Сегодня можно говорить о кризисе классической гносеологии, однако это не означает конца гносеологии как таковой. Напротив, возникновение информационного общества возводит вопросы знания и познания в ранг центральных проблем культуры. Новый, неклассический, образ познания весьма сложен и многоаспектен, так как формируется на пересечении самых разных подходов, в процессе конкуренции между, с одной стороны, философскими построениями и, с другой стороны, частными науками и междисциплинарными проектами. Необходимо также учитывать, что многие философские направления ХХ-го века (феноменология, неопозитивизм, критический реализм, неореализм и др.) разрабатывали собственные варианты гносеологии. Тем не менее, в современной теории познания можно выделить несколько относительно самостоятельных направлений.
Так, выделяют аналитическую эпистемологию (Б.Рассел, Л. Витгенштейн, Х. Патнэм, М. Даммит), основными отличительными особенностями которой являются, во-первых, исследование проблематики познания через призму анализа языка (как естественного, так и языка символической логики), во-вторых, выдвижение на передний план проблемы обоснования знания и высокие требования, предъявляемые к доказательности и аргументированности утверждений, претендующих на статус знания.
Натуралистическая эпистемология объединяет ряд проектов, общей для которых является ориентация на достижения различных естественных наук (биологии, психологии, нейродисциплин, лингвистики, когнитивной науки). В рамках этого подхода выделяются натурализованная эпистемология (У. Куайн), рассматривающая теорию познания как раздел психологии, эволюционная эпистемология (К. Лоренц, Г. Фоллмер и др.), представители которой исследуют познавательные процессы в контексте биологической эволюции, а также генетическая эпистемология (Ж. Пиаже), эволюционная теория науки (К. Поппер, Ст. Тулмин) и др.
Социальная эпистемология (М. Фуко, Т. Кун, Д. Блур, С. Фуллер, Э. Голдман и др.) в отличие от натуралистической ориентируется на модели социогуманитарного знания (социальной психологии, этнографии, культурологии, литературоведения) и акцентирует центральное значение общества в процессе производства и распространения знания. С учетом неустранимого «социального подтекста» феномена познания, переосмыслению подвергаются классические категории знания, истины, представления о рациональности. Исследуется обусловленность знания существующими в обществе формами деятельности и коммуникации и обратное влияние знания на них, выявляется связь между интересами социальных групп и структурой воспроизводства знания и т. д.
В целом неклассическую теорию познания можно охарактеризовать как последовательное отрицание и переосмысление основных установок классической гносеологии.
Отказ от противопоставления субъекта и объекта. Прежде всего автономный субъект, обладающий непосредственным и абсолютно достоверным знанием о содержании своего сознания, перестает быть исходной точкой исследований. В рамках классической гносеологии субъект – носитель теоретического сознания, который лишен всех сугубо человеческих особенностей и качеств, он «надсобытиен», отделен от жизненного контекста. Неклассическая эпистемология, напротив, акцентирует погруженность познающего в стихию повседневности, в сложную систему коммуникативных и социальных связей, его включенность в смысловой горизонт своей культуры. Так, марксистский подход подчеркивает, что мир индивидуального сознания представляет собой культурно-исторический продукт, формирующийся в результате сложных процессов социализации. С другой стороны, целый ряд исследователей, в том числе представители социальной эпистемологии, указывают на принципиально коллективный характер познания, его обусловленность культурно опосредованными формами коммуникации.
Огромный вклад в формирование неклассического образа познания внесла феноменологическая традиция (Г. Гуссерль, М. Хайдеггер), представители которой утверждают, что противопоставление субъекта и объекта, «внутреннего» и «внешнего» по своей сути вторично и базируется на неком исходном целостном опыте вовлеченного присутствия человека в мире. Таким образом, сам объект познания перестает трактоваться как автономная по отношению к человеческому сознанию реальность, а жесткое противопоставление сознания и мира утрачивает свой смысл.
Отказ от наукоцентризма. Если классическая гносеология рассматривает в качестве нормативного образца знания естественные науки, то неклассическая гносеология реабилитирует до- и вненаучные формы познания, в первую очередь – обыденный опыт. Большую роль в этом процессе сыграла концепция «жизненного мира» Г. Гуссерля, которая показывает, что рафинированные теоретические построения науки произрастают из первоочевидностей повседневного опыта. С другой стороны, можно говорить о гуманитаризации современной теории познания, в сферу рассмотрения которой активно вовлекается опыт «наук о культуре».
Отказ от фундаментализма и нормативизма. Этот отказ связан с осознанием невозможности отыскать некие абсолютные основания знания и выделить априорные, универсальные нормы познавательной деятельности. Поэтому меняются и задачи теории познания: вместо выдачи норм и предписаний – анализ и описание реально существующих познавательных процессов и форм знания. Например, генетическая эпистемология Ж. Пиаже выявляет структуры познания, анализируя эмпирический материал исследований раннего психического развития. Социальная эпистемология и различные версии неклассической философии науки исследуют стандарты (научной) рациональности, обращаясь к реальной истории развития различных систем знания, делая акцент на исторической изменчивости и социокультурной обусловленности этих стандартов.
Вышеперечисленные особенности указывают на усиление в современной эпистемологии принципа релятивизма, акцентирующего условность и относительность знания. Этому способствует как признание социальной, культурной, биологической и прочей обусловленности процесса познания, так и широко распространенное убеждение, что наука не обладает особыми преимуществами по сравнению с другими формами познавательной деятельности – мифологической, религиозной, философской, художественной, обыденной.
9.4. Проблема познаваемости мира:
