Китайская система летосчисления

Китайская система летосчисления зародилась более 3000 лет назад. Уже в то время здесь возникли астрономические обсерватории и начались наблюдения за планетами и звездами, причем особый интерес астрономов вызвали самые большие планеты – Юпитер и Сатурн. Было установлено, что Юпитер совершает свой кругооборот за 12, а Сатурн– за 30лет. При составлении календаря за основу было принято время двух оборотов Сатурна, равное 60 годам. Этот период, в свою очередь, подразделили на пять 12-летних частей – по числу оборотов Юпитера вокруг Солнца. Так возникли традиционные 60-летний и 12-летний циклы китайского календаря, который обычно именуют солнечно-юпитерианским. Его называют также лунно-солнечно-юпитерианским календарем, поскольку чередование отдельных месяцев в нем основано не на фазах Солнца, а на фазах Луны.^[43]

Каждый год 12-летнего цикла имеет свою сложную символику, включающую «земные корни», «элементы природы» (дерево, огонь, земля, металл, вода), «стихии» (весна, лето, осень, зима) и т. д. Кроме того, с этим циклом совмещен распространенный на Востоке с древних времен 12-летний цикл, при котором каждый год имеет название одного из 12 животных.

Согласно легенде, однажды Будда пригласил на встречу Нового года множество животных. Но пришли только 12 – крыса (мышь), бык (корова), тигр, заяц, дракон, змея, лошадь, овца (баран), обезьяна, петух, собака и свинья (кабан). В награду Будда подарил каждому из них по одному году: 12 лун, 12лет, 12 животных. Исстари считается, что эти животные обладают способностью наделять присущими им чертами всех, кто родился под их знаком. Так, змея выступает символом мудрости, бык – выносливости и уравновешенности, тигр – храбрости, петух – чистосердечия и т. д.

Поскольку в каждом 60-летнем цикле одно и то же животное встречается пять раз, хотя и с промежутками в 12 лет, для уточнения года внутри большого цикла китайцы пользуются цветовой гаммой. Например, год обезьяны в большом цикле имеет порядковые номера 9, 21, 33, 45 и 57. Но первый из них обозначается как год черной обезьяны, второй – синей, третий – красной, четвертый – желтой и пятый – белой обезьяны.

На систему летосчисления в Китае, как и в некоторых других странах Восточной и Юго-Восточной Азии, большое влияние оказала также традиция начинать отсчет новой эры со времени вступления на престол очередного императора. Последним императором Китая, правившим с 1909 по 1911 г., был Пу-и. В настоящее время в Китае, особенно в городской среде, наряду с традиционным используется и европейский (григорианский) календарь.

Урбанизация в Китае

На протяжении всей своей истории Китай оставался типичной сельской страной. Несмотря на то что еще в средние века крупными городами стали Пекин, Нанкин, Ханчжоу, Сучжоу, Учан, Гуанчжоу и некоторые другие, а в конце XIX в. Шанхай стал одним из первых трех городов-миллионеров Азии, подавляющее большинство населения страны было сельским. И в 1949 г., когда образовалась КНР, в ее городах проживало только 10 % населения. Это значит, что уровень урбанизации в Китае был очень низким.

В годы народной власти, с началом индустриализации страны, процесс урбанизации ускорился. В целом в нем нашли отражение все основные черты мирового урбанизационного процесса, но тем не менее каждая из них приобрела чисто китайскую специфику.

Прежде всего это относится к темпам и уровням урбанизации. Как и во многих других развивающихся странах, темпы урбанизации в Китае были высокими, и она достигла того уровня, который принято именовать «городским взрывом». В результате за первые 40 лет существования КНР (1949–1989) этот уровень значительно возрос (табл. 36).

Таблица 36 показывает, что за четыре десятилетия уровень урбанизации в стране поднялся в пять раз, превысив 50 %. По общей численности горожан Китай вышел на первое место в мире, намного превзойдя Индию, США и другие страны. Затем, в 1990-х гг., урбанизация сделала новые успехи.

Таблица 36

ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ ГОРОДСКОГО И СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ КИТАЯ С 1949 ПО 1989 г.^[44]

Однако такие мажорные выводы нуждаются по крайней мере в трех комментариях, отражающих упомянутую китайскую специфику.

Во-первых, она касается причин роста города. Известно, что в принципе подобных причин может быть три: а) естественный прирост населения в самих городах; б) миграции населения из сельской местности в города; в) административное расширение территории городов и увеличение их числа. Все эти три причины способствовали росту городского населения в Китае, однако пропорция между ними сложилась довольно необычная: 25 % роста обеспечивал естественный прирост, 20 – внутренние миграции населения и 55 % – административные преобразования.

Дело в том, что во второй половине XX в. само понятие «город» в Китае изменялось неоднократно. Сначала городская «квота» здесь была едва ли не самой высокой в мире, поскольку городом считался населенный пункт с численностью жителей более 100 тыс. человек (!) и лишь в отдельных случаях – с меньшим населением. Однако предпринятая в 1984 г. административная реформа круто изменила прежний подход. По решению Государственного совета КНР городом стали считать центр промышленности, торговли или ремесла с населением более 3000 человек, находящийся под непосредственным управлением уездной администрации, в котором 85 % жителей заняты вне сельского хозяйства. Ясно, что такая мера не могла не привести к скачкообразному росту численности горожан.

Но и это еще не все. Одновременно было произведено административное расширение территории городов, в население которых включили жителей не только ближних и дальних пригородов, но и обширных сельских территорий. По замыслу реформаторов создание таких «сельских городов» должно было способствовать сглаживанию различий между городом и деревней, распространению городского образа жизни на сельскую местность, уменьшению оттока жителей из села в город, а также лучшему обеспечению городов продовольствием. В результате расширения территорий крупных городов в их пределах оказались сотни тысяч и даже миллионы людей, занятых в сельском хозяйстве (например, в Пекине и Тяньцзине – по 1,2 млн, в Чэнду – 1 млн, в Гуанчжоу – 700 тыс.). Можно согласиться с С. Н. Раковским, который назвал подобную ситуацию «полуурбанизацией».

Особенно разителен в этом отношении пример Чунцина, который в 1997 г. стал четвертым в стране городом центрального подчинения. При этом ему выделили из территории огромной по численности жителей провинции Сычуань площадь в 82 тыс. км², что примерно равно территории Австрии или Чехии! А численность жителей в его новых пределах составила 31 млн человек, т. е. соответственно в 3,6 и 3 раза больше, чем в этих странах! Интересно, что из 30 млн в самом Чунцине (с пригородами) живут 7,5 млн человек, тогда как остальная часть приходится на другие города и сельскую местность. Вот и получается, что административный город Чунцин ныне дает больше сельскохозяйственной продукции, чем многие европейские страны. Это и есть один из китайских парадоксов.

Все сказанное объясняет, почему китайские показатели уровня урбанизации, приведенные в таблице 36, очень сильно отличаются от официальных данных ООН. Согласно последним, доля горожан в Китае в 2005 г. составила 43 % всего населения, что ниже среднемирового уровня и примерно равно уровню для группы развивающихся стран. По тем же данным, общая численность горожан в Китае возрастала следующим образом: в 1985 г. – 251 млн, в 1990 г. – 302 млн и в 2000 г. – более 400 млн и в 2005 г. – 560 млн человек. Не приходится удивляться и тому, что ООН не считает Чунцин с его 30-миллионным населением самым большим городом мира.

Во-вторых, специфика Китая находит отражение в неравномерности самого процесса Урбанизации. Наглядное представление о нем дает та же таблица 36. Из ее данных вытекает, что в 1949–1960 гг., т. е. в начальный период индустриализации, наблюдалось поступательное развитие урбанизационных процессов, связанных прежде всего с крупным промышленным строительством в городах и перемещением в них рабочей силы из сельских районов. Затем, в 1961–1963 гг., наступило не только относительное, но даже абсолютное уменьшение городского населения, объясняющееся развалом экономики в предшествующий период «большого скачка», когда, как уже отмечалось, и общая численность населения страны также сократилась. Далее, на протяжении второй половины 1960-х и 1970-х гг., уровень урбанизации не изменялся, да и абсолютный рост городского населения был сравнительно невелик (от 1 млн до 4 млн в год). Это именно тот период, когда были приняты административные меры, запрещавшие переселение в города и, более того, 16 млн человек были выселены «на перевоспитание» в сельскую местность. В начале 1980-х гг. такая стабилизация сменилась небольшим подъемом.

Но особенно обращает на себя внимание вторая половина 1980-х гг., когда в Китае начался настоящий «городской взрыв». В самом деле, всего за несколько лет доля городского населения выросла вдвое, а абсолютная численность горожан увеличилась в 2,5 раза, причем среднегодовой их прирост составил 50–60 млн, а в 1984 г. достиг даже 90 млн человек! Нетрудно догадаться, что такой скачок объясняется административной реформой, проведенной в этом году. И только в 1990-х гг. и в начале XXI в., когда в экономике Китая происходил большой подъем, динамика процесса урбанизации тоже стала стабильной и устойчивой. Общее число городов возросло до 600.

Рис. 94. Агломерации-миллионеры Китая

В-третьих, к специфике Китая можно отнести чрезвычайно неравномерное размещение городского населения по территории страны. При этом основной «водораздел» проходит между восточными и западными районами Китая. Чтобы как-то уменьшить эту диспропорцию, правительство с самого начала придавало первоочередное значение развитию старых и формированию новых городов во внутренних и пограничных районах страны. Здесь возникали преимущественно малые и средние города, но у главных новостроек – нередко и большие, и даже города-миллионеры (Баотоу, Ланьчжоу и др.). Но тем не менее и в наши дни подавляющее большинство всех городов (⁹/₁₀) находится в восточной части страны. К наиболее урбанизированным относятся провинции Северо– Востока, Севера, Востока и Юга Китая, тогда как на всем китайском Западе уровень урбанизации значительно ниже.

В полном соответствии с мировым процессом урбанизации в Китае происходит не просто рост городов, а рост больших городов, точнее – городских агломераций. Особенно наглядно это можно проследить на примере агломераций-миллионеров. В 1980 г. их было 20, в 1990 г. – 34, а в 2000 г. – 46 (без Тайваня) (рис. 94). Уже в середине 1990-х гг. они концентрировали половину всех городских жителей страны.

В последнее время географы обращают внимание на быстрый рост в Китае не просто городов-миллионеров, а сверхбольших городов с населением более 5 млн и даже 10 млн человек. В 2005 г. уже 17 городских агломераций КНР имели более 6 млн жителей. Население трех из них превышало 10 млн: Шанхай (17,4), Пекин (14,9) и Чэнду (10,4). От 9 до 10 млн жителей имели Харбин, Тяньцзинь, Шицзячжуан, от 7 до 8 млн – Чунцин, Гуанчжоу, Циндао, Чанчунь, Сиань, от 6 до 7 млн – Шэньян, Чжэнчжоу, Ханчжоу, Нанкин и Чанша.

Нет никаких оснований считать, что в начале XXI в. процесс формирования крупногородских агломераций в Китае пойдет на убыль.