За годы восстановления окреп «социалистический сектор» народного хозяйства. В 1924/1925 г. государственная и кооперативная промышленность составляла 79,3%, частная — 20,7%. К концу 1925 г. 91,5% оптовой и 57,7% розничной торговли приходилось на долю государственных и кооперативных предприятий. 28% крестьянских хозяйств были охвачены различными видами кооперации.
По мере восстановления промышленности на фабрики и заводы возвращались рабочие, покинувшие их в годы войны и разрухи. К 1926 г. общее число рабочих в цензовой промышленности насчитывало 2261,7 тыс. (87,6% от уровня 1913 г.). Основная масса рабочих концентрировалась в промышленных районах РСФСР и Украины. Их заработная плата в промышленности составляла 94% от довоенного уровня.
В результате Гражданской войны и сдвигов в экономике в 1920-е годы кардинально изменилась социальная стратификация российского общества. В 1913 г. она включала 16,3% рабочих и служащих; 66,7% — крестьян-единоличников, некооперированных кустарей и ремесленников; 17% — помещиков, представителей крупной и мелкой буржуазии, торговцев и кулаков. В 1928 г. численность рабочих и служащих СССР выросла до 17,6%, крестьян-единоличников, некооперированных кустарей и ремесленников — до 74,9%. Появились колхозное крестьянство и кооперированные кустари (в 1928 г. — 2,9% населения страны). Из социальной структуры были вытеснены помещики, крупные буржуа, торговцы и значительная часть кулаков. 4,6% населения принадлежала к мелкой городской буржуазии, торговцам и кулакам.
Общее число жителей СССР с 1923 г. увеличивалось примерно на 2% в год. Перепись населения 1926 г. зафиксировала 147 млн жителей, из которых 120 млн (82%, как и в 1913 г.) жили на селе. Значительный прирост населения (на 13 млн за 1923–1926) во многом имел компенсаторный характер после войны и голодных лет.
Восстановление объемов выработки важнейших товаров народного потребления позволяло улучшить жизнь населения. В ноябре 1924 г. (после денежной реформы) средний заработок рабочего в промышленности составлял 38,5 руб., а прожиточный минимум (стоимостная оценка суммарного потребления человека, определяемая на основе минимальных норм) по РСФСР — около 18 руб. В 1926 г. средний заработок промышленного рабочего поднялся до 55,4 руб., зарплата специалистов равнялась 165 руб., служащих — 101 руб. Работники искусства получали в среднем 73 руб., работники просвещения — 42 руб. в месяц. При этом до 1-й пятилетки зарплата коммунистов ограничивалась 100–150% средней зарплаты в тех учреждениях, где они работали (партмаксимум).
Энергетическая ценность продуктов питания в семьях фабричных рабочих в 1918 г. составляла 1786 ккал на взрослого едока в день, в 1922 г. — 2461, а в 1926 г. — 3445 ккал. При этом улучшалось качество питания, что выражалось в увеличении количества белков и жиров в рационе рабочего.
В крестьянской семье в 1926 г. на едока приходилось 30–32 кг мяса (до революции — около 16 кг в год). Его производство зависело не только от поголовья скота, но и от сборов зерна. Для получения пуда свинины нужно скормить 5 пудов зерна. Достигнутый уровень питания крестьянского населения в 1926 г. превышал довоенный на 2–6%. По данным по РСФСР на 1927/1928 г., в семьях крестьян в среднем на одного человека приходилось 239 кг хлеба и хлебопродуктов (в семьях рабочих — 187 кг), 41 кг мяса (у рабочих — 57 кг), 4,3 кг сахара (у рабочих — 14,6 кг). Основными продуктами питания крестьян в конце 20-х годов, как и встарь, были хлеб, картофель («второй хлеб», как его называли) и молоко. Эти же продукты оставались основными и на последующие 3–4 десятилетия Советской власти.
Рост народного потребления ограничивался недостатком промышленных товаров. В 1925 г. производство предметов потребления достигло только 72,1% от уровня 1913 г. Наиболее дефицитными товарами были ткани, кожа, обувь, сортовое железо, в еще большей степени — гвозди, кровельное железо, стекло, махорка.
Особенно остро ощущалась неустроенность быта из-за плохих жилищных условий населения. Расширение общей площади городского жилищного фонда в 1926 г. по сравнению с 1913 г. на 36 млн кв. м значительно отставало от прироста городского населения. По переписи 1926 г., жилая площадь на душу фабрично-заводских рабочих в среднем составляла 4,91 кв. м, у служащих — 6,96 кв. м. Недостатки жилья скрашивались низкими ставками его оплаты (взимание платы было возобновлено в апреле 1922 г.). В 1924 г. средняя месячная плата за 1 кв. м жилой площади составляла 11 коп., она покрывала незначительную часть издержек по содержанию жилища.
Реальным завоеванием трудящихся было сокращение по сравнению с дореволюционной Россией продолжительности рабочего дня. До 1917 г. средняя продолжительность рабочей недели в целом по промышленности равнялась почти 60 ч (10 ч в день). В 1925/1926 г. продолжительность рабочего дня промышленных рабочих составляла 7,4 часов. Все рабочие и служащие имели право на ежегодный очередной отпуск не менее двух недель. В 1923 г. при временной потере трудоспособности пособие равнялось 65,9% фактического заработка, с января 1924 г. пособие выдавалось в размере полного заработка.
Приметами послереволюционных социально-политических сдвигов в деревне стали новые учреждения административно-общественного, производственного и культурного назначения: сельсоветы, избы-читальни, клубы, народные дома, размещавшиеся зачастую на месте старых административных учреждений, в помещичьих и кулацких домах, в бывших церквах. Началось строительство и новых зданий, особенно для школ и больниц. В деревнях появлялись первые электрические «лампочки Ильича».
В 1920-е г. постепенно менялся и внешний облик советского человека. Вместо шинелей, ватников и гимнастерок военного времени все большее распространение среди горожан получали довольно узкие и короткие брюки навыпуск и свободная блуза с матерчатым поясом (толстовка). Женщины носили короткие платья прямого покроя, юбки и блузки. Распространенным женским головным убором стал красный платочек, повязанный концами назад. В то же время были широко распространены кожаные куртки, ставшие во время войны как бы формой для коммунистов, а также френчи, галифе полувоенного покроя, матросские тельняшки и брюки «клеш». С 1923 г. в СССР стали популяризироваться модели одежды, приемы кройки и шитья.
