Первая петровская систематизация уголовно-правовых норм была произведена в 1715 г. при создании Артикула воинского.
Воинские Артикулы состоят из двадцати четырех глав и двухсот девяти статей и включены в качестве части второй в Воинский устав.
Артикулы содержат основные принципы уголовной ответственности, понятие преступления, вины, цели наказания, понятия необходимой обороны, крайней необходимости, перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств. Юридическая техника этого кодекса достаточно высокая: законодатель впервые стремится использовать наиболее емкие и абстрактные юридические формулировки и отходит от традиционной для русского права казуальной системы. Чтобы отдельная норма могла вобрать в себя максимально большее число случаев, она дополняется особым толкованием. В «толке» дается либо конкретизация правовой ситуации, уточняются обстоятельства, приводятся примеры и т.п., либо указывается на открытый характер нормы, дается свобода судебного толкования.
Преступления подразделялись на умышленные, неосторожные и случайные. Законодатель обращал внимание на степень случайности — грань между неосторожным и случайным преступлениями была весьма тонкой. Выделив субъективную сторону преступления, законодатель все же не отказывался от принципа объективного вменения: нередко неосторожные действия наказывались так же как и умышленные, — для суда был важен результат действия, а не его мотив. Вместе с преступником несли ответственность лица, не совершавшие преступления, — его родственники. Ответственность снималась или смягчалась в зависимости от объективных обстоятельств. К смягчающим обстоятельствам закон относил состояние аффекта, малолетство преступника, «непривычку к службе» и служебное рвение, в пылу которого было совершено преступление.
Характерно, что к отягчающим обстоятельствам закон впервые стал относить состояние опьянения, прежде всегда бывшее обстоятельством, смягчающим вину.
Законодатель вводил понятия крайней необходимости (например, кража от голода) и необходимой обороны. Для последней требовалось наличие ряда обстоятельств: важнейшим была степень соответствия применения защиты угрожающему нападению, факт наличия такого нападения и факт угрозы жизни защищающегося. Отсутствие одного из признаков могло повлечь для защищающегося наказание, пусть даже смягченное.
Преступление делилось на стадии: умысел, покушение на преступление и законченное преступление. В ряде случаев законодатель предусматривал наказание за один только умысел (в государственных преступлениях).
Покушение на преступление могло быть оконченным и неоконченным, закон предусматривал возможность добровольного отказа от совершения преступления (например, отказ от завершения дуэли, уже сошедшихся в бою дуэлянтов).
Институт соучастия в преступлении не был достаточно разработан: роли соучастников не дифференцировались законом. Однако по некоторым видам преступлений пособники наказывались мягче, чем исполнители преступления (например, пособник, помогавший составить «пасквиль», пособники, поддержавшие бунтовщиков и мятежников). В обоих случаях присутствовал политический мотив: в одном следовало ужесточить репрессию к пособникам, «чтоб неповадно было», а в другом — отделить их от главных исполнителей в интересах следствия.
Артикулы включали следующие виды преступлений:
1) Против религии. В эту группу входили: чародейство, идолопоклонство, которые наказывались смертной казнью (сожжением) при условии, что будет доказано сношение обвиняемого с дьяволом. В противном случае назначалось тюремное заключение и телесное наказание.
Богохульство наказывалось усечением языка, а особая хула Девы Марии и святых — смертной казнью. При этом учитывался мотив злостности в богохульстве.
Несоблюдение церковных обрядов и непосещение богослужений, нахождение в церкви в пьяном виде наказывалось штрафом или тюремным заключением. Наказывалось и недоносительство в богохульстве.
«Совращение в раскол» наказывалось каторгой, конфискацией имущества, а для священников — колесованием.
Божба, т.е. произнесение «всуе» имени божьего наказывалось штрафом и церковным покаянием.
2} Государственные. Простой умысел убить или взять в плен царя наказывался четвертованием. Так же наказывалось вооруженное выступление против властей (в этом случае одинаковое наказание — четвертование — несли исполнители, пособники и подстрекатели).
Оскорбление словом монарха наказывалось отсечением головы.
«Бунт и возмущение», т.е. стихийное выступление без четко сформулированной политической цели, наказывались повешением.
Измена включала тайную переписку и переговоры с неприятелем, сообщение ему пароля, военных сведений и распространение неприятельских воззваний. Смертной казнью наказывались за измену как исполнители, так и недоносители.
3) К должностным преступлениям Артикулы относили взяточничество, наказываемое смертной казнью, конфискацией имущества и телесными наказаниями.
4) Преступления против порядка управления и суда. К ним относились срывание и истребление указов, что наказывалось смертной казнью (здесь проявилось особое отношение абсолютистской психологии к писанным нормативным текстам, символам царской воли).
Фальшивомонетничество определялось в нескольких вариантах: использование чужого чекана для изготовления денег, смешение металлов при изготовлении монеты, уменьшение веса металла в монетах. Сюда же относились такие действия, как подделка печатей, писем, актов и расходных ведомостей. За это полагались телесные наказания и конфискация. За подделку денег — сожжение.
К преступлениям против суда относились лжеприсяга, которая наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присягали) и ссылкой на каторгу, лжесвидетельство, наказываемое как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние).
5) Преступления против «благочиния», близко стоящие к предыдущей группе, но не имеющие прямой антигосударственной направленности. К ним относились укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, присвоение ложных имен и прозвищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и произнесение нецензурных речей.
В дополняющих Артикулы указах предусматривались наказания за буйство, пьянство, игру в карты на деньги, драки и нецензурную брань в публичных местах.
К этой же группе относились подделка мер и весов, обвешивание и обман покупателей.
6) Преступления против личности включали преступления против жизни, телесной неприкосновенности, чести.
В этой группе главное место занимало убийство. Артикулы различали умышленное (каравшееся отсечением головы), неосторожное (наказываемое телесным наказанием, заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое).
К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или офицера. Особая этическая окраска этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания — колесование.
В разряд преступлений против жизни закон относил самоубийство. Если прежде самоубийца считался посягнувшим на божью волю, то в эпоху абсолютизма он посягает на государственный интерес. Странной, на наш взгляд, была логика наказания в данном случае: неудачно покушавшийся на самоубийство после благополучного спасения, приговаривался к смертной казни.
Тот же мотив действовал в отношении дуэлянтов. Дуэль являлась самоуправством, игнорировавшим судебное (государственное) разбирательство спора. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству. Покушение на преступление (вызов на дуэль) наказывалось мягче — конфискацией имущества.
Ненаказуемым являлось убийство, совершенное караульным на посту после необходимого предупреждения, не получившего ответа. Не наказывалось убийство арестованного, сопротивлявшегося при аресте. Не нес ответственности человек, убивший в состоянии необходимой обороны.
Преступления против телесной неприкосновенности делились на увечья и побои. При нанесении увечья назначалось отсечение руки преступнику (действовал архаический принцип талиона).
Отсечение руки назначалось за удар тростью (состав, находящийся на грани между телесными повреждениями и оскорблением действием). Ударившего рукой, ударял публично по щеке профос (низший воинский чин, наблюдавший за чистотой отхожих мест. Близость с ним была унизительной).
Нанесение удара ножом (легкие телесные повреждения) наказывалось по сложной процедуре: виновного ставили под виселицу, прибивали ему руки тем же ножом на час к плахе, после чего наказывали шпицрутенами.
Преступления против чести ассоциировались с клеветой. Клевета могла быть устной или письменной. Устная клевета наказывалась заключением в тюрьму (на полгода). Письменная определялась как пасквиль, т.е. анонимное обвинение. Если оно было справедливым и факты, приведенные в пасквиле подтверждались, его автор наказывался тюрьмой и каторгой («ибо пошел неистинным путем» в своем обвинении). Если обвинение было заведомо ложным, пасквилянт подвергался тому наказанию, которое было предусмотрено за преступление, в котором он обвинял свою жертву. Принцип талиона причудливо сочетался здесь с откровенно абсолютистским подходом: обвинение может предъявить в установленном порядке только компетентный орган государства.
За оскорбление словом виновный перед судом просил прощения у оскорбленного. Если оскорбление было жестоким, то он дополнительно наказывался штрафом и краткосрочным тюремным заключением.
7) К имущественным преступлениям относились: кража, грабеж, поджог, истребление или повреждение чужого имущества.
Артикулы вводят имущественный (количественный) критерий для определения тяжести преступления — сумму в двадцать рублей. За кражу на сумму меньше установленной, в первый раз преступник наказывался шпицрутенами (шесть раз проходя через строй), во второй раз наказание удваивается, в третий раз ему урезали уши, нос и ссылали на каторгу. Укравшего имущество на сумму свыше двадцати рублей уже после первого раза казнили.
Смертная казнь назначалась также лицам, укравшим в четвертый раз, укравших во время пожара или наводнения, из государственного учреждения, у своего господина, у своего товарища, на месте, где он нес караул, из военного склада. Эти лица наказывались смертью через повешение.
Отсечением головы наказывалась кража людей. Кража церковного имущества и святынь наказывалась колесованием.
К краже примыкали другие виды хищений: утайка чужих вещей, растрата казенных денег, присвоение находки. Эти виды преступлений наказывались повешением.
Особо тяжким видом имущественных преступлений был поджог или уничтожение чужого имущества путем поджога. В обоих случаях виновный наказывался сожжением.
Грабеж подразделялся на совершенный с оружием (разбой) и без оружия. В первом случае грабитель наказывался колесованием, во втором — отсечением головы.
Наказание за кражу не применялось к лицам, совершившим ее в условиях крайней необходимости, малолетним и умалишенным,
8) К преступлениям против нравственности относили изнасилование (факт которого, согласно закону, должен быть, кроме заявления, подтвержден данными экспертизы); мужеложство (наказываемое смертной казнью или ссылкой на галеры); скотоложство (за которое следовало тяжелое телесное наказание); «блуд», кровосмешение или связь между близкими родственниками; двоеженство; прелюбодеяние (наказываемое тюремным заключением и каторгой).
