Исторический очерк основных начал и кодификации русского гражданского судопроизводства

По Русской Правде охрана прав, прежде всего, дело самозащиты и самоуправства. Соседи, присутствовавшие при нарушении, обязаны были помогать обиженному; в известных случаях защита - самоуправство - происходила при содействии княжеских или наместнических отроков Если нарушитель права не был застигнут на месте, или не было "поличного", защита права происходила решением суда По личным требованиям, если ответчик запирается в получении от истца денег, спор о долге решается судом 12 мужей. Суд по требованию обиженного определяет, справедлива ли месть, следует ли 'плата за обиду Упоминается о споре братьев перед князем о наследстве- "братья ростяжутся о заднице перед князем". Производство суда гласно и устно Суд и расправу творят князья с участием добрых мужей Суд принадлежит князю, и вира и продажа взыскивается в пользу князя В пользу обиженнс'О или его семейства шла плата за голову или за обиду. В областях судили мужи княжие и также с участием добрых людей. Производства суда гласно, устно. Мужи княжие смотрят на суд, главным образом, как на доходную статью, как на повод собирания вир и продаж, причем этот денежный интерес служил и побуждением судей к защите нарушенных прав В интересе же княжеских людей при взимании вир и продаж коренится различие между истцовыми делами, с одной стороны, и казенными и уголовными, с другой; в нем же лежит начало следственного процесса В волостях взыскание вир и продаж отдается в кормление княжим мужам. Последние обязаны были судить с лучшими людьми, но при преобладающем влиянии их самих и при лишении народа всякого участия в управлении, под влиянием ига монгольского, суд всецело из дела народного обращается в дело управления и переходит в руки

кормленщиков и их дьяков и подъячих. Лишь в Новгороде и Пскове удержался характер суда как общественной должности и органа правосудия. По Русской Правде, если не было "поличного", т.е. следов нарушения, и истец начал иск "поклепом", т.е. голословным иском, он должен был представить видока или послуха, по показанию которого дело решается. Послухами могли быть лишь люди свободные; лишь при незначительных делах допускались полусвободные, а в крайних случаях истец мог представить послуха-холопа, говоря: "Аз емлю тя, а не холоп". Если же в таком случае, по испытании железом, истцу суд отказывал, то он обязан был особо вознаградить ответчика за муку, "ибо за холопьи речи ял и". Доказательствами служили суды Божьи: испытание железом, по делам ценой полугривны золота и выше; по делам менее ценным - до двух гривен серебра -испытание водой. Дела еще меньшей ценности решались присягой.

Более подробные правила о судопроизводстве находятся в Псковской Правде. Здесь прямо определяется, что в каждой тяжбе может быть только один послух, по показаниям которого дело решается. Если каждая сторона представляет послуха, то суд определяет, кому из них в этом деле быть послухом. Послух должен был заявить, что подтвердит свое показание присягой и готов биться на поле с противником, оспаривающим его показания. В некоторых случаях в самом законе установлено, кто ближе к доказыванию. Формула, в которой это установляется, гласит: "Ино господ обыскать, правда такоже присуждает, на ком сочат: хочет сам поцелует или на поле с ним лезет, а хочет, у креста положет".

Выше уже указано, что в процессе допускалось доказательство лишь с одной стороны; но по спорам о землях допускались доказательства грамотами с обеих сторин. Противоречие разрешалось полем, по позднейшей статье присягой, причем суд определял, кому присягать. Грамоты побежденных на поле или отверженных присягой подлежат уничтожению. Если по поземельным спорам не было письменных актов, то дело решалось по показаниям "сторонних людей", четырех или пяти, а иногда даже двух. Эти "сторонние люди" отличаются от послуха. Они не обязаны вызывать противника на поле и принимать присягу, а "скажут как право перед Богом", т.е. они являются уже свидетелями в нынешнем смысле этого слова, и согласные показания их имеют безусловную доказательную силу. Такие свидетели допускаются по всем делам, которые могли

быть известны многим, например, о давности владения, о приобретении вещи наследством или покупкой, о существовании обязательства между хозяином земли и изорником.

В Судебнике 1497 года послух является в том же значении, как и в Псковской Правде, т.е. в каждом споре, где нет письменных доказательств, допускается лишь доказательство через послуха одной стороны.

В Судебнике Ивана Грозного 1550 года это формальное значение послуха изменяется. Представление послухов допускается с обеих сторон и они уже не обязаны вызывать противников на поле. По дополнительному Указу к Судебнику 1556 года, ограничивающему применение поля в судебных делах, послух не обязан выйти на поле по вызову ответчика; однако признается преимущество тех, которые заявляют готовность подтвердить свои показания полем. В других уставных грамотах прямо запрещается присуждать послухам поединок, а предписано приводить их присяге с жеребья. Значит по этим грамотам дело решается по показанию послуха той стороны, которую указало жеребье. Но мало по малу правило Царского Судебника, что послухи могут быть представляемы с обеих сторон, приводит к тому, что суд стал оценивать показания их.

Выражение "правда дать", означавшее по Псковской Правде доказательство через послуха, т.е. через поле или присягу, означает после Указа, запретившего присуждение поля, доказательство через свидетелей. Другое доказательство -признание. Оно не может быть разделяемо и служить доказательством лишь того, в чем сторона положительно призналась. Все остальное может быть доказано свидетелями и присягой, но не должно быть подразумеваемо. Таким образом, "послухи" стали свидетелями существования или несуществования обстоятельств дела.

Иски начинались письменной или устной жалобой, на основании которой ответчик вызывался и должен был представить поруку, что к сроку явится в суд. Иначе он мог быть приведен. Если к сроку не являлся, то обвинялся заочно, и за иск и пошлины отвечали поручители. Состязание начиналось или чтением жалобы или устным изложением требования истца. Затем судья обращался к ответчику со словом "отвечай!". Состязание продолжалось, пока стороны не достаточно объяснили дело и не указали доказательств (грамоты, свидетели заявление о готовности присягать). Если доказательства были налицо, то немедленно выслушивали свидетелей и

рассматривали грамоты. В противном случае назначался срок для представления их. Все производство вносилось в судный список, который по окончании производства подписывался истцом и ответчиком, после чего никакие дальнейшие заявления не допускались. На основании судного списка дело вершилось судом, который, впрочем, мог доложить дело для вершения высшему суду, а высший суд - государю.

Хотя в Судебниках, в особенности во втором, указывается на участие в суде представителей земства, как на ручательство правосудия, но когда кормленщики были заменены воеводами, то добрые люди потеряли всякое значение: они обратились в свидетелей происходящего в суде.

Главное значение при решении дел получают судебные практики, дьяки и подъячие. Для высшего суда, для Боярской Думы устраняется даже участие сторон и устанавливается приказная тайна, предоставляющая доклад усмотрению дьяков, которые одни сносятся со сторонами.

По Уложению споры частных лиц между собой производятся судом. Суд начинается по письменной жалобе истца и может быть до вершения прекращен примирением сторон, но государевы пошлины должны быть уплачены, несмотря на мир. Жалоба должна была содержать в себе означение предмета иска, цены его и места жительства ответчика. Порядок и последствия вызова те же, как и по Судебнику. На письменной жалобе дьяк делал надпись о вызове ответчика приставом к определенному сроку. Поручители отвечали за неявку ответчика. В случае неявки в третий раз, ответчик обвинялся, и поручители платили штраф, истцовы иски и убытки. Ответчик за неимением поручителя приводился приставом в место суда и держался в заключении до тех пор, пока не находились поручители или не наступал срок суда. В случае обвинения ответчика за неявку, истец получал бессудную грамоту. По явке ответчика и по просьбе истца назначалось судоговорение. Судоговорение было устное. Истец излагал свою жалобу, после чего судья говорил ответчику: "Отвечай!". Когда обе стороны изложили спор, и если ответчик не сознался, то истец должен был представить свои доказательства. По представлении их ответчик должен был объявить, шлется ли он на те же доказательства, грамоты, свидетелей, или у него есть свои? Для предъявления доказательств давался срок. Происходившее на суде вносилось в судный список, в котором обозначались судья и мужи, бывшие на суде. Против

доказательств ответчика истец мог представить другие и получить на это новый срок. Когда стороны объявили, что изложили все, то подписывали судный список и дело решалось по данным, изложенным в нем. Оценка доказательств была свободная

Суд не всегда вершил спорное дело. Отряженные судьи всегда докладывали дело тому, кто их отряжал, но и постоянные судьи, если встречалось сомнение, докладывали высшему суду, Московскому приказу, а эти приказы Государевой Думе. При докладе, за исключением Государевой Думы, присутствовали стороны и после чтения судного списка спрашивали их: таков ли им был суд?

Вместе с преобладанием приказных людей стало проникать в гражданский суд следственное начало, но пока сохранялось неограниченное право сторон, удержалась если не состязательность процесса, то по крайней мере участие в нем сторон. Так, по Уложению 1649 г. исковые дела производятся "судом", т.е. состязательным порядком с участием сторон или их представителей, и только дела о поместьях и вотчинах и все дела, сопряженные с казенным интересом, производятся "сыском" по книгам приказов. Уложение содержит в себе довольно подробный материал для состязательного процесса. Но следственное начало и дьячее усмотрение, раз проникшие в гражданский процесс, получали все большее и большее значение, чему в особенности содействовало соединение администрации и суда в руках одних и тех же лиц, привыкших действовать по своему усмотрению, не говоря уже о злоупотреблениях, производившихся, по свидетельству современников, в широких размерах. Еще в конце XVI века состоялся указ, которым ходатаи и представители сторон отданы были под власть судей: "а в суде будет говорить не по делу, и того не слушати и не писати, а его бив кнутьем от суда отсылати и впредь к суду не пущати". Ограничение прав сторон и канцелярская тайна "приказною обыкностью" распространялись от высших мест на все суды, так что состязательное начало заменено было следственным, и дела велись по усмотрению дьяков и подьячих.

При Петре Великом вследствие разных мер, принятых без всякого знания дела, как видно, например, из указа 21 февраля 1697 г., делопроизводство ухудшилось. Очевидно, что составители этого указа не имели правильного понятия о различии между "судом" и "розыском", тем не менее они умели отличать основные положения Уложения о "суде" от наслоений другого характера и от неправильностей крючкотворства.

Окончательное господство следственного начала в гражданском процессе было утверждено изданным в 1716 г 30 марта в Воинском Уставе "кратким изображением процессов или судебных тяжеб" Этот закон, составленный по немецким образцам, и опубликованный на русском и немецком языках, хотя и говорит преимущественно о производстве дел уголовных и в особенности подлежащих военному суду, но в нем упоминается и о гражданских делах им и стали руководствоваться при решении последних В конце своего царствования Петр, очевидно, убедился, как вредно действовало следственное начало в процессе Поэтому он перешел к другой крайности В 1725 г 5 ноября был издан указ о суде по форме не только для дел гражданских, но и уголовных Этот указ вводит устное состязательное судоговорение и допускает поверенных, устанавливает форму прошений по пунктам и принимает некоторые меры в видах ускорения процесса, но не устраняет произвола судей Из самого начала этого закона видна путаница понятий у его автора "не надлежит различать, как прежде было, один суд, другой розыск, но токмо один суд" В 1697 предписывался один розыск, в 1723 оказалось нужным ввести один суд Древние различия суда и розыска совершенно не даются составителям Петровских указов Между тем Петр очевидно предполагал произвести этим законом окончательную реформу суда, так как в законе читаем "как судить надлежит, тому форма яснее изображена, по которой во всяких делах, какого бы оныя звания ни были, исполнять должно а не по старым о том указам Все суды и розыски имеют по сей форме отправляться, не толкуя, что сия форма к тому служит, а к другому не служит А ежели кто будет иным образом судить и разыскивать или' челобитные принимать, тот, яко нарушитель государственных прав, наказан будет" Несмотря на этот грозный запрет, еще при* жизни Петра Военная Коллегия 3 ноября 1724 г рассуждала "по* той форме тетради за шнуром и за печатью и за скрепою иметь, а срок по той форме давать ответчикам токмо в истцовых между ими в партикулярных делах, окроме тех, которыя казеннаго интереса касаются, понеже в той форме упоминается более о "челобитчиках и ответчиках", значить к фискальным и уголовным делам должен применяться следственный принцип Воинского Устава

Не обнимая всего процесса, суд по форме дает только правила для судоговорения чисто формального характера Такой, неполный закон не в состоянии был дать тогдашней практике

новое направление Таким образом, новоучрежденные Петром, по образцу судебных мест Эстляндии и Лифляндии коллегиальные суды, с отделением суда от администрации, остаются, собственно говоря, без процесса, который один мог дать им жизнь и значение "Суд по форме" недостаточен, а воинский процесс ему противоречит Смерть Петра положила конец этой неудавшейся реформе При Екатерине I новоучрежденные Петром губернские судебные и административные места, как лишние, отменяются Ею было предписано "положить всю расправу и суд по-прежнему на губернаторов и воевод чтобы подданным тем показано могло быть облегчение, а вместо бы разных многих канцелярий и судей знали токмо одну канцелярию"

При этом восстановлении прежних порядков, однако, не были восстановлены прежние процессы Уложения (суд и сыск), а остались лишь обломки московских порядков (которые трудно было согласить с Петровскими указами), воинский процесс по делам фискальным и уголовным и суд по форме по делам гражданским, в котором недоставало правил по важнейшим вопросам На практике господствовало письменное производство Так, в царствование Анны до сведения Сената дошло что в судах одновременно несколько пар истцов и ответчиков говорят свои речи, писцы их записывают, а судьи не слушают, но потом из записных тетрадей делают себе выписки Сенат подтвердил, что судьи должны слушать показания сторон и затем уже делать выписки Для предупреждения произвола Сенат в 1761 г предписал записывать все речи сторон, даже и те, которые признают к делу непринадлежащими, чтобы можно было при апелляционном производстве все речи видеть При Екатерине II во многих депутатских наказах встречаются жалобы на форму суда и просьбы об отмене сего производства Однако Екатерина II, организуя целую систему коллегиальных судебных мест, передавая суд и полицию органам самоуправления, издавая правила о взысканиях по делам бесспорным и об исполнении решений, несмотря на настояния Сиверса, процесса не касалась, так что продолжались прежняя путаница и прежний произвол Хотя учрежденные ею судебные места были совершенно отделены от административных, но влияние администрации на

суд не прекратилось

Составители Свода Законов под заглавием "Законы о судопроизводстве и взысканиях гражданских" (ч 2 т X) механически соединили постановления X главы Уложения 1649 г и противоречивые законы, указы и правила позднейшего времени

Книга I о производстве гражданского суда в делах бесспорных, составлена по законам Екатерины II и позднейшим указам. Книга II о производстве по делам спорным составлена на основании Уложения 1649 г. и других указов, но руководящей нитью в ней проходят цитаты из краткого изображения процессов Воинского Устава. Противоречие же между следственным процессом и судом по форме устранено тем, что суд по форме был объявлен особенным родом судопроизводства. Судопроизводство разделялось на 4 главных рода и 17 особенных. Книга III о гражданских взысканиях составлена на основании разных указов XIX столетия.

Несмотря на внешнее богатство (2282 ст.) судопроизводство оказалось вскоре вполне недостаточным. Письменность производства, которая исключает совместные действия обеих сторон перед судом, по необходимости медленна, но у нас медленность увеличилась вследствие господства канцелярской тайны не только для публики, но и для самих тяжущихся. Поверенные, без которых не мыслим сколько-нибудь правильный процесс, хотя по закону допускались, но так как положение их не было определено, то на практике собственно были только терпимы и могли иметь хождение лишь по тайникам канцелярий, что вело к злоупотреблениям. Следственное начало сказалось в возможности начала процесса без искового прошения, по сообщении дела суду полицией или административным местом, и в обязанности суда собирать справки для разъяснения дела. Благодаря справкам дела могли тянуться до бесконечности; они же служили средством к устранению ответственности за медленность и произвол, проявляющиеся во всем и в особенности при исполнении решений полицией. Сношения со сторонами имела только канцелярия, судьи знакомились с делом только по записке, составленной канцелярией, приводившей тут же "приличные к делу узаконения". При таких порядках самое важное прэво сторон было право прочтения записки и рукоприкладства к ней, причем можно было указать на неполноту или неправильность изложения и дополнить записку изложением дела с точки зрения стороны.

Письменный процесс по существу своему и при отсутствии совместных действий сторон медленен и требует разделения на несколько последовательных ступеней, восходя по которым процесс подготовлял бы решение. Первой ступенью после вчинения иска является предъявление отводов; если отводы не ведут к отказу в иске, то ответчик обязан к ответу по существу и

никаких отводов уже не допускается. Вторая ступень: изложение требований и заявление о доказательствах; она оканчивается определением обязанности доказывать спорные обстоятельства. Затем третья ступень; производство по доказательствам и заключительные заявления сторон, и четвертая - решение. Такого последовательного строя в нашем процессе не было. Он знал только один отвод судей, все прочие, даже дилаторные, считались возражениями и могли быть предъявляемы даже после разбора по существу; определения об обязанности доказывать (Beweisurteil) не было, и дело могло тянуться пока стороны не переставали подавать бумаги, а канцелярия собирать справки.

По изданному в 1832 г. судопроизводству в судах коммерческих введены присяжные стряпчие, состязательность и для большей части дел устность процесса. Впрочем этот процесс, несмотря на явное преимущество, не имел влияния на общее гражданское судопроизводство. Недостатки последнего чувствовались всеми, но работы по улучшению его, предложенные уже при Николае I, оставались без результата, пока Император Александр II, после отмены крепостного права, не подвинул и этого дела.

Работы по реформе начались поручением второму отделению С.Е.И.В. канцелярии составить проект судебной реформы. Впрочем, составленный проект служил лишь для составления опубликованных в 1862 г. "основных положений" в руководство комиссии, которой поручалась выработка судебных уставов. "Основными положениями" устранена мысль о производстве реформы улучшением существующих судов и судопроизводства, а положено было установить совершенно новую систему судов и новый процесс на отвлеченных теоретических основах. Такими основами объявлены: гласность, непосредственность и состязательность.

Об устности упомянуто лишь вскользь, так как о ней в то время существовали лишь неясные представления. Самым важным началом считали тогда гласность, забывая, что гласность сама по себе, как доказывают гласные суды во время французской революции, не в состоянии предупредить самый вопиющий произвол. Начала непосредственности и состязательности прямо указывали на проблему, какую следовало разрешить при реформе суда: согласовать между собой власть суда требовать от сторон истину с правом сторон защищать свое дело по своему усмотрению. Цель суда установить действительно существующие обстоятельства по

спорным делам, а затем применить к ним действующий закон. К достижению этой цели могли служить как устность производства, обеспечивающая непосредственность сношений между сторонами и судом, так и письменность, сохраняющая установленные раз факты, могущие изгладиться из памяти. Но в то время господствовало мнение о возможности построить какое-то идеальное судопроизводство на основании отвлеченного и формального начала устности, и в "основных положениях" даже не сделано попытки установить сущность устного и письменного процессов.

В комиссии, которой было поручено составление проекта, большинство отвергло непрактичные и неясные правила "основных положений" и выработало проект судопроизводства, положив в его основу устное начало, руководствуясь примером Ганноверского Устава.

Государственный Совет решил держаться "основных положений", но вместо того, чтобы возвратить проект в комиссию для переработки, ограничился частной переделкой, соединяя противоречащие друг другу правила, а именно: предписывается по всем делам судебный доклад, предшествующий устному состязанию, но представление письменных объяснений необязательно, а зависит от воли сторон, и непредставление их даже не ведет к денежному взысканию. Спрашивается, на чем же будет основан доклад, если не было обмена состязательных бумаг. Далее, Государственный Совет отверг право истца требовать заочного решения в случае непредставления ответчиком ответа в срок. Заочное решение допускается лишь в случае неявки ответчика к устному состязанию, но вместе с тем ответчик имеет полное право отказаться от устного состязания. С другой стороны в устном заседании, которое объявлено не необходимым, допускается не только приведение новых обстоятельств, но и представление новых доказательств, что необходимо ведет к частым отсрочкам, вследствие которых процессы могут продолжаться годами

Судебные уставы 20 ноября 1864 г., тем не менее, являются коренным преобразованием всего судебного строя и отличаются большими достоинствами Старый суд в своем устройстве и деятельности страдал такими вопиющими и общепризнанными недостатками, которые почти уничтожали значение правосудия и подрывали всякое к нему доверие.

Напротив, новый суд по закону находился в таком положении и при таких уполномочиях, что на самом деле мог

действовать именем закона и охранять права и свободу лиц, прибегающих к его защите. Отделяя суд от администрации и объявляя судей несменяемыми, т.е. самостоятельными и ответственными исключительно по закону и перед судом, а не по убеждению и усмотрению начальства, новый устав ставил судей в такое положение, что действительно могли решать спорные дела по закону беспристрастно, несмотря на лица и не внимая ничьим требованиям и предложениям (О.З. 64). Вместе с тем судебные уставы прекратили зависимость суда от канцелярии, введя гласность и устность производства. Построив гражданский процесс, для достижения непосредственности, на состязательном начале, судебные уставы 1864 г. предоставили суду оценивать доказательства не по указанной теории, но по соображениям, вытекающим из обстоятельств дела и по разумному убеждению судьи, основанному на логике. Возвышая власть и значение суда, уставы возвысили вместе с тем внутреннее его достоинство, требуя от судей теоретической и практической подготовки к

высокой должности.

Заменив судебную, в особенности канцелярскую, опеку над тяжущимися состязательным процессом, требующим во всех отношениях самостоятельной деятельности сторон, судебные уставы обеспечили также возможность такой самостоятельности введением присяжных поверенных. Предоставив последним организоваться в независимую сословную корпорацию, они тем самым обеспечили им необходимую для служения правде и закону самостоятельность.

Ускорению судопроизводства служило сокращение судебных инстанций, упрощение формальностей и введение особых должностных лиц, судебных приставов, для исполнения судебных решений Для достижения возможного единства в судебной практике вообще и в толковании законов в частности, судебные уставы ввели обязательную публикацию решений Кассационных Департаментов Правительствующего Сената -мера вполне целесообразная и весьма благотворная. Стремясь к единению судов под общей властью Правительствующего Сената, судебные уставы допустили, однако, разделение судов на мировые и общие, поставив те и другие в совершенно независимое друг от друга положение. Разделение это допущено Для достижения близости суда к народу, требования не менее важного, чем скорость и справедливость.

Близость суда к народу старались достигнуть организацией мирового суда на выборном начале, предоставив этот суд

органам самоуправления. Предполагалось, что выборный мировой суд будет состоять из лиц,, пользующихся общим доверием и будет главным образом действовать примирительно и решать дела сообразно местным обычаям. Поэтому от выборных мировых судей не требовалось юридического образования, считалось достаточным, что они принадлежат к местному образованному обществу.

Выборный мировой суд во многих отношениях действовал благотворно, освободив обывателей от чиновнического гнета. Однако отделение суда от суда составляло ненормальность, которая должна была со временем сказываться.

Намеченная составителями судебных уставов цель мирового суда, по которой этот суд должен быть близким к народу неформальным судом, творимым по простейшим правилам и направляемым к примирению спорящих сторон и поддержанию в околотке общественного порядка и. спокойствия, была только отчасти достигнута. Близость к народу также не могла быть достигнута уставом мировых судей, по которому полагалось на целый уезд четыре-пять мировых судей. Она действительно достигалась сохранением волостных судов, по крайней мере для большинства народа, именно для крестьян. Мировой устав не был самостоятельным законоположением, а только извлечением из общего устава, и мировые судьи обязаны были в случае недостатка или неполноты правил мирового устава применять правила общего устава гражданского судопроизводства.

Задача примирителя сторон, защитника местных польз и охранителя общественного порядка не получила в деятельности мировых судей желательного осуществления. В действительности они явились низшими органами суда, исполняющими те же обязанности по отправлению правосудия, как и прочие лица, облеченные судейским званием, и выделение их в особую судебную организацию оказалось лишенным достаточного основания и имело только то последствие, что мировой суд остался без контроля более опытных и юридически образованных судей окружных судов и судебных палат. Вторая инстанция мирового суда, образованная на съездовом начале, представляла собой товарищеский суд, который не был в состоянии поддержать среди мировых судей необходимую служебную дисциплину и в отношении надзора над ними проявил вполне объяснимую его составом, но крайне вредную для дела, слабость.

Основываясь на противоположении мирового разбирательства суду формальному и широко толкуя право

постановлять решение по внутреннему убеждению совести, мировые судьи нередко допускали слишком неограниченное применение личного усмотрения в ущерб точным определениям

закона.

Высочайшее повеление о введении в действие судебных уставов последовало 19 октября 1865 г., само же введение началось в июле 1866 года в новоучрежденных С.-Петербургском и Московском судебных округах и постепенно распространялось на остальные великорусские, а затем и другие губернии. Введение судебной реформы совершалось с более или менее значительными изменениями и изъятиями в течении последней трети XIX века (с 1866 по 1899 гг.) и к началу XX века она была введена во всей Российской Империи.

В 1876 году судебные уставы, составляющие одно целое, были размещены по частям в различных томах Свода Законов: учреждение судебных установлений во II томе (Положение о губернских учреждениях), устав гражданского судопроизводства в ч.2 т.Х и устав уголовного судопроизводства в ч.2 т.XV. Такое размещение имело бы последствием обезличение основного характера судебных уставов, самостоятельности суда. Но по повелению Императора Александра III судебные уставы снова были соединены в одно целое и составляют теперь по заглавием "судебные уставы Императора Александра II" XVI том Свода Законов. Вместе с целостью судебных уставов были сохранены основной характер их и по крайней мере общее правило о самостоятельности судебной власти, хотя законами о введении судебных уставов в разные окрайние области, независимость мировых судей сильно ограничена допущением сменяемости их по распоряжению Министра Юстиции. Кроме того, целым рядом узаконений введены не только более или менее полезные дополнения,но и изъятия и изменения.

Наиболее крупное изменение судебные уставы потерпели с изданием законов 12 июля и 29 декабря 1889 года о замене мировых судей в великорусских губерниях земскими начальниками, т.е. предоставлением судебной власти административным чиновникам, назначаемым администрацией из местных дворян. Таким образом, подвергались изменению самые важные начала судебной реформы: начало отделения суда от администрации и начало самостоятельности и независимости судей. Кроме того, умножились различия между единоличными судьями, которые были по уставу 1864 г. исключительно выборными и которые в конце концов оставались таковыми лишь

 

' В 1912 году в УГС Законом от 12 июня 1912 года был восстановлен институт мировых судей и вместе с тем были внесены некоторые изменения в порядок судопроизводства мировых и общих судов (Ред.).

в некоторых больших городах и области Войска Донского; выборные судьи заменялись в окраинах мировыми судьями по назначению Министра Юстиции, а в чисто русских областях -административными чиновниками по назначению Министра Внутренних Дел Эти различные судебные власти руководствуются различными правилами, вследствие чего является многочисленность оснований подсудности, а также необычайное разнообразие порядка обжалования и самого производства.

Коренные реформы, которые введены новыми Судебными Уставами, лишь с течением времени осваиваются судебными деятелями в существенных их началах Как медленно образовывается логически правильная практика, это видно из кассационных решений Правительствующего Сената Новому учреждению необходимо время, чтобы сростись с почвой, на которой оно должно развиваться и расцвести. К сожалению, у нас все делается впопыхах, спеша, из боязни, что иначе, пожалуй, дело не состоится Затем же, когда оказываются недосмотры и недомолвки, или бюрократия находит для себя какие-либо неудобства, то сразу хлопочет об изменениях, отменах, дополнениях, которые тут же вносятся в уставы. Правительство вслед за изданием уставов 1864 г вступило на путь их, исправления и частичных изменений. Благодаря наслоению отдельных поправок, неорганически, без связи следовавших одна за другой, наши судебные порядки не только не улучшились в общем их составе, но постепенно ухудшались и усложнялись; в настоящее время они достигли такой пестроты, сбивчивости и сложности, которые не были свойственны даже и дореформенным порядкам Не говоря о простом обывателе, даже юристу трудно разобраться в запутанной системе существующих теперь у нас судебных инстанций с их разнообразной подсудностью и разнообразием процессуальных приемов и правил Таким образом, утратилось одно из важнейших достоинств закона - простота и ясность, а в зависимости от этого уменьшилась и его доступность для обывателей, у Которых при многообразии форм судебной деятельности некоторые из них должны были связываться с представлением об отступлениях от истинных требований правосудия и о произволе.

Изображая, таким образом, положение дела в 1894 г., Министерство Юстиции прибавляет, что исправление существующих судебных порядков встречает значительное затруднение, потому что судебные уставы имеют ярых

Фанатических поклонников и столь же фанатических противников S мнению первых, всякое изменение, хотя бы вызванное настоятельной практической необходимостью, равносильно «х^шению нашего судебного строя. В глазах вторых, само "издание Судебных Уставов считается крупной политической Ошибкой исправить которую можно лишь путем полной их Гмены Для проверки существующего судебного строя и сохранения все?о того, что доказало на практике свою пригодность и с решительным исправлением того, что не Гравдало жизнь, в 1894 г. назначена многочисленная комиссия. Энгельман И.Е. Курс русского гражданского судопроизводства. Юрьев. 1912 г.