Для разрешения этой проблемы необходимо в ГПК и АПК включить нормы, позволяющие суду передавать ошибочно принятые к своему производству дела по подведомственности - из суда общей юрисдикции в арбитражный суд и наоборот.
Эту проблему можно было бы разрешить и путем дачи соответствующего разъяснения в совместном постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ (по аналогии с передачей дел по подсудности).
Проблемы реализации права на доступ к правосудию
в стадии возбуждения дела в суде
Конституционное право человека и гражданина (это же в равной мере относится и к праву организаций) на судебную защиту своих прав, свобод и законных интересов, как известно, не подлежит никаким ограничениям.
Такая позиция последовательно проводится на практике в решениях высших судебных органов Российской Федерации, а также обосновывается в научных исследованиях.
Реализация этого права начинается с момента обращения заинтересованного лица в суд с соответствующим заявлением, на основании которого возбуждается дело.
От того, как в процессуальном законодательстве урегулирован порядок подачи в суд заявления и возбуждения дела в суде, во многом зависит и реальность осуществления права на доступ к правосудию.
Неограниченность права на судебную защиту породила немало споров среди научных и практических работников в подходах к законодательному регулированию стадии возбуждения дела в суде и к применению законодательства, устанавливающего порядок судопроизводства в судах общей юрисдикции и в арбитражных судах.
Наибольшие споры вызывают следующие вопросы:
1. Допустимо ли установление в процессуальных Кодексах возможности - при определенных обстоятельствах - отказа в принятии заявления к производству суда для рассмотрения и разрешения по существу либо это в принципе недопустимо, в связи с чем суд обязан принимать к своему производству заявления любых лиц, содержащие любые требования к другим лицам?
2. Если это допустимо, то возможен ли отказ в принятии заявления к производству суда по основаниям, связанным с существом требования, которое указано в этом заявлении, т.е. возможен ли отказ в принятии заявления по основаниям, затрагивающим его содержательную сторону?
Как отмечалось выше, ГПК и АПК по-разному регулируют отношения в стадии возбуждения дела в суде.
ГПК допускает отказ в принятии заявления к производству суда общей юрисдикции и в ст. 134 устанавливает основания, по которым это возможно.
АПК такого полномочия судьи арбитражного суда не предусматривает (гл. 13 "Предъявление иска") и, следовательно, возможности отказа в принятии заявления, подаваемого в арбитражный суд, и в возбуждении в нем дела не допускает.
Эти различия свидетельствуют об отсутствии единого подхода к развитию законодательства о гражданском и арбитражном судопроизводствах, а также выражают противоположные взгляды на регулирование в гражданском и арбитражном процессах стадии возбуждения дела.
Разработчики АПК, предлагая указанное регулирование стадии возбуждения дела в арбитражном суде, очевидно, основывались на представлении о том, что отказ в принятии заявления к производству суда во всех случаях следует считать ограничением права на доступ к правосудию.
Такое толкование содержания права на судебную защиту (на доступ к правосудию) представляется неправильным.
Законодательное регулирование, не допускающее ни при каких обстоятельствах отказа в принятии заявления к производству суда, только на первый взгляд может показаться положительным и отвечающим задачам правосудия. В действительности оно не имеет ничего общего с реальным правосудием, поскольку не способствует ни защите прав лица, обращающегося в суд, ни защите прав другой стороны.
Так, согласно гл. 13 АПК в арбитражных судах, рассматривающих дела по первой инстанции, должны без всяких исключений возбуждаться дела по любым заявлениям, поданным в эти суды любыми лицами.
В результате такого регулирования арбитражные суды обязаны принимать к своему производству заявления, которые вообще не подлежат рассмотрению в арбитражных судах в связи с их подведомственностью судам общей юрисдикции (арбитражный суд теперь обязан принять к своему производству даже дело о расторжении брака); заявления, которые уже были разрешены судами; заявления, которые подаются в защиту прав других лиц при отсутствии у заявителя такого полномочия, предоставленного законом, и т.п.
Совершенно очевидно, что производство по делам, возбужденным на основании таких заявлений, не может окончиться рассмотрением дела по существу; оно обязательно должно быть прекращено - но уже в стадии судебного разбирательства - в соответствии со ст. 150 АПК.
Это вызывает для обеих сторон - и заявителя, и лица, которое он указал в качестве ответчика, - необходимость готовиться к судебному заседанию и участию в нем, что связано с финансовыми расходами и потерей времени. При этом вся их деятельность и деятельность суда окажется совершенно бесполезной, поскольку окончится по сути ничем.
В случае прекращения производства по делу в связи с его неподведомственностью сторонам придется начинать все сначала: истцу - готовить и подавать новое исковое заявление со всеми необходимыми документами, а ответчику - готовить заново возражения. Кроме того, к моменту подачи нового искового заявления в суд, которому подведомственно дело, истец из-за потери времени на процедуры в арбитражном суде может пропустить срок исковой давности, что повлечет для него еще более неблагоприятные последствия, чем указанные выше.
Такое регулирование в АПК стадии возбуждения дела в арбитражном суде, обязывающее суд принимать к своему производству любое заявление и не допускающее возможности - в определенных случаях - отказа в принятии заявления, на самом деле не обеспечивает реального доступа к правосудию, а зачастую только затрудняет его осуществление.
Вместо того чтобы допустить возможность еще в стадии возбуждения дела отказать в принятии заявления к производству арбитражного суда для его рассмотрения по существу, например заявления, которое неподведомственно арбитражному суду, и предоставить как можно скорее возможность заявителю обратиться в компетентный суд, т.е. реально получить доступ к правосудию, АПК, обязывая принять такое заявление к производству арбитражного суда с тем только, чтобы позже прекратить его, лишь создает иллюзию правосудия, порождает у заявителя несбыточные надежды на рассмотрение его заявления по существу и тем самым подрывает авторитет правосудия.
Такое регулирование создает также большие возможности для злоупотребления правом на судебную защиту с целью злонамеренного нарушения прав других лиц.
Таким образом, сама по себе допустимость отказа в принятии заявления к производству суда для рассмотрения по существу - при определенных обстоятельствах - не означает ограничения доступа к правосудию.
Все зависит от оснований, по которым закон допускает такую возможность.
Ограничивают ли доступ к правосудию положения ст. 134 ГПК, устанавливающие основания к отказу в принятии заявления к производству суда общей юрисдикции?
В ч. 1 ст. 134 установлено, что судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если:
1) заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке; заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым настоящим Кодексом или другими федеральными законами не предоставлено такое право; в заявлении, поданном от своего имени, оспариваются акты, которые не затрагивают права, свободы или законные интересы заявителя;
2) имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям или определение суда о прекращении производства по делу в связи с принятием отказа истца от иска или утверждением мирового соглашения сторон;
3) имеется ставшее обязательным для сторон и принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение третейского суда, за исключением случаев, если суд отказал в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Совершенно очевидно, что основание, указанное в п. 2, нельзя признать ограничивающим право на судебную защиту (на доступ к правосудию), поскольку по этому основанию допускается отказ в принятии заявления только в случае, когда право на судебную защиту уже было реализовано и правосудие состоялось, т.е. когда по тому же спору ("между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям") вынесено судебное решение, которое вступило в законную силу и стало, как акт органа судебной власти, обязательным в силу ст. 6 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации".
Это основание устанавливает вполне обоснованный запрет на повторное рассмотрение судом по сути одного и того же дела при наличии окончательного, т.е. вступившего по нему в законную силу, судебного решения, поэтому оно не может рассматриваться в качестве ограничения доступа к правосудию.
Такому подходу соответствует и еще одно указанное в том же пункте ч. 1 ст. 134 ГПК основание для отказа в принятии искового заявления: наличие вступившего в законную силу определения суда о прекращении производства по делу в связи с принятием отказа истца от иска или утверждением мирового соглашения сторон.
Вынесение таких определений основано на принципе диспозитивности и возможно только при наличии соответствующего волеизъявления истца.
До принятия отказа от иска или заключения мирового соглашения сторон суд в соответствии с ч. 2 ст. 173 ГПК разъясняет соответственно истцу или сторонам последствия совершения этих действий, в том числе и невозможность повторного обращения в суд.
При таком положении имеются все основания полагать, что в указанных ситуациях истец воспользовался своим правом на доступ к правосудию, распорядился им по своему усмотрению и, следовательно, запрет на повторное обращение в суд по тому же спору рассматриваться в качестве ограничения указанного права не может.
Не является ограничением доступа к правосудию и отказ в принятии заявления в случае, если по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям имеется решение третейского суда, ставшее обязательным для сторон (п. 3 ч. 1 ст. 134 ГПК).
Деятельность третейских судов как органов по разрешению споров, переданных на их рассмотрение по соглашению сторон, распространена во всем мире и основана для Российской Федерации как на ее внутреннем законодательстве, так и на нормах международного права.
К источникам права, регулирующим их деятельность, относятся: ГК (ст. 11); ГПК (п. 5 ч. 1 ст. 150, гл. 45 - 47); АПК (гл. 30, 31); Федеральный закон "О третейских судах в Российской Федерации" от 24 июля 2002 г. <1>; Закон РФ "О международном коммерческом арбитраже" от 7 июля 1993 г. <2>; Конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений, принятая Организацией Объединенных Наций (ООН) 10 июня 1958 г. и ратифицированная СССР 10 августа 1960 г. <3>; Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже, принятый Комиссией ООН по праву международной торговли 21 июня 1985 г. <4>, и др.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3019.
<2> Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 32. Ст. 1240.
<3> Ведомости Верховного Совета СССР. 1960. N 46. Ст. 421.
<4> Хозяйство и право. 1994. N 6. С. 125 - 138.
Таким образом, разрешение споров в третейских судах по сути является общепризнанным, основанным на международных нормах способом защиты гражданских прав.
Этот способ может быть использован только по соглашению сторон, которым известно о последствиях их выбора, в том числе об обязанности добровольно исполнить решение третейского суда и невозможности повторного рассмотрения разрешенного третейским судом спора в государственном суде.
Поскольку стороны добровольно избирают именно такой способ защиты своих прав, то установление запрета на обращение в суд общей юрисдикции за новым рассмотрением того же спора не только допустимо, но и необходимо. Иначе деятельность третейских судов окажется бессмысленной.
Следовательно, основание для отказа в принятии искового заявления, установленное в п. 3 ч. 1 ст. 134 ГПК, нельзя считать противоречащим Конституции РФ и нормам международного права, гарантирующим каждому судебную защиту (доступ к правосудию) его прав и свобод.
Рассмотрим следующее основание к отказу в принятии заявления к производству суда первой инстанции, установленное ч. 1 ст. 134 ГПК: судья отказывает в принятии заявления, если "заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства" (п. 1).
В таком общем виде указанное основание было включено еще в ст. 129 ГПК РСФСР Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР" от 7 августа 2000 г. <*>
--------------------------------
<*> Парламентская газета. 2000. 9 авг.
После внесения в ГПК РСФСР этих изменений в судебной практике возникало немало вопросов, связанных с пониманием такой общей формулировки.
В связи с этим при принятии действующего ГПК было раскрыто ее содержание и установлено, что оно включает в себя по сути три самостоятельных основания к отказу в принятии заявления.
Во-первых, согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, если оно рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.
Это означает, что:
- рассмотрение и разрешение данного заявления отнесено к компетенции других судов (арбитражного суда, Конституционного Суда РФ, суда другого государства), в связи с чем оно неподведомственно суду общей юрисдикции;
- рассмотрение и разрешение данного заявления хотя и подведомственно суду общей юрисдикции, но осуществляется им не в гражданском, а в ином виде судопроизводства, т.е. либо в порядке уголовного судопроизводства (например, при обжаловании решений и действий дознавателя, следователя, прокурора или при решении вопросов, связанных с возмещением реабилитированному лицу имущественного вреда, - ст. 125, 135, 137 УПК), либо в порядке производства по делам об административных правонарушениях, установленном КоАП (при обжаловании постановлений, вынесенных по таким делам).
Совершенно очевидно, что отказ в принятии заявления к производству суда по указанному основанию не может означать ограничение доступа к правосудию, поскольку не препятствует заинтересованному лицу в реализации права на судебную защиту. Для доступа к правосудию ему необходимо лишь прибегнуть к иной, надлежащей судебной процедуре.
Во-вторых, согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, если оно предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым настоящим Кодексом или другими федеральными законами не предоставлено такое право.
Это основание к отказу в принятии заявления к производству суда также не ограничивает право заинтересованного лица на судебную защиту (на доступ к правосудию).
Конституция РФ (ст. 46) и нормы международного права, в частности ст. 6 Конвенции, гарантируют каждому доступ к правосудию в целях защиты своих прав, свобод и законных интересов, но не произвольное обращение в суд в целях защиты прав любого другого лица, которое, по их мнению, нуждается в этом.
Такой принципиальный подход к содержанию права на доступ к правосудию и развивается в нормах ГПК, регулирующих право на обращение в суд и возбуждение гражданского дела в суде, согласно которым по общему правилу:
- заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов (ч. 1 ст. 3);
- суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов (ч. 1 ст. 4).
В исключение из этого общего правила ГПК предусматривает также, что в случаях, установленных этим Кодексом и другими федеральными законами, гражданское дело может быть возбуждено по заявлению лица, выступающего от своего имени в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица (ч. 2 ст. 4, ч. 1 ст. 45, ч. 1 ст. 46).
Это исключение вызвано особыми обстоятельствами, которые объективно делают невозможным или существенно затрудняют обращение в суд самого заинтересованного лица (несовершеннолетнего, недееспособного и т.п.). Тем самым закон создает условия для реализации указанными лицами права на доступ к правосудию и на судебную защиту их прав.
Таким образом, указанное основание для отказа в принятии заявления к производству суда не имеет никакого отношения к реализации гарантированного Конституцией РФ и международными нормами права самих заинтересованных лиц на доступ к правосудию, поскольку не допускает лишь произвольного - кроме случаев, предусмотренных федеральными законами, - обращения в суд за защитой не своих, а чужих прав, свобод и законных интересов и не препятствует обращению в суд самим заинтересованным лицам.
И наконец, в-третьих, согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, если в заявлении, поданном от своего имени, оспариваются акты, которые не затрагивают права, свободы или законные интересы заявителя.
Это основание к отказу в принятии заявления действительно создает почву для дискуссий о возможном ограничении доступа к правосудию, поскольку указанные в нем заявления ("которые не затрагивают права, свободы и законные интересы заявителя"), как это вытекает из п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК, вообще не могут рассматриваться судами и разрешаться ими по существу сформулированных в них требований.
Верховный Суд РФ при рассмотрении конкретных дел и жалоб, а также разъясняя вопросы, возникшие в судебной практике, исходит из того, что приведенное правило - в строго указанном в нем случае - право на доступ к правосудию не ограничивает.
Так, основываясь на указанной норме, Пленум Верховного Суда РФ в п. 14 Постановления от 20 января 2003 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" дал следующее разъяснение относительно возбуждения гражданских дел об оспаривании нормативных правовых актов, рассматриваемых судами в порядке, установленном гл. 23 и 24 ГПК:
"По общему правилу граждане и организации в силу статей 3 и 4 ГПК РФ вправе обращаться в суд за защитой своих прав, свобод и охраняемых законом интересов (исключение составляют случаи, когда граждане или организации вправе в соответствии с федеральным законом обращаться в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц).
Исходя из этого заявления граждан и организаций, оспаривающих нормативные правовые акты, не затрагивающие их права, т.е. не регулирующие отношения с их участием (например, заявление граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя, об оспаривании нормативных правовых актов, регулирующих отношения с участием организаций и индивидуальных предпринимателей), не должны приниматься к производству судов. В принятии таких заявлений, как не подлежащих рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, следует отказывать на основании пункта 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ, поскольку в заявлении, поданном от своего имени, оспаривается акт, не затрагивающий права, свободы или законные интересы заявителя".
Правильным ли является такой подход, ограничивают ли указанная норма, содержащаяся в п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК, и основанное на ней приведенное разъяснение Пленума Верховного Суда РФ право заинтересованных лиц на судебную защиту (на доступ к правосудию)?
Для ответа на эти вопросы необходимо уяснить содержание права на судебную защиту и ответить еще на ряд других вопросов:
- что является предметом судебной защиты;
- по каким вопросам и с какими требованиями допустимы обращения в суд;
- можно ли понимать под правом на судебную защиту абсолютную допустимость обращения в суд с любыми требованиями к любым лицам;
- имеются ли вопросы и требования, которые не могут обсуждаться и разрешаться в суде?
Конституция РФ (ст. 46) и нормы международного права (в частности, ст. 6 Конвенции) предельно точно определяют, что каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. С правами и свободами тесно связаны законные интересы (охраняемые законом интересы), которые согласно ГПК РФ, как и ранее ГПК РСФСР (ст. 3), также подлежат судебной защите.
Таким образом, предметом судебной защиты (в случаях нарушения или оспаривания) являются:
1) права;
2) свободы;
3) законные интересы (охраняемые законом интересы).
Следовательно, к компетенции суда относится рассмотрение и разрешение не любых требований, а только тех, которые связаны с защитой нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов; требования, не связанные с защитой прав, свобод и законных интересов, в предмет судебной защиты не входят, соответственно, их рассмотрение и разрешение не относится к компетенции суда.
Такое определение предмета судебной защиты и - как следствие - компетенции суда, включая возможности возбуждения в нем гражданских дел, представляется очень важным, поскольку практика показывает, что неограниченность права на судебную защиту (на доступ к правосудию) зачастую воспринимается как абсолютная дозволенность на обращение в суд с любыми, явно не имеющими правового содержания требованиями (не относящимися никаким образом к правам, свободам или законным интересам заявителей), разрешение которых не может входить в компетенцию суда, а нередко - и вообще в компетенцию каких-либо иных органов или лиц.
Судебная практика свидетельствует о многочисленных попытках злоупотребления правом на судебную защиту и использования правосудия в противоречие с его назначением.
Так, в суды подаются заявления, которые совершенно очевидно не имеют никакого отношения к правам, свободам и законным интересам заявителей, а преследуют иные цели:
- использовать суд в качестве политической трибуны - для того, чтобы получить дополнительную возможность публично заявить о своих политических взглядах, высказаться о несогласии с какими-либо действиями своих политических противников, причинить им различного рода неудобства, а не защищать свои права, и т.п.;
- путем злоупотребления правом на судебную защиту причинить вред другим лицам и свести с кем-то личные счеты и т.п.
Например, в суды подавались заявления о признании недействительными не относящихся к заявителям указов Президента РФ:
- о назначении на должность Председателя Правительства РФ (оспаривался Указ Президента РФ от 9 августа 1999 г. "О Председателе Правительства Российской Федерации");
- о назначении на должности помощников Президента РФ;
- о назначении на должности федеральных министров (в частности, министра обороны);
- о назначении на должности федеральных судей и председателей судов;
- о награждении государственными наградами и т.п.
Подавались в суды заявления об оспаривании результатов выборов в органы государственной власти субъектов Российской Федерации, в которых заявители, проживавшие в других субъектах Российской Федерации, не участвовали и не могли участвовать (например, в одном из заявлений житель Москвы оспаривал не имеющие никакого отношения к его избирательным правам результаты выборов губернатора Приморского края).
Оспаривались нормативные правовые акты, которые со всей очевидностью не регулировали и не могли регулировать отношения с участием заявителей.
Например, гражданин Л., работавший врачом в больнице, подал в 2003 г. в Кемеровский областной суд заявление о признании недействующим со дня принятия Закона Кемеровской области от 11 июля 1995 г. "Об областном бюджете на 1995 г." в части, предусматривающей финансирование определенной программы, под реализацию которой администрация области получила у Внешэкономбанка кредит в размере более 170 млн. долл. Заявление было мотивировано тем, что финансирование указанной программы и необходимость погашения кредита нарушили права заявителя, поскольку, по его мнению, привели к задержке выплаты заработной платы в больнице, в которой он работает.
Кемеровский областной суд решением от 15 июля 2003 г. заявление Л. удовлетворил.
Между тем совершенно очевидно, что никакой связи между оспариваемыми положениями Закона об областном бюджете и правом заявителя на получение заработной платы в больнице (с задержками в ее выплате) не имелось и иметься не могло. Из этого заявления налицо видна цель его подачи в суд: путем злоупотребления правом на судебную защиту добиться судебного решения, позволяющего администрации области не возвращать банку полученный у него кредит (именно поэтому решение в кассационном порядке ни администрацией, ни Законодательным Собранием области не обжаловалось и вступило в законную силу).
Судебная коллегия по гражданским делам, рассмотрев надзорную жалобу Внешэкономбанка (он не участвовал в деле), Определением от 24 ноября 2004 г. решение областного суда по указанным выше основаниям отменила и производство по делу прекратила (дело Верховного Суда РФ N 81-В04-21).
В суды подаются и другие подобные заявления: об оспаривании сделок, в которых заявители не участвовали и которые на их правах и обязанностях не отражаются; об оспаривании актов гражданского состояния, относящихся к посторонним лицам; даже о расторжении чужих браков (браков детей, родителей) и т.п.
Из наиболее "ярких" можно назвать обращения граждан в районные суды г. Москвы с заявлениями о признании недействительным отречения императора Николая II в 1917 г. от престола, о признании недействительным причисления его к лику святых, о признании недееспособным Президента РФ. Жалобы на определения судей об отказе в принятии этих заявлений по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК, рассматривались во всех вышестоящих судебных инстанциях, включая Верховный Суд РФ, и были оставлены без удовлетворения.
Интересно было бы узнать мнение сторонников недопустимости отказа в принятии каких-либо заявлений к производству суда и необходимости рассмотрения и разрешения любого из них по существу, как следовало бы рассматривать, например, дело о признании недействительным отречения Николая II от престола: какова его подсудность; как определить круг лиц, участвующих в деле; какие обстоятельства имеют значение для дела; на ком лежит бремя их доказывания и т.д.?
Что же все-таки следует делать с приведенными выше и подобными заявлениями: допустим ли отказ в принятии их к производству суда для рассмотрения по существу или нет?
Как уже отмечалось, предметом судебной защиты являются права, свободы и законные интересы, а не любые пожелания лица, обращающегося в суд, что и определяет в конечном счете компетенцию суда в решении тех или иных вопросов.
Другая составляющая правосудия, представляется, должна включать в себя и обеспечение защиты прав лица, против которого может быть использовано право на обращение в суд, - право на защиту от злоупотребления указанным правом и использования его исключительно с целью неосновательного судебного преследования кого-либо.
Это вытекает из ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Для лица, против которого подано заявление в суд в указанных целях, совершенно очевидно наступают серьезные неблагоприятные последствия, связанные с волнениями и переживаниями, потерей времени, финансовыми расходами и т.п.
Нетрудно представить (на основе приведенных примеров), что будет испытывать человек, награжденный указом Президента РФ государственной наградой или назначенный им на какую-либо должность, при рассмотрении по существу дела о признании указа недействительным. Как ему вести себя в процессе? Он что же, должен доказывать свое соответствие полученной государственной награде или должности?
Кроме того, нельзя не учитывать, что правосудие выполняет строго определенные функции и не может произвольно вмешиваться в деятельность других ветвей государственной власти (законодательной и исполнительной), а также в частную жизнь граждан. Следовательно, оно должно быть освобождено от выполнения несвойственных ему функций - тех, которые не имеют и не могут иметь никакого отношения к выполнению конституционной обязанности правосудия по обеспечению прав и свобод человека и гражданина (ст. 18 Конституции РФ).
В этой связи можно обратить внимание на приведенное выше заявление, в котором заявитель просил суд признать недействительным отречение Николая II от престола. Какое отношение это дело - в случае рассмотрения заявления по существу - имеет к правосудию и какое правовое значение имело бы вынесенное по нему решение суда?
Практика применения положений ст. 46 Конституции РФ и соответствующих международных норм, гарантирующих право на судебную защиту (на доступ к правосудию), очень убедительно подтвердила тезис о том, что никакое право не может быть абсолютным и использоваться в противоречии с его назначением, тем более - намеренно с целью злоупотребления правом.
Именно эта практика и вызвала необходимость включения в п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК указанного основания к отказу в принятии заявления к производству суда.
Таким образом, можно сделать вывод: наличие этого основания к отказу в принятии заявления не ограничивает право на доступ к правосудию, оно не только оправданно, но и является необходимым для защиты прав других лиц от злоупотребления правом на судебную защиту и использования этого права не по назначению.
Однако надо признать, что формулировка "отказ в принятии заявления" очень неудачна. Она приводит к отрицательному и искаженному восприятию многими специалистами (в том числе - до разъяснения его истинного содержания - и иностранными экспертами, с которыми приходилось обсуждать проблемы доступа к правосудию в России) регулирования стадии возбуждения гражданского дела в суде, не соответствует фактической деятельности судьи в этой стадии и возможностям заявителя в связи с этой деятельностью.
Надо иметь в виду, что при "отказе в принятии заявления" все равно происходит его предварительное рассмотрение судьей, целью которого является выяснение возможности дальнейшего рассмотрения заявления и разрешения по существу содержащихся в нем требований, при этом у заявителя имеются все процессуальные гарантии защиты своего права на обращение в суд.
Это выражается в следующем:
- заявление принимается и регистрируется в суде;
- заявление передается на изучение судье этого суда;
- по результатам изучения заявления судья, придя к выводу о невозможности по указанному основанию его рассмотрения и разрешения по существу, выносит об этом мотивированное определение, копия которого направляется заявителю (при этом надо учитывать, что в настоящее время в связи с изменением законодательства судья единолично вообще вправе рассматривать и разрешать гражданские дела по существу);
- определение "об отказе в принятии заявления" заявитель вправе обжаловать в суд второй инстанции (апелляционной или кассационной);
- в случае подачи жалобы на это определение заявитель вправе участвовать в рассмотрении жалобы судом второй инстанции, осуществляемом по тем же правилам, которые установлены для рассмотрения жалоб на другие судебные постановления;
- в случае оставления жалобы без удовлетворения судом второй инстанции заявитель вправе обжаловать судебные постановления в порядке надзора, вплоть до Верховного Суда РФ.
Таким образом, утверждение о том, что в подобных ситуациях заявители не получают доступа к правосудию, не соответствует действительности.
Здесь уместно также отметить, что и Конституционный Суд РФ выносит многочисленные определения об отказе в принятии к рассмотрению запросов и жалоб, между тем никто не упрекает его в отказе в доступе к конституционному правосудию.
Однако все же в целях устранения превратного представления о норме, установленной п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК, как о якобы допускающей ограничения доступа к правосудию необходимо изменить используемую в ней терминологию на ту, которая отвечает ее действительному содержанию и применяется в международном праве, - указать в ГПК на решение судьей в стадии возбуждения гражданского дела в суде вопросов приемлемости заявления, поданного в суд, и установить основания (они перечислены в ст. 134 ГПК), по которым заявление признается неприемлемым.
Именно такие формулировки использует Конвенция и действующий на ее основании Европейский суд по правам человека, признавая, что поданная в Суд жалоба не подлежит рассмотрению, т.е. - с точки зрения нашей терминологии - отказывая в принятии жалобы.
Так, согласно ст. 34 Конвенции Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из высоких договаривающихся сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие договаривающиеся стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права.
Эта норма изложена так, что из нее на первый взгляд можно было бы сделать такой же вывод, который сторонники недопустимости ни при каких обстоятельствах отказа в принятии заявления к производству суда делают из ст. 6 Конвенции и ст. 46 Конституции: Европейский суд по правам человека принимает любую жалобу любого лица, если только она содержит утверждение о том, что данное лицо явилось жертвой нарушения прав, признанных Конвенцией и Протоколами к ней. Однако дело обстоит иначе.
Следующая статья Конвенции устанавливает условия "приемлемости" жалобы, т.е. возможности принятия ее к производству Суда для рассмотрения по существу.
Эта статья изложена следующим образом:
"Статья 35. Условия приемлемости
1. Суд может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты, как это предусмотрено общепризнанными нормами международного права, и в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу.
2. Суд не принимает к рассмотрению никакую индивидуальную жалобу, поданную в соответствии со статьей 34, если она:
a) является анонимной; или
b) является по существу аналогичной той, которая уже была рассмотрена Судом, или уже является предметом другой процедуры международного разбирательства или урегулирования, и если она не содержит новых относящихся к делу фактов.
3. Суд объявляет неприемлемой любую индивидуальную жалобу, поданную в соответствии со статьей 34, если сочтет ее несовместимой с положениями настоящей Конвенции или Протоколов к ней, явно необоснованной или злоупотреблением правом подачи жалоб.
4. Суд отклоняет любую переданную ему жалобу, которую сочтет неприемлемой в соответствии с настоящей статьей. Он может сделать это на любой стадии разбирательства" <*>.
--------------------------------
<*> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 8. С. 13.
Регламент Европейского суда по правам человека специально содержит в разд. II гл. IV "Производство по вопросу о приемлемости жалобы" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 51 - 53.
Самое прямое отношение к обсуждаемой проблеме имеют основания для признания жалобы неприемлемой, перечисленные в п. 3 ст. 35 Конвенции, а именно:
а) несовместимость с положениями Конвенции и Протоколов к ней;
б) явная необоснованность;
в) злоупотребление правом подачи жалоб.
Таким образом, можно признать, что в принципиальном плане положения ст. 134 ГПК не следует рассматривать как нарушающие Конституцию РФ и международные нормы, однако необходимо изменить терминологию этой, а также других связанных с ней статей ГПК и, кроме того, более детально регламентировать деятельность судьи в стадии возбуждения дела (установить порядок рассмотрения им вопроса о приемлемости заявления), для чего внести в ГПК соответствующие дополнения.
Проблемы реализации права на доступ к правосудию
в стадии разбирательства дела в суде первой инстанции
Производство в суде первой инстанции, в котором дело рассматривается и разрешается по существу, по общему признанию, является центральной стадией гражданского судопроизводства. Именно в этой стадии прежде всего реализуются принципы гражданского процессуального права, выполняются возложенные на суд задачи и обеспечивается тем самым реализация права заинтересованных лиц на доступ к правосудию.
Можно со всей определенностью утверждать, что суды первой инстанции (при всей важности вышестоящих судов) - это основа правосудия.
Поэтому от того, насколько эффективно урегулирован порядок производства по делам в суде первой инстанции, во многом зависит и то, насколько эффективно само правосудие и насколько реальным является право на доступ к нему.
Исходя из этого правовое регулирование стадии разбирательства дела в суде первой инстанции (судебного разбирательства) должно обеспечивать следующее:
во-первых, реальную возможность реализации заинтересованными лицами права на судебную защиту (на доступ к правосудию);
во-вторых, реализацию принципов гражданского процессуального права;
в-третьих, возможность выполнения судами задач правосудия в целом и задач гражданского судопроизводства в частности, вытекающих из ст. 18 Конституции РФ (обеспечение прав и свобод человека и гражданина) и ст. 2 ГПК, согласно которой "задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду".
На определение обсуждаемых в ходе реформы подходов к правовому регулированию производства в суде первой инстанции и выбор процессуальных форм этой стадии процесса (равно как и последующих стадий) наибольшее влияние оказали следующие факторы, обусловленные происходившими в то время кардинальными изменениями в правовой системе Российской Федерации:
1. Неограниченность права на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ).
Отмена существовавших ранее ограничений права на судебную защиту повлекла не только количественный рост дел, поступающих в суды, но и существенное изменение их качественного состава. Суды стали рассматривать принципиально новые категории очень важных и сложных дел, порядок рассмотрения которых требовал специального правового регулирования.
2. Существенное изменение содержания и расширение действия принципов состязательности и диспозитивности.
Новая Конституция РФ возвела принцип состязательности из отраслевого в ранг конституционного (ч. 3 ст. 123).
Новое гражданское право России: Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, действие которых было распространено на Российскую Федерацию с 3 августа 1992 г., и Гражданский кодекс - существенно расширило содержание принципа диспозитивности, потребовав соответственно предоставления сторонам в процессе значительно больших возможностей в распоряжении принадлежащими им как процессуальными, так и материальными правами и уменьшения контроля со стороны суда за этими действиями сторон (ст. 5 Основ, ст. 9, 409, 415 ГК).
В результате требовалось разумное изменение соотношения между действием в процессе принципов состязательности и диспозитивности, с одной стороны, и принципов активной роли суда, объективной истины, законности - с другой.
3. Многообразие категорий дел, ставших подведомственными судам общей юрисдикции.
С расширением компетенции судов в их производстве оказалось большое количество самых разнообразных по сложности и значимости гражданских дел. Это требовало дифференциации процессуальных форм разбирательства дел в суде, разумного упрощения процесса с целью его ускорения, облегчения заинтересованным лицам реализации права на судебную защиту, уменьшения их затрат, связанных с процессом, и повышения тем самым эффективности правосудия.
Представляется, что принятый в 2002 г. ГПК, разработка которого велась с 1993 г., в достаточной степени учел изложенное, внеся немало нового и положительного в регулирование производства в суде первой инстанции.
При этом надо отметить, что фактически новый ГПК вводился в действие поэтапно: 27 октября 1995 г. и 7 июля 2000 г. на базе его проекта были внесены существенные изменения и дополнения в ГПК 1964 г. <*>, позволившие обеспечить нормальное рассмотрение гражданских дел, поступление которых в суды стремительно возрастало, работу нового института судебной системы - мировых судей, а также опробовать на практике идеи проекта нового ГПК.
--------------------------------
<*> СЗ РФ. 1995. N 49. Ст. 4696; Парламентская газета. 2000. 9 авг.
Что же сделано для повышения эффективности правосудия при рассмотрении судами гражданских дел по первой инстанции, и какие имеются проблемы в реализации заинтересованными лицами права на доступ к нему в этой стадии процесса?
Сначала коротко о том, что сделано в ходе реформирования производства в суде первой инстанции.
Неограниченность права на судебную защиту, многообразие категорий дел, ставших подведомственными судам, повлекли создание новых видов гражданского судопроизводства, к которым относятся:
1) приказное производство (гл. 11 ГПК);
2) заочное производство в рамках искового производства (гл. 22);
3) производство по делам, возникающим из публичных правоотношений (общие положения этого вида судопроизводства и производства по трем наиболее важным категориям таких дел: об оспаривании нормативных правовых актов, об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации - подразд. III разд. II, гл. 23 - 26);
4) производство по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов (разд. VI);
5) производство по делам о признании и исполнении решений иностранных судов и иностранных третейских судов (гл. 45 ГПК).
В особом производстве появились новые категории дел (усыновление, удочерение ребенка, объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным, принудительная госпитализация гражданина в психиатрический стационар и принудительное психиатрическое освидетельствование - гл. 29, 32, 35 ГПК).
Приказное и заочное производства позволили разумно упростить процесс и значительно ускорить защиту нарушенных прав, т.е. повысить эффективность правосудия и облегчить доступ к нему, остальные перечисленные выше - урегулировать порядок производства по принципиально новым и важным категориям дел с учетом их особенностей и создать тем самым условия для их правильного и своевременного рассмотрения и разрешения судами.
Приказное и заочное производства были введены в гражданский процесс еще в 1995 г. в результате изменений и дополнений ГПК 1964 г., на которые было указано выше (нормы о них вступили в действие с 9 января 1996 г.).
Как показала практика, эти новеллы (особенно приказное производство) оказались очень своевременными и эффективными. Так, в приказном производстве стало рассматриваться подавляющее большинство заявлений о взыскании заработной платы, задержки выплат которой, как известно, были массовыми и существенно нарушали права работников. Рассмотрение этих дел в приказном производстве позволило быстро и эффективно защитить права многих граждан.
В 1997 г. было вынесено 1461926 судебных приказов, в 1998 г. - 1747650, в 1999 г. - 1322464, в 2000 г. - 969529, в 2001 г. - 995074, в 2002 г. - 915410, в 2003 г. - 1127964, в 2004 г. - 1551026.
Немало дел рассматривается и в заочном производстве.
В 1997 г. в этом производстве было рассмотрено 101076 дел, в 1998 г. - 148312, в 1999 г. - 261765, в 2000 г. - 331154, в 2001 г. - 417618, в 2002 г. - 554773, в 2003 г. - 563167, в 2004 г. - 646202.
Введение новых видов гражданского судопроизводства и категорий гражданских дел особого производства, безусловно, является положительным итогом его реформирования.
Следующим итогом реформирования гражданского процесса является расширение действия принципов состязательности и диспозитивности, что повлекло существенные новеллы в регулировании производства в суде первой инстанции (равно как и последующих стадий процесса).
Соответствующие изменения были внесены в ГПК РСФСР в 1995 г. и практически в неизмененном виде воспроизведены в новом ГПК.
В общих чертах они выглядят следующим образом.
1. Доказывание в федеральных судах осуществляется, как правило, при рассмотрении дела в первой инстанции; в суд второй инстанции доказательства могут представляться лишь при определенных условиях (ч. 2 ст. 339, ч. 1 ст. 347 ГПК); для мировых судей это правило не действует, и в суд апелляционной инстанции допускается представление новых доказательств без ограничений (ч. 3 ст. 327 ГПК).
2. Обязанность по доказыванию обстоятельств, имеющих значение для дела, возложена на стороны; суд лишь создает условия для проведения равноправного, состязательного процесса, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, в случае затруднительности представления этими лицами доказательств по их ходатайству истребует доказательства (ст. 12, 56, ч. 1 ст. 57 ГПК).
3. В случае признания стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, последняя освобождается от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств (ч. 2 ст. 68 ГПК).
4. На случаи уклонения стороны от выполнения обязанности по доказыванию обстоятельств, имеющих значение для дела, предусмотрены возможности наступления для этой стороны неблагоприятных последствий:
- в случае непредставления ответчиком доказательств и возражений на исковое заявление в установленный судьей срок - право суда рассмотреть дело по имеющимся в деле (т.е. представленным истцом) доказательствам (ч. 2 ст. 150 ГПК);
- в случае непредставления стороной, обязанной доказать свои требования или возражения, находящихся у нее доказательств - право суда обосновать свои выводы объяснениями другой стороны (ч. 1 ст. 68 ГПК);
- в случае уклонения стороны от участия в экспертизе, если без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, - право суда (в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение) признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым (ч. 3 ст. 79 ГПК).
5. Лица, участвующие в деле, распоряжаясь по своему усмотрению своими правами, сами решают, являться им в судебное заседание (направлять ли в суд своих представителей) или нет и вправе просить суд рассмотреть дело в их отсутствие (ч. 5 ст. 167 ГПК).
6. На случаи злоупотребления сторонами своими правами путем уклонения от явки в суд (когда они не просят рассмотреть дело в их отсутствие) установлено, что они обязаны известить суд о причинах неявки в судебное заседание и представить доказательства уважительности этих причин (ч. 1 ст. 167 ГПК), а также предусмотрено, если они не выполнят эту обязанность, возможное наступление для них неблагоприятных последствий:
- для истца при неявке в суд по вторичному вызову - оставление его заявления без рассмотрения (ст. 222 ГПК);
- для ответчика - рассмотрение дела в его отсутствие (ч. 4 ст. 167 ГПК).
7. Стороны получили более широкие возможности распоряжаться своими материальными правами, а контроль суда за совершением ими этих действий значительно уменьшился.
Отказ истца от иска, признание иска ответчиком и заключение сторонами мирового соглашения стали по общему правилу обязательными для суда. Суд должен лишь разъяснить соответственно истцу, ответчику или сторонам последствия отказа от иска, признания иска или утверждения мирового соглашения; не принять отказ от иска, признание иска или не утвердить мировое соглашение суд может, только если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц (но не самих истца или ответчика).
При принятии отказа истца от иска или утверждении мирового соглашения сторон производство по делу прекращается, при принятии признания ответчиком иска выносится решение об удовлетворении заявленных истцом требований без исследования материалов дела (ст. 39, 173, ч. 4 ст. 198, ст. 220 ГПК).
8. Право определить лицо, к которому предъявляются требования (ответчика), принадлежит истцу.
Суд не вправе без ходатайства или согласия истца произвести замену ненадлежащего ответчика; если истец не согласен на замену, суд обязан рассмотреть дело по предъявленному иску (ст. 41 ГПК), т.е. отказать в нем.
Суд по общему правилу не вправе по своей инициативе привлекать к участию в деле соответчика или соответчиков, это допустимо только в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков "в связи с характером спорного правоотношения" (ст. 40 ГПК).
9. При разрешении дела суд по общему правилу принимает решение только по заявленным истцом требованиям; выйти за пределы заявленных требований суд вправе лишь в случаях, прямо предусмотренных законом (ч. 3 ст. 196 ГПК), а не по своему усмотрению, как это допускалось ранее.
Для производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, с учетом их особенностей, сохранена активная роль суда и установлено, что суд не связан основаниями и доводами заявленных требований, что суд может признать обязательной явку в судебное заседание представителя органа государственной власти, органа местного самоуправления или должностного лица, а в случае неявки подвергнуть их штрафу (ч. 3 и 4 ст. 246 ГПК), что суд может истребовать доказательства по своей инициативе в целях правильного разрешения дела (ч. 2 ст. 249 ГПК).
С учетом особенностей указанных дел также установлено, что при их рассмотрении и разрешении не применяются правила заочного производства (ч. 2 ст. 246 ГПК).
Расширение действия принципов состязательности и диспозитивности, как указывалось выше, привело к изменению соотношения этих принципов с принципами активной роли суда, объективной истины и законности, естественно, далеко не в пользу последних.
Роль суда в выяснении обстоятельств дела ("действительных обстоятельств дела, прав и обязанностей сторон", как было установлено в ч. 1 ст. 14 ГПК 1964 г.) не просто значительно снизилась, а качественно изменилась, что дало основания для возникновения споров о том, сохранился ли вообще принцип объективной (судебной) истины <*>.
--------------------------------
<*> См., например: Боннер А.Т. Установление обстоятельств гражданских дел. М., 2000. С. 42 - 69.
Возникшая проблема представляется исключительно важной, поскольку связана с поиском разумного баланса между указанными принципами, а этот баланс, в свою очередь, во многом определяет, насколько будет эффективным правосудие и реальным доступ к нему, будет ли гражданское судопроизводство таким, в котором заинтересованные лица смогут найти защиту своих прав, свобод и законных интересов, или оно превратится в пустую формальность и суд станет играть лишь роль бездушного "штампователя" судебных решений, не имеющих никакого отношения к действительности. Короче, будет ли деятельность суда по рассмотрению гражданских дел с таким содержанием принципов состязательности и диспозитивности реальным правосудием или его видимостью?
Поэтому проблемы определения роли суда и сторон в состязательном процессе, а также взаимосвязи указанных выше принципов требуют дальнейшего внимательного исследования и обсуждения, а результаты реформы в этой области (по внедрению в процесс нового содержания принципов состязательности и диспозитивности) - объективной оценки, с тем чтобы своевременно выявить и исправить возможные недостатки и упущения в правовом регулировании гражданского судопроизводства.
В результате реформирования порядка производства в суде первой инстанции появились и другие полезные новеллы.
В стадии подготовки дела к судебном разбирательству теперь допускается проведение предварительного судебного заседания, в котором возможно решение судьей таких важных вопросов, как приостановление и прекращение производства по делу, оставление заявления без рассмотрения (ч. 4 ст. 152 ГПК).
Возможность прекращения производства по делу (например, в связи с утверждением мирового соглашения сторон) и оставления заявления без рассмотрения в стадии подготовки дела к судебному разбирательству была допущена еще в результате изменений и дополнений ГПК РСФСР в 1995 г.
Главная же новелла действующего ГПК для стадии подготовки дела к судебному разбирательству - возможность рассмотрения и разрешения судьей в предварительном судебном заседании возражений ответчика относительно пропуска истцом без уважительных причин срока исковой давности или срока обращения в суд, т.е. решения вопроса, касающегося существа спора.
При установлении факта пропуска без уважительных причин срока исковой давности или срока обращения в суд судья принимает решение об отказе в иске без исследования иных фактических обстоятельств по делу (ч. 6 ст. 152 ГПК).
Это очень полезное новшество, позволяющее значительно ускорить процесс.
Однако возникает вопрос: как должен поступить судья в предварительном судебном заседании, если признает, что срок исковой давности (обращения в суд) либо вообще не пропущен, либо пропущен по уважительной причине и подлежит восстановлению? Ответ на него ГПК не дает, что порождает определенные проблемы.
Таким образом, предварительное судебное заседание нуждается в дополнительном правовом регулировании.
Представляется, что в указанной ситуации судья должен вынести соответствующее решение (об установлении факта непропуска срока или о восстановлении срока), поскольку эти обстоятельства относятся к существу спора и поэтому не могут устанавливаться определением; после этого судья назначает дело к разбирательству в судебном заседании, в ходе которого выясняются иные обстоятельства, имеющие значение для дела, и выносится решение по спору в целом. При таком подходе обжалование вынесенных решений в суд второй инстанции должно осуществляться одновременно, т.е. после рассмотрения дела по существу в судебном заседании.
Данная ситуация по сути аналогична той, которая урегулирована в ст. 160 АПК, допускающей рассмотрение арбитражным судом дела в раздельных заседаниях суда, т.е. рассмотрение и разрешение в одном деле нескольких соединенных требований отдельно друг от друга.
В целях ускорения процесса и упрощения процедуры исправления возможных ошибок при вынесении судом определений об оставлении заявления без рассмотрения установлено, что суд первой инстанции вправе сам отменить такое определение, вынесенное в связи с повторной неявкой сторон или истца, если истец или ответчик представит доказательства, подтверждающие уважительность причин неявки в судебное заседание и невозможности сообщения о них суду (ч. 3 ст. 223 ГПК).
Данная норма избавляет стороны от необходимости подачи жалобы на определение об оставлении заявления без рассмотрения в суд второй инстанции, значительно ускоряет процесс и, безусловно, является полезной.
Вместе с этим не все изменения процессуального законодательства, регулирующего производство в суде первой инстанции, можно признать положительными.
Как уже отмечалось, отсутствие единого концептуального подхода к регулированию процессуального законодательства Российской Федерации породило многие неоправданные различия между отдельными видами судопроизводства (гражданского, арбитражного, уголовного), которые в нарушение ст. 19 Конституции РФ ставят участников по сути одних и тех же правоотношений в неравное положение перед судом (они перечислялись выше).
Применительно к производству в суде первой инстанции представляется необходимым обратить внимание на разное регулирование в ГПК, АПК и УПК некоторых принципов процесса и порядка проведения судебного разбирательства.
Так, ГПК сохранил все три традиционных для производства в суде первой инстанции принципа - непосредственность, устность и непрерывность, сформулировав их следующим образом:
"Статья 157. Непосредственность, устность и непрерывность судебного разбирательства
1. Суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу, заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.
2. Разбирательство дела происходит устно и при неизменном составе судей. В случае замены одного из судей в процессе рассмотрения дела разбирательство должно быть произведено с самого начала.
3. Судебное заседание по каждому делу происходит непрерывно, за исключением времени, назначенного для отдыха. До окончания рассмотрения начатого дела или до отложения его разбирательства суд не вправе рассматривать другие гражданские, уголовные и административные дела".
УПК отказался от принципа непрерывности, изложив содержание остальных двух принципов в следующей редакции:
"Статья 240. Непосредственность и устность
1. В судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев, предусмотренных разделом X настоящего Кодекса. Суд заслушивает показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие судебные действия по исследованию доказательств.
2. Оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, возможно лишь в случаях, предусмотренных статьями 276 и 281 настоящего Кодекса.
3. Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании".
АПК указывает лишь один из этих трех принципов - принцип непосредственности:
"Статья 10. Непосредственность судебного разбирательства
1. Арбитражный суд при разбирательстве дела обязан непосредственно исследовать все доказательства по делу.
2. Доказательства, которые не были предметом исследования в судебном заседании, не могут быть положены арбитражным судом в основу принимаемого судебного акта".
Таким образом, в уголовном и арбитражном процессах принцип непрерывности не действует, и судьи в перерывах между судебными заседаниями по одному делу вправе рассматривать другие дела. В гражданском процессе такое прямо запрещено ч. 3 ст. 157 ГПК.
Хотя в АПК не указан принцип устности, однако фактически он действует <*>.
--------------------------------
<*> См.: Шерстюк В.М. Развитие принципов арбитражного процессуального права. М.: Городец, 2004. С. 18 - 20.
По-разному решен в ГПК, АПК и УПК вопрос о порядке судебного разбирательства после его отложения.
Так, по ГПК разбирательство дела после его отложения начинается сначала. И только если стороны не настаивают на повторении объяснений всех участников процесса, знакомы с материалами дела, в том числе с объяснениями участников процесса, данными ранее, состав суда не изменился, суд вправе предоставить возможность участникам процесса подтвердить ранее данные объяснения без их повторения, дополнить их, задать дополнительные вопросы (ч. 3 и 4 ст. 169).
В уголовном и арбитражном процессах суд продолжает судебное разбирательство с того момента, с которого оно было отложено (ч. 2 ст. 253 УПК, ч. 10 ст. 158 АПК).
Такие различия разумно объяснить невозможно. Совершенно очевидно, что действие указанных принципов и порядок разбирательства дел после отложения должны быть одинаковыми в гражданском, уголовном и арбитражном процессах.
Представляется, что приведенные нормы АПК и УПК чрезмерно и в ущерб правосудию упростили процесс, особенно отменив принцип непрерывности, что превращает судебные разбирательства в подобие сеансов одновременной игры в шахматы.
Как показывает практика применения нового законодательства о гражданском судопроизводстве (начиная с введения в действие изменений и дополнений ГПК РСФСР в 1995 г.), разбирательство гражданских дел в судах первой инстанции (кроме рассмотрения в приказном и заочном производствах), несмотря на принципиальнейшие новеллы, мало чем отличается от того, что было раньше.
Это связано с тем, что суды с большим трудом осваивают свою изменившуюся роль в гражданском процессе и не используют в полной мере новые возможности состязательного судопроизводства, в том числе и меры по борьбе со злоупотреблениями сторон, направленными на умышленное затягивание разбирательства дел.
В результате рассмотрение многих дел продолжается чрезмерно долго, их разбирательство многократно откладывается и право на доступ к правосудию для многих заинтересованных лиц становится неопределенным.
Во многом это объясняется тем, что судьи районных судов избегают рассмотрения гражданских дел "по-новому" из-за справедливого опасения отмены их решений вышестоящими судами, которые зачастую продолжают рассматривать дела в кассационном порядке "по-старому" (например, совершенно неправильно отменяют по мотивам "неполноты выяснения обстоятельств дела" решения, вынесенные в соответствии с ч. 2 ст. 150 и ч. 4 ст. 167 ГПК, - по имеющимся в деле доказательствам, когда ответчик, извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, об уважительности причин неявки суду не сообщил и в срок, установленный судьей в стадии подготовки дела к судебному разбирательству, свои доказательства и возражения не представил).
В связи с этим необходимо обратить внимание на исключительно важную роль областных и других соответствующих им судов в реализации реформы гражданского судопроизводства. В тех случаях, когда они допускают ошибки в принципиальных подходах к практике рассмотрения дел в кассационном порядке, создаются препятствия применению нового законодательства о гражданском судопроизводстве и в реализации заинтересованными лицами права на судебную защиту (на доступ к правосудию).
Суды общей юрисдикции рассматривают большое количество самых разнообразных дел: как совершенно очевидных с точки зрения их разрешения и малозначительных, так и очень сложных и важных; как дел, в которых решаются очень спорные вопросы права и фактов, так и дел, в которых решаются только вопросы права, и т.д.
Между тем законодательство, регулир
