III. Необходимое разъяснение 2 страница

«... еще на втором съезде, 10 лет тому назад, меньшевики почувствовали невозможность упрятать в подпольную организацию всю партию...»

Если в 1903 году меньшевики почувствовали отвращение к подполью, почему же в 1906 году, в эпоху неизмеримо более «открытой» партии, они сами, имея преобладание на съезде, отменили принятое ими в 1903 году меньшевистское постановление и прове­ли большевистское? В. Засулич пишет историю партии так, что на каждом шагу встре­чаешь поразительное, невероятное искажение фактов!

Это — бесспорный факт, что в 1906 году в Стокгольме меньшевики приняли боль­шевистское определение партии, как суммы организаций, и если В. Засулич и ее друзья еще раз переменили свои взгляды, если они свое решение 1906 года считают теперь опять ошибкой, тогда почему бы не сказать этого прямо? Ведь этому вопросу, вообще говоря, В. Засулич придает, видимо, значение, ибо она сама подняла его, сама вспомни­ла 1903 год!

Читатель видит, что нет ничего более беспомощного и запутанного, чем взгляды ли­квидаторов по организационному вопросу. Это — полное отсутствие взглядов. Это — образец бесхарактерности и метания. В. Засулич сердится, восклицая: «организацион­ный оппортунизм — глупое слово». Но «сердцем» не поможешь. Ведь опубликовал же сам Череванин, что в 1907 году на собраниях меньшевистской фракции в Лондоне от­мечен был «организационный анархизм» у будущих ликвидаторов. И тогда и теперь самые видные из ликвидаторов попадали и попадают в столь оригинальное положение, что убивали ликвидаторов.

«... Организация необходима для партии», — пишет В. Засулич. «Но забрать в себя на сколько-нибудь продолжительное время всю партию и мирно (!) существовать в одной и той же форме, с одним и тем же уставом» (слушайте!) «она сможет лишь тогда,

32________________________________ В. И. ЛЕНИН

когда при достигнутом и упрочившемся правовом порядке (если он когда-нибудь упрочится в России) русская общественная жизнь пойдет наконец по ровной дороге, оставив за собою тот гористый путь, по которому ускоряющимся темпом она идет целое столетие, то взбираясь вверх, то низвергаясь в пропасть реакции, чтобы, отлежавшись от полученных ушибов, снова начать карабкаться в гору...»

Вот одно из рассуждений ликвидаторов, заслуживающее премии, как образец пута­ницы. Поймите-ка, чего хочет автор?

Изменения «устава»? Но тогда, скажите же, бога для, господа, о каком изменении устава вы говорите! И не делайте себя смешными, не пускайтесь «философически» до­казывать, что устав не есть неизменимое нечто.

Но, заговаривая об «одном и том же уставе» (между прочим, он был изменен как раз в 1912 году), В. Засулич никакого изменения не предлагает.

Чего же хочет В. Засулич? Она хочет сказать, что партия станет организацией, когда для России кончится гористый путь и начнется ровная дорога. Это весьма почтенная либеральная и веховская мысль: до ровной дороги все-де скверна и зло есть, и партия не партия, и политика не политика. При «ровной дороге» все будет «в порядке», а при «гористом пути» один хаос.

Читали мы эти рассуждения давно у либералов. С точки зрения ненависти либералов к подполью и к «гористому пути» эти рассуждения понятны, естественны, законны. Факты тут извращены (ибо партий-организаций в России было целый ряд при подпо­лье), но мы понимаем, как у либералов ненависть к подполью затемняет глаза, заслоня­ет факты.

Но — еще раз — чего же хочет В. Засулич? У нас, будто бы, партия-организация не­возможна... следовательно? Темнота мысли и недоговоренность, запутывание дела длинными, мучительно-тяжелыми периодами, отписки и отсылки от Понтия к Пила-ту. Вы чувствуете только, что автор подбирается к отрицанию всякой организации. И подбираясь к этому, В. Засулич договорилась-таки... вот венец ее мыслей:

См. Сочинения, 5 изд., том 21, стр. 153. Ред.

КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 33

«У нас есть широкий слой рабочих, который с полным правом занял бы место в любой социалистиче­ской партии Запада. В этом быстро растущем слое, которому, чтобы образовать партию, недостает лишь возможности формального вступления в нее, — все силы, и как бы ни называли мы его, мы будем и ду­мать и говорить о нем, как о партии».

Итак, когда спорят о ликвидировании партии, надо знать, что ликвидаторы нечто иное разумеют под партией. Что же они разумеют под партией?

Оказывается: «широкий слой рабочих, которому, чтобы образовать партию (!!) не­достает лишь (!) возможности формального вступления в нее».

Это несравненно. Партия, это — те, кому «недостает возможности формального вступления в партию». Партия, это — стоящие вне партии.

Поистине, чудные перлы собрала для нас В. Засулич, откровенно договорив то, око­ло чего бродят все ликвидаторы.

IV

В Германии теперь около 1 миллиона членов партии. Голосующих за с.-д. там около 4 U миллионов, а пролетариев — около 15 миллионов. Вот вам простой и живой образ­чик для распутывания того, что запутали ликвидаторы. Один миллион, это — партия. Один миллион входит в партийные организации. 4 Ц миллиона, это — «широкий слой». Он на деле еще во много раз шире, ибо права голоса не имеют женщины, не имеют его многие рабочие, лишенные ценза оседлости, ценза возрастного и пр. и пр.

Этот «широкий слой» — почти всё социал-демократы, и без него партия была бы бессильна. Этот широкий слой при любом выступлении расширяется еще в 2— 3 раза, ибо тогда за партией идет масса несоциал-демократов.

Неужели это не ясно? Ведь прямо неловко как-то разжевывать азбуку!

Чем же отличается Германия от России? Вовсе не тем, что у нас нет различия между «партией» и «широким слоем»! Чтобы понять это, возьмем сначала Францию.

34___________________________ В. И. ЛЕНИН

Там мы увидим (примерно; более точные цифры лишь усилили бы мой вывод):

Партию около..................................................... 70 000*

«Широкий слой» (голоса за с.-д.)

около........................................................ 1000 000

Пролетариев около.................................. 10 000 000

А в России? Партия — 150 000 в 1907 году (сосчитано и проверено на Лондонском съезде). Теперь — неизвестно сколько. Наверное, много меньше, но 30 или 50 тысяч, определить нельзя.

«Широкий слой» у нас — 300—500 тысяч, если прикинуть число голосующих за с-д. Наконец, пролетариев у нас, вероятно, около 20 миллионов. Повторяю, и тут цифры примерны, но всякие иные цифры, которые кто-либо вздумал бы обосновать точнее, лишь еще сильнее подкрепили бы мои выводы.

Выводы состоят в том, что во всех странах, всегда и везде, есть кроме «партии» — «широкий слой» околопартийных и громадная масса класса, образующего, выделяю­щего, питающего партию. Не понимая этой простой и ясной вещи, ликвидаторы повто­ряют ошибку «экономистов» 1895—1901 годов; «экономисты» никак не могли понять отличия «партии» от «класса».

Партия — сознательный, передовой слой класса, его авангард. Сила этого авангарда раз в 10, в 100 раз и более велика, чем его численность.

Возможно ли это? Может ли сила сотни превышать силу тысячи?

Может и превышает, когда сотня организована.

Организация удесятеряет силы. Истина эта, ей-же-ей, не новая. Но не наша вина, ес­ли для В. Засулич и ликвидаторов приходится начинать сначала.

Сознательность передового отряда в том, между прочим, и проявляется, что он умеет организоваться. А организуясь, он получает единую волю, и эта единая воля передовой тысячи, сотни тысяч, миллиона

Точная цифра по отчету на последнем Брестском съезде 1913 г.²¹ — 68 903.

____________________ КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 35

становится волей класса. Посредником между партией и классом является «широкий слой» (шире партии, но уже класса) — слой голосующих за с.-д., слой помогающих, слой сочувствующих и т. д.

В различных странах отношение партии к классу различно в зависимости от истори­ческих и пр. условий. В Германии, например, организовано в партию около Vis класса; во Франции — около ¹/ш- В Германии на 1 члена партии приходится 4—5 социал-демократов «широкого слоя»; во Франции — 14. Во Франции никогда не было, в сущ­ности, и стотысячной партии — при «открытой» организации и политической свободе.

Всякий разумный человек понимает, что есть исторические условия, есть объектив­ные причины, которые позволили в Германии организовать в партию Vis класса, а во Франции затруднили это, а в России затрудняют еще больше.

Что сказали бы вы о том французе, который вздумал бы заявить: наша партия — уз­кий кружок, а не партия. Партию не запрячешь в организацию. Партия, это — широкий слой, в нем все силы и т. д. Наверное, вы выразили бы удивление, что этот француз не находится в больнице психически больных.

А в России у нас хотят, чтобы брали всерьез людей, которые, чувствуя, видя и зная, что у нас путь все еще гористый, т. е. условия организации труднее, заявляют, что «они будут думать и говорить о широком слое (неорганизованных!) как о партии». Эти люди — растерявшиеся беглецы из партии, растерявшиеся внепартийные или около­партийные эсдеки, которые не устояли под напором либеральных идей упадка, уныния, отречения.

«Чтобы быть полезной силой, это подполье, — пишет В. Засулич в заключительной фразе своей заме­чательной статьи, — хотя бы оно одно только и называлось партией, должно относиться к этой рабочей с.-д.» (т. е. к тому широкому слою, в котором В. Засулич видит «все силы» и о котором она заявила: «мы будем и думать и говорить о нем, как о партии») «Так, как должностные лица партии относятся к пар­тии».

36___________________________ В. И. ЛЕНИН

Вдумайтесь в это рассуждение, которое является перлом из перлов в богатой перла­ми статье В. Засулич. Во-первых, она прекрасно понимает, что называется партией в современной России. А десятки ликвидаторских писателей уверяли и уверяют публику, будто они этого не понимают, — в результате чего споры о ликвидации партии запу­тываются этими господами до невероятия. Пусть же против вульгарных, дюжинных ликвидаторов читатели, интересующиеся судьбами рабочего движения, обращаются к статье В. Засулич и почерпают у нее ответ на затемненный и затемняемый вопрос, что есть партия.

Во-вторых, рассмотрите вывод В. Засулич. Подполье должно относиться к широко­му слою, как должностные лица к партии, — говорят нам. Спрашивается, в чем состоит суть отношений должностных лиц всякого общества к этому обществу? Очевидно, в том, что должностные лица осуществляют не свою личную (или групповую или круж­ковую) волю, а волю этого общества.

Каким же образом определить волю широкого слоя в несколько сот тысяч или в не­сколько миллионов человек? Абсолютно невозможно определить волю широкого слоя, если он не организован в одну организацию — это поймет даже ребенок. В том-то и беда В. Засулич, как и других ликвидаторов, что, став на наклонную плоскость организаци­онного оппортунизма, они скатываются постоянно в болото злейшего анархизма.

Ибо это есть именно анархизм, в самом полном и самом точном значении слова, ко­гда В. Засулич, признав сама, что «широкому слою» «недостает возможности формаль­ного вступления в партию» и потому «недостает возможности» «образовать партию», заявляет вместе с тем, что ликвидаторы будут думать и говорить об этом широком слое, как о партии, и что подполье должно относиться к нему, как к высшей инстанции, как к верховному решителю вопроса о «должностных лицах» и пр. и т. д.

Когда против организации апеллируют к широким слоям или к массе, признавая не­возможность организации этих широких слоев или этой массы, — это есть

____________________ КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 37

чистейший анархизм. Анархисты потому и составляют один из наиболее вредных эле­ментов рабочего движения, что, всегда крича о массе угнетенных классов (или даже о массе угнетенных вообще), всегда разрушая доброе имя любой социалистической орга­низации, они сами никакой иной организации противопоставить и создать не могут.

Марксисты принципиально иначе смотрят на отношение неорганизованной (и не поддающейся организации в течение долгого времени, иногда десятилетий) массы к партии, к организации. Именно для того, чтобы масса определенного класса могла нау­читься понимать свои интересы, свое положение, научиться вести свою политику, именно для этого необходима организация передовых элементов класса немедленно и во что бы то ни стало, хотя бы вначале эти элементы составляли ничтожную долю класса. Чтобы обслуживать массу и выражать ее правильно сознанные интересы, пере­довой отряд, организация, должна всю свою деятельность вести в массе, привлекая из нее все без исключения лучшие силы, проверяя на каждом шагу, тщательно и объек­тивно, поддерживается ли связь с массами, жива ли она. Так, и только так, передовой отряд воспитывает и просвещает массу, выражая ее интересы, уча ее организации, на­правляя всю деятельность массы по пути сознательной классовой политики.

Если в результате политической деятельности всей массы, прямо или косвенно при­влекаемой к выборам или участвующей в них, оказывается, что все выбранные пред­ставители рабочих — сторонники подполья и его политической линии, сторонники партии, то мы получаем объективный факт, доказывающий живость связей с массами, доказывающий право этой организации быть и называться единственной представи­тельницей и выразительницей классовых интересов массы. Всякий политически созна­тельный рабочий или, вернее, всякая группа рабочих могла участвовать в выборах, на­правляя их так или иначе; и если в результате, именно организация, осмеиваемая, бра­нимая, презрительно третируемая ликвидаторами, повела за собой

38___________________________ В. И. ЛЕНИН

массу, — значит, отношение нашей партии к массам принципиально правильное, мар­ксистское.

Теория «широкого слоя, которому, чтобы образовать партию, недостает лишь воз­можности формального вступления в нее», есть анархизм. Рабочий класс в России не сможет укрепить и развить своего движения, не борясь самым беспощадным образом с этой, развращающей массы, разрушающей самое понятие организации, самый принцип организации, теорией.

Теория «широкого слоя» вместо партии есть оправдание величайшего произвола и издевательства над массовым рабочим движением (причем издевающиеся через пять слов обязательно упоминают «массу» и склоняют слово «массовый»). Все знают, что посредством этой теории ликвидаторы выдают себя, свой интеллигентский кружок за представителей и выразителей «широкого слоя». Что, дескать, для нас значит «узкая» партия, раз мы представляем «широкий слой»! Что для нас значит какое-то подполье, ведущее за собой на выборы миллион рабочих, когда мы представляем широкий слой — должно быть, миллионы и десятки миллионов.

Объективные факты — и выборы в IV Думу, и возникновение рабочих газет, и сборы на них, и союз металлистов в Петербурге, и приказчичий съезд — доказывают с оче­видностью, что ликвидаторы — кружок интеллигентов, отпавших от рабочего класса. А «теория широкого слоя» позволяет обходить все объективные факты и наполнять серд­ца ликвидаторов гордым сознанием своего непризнанного величия...

VI

Статья В. Засулич — такой набор курьезов, с точки зрения логики и азбуки марксиз­ма, что у читателя, естественно, может явиться мысль: неужели, однако, нет какого-либо иного смысла в этой бессмыслице? И наш разбор был бы неполон, если бы мы не указали, что есть точка зрения, с которой статья В. Засулич вполне понятна, логична и правильна. Это — точка зрения раскола.

____________________ КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 39

История рабочего движения полна примеров неудачных, негодных, даже вредных партий. Допустите на минуту, что наша партия такова. Тогда вредно и преступно ми­риться с ее существованием, а тем более с ее представителями. Тогда обязательно бо­роться за уничтожение этой партии и за замену ее новой партией.

Тогда понятно и естественно, — с точки зрения глубокого убеждения во вреде под­полья, понятны будут тогда и заявления вроде подобных, что «неизвестно, помогала она (партия) или мешала», помогает или мешает. Мы будем оправдывать и прослав­лять уходящих из нее, объяснять это «недееспособностью» старой партии. Мы будем от этой старой партии апеллировать к беспартийным для того, чтобы они вошли в но­вую.

В. Засулич не договорила этой точки зрения раскола. Может быть, субъективно для автора этот факт важен и знаменателен. Но объективно он — малозначащ. Если писа­тель говорит а, б, в и перечисляет все буквы азбуки, кроме последней, то можно биться об заклад, что 999 читателей из 1000 сами добавят (вслух или мысленно) последнюю букву. Ликвидаторы все находятся в этом смешном положении: они приводят полную коллекцию доводов за раскол, а потом либо молчат, либо добавляют, что они «за един­ство».

Мы же и по поводу статьи В. Засулич и по поводу десятка подобных статей Л. С, Дана, Левицкого, Ежова, Потресова, Мартова отвечаем одно: первое условие единства есть категорическое осуждение «теории широкого слоя вместо партии», осуждение всех выходок против подполья, осуждение статьи В. Засулич и полный отказ от всех подобных выступлений. Партия не может быть «едина», не борясь против тех, кто ос­паривает необходимость ее существования.

С точки зрения раскола статья В. Засулич логична и верна. Если ликвидаторам уда­стся основать новую

Между прочим. Эта защита отпавших содержится у В. Засулич и в словах: «широкому слою, чтобы образовать партию, недостает лишь возможности формального вступления в нее». Тысячи фактов гово­рят обратное. Говоря о «недостатках возможности», В. Засулич на деле защищает обывательщину, а то и худшие качества.

40___________________________ В. И. ЛЕНИН

партию и если эта новая партия окажется лучше старой, — тогда статья В. Засулич (как и вся литература ликвидаторов) окажется исторически оправданной. Было бы глупень­ким сентиментальничаньем отрицание права основателей лучшей, настоящей, истинно рабочей партии на разрушение старой, недееспособной, негодной партии. Если же лик­видаторы никакой новой партии не образуют, никакой иной организации рабочих не создадут, тогда вся их литература и статья В. Засулич останутся памятником растерян­ности отпавших от партии, бесхарактерных интеллигентов, увлеченных контрреволю­ционным потоком уныния, неверия, обывательщины и плетущихся за либералами.

Или — или. Середины тут нет. Нельзя здесь ничего «примирить»; нельзя «немно­жечко похоронить» старую партию или «немножечко основать» новую.

Своеобразие исторического момента, переживаемого Россией, сказывается, между прочим, именно в том, что сравнительно небольшое партийное ядро, сумевшее удер­жаться во время бурь и отстоять себя вопреки всем разрывам отдельных организацион­ных нитей то здесь, то там, сумевшее обеспечить себе необыкновенно сильное влияние на громадные массы рабочих (сравнительно не с теперешней Европой, разумеется, а с Европой 1849—1859 годов), — это ядро окружено многим множеством антипартийных, беспартийных, внепартийных и околопартийных социал-демократов и почти-социал-демократов.

Так именно и должно обстоять дело в стране, рядом с которой высится Монблан не­мецкой социал-демократии, а внутри этой страны... внутри даже либералы не видят до­роги помимо «гористого пути», причем господа Струве и К⁰ за десять с лишком лет воспитали сотни и тысячи мелкобуржуазных интеллигентов, облекающих либеральные мыслишки почти-марксистскими словами.

Возьмите г. Прокоповича. Фигура заметная в нашей журналистике и общественной деятельности. По сути, несомненный либерал. Но есть основания опасаться, что сам он себя считает социал-демократом — антипар-

____________________ КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 41

тийным. Возьмите г. Махновца (Акимова). Либерал темперамента более меланхоличе­ского и с более сильным рабочелюбием. Сам он себя считает, несомненно, социал-демократом — беспартийным. Возьмите писателей «Киевской Мысли» и «Нашей За­ри»²³, «Луча»²⁴ и т. п. Это — целая коллекция социал-демократов внепартийных и око­лопартийных. Одни из них заняты преимущественно мечтами об основании новой, от­крытой партии, но еще не решили окончательно вопроса о том, не слишком ли осра­мишься, если «преждевременно» приступишь к осуществлению гениального плана. Другие специализируются на клятвенных уверениях в том, что они ничего не ликвиди­руют, стоят за единство и вполне согласны... с немецкой социал-демократией. Возьмите социал-демократическую думскую фракцию. Одна из самых видных фигур — Чхеидзе, которого как будто пророчески предвидел Некрасов, когда писал:

«... Но иногда пройти сторонкой В вопросе трудном и больном...»²⁵

Самые трудные и больные времена для с.-д. в эпоху III и начала IV Думы были в 1911—1912 годах. Складывалась рабочая печать — ликвидаторская и антиликвидатор­ская. Чхеидзе «прошел сторонкой». Он не был ни с теми, ни с другими. Он был около­партийным социал-демократом. Он как будто выжидал и присматривался: с одной сто­роны, нет иной партии кроме старой; с другой стороны, неровен час, «они» ее немно­жечко похоронят... Читаешь его речи и аплодируешь нередко остроумной и злой вы­ходке против правых, горячему и резкому слову, защите старых традиций, — а в то же время затыкаешь нос, развертывая ликвидаторскую газету, в которой громят «азарт», пренебрежительно отмахиваются от традиций и учат рабочих презрению к организа­ции, все это как бы с благословения Чхеидзе, украшающего список сотрудников своим именем. Встречаешь статью Ана с резким нагоняем ему от редакции «Луча» и думаешь невольно: не потерпели ли трагикомического поражения наш бедный Чхеидзе и наш добрый Ан при попытке их свергнуть иго Даново...

42___________________________ В. И. ЛЕНИН

Есть люди, во имя великого принципа пролетарского единства советующие партии соглашение с той или иной группой околопартийных почти-социал-демократов, кото­рая хочет «пройти сторонкой» или колеблется в вопросе о том, хоронить старое или ук­реплять. Не трудно понять, что эти люди колеблются сами или очень плохо знакомы с действительным положением дела. Партия, которая хочет существовать, не может до­пускать ни малейших колебаний в вопросе о ее существовании и никаких соглашений с теми, кто может ее похоронить. Желающих сыграть роль посредников при подобном соглашении нет числа, но все эти люди, употребляя одно старинное выражение, пона­прасну жгут масло и даром теряют время.

P. S. Заключительная статья П. Б. Аксельрода в № 13 «Живой Жизни» (от 25 июля 1913 г.) — под заглавием «Прежде и теперь» — дала поразительно яркое подтвержде­ние нашим словам. Деловая сущность этой водянистой статьи заключается, конечно, не в забавном рекламировании августовской конференции ликвидаторов, а в новом воз­буждении вопроса о рабочем съезде. Разумеется, своего горького и печального опыта с идеей рабочего съезда в 1906—1907 годах П. Б. Аксельрод предпочитает не вспоми­нать: к чему тревожить старое! Особых условий современного момента, когда оказа­лись возможны рабочие съезды специального, так сказать, характера и по специальным поводам (приказчичий съезд сегодня, может быть, страховой или профессиональный завтра и т. п.), П. Б. Аксельрод тоже не затрагивает. Опыт приказчичьего съезда, боль­шинство на котором (по вынужденному признанию самих ликвидаторов в «Живой Жизни») было против ликвидаторов, вероятно, П. Б. Аксельроду не нравится.

Аксельрод не говорит о том, что было и что есть. Он предпочитает фантазировать о будущей «оттепели» — благо, конкретных условий ее мы знать не можем! Он фантази­рует о созыве «если не общероссийского,

____________________ КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО___________________ 43

то общерусского социал-демократического рабочего съезда», который дальше называ­ется уже прямо общерусским.

Итак, два изменения прежнего гениального плана: во-первых, не просто рабочий, а с.-д. рабочий съезд. Это прогресс. Приветствуем П. Б. Аксельрода за этот шаг вперед в течение 6 лет. Приветствуем его, если он убедился во вреде прожектерских планов «объединения» с левыми народниками. Во-вторых, замена общероссийского съезда общерусским. Это означает отказ от полного единения с рабочими нерусской нацио­нальности в России (провал идеи рабочего съезда в их среде Аксельрод считает оконча­тельным!). Это — два шага назад. Это — освящение сепаратизма в рабочем движении.

Но ягодки еще впереди. Зачем понадобилось П. Б. Аксельроду мечтание о рабочем съезде? А вот зачем:

«... Рабочий съезд завершит совершающийся в последние годы ликвидационный процесс старого пар­тийного режима, сложившегося на отсталой исторической почве крепостнического государства и со­словного социально-политического режима, и вместе с тем положит начало совершенно новой эпохе в историческом бытии русской социал-демократии, эпохе развития ее на совершенно тех же основах, что и западные социал-демократические партии».

Все знают, что эти «совершенно те же основы» суть основы легальной партии. Зна­чит, говоря без экивок, рабочий съезд нужен ликвидаторам для «завершения ликвида­ции» старой партии и для основания новой, легальной.

Таков короткий смысл длинных речей П. Б. Аксельрода.

Вот вам последнее слово околопартийного социал-демократизма! Что члены партии должны работать в партии и укреплять ее, — эту старую, устаревшую мысль П. Б. Ак­сельрод сдал в архив. Мы ничего не ликвидируем, это клевета, мы только стоим «в сто­роне» и кричим во всеуслышание о «завершении процесса ликвидации партии». Мы клянемся и божимся при этом, что завтра будем прекрасными членами будущей ле­гальной партии.

44___________________________ В. И. ЛЕНИН

Эти милые околопартийные эсдеки 1913 года очень похожи на тех либералов 1903 года, которые уверяли, что они вполне эсдеки и непременно станут членами с.-д. пар­тии... разумеется, когда она станет легальной партией.

Мы ни на минуту не сомневаемся в том, что в России будет пора политической сво­боды и что тогда будет у нас легальная с.-д. партия. В нее, вероятно, войдут некоторые из теперешних околопартийных эсдеков.

Итак, до свидания в рядах будущей легальной партии, наши будущие товарищи! А пока — извините — нам не по дороге, ибо пока вы выполняете не марксистскую, а ли­беральную работу, господа околопартийные социал-демократы.

«Просвещение» № 9, Печатается по тексту

сентябрь 1913 г. журнала «Просвещение»

Подпись:В. Ил ьин

РЕЗОЛЮЦИИ ЛЕТНЕГО 1913 ГОДА

СОВЕЩАНИЯ ЦК РСДРП С ПАРТИЙНЫМИ РАБОТНИКАМИ²⁶

Написано в сентябре 1913 г.

Напечатано в декабре 1913 г. в брошюре «Извещение и резолюции

летнего 1913 года совещания

Центрального Комитета РСДРП

с партийными работниками»,

изданной в Париже ЦК РСДРП

Печатается по тексту

нелегального гектографированного

издания резолюций, сверенному

с текстом брошюры

Обложка брошюры «Извещение и резолюции летнего 1913 года совещания Центрального Комитета с партийными работниками»,

изданной в Париже ЦК РСДРП. — 1913 г. Пометка на обложке брошюры принадлежит В. И. Ленину

О ЗАДАЧАХ АГИТАЦИИ В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ

1. Положение в стране все больше и больше обостряется. Господство реакционных
помещиков вызывает все больший ропот даже среди самых умеренных слоев населе­
ния. На пути к сколько-нибудь действительной политической свободе в России по-
прежнему стоит царская монархия, враждебная всякой серьезной реформе, оберегаю­
щая только власть и доходы крепостников и особенно жестоко подавляющая всякое
проявление рабочего движения.

2. Рабочий класс по-прежнему выступает как руководитель в революционной борьбе
за общенациональное освобождение. Массовая революционная стачка продолжает раз­
виваться. Действительная борьба передовых отрядов рабочего класса происходит под
революционными лозунгами.

Массовое экономическое движение, часто начинаясь с самых первоначальных тре­бований, в силу всей обстановки борьбы, все более сливается с революционным дви­жением рабочего класса.

Задачей передовых рабочих является своей работой агитации и просвещения уско­рить сплочение пролетариата под революционными лозунгами эпохи. Только при этом условии передовые рабочие выполнят также свою задачу пробуждения крестьянской и городской демократии.