Прогнозирование массовых настроений

Любая концепция имеет смысл, когда лежащие в ее основе рассуждения позволяют осуществить практические подходы к решению проблемы. Когда исследование обра­щено не только к прошлому или настоящему, но и к будущему, к прогнозу особенно­стей развития тех настроений, которые могут вырасти из существующих предпосы­лок. С учетом, естественно, приемов и методов управления таким развитием.

Разумеется, трудно ждать детального описания будущих настроений масс. Ни один теоретический прогноз не может учесть всего множества факторов, влияющих на психику людей. Важнее другое — понимание механизмов возникновения вероят­ных в будущем ситуаций и настроений. Оно должно вытекать из анализа тех тенден­ции и предпосылок, которые наблюдаются уже сейчас. Весь ход рассуждений подво­дит к тому, что прогнозы настроений должны строиться с учетом пяти основных по­зиций.

Во-первых, инвентаризация существующих настроений и установление их на­правленности. О последней можно судить по степени совпадения или, напротив, рас-

210 Часть 2. Массовые настроения

хождения реальных настроений с нормативно-«общественными». За счет этого на­строения делятся на про- и антисистемные. Оценивается и степень социально-психо­логического единства общности.

Во-вторых, оценка содержания доминирующих настроений. Настроения оценива­ются как с точки зрения конкретной политической ситуации, так и с общечеловечес­ких позиций. В первом случае, главное — интересы системы, во втором — общечело­веческие интересы.

В-третьих, причины возникновения настроений. Выясняется их связь с конкретны­ми притязаниями той или иной общности и возможности удовлетворения. И притя­зания, и возможности удовлетворения оцениваются с точки зрения как сегодняшне­го дня, так и будущего.

В-четвертых, стадия развития настроений в настоящий момент. Оцениваются степень их выраженности и интенсивность. При принятии решений политического характера особенно значима оценка вероятности перерастания настроений в массо­вые политические действия.

В-пятых, широта охвата, степень массовости настроений в изучаемый период и перспективы их распространения во влиятельных политических группах и слоях на­селения.

Целенаправленный анализ по названным позициям позволяет оценить три наи­более важных в практическом отношении момента: 1) вероятность перерастания на­строений в политические действия людей; 2) характер этих действий, их содержание и направленность; 3) их масштабы и, в соответствии с этим, возможные политичес­кие последствия. На основе оценок данных параметров можно переходить к вопросу прогнозирования развития массовых настроений, его трудностях и возможностях их преодоления.

Прогнозирование на «проблемных сетях»

Прогноз перспектив развития тех или иных массовых настроений должен включать рассмотрение максимально возможного числа влияющих факторов. Это и представ­ляет главную сложность, считающуюся едва ли преодолимой. Арсенал наработанных и обычно используемых в политических исследованиях методов не дает достаточной основы для решения вопроса¹.

Некоторые возможности предсказания развития таких феноменов, как массовые настроения, содержатся в разработанном С. А. Петровским методе прогнозирования на так называемых «проблемных сетях». В частности, метод показал определенные достоинства при рассмотрении целого ряда политических и экономических вопросов в международных отношениях². Его суть в том, что рассматривается не конкретная

¹ Например, см.: Кокошин А. А. Прогнозирование и политика. Методология, организация и использова­
ния прогнозирования международных отношений во внешней политике США. М., 1975; Сергиев А, В.
Предвидение в политике. М., 1974; Теоретико-методологические проблемы социального прогнозиро­
вания и социального проектирования в условиях научно-технического прогресса. М., 1986; и др.

² См.: Комплексное прогнозирование в экономике и международных отношениях. Вып. 1. М., 1975; Ком­
плексное прогнозирование в экономике и международных отношениях. Вып. 2. М., 1976; Прогнозиро­
вание на проблемных сетях. Вып. 1. М., 1981.

Глава 2.3. Массовые настроения в политике 211

ситуация, а достаточно широкая «проблема», имеющая конечное число возможных решений — «состояний». Последние зависят, в свою очередь, от некоторых состояний других «проблем», выступающих в качестве «факторов», влияющих на возможные состояния центральной проблемы. Максимально возможная совокупность таких фак­торов, каждый из которых имеет свои состояния (что зависит уже от влияющих на него проблем), образует «проблемную сеть». Сеть создается комплексной исследова­тельской группой и выносится на суд экспертов, задачей которых является оценка ве­роятности тех или иных состояний различных факторов и, в целом, определение наи­более вероятного состояния прогнозируемой проблемы.

Исходя из общей методологии подхода, наиболее адекватной задачей прогнози­рования массовых настроений представляется разработка базовых социально- и по­литико-психологических сценариев возможного будущего, вытекающих из проблем­но-сетевого принципа. Такие сценарии строятся по принципу «если..., то...» и пред­ставляют собой принципиальную причинно-следственную схему функционирования настроений в политических процессах. Схематично это выглядит так: «если исходные условия будут такими-то, то массовые настроения среди интересующих групп насе­ления, скорее всего, будут развиваться так-то, что наиболее вероятно приведет к сле­дующим последствиям...».

«Сценарии» такого типа обычно строятся по принципу аналогий. Его суть в на­хождении определенного «плацдарма прогноза», своего рода «полигона», на котором можно проследить действие аналоговых факторов, исторические последствия кото­рых уже известны. Осуществление этого принципа позволяет экстраполировать из­вестное прошлое и настоящее на неизвестное пока будущее, естественно, с поправкой на время.

Анализ позволяет вычленить факторы и механизмы, действовавшие в аналоговом «полигоне» в определенной исторической ситуации: массовые притязания и ожида­ния людей; возможности их удовлетворения; средства воздействия на настроения, используемые теми или иными политическими силами, и др. Затем осуществляется проверка прогностической силы выделенных механизмов на материале «сегодняш­ней истории», изучается современная политико-психологическая реальность. Если отдаленно исторический и сегодняшний «полигоны» подтверждают выводы, то воз­можен этап специального прогностического анализа.

На этом этапе разрабатываются уже достаточно конкретные сценарии будущего по аналогии с полученными в результате двух предшествующих стадий принципиаль­ных, базовых схем и сценариев прошлого. Выделяемые по принципу «если..., то...» факторы выступают в качестве детерминант и одновременно показателей вероятнос­ти тех или иных вариантов. Вклад таких показателей в общую картину может быть различным, но по совокупности вкладов можно построить достаточно надежную, хотя только вероятностную картину будущего. Каждый фактор, будучи одной из состав­ляющих комплекса массовых настроений, сам может развиваться в разных направле­ниях, т. е. является величиной переменной. Совокупность таких переменных и обра­зует особый тип «проблемной сети», рисующий возможные (проверенные на анало­гах) будущие ситуации. Такая «сеть» может играть роль постоянно действующего инструмента, позволяющего вносить новые и исключать потерявшие актуальность переменные при компьютерном моделировании.

212 Часть 2. Массовые настроения

Прогностический анализ такого типа носит долгосрочный характер. Подчеркнем: это не прогноз в традиционном представлении. Это прежде всего вспомогательный инструмент размышлений о возможном будущем, средство прогностического анали­за. Степень точности и однозначности выводов всегда будет ограничена сложностью предмета и возможностью познания влияющих на него факторов. Отсюда и следует скорее концептуально-теоретическое, чем конкретно-политическое значение этого инструмента. Хотя первое не исключает второго: в отдельных ситуациях использо­вание данного подхода дает возможность получать и оперативную прогностическую информацию. Его практическое применение, в частности, дало нам возможность спрогнозировать некоторые уже подтвердившиеся варианты развития массовых на­строений¹.

В целом проблема прогнозирования массовых настроений достаточно сложна. Те традиционные «прикидочно-интуитивные» приемы, которые использовались раньше, показали свою неадекватность. Примером тому стало, в частности, развитие событий в СССР и восточно-европейских странах в конце 1980-х — начале 1990-х гг. Косвен­ные приемы, типа прогнозирования настроений на основе опросов общественного мнения, оказываются не всегда адекватными: они судят лишь об уже существующих настроениях, проявляющихся в динамике общественного мнения. Сегодняшнее со­стояние проблемы характеризуется дальнейшим поиском прогностических подходов. Ясно, что адекватное прогнозирование должно быть связано с социально-политичес­ким проектированием и воздействием на массовые настроения.

Основные выводы

1. Современная наука понимает массовые настроения как особые психические со­стояния, каждое из которых можно определить как однородную для достаточно большого множества людей субъективную, сложную аффективно-когнитивную реакцию, отражающую три основных момента: степень удовлетворенности общи­ми социально-политическими условиями жизни; оценку возможностей реализа­ции своих социально-политических притязаний; стремление к изменению усло­вий ради осуществления этих притязаний. Природа настроений проявляется в том, что они становятся заметными при расхождении двух факторов — притяза­ний (ожиданий) людей, связанных с общими для значительного множества людей, массовыми потребностями и интересами, с одной стороны, и реальных условий жизни — с другой. Это специфическая реакция на рассогласование потребного и наличного. При их совпадении массовые настроения практически отсутствуют. Преобладание наличного над потребным гарантирует позитивные настроения. Напротив, чем заметнее разрыв, «ножницы» между желаемым и доступным, тем сильнее негативные настроения.

¹ См.: Ольшанский Д. В. Афганистан на рубеже национального примирения: борьба за расширение соци­альной базы революционной власти (политико-психологический и страноведческий очерк). // Ислам и политика. Вып. 5. М., 1988. С. 80-100; Ольшанский Д. В. Польша: массовые настроения на этапе наци­онального примирения. М., 1989.

Глава 2.3. Массовые настроения в политике 213

2. Субъектом массовых настроений является масса как совокупность людей, спло­
ченных общими настроениями. Первоначально возникая в конкретных группах и
слоях общества, настроения быстро распространяются, легко формируя специфи­
ческие по своим характеристикам массы в качестве субъектов тех или иных на­
строений. В самом конкретном виде это толпа или публика, в более широком -
например, «средние слои», в экстремальном — большинство населения, охвачен­
ное однородным настроением.

3. В основе развития массовых настроений лежат взаимооотношения двух факторов:
объективного, предметного (реальная действительность) и субъективного, психи­
ческого (разные представления людей о реальной действительности, различные
ее оценки в свете разных интересов и потребностей). Развитие настроений, как
правило, носит циркулярный характер, напоминающий «эмоциональное круже­
ние». Цикл развития настроений включает стадии их зарождения («брожение»),
кристаллизации, действенного разрешения и угасания. Спустя время, при сохра­
нении предпосылок, цикл может воспроизвестись вновь, начинаясь с нового
подъема настроений. Динамика настроений связана со сменой их направленнос­
ти и интенсивности, с нарастанием уровня их экспрессивности.

4. Многообразие и динамичность массовых настроений затрудняют их классифика­
цию. На практике обычно используется оценочный принцип, основанный на кон­
кретной политической квалификации встречающихся настроений, несущий боль­
шую идеологическую нагрузку. Более продуктивным является функциональный
подход. Не фиксируясь на конкретных оценках, он вскрывает реальную роль и
влияние тех или иных настроений в социально-политических процессах, опреде­
ляя их функции. Среди основных функций массовых настроений выделяются:

 

1) функция формирования субъекта потенциальных политических действий — ей
соответствуют настроения, формирующие потенциально действенные общности;

2) функция инициирования и регуляции массового поведения — ей соответству­
ют настроения, мобилизующие массу и побуждающие к конкретным действиям;

3) функция социально-психологической оценки — ей соответствуют оценочные
настроения, определяющие общее отношение к окружающей социально-полити­
ческой реальности.

 

5. Возможности воздействия на массовые настроения лежат в двух плоскостях. С од­
ной стороны, виртуальное (пропагандистское, идеологическое, рекламное и т. п.)
влияние, цель которого — манипуляция притязаниями и ожиданиями масс. С дру­
гой стороны, реальное (социальное, политическое, экономическое и т. п.) влияние,
цель которого — изменение возможностей реализации притязаний и ожиданий.
Стабилизация настроений достигается за счет достижения соответствия между
притязаниями и возможностями их достижения. Отставание возможностей реа­
лизации притязаний вызывает рост недовольства. Совпадение притязаний и воз­
можностей их реализации, а тем более преобладание последних обеспечивают
массовый энтузиазм, причем независимо от того, реальным или иллюзорным яв­
ляется такое совпадение.

6. Прогнозирование развития массовых настроений осуществляется через создание
специализированных сценариев будущего на основе проблемно-сетевого метода,
по принципу «если..., то...». Такие сценарии наиболее адекватны для долгосроч­
ного прогнозирования будущего. В отдельных случаях, однако, они дают и опера­
тивную прогностическую информацию.

.

__________________________________________________________ Глава 2.4

Массовые настроения

в революциях,

Контрреволюциях

и «перестройках»

Динамика массовых настроений в Чили (70-е-80-егг.). Ш Массовые настроения и хомей-нистская революция в Иране. Ш Массовые настроения и «перестройка» в СССР.

Наиболее очевидным результатом функционирования массовых настроений в поли­тических процессах является изменение политической системы. Можно спорить со многими взглядами сторонников теории элит, однако трудно не согласиться хотя бы с первой частью афористичного высказывания западногерманского политолога П. Ба-раха: «Массы, а не элиты становятся потенциальной угрозой для системы, и элиты, а не массы являются ее защитником» (Barach, 1970).

Однако массы, сформированные теми или иными настроениями, часто оказы­ваются не просто потенциальной угрозой для политической системы, а реальным фактором, вызывающим модификацию системы в определенном направлении¹. Это происходит вследствие тех или иных политических действий, в результате осуществ­ления главной функции настроений — инициирования и регуляции политического поведения.

Исходя из самого общего определения социально-политической системы (напри­мер, как «системы государственных и негосударственных социальных институтов, осуществляющих определенные политические функции» (Чехарин, 1983), или как «классового образования, обеспечивающего существование общества как единого организма, централизованно управляемого политической властью» (Бурлацкий, Гал-

¹ В принципе роль настроений в модификации политической системы признается достаточно важной многими исследователями. Так, Н. И. Калашников упоминает о значении настроений в новейшей ис­тории Таиланда. После того как в результате массовых демонстраций в октябре 1973 г. был свергнут диктаторский режим, начался процесс демократизации. Однако затем стал возможен переворот, кото­рому предшествовала «спекуляция на религиозных чувствах и монархических настроениях крестьян­ских масс» {Калашников Н. /-/.Некоторые особенности политической культуры в развивающихся стра­нах (на примере Таиланда). // Мирное сосуществование и социально-политическое развитие. Ежегод­ник советской ассоциации политических наук, 1976. М., 1977. С. 80. Однако целенаправленно механизмы влияния массовых настроений на процессы модификации политической системы не ис­следовались.

Глава 2.4. Массовые настроения в революциях, контрреволюциях и «перестройках» 215

кин, 1985)), будем понимать под процессами модификации такой системы изменение институтов и функций политического управления. Реально это перемены в государ­ственном устройстве, связанные с формой правления, с модификацией политическо­го режима. Как было показано выше, массовые настроения оказывают значительное влияние на такие изменения. В данной главе подобное воздействие исследуется на конкретных примерах переходов от демократического парламентского режима к ав­торитарной военной диктатуре и движение в обратном направлении (Чили), от мо­нархии к «исламской республике» (Иран), а также на примере политических реформ в бывшем СССР, направленных на создание правового государства на базе граждан­ского общества («горбачевская перестройка»).

Динамика массовых настроений в Чили (1970-е—1980-е гг.)

После того как в марте 1990 г. в Чили состоялась официальная передача власти, осу­ществился переход от диктатуры к демократии и были расставлены основные акцен­ты в политических оценках, наука получила новый дополнительный импульс для объективного анализа того, что же произошло в этой стране в интервале с 1970 по 1990 г. Основные этапы развития событий в Чили в 70-е—80-е гг., как и их истоки, уже были достаточно детально описаны в специальной литературе¹. Отсылая к ней чита­теля, остановимся лишь на одном специфическом аспекте этих событий: на динамике массовых настроений и их влиянии на модификацию политической системы.

Как известно, изменения этой системы в указанный период происходили доста­точно интенсивно и были разнонаправленными. Во многом это было следствием не­стабильной массовой психологии чилийского общества. Как известно, большинство перемен в социально-политической жизни Чили было связано с незначительным пе­ревесом тех или иных сил, что определялось именно колебаниями настроений. По­следние, нося неустойчивый в целом характер, склонялись то в одну, то в другую сто­рону, что влекло за собой серьезные изменения в политике.

Притязания С. Альенде

Напомним, что на президентских выборах 1970 г. С. Альенде не набрал необходимо­го большинства голосов для того, чтобы автоматически стать президентом. Он всего на 1,5 % обошел представителя правых сил. По закону, этого было недостаточно для прямого общенародного волеизъявления. В результате выбор между двумя кандида­тами делался Национальным конгрессом и также носил далеко не единодушный ха­рактер. Тем не менее в результате к власти в стране пришли новые силы.

¹ Отметим лишь некоторые из фундаментальных работ: Королев Ю. Я.Чилийская революция. М, 1982; Королев Ю.Н.,КудачкинМ. Ф. Латинская Америка: революции XX века. М., 1986; Кудачкин М. Ф.Чили: борьба за единство и победу левых сил. М., 1973; Кудачкин М. Ф., Борисов А. В., Ткаченко В. Г. Чилий­ская революция: опыт и значение. М., 1977; Уроки Чили. М., 1977, и мн. др.

216 Часть 2. Массовые настроения

Влияние левых в Чили в этот момент определялось тем, что предыдущее прави­тельство не сумело реализовать тех привлекательных притязаний, которые само же сформировало у значительных слоев населения. Левые силы сумели воспользовать­ся возникшим недовольством и, в свою очередь, обещали осуществить те притязания, которые переживались массами. В 1970 г., когда они пришли к власти, настроения не­довольства прежним правительством сменились настроениями новых надежд, быст­ро достигших своей наивысшей возможной в то время и в тех условиях точки¹.

Вера в возможности значительного улучшения жизни, прежде всего в экономи­ческой сфере, притязания людей на такую жизнь сформировались под воздействием неудовлетворявшей их реальности, и предвыборные обещания левых сил усилили эти притязания. Однако любое правительство, придя к власти, вынуждено руководство­ваться не столько предвыборными декларациями, сколько реальным положением дел в доставшейся по наследству экономике. Правительство С. Альенде не было исклю­чением. Реальная экономика не позволяла выполнить обещанное. В стране вновь ста­ло возникать недовольство, новые антиправительственные настроения. Известным фактом, неоднократно признававшимся, например, руководителями чилийской ком­партии, является то, что ее лидеры вовремя не заметили, насколько в массах измени­лось настроение и упала вера в возможности левых сил.

Политико-психологический просчет левых сил заключался, в частности, в том, что они переоценили терпение обывателя. Оно же оказалось недолгим. И его следствием была, среди прочего, пресловутая «демонстрация домохозяек» перед президентским дворцом, участницы которой, стуча в кастрюли, требовали немедленных и кардиналь­ных улучшений экономического положения. Конечно же, нельзя сбрасывать со сче­тов тот факт, что последующие события были во многом спровоцированы, а затем и просто организованы американскими оппонентами режима Альенде². Однако трудно организовать что-то на пустом месте. Социально-психологической основой путча Пи­ночета были те настроения недовольства обывателя, которые, в частности, недооце­нили чилийские коммунисты. Пиночет использовал эти настроения и пришел к вла­сти с требованием перемен консервативного, праворадикального характера, с требо­ванием дать реальные возможности для осуществления притязаний и ожиданий народа. Произошел переход от лево-демократического парламентского режима к ав­торитарной военной диктатуре.

Достижения А. Пиночета

Не будем останавливаться на методах и средствах, с помощью которых Пиночет осу­ществил переворот, — они известны, как известна и их отрицательная оценка со сто­роны большинства человечества. В исследуемом контексте отметим, однако, тот факт, что путч произошел на волне определенных, достаточно массовых настроений. Без них такая модификация политической системы была бы едва ли возможна.

¹ См.: КорваланЛ. Путь победы. М., 1971.

² Подробный анализ внешнего стимулирования оппозиционных массовых настроений через средств
массовой информации см.: Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980. С. 294-305. Послесловие i
этой книге так и называется: «Чили: коммуникационная политика реформ и контрреволюция».

Глава 2.4. Массовые настроения в революциях, контрреволюциях и «перестройках» 217

В результате переворота Пиночету удалось добиться определенной стабилизации массовых настроений, направив их в свою пользу. Прежде всего речь идет о настрое­ниях «средних слоев». С самого начала были включены два механизма воздействия на эти настроения. С одной стороны, произошел определенный подъем жизненного уровня: многие (прежде всего экономические) притязания стали реальнее, чем преж­де. Динамичное развитие экономики показало людям возможности реализации этих притязаний. С другой стороны, снизились некоторые другие притязания — в частно­сти, в политической, социальной и духовной сферах. Это обычно всегда происходит при жесткой диктатуре, к тому же целенаправленно занимающейся дискредитацией «коммунистических утопий».

Первое время, с помощью возобновления иностранной, прежде всего американ­ской, экономической помощи (а ее прекращение сыграло не последнюю роль в паде­нии правительства Альенде — оно способствовало все большему разрыву притязаний людей с «реальностью магазинов» и в итоге привело к взрыву настроений недоволь­ства), Пиночету удалось несколько уменьшить разрыв между «желаемым» и «до­ступным» и добиться спада настроений недовольства, а следовательно, определенной поддержки у обывателя, который, к тому же, был напуган как «красными», так и реп­рессиями самого Пиночета. С особым энтузиазмом военный переворот 1973 г. поддер­жали представители «средних слоев»¹. Это понятно — ведь обширная сеть государ­ственных промышленных предприятий и сферы услуг была продана новой властью частным владельцам. В их руки перешли почтовая служба, телефонная связь, боль­шая часть национализированных ранее левыми предприятий. К этому необходимо добавить многочисленные кредиты международных банков, значительно улучшив­шие экономическую ситуацию. С учетом подобных инъекций, в целом в начальный период правления Пиночета экономический рост составлял 5,4 % в год. На нацио­нальные нужды тратилось 56-57 % бюджета. Тем самым был достигнут самый высо­кий уровень жизни в Латинской Америке.

Однако такая ситуация не могла продолжаться долго. Экономическое положение стало меняться. Первый, относительно кратковременный спад наметился в 1976-1977 гг., и сразу же появилось широкое недовольство правлением Пиночета. Он спра­вился с такими настроениями, усилив репрессии. Помогло и то, что с 1978 г. начался новый подъем экономики, который снизил интенсивность массовых настроений, и на­правил их если не в пользу Пиночета, то, во всяком случае, и не в пользу его против­ников.

Ситуация изменилась вновь с наступлением 80-х гг., в частности, в 1983 г., счита­ющемся годом подъема оппозиционных настроений в Чили. Проявилось действие того же психологического механизма. Правительству не удалось сохранить баланс между притязаниями людей и возможностями их реализации. С начала 80-х гг. доход на душу населения в стране стал снижаться и постепенно упал на 12 %, тогда как уро­вень потребления возрос лишь на 3 %².

На фоне внешне демонстрируемого благополучия резко усилилось психологиче­ское расслоение общества. Проявлялось оно прежде всего в динамике оппозиционных

¹ За рубежом, 1983, № 21. С. 9.

² См.: Литературная газета, 1988, 21 декабря.

218 Часть 2. Массовые настроения

режиму массовых настроений. Так, второй День национального протеста 14 июня 1983 г., прошедший под лозунгом «Хлеба, справедливости, работы, свободы!», всерьез потряс правящий режим. Симптоматично, что в этот момент экономические и продо­вольственные требования занимали ведущее место, социально-политические же но­сили как бы вторичный, компенсирующий характер («если нет хлеба и работы, дайте хотя бы справедливости и свободы»).

На этом этапе режиму удалось справиться с настроениями за счет умелого лави­рования. Так, в частности, пытаясь как-то успокоить массовое недовольство, правя­щие круги неоднократно пытались уменьшить возникший разрыв между притязани­ями и экономической реальностью, идя на определенные уступки и обещая различ­ные перемены. В конце 1983 г. на политической сцене Чили появился «запасной кандидат» в диктаторы — А. Харпа. Начались переговоры между хунтой и Демокра­тическим альянсом — крупнейшей оппозиционной режиму силой. Одновременно были приняты меры к облегчению положения некоторых слоев мелкой и средней бур­жуазии. Харпа обещал реформы. Целью было оторвать от оппозиции часть христиан­ских демократов — разношерстной по составу партии, опирающейся прежде всего на «средние слои», перенести диалог с улиц в кабинеты и там решать судьбу страны. Про­должавшиеся акции массового протеста не дали осуществиться этому плану, но по­казали приемы борьбы за настроения обывателя.

Крах А. Пиночета

Влияние массовых настроений на политическую систему еще больше подтверждает­ся дальнейшим ходом развития событий в Чили. Так, 1 марта 1984 г. жители г. Пун-та-Аренас, «рабочие-нефтяники, студенческая молодежь, представители других сло­ев населения вышли на улицы, чтобы выразить решительный протест против приез­да туда.... Пиночета, против его антинародной политики, которая привела к неслыханному росту безработицы, голоду и нищете»¹.

По мнению многих аналитиков, массовые демонстрации протеста были вызваны главным образом плачевным состоянием чилийской экономики. Период подъема сме­нился самым острым экономическим кризисом со времен «великой депрессии» 30-х гг. В 1982 г. валовой национальный продукт сократился по сравнению с предыдущим годом на 14 %, и улучшений не ожидалось. В шесть раз — до 30 % активного населе­ния — увеличилось число безработных. Только в Большом Сантьяго около 380 тысяч человек не имело работы, и эта цифра не учитывала «полубезработных» (числящих­ся на работе по так называемым «плану минимальной занятости» и «плану обеспече­ния работой кормильцев семей» — такие люди получали от 27 до 55 долларов в месяц при официальной минимальной зарплате в 83 доллара; «полубезработные» состав­ляли в 1983 г. в Чили 40 % активного населения). К 40 % приблизился уровень инф­ляции. Внешняя задолженность по иностранным займам составила к лету 1983 г. 19 млрд. долларов, и погашать ее было нечем. Росла и задолженность частных пред­приятий, убытки чилийских банков в полтора раза превысили их капитал. Следстви­ем этого стали 810 банкротств, зафиксированных в 1982 г. В 1983 г. было уже около

¹ Цит. по: За рубежом, 1983, № 25.

Глава 2.4. Массовые настроения в революциях, контрреволюциях и «перестройках» 219

1000 банкротств¹. Подчеркнем, что и эти данные занижены. Лондонская «Тайме» определяла ситуацию как «самую низшую точку спада, при которой дальнейшее па­дение уже невозможно»².

Неблагоприятная экономическая ситуация вызвала массовый подъем настроений, направленных против политической системы диктатуры. Экономические неурядицы породили недовольство в социальных слоях, ранее поддерживавших режим. «Нас об­манули», — так прокомментировал сложившееся положение один из бывших мини­стров Пиночета³. Земледельцы, мелкие и средние предприниматели, обескровленные политикой «открытых дверей», засилием доллара и высокими учетными ставками, введенными США, крупные торговцы и промышленники, зажатые в тиски экономи­ческим спадом, банкиры, чьи банки оказались вдруг государственными, — все стали считать себя жертвами правительственной политики.

Вывод ясен: настроения недовольства сами по себе не определяют направленность и характер борьбы. Нельзя по накалу борьбы судить об уровне сознания борющихся. В данном случае очевидно, что настроения недовольства могут быть повернуты как в одну сторону (1970 и 1983 гг.), так и в противоположную (1973 г.). Весной 1983 г., как и десять лет назад, в ряде пригородов Сантьяго домохозяйки вышли на улицы, гремя кастрюлями, а водители автомобилей поддержали их продолжительными гуд­ками⁴. Требования были те же, но их содержание — противоположным.

Следствием развития настроений такого рода, испытывавших и подъемы, и опре­деленные спады, стали итоги общенационального референдума 1988 г., который вы­нес приговор политической системе диктатуры. Настроения недовольства выросли и распространились настолько, что против Пиночета проголосовало более 50 % участ­ников референдума⁵.

«Диктатуру свергла ее экономическая политика. Трудящиеся требуют немедлен­ного ухода Пиночета и повышения заработной платы», — таково было мнение чилий­ской печати⁶. Пиночет в определенный момент потерял возможность дать большин­ству народа достичь обещанного. В ответ на это массы проголосовали против него и диктатуры.

Дальнейшее развитие событий было достаточно любопытным. Начавшиеся после референдума политические преобразования (введение ряда поправок к конституции и т. д.) совпали с очередным экономическим подъемом. Так, достигшая после кризи­са 1982 г. 30 % безработица упала к концу 1989 г. до 6 %. Темпы развития вновь стали самыми высокими на континенте. Однако теперь уже большинство населения связы-

¹ Цифры приводятся по: За рубежом. 1983. № 25.

² Цит. по: Правда, 1984, 14 марта.

³ См.: Crise economique, politique, sociale et culturelle. Le Monde, 1983, juillet 25.

⁴ Данное сообщение агентства Рейтер. // За рубежом. 1983. № 21.

⁰ Отметим, однако, что лишь немногим меньше половины участников голосовали за Пиночета. Это сви­детельствует о крайне сложной, почти уравновешенной ситуации в чилийском обществе: вновь, как и в 1970 г., значительные политические изменения определяются незначительным в целом перевесом одних настроений над другими. Одновременно это демонстрирует значительную роль фактора настро­ений в модификации политической системы: даже не очень значительная перемена в соотношении «системных» и «антисистемных» настроений влечет за собой политические изменения.

⁶ Fortine Mapocho, 1988, December 2.

220 Часть 2. Массовые настроения

вало это не с наследием диктатуры, а наоборот, с начавшимися социально-политиче­скими переменами. В соответствии с этим демократические силы расширили свою со­циально-психологическую базу. Произошла очередная модификация политической системы — переход от авторитарной военной диктатуры к буржуазно-демократиче­скому режиму.

Ситуация 70-х—80-х гг. в Чили является одним из достаточно ярких и динамич­ных примеров влияния массовых настроений на процессы модификации политиче­ской системы. Здесь нет бурных всплесков радикально направленного поведения, которые захватили бы подавляющее большинство населения на длительный срок и привели бы к кардинальному разрушению старой и утверждению стабильной новой политической системы. В чилийском примере есть другое: быстрая динамика функ­ционирования разнонаправленных настроений и соответствующая по темпам реак­ция на изменения настроений в виде изменений политической системы. Пример Чили наглядно показывает механизм действия тех факторов, которые определяют харак­тер и направленность настроений, а также придают им значительный динамизм.