Астральные механизмы перекладывания своей вины на других

Тот астральный процесс очищения, которому подвергается ученик незадолго до Второго Посвящения, может оказаться чрезвычайно трудным процессом. Многие из чувственных проявлений, некогда подавленных и вытесненных в подсознание, могут проявляться вновь и вновь (нередко это случается в самом юном возрасте), и каждое их проявление может сопровождаться явлениями психоза, которые могут напугать окружающих. Поскольку все эти состояния должны быть проанализированы, разобраны и поняты на астральном этапе очищения, то именно эта фаза и оказывается такой напряженной и интенсивной. Внешне, т.е. физически, ученик, вроде бы, будет оставаться самим собой, однако его поведение будет напоминать поведение психически неуравновешенного ребенка — несчастного, капризного, своенравного, одержимого болезненной манией навязывать всем свою волю.

На этой стадии вершина горы кажется очень далекой и недосягаемой, поскольку ученик находится в нижних внутренних гротах, где ощущение сопричастия и единства с горой полностью теряется. В этот момент канал с душой совершенно бездействует, ментальные функции расстроены и действуют из рук вон плохо, а чувства становятся неуравновешенными и прихотливыми, как у ребенка, хотя чисто физически он развивается и чувствует себя отменно.

По завершении длительного, тяжелого и изнурительного периода испытаний ученик настолько утомлен и измотан, что (практически не отдавая себе в том отчета) начинает скатываться все ниже и ниже, в скользкие, душные, покрытые слизью пещеры своего подсознания, опускаясь до стадии раннего младенчества. В этой фазе физико-ментальный аппарат действует вполне удовлетворительно, зато чувственно-эмоциональный совершенно бездействует, словно зачарованный затейливой сменой миражей. На этой стадии так называемые "заклинивания" весьма часты, и поводом для них может послужить любое эгоистическое желание — например, стремление во что бы то ни стало навязать свою волю (типичный случай упрямства и своенравности в подростковом возрасте); а поскольку все ментальные функции ученика действуют слаженно и безукоризненно, то это в конечном счете приводит к тому, что взрослый, солидный человек столь же взрослым, солидным языком начинает отдавать детские приказы, смысл которых — дать понять, что он не потерпит ничьих возражений.

Поскольку в подобных случаях он нередко начинает нести заведомую чепуху и делает это наставительным тоном, оскорбительно и свысока, то неудивительно, что окружающие начинают давать резкий отпор подобному весьма неожиданному для них обращению, тогда как сам ученик, забирающийся к этому времени в самую глубь своих внутренних пещер, будет упрямо пытаться отстаивать свою позицию, которая час от часу будет становиться все несуразней и нелепей. Понемногу ментальные функции тоже начинают ослабевать, и чем глубже забирается ученик в лабиринт своих внутренних гротов, к еще более младенческой стадии, тем сильней им завладевает астрал, толщи которого вокруг него все нарастают и нарастают.

Ученик теперь совершенно неузнаваем. Он может рыдать, как ребенок, или быть холодным, как лед; он может быть беспримерно агрессивным или может метаться из стороны в сторону без смысла и без цели, поскольку все ментальные функции практически застопорились и выбыли из игры. И личность его, и характер меняются довольно круто, поэтому окружающие, которым приходится в этот период времени общаться с ним и на себе испытывать тяготы подобного общения, воспринимают его как совершенно ненормального человека. При этом, однако, стоит на какое-то время оставить его в покое или перестать перечить ему, стоит ему польстить или согласиться с его мнением, как он вновь приходит в себя и становится таким, каким его все знают.

В этот период он часто кажется рассеянным, хотя присущие ему стиль и манера работы остаются прежними. Поэтому он без труда справляется со своей работой, особенно если за долгие годы она стала для него привычной. Но если перед ним возникают неожиданные трудности или препятствия, они действуют, подобно стрекалу, вмиг повергают его в состояние психоза. С другой стороны, если окружающие не осаждают его и не докучают ему своими правами или претензиями, он быстро отходит, хотя всем своим видом может по-прежнему выказывать упрямство, разыгрывать уязвленное самолюбие или занимать критическую либо агрессивную позицию. Подобное поведение воспринимается окружающими как провокация и понуждает их занять соответствующую позицию, в результате чего он почти полностью (но, опять же, совершенно бессознательно) уходит в себя, и уходит столь глубоко, что общаться с ним в это время или вызвать его на доверительный контакт нет никакой возможности.

Очень важно, чтобы в это время его партнер или семья всецело отдавали себе отчет в том, чем вызвано подобное его поведение, и помнили, что оно временно, преходяще и совершенно неопасно. К сожалению, близкие по незнанию часто поднимают такую панику, что дело кончается тем, что его помещают в психиатрическую больницу, где ему, из-за нежелания разбираться в его состоянии, и в самом деле навешивают ярлык неисправимого психопата. Если же его близкие не будут торопиться с выводами и сохранят здравомыслие и рассудительность, то через какое-то время он отойдет и вновь станет самим собой. В большинстве случаев он совершенно ясно и четко фиксирует ход событий и отдает себе отчет в происходящем, но при этом у него случаются провалы памяти, из-за которых он теряет нить целого и гармоническую взаимосвязь всех событий.

Он как бы заперт внутри самого себя, откуда и взирает на мир глазами малого ребенка, а когда он приходит в себя и вновь становится нормальным человеком, окружающие никак не могут убедить его в том, что он в такой-то момент вел себя, мягко говоря, не лучшим образом. В этом случае в нем опять может сработать инстинкт, и он попытается защитить или оправдать себя, свалив всю вину на своего партнера или кого-то другого. Такая позиция, в общем-то, понятна. Поскольку на данный момент он как личность подобен маленькому ребенку, то ему совершенно чуждо чувство вины, а раз так, раз он не чувствует себя виноватым, то он, стало быть, и не виноват вовсе, поэтому вся вина или ответственность автоматически переносится на того, кто в данном случае исполнял отцовско-материнские обязанности. Вот так. Ни больше и ни меньше.

Многим это может показаться ужасным, но всегда следует помнить о том, что это лишь временная, промежуточная фаза, необходимая для достижения окончательной победы над своим врагом — миражами самообольщения. Ученик должен, да и просто обязан спуститься в эти глухие, нетронутые и наводящие страх уголки подсознания, чтобы извлечь оттуда на свет божий те несуразные механизмы самозащиты, которые он сам сформировал в пору детства. Какие бы чувства ни владели учеником, его неизменным защитным механизмом всегда был и будет: Это не моя вина; это его/ее вина. В детстве он именно таким образом защищал цельность своей натуры, а поскольку данный механизм неизменно срабатывал, то он и прибегал к нему во всех острых, напряженных и опасных ситуациях. Но теперь, когда он стоит на пороге Второго Посвящения и хочет его пройти, ему необходимо научиться во всех без исключения жизненных ситуациях быть ответственным за любое из своих чувственных проявлений.

Эта очная ставка с самим собой, демонстрирующая его полную безответственность, будет для него очень неприятной. Ведь в обычной жизни он привык считать себя человеком высокосознательным и ответственным, а в стрессовых ситуациях, когда они случались, он чаще всего совершенно не обращал внимания на эти механизмы, ибо прибегал к ним чисто инстинктивно и бессознательно. Но то, чего не видел он, видели другие, и они-то знали, что в подобных конфликтных ситуациях с ним лучше не связываться, потому как он начинал городить вздор, возводить напраслину или выискивать в поведении других несуществующие мотивы и побуждения, делая это с одной целью — уйти от ответственности. И поныне эта форма ухода от ответственности практикуется многими учениками, но поскольку они к ней прибегают лишь в крайне тяжелых, стрессовых ситуациях, то окружающие в ответ на это лишь недоуменно пожимают плечами: мол, еще детство в голове гуляет, а изворачиваться никому не запретишь.

Детство в голове гуляет. Точнее и не скажешь. Это именно так, поскольку данный механизм формируется в раннем детстве. Поэтому в процессе астрального очищения ученик должен дойти до стадии полного инфантилизма — чтобы понять, что данный механизм был приведен в действие именно здесь. Он должен вытащить причинный эпизод на свет божий, рассмотреть со всех сторон, проанализировать и понять всю его несуразность и неправомочность, ибо только так он сможет со всей очевидностью признать перед самим собой, что необходимо как можно скорей избавиться от этого дурацкого механизма. В противном случае все его дальнейшее развитие будет поставлено под угрозу и будет заторможено до тех пор, пока он не поймет, что всему виной — эта инфантильная привычка к безответственности, от которой ему нужно немедленно избавиться, нацелив себя на новую директиву — учиться быть взрослым, учиться быть ответственным за свое поведение в самых сложных и стрессовых ситуациях.

Когда он это осознает, когда он поймет, откуда у него эта привычка и где коренятся ее истоки, тогда он увидит, что эта привычка сопровождала его на протяжении всей жизни, ибо всю свою жизнь в подобных ситуациях он, как малое, неразумное дитя, только и делал, что перекладывал свою вину на других, дабы уйти от ответственности. Это стало частью его психики, это стало его жизненным кредо, которое теперь он должен стереть с матриц своего сознания, чтобы заложить туда новую, позитивную программу действий. Только в этом случае он может считать себя истинно духовным учеником — человеком, не только сознающим свою ответственность, но и берущим на себя эту ответственность во всех сферах жизни.

Эти древние астральные механизмы отыскивания козла отпущения, т.е. перекладывания своей вины на других, будут казаться ученику, при всякой встрече с ними, неприятными, отталкивающими и отвратительными, но, несмотря на это, их необходимо будет извлечь на свет божий, разобрать, понять и осмыслить. Только после этого ученик сможет приблизиться к Вратам, ибо тогда он преодолеет все грубые миражи и соблазны, ныне обступающие его со всех сторон, перестанет ходить кругами по собственному лесу и выйдет из того морочного состояния, когда он столько времени блуждал среди трех сосен, не видя за голыми деревьями леса.

 

БАСТИОНЫ ЛИЧНОСТИ

Тактика сражения предписывает: когда наталкиваешься на стену, ее нужно сносить. Поскольку личность ученика то и дело возводит эти стены, то их каждый раз приходится сносить. Чем быстрей ученик поймет, что всякий раз, когда он проводит ограничительную черту между собой и другими, он оказывается сепаратистом, тем быстрей он покончит с этой абсурдной, нелепой практикой — возведением стен.

Физические стены предназначены защищать вас от холода, дождя и стужи, а не от братского союза, единении и солидарности. У астральных стен несколько другое предназначение, а именно: помешать другим войти в соприкосновение с нашими, подчас слишком хаотичными и бесконтрольными, чувствами. Мы потому и отгораживаемся, что не хотим, чтобы другие их увидели, т.е. не хотим нести ответственность за то, что являемся хранителями подобного хлама. Ментальные стены мы возводим тогда, когда хотим оградить от чужого посягновения наши мысли и идеи. Когда чьи-то взгляды и мнения расходятся с вашими или противоречат им, мы начинаем рьяно защищать и отстаивать собственное мнение, ибо, сказать по правде, не терпим инакомыслия. Мы не желаем рисковать и хотим уйти от ответственности, особенно в тех случаях, когда чувствуем, что наши собственные мысли и идеи не столь уж здравы или разумны, как нам казалось. Самое надежное в этом случае — отгородиться, тем более, когда другие не разделяют нашего мнения. Если же, паче чаяния, мы сходимся с ними во мнениях, то стены сами собой исчезают, поскольку и опасность в этом случае тоже отсутствует.

Когда личность возводит ограничительную черту между нами и другими людьми, она одновременно возводит и потолки, призванные оградить нашу низменную природу от притока духовных энергий. Ибо чем сильнее наша личность отделена от других, чем сильней в ней чувство сепаратизма, тем уверенней она себя чувствует, чувствует под ногами твердую почву. Поэтому чем уже те рамки, которыми она окружает себя на всех планах, тем прочнее чувство безопасности и тем больше ее уверенность в том, что она защищена от любой угрозы. "Угроза" или "опасность" — это всегда неизвестность. Неизвестность беспокоит личность, тревожит и мучит сомнениями, поэтому в ней так сильна потребность окружить себя прочными защитными барьерами, которые, как броня, могли бы укрыть ее от излишнего беспокойства.

В процессе физической жизни мы это делаем постоянно, укрываясь за стенами домов или комнат, корпусов или зданий. Мы пестуем наши милые привычки, наши маленькие интересы, которые вполне могут быть и "высокодуховными", лишь бы они оставались на уровне теории. Мы завязываем необязательную дружбу или поверхностные знакомства, поскольку это не требует от нас серьезной вовлеченности или отдачи самих себя, ибо мы не хотим переделывать наши старые, проверенные временем, надежные защитные методы; поэтому любое тесное общение или любой коллектив представляются вам опасными, если мы чувствуем, что они затягивают нас в круг своих интересов.

На этом этапе мы обживаем астральный сепаратизм, который мы всячески лелеем и пестуем, тем самым изолируя от постороннего взора нашу чувственную область. В это время мы носим дружелюбно-нейтральную маску: мы хотим нравиться и импонировать другим, однако не настолько, чтобы это близко нас затрагивало. При этом, чтобы полностью скрыть свои чувства и защитить себя со всех сторон, мы нередко пользуемся ментальными защитными механизмами, ибо любая чувственная нестабильность или неуравновешенность — это всегда угроза для спокойной жизни личности, это ее головная боль и объект ее самых больших забот и треволнений. Никто не должен знать о том, что скрывается за красивым фасадом. Страшно подумать, что будет, если чужому глазу откроется маленький, капризный, неуравновешенный ребенок, которым мы, вопреки собственному нежеланию сознаться в этом, на деле являемся: настолько уже мы задавили в себе всю сознательную ответственность.

Ментальные стены могут оказаться худшими из всех, поскольку личность, заключенная в эти жесткие рамки сепаратистского мышления, может быть по-настоящему холодной и бессердечной. Чаще всего мы возводим эти стены потому, что когда-то в прошлом мы оттеснили в подсознание и схоронили там слишком сложные для нас астральные проблемы. В этой ситуации ментальные способности явились для нас спасением. Мы призвали их на помощь и сумели найти в них защиту. Мы научились доктринерствовать, читать лекции, поучать других, смогли доказать свою значимость и возвыситься над окружением за счет своих ума и знаний... Но какая от всего этого польза, коль скоро другие видят истину яснее нас? Поскольку мы и являемся поставщиками мыслей, идей и идеологий для нашего "подлинного я", то мы же должны заботиться и о том, чтобы в эту нашу крепость не вторгались чужие мысли, мнения и идеологии. Поэтому мы спешим поскорее возвести из ментального строительного материала крепостные бастионы, стены и рвы, чтобы надежно оградить свою "башню из слоновой кости".

Теперь личность чувствует себя уютно и тепло в этом тихом маленьком мирке за четырьмя стенами. Или она только делает вид? Самое удивительное, что все эти стены ученики возводят для того лишь, чтобы оградить себя от подлинной правды. Они думают, что именно эту правду они и ищут, хотя на самом деле ищут они не ее, а ту, которая устраивает их собственную личность. Эта правда дает им чувство безопасности, она испытана, надежна и знакома, поэтому на протяжении многих жизней они только и делают, что изолируют себя от мира целого, тем самым надолго замедляя процесс своего духовного развития. К сожалению, сами они этого не видят и не увидят до тех пор, пока душа не вырвет их из этого тесного мирка мнимого благополучия — например, сведя с человеком, в которого они влюбляются.

Когда это случается, все стены, как под ударом, внезапно рушатся, и на какое-то время все вокруг кажется сплошной идиллией и счастьем, пока они не рассеиваются прахом. Ученик оказывается в весьма мучительной для себя ситуации: без стен, без защиты, с горою теоретического багажа за плечами, который он, однако, не знает куда девать и как применить, поскольку, по причине собственной самонадеянности, слишком долго отгораживался от мира. Теперь все стены пали, и целый мир шумит и грохочет вокруг него, а он не поспевает возводить новые стены взамен старых: так быстро они разрушаются и падают. Ученик растерян, беспомощен и вновь отброшен на стадию раннего детства, где он сформировал и пустил в ход все эти механизмы.

При общении с людьми, с которыми он не связан близкими отношениями, он достаточно быстро обуздывает свои чувства и справляется с эмоциональными проблемами, особенно с теми из них, с которыми он до этого уже вступал в конфронтацию. Затем из глубинных тайников прошлого он молниеносно извлекает на свет божий свое ментальное менторство, ибо хочет, на основе прошлого опыта, добиться быстрого успеха. При этом ему невдомек, что, в сущности, он вновь готов возвести на пьедестал свои старые сепаратистские замашки. Ему необходимы быстрый успех и признание других; а поскольку в прошлом он добивался этого именно таким путем, то теперь, почти бессознательно, он вновь прибегает к помощи своих старых, проверенных методов и берет на вооружение те же установки, чтобы тем самым вернуть себе, хотя бы ненадолго, прежнее иллюзорное спокойствие.

Эта стадия весьма опасна для ученика, оставшегося без привычных защитных стен, разрушенных при участии его души, которая знает все вкусы и пристрастия личности и знает, что именно ее устраивает, а что нет. Однако эта духовная свобода и тот простор действий, которые перед ним открываются, часто отпугивают ученика. И это понятно. Ведь вместе с исчезновением старых, проверенных защитных механизмов понемногу исчезают и последние остатки его так называемого внутреннего спокойствия и благополучия, оставляя его растерянным и беспомощным перед лицом бурлящего мира, и в этом состоянии беспомощности, окутанный туманами и мглой, он немедленно прибегает к услугам своих "старых добрых механизмов". Уж их-то он знает досконально!

В этот момент гора оказывается неизмеримо далекой от ученика, чье сознание отторгает ее, как инородное тело, поскольку истинная духовность внушает ему непомерный страх. Этот страх вызван тем, что ученик вдруг, неожиданно для самого себя, понимает, что истинная духовность требует решительного и бесповоротного отказа от своих прежних комплексов, норм и привычек, от раздражения и жалости к самому себе, от бесконечных сетований в самонадеянной убежденности в непревзойденности своих ментальных менторских талантов. Эта стадия — стадия заключительного, выпускного экзамена, на котором очень многие ученики проваливаются и потому вынуждены возвратиться вспять, к своей пустой, никчемной жизни, ибо требования, предъявляемые к ним, оказываются для них слишком непомерными, а сами они не выражают особого желания выполнять их.

На этом этапе происходит борьба за выбор между духовным служением и служением личности. Какой путь изберет ученик? Выбор первого пути, пути духовного служения, требует от учеников солидного мужества и сердечной вовлеченности, и когда они понимают, что именно от них требуется, многие ударяются в панику и идут на попятную. И если они вновь скатываются на свои старые, сепаратистские позиции, то оставшаяся жизнь проходит для них впустую. Стены отстраиваются заново, на прежнем месте возводится новая крепость на манер старой, личность вновь изолирует себя от мира и, сидя за крепостными стенами, ликует и празднует свою победу.

Если ученик выбирает путь бескорыстного служения, то он в этом случае точно знает, что, как бы ни было тяжело и трудно, назад пути нет. Прежде чем личность будет побеждена и низложена на всех уровнях, этому всегда должно предшествовать служение. Поскольку ученик беззащитен и уязвим, как ребенок, то ему часто приходится молить о помощи и испрашивать защиты — до тех пор, пока заложенная в сознание новая программа не начнет действовать. Лишь тогда перед ним воочию раскрывается истинное величие души, и ему делается страшно при мысли о том, что однажды из-за своих безволия и слабости он чуть было не "продал свою душу".

Поскольку внутреннее понимание учеником истинных размеров и величия своей души неуклонно ширится и возрастает, то он под ее влиянием в конце концов признает все свои ошибки и заблуждения и прочно утверждается в мысли о том, что самая важная и величайшая цель в жизни — это служение людям.