Торговля человеческими органами

Одна из наиболее противоречивых областей транснациональной преступности — торговля человеческими органами. Противоречива она частично потому, что ей свойственны этические проблемы, частично в силу того, что в некоторых случаях обнаруживается участие государства — или, по меньшей мере, молчаливое согласие — в использовании органов казнённых преступников, а ещё частью из-за того, что проблемой иногда оперируют, как политическим инструментом.

Информационное Агентство Соединённых Штатов в своём обзоре пришло к заключению, что больше всего сообщений о торговле человеческими органами идёт от сенсационной журналистики и имеет мало общего с действительностью либо содержит преднамеренную ложь и искажения.

В одном отчёте даже было высказано предположение, что торговля человеческими органами — “глобальная ложь, которую нельзя заставить замолчать”. Действительно, правительство Соединённых Штатов очень скептически, а порой открыто критически относится к таким сообщениям, особенно связанным с похищениями детей для целей донорства органов.

Допущение, что похищение младенцев в Латинской Америке для целей донорства органов в Соединённых Штатах — неудачный городской миф, однако, не предполагает, что чёрного рынка человеческих органов в разных уголках мира абсолютно не существует.

В таких странах, как Бразилия, постоянно высказываются предположения о существовании процветающего чёрного рынка человеческих органов. Согласно другим сообщениям, в некоторых странах Африки, в том числе Замбии, есть случаи арестов за торговлю человеческими органами.

Также было множество предположений вокруг случая с журналистом “Фигаро”, который в октябре 1996 года был найден повешенным.

Утверждалось, что он расследовал уничтожение боснийских военнопленных ради их органов и включил это в книгу о конфликте в Югославии. Его отец доказывал, что “менее чем за шесть часов человеческие органы из концентрационного лагеря попадали в частную клинику в Триесте”.

Первая реакция, конечно, что этот ужас, эти специфические случаи — не более чем жуткие, но единичные отклонения, плохо доказывающие наличие организованной транснациональной торговли. В то же время, есть весомые основания для заключения, что чёрный рынок человеческих органов существует и ввиду разницы благосостояния наций, имеет транснациональный размах.

Один из наиболее серьёзных случаев произошёл в Монтезе де Ока, государственном психиатрическом институте в Луяне, возле Буэнос-Айреса. Там было совершено 12 арестов и обнаружилось, что за период с 1976 года по 1991 год 1321 пациент умер и около 1400 исчезло, а родственникам сообщили, что они сбежали.

Другой значительный случай произошёл в июне 1995 года, когда полиция Бангалора арестовала четверых врачей и двоих посредников за хищение и продажу человеческих органов. По всей вероятности, они получили у безработных неквалифицированных рабочих почки и затем продали клиентам из Саудовской Аравии, Турции и Европы.

Что отличает этот случай от сделок в Индии, так это отсутствие предварительного умысла. В Индии много хорошо задокументированных случаев продажи почек. Как отмечено в одном исследовании, “Индия приобрела известность столицы мира по продаже человеческих органов. Такой репутации есть несколько причин.

Первая: избыток в Индии бедных людей, желающих пожертвовать свои почки за наличные деньги.

Вторая: есть больницы и клиники, желающие делать операции по трансплантации, но не всегда из исключительно гуманных соображений.

Наконец, имеются предприимчивые посредники, которые хватаются за возможность свести вместе реципиентов, доноров и клиники в надежде получить прибыль”.

В 1995 году индийские власти предприняли меры для прекращения нелегальной трансплантации. Это заставило Непал ввести более строгое регулирование деятельности клиник по трансплантации, что обеспечило показатель распространения нелегальной торговли.

Регулирование. Торговлю человеческими органами можно анализировать, как с точки зрения спроса, так и с точки зрения предложения.

Например, в Соединённых Штатах, где очень жёсткое законодательство и надзор за его соблюдением, в 1992 году только чуть более 16 000 органов было трансплантировано, в то время, как ожидали трансплантации 40 000 человек, из которых 2500 человек умерло. Одна пятая всех ожидающих трансплантации людей умирает в ожидании!

В других странах такой вид динамики рынка может сочетаться с куда более мягкими попытками стимулирования роста нелегальной торговли.

В некоторых случаях, конечно, правительства энергично борются с этим и пытаются согласовывать свою деятельность с Резолюцией Всемирной организации здравоохранения (май 1989 года), побуждающей страны-участницы принимать законодательные акты против торговли человеческими органами и обеспечивать исполнение этого законодательства.

Например, Индонезия, Россия и Шри-Ланка признали незаконной коммерческую продажу человеческих органов, а в октябре 1996 года Президент Колумбии Сампер распорядился создать новое полицейское подразделение — “Хуманитас” — для прекращения похищения детей, торговли человеческими органами и “операций по социальной чистке”.

Аналогичным образом по состоянию на декабрь 1996 года в Турции находится на обсуждении законодательство против отмывания денег, включая торговлю человеческими органами, как одно из “предикатных преступлений”.

CRIME.VL.RU

И это только официальная информация. Чтобы понять реальный размах процесса, нужно, безусловно, принять на веру всё, названное в данной цитате слухами и умножить на два. Именно так, ведь на то они и преступники, чтобы скрываться. Неудивительно, что им это иногда удаётся.

Однако, на фоне всего этого, с кровью якобы всё в порядке…

Всё-таки, надо знать меру, и я намерен ограничиться довольно значительной 1/3 частью всей донорской крови. Только, зная точное количество отнимаемой у лучшей части населения крови за единицу времени, мы с вами всё-таки не определились с качеством этой субстанции.

Вопрос с одной стороны простой (кровь она и есть кровь, тромбоциты, плазма и т.д.), с другой — очень сложный. Мне бы лучше сложный, а врачи выбирают простой.

Ещё со студенческой скамьи молодых врачей отучают рассуждать и прививают ограниченные шаблоны. Вот, например, в книге «Здоровье в цифрах…»[3] эпиграфом выбрана фраза: