Однако вырастить ребенка эгоистом не всегда достаточно для того, чтобы он спился или стал наркоманом. (И мы знаем немало примеров из жизни, когда эгоист не пьет и не курит, а напротив, занимается физкультурой и укреплением собственного здоровья.) Еще нужно привить ему ложную систему ценностей. С этой задачей успешно справляются средства массовой информации. Они изображают героя нашего времени как жулика, укравшего много денег и сбежавшего за границу, как убийцу с добрым сердцем и большой душой, как черствого человека, равнодушного к чужой беде, как бабника, предающего свою жену и детей.
Подросток, принявший на веру такую систему ценностей, во взрослой жизни будет жестоко разочарован. Он узнает, что за воровство строго наказывают, что убийцу сжигают адовы муки совести, что равнодушный человек обречен на одиночество. Как средство выхода из душевного кризиса, он использует алкоголь и наркотики.
ГЛАВА 6
Кто виноват?
Глава о том, что для осознания созависимости нужно взять ответственность за происходящее в семье на себя, а не искать виноватых на стороне.
Итак, болезнь уже сформирована, лечиться и жить трезво больной не собирается. Он говорит: «Я не алкоголик. Захочу и сам брошу пить, а не захочу — никакое лечение не поможет. И вообще, я в лечение не верю!» Между тем болезнь быстро прогрессирует и утяжеляется. Неужели все так безнадежно? Почему все в моей семье сложилось так, а не иначе? А как в других семьях? Почему дети, выросшие в одном дворе, учившиеся в одной школе, у одних родителей живут трезво или употребляют спиртные напитки умеренно, а мой сын злоупотребляет алкоголем? Почему одна женщина вышла замуж за пьющего, и рядом с ней он отказался от алкоголя. А другая выходила за трезвого, и рядом с ней он все чаще и чаще стал прикладываться к бутылке и у него сформировался алкоголизм? Так кто же виноват? Кто несет ответственность за то, что происходит в моей семье? Может быть, государство, которое спаивает; врачи, которые плохо лечат; друзья, которые наливают, или неспокойная работа? Но такая позиция вам ничего не даст. Государство изменить вы не сможете. Врачи имеют одинаковую подготовку и в работе используют единые стандарты, а других, особенных врачей вы не найдете. Благодаря огромной практике российские наркологи лучшие в мире и могут делать то, что врачам других стран и не снилось. Друзей мы выбираем себе сами. И можем выбрать трезвых или пьющих. А кроме того, друзья не имеют такого влияния на человека, как семья, как жена или мама. Влияние жены или мамы всегда неизмеримо больше, чем влияние любого друга, любой компании. Это даже нельзя сравнить. На работе пьют далеко не все, а значит, дело и не в работе.
Если рассматривать алкоголизм, наркоманию как болезнь одного человека, то положение кажется безвыходным. И действительно, что мы можем сделать, когда он не хочет лечиться, а принудительное лечение или принуждение к лечению наше государство, в отличие от других цивилизованных стран, почти не применяет? Но если алкоголизм и наркоманию принимать за болезнь всей семьи, то положение из безвыходного становится совершенно нормальным, контролируемым, и вот почему.
Семья — это устойчивая замкнутая система. А коли так, то поведение взрослых членов семьи всегда (!) взаимосвязано и взаимообусловлено. И достаточно одному члену семьи изменить свое поведение, как обязательно изменится поведение других членов. Изменять таким образом поведение химически зависимого человека можно в любом направлении. Например, жена или мама может действовать таким способом, что муж или сын будет впадать в еще большую зависимость от наркотиков, алкоголя. Именно так и действуют созависимые. Однако можно действовать как-то иначе, и тогда близкий человек примет решение лечиться и жить абсолютно трезво. Иногда на изменение поведения созависимых следует немедленный ответ, и больной тотчас или в ближайшее время отказывается от алкоголя или других наркотиков. Однако ответ бывает отсроченным по времени до нескольких месяцев (обычно не более года), и от родных и близких требуется большое мужество и терпение, чтобы преждевременно не разочароваться и выдержать достаточную паузу для получения нужного результата — трезвости.
Выходит, ответственность за то, что происходит в моей семье, несу я сам? Значит, это мои ошибочные действия привели к формированию болезни у близкого человека и не дают ей угаснуть? Изменить себя — это в моих силах, это реально. А как, в чем и насколько себя изменить, чтобы сын (муж) отказался от алкоголя (наркотиков) подскажет врач. Осознать у себя созависимость — это значит взять ответственность за все, что происходит в моей семье, с моими близкими, на свои плечи. Но созависимые не хотят этого делать. Они упорно отстаивают свои ложные убеждения и перекладывают ответственность на пьющего человека: «Он пьет и лечиться не хочет, а я что могу сделать?»
Вот он такой-сякой, так плохо себя ведет, а я в белых одеждах, а я бьюсь как рыба об лед, а я вроде как бы ни при чем. В действительности все не так. Ответственность за все, что происходит в семье, всегда делится поровну. Есть ответственность за пьянство на муже? Есть! Но вторая половина ответственности лежит на жене… Есть ответственность за употребление наркотиков на сыне? Конечно, есть! Но другая часть ответственности лежит на родителях. Если спивается какой-то Педро Антонио из мексиканского сериала, то мы ничего не можем сделать. Это же по телевизору или далеко в Мексике. Как мы можем повлиять на ситуацию? Если же речь идет о близком мне человеке, с которым я живу под одной крышей, в одной квартире, да даже если в одном городе, то имею ли я право принять участие в его судьбе? Имею ли я право обратиться к врачу и выполнить все его рекомендации? Да не просто имею, а обязан это сделать. И если я до сих пор этого не сделал, то на это есть причина. А называется она — созависимость.
Дело в том, что с определенного этапа заболевания, а именно с середины первой стадии, химически зависимый человек уже не может содержать свою болезнь. Она может только паразитировать на чувствах родных и близких. Но паразитирует болезнь не в любой семье, а только там, где ей позволяют на себе паразитировать. Там, где не позволяют — болезнь заканчивается.
Есть такое устойчивое выражение: «Свита играет короля». Вот оно!!! Это выражение очень точно характеризует созависимые отношения. Алкоголизм (наркоманию) играет семья химически зависимого. И как только игра семьи заканчивается — у близкого человека обязательно заканчивается алкоголизм или наркомания.
Алкогольная болезнь совьет гнездо только в той семье, где, с одной стороны, созданы условия для пьянства, а с другой стороны, нет эффективного препятствия пьянству. Можно ли сказать, что до настоящего времени вы эффективно противодействовали пьянству, если он пьет все больше и больше? Нельзя. О том, что значит создавать условия для болезни и как эффективно ей противодействовать, вы узнаете ниже.
ГЛАВА 7
Заболеть от любви
О большой слепой любви и ее истинных причинах.
Проблема созависимости изучается в течение 20 лет. За это время накоплен огромный опыт успешного решения проблемы наркомании, алкоголизма через коррекцию таких отношений. Почему бы вам не воспользоваться этим опытом, вместо того чтобы повторять чужие ошибки, расплачиваясь здоровьем близких и своим?
Так что же такое созависимость? Единого определения не существует. Специалисты предлагают разные определения этому состоянию. Вот некоторые из них:
ü Созависимость — это отказ от себя.
ü Созависимость — концентрация внимания на болезни другого, увлеченность болезнью другого человека.
ü Созависимый — это тот, кто полностью поглощен тем, чтобы управлять поведением другого человека и совершенно не заботится об удовлетворении своих жизненно важных потребностей.
ü Созависимость — это устойчивая личностная дисфункция, связанная с отчуждением, неприятием своих собственных чувств, мыслей, желаний, потребностей, с устойчивой потребностью восполнения своей личности личностью другого человека, с полной зависимостью своего настроения и душевного состояния от настроения и состояния другого.
ü Созависимость — это болезненное желание управлять поведением, контролировать жизнь, опекать и воспитывать другого взрослого человека.
Лично мне больше нравится другое определение, определение из одного слова.
ü Созависимость — это… любовь.
Да, да. Любовь, которая может быть как со знаком плюс, так и со знаком минус. Если это здоровое чувство, то оно поможет человеку раскрыться как личности, поможет стать еще более здоровым, красивым, успешным. Больше того. Здоровое чувство поможет не только тому, которого любят, но и тому, кто любит. Однако даже такое светлое чувство, как любовь, может приобрести какие-то уродливые формы. Любовь может быть бездумно вредной. Бывает слепая материнская любовь. Бывает любовь, которую трудно перенести. От такой любви можно сильно заболеть и даже погибнуть, что и происходит при созависимости.
Любовь — эмоциональная привязанность. И совершенно нормально, что все мы к кому-то эмоционально привязаны: жена к мужу и муж к жене, мама к сыну и сын к маме. Но в случае созависимости эмоциональная привязанность выражена чрезмерно, преувеличенно и даже болезненно. Давайте представим себе, что кто-то подарил нам свое чувство — любовь в виде воздушного шарика. Это красиво. А если этот шарик увеличить до метра в диаметре? Это очень красиво! Это необыкновенно красиво, но очень неудобно. Куда мы с этим шариком? Он же ни в одни двери не пролезет! А если шарик надуть до размеров вашей комнаты? Как вы себя будете чувствовать? Вы будете страдать и мучиться. Еще бы! Ни вздохнуть, ни повернуться. Это же очень тяжело. А если шарик еще накачать в две атмосферы?.. От такой любви мы все погибнем. Слепая любовь зачастую душит, приводит к формированию болезни и сводит в могилу. Страдает тот, кого любят. Но и любящий страдает не меньше. Как-то была на приеме женщина. А проблемные отношения с алкоголем и у мужа, и у сына. Так вот, она говорит о себе: «Да, я их залюбила». Правильно сказала. Залюбить можно до болезни, залюбить можно до смерти.
Причина этого состояния кроется в детстве. Из-за каких-то дефектов воспитания у созависимого сформировалась низкая самооценка. Частью своей личности созависимый «застрял» в подростковом возрасте. Это подростковость личности. Такой человек забыл дать ответы на главные вопросы подросткового возраста — Кто Я? Для чего Я на этой земле? Как Я должен реализовать свою личность? В чем смысл моей жизни? Когда я на приеме спрашиваю у созависимой мамы пациента: «В чем смысл вашей жизни?», то часто слышу ответ: «Спасти сына». Но, позвольте, это не может быть смыслом жизни. Давайте представим себе, что сын взял да и сам спасся, без помощи мамы. Прошел лечение и живет трезво и счастливо. Это же страшно — мама потеряла смысл жизни. Ей просто незачем жить. Это значит в петлю, в могилу? Поверьте, так и бывает. Такая мама хватается за сердце, начинает сильно болеть и ходить по врачам.
Из-за того, что нет ответов на главные вопросы подросткового возраста, на месте внутреннего «Я», «Я» как личность, формируется слепое пятно, пустота, вакуум. Созависимый не видит себя в жизни. На приеме я спрашиваю у жены алкоголика:
— Хотели бы вы что-то изменить в своей жизни?
— Да, хочу, чтобы муж бросил пить!
— Позвольте, но пить или не пить, бросать или не бросать — это его решения, это его жизнь. А в своей жизни вы хотели бы что-то исправить?
— Да, хочу. Вот муж бросит пить — и у меня все будет хорошо.
Она просто не видит себя в жизни. Она видит только мужа с его алкоголизмом, а потому не может осуществлять свою психическую саморегуляцию самостоятельно, в отрыве от болезни мужа.
Этот дефект личности созависимый пытается восполнить личностью другого человека — того, кто рядом. Личностью сына или мужа. Из-за низкой самооценки, чувствуя свою ущербность, созависимые полагают, что их не могут полюбить просто так, за то, что они есть, и такими, какие они есть. Поэтому они пытаются заслужить или заработать любовь.
ГЛАВА 8
Он не способен жить своим умом
О попытках созависимых жить за другого и о том, что из этого получается.
На уровне поведения слепая любовь при созависимости проявляется двумя вариантами: контроль и забота. Заботясь о другом и контролируя другого, созависимый чувствует себя нужным, востребованным, значимым. Не представляя границ своей личности, он позволяет себе бесцеремонно вмешиваться в жизнь другого человека и позволяет болезни вмешиваться в свою жизнь. Но контроль и забота, как и многое другое в случае созависимости, выражены чрезмерно, преувеличенно, гротесково и даже карикатурно.
Контролирующее поведение достигает болезненной выраженности. Созависимая жена или мама пытается все и вся контролировать в жизни близкого. Она отсекает ненужных друзей, которые могут предложить выпивку: «С этими дружи, а с этими не дружи». Делает проверочные звонки на работу: «После работы в пивную не ходи. Сразу домой». Навязывает совместный досуг: «На выходные едем на дачу. А если останешься дома, придут друзья с бутылкой». Пытается единолично распоряжаться семейным бюджетом: «Зарплату мне отдавай, а то ты все деньги пропьешь или потеряешь». Выливает в унитаз найденное спиртное. У нее всегда есть разумное объяснение этим действиям: «Без меня он пропадет, попадет в беду, пропьет деньги, прогуляет работу, уйдет в запой», но, позвольте, выбирать друзей можно ребенку, а здоровенному мужику уже поздно. Проверочные звонки заведомо неэффективны. Он все равно заглянет в пивную. Совместный досуг, конечно же, нужен. Никто не спорит. Но навязывать его не надо. Если вылить водку в унитаз, он займет деньги на новую бутылку, но меньше пить не станет. Он и сам знает, как потратить зарплату: пропить или купить маме лекарства, а детям одежду. Если пропьет — совершит ошибку, а за ошибки придется расплачиваться. Но созависимые не дают близкому человеку права на ошибку. Они считают, что он не имеет права ошибаться. Между тем химически зависимый все равно ошибается, потому что жена и родители стремятся любой ценой расплатиться за его ошибки. Они просто не дают ему почувствовать ошибочность своего выбора. Если бы этого не происходило, то сама жизнь уже давным-давно объяснила бы ему, что такое хорошо, а что такое плохо. Да, он насовершает ошибок, наломает дров, набьет шишек и в конце концов сделает правильный выбор — трезвость. Он же не глупый и способен отличать вредное от полезного. К сожалению, созависимые в это не верят. Они держат его за дурачка. Поэтому ошибки совершает тот, кто пьет, а расплачиваются за него жена и родители.
Невзирая на строгий контроль, алкогольно-зависимый муж (сын) все равно попадает в неприятные ситуации, прогуливает, уходит в запой, пропивает деньги, и все чаще и чаще. Несмотря на очевидную бесполезность и бессмысленность контролирующего поведения, созависимая жена или мама тешит себя мыслью, что ей удалось уберечь близкого от еще более страшных последствий.
Контролирующее поведение становится тотальным. На приеме в психотерапевтическом кабинете созависимую маму легко распознать. Она отвечает за другого. Я задаю вопрос сыну: «Скажите, в каких дозах вы употребляете алкоголь?» А мама говорит: «Да он по бутылке в день выпивает!» Я спрашиваю у сына: «Скажите, сколько у вас алкогольных дней в месяце?» А мама перебивает: «Да он по двадцать дней в месяц пьяный». Она не дает ему рта открыть, и всегда находит «разумные» объяснения этому странному поведению.
— Но как же, доктор? Он же обманет вас. Он же приукрасит, приуменьшит. Он введет вас в заблуждение, и вы не сможете разобраться в его случае.
— Позвольте. Но я же специалист. Я понимаю, что при первой встрече химически зависимый захочет сохранить лицо, выглядеть лучше. Возможно, он в чем-то приуменьшит, возможно, он где-то приукрасит. Да ради Бога! Но я буду задавать вопросы таким способом, что в своих ответах он будет сам себе противоречить. Я не стану уличать его в обмане, но в итоге у меня будет полная картина болезни.
Созависимая жена (или мама) пытается думать за другого, решать за другого, отвечать за другого. По большому счету, она пытается жить за другого! Но это же невозможно. Мы можем прожить только свою жизнь.
Хрестоматийный пример созависимости мы видим в фильме «Бриллиантовая рука». Перед отправкой корабля корреспондент радио задает вопросы туристу: «Скажите, как вас зовут?» Но созависимая жена выхватывает микрофон у мужа: «Семен Семенович Горбунков». Корреспондент опять пытается задать вопрос туристу: «А прежде вы уже бывали за границей?» Но жена опять не дает мужу ответить. Она выхватывает микрофон и отвечает за него: «Мы хотели купить шубу, но решили все-таки вначале съездить за границу». Можно себе представить, какие эмоциональные перегрузки испытывает человек, за которого думает, отвечает, решает жена или мама. Если бы мы проследили эту семью в жизни, то обнаружили бы, что через 5–7 лет у Семена Семеновича Горбункова, очень вероятно, сформировалась бы алкогольная болезнь, если бы жена к тому времени не исправила свое поведение. Собственно, алкоголизм уже начинает формироваться. Мы видим, как общественные интересы (с бутылкой в ресторане «Плакучая ива» или в гостинице) превалируют над интересами семьи, детей. Это и есть та самая созависимость, которая является основным пусковым фактором для болезни, а в дальнейшем не дает ей угаснуть.
Сверхконтроль при созависимости не только неэффективен, а еще и вреден. Сколько бы жена (мама) ни контролировала, а болезнь прогрессирует, утяжеляется, с каждым днем приближается к своему трагическому финалу. При более благоприятном стечении обстоятельств исходит в слабоумие, а при неблагоприятном — химически зависимый попадает в тюрьму, на инвалидную кровать или, что чаще бывает — на кладбище.
Так, значит, не надо контролировать? Что произойдет, если прекратить вредящий контроль? Да, наркоман (алкоголик) наломает дров, насовершает ошибок, надеясь, что жена, родители и дети станут за них расплачиваться. Станут расхлебывать заваренную им кашу. А если не станут? Он набьет себе шишек, ему придется самому расплачиваться за свои ошибки, и жизнь быстро расставит все по своим местам. Сама жизнь быстро объяснит ему, что такое хорошо, а что такое плохо. Сама жизнь поставит его перед выбором — пить или не пить, употреблять наркотики или не употреблять — жить или не жить? Вопрос будет стоять ребром, предельно остро и именно в такой формулировке. Жить-то он хочет и любит. Иначе он давно бы что-то с собой сделал, чтобы не мучить жену, детей и родителей. А раз так, то придется пройти лечение в полном объеме и отказаться от алкоголя и других наркотиков раз и навсегда. Он же сам себе не враг!
ГЛАВА 9
Дядя, памперсы не жмут?
Глава о том, как созависимые, полагая, что заботятся о близком, в действительности заботятся только о его болезни.
Другой вариант ошибочного поведения — это забота. Но не просто внимание близкому человеку, а сверхзабота, забота любой ценой, а иногда ценой своего здоровья и даже ценой своей жизни. Забота до самопожертвования! Забота до самоотречения!
Приведу пример. Рассказывает женщина, 79 лет, о сыне. Сыну 52 года, живет в отдельной квартире. Он инвалид II группы, что, впрочем, не мешает ему пить водку. Да и инвалидность себе он заработал многолетним пьянством.
— Я приношу ему сумки с продуктами, выкладываю в холодильник. Я приготовлю покушать, постираю, поглажу белье, наведу ему чистоту, а он приходит пьяным и меня на три буквы посылает.
А заслужил ли он такую заботу? А может быть, маме лучше потратить пенсию себе на лекарства, на отдых? Может быть, ей для себя сделать что-то приятное? Нет, мама думает, что она заботится о сыне. На самом же деле она заботится не о сыне, а о его болезни. Она создает ему условия для пьянства. Не заметила она, что младенца в доме уже давно подменили небритым мужиком с бутылкой или шприцем в кармане. А она все сюсюкает, все гладит по головке, все вытирает сопельки. Не заметила она, когда ее сына подменили болезнью.
Дело в том, что личность химически зависимого раздвоена. В нем как бы два разных человека. Один — добрый, хороший, умный, сильный, внимательный — тот, которого любили и любят. Это здоровая, нормативная часть личности. А второй — это когда он пьяный или непосредственно перед алкогольным эксцессом. В такие моменты он становится черствым, жестоким, эгоистичным и, вообще, в нем просыпается что-то звериное. Это болезненно измененная часть личности — алкогольная субличность. В начале первой стадии хронического алкоголизма преобладает нормативная часть личности. При переходе во вторую стадию болезни эти части равнозначны. К концу второй стадии доминирует алкогольная субличность, а от здоровой части личности остается процентов 20. Однако и этого достаточно, чтобы вернуть человека к трезвой жизни, если преодолеть в себе созависимость. Вот и получается, что эта женщина заботится не о сыне, не о здоровой части личности, а об алкогольной субличности, о болезни.
Другой пример сверхзаботы при созависимости. Рассказывает жена химически зависимого: «В два часа ночи звонит телефон: «Это из милиции. Ваш муж сидит пьяный около рынка и горланит песни на всю улицу. Если вы его не заберете, то мы отправим его ночевать в медвытрезвитель». Если бы у нее не было созависимости, то она ответила бы: «Вы сюда больше не звоните. У меня спят двое маленьких детей. Вы их можете разбудить. Да и самой мне к семи на работу. Мне отдохнуть надо. А мужу нравится ночевать в вытрезвителе — пусть там и ночует. Он взрослый человек, а значит, имеет право совершать ошибки и расплачиваться за них». Но у нее созависимость. Что она делает? Бросает детей в пустой квартире (а если короткое замыкание или еще какое-то ЧП?), берет деньги на такси (не дочери на сандалики, не сыну на игрушки), едет через весь город, забирает мужа, обмывает, укладывает его спать (себя не жалеет). Она думает, что проявила заботу о муже. А вот ничего подобного. Она заботится о болезни! Она создает ему условия для пьянства. Расплачиваясь за ошибки мужа благополучием детей и своим здоровьем, она не дает мужу почувствовать ошибочность его выбора. Конечно, ошибки совершает он, а расплачиваются другие, те, кто рядом.
А что если перестать заботиться о болезни, не создавать ему условий для пьянства? Здоровая часть личности останется один на один с болезнью, и ей станет по-настоящему страшно. Вот тогда-то он и откажется от алкоголя раз и навсегда. Приведу пример. Мама пациента рассказывает: «На нашей улице живут два брата. Пили они очень много. Бросили работу, стали пропивать вещи из дома. Жили на пенсию отца и мамы. Первый не выдержал отец — у него больное сердце. Похоронили отца. Мама всю свою пенсию тратила на сыновей. Пенсии не хватало, так она все лето спину гнула на огороде, чтобы сыновей прокормить. Наконец не выдержала и мама. Братья похоронили маму, прошли специальное противоалкогольное лечение, бросили пить, устроились на работу, и жизнь у них наладилась. И вот я как-то подошла к ним и спрашиваю: «Почему же вы раньше не лечились? Вы же своим пьянством последние годы жизни родителям отравили! Не могли вы раньше одуматься? Почему только когда мамы не стало, вы обратились за лечением?» Один из них мне и отвечает: «Тетя Маша, а нам ведь сейчас надеяться не на кого. Одни мы остались».
Вот оно в чем дело! Закончилась созависимость — к сожалению, со смертью родителей — закончилась алкогольная болезнь у сыновей. А о чем думала мама, когда пенсию тратила не себе и мужу на лекарства, а на сыновей, когда она себя не жалела и на огороде для них трудилась из последних сил? Она думала «Без меня они пропадут. Без меня они дом сожгут или окажутся с бомжами. Без меня они — ноль без палочки. Они же такие слабенькие и глупенькие, что даже прокормить себя не смогут…» Ошибалась мама. Дети всегда умнее своих родителей, и это нормально. Не верила она в то, что вырастила сыновей сильными, умными и хорошими. За свою ошибку ей пришлось заплатить жизнью мужа и своей. Своей слепой любовью она едва не сгубила сыновей. Как это не страшно звучит, но смерть родителей была для детей благом. Только благодаря этому они выжили и вернулись к нормальной жизни. Мама-то думала, что поступает геройски, а на самом деле являлась источником чужих несчастий и болезней.
А теперь давайте представим, что бы произошло, если бы маме хватило здоровья еще десять лет гнуть спину на огороде и тратить пенсию на пьющих сыновей? Напомню, что первая стадия алкоголизма протекает в среднем за пять лет, а вторая столько же, сколько и первая. И до середины второй стадии редко кто доживает… В этом случае ей пришлось бы похоронить своих сыновей. Тут уж кто кого. Если в семье есть созависимость, то или алкоголик (наркоман) доведет жену или родителей до инфаркта, или они сведут его в могилу своими неэффективными и заведомо вредными действиями.
Глава 10
Любимые роли созависимых
Глава о стереотипно-шаблонном поведении и его заведомой неэффективности.
Мышление химически зависимого искажено алкоголем или наркотиками. Он сам себе не рад временами, но он запутался и просто не видит выхода из создавшейся ситуации. Достаточно ему предоставить полную и достоверную информацию о том, что, как и почему с ним происходит (с этой задачей может справиться только специалист), и он, если интеллектуально сохранен, сделает правильные выводы и будет жить трезво.
Но созависимость — это зеркальное отражение химической зависимости. Все признаки, все симптомы болезни находят свое отражение в созависимости. Мышление созависимых искажено не меньше, чем у алкоголика или наркомана. Созависимый тоже запутался, тоже не рад своей жизни и тоже не видит выхода. Он изо всех сил пытается изменить ситуацию, но для решения проблемы он использует один из трех заведомо неэффективных способов. Есть три любимых роли созависимых: роль спасателя, роль праведного преследователя и роль жертвы.
Спасатель — заботится, опекает, спасает и нянчит… кого? Взрослого мужика, который и сам может позаботиться о своей маме, жене или детях… если захочет. А если не захочет, то совершит ошибку, а за ошибки придется расплачиваться. Но созависимые не дают ему это сделать. Ошибки совершает он, а расплачиваются за них жена, родители и дети. Созависимая мама (или жена, которая берет на себя роль мамочки для мужа) говорит: «Ну как же мне о нем не заботиться, ведь он же мой сын. Он же такой слабый и беспомощный. А когда ему было 5 лет, он сильно болел».
Согласен, мама обязана заботиться о сыне, а если лишит его своей заботы, то это будет преступлением… если сыну нет 18 лет. Но если он уже совершеннолетний, то теперь его очередь заботиться о родителях, вернуть свой сыновний долг. Что касается его болезненности, слабости и беспомощности, то куда же они деваются, когда надо найти денег на водку или искать наркотики? Он проявит огромную силу, ясный ум и прекрасную сообразительность в своем стремлении к алкоголю или наркотикам. А значит, ему хватит силы, ума и сообразительности, чтобы прийти в трезвость, если не мешать своей заботой или спасательством.
И ладно бы забота и спасательство были эффективными. Но сколько о нем ни заботятся, сколько его ни спасают, а он с каждым годом пьет все больше, впадает в еще большую зависимость от алкоголя или наркотиков. Почему бы жене или родителям не сделать вывод о неэффективности и даже вредности такой стратегии поведения? А потому что спасают, опекают, нянчат и заботятся они… не для него, а для себя. Это псевдоальтруизм, из-за которого выглядывают длинные уши эгоцентризма. Все это делается, чтобы чувствовать себя нужной и востребованной в этой жизни.
Другая любимая роль созависимых — роль праведного преследователя. Праведный преследователь кричит, ругается, обвиняет, читает нотации, учит жизни, контролирует, воспитывает, уличает в неблаговидных поступках своего мужа или сына. Выливает в раковину алкоголь из найденных пузырьков и бутылок. В запущенных случаях хватается за скалку или за сковородку. По жизни это бескомпромиссный борец с несправедливостью. Праведный преследователь просто упивается своей правильностью и бескомпромиссностью… А где результат такой «воспитательной» работы? А химически зависимому ни жарко ни холодно от криков и ругани. А ему в одно ухо влетело, а в другое вылетело. А он думает: «Собака лает, ветер носит». А он говорит: «Раз ты на меня так кричишь, пойду и назло выпью в два раза больше». Так, значит, эта стратегия тоже неэффективна? Жена или родители годами кричат и ругаются, а он пьет все больше и больше. Значит, не надо кричать и ругаться, надо действовать как-то иначе? Конечно, воспитывать надо было раньше, когда сыну не было 18 лет. А сейчас его надо не воспитывать, а лечить. А если он не хочет лечиться, то самой обратиться к специалисту и безоговорочно выполнить все его рекомендации.
Наконец, третья любимая роль созависимых — роль жертвы. Жертва плачет, ищет сочувствия, жалуется на свою судьбу: «Какая я бедная и несчастная, как мне с ним тяжело, как мне от него достается, какая я угнетенная!» А сама ничего не делает для того, чтобы изменить свою судьбу к лучшему. Пример. Мама сына-алкоголика жалуется: «Мы с сыном живем в двухкомнатной квартире. Он приведет пьяную компанию, а меня на улицу выгоняет. Я все лето провела на лавочке перед подъездом. Мне же весь дом сочувствует». Это роль жертвы. Она ищет сочувствия, а сама палец о палец не хочет ударить, чтобы изменить ситуацию к лучшему.
Я уже говорил, что осознать созависимость — это значит взять ответственность на себя. Можно сказать: «Сын меня материт и выгоняет на улицу». А можно то же самое сказать другими словами: «Это я позволяю сыну ругать меня матом, выгонять меня из квартиры, так ко мне относиться». Так не позволяйте. Казалось бы, чего проще — продать квартиру, разделить имущество. На свою часть денег мама сможет купить отдельное жилье, если не в областном городе, то в районном центре. Ей-то своей пенсии хватит себе на лекарства, на молоко и творожок. А как сын распорядится своей частью денег и имущества — это его дело. Он же не маленький и не дурак. Но, к сожалению, мама в это не верит. Она отвечает: «Он пропьет все и снова придет ко мне жить!»
