Триада включает тезис — антитезис — синтез (или, иначе говоря, положение — отрицание — отрицание отрицания). 5 страница

- промышленный тип — промышленная конкуренция, где побеждает самый сильный в области интеллектуальных и моральных качеств. Борьба в таком обществе — благо для всего общества, так как в результате растёт интеллектуальный и моральный уровень общества в целом; политическая свобода, мирная деятельность.

- наихудший тип — выживание и процветание слабейших, то есть людей с низшими интеллектуально-моральными качествами, что приведёт к деградации всего общества.

Он выделяет три формулы объяснения социальной эволюции: «естественный отбор», «борьба за существование», «выживание сильнейшего».

Правительство не должно вмешиваться в естественные процессы, протекающие в обществе. Только в таких условиях люди «приспособленные» будут выживать, а «неприспособленные» — вымирать; только сильные смогут адаптироваться и достигать всё более высоких уровней исторического развития.

Государственное принудительное перераспределение социальных благ должно стать частным делом, задача которого — «смягчать несправедливости природы».

Социализм и коммунизм — невозможны. Людям свойственны любовь к власти, честолюбие, несправедливость и нечестность. «Все попытки ускорить прогресс человечества с помощью административных мер ведут лишь к возрождению учреждений, свойственных низшему (то есть военному) типу общества — пятятся назад, желая идти вперед».

В этике Спенсер открыто утверждает эгоизм; правила морали определяются борьбой за существование. Но при этом он считает, что процесс эволюции постепенно приводит к преобла-данию альтруистических побуждений над побуждениями эгоистическими. Отсюда вытекает тезис: «Живи сам и давай жить и другим».

Спенсер был одним из наиболее влиятельных идеологов английской либеральной буржуа-зии.

Следующий этап в развитии позитивизма (так называемый второй позитивизм, махизм, или эмпириокритицизм) связывается с творчеством Эрнста Маха (1838-1916) и Рихарда Авенариуса (1843-1896); к нему примыкали также Карл Пирсон (1857-1936), Анри Пуанкаре (1854-1912) и др. Первые работы Маха и Авенариуса вышли в начале 70-х гг., но получили широкую извест-ность лишь в 90-х гг. XIX в.

Мах писал, что он поставил своей задачей не ввести новую философию в естествознание, а удалить из него старую, «отслу-жившую свою службу». Философские понятия субъекта и объекта, сознания и бытия объявляются сомнительными, граница между ними — неощутимой, философ-ские системы, использующие эти понятия, считаются ненужными. «Такие философские системы, не только бесполезные в естествознании, но и создающие вредные, бесплодные, мнимые пробле­мы, ничего лучшего не заслуживают, как устранения». Но фактически эта претензия на устране-ние философии обманчива. На деле происходит замещение одного типа философии другим, тяготеющим к субъективному идеализму.

Продолжая учение Беркли, махисты исходят из того, что все существующее понимается как совокупность ощущений. Предметом научного анализа, по Маху, являются «комплексы цветов, тонов, различных степеней давления и т. п. Как таковые комплексы, они получают особые названия, и мы называем их телами. Абсолютно постоянными эти комплексы никогда не бывают».

Мах выступает против понимания материи как объективной реальности. «Вещь, тело, материя суть не что иное, как связь элементов, цветов, звуков и т. п., не что иное, как так называемые знаки». «Остается один тип устойчивости — связь (или отношение). Ни субстанция, ни материя не могут быть чем-то безусловно устойчивым. То, что мы называем материей, есть определенная регулярная связь элементов (ощущений). Ощущения человека, так же как ощущения разных людей, обычно взаимным образом зависимы. В этом состоит материя». «Не тела вызывают ощущения, а комплексы элементов (комплексы ощущений) образуют тела».

«Элементы мира», «принципиальная координация». Прикрывая свой идеализм «науч-ной терминологией», махисты называют ощущения «элементами мира». «Элементы мира» махис-ты подразделяют на физические и психические. Они хотят представить их как нечто «нейтраль-ное» по отношению к материи и к сознанию, утверждая, что «элементы мира» могут быть в одном отношении физическими, а в другом — психическими. Например, огонь, вызывая ощущения тепла, света, является психическим «элементом»; но, с другой стороны, как совокупность опреде­ленных химических и физических процессов он представляет собой физический «элемент».

Махисты утверждают, что между физическими и психическими «элементами» существует неразрывная связь, так что не может быть физических «элементов» без психических («принципи-альная координация» Авенариуса). Фактически это означает, что материя не может существовать независимо от сознания.

Указывая на важную роль естествознания и маскируя идеалистичность своей философии, махисты заявляют, что в процессе исследования можно «отвлекаться» от этой связи и рассматривать физические «элементы» отдельно от психических, как будто они существуют независимо от сознания. Но поскольку махисты считают, что такое отвлечение допустимо только на некоторое время, постольку они остаются на позициях идеализма.

Махисты говорят, что их философия с помощью учения об элементах поднимается «выше» материализма и идеализма и не является ни тем, ни другим.

В махизме предлагается редукция любого содержательного высказывания науки к ощуще-ниям («элементам») индивидуального субъекта. В работе «Очищение опыта» Мах не признает за теоретическими понятиями никакой роли, кроме роли знака для совокупности чувственных данных. «Понятие означает только опреде­ленный род связи чувственных элементов». Авенариус призывал «очистить опыт» от всяких антропологических, ценностных представлений.

Мах все человеческие представления разделял на два класса: знание и мнение. Знание имеет твердые основания, каковыми являются «элементы мира», «простейшие» ощущения цвета, звука, движения и т. п. Что же касается мнения, то оно не редуцируется к чувственным восприятиям. Если же какое-либо представление не редуцируется к «элементам мира» (например, ньютоновское «абсолютное пространство»), то его нужно исключить из науки.

Мах считает, что наука не должна содержать ничего, кроме описания. «Дает ли описание все, что требует научный исследователь? Я думаю, что да! Описание есть построение фактов в мыслях, которое в опытных науках часто обусловливает возможность действительного описания... Наша мысль есть почти полное возмещение факта, и мы можем найти в ней все свойства этого последнего».

Но что следует понимать под фактом? Очевидно, что факты не рассматривают­ся как фрагменты действительности, поскольку, считает Мах, «не имеет никакого смысла, с точки зрения научной, часто обсуждаемый вопрос, существует ли действительно мир, или он есть лишь наша иллюзия, не более как сон».

Махизм характеризовал себя как «философию естествознания XX века». На самом деле концепции махизма несовместимы с данными естествознания. Утверждая, что физические элементы не могут существовать отдельно от психических, махисты выдвигают положение о «принципиальной координации» (связи) нашего Я и среды, согласно которому среда, т. е. материальный мир, природа, не может существовать сама по себе, вне связи с Я, т. е. с сознанием отдельного человека. По мнению Авенариуса, сознание человека выступает как центральный член, а внешний мир — противочлен; они неразрывно связаны между собой, составляя «прин­ципиальную координацию». Но если это так, то природа не могла существовать до появления человека, ибо в противном случае «принципиальная координация» была бы нарушена.

Противоречие между естествознанием, признающим существование природы до человека, и эмпириокритицизмом, отрицающим это, видят и сами эмпириокритики. Один из них, Р. Вилли, пытался найти выход в утверждении, что «принципиальная координация» существовала и до появления человека, так что до него роль центрального члена мог исполнять, например, червяк. Авенариус для устранения противоречия с естествознанием создал концепцию о «потенциальном» центральном члене в координации, согласно которой этот центральный член, т. е. Я, может быть потенциальным, существующим как бы в зародыше, в возможности или в воображении. По мнению Авенариуса, мы вправе говорить о существовании Земли до появления человека только потому, что можем вообразить, «примыслить» наше присутствие на Земле в ту эпоху.

Махисты ввели понятие экономии мышления как цели научного познания и критерия истинности. Мах писал: «Цель физического исследования заключается в установлении зависимости наших чувственных переживаний друг от друга, а понятия и теории физики суть средства для достижения этой цели — средства временные, которыми мы пользуемся в видах экономии мышления». Таким образом, понятия и теории создаются для «экономии мышления». Но дело не только в этом. По Маху, критерием совершенства науки является ее простота. Аналогичную позицию занимал и Авенариус, заявляя, что «экономия сообщения и понимания составляет сущность науки». Отсюда следует, что в махизме критерий истинности заменен «экономией мышления».

Завершая характеристику махизма, заметим, что в махизме завершилась тенденция отрицания основного вопроса философии и противоположности материализма и идеализма. Махизм выдвинул идею «третьей» линии в философии, основанной на положении о «нейтраль-ных» (т. е. не физических и не психических) элементах и концепцию нерасторжимости единства субъекта и объекта («принци­пиальной координации»).

 

Прагматизм

Название этого философского учения произошло от греческого слова πράγμα (родительный падеж πράγματος — дело, действие). Прагматизм возник в 70-х гг. XIX в. в США. Его главными представителями были Чарльз Сандерс Пирс (1839-1914), Уильям Джемс (1842-1910), Джон Дьюи (1859-1952).

Прагматизм выдвинул программу реконструкции философии. Философия должна быть не размышлением о первых началах бытия и познания (как это считалось со времени Аристотеля), а общим методом решения тех проблем, которые встают перед людьми в различных жизненных ситуациях, в процессе их практической деятельности, протекающей в непрерывно меняющемся мире. Прагматисты утверждали, что их метод позволяет принципиально по-новому подойти ко всем философским проблемам, выяснить их подлинный смысл. Философия должна заниматься «человеческими проблемами», не созерцать и копировать внешнюю реальность, а помогать человеку в решении встающих перед ним жизненных задач.

Пирс рассматривает мышление как вид приспособительной деятельности организма; приспособительная функция мышления противопоставляется познавательной. Мышление и познание в целом рассматривается Пирсом как деятельность, направленная исключительно на регулирование отношений между организмом и средой, на выработку оптимальных приспо-собительных реакций. Мышление принимается за работу тогда, когда возникает сомнение, препятствующее действию, — начинается поиск способа восстановить верование, готовность или привычку действовать. Человек вырабатывает различные типы действий и привычек. Эти привычки, будучи осознанными, образуют веру. Пирс говорит не о знании, а о вере, понимая под ней привычку и готовность действовать в определенной ситуации определенным образом. Вере противопоставляется сомнение.

В силу различных обстоятельств состояние веры может нарушиться и смениться состоянием сомнения, равнозначным приостановке действия. В противоположность вере сомнение — беспокойное и неприятное состояние, и мы стремимся как можно скорее освободиться от него. Процесс познания Пирс понимает как переход от сомнения к вере (верованию).

Является ли верование отражением явлений? Пирс считает, что верование или мнение не имеют ничего общего с истиной. «Мы можем вообразить, что этого нам недостаточно и что мы стремимся не просто к мнению, а к истинному мнению. Не подвергните эту фантазию испыта-нию, и она окажется беспочвенной. Ибо стоит только достигнуть твер-дого верования, как мы будем полностью удовлетворены, независимо от того, будет ли верование истинным или ложным». Способ, которым достигается верование, не имеет значения. Таким образом, вопрос об истинности или ложности (в традиционном понимании) идеи, верования, мнения снимается и подменяется вопросом об их способности преодолевать сомнение и тем самым приносить нам психологическое удовлетворение. Человек (в том числе и ученый) стремится не к истинному знанию, а лишь к устойчивому верованию.

Чтобы верование было устойчивым, его по возможности должны разделять все члены общества. «Проблема состоит в том, как закрепить веру не только в индивидууме, но и в сообществе». Для закрепления верования используются методы: а) упорства (отвергать критику), б) авторитета, в) априорный. В истории эта проблема часто разрешалась методом авторитета, когда некоторая организация предписывала людям совокупность обязательных для них верований, преследуя и наказывая инакомыслящих. Пирс одобряет этот метод. «Для массы людей и не существует, может быть, лучшего метода, чем этот». Результаты научного исследования, признан-ные коллективом ученых, должны исключить возможность сомнения у людей. В итоге Пирс заменяет объективное знание социально принятым верованием.

Наши идеи, будучи, по мнению Пирса, некоторыми знаками, имеют определенное значе-ние. Казалось бы, наиболее естественно искать значение в отношении идеи к объекту. Но это неприемлемо для Пирса. Он ищет значение в отношении понятия к субъекту, в том, что понятие значит для субъекта. Значение сводится к совокупности практических действий. «Рассмотрите, каковы практические следствия, которые, как мы считаем, могут быть произведены объектом нашего понятия. Понятие о всех этих следствиях есть полное понятие объекта».

Так называемый принцип Пирса утверждает, что наша идея какой-нибудь вещи есть идея ее чувственных последствий. Иначе говоря, если рассмотреть, какие практические последствия могут быть произведены объектом познания, то понятие обо всех этих последствиях будет полным понятием об объекте. Понятие об объекте достигается рассмотрением всех практических следствий, вытекающих из действий с этим объектом.

С самого начала своей философской деятельности У. Джемс (1842-1910) стремился разрешить противоречие между распространением естественнонаучного знания и религиозной верой. Он считал, что человеческая жизнь невозможна без религии, самые основы которой все более подрываются раз-витием науки. Джемс называет материализм «мрачным, тяжелым, похожим на кошмар мировоз-зрением». Джемс говорит о «плюралистической Вселенной», для которой характерен великий «жужжащий беспорядок», в которой царит случай и постоянно возникает новое. Не существует такой точки, с которой Вселенную можно было бы охватить и выразить в одной логически последовательной системе.

Джемс считал, что религия нужна человеку для того, чтобы чувство-вать себя в большей безопасности в ненадежной, полной случайностей Вселенной; религия нужна как источник дополнительных сил для жизненной борьбы. Каким бы ни было зло, человек знает: раз Бог есть, в мире будут гармония и порядок, «где есть Бог, там трагедия только временна и частична». Вовсе необязательно мыслить Бога всемогущим и бесконечным; важно, чтобы при необходимости Бог оказался поблизости и дал человеку силы для осуществления его планов.

Характерно, что сам Джемс никогда не утверждал, что Бог существует. Он говорил о том, что религиозное чувство и переживание играет огромную роль в жизни людей. А поскольку вера в Бога имеет важные последствия для человеческой жизни, то люди вправе считать объект веры реальным.

Джемс говорит о «вере к воле». «Я проповедую лишь право каждого предаваться своей личной вере на собственный риск». Джемс предполагает, что воля абсолютно свободна и способна избрать любую альтернативу.

Вера в Бога выгодна. Если я верую в религиозную гипотезу, а она окажется ложной, то я ничего не потеряю и не буду в худшем положении, чем атеист. Если же она окажется истинной, то я буду в выигрыше, так как обеспечу себе спасение. Какой же смысл из-за неверия или сомнения «лишиться своего единственного шанса остаться в выигрыше?»

В связи с верой Джемс говорит о человеческой жизни. Наша жизнь зависит от нас самих, от нашей веры в возможность ее улучшения. Жизнь каждого человека такова, какой он ее сделал. Поэтому человеку не следует жаловаться; нужно верить в удачу и действовать: чем сильнее вера, тем больше шансов на успех.

Джемс развивает прагматическую установку Пирса, понимая истину как успешность или работоспособность идеи, как ее полезность для достижения той или иной цели, которую ставит и к осуществлению которой стремится человек. Приведем несколько характерных высказываний Джемса. «Мысль истинна постольку, поскольку вера в нее выгодна для нашей жизни». «Истина какого-либо состояния означает именно этот процесс выгодного вождения... Когда какой-нибудь элемент опыта... внушает нам истинную мысль, то это означает лишь, что мы позже или раньше сумеем с помощью этой мысли войти в конкретную обстановку опыта и завязать с нею выгодные связи». Эти связи различны: производственные, бытовые, научные, религиозные. Важно лишь одно: они должны вести к сохранению и улучшению нашей жизни.

При этом Джемс говорит об относительности связей человека со средой, относительности опыта. Он приводит следующий пример. Белка скрывается от человека за деревом. Человек обходит вокруг дерева, белка движется так, чтобы человек ее не видел, она всегда остается за деревом. Далее спрашивается, движется ли человек вокруг белки? На этот вопрос нет одно-значного ответа. С геометрической точки зрения ответ будет утвердительным. Но если человек хотел наблюдать белку со всех сторон, ответ будет отрицательным, поскольку белка всегда обращена к человеку брюшком и никогда — спинкой.

«Вся задача философии должна была бы состоять в том, чтобы указать, какая получится для меня и для вас определенная разница в определенные моменты нашей жизни, если бы была истинной та или иная формула мира». С точки зрения Джемса, цель философии состоит в том, чтобы помогать человеку в движении к каким-то целям. Истина ведет нас от одной части опыта к другой, более нам желательной.

Джемс предложил метод улаживания разногласий и споров путем выявления практических последствий каждого учения, их сопоставления и оценки. «Какая получится для кого-нибудь практическая разница, если принять за истинное именно это мнение, а не другое? Если мы не в состоянии найти никакой практической разницы, то оба противоположных мнения означают, по существу, одно и то же, и всякий дальнейший спор здесь бесполезен».

Обратимся к спору между материализмом и идеализмом. Согласно Джемсу, материализм указывает на неизбежный крах всего в будущем, гибель Земли и человечества. С этой перспекти-вой не может смириться ни один думающий человек. Идеализм, признающий существование вечного духовного начала, родственного человеческого духу, открывает надежду на спасение. Ясно, какой выбор следует сделать.

Для человека главный вопрос заключается не в том, каков окружающий мир сам по себе, а в том, как наилучшим образом устроиться в нем, чтобы «чувствовать себя как дома во Вселенной» — вот главный мотив философии Джемса. «Мы требуем от Вселенной такого характера, который соответствовал бы нашим эмоциям и активным стремлениям». Из непосредственно данного нам мира мы выбираем группы ощущений (называемые вещами), представляющие для нас интерес, необходимые для осуществления наших целей. Так каждый человек создает себе свой особый мир. Аналогичным образом о мире говорит английский прагматист Шиллер: «Бесполезно определять его посредством того, чем он был первоначально или чем он является отдельно от нас... Он есть то, что мы из него сделали». Вопрос о том, откуда берутся ощущения, Джемс считает принципи-ально неразрешимым и не подлежащим обсуждению.

Согласно Джемсу, функция мышления состоит преимущественно в выборе средств для осуществления наших планов и намерений. Создаваемые им идеи имеют инструментальное значение. «Теории представляют собой не ответы на загадки... Теории становятся орудиями». Поэтому и оцениваться они должны так же, как и любые другие орудия: по их эффективности и пригодности для достижения тех или иных целей. «Истина» и «истинный» — это те слова, которыми мы обозначим идеи, оказавшиеся полезными в ходе нашего опыта. Хотя обычно по­нятия истины и блага отличаются, для прагматиста «истина — это разновидность благого, а не отличная, как это обыкновенно думают, от благого и соподчиненная с ним категория. Истинным называется все то, что оказывается благим в области убеждений».

Джемс считал существующее общество плохо организованным, постоянно указывал на его противоречия, конфликты, наличие бедных, обездоленных. Мир плох, но он может быть улучшен (позиция «мелиоризма»). Каким образом? Надежда возлагается на волю и деятельность отдельных людей — вождей, пророков, великих личностей.

Идеи Пирса и Джемса в XX в. были продолжены Джоном Дьюи. Дьюи предложил вариант прагматизма, получивший название инструментализма.

Дьюи считает, что философия возникла на базе социальных стрессов и напря­жений. Ее задача — способствовать улучшению жизни людей. Чтобы добиться этого, нужно проанализировать понятие опыта. Основное понятие философии Дьюи — опыт.

Опыт, согласно Дьюи, включает все, что может стать предметом наше-го сознания или нашего воздействия. Опыт охватывает всю человеческую жизнь.

«Опыт включает сновидения, нездоровье, болезнь, смерть, труд, войну, смятение, двусмысленность, ложь и заблуждение, он включает трансцендентные системы, равно как и эмпирические; магию и суеверие так же, как науку».

«Ценность понятия опыта для философской рефлексии состоит в том, что оно обозначает как поле, солнце, облако и дождь, семена и урожай, так и человека, который трудится, составляет планы, изобретает, пользуется вещами, страдает и наслаждается. Опыт обозначает все, что переживается в опыте, деятельность и судьбу человека».

Дьюи говорил, что опыт связан с риском. Человек же стремится к устойчивости, достовер-ности, абсолютизации. Дьюи выступал против любых резких разграничений, абсолютов. Он, в частности, был против разделения философии на материализм и идеализм. Это разделение сложи-лось на основе идущего из древности разделения умственного и физического труда. Сформиро-вались два типа людей: люди, занятые физическим трудом (им свойствен лишь низший вид познания, познание чувственных вещей), и люди образованные, занятые умственным трудом (для них характерно познание идеи). Сегодня нет оснований для противопоставления умственного и физического труда, а поэтому устарело и противопоставление материализма и идеализма.

В наше время основная задача философии, науки и научного метода заключа­ется в наилучшем приспособлении человека к среде, в обеспечении успешного человеческого действия.

«Человек боится потому, что он существует в страшном, ужасном мире. Мир полон риска и опасен». Поэтому нужно выработать мировоззрение, дающее человеку возможность жить в неус-тойчивом и полном опасностей мире. Задача науки — планировать будущее и находить средства для его осуществления.

Конечно, у ученых есть стремление к бескорыстному знанию, но оно вторично и является производным от основной деятельности — способствовать приспособлению к среде. Теории имеют «инструментальное» значение. Теории, идеи — интеллектуальные инструменты, позволяю-щие разрешить проблемы, возникающие в результате опыта. Дьюи предложил «прагматический» метод, включающий в себя:

♦ ощущения затруднения;

♦ формулировку проблемы;

♦ выдвижение гипотезы для решения проблемы;

♦ выведение следствий из гипотезы;

♦ экспериментальную проверку следствий.

Теории, идеи признаются истинными в той мере, в какой они оказываются успешными. Мерило истинности теории — ее практическая эффективность-в ситуации, данной в опыте. «Истина определяется как полезность».

Дьюи говорит, что в прошлом философы понимали познание как некоторое изменение в познающем субъекте (не было знания, а затем оно появилось), с точки же зрения инструментализма «знание... есть направленное изменение внутри мира». Познание изменяет существование предмета, и в этом его главная функция.

При решении проблем, особенно социальных, опасно руководствоваться заранее установ-ленными конечными целями или идеалами. Так, в этике «каждая моральная ситуация является уникальной и имеет свое незаменимое благо». Например, заповедь: «Не убий» не имеет абсолют-ного характера (в частности, она неприменима в ситуации защиты от бандита). Правда, Дьюи признает, что существуют все же общие ценности, такие как здоровье, богатство, честь и доброе имя, дружба и т. д.

Для прагматизма в целом характерно убеждение в том, что все объекты познания формиру-ются нашими познавательными усилиями в ходе решения возникающих жизненных задач. Мыш-ление — не отражение действительности, а средство приспособления организма к окружающей среде с целью успешного действия. Мышление — преодоление сомнения, являющегося помехой для действия (Пирс), выбор средств, необходимых для достижения цели (Джемс), или же для решения «проблематической ситуации» (Дьюи). Идеи, понятия и теории — лишь инструменты, орудия или планы действия. Истинность идеи, теории определяется ее полезностью. Например, религия может быть полезна в определенных ситуациях, следовательно, она истинна.

В прагматизме нашли отображение некоторые аспекты социального идеала американской (западной) культуры.