Требования к научному описанию

По нашему мнению, разговор о требованиях к описанию следует начать с требования, согласно которому любое описание должно быть так или иначе соотнесено с задачей определенного исследования, этапами которого оно является, и быть соразмерным задаче исследования. В противном случае, то есть когда описание берется вне определенного исследования, вне зависимости от определенной исследовательской задачи, происходит отход исследователя в сторону, потеря или подмена задачи исследования. Конечно, такая потеря, или подмена задачи исследования рано или поздно всегда обнаруживается и преодолевается тем или иным способом, но на это уходит определенное, нередко весьма значительное время. Поэтому в ходе как начального, так и итогового описания исследователь всегда должен помнить об основной задаче и исходить из нее.

Следствием требования соотнесенности и соразмерности всякого описания с определенным исследованием и его задачей, соответственно, оказывается то, что любые этапы описания должны быть соразмерными этапу поиска соответствующего исследования. Последнее же нередко нарушается в силу как объективных, так и субъективных обстоятельств и причин. В случаях нарушения соответствия этапов описания и этапа поиска требуется незамедлительное вмешательство с целью восстановления соответствия. Восстановление соответствия описания и поиска осуществляется, либо посредством сужения поиска до поля исследования, сформированного в процессе начального описания, либо путем расширения первоначального исследовательского поля до реально обнаруживающихся масштабов поиска. В последнем случае происходит возвращение к задачам этапа начального описания, происходит повторно осуществление тех или иных функций описания, или же всей системы функций описания в целом. Подобное возвращение к задачам начального описания нередко происходит в реальных исследованиях, особенно теоретических. В теоретических исследованиях, в силу их моделирующего характера, активного выдвижения гипотез, подготовляемых на этапе начального описания, происходит «размывание» границ между начальным описанием и этапом собственно поиска.

По отношению к итоговому описанию несоблюдение требования соразмерности и соответствия этапов описания и этапа поиска может выразиться, с одной стороны, в недооценке результатов поиска, а с другой — в чрезмерном превознесении результатов поиска, их завышенной оценке.

К требованию соотносимости и соразмерности описания тесно примыкает требование полноты этапов описания. О полноте описания говорят многие авторы (см., например, 39, с. 22; 15, с. 176; 45, с. 408, др.). Отмечается, что полное описание требует учета всех точек зрения (102, с. 180), что полнота описания может быть проверена по известному формальному признаку: для того, чтобы какое-либо явление описать полно, необходимо свести вместе все существующие описания этого явления (103, с. 29).

Мы понимаем под полнотой описания то, что как на этапе начального описания, так и на этапе итогового описания должно актуализироваться максимально возможное количество знаний, относящихся к задаче (проблеме) исследования. Это требуется для всестороннего освоения задачи исследования, для построения поля поиска решения задачи, а также для всестороннего осмысления, обработки результатов поиска решения этой задачи — нового знания, полученного на этапе поиска.

Любая исследовательская задача должна подчиняться требованию всестороннего анализа: «Чтобы действительно знать предмет, надо охватить … все его стороны, все связи и «опосредствования». Мы никогда не достигаем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок …» (66, с. 290). В нашем случае речь идет, прежде всего, о том, чтобы были учтены все стороны и «опосредствования» задачи исследования, а также все стороны и «опосредствования» полученного на этапе поиска нового знания, претендующего на роль решения этой задачи. Всякий этап описания должен продолжаться до тех пор, пока не будет учтено все, что так или иначе связано с постановкой данной задачи, с одной стороны, и все то, что так или иначе связано с полученным решением этой задачи — с другой. Первое связано с начальным описанием исследования, второе — с итоговым описанием. На практике это требование нередко нарушается, например, в связи с тем, что в ходе начального описания возникают определенные догадки о возможном решении исследовательской задачи. Это приводит к тому, что исследователь приостанавливает этап начального описания волевым способом (или просто забывает о нем) и принимается за осуществление поисковых процедур в свете своих догадок, что нередко заканчивается тупиком, о котором так часто любят говорить некоторые авторы популярных работ о научном познании (поиске). Однако, многие подобные тупики появляются вовсе не вследствие трудностей поиска, а как следствие недоучета на этапах начального описания того материала, который уже имеется в наличии, но до которого просто не дошло дело в силу торопливости исследователя, то есть своего рода познавательной халатности. Так бывают загублены даже правильно угаданные направления поиска исследовательских задач. О подобных ситуациях, кстати, неоднократно и чистосердечно признается Джеймс Уотсон на страницах книги «Двойная спираль» (114), посвященной его совместному с Ф.Криком и другими исследованию проблемы строения ДНК.

Необходимо несмотря ни на какие соблазны быстрого успеха доводить этап начального описания до своего логического завершения, ибо любая, даже весьма остроумная догадка, как правило, оказывается несовершенной, неполной. Исследователь поступает гораздо осмотрительнее и целесообразнее, наконец, просто эффективнее (хотя может быть и не эффектнее других) в конечном итоге, когда он не торопится с переходом к непосредственному поиску решения задачи (проблемы) на основании далеко не полностью учтенного, в том числе по его собственной вине, и не до конца обработанного наличного материала. Отдельные фрагменты наличных знаний, выхваченные исследователем по тем или иным ситуативным соображениям, и попытки искать решение задачи на этом основании — далеко не самый короткий и не самый эффективный путь к решению задачи. Взять хотя бы рассмотренный в первой главе пример отдельного исследования Д.И.Менделеева. И до него, и даже после него немалое число химиков бралось за решение задачи систематизации элементов, или за то, чтобы найти иное ее решение. Но ни одному не удалось этого сделать. Не удалось именно потому, что они не опирались на все богатство наличных данных, накопленных к тому времени, потому что не реализовали всех функций начального описания своих исследований.

Не меньшее внимание, мы считаем, должно быть привлечено к выполнению требования полноты в отношении итогового описания, ибо на деле очень часто уделив большое вниманию подготовке поиска — начальному описанию, исследователи не делают этого в отношении итогового описания, в отношении всесторонней оценки полученных ими самими же новых результатов, что позднее вызывало нередко огромное недоумение и огорчение у них. Здесь происходит недооценка, прежде всего, того, что в науке, особенно современной, основным звеном является не просто отдельное исследование, а отдельное составное исследование. Почти все современные исследования ведутся в рамках еще более общих составных исследований. Являясь, по сути, «лемматическими», промежуточными. Понятно, что в отношении промежуточных исследований составное исследование выступает более отчетливо, более определенным образом через поставленную задачу (проблему), то есть на этапах начального описания этих промежуточных исследований. И менее определенным образом — на стадии обсуждения результатов поисковых этапов промежуточных исследований, то есть в отношении этапов итогового описания этих исследований. В силу данного обстоятельства многие промежуточные исследования приобретают некоторый, скажем так, урезанный, незавершенный вид. Многие моменты нового знания остаются упущенными самими исследователями, которые их получили. В лучшем случае эти моменты используются другими исследователями, взявшими себе за труд продумать эти результаты до конца.

Требование полноты описания связано с положениями об экономичности описания, выдвигаемыми некоторыми авторами. Отмечается, в частности, что экономность описания зависит от количества использованных при описании различных признаков предметов: чем меньше используется признаков, тем больше экономия описания (117, с. 119).Подобная формулировка требования экономности описания не имеет прямого отношения к описанию, понимаемому как этапная функциональная система, как этапная динамическая форма познания. Более того, попытки отнести понимаемое таким образом требование экономности к описанию как к этапам исследования приводит к противоречию между требованием экономности и требованием полноты, рассмотренным выше. Применительно к описанию как к начальному и заключительному этапам всякого исследования, экономия может трактоваться только в связи с требованиями полноты и эффективности описания как функциональной системы. Мы считаем, что наиболее экономичным является такое описание, в ходе которого его функции реализуются наиболее последовательным образом, без пропусков, с учетом всего того, что уже имеется и связано с проблемой (задачей) исследования, с одной стороны, и без привлечения того, что к проблеме (задаче) исследования отношения не имеет — с другой.

То же самое можно сказать и о требовании непротиворечивости описания. Непротиворечивость описания как этапной динамической формы познания, как этапной функциональной системы не следует смешивать с непротиворечивостью, которой мы добиваемся от знания. Вообще, непротиворечивость этапов описания не следует смешивать ни с противоречивостью (непротиворечивостью) предмета исследования, ни с противоречивостью (непротиворечивостью) каких-то отдельных средств описания, ни с противоречивостью (непротиворечивостью) самого бытия субъектов познания — познающих людей. К сожалению, подобное смешение происходит нередко. Так, некоторые авторы обращают внимание на то, что противоречивость любого описания (читай — знания — Авт.) означает некоторую его коренную дефектность, так как при этом становятся неразличимыми ложь и истина в силу формальной выводимости в таком описании любого утверждения, выразимого в терминах данного описания (32, с. 125).

Мы ставим вопрос о противоречивости (непротиворечивости) описания в аспекте понимания описания как деятельности, а аспекте противоречивого единства различных сторон этой деятельности, в аспекте противоречивости (непротиворечивости) описания как специфичной функциональной системы. Естественно, что определенная связь между противоречивостью предмета и средств исследования, с одной стороны, и противоречивостью собственно описания как этапов исследования, как функциональной системы, с другой стороны, имеет место. Но это уже существенно иной вопрос, решение которого следует искать на пути детального сопоставления различных этапов охарактеризованных выше типов цикличности познания (см. раздел 1.3). Собственная противоречивость (непротиворечивость) описания как этапной формы познания связана с тем, насколько правильно реализуются те или иные схемы развертывания этапов описания, методы подобного развертывания. С тем, достигнута ли цель того или иного этапа описания, или нет, устранены ли расхождения описания и задачи исследования, описания и этапа поиска, или нет и т.д.

Что касается непротиворечивости применяемого на этапах описания наличного знания, наличных средств вообще, то эффективность любого исследования только выигрывает, и выигрывает нередко весьма значительно, от того, что на этапах описания обнаруживаются те или иные противоречия в наличных знаниях, наличных средствах, наличной проблемной ситуации вообще и т.д. Более того, можно утверждать, что выявление противоречий в имеющемся наличном знании, выявление границ противоречивости (непротиворечивости) наличного знания — это одна из главнейших функций всякого описания как этапов соответствующих исследований. На этапах описания исследователь просто обязан исходить не из того, чтобы всеми средствами избегать противоречий в наличном материале, уклоняться от их рассмотрения, а, наоборот, исходить из сознательной установки на как можно более явную и отчетливую их фиксацию.

Существенным требованием к описанию является требование конструктивности. Под конструктивностью этапов описания мы понимаем то, насколько тот или иной этап описания справляется с задачами конкретизации исходной проблемы (задачи), а также с препарированием результатов поиска с целью включения их в систему существующего наличного знания. Наиболее конструктивными этапы описания оказываются в тех исследованиях, в которых на этапах начального описания осуществляется максимальная детализация исходной проблемы (задачи) в виде иерархии более частных задач («дерево задач»), а на этапах итогового описания — прослеживается максимальное количество связей полученных на этапе поиска новых результатов с уже имеющимся наличным знанием: фактами, законами, теориями, а также гипотезами, методологическими средствами и т.д.

Этапы описания в любом исследовании в определенной мере конструктивны за счет реализации других требований, даже если сам исследователь не особенно заботится об этом. Однако, то, насколько в итоге оказываются конструктивными этапы описания в конкретных исследованиях, и то, насколько более конструктивными они могли бы быть, если бы требование конструктивности выполнялось сознательно и целенаправленно, является важнейшим резервом повышения эффективности и качества современных научных исследований, не в последнюю очередь прикладных.

Еще одним из важных требований к этапам описания всякого исследования является требование избирательности описания. Описание должно быть избирательным в том смысле, что в ходе его осуществления должно актуализироваться и обрабатываться наличное знание, наличные средства, которые имеют действительное отношение в решаемой проблеме (задаче), а не надуманное, искусственное, притянутое, как говорится, за уши. Для реализации данного требования решающее значение имеет эрудиция исследователя, его умение выделить главное, нужное из того, чем он реально может располагать. Так, уже на этапе начального описания при формулировке задачи исследования желательно было бы использовать те элементы наличного знания, которые выражают самое существенное в исходной проблеме, с другой стороны — занимали бы центральное положение в системе наличного знания, привлекаемого в данном исследовании.

Нередко, говоря об описании как фактологическом знании или знании вообще, выдвигается требование точности и однозначности (см., например, 39, с. 22; 91, с. 52). Мы вкладываем в требование точности и однозначности несколько иной смысл. Точность и однозначность описания как этапной познавательной деятельности нужно понимать еще и как точность и однозначность, насколько это достижимо, реализации различных функций описания, применяемых к наличным знаниям, средствам вообще. При этом точность и однозначность описания ставится в прямую зависимость от уровня развития соответствующей области научных исследований как системы различных типов познавательной деятельности.

Большое значение для успеха всего исследования в целом имеет такое требование, как требование самокритичности описания, точнее, самокритичности исследователя на этапах описания. Именно на этапах описания, при оперировании с уже имеющимся знанием, пусть даже и только что полученным на этапе поиска (для итогового описания), исследователь должен быть максимально осторожным и самокритичным. Если на этапах поиска, активной творческой переработки наличного материала, нацеленной непосредственно на формирование нового знания, чрезмерная самокритичность к каждому новообразованию скорее мешает исследователю, порождая зачастую некую болезненную мнительность исследователя, то на этапах описания, когда до нового знания еще дело не дошло, или когда новое знание в том или ином виде уже получено, самокритичность не только чрезвычайно полезна, но она просто неизбежна, если речь идет о действительно научном подходе.

Реализация требования самокритичности стоит в прямой зависимости от того, насколько исследователь учитывает и выполняет все необходимые операции и процедуры, различные функции описания, другие требования. Самокритичность — это своего рода метатребование — требование, применяемое ко всем другим требованиям. Если все другие требования к описанию выполняются удовлетворительно, то и требование самокритичности выполняется.

Завершая раздел о требованиях к научному описанию, понимаемому как этапная, системно-функциональная форма познания, остановимся кратко на вопросе о так называемых методах описания. Под методами описания мы понимаем те схемы действий исследователей на этапах описания, которые уже сформировались и используются как изначально данные. В этих схемах зафиксирована определенная последовательность, порядок реализации функций описания как некоторого системного единства. Эти схемы могут быть различными, несмотря на тождество в отношении самого набора функций описания в любом исследовании.

Методы описания не могут совпадать с наличным знанием, с уже существующими теориями, которые привлекаются на этапах описания. Например, так называемый метод статистического описания представляет собой, конечно же, не сами теории статистики или вероятности. Если и говорить о методе статистического описания, то лишь как о таком, при котором решение задач, связанных с большими совокупностями событий, процессов, элементов, может быть существенно облегчено путем актуализации и обработки наличных данных о подобных совокупностях на базе теории статистики и теории вероятности. Методы статистического описания — это знание о тех познавательных процедурах и операциях, которые исследователь должен произвести с наличными данными в ходе формулировки и конкретизации статистической исследовательской задачи, а также в ходе итогового описания при обработке полученных на этапе поиска результатов. Не следует вообще допускать ошибки отождествления теории, теоретического знания, как знания о самом объекте, с методами, которые вырабатываются на основе теорий, теоретических знаний, и представляющих собой способы действий субъектов познания с определенными объектами.

Следует также заметить, что помимо требований к описанию, которые можно назвать общими, существует также немалое количество требований, которые связаны со спецификой отдельных областей познания. Не пытаясь охватить все подобные требования, являющиеся, фактически, конкретизацией общих требований, ограничимся здесь некоторыми замечаниями. Так, например, считается, что в физике полноценное пространственно-временное описание предполагает наличие трех компонентов: 1) идеальных геометрических образов, 2) эмпирических объектов и процессов и соответствующих им фрагментов чувственного опыта экспериментаторов, 3) теоретических представлений о реальности, определяющих «физический смысл» теоретических понятий, входящих в физическую картину мира (79, с. 15). В системных исследованиях полное системное описание должно объяснять специфику не только структуры, но и субстрата соответствующей целостности (69, с. 191). А в философии, как говорят некоторые, описание не может абстрагироваться от бесконечности (52, с. 61), а также от абсолютности, трансцендентности и т.п.

Наконец, в связи с требованиями к описанию, нужно остановиться на некоторых особенностях процессов обучения, в частности, на особенностях процессов подготовки новых поколений исследователей. Стало общим местом положение о том, что обучение должно моделировать реальную исследовательскую деятельность, быть проблемным. Действительно. Обучение, особенно применительно к подготовке новых поколений исследователей, не может быть пассивной «подачей-усвоением» наличных знаний. Применительно к каждой области деятельности, к каждой области научного познания обучение должно моделировать весь комплекс соответствующих этапных функций, а материал, который должен быть усвоен при этом, оправданно подавать во всей его этапной функциональной специфике, но ни в коей мере не зазубриваться, даже если речь идет об огромных по количеству отдельных позиций наличных классификациях и систематизациях. Эти классификации и систематизации тоже ведь когда-то и каким-то образом сложились, что и должно быть отражено в процессах обучения.

В процессе обучения должно происходить научение самостоятельному формулированию исследовательских проблем и, что не менее важно, исследовательских задач; самостоятельному привлечению необходимого для их решения материала. Лекционный и книжный материал должен подаваться как актуализуемое на этапах начального и итогового описания наличное знание.

Приведенные выше требования к научному описанию в своей совокупности отражают в нормативной форме основные признаки описания как специфической этапной функциональной системы.

 

ЛИТЕРАТУРА:

 

1. Абдильдин Ж. Проблема начала в теоретическом познании. — Алма-Ата: Наука, 1967. — 366 с.

2. Абдильдин Ж.М., Балгимбаев А.С. Диалектика активности субъекта в научном познании. — Алма-Ата: Наука, 1977. — 303 с.

3. Алексеев И.С. Способы исследования системных объектов в классической механике. // Системные исследования. 1972. М.: Наука, 1972. — С. 72-89.

4. Антипенко Л.Г. Проблема физической реальности. — М.: Наука, 1973. — 260 с.

5. Афанасьева Г.Н. О критике концепции научного объяснения в неопозитивистской философии. // Вестник МГУ, серия философия, 1977, № 3. — С. 22-34.

6. Ахиезер А.И. Философские идеи Ленина и эволюция физической картины мира. // Вопросы философии, 1970, № 6. — С. 37-47.

7. Баженов Л.Б. Строение и функции естественнонаучной теории. / Синтез современного научного знания. М.: Наука, 1973. — С. 390-420.

8. Баженов Л.Б. Строение и функции естественнонаучной теории. — М.: Наука, 1978. — 271 с.

9. Безчеревных Э.В. Место опыта в познавательной деятельности. / Методологические основы научного познания. М.: Высш. школа, 1972. — С. 33-57.

10. Беляев Е.А. Роль аналогии в познании: дис … канд.филос.наук. — М.: МГУ, 1967. — 200 с.

11. Беляев Е.А., Киселева Н.А., Перминов В.Я Некоторые особенности развития математического знания. — М.: Изд-во МГУ, 1975. — 112 с.

12. Бирюков В. Объяснение. / Философская энциклопедия. Т. 4. М.: Сов.энциклопедия, 1967. — С. 125-126.

13. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. — М.: Изд.ин.лит., 1961. — 151 с.

14. Бор Н. Квантовая физика и философия. // Вопросы философии, 1964, № 8. — С. 53-58.

15. Борн М. Эксперимент и теория в физике. // Успехи физических наук. Т. 66. Вып. 3. М.-Л.: Ростехиздат, 1958. — С. 353-374.

16. Бунге М. Причинность. Место причинности в современной науке. — М.: Изд.ин.лит., 1962. — 511 с.

17. Быков В.В. Методы науки. — М.: Наука, 1974. — 215 с.

18. Виноградов В.А., Гинзбург Е.Л. Система, ее актуализация и описание. // Системные исследования. 1971. М.: Наука, 1972. — С. 93-102.

19. Виноградов В.Г. Научная гипотеза. / Методологические основы научного познания. М.:Высш.школа, 1972. — С. 169-174.

20. Виноградов В.Г. Научная теория. / Методологические основы научного познания. М.: Высш.школа, 1972. — С. 153-169.

21. Виноградов В.Г. Познавательные функции закона, теории и гипотезы. / Методологические основы научного познания. М.: Высш.школа, 1972. — 175-194.

22. Виноградов В.Г. Научное предвидение. — Высш.школа, 1973. — 132 с.

23. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. — М.: Изд.ин.лит., 1958. — 132 с.

24. Гаазе-Рапопорт М.Г. Кибернетика и теория систем. // Системные исследования. 1973. М.: Наука, 1973. — С. 63-75.

25. Гастев Ю., Новоселов М. Описания операторы. / Философская энциклопедия. Т. 4. М.: Сов.энциклопедия, 1967. — С. 147-148.

26. Геворкян Г.А. Замечания о логико-гносеологическом анализе научного знания. / Философские вопросы логического анализа научного знания. Вып. 1. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1969. — С. 5-44.

27. Гейзенберг В. Физика и философия. — М.: Изд.ин.лит., 1963. — 293 с.

28. Гейзенберг В. Роль феноменологических теорий в системе теоретической физики. // Успехи физических наук. Т. 91. Вып. 4. М.-Л.: Гостехиздат, 1967. — С. 732-733.

29. Гнеденко Б.В. Математика и современное естествознание. / Синтез современного научного знания. М.: Наука, 1973. — С. 143-160.

30. Горохов В.Г. К проблеме рассмотрения науки как системы. // Системные исследования. 1973. М.: Наука, 1973. — С. 211-217.

31. Горохов В.Г. Множественность представлений системы и постановка проблемы системного эталона. // Системные исследования. 1971. М.: Наука, 1972. — С. 72-78.

32. Горский Д.П. Проблемы общей методологии наук и диалектическая логика. — М.: Мысль, 1966. — 374 с.

33. Гудвин Б. Деление клеток и объединение идей. / На пути к теоретической биологии. 1. Пролегомены. М.: Мир, 1970. — С. 129-133.

34. Гузенков В.А. Принцип соответствия и пространственно-временное описание в микрофизике: дис … канд.филос.наук. — Л.: 1977. — 154 с.

35. Добриянов В.С. Методологические проблемы теоретического и исторического познания. — М.: Мысль, 1968. — 318 с.

36. Дробницкий О.Г. Понятие морали (Историко-критический очерк). — М.: Наука, 1974. — 388 с.

37. Евсеичев В.И., Налетов И.З. Концепция «третьего мира» в гносеологии Карла Поппера. // Вопросы философии, 1974, № 10. — С. 130-136.

38. Елсуков А.Н. Проблема объяснения в социально-историческом исследовании. / Философия. Методология. Наука. М.: Наука, 1972. — С. 219-235.

39. Ерофайлов А.Н. Гносеологические аспекты научного описания, объяснения и предвидения: автореф. дис … канд.филос.наук. — М.: 1975. — 24 с.

40. Ерофайлов А.Н. О некоторых аспектах научного описания, объяснения и предвидения. / Философские вопросы современного естествознания. Вып. 2. М.: Изд-во Моск. гос.пед.ин-та им. В.И.Ленина, 1974. — С. 155-170.

41. Ерофайлов А.Н. Методологические функции научного описания и объяснения. / Диалектика как методология научного познания. М.: Высш.школа, 1978. — С. 223-242.

42. Каганова З.В. Проблемы философских оснований биологии. — М.: Изд-во МГУ, 1979. — 207 с.

43. Кедров Б.М. День одного великого открытия. — М.: Соцэкгиз, 1958. — 560 с.

44. Кедров Б.М. Предмет и взаимосвязь естественных наук. — М.: Наука, 1969. — 463 с.

45. Кондаков Н.И. Описание. / Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М.: Наука, 1975. — С. 408.

46. Копнин П.В. Диалектика, логика, наука. — М.: Наука, 1973. — 323 с.

47. Коршунов А.М., Востоков Б.И. Теория познания диалектического материализма. Формы и методы научного познания. — М.: Изд-во МГУ, 1971. — 31 с.

48. Коршунов А.М., Мантатов В.В. Теория отражения и эвристическая роль знаков. — М.: Изд-во МГУ, 1974. — 212 с.

49. Косолапов В.В. Гносеологiчна природа наукового факту. — Киiв: Наук.думка, 1964. — 156 с.

50. Косолапов В.В. Опис як форма систематизацii природничо-наукового знання. / Фiлософськi проблеми сучасного природознавства. Вип. 3. Киiв: Киiвськ.ун-т iм. Т.Г.Шевченка, 1965. — С. 37-46.

51. Красавин В.П. От факта к историческому описанию. // Философские науки, 1971, № 2. — С. 97-105.

52. Крымский С.Б. Научное знание и принципы его трансформации. — Киев: Наук.думка, 1974. — 207 с.

53. Кузнецов В.И., Печенкин А.А. Становление квантовой химии. / Синтез современного научного знания. М.: Наука, 1973. — С. 551-569.

54. Кузнецов И.В. Соотношение структуры научной теории и структуры объекта. / Очерки истории и теории развития науки. М.: Наука, 1969. — С. 351-376.

55. Кузьмищев В.А. Как был воскрешен язык майя. // Курьер ЮНЕСКО, март 1979 г. — С. 10-15.

56. Кун Т. Структура научных революций. — М.: Прогресс, 1977. — 300 с.

57. Купцов В.И. Детерминизм и вероятность. — М.: Политиздат, 1976. — 256 с.

58. Левин А.Е. Об одном типе эволюционных механизмов системы физического описания. // Системные исследования. 1976. М.: Наука, 1977. — С. 192-205.

59. Лекторский В.А., Швырев В.С. Методологический анализ науки (Типы и уровни). / Философия. Методология. Наука. М.: Наука, 1972. — С. 7-44.

59а. Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов (Ответ на статьи «Русского богатства» против марксистов. / Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т. 1. — С. 125-346.

60. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм. Критические заметки об одной реакционной философии. / Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т. 18. — С. 7-384.

60а. Ленин В.И. Конспект книги Гегеля «Наука логики». / Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т. 29. — С. 77-218.

61. Ленин В.И. Еще раз о профсоюзах, текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина. / Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т. 42. — С. 264-304.

62. Лiчков Б.Л. Опис i пояснення в науцi. — Киiв: 1919 (цит. по: Роженко Н.М. Философский анализ проблемы описания и объяснения в квантовой механике: дис … канд.филос.наук. Киев: 1966. С. 12-13).

63. Лукьянов А.Т. Методы и формы научного познания. — Киев: Изд-во Киев.гос.ун-та, 1973. — 37 с.

64. Маилов А.И., Хасанов М.Х Описание и объяснение (Проблема феноменологизма в свете принципов диалектической логики). — Ташкент: Изд-во Узбекистан, 1969. — 168 с.

65. Маклаков В.Т., Свистова Л.В. Противоречивый характер описания и объяснения в историческом познании. / Структурный анализ диалектических противоречий. Свердловск: Средне-Урал.книжн.изд-во, 1975. — С. 133-140.

66. Маркс К. К критике политической экономии. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 13. — С. 1-167.

67. Мартынович С.Ф. Философский анализ научного факта. — Саратов: Изд-во Саратов.ун-та, 1973. — 42 с.

68. Мейен С.В., Соколов Б.С., Шрейдер Ю.А. Неклассическая биология. Феномен Любищева. // Химия и жизнь, 1978, № 6. — С. 29-35.

69. Мельников Г.П. Системный подход в лингвистике. // Системные исследования. 1972. М.: Наука, 1972. — С. 184-205.

70. Менделеев Д.И. Основы химии. Ч. 1. / Менделеев Д.И. Соч. Т. ХШ. Л.-М.: Изд. АН СССР, 1949. — 851 с.

71. Менделеев Д.И. Два Лондонских чтения Д.Менделеева. Попытка приложения к химии одного из начал естественной философии Ньютона и периодическая закономерность химических элементов. — СПб.: Тип. В.Доманова, 1889. — 59с.

72. Мерзон Л.С. О некоторых спорных вопросах в освещении проблемы факта науки. // Философские науки, 1971, № 2. — С. 88-96.

73. Методологические проблемы современной науки. — М.: Изд-во МГУ, 1970. — 357 с.

74. Микешина Л.А. Детерминация естественнонаучного познания (Методологические аспекты): дис … докт.филос.наук. — Л.: 1978. — 379 с.

75. Милль Дж.С. Система логики силлогистической и индуктивной. Изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования. — М.: Книжное дело, 1900. — 781 с.

76. Милль Дж.С. Система логики силлогистической и индуктивной. — М.: Изд. Леман, 1914. — 880 с.

77. Михайлова И.Б. Методы научного познания. — М.: Мысль, 1968. — 111 с.

78. Морозов В.Д., Морозов В.В. Диалектика: системы и развитие. — Минск: Вышэйш.школа, 1978. — 223 с.

79. Мостепаненко А.М. Пространство-время и физическое познание. — М.: Атомиздат, 1975. — 215 с.

80. Налимов В.В. Вероятностная модель языка. — М.: Наука, 1974. — 272 с.

81. Налчаджян А.А. Некоторые психологические и философские проблемы интуитивного познания. — М.: Мысль, 1972. — 271с.

82. Непомнящая Н.И. К проблеме целостности предмета исследования в психологии. // Системные исследования. 1972. М.: Наука, 1972. — С. 111-132.

83. НиканоровС.П. Системный анализ и системный подход. // Системные исследования. 1971. М.: Наука, 1972. — С. 55071.

84. Никитин Е.П. Объяснение философское и объяснение научное. / Философия. Методология. Наука. М.: Наука, 1972. — С. 129-157.

85. Никитин Е.П. Предисловие к русскому изданию. / Харвей Д. Научное объяснение в географии. М.: Прогресс, 1974. —С.5-11.

86. Никитин Е.П. Природа научного объяснения и современный позитивизм. // Вопросы философии, 1962, № 8. — С. 96-107.

87. Никитин Е.П. Объяснение — функция науки. — М.: Наука, 1970. — 280 с.

88. Никитина А.Г. Предвидение как человеческая способность. — М.: Мысль, 1975. — 151 с.

89. Николко В.Н. Проблема описания противоречий микрообъектов. / Структурный анализ диалектических противоречий. Свердловск: Средне-Урал.книжн.изд., 1975. — С. 118-121.

90. Орлов В.Н. О методологических функциях описания и его гносеологической природе. // Вестник ЛГУ, 1965, № 11, вып. 2. — С. 136-139.

91. Орлов В.Н. Роль научного описания в историческом исследовании. // Философские науки, 1966, № 1. — С. 46-56.

92. Панов В.Г. Место опыта в познавательной деятельности. / Методологические основы научного познания. М.: Высш.школа, 1972. — С. 33-57.

93. Печенкин А.А. Функции научной теории. / Философия. Методология. Наука. М.: Наука, 1972. — С. 202-218.

94. Печенкин А.А. Логико-методологические проблемы естественнонаучного знания. // Вопросы философии, 1967, № 8. — С. 83-94.

95. Познер А.Р. Истина и парадоксы (Очерк логико-философских проблем физики микромира).— М.: Политиздат, 1977. — 246 с.

96. Попа К. Теория определения. — М.: Прогресс, 1976. — 246 с.

97. Попов П.В. Эмпирическое познание и его методы. / Методологические основы научного познания. М.: Наука, 1972. — С. 120-143.

98. Пятницын Б.Н. Философские проблемы вероятностных и статистических методов. — М.: Наука, 1976. — 334 с.

99. Ракитов А.И. Философские проблемы науки (Системный подход). — М.: Мысль, 1977. — 270 с.

100. Ракитов А.И. Природа научного исследования. // Вопросы философии, 1968, № 12. — С. 39-49.

101. Рассел Б. Человеческое познание. Его сфера и границы. — М.: Изд.ин.лит., 1957. — 555 с.

102. Ревзин И.И. К соотношению структурного и системного подходов в современной лингвистике. // Системные исследования. 1972. М.: Наука, 1972. — С. 165-183.

103. Рождественский Ю.В. Возможно ли противоречие в описании грамматической системы языка? / Спорные вопросы грамматики китайского языка. М.: Изд.вост.лит., 1963. — С. 20-34.

104. Роженко Н.М. Философский анализ проблемы описания и объяснения в квантовой механике: дис … канд.филос.наук. — Киев: 1966. — 205 с.

105. Розов М.А. Проблемы эмпирического анализа научных знаний. — Новосибирск: Наука, 1977. — 220 с.

106. Рузавин Г.И. Методы научного исследования. — М.: Мысль, 1974. — 237 с.

107. Румянцева Э.А. Инженерно-математический стиль мышления в современной науке. — Минск: Вышэйш.школа, 1978. — 150 с.

108. Садовский В.Н. Методология исследования и системный подход. // Системные исследования. 1977. М.: Наука, 1977. — С. 94-111.

109. Сивоконь П.Е., Самойлов Л.Н., Лямин В.С., Гирусов Э.В. Графические средства в курсе марксистско-ленинской философии. — М.: Изд-во МГУ, 1978. — 74 с.

110. Сичивица О.М. Методы и формы научного познания. — М.: Наука, 1972. — 95 с.

111. Славин А.В. Проблема возникновения нового знания. — М.: Наука, 1976. — 295 с.

112. Степин В.С. К проблеме структуры и генезиса научной теории. / Философия. Методология. Наука. М.: Наука, 1972. — С. 158-185.

113. Тулмин С. Концептуальные революции в науке. /Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. М.: Прогресс, 1978. — С. 170-189.

114. Уотсон Дж.Д. Двойная спираль. Воспоминания об открытии структуры ДНК. — М.: Мир, 1969. — 152 с.

115. Федосеев П.Н. Философия и интеграция знания. // Вопросы философии, 1978, № 7. — С. 16-30.

116. Франкфурт А.И., Френк А.М. Эйнштейн как историк науки. / Эйнштейновский сборник. 1966. М.: Наука, 1966. — С. 298-338.

117. Хале М. О роли простоты в лингвистических описаниях. / Новое в лингвистике, вып. 4. М.: Прогресс, 1965. — С. 117-125.

118. Харвей Д. Научное объяснение в географии. — М.: Прогресс, 1974. — 502 с.

119. Шрейдер Ю.А. К построению языка описания систем. // Системные исследования. 1973. М.: Наука, 1973. — С. 226-238.

120. Штоф В.А. Формы и методы научного познания. / Диалектический материализм. Учебное пособие для аспирантов нефилософских специальностей. М.: Высш.школа, 1975. — С. 343-371.

121. Энгельс Ф. Старое предисловие к «(Анти)-Дюрингу». О диалектике. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. — С. 364-372.

122. Энгельс Ф. Предисловие к третьему изданию «Капитала». / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. — С. 27-29.

123. Alexander P. Sansationalism and Scientific Explanation. — L.: Routledge and Paul, 1963. — 149 p.

124. Beck W.S. Modern Acience and Nature of Life. — Macmillan, 1958. — 302 p.

125. Bunge M. Scientific Research. Vol. 2. The Search for Truth. — Berlin: Springe – Verl., 1967. — 374 p.

126. Carnap R. Introduction to Semantics. — Cambridge, Mass.: Harvard univ.press, 1942. — 236 p.

127. Ellis B. On the Relation of Explanation to Description. / Mind, vol. LXV (65), N 260. — P. 498-506.

128. Harre R. An Introduction to the Logic of Science. — L.: St. Martin”s press, 1960. — 180 p.

129. Morgenbesser S. The Explanatory-Predictive Aproach to Science. / Philosophy of Science. The Delaware aeminar. Vol. 1. NY.-L.: Interscience Publ. A division of J.Wiley, 1963. — P. 41-55.

130. Nagel E. The structure of science. Problems in the Logic of Scientific Explanation. — NY.: Brace and World, 1961. — 618 p.

131. Popper K.R. Conjectures and refutations. The growth of Scientific Knowledge. — L.: Routledge and Paul, 1972. — 431 p.

132. Popper K.R. The logic of scientific discovery. — L.: Hatchinson, 1959. — 479 p.

133. Popper K.R. The Open Sosiety and its Enemies. — Vol. 2. — L.: Routledge and Paul, 1957. — 391 p.

134. Schlick M. Philosophy of Nature. — NY.: Philosophical library, 1949. — 136 p.

135. Toulmin S.E., Baier K. On describing. / Philosophy and ordinary language. Urbana: Univ.of Illinois press, 1963. — P. 194-219.

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

 

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………..3