Примечание для медиумов и каналов 4 страница

 

Мужчина: Извини, но звучит это как-то по-детски. [Несколько мгновений обдумывает просьбу Джона.] Хорошо, я согласен — но при условии, что между нами будет любовь. Мы должны познать земную любовь.

 

«Так оно и случилось, — сказал мне позднее Джон. — Мы действительно познали любовь».

 

— Теперь передо мной совсем другие люди, — продолжила Стейси. — Мужчина, с которым беседовал Джон, что-то обсуждает сейчас с целой группой лиц. Как я понимаю, он договаривается о том, от кого он получит в жизни ВИЧ-инфекцию. Все те, с кем он беседует, тоже планируют переболеть этой болезнью. Это позволит им не только расширить личный опыт, но и преподать серьезный урок своим родителям, научив их терпимости и безусловной любви. В данном случае это выходит далеко за рамки личных предпочтений. Но вот мужчина снова возвращается к Джону.

 

Мужчина: Все это куда серьезнее, чем наши с тобой личные интересы. С помощью СПИДа мы в силах многому научить своих близких, почтив их бесценной возможностью постигать и развиваться.

 

Джон: Согласен. Но это нужно и мне самому — чтобы действовать более мудро и в то же время романтично. А еще — чтобы правильно принимать перемены.

 

Только сейчас я понял величие того, на что решилась духовная группа Джона. Эти души трудились на благо всего человечества. Они хотели помочь людям, подняв в обществе уровень терпимости. Они сознательно применяли на себя клеймо позора, чтобы те, кто привык осуждать, смогли выразить взамен бесусловную любовь.

Благодаря Стейси и ее наставнику мы смогли разобраться в том, почему некоторые души еще до рождения планируют опыт СПИДа. Но как насчет тех, кто заболел СПИДом без какого-либо предварительного планирования? Какая роль принадлежит в данном случае душе человека?

— Один мой друг умер от СПИДа, — заметила Стейси. — Это не входило в его предварительные планы. Решение было принято уже в этой жизни.

— Он выбрал это на уровне души или личности? — поинтересовался я.

— На уровне души. Но решение было принято, когда он находился в физическом теле.

— Иными словами, душа решила забрать свою энергию с физического плана?

— Именно так.

— Но почему?

— Моему другу отчаянно не хватало любви — причем с самого рождения. Но и покончить с этим с помощью самоубийства он тоже не хотел. Мой друг выбрал СПИД, поскольку это привлекло к нему долгожданную любовь и внимание. Его Высшее «Я» [душа] согласилось с тем, что чувствовала его личность. А личность тяжело переживала из-за недостатка любви и прощения. Так что душа избрала самый простой путь ухода из этой жизни.

— Но как ей удалось подтолкнуть личность к тому, чтобы та заболела СПИДом?

— Образ жизни моего друга уже создал для этого определенные предпосылки. Найти подходящего человека совсем не сложно.

И все же я не очень понимал, как это могло произойти.

— Получается, что душа способна контролировать сам факт того, заболеет личность СПИДом или нет? Но как ей это удается?

— Во сне мы прводим много времени на уровне души. Это решение было принято, когда он спал.

— То есть ночью, облачаясь в тело света, личность встречается с душой и соглашается сделать нечто такое, что приведет ее к СПИДу. Правильно я вас понял?

Тот наш облик, который мы обретаем в духовной реальности, называют Телом Света. В данномм случае описание носит буквальный характер: наши сияющие тела действительно созданы из света.

— Все так, — ответила Стейси.

— Стейси, помимо тех причин, которые мы обсуждали с Джоном, что еще заставляет души планировать для себя серьезную болезнь?

Внезапно Стейси заговорила медленнее, тщательно подбирая слова. Впервые за сеанс она дословно передавала речь своего духовного наставника. Ну а тот, понимая, что мы подошли к концу сеанса, хотел завершить его следующими замечаниями:

 

— На это существует немало причин, включая самоотверженность и эгоцентризм. Серьезные болезни ведут к серьезным изменениям в характере человека, системе го ценностей и суждений. Иногда же это одна из форм кармического выравнивания.

 

— Что бы вы могли сказать тому, кто серьезно болен и пытается постичь смысл происходящего с ним? Или же тому, кто ухаживает за таким больным? — поинтересовался я.

 

— Чаще обращайтесь к энергии любви. Какой бы тяжкой ни представлялась вам ваша болезнь (или необходимость ухаживать за больным), на самом деле в ней заложен глубокий смысл. Подобный опыт — это новая ступень на лестнице восхождения.

 

Жизненный план Джона с полным правом можно назвать превосходным. Как и все остальные души, его душа могла выбирать место и время воплощения. По собственному выбору Джон оказался там, где стыд, царящий в обществе, наглядно отражал стыд в его сердце. Остановившись на южных штатах в период расовой нетерпимости, он создал жизнь, которая должна была привести к глубокому пониманию — а в конце концов — и к исцелению стыда.

 

По существу, Джон не мог спланировать для себя более сложных обстоятельств. Для рождения он выбрал маленький городок, исключавший всякую анонимность, что вынуждало его скрывать свою сексуальную ориентацию. Он окружил себя представителями религий, не желавших принимать его истинную природу. Задача родителей, принадлежавших к одной с ним духовной группе, также заключалась в осуждении собственного сына.

Наконец, ко всем этим испытаниям добавилась самая позорная болезнь нашего века — СПИД. Джон отказался расписывать свою жизнь мягкими, пастельными тонами. Вместо этого он использовал яркие, смелые, а порой и резкие краски, позволившие ему создать поистине драматическую картину. И все это для того, чтобы постичь истинную красоту нашей души.

Не меньшей похвалы заслуживают и родители Джона. С большой неохотой согласились они играть отведенные им роли, и то — исключительно из любви к Джону. Это же чувство стало побудительной причиной и для бывшего его возлюбленного, на долю которого выпала не менее трудная задача. И хотя в жизни они относились к Джону с осуждением и непониманием, души их не просто следуют любви, они и есть любовь. Вот почему все их беседы относительно будущей жизни фокусировались исключительно на любви — как на побудительном чувстве и как на форме опыта.

Дух — это любовь. Вселенная — тоже любовь. И мы все — любовь. Но чтобы вспомнить, кто мы такие на самом деле, необходимо заглянуть за рамки личности. Временная утрата этой тождественности и последующее ее обретение позволяют душе глубже познать и оценить себя. Однако достичь этого можно только черзе физическое воплощение. Что касается личности, то для нее открытие своей любящей природы ведет к физическому и эмоциональному исцелению — мы можем наблюдать это на примере Джона.

От подобного опыта выигрывает не одна душа, но целая духовная группа. По завершени этой жизни Джон вернется к близким ему душам, окрыленный новыми знаниями относительно стыда. Он еще лучше поймет, насколько это чувство противоречит великолепию его души. Этой мудростью Джон щедро поделится с теми, кто принадлежит к его духовной группе, что позволит им всем подняться на очередную ступень эволюции. Что касается страданий, которые Джон претерпевает на Земле, то они преходящи, но мудрость, которую обретут эти души, — вечна.

Самопрощение — вот чего не хватает Джону для полного исцеления. Конечно же, он должен простить и других за проявленную к нему нетерпимость. Но самое трудное — это простить себя за ту готовность, с какой он принял на веру мнение окружающих. Он настолько стыдился самого себя, что счел, будно заслуживает СПИД. И лишь оказавшись на грани смерти, Джон понял, как ему хочется жить. Более того, он понял, что заслуживает этого не меньше других. Именно контраст между прошлым существованием и той жизнью, которую он обрел, заставил Джона по-новому взглянуть на себя. Он уже не зависел от резких слов своего отца, от осуждающих насмешек бывшего любовника. Да и СПИД перестал быть для него синонимом наказания. Истинное исцеление напрямую связано с вспоминанием. Встреча с иной реальностью пробудила в Джоне воспоминания о своей внутренней ценности. Лишь храбро приняв тьму, мы в состоянии по достоинству оценить свет.

Та тьма, с которой мы сталкиваемся на физическом плане, во многом зависит от нашей веры в обособленность. Нам кажется, что, как личности, все мы отделены друг от друга и от Духа. Как справедливо заметил ангел, мы отождествляем себя с физическими телами. Эта убедительность иллюзорного не случайна: только через физическое воплощение мы в состоянии достичь подлинного духовного развития. Именно благодаря вере в отделенность жизнь становится достаточно весомой для того, чтобы быть нашим учителем. Мы же, в свою очередь, получаем стимул для прилежного обучения.

Согласившись на опыт СПИДа, Джон предоставил нам прекрасную возможность для проявления своего истинного «Я». Эту же возможность даруют нам многие из тех, кого мы осуждаем наиболее сурово. Алкоголик, наркоман, больной СПИДом — каждый такой человек позволяет нам подняться над суждениями личности, став живым воплощением терпимости и сострадания. Джон и другие члены его группы запланировали СПИДа отчасти и для того, чтобы привить обществу эти божественные добродетели. Поэтому мы должны не столько осуждать, сколько благодарить этих людей за то, что они стали нашими учителями. Способность пройти через СПИД или иное жизненное испытание ради блага других свидетельствует о большой самоотвержденности. Иногда подобная самоотверженность выравнивает эгоцентризм прошлых жизней. И всякий раз это жест настоящей любви.

Главная задача всей жизни состоит в том, чтобы проявлять любовь даже тогда, когда истинная наша суть скрыта от нас по нашему же замыслу. Очнуться от этой запланированной амнезии помогает осознание того, что личность — лишь временное наше одеяние. Джону удалось сбросить его с себя, открыв миру безгранично любящую, вечную душу.

 

*****

Подобно Джону, Дорис столкнулась в этой жизни со смертельно опасной болезнью — раком груди. И хотя эти болезни совсем разные, их происхождение и роль в личностном развитии имеют много общего. В частности, причиной возникновения рака у Дорис стало то, что она думала и чувствовала относительно самой себя. То же саоме, как мы уже успели понять, касается и болезни Джона. Иными словами, физическое недомогание отразило те аспекты их личности, которые более всего нуждались в исцелении.

Описывая историю Дорис, я не могу не думать еще об одном событии. Прошло лишь несколько дней с того момента, как моя давняя приятельница сообщила мне о том, что нее диагностировали рак груди. Надо сказать, я был потрясен этим известием. Насколько мне известно, эта женщина всегда отличалась превосходным здоровьем. Она уже приступила к лечению, и хотя прогнозы врачей весьма оптимистичны, состояние ее — вследствие химиотерапии — оставляет желать лучшего. Так что сейчас я еще больше, чем когда-либо, желаю понять, отчего происходят подобные вещи. А вдруг мне удастся обнаружить нечто такое, что поможет не только моей знакомой, но и всем, кто оказался в схожей ситуации? Почему Дорис и эта женщина встретились с подобным испытанием? Неужели Дорис, как и Джон, еще до рождения спланировала для себя опасную болезнь? И если да, то почему? Если же нет, то нельзя ли на основе этого планирования понять, почему она все-таки заболела раком груди и как эта болезнь может содействовать ее духовному развитию?

 

История Дорис

 

— Первое ее прикосновение было нежным и ласковым, но затем она могла дернуть мою голову назад, едва не сломав мне шею, — так описывала Дорис свою мать, страдавшую алкоголизмом.

Решающий инцидент произошел, когда Дорис было шестнадцать. Вместе с подружками — такими же неопытными, как она сама, — они купили пачку презервативов и принесли ее в спальню Дорис. Там они некоторое время изучали их, а затем, наигравшись, положили в шкаф и напрочь забыли про покупку.

Несколько дней спустя Дорис, вернувшись из школы, обнаружила пьяную мать у себя в комнате.

— Она вывалила всю одежду из моего шкафа, — рассказывала Дорис. — Пять из шести ящиков уже валялись на полу. Наконец дошла очередь и до шестого. Мать вытряхнула его содержимое и извлекла оттуда пачку презервативов.

«Ах ты, шлюха! А это что такое?» — завопила она.

В течение еще нескольких недель она называла Дорис не иначе как шлюхой и девкой.

— Мне думалось, что она и в самом деле права, — с грустью заметила Дорис. — Я стала гулять с парнями и постаралась как можно скорее избавиться от девственности, поскольку чувствовала, что недостойна ее. А вскоре я утвердилась в мысли, что секс — единственное, чего я заслуживаю.

Дорис внутренне согласилась и с другими уничижительными замечаниями своей матери. По словам самой Дорис, в юности она была «вылитой копией Долли Партон». Тем не менее она никогда не страдала от избыточного веса. И вссе же поверила матери, когда та заявила, что Дорис — непривлекательная толстуха. В разговоре со мной Дорис припомнила время, когда она готовилась поступать в колледж. Именно тогда мать поинтересовалась у нее: «Не хочешь сделать операцию по уменьшению груди? По крайне мере, будешь выглядеть не так нелепо».

— От нее всегда можно было ожидать чего угодно, — добавила Дорис.

Ей было неуютно в своей семье — не только из-за насмешек и оскорблений матери, но еще и потому, что семья исповедовала иудаизм.

Надо сказать, я был озадачен подобной реакцией. Почему совсем молоденькая девушка столь активно отвергает единственную знакомую ей религию? Ведь никто не пытался насильно обращать ее к Богу или навязывать ей какие-либо обряды. Вскоре, однако, мне открылось, в чем тут дело.

Дорис было уже за тридцать, когда ей впервые поставили диагноз: рак груди.

— Я пришла на кухню, где как раз была моя соседка, — вспоминала Дорис, — и сказала ей: «У меня рак». Та выронила в раковину стакан, разбив его вдребезги. Потом бросилась ко мне и крепко меня обняла. Мы просто не моглии поверить в то, что я больна раком.ы

— Я знала, что не умру, — добавила Дорис как о чем-то само собой разумеющемся.

Мне трудно было понять, в чем причина подобной уверенности. Однако вскоре я нашел объяснение и этому.

Сначала Дорис лечили облучением, а затем сделали операцию. Пока шла операция, Дорис перебрасывалась шуточками со своим врачом. Еще одна попросила медперсонал настроить радио на любимую станцию, чтобы беспрепятственно слушать рок-музыку.

Операция прошла успешно, и Дорис решила, что навсегда распрощалась с раком. Но это было не так. Двенадцать лет спустя ей поставили новый диагноз: рак обеих грудей.

— На тот момент мои представления о себе и сексе в целом мало чем отличались от того, чтоб было раньше, — заметила Дорис. — У меня по-прежнему случались приступы самообличения. В то время я уже была успешным писателем, объездила полмира, но внутренний голос постоянно нашептывал мне, что я недостойна...

Врачи сказали Дорис, что для излечения необходимо удалить обе груди. Для женщина это стало настоящим шоком.

— Я была просто раздавлена, — рассказывала мне Дорис о своем состоянии. — У меня в голове крутилась одна и та же фраза: «Они собираются отрезать тебе грудь». Эта мысль заставила меня разрыдаться.

И все же, несмотря на собственные страхи, Дорис старалась поддержать тех, кто оказался в схожем положении.

— Обычно я присаживалась рядом с той из пациенток, которая была особенно напугана. Помню, я обратилась к одной девушке: «Привет. Что с тобой?» Она взглянула на меня, как на ненормальную, и сказала: «У меня рак». «У меня тоже, — ответила я. — На что похож твой?» После этого она немного расслабилась, и мне стало проще ее разговорить.

Как бы то ни было, но после операции Дорис почувствовала облегчение.

— Я была даже рада, поскольку теперь мне не о чем стало беспокоиться. Я уже не сжималась каждый раз, когда мне приносили результаты маммографии.

— Поначалу я боялась смотреть на свою новую грудь, но муж сказал мне: «Дорогая, все в порядке. Ты выглядишь как молоденькая девушка». Новая грудь гораздо лучше соответствовала моему телосложение. После операции я вдруг начала видеть себя в ином свете. Все мои терзания оказались в далеком прошлом.

Чувства Дорис по отношению к самой себе изменились еще больше, когда она узнала, сколько людей молилось за нее. Многие из них спешили выразить ей свою любовь и поддержку.

— Это было неоспоримым доказательством того, как много я успела сделать, скольким людям помогла изменить жизнь к лучшему, — радостно заметила Дорис. — Только теперь мне стало ясно, что в действительности хороший, любящий человек, сумевший внести свой вклад в этот мир.

Со временем Дорис смогла оценить и другие изменения, к которым ее подтолкнула эта болезнь.

— Прежде я чувствовала себя крайне неловко с женской силой. Я попросту не доверяла ей — как не доверяла и самим женщинам. Я никогда не умела манипулировать мужчинами с помощью разных женских уловок. По сути, я ненавидела эту мишуру. К нарядам и макияжу я тоже была равнодушна. Если я приходила в уборную, то вовсе не за тем, чтобы покрутиться у зеркала. Но во время болезни мне пришлось обратиться за поддержкой к другим женщинам. И я научилась с уважением относится к нашей природе.

— Дорис, что ты узнала за это время о самой себе? — поинтересовался я.

— Я сильный человек, и я исполнена сострадания к другим людям. Мне нравится быть человеком. Я хорошо усваиваю человеческий опыт и умело им пользуюсь. Я рада, что могу теперь протянуть руку другим женщинам и сказать им: «Смелей! Вы можете пройти это препятствие».

Я никогда не чувствовала себя жертвой рака и не считала, что это дано мне в наказание. У меня было ощущения, будто я сама выбрала этот опыт — сама хотела обрести этот дар.

— Дорис, что бы ты хотела сказать женщинам, у которых диагностировали рак груди?

— Когда я описываю другим свою операцию и последующее восстановление груди, я обычно говорю, что подверглась универсальной процедуре. В общей сложности это заняло шесть часов: три из них — на удаление старого и еще три — на восстановление фасада. Когда они слышат это, то невольно начинают смеяться. Даже в самом тяжелом положении постарайтесь найти смешное. Играйте с ним, танцуйте с ним. Кто сказал, что вы должны видеть все в черном свете?

 

*****

 

Я решил поговорить с Дорис еще и потому, что она — яснослышащая. Я рассчитывал, что она поможет мне получить информацию о планировании этой жизни. Но я не представлял, насколько удивительными окажутся ее психические способности.

 

В этой беседе принимала участие и Стейси Уэллс, также осуществлявшая контакт с духовной реальностью.

Я ожидал, что Дорис начнет пересказыать мне то, что услышит от нефизических существ (скорее всего, от своих духовных наставников). И я был захвачен врасплох, когда она вдруг вошла в состояние транса, став каналом для иного сознания. Еще больше я удивился, когда узнал, кто говорит через нее. Но поначалу я заметил лишь серьезные изменения в голосе Дорис. Она вдруг заговорила решительно и энергично — как тот, кто привык повелевать и распоряжаться. Значительным образом изменился и строй ее речи. Иными словами личность Дорис на время исчезла, уступив место неизвестному пока созанию.

 

Ченнелинг Дорис

 

— Эта душа [Дорис] очень боялась собственной силы, а еще, как бы это сказать точнее, своего успеха, — объявило неизвестное существо. — Сочетание этих двух страхов ведет порой к очень тяжелым последствиям. Для этого духа более проблематичным было пребывание не в мужском, а в женском теле. Находясь [в прошлых жизнях] в мужском теле, он обычно выступал в роли этакого мачо — пусть и цивилизованного, но твердо убежденного в превосходстве мужской природы. В результате на обоих энергетических полючах сложилась тяжелая сексуальная карма. Пребывание в мужском теле влекло за собой неуважительное отношение к женщинам. А воплощение в женском теле превращало секс в главную линию защиты — секс как оружие или как разменная монета.

 

Для этого воплощения было создано несколько провоцирующих моментов. Прежде всего, речь идет о фигуре с подчеркнуто женскими формами. Затем была спланирована ситуация с монадой «мать — дочь». Согласно замыслу, мать, движимая чувством зависти к своей дочери, должна была обвинить Дорис в утрате моральных принципов. Эта ситуация стала своего рода тестом. Девушка могла решить, что ее мать неправа, и в качестве доказательства остаться девственницей еще на несколько лет. Однако случилось иначе. Она сочла, что мать должна знать о ней нечто такое, что скрыто от нее самой. С этого момента секс превратился для нее в предмет сделки и едва ли не в единственную вещь, над которой она имела контроль.

 

Не удивительно, что в ее самовосприятии было мало светлых тонов. Подобная ситуация заставила нас предложить второй тест, касавшийся на этот раз силы и успеха. Она считала, что способна добиться успеха лишь в том, что в основе своей имело все ту же сексуальность. В этой ситуации рак должен был стать показателем того, что происходит, когда человек неправильно распоряжается своей сексуальной энергией.

 

Личность знала, что в этот раз ей не суждено умереть, поэтому прошла через операцию и лечение практически безбоязненно. Однако этот случай так и не решил ее проблем с самовосприятием. Поэтому вновь проявилась болезнь. Повторный случай лишил эту личность прежней уверенности в себе, однако и с ним ей удалось справиться.

 

На тот момент привычное самоосуждение дополнилось процессом старения. Вдобавок, обучение наконец-то принесло свои плоды, и она вплотную занялась делом своей жизни. Поэтому было решено удалить объект насмешек, страдания и самоосуждения, чтобы она могла беспрепятственно продолжать свой труд. В результате она получила [второй] диагноз — причем врачи уже понимали, что самым разумным будет удалить обе груди. Реакция линости оказалась на редкость позитивной, чем мы весьма довольны.

 

Я и прежде принимал участие в ченнелингах и успел понять, что каждое нематериальное существо обладает своей собственной энергией, непохожей на энергию других. В данном случае я почувствовал необычайную силу. Эта энергетическая мощь сочеталась со сжатым и в то же время доходчивым объяснением происходящего. Это существо было прекрасно осведомлено о причинах и следствиях, причем излагало их с известной отрешенностью. В то же время в интонациях его голоса сквозила неподдельная забота. Одно мне было ясно: тело Дорис реагировало на те ее чувства, которые она испытывала по отношению к себе. Наши клетки слышат наши мысли и откликаются на них должным образом.

Будь эта беседа с Дорис первой в моем исследовании, я мог бы подумать, что женщину наказали раком груди за неумение правильно пользоваться сексуальной энергией или за то, что она поверила обвинениям матери. Однако я понимал, что это не так. Порой то, что с точки зрения личности кажется наказанием, на самом деле является прекрасной возможностью для духовного роста. Так было и в случае с Джоном. Как отметил ангел, болезнь была послана Джона, чтобы «пролить свет на те аспекты личности, которые нуждались в исцелении». С учетом того значительного развития, которое описала Дорис, можно предположить, что тело ее стало своего рода трамплином для обретенрия новых духовных высот.

То, что наш незримый собеседник использовал слово «тест», дало мне возможность предположить, что значительная часть опыта Дорис была запланирована. Правда, я еще не мог понять почему. Но прежде, чем продолжить исследование, я решил узнать, с кем, собственно, я говорю.

— Вы все время используте слово «мы», — начал я. — «Мы» — это кто?

 

— Мы — это сверхдуша. Мы охватываем все личности. Вы же знаете, что личности не умирают, — они становятся частью великого хора. Планируя очередную жизнь, мы просматриваем их вместе с наставниками, создавая своего рода коллаж, картину в трех измерениях.

 

Поскольку я знал, что в душу входят все личности из прошлых воплощений, было нетрудно понять, что сверхдуша в данном случае — синоним к слову душа. Если честно, я был поражен этим известием. Мне и в голову не приходило, что Дорис может быть каналом для собственной души. В любом случае это стало прекрасно возможностью пообщаться непосредственно с душой, расспросив ее о планах на это воплощение. И первое, что я должен был выяснить: почему Дорис заболела раком груди.

— Насколько я понял, Дорис могла избежать рака. Но для этого ей следовало усвоить два важных урока — любовь к себе и правильное использование сексуальной энергии. Так ли это?

 

— Все так. Был и еще один момент — способность принять женскую форму без каких-либо предубеждений.

 

— Что такого планировалось в ее жизни, что могло бы преподать ей эти три урока, избавив тем самым от опасной болезни?

— Ключевым стал эпизод с ее матерью, когда Дорис было шестнадцать. На тот момент ее карма еще была нейтральной. Но стоило ей согласиться с обвинениями матери, признав себя никчемной шлюхой, как ее личность вступила на проторенную дорожку. Она даже не попыталась усомниться в том, действительно ли права ее мать.

 

— Участвовала ли душа ее матери в предварительном планировании этого инцидента?

 

— Да.

 

Душа Дорис еще раз подтвердила то, с чем я сталкивался и прежде: люди, создающие нам главные трудности, делают это по нашей просьбе. Подобные роли распределяются еще до рождения — причем душа, выступающая в роли «мучителя», ведет себя так из любви к нам. Порой ей даже приходится откладывать собственное обучение, чтобы дать нам возможность обрести необходимый духовный опыт.

— Почему вы остановились именно на этих трех уроках, когда планировали данную жизнь? — поинтересовался я.

 

— Эта душа обладает несомненными качествами лидера и учителя. Но мы уже упоминали о том, что, когда она пребывает в мужском теле, сексуальность нередко используется для принижения женщин. Вторая проблема — нелюбовь к самой себе — имеет больше шансов на проработку, когда душа находится в женском теле. Мы рассчитываем на то, что вся ее карма будет развязана в течение трех-четырех ближайших воплощений. Вот почему эта жизнь очень насыщена в плане уроков.

 

— Вы сказали, что вызвали к жизни эпизоды с раком груди. Как вам это удалось?

 

— Были задействованы определенные параметры. Представьте себе рычаг в сложном механическом устройстве. К этому рычагу мы прикрепляем баланс, который будет держаться на месте с помощью позитивных мыслей и чувств — или же упадет, если подвергнется воздействию негативных эмоций. Эти разрушительные эмоции изменили биохимию тела, спровоцировав развитие рака.

 

— Сам рак груди был спровоцирован определенными привычками мышления. Но были ли у Дорис генетические предпосылки к этой болезни?

 

— Были. Но если вы посмотрите на родственников по отцовской и материнской линии, то обнаружите, что это первый случай болезни в роду. Что, впрочем, не отвергает возможность мутаций.

 

— На мой взгляд, это был достаточно рискованный план, ведь Дорис могла отреагировать на рак самым негативным образом. Что ей стоило, например, озлобиться или впасть в депрессию?

 

— В жизни не бывает ошибок или неудач. Просто каждый сам выбирает свой урок. Мы готовы были принять любой исход, поскольку ни один из них нельзя назвать неправильным.

 

В данном случае душа Дорис затронула вопрос, с которым мне приходилось сталкиваться и прежде. С точки зрения души, ни одно событие или действие не может считаться «плохим». Все это — не более чем опыт, а в каждом опыте уже заложены семена для будущего роста.

 

— Планируя жизнь, вы должны предвидеть самый вероятный из всех путе, не так ли?

 

— Скажем так, планируя это странствие, мы делаем упор на главную колею. Но это не значит, что мы отвергаем небольшие дорожки или обходные пути. Мы учитываем даже возможные выходы. Все это — часть общей дороги. Совсем не обязательно дюйм за дюймом следовать по асфальту.

 

— А вы просматривали сцены из тех жизней, в которых Дорис куда менее позитивно реагировала на болезнь?

 

— Да, — ответила душа Дорис. — Вот почему не существует такого понятия, как риск. Что не удалось в одном измерении, можно при желании осуществить в других.

 

— В других... это физические измерения?

 

— Мы бы сказали, что это реальные измерения. Можете ли вы прикоснуться к ним? Пожалуй, нет. Но это не значит, будто они иллюзорны. Эти измерения так же реальны, как ваше, хотя понятие «физический» налагает определенные ограничения.

 

— Существуют ли иные измерения для каждого из принятых нами решений? Ведь это означает неисчислимое количество таких измерений.

 

— Тебе кажется, что Вселенная не в состоянии вместить все это?

 

— Думаю, в состоянии, — ответил я. — Но как удается душе контролировать неисчислимое количество решений и неисчислимое количество измерений?

 

— Мы не воспринимаем себя как нечто ограниченное, поэтому вполне способны вместить в себя бесконечное множество. Если вы пребываете вне рамок [линейного] времени, вам не нужно никуда торопиться. Время — его просто не существует.