Определение контекста (МКБ) 9 страница

Фехнер был замечательным человеком, опередившим свое время, по меньшей мере, на сто лет. Казалось, он еще тогда осознавал, что проблему «разум-тело» нельзя решить, отрицая реальность разума.

Фехнер утверждал логарифмическую зависимость между сигналами, передаваемыми по коммуникативной системе тела, и материальными количественными величинами, характеризующими воздействие внешнего мира.

Хотя Фехнер и сделал первые шаги, многое еще предстоит. Нашей задачей на следующие двадцать лет является построение Эпистемологии, а также объединение областей генетики, морфогенеза и познания. Эти три предмета уже сейчас отчетливо представляются одной областью, в которой понятия более абстрактной естественной истории, или Эпистемологии, будут выступать в качестве пояснений. Эпистемология станет как тавтологией, так и естественной историей. Отношения между количеством и качеством, необходимость самокоррекции и гомеостаза и т. д. – все является детерминантой и компонентов взаимодействуя клетки и среды ее обитания. Но, увы, эпистемологии различных человеческих общностей, особенно на современном Западе, управляющие взаимосвязью при помощи среды? Те могут нам представить то, что нам для этого нужно.

 

 

XII. МЕТАЛОГ: ПАГУБНЫЕ ПРИВЫЧКИ (МКБ И ГБ)

 

 

Отец: А куда ты собираешься поместить тему пагубных привычек?

Дочь: А я не уверена, что эта тема сюда вписывается.

Отец: Это интересная проблема, Кэп, о которой мы почти ничего не знаем – формально почти ничего. Это одна из крупных проблем, на базе которых происходит подъем и упадок цивилизаций. Я обсуждал ее с учеными в Эзалене.

Дочь: Ты разрабатывал тему алкоголизма, а также рассматривал гонку вооружений как пагубную привычку. С чего ты начинал при обсуждении?

Отец: Так как пагубные привычки – это системное явление, его можно моделировать. Я рассказал им старую историю о Норберте Винере и сумасшедшей машине. В Пало Альто мы дошли до степени понимания того, что шизофрения имеет что-то общее с метафорой. И Винер сказал мне: предположим, что я инженер и хочу, чтобы вы, как мой заказчик, определили характеристики, которые я должен буду заложить в машину, чтобы машина была сумасшедшей.

Дочь: Трудно.

Отец: Но полезно, так как заставляет вас прийти к решению, действительно ли вы что-то подразумеваете под словом шизофрения или это просто красивый культурный миф, нужный, чтобы упрятать приносящих беспокойство людей в психбольницу. Мы думали-думали и, наконец, определили воображаемую, реагирующую на голос машину, похожую на телефонный коммутатор: вы говорите машине, чтобы она соединила вас с номером 348, в ходе разговора с 348 абонентом вы просите его прислать в Детройт Ф.О.Б. 247 свиней. Машина сразу же разъединяет вас с первым абонентом и соединяет с абонентом 247. То есть она фальсифицирует использование числа – логический тип числа. И если она будет так поступать не со 100-процентной регулярностью, а время от времени, тоща я и назову ее сумасшедшей машиной.

Дочь: А как ты перешел к объяснению этиологии шизофрении?

Отец: Несколько позднее я отправил Винеру письмо и в нем начал исследовать вопрос: если бы у вас была машина, способная к обучению, как бы вы приступили к этому процессу? Вы бы стали наказывать ее время от времени в тех случаях, когда она оказывалась права в отнесении чисел к тому или иному логическому типу. Это поставило бы ее в очень неудобное положение, при котором здравый смысл подсказал бы ей, что нужно поступать непредсказуемо неправильно,

Дочь: Ты всегда несколько сомневаешься, когда сравниваешь людей с машинами… Если ты хочешь воспользоваться примером с машиной, поддающейся пагубным привычкам, ты должен будешь перевести очень многое, в том числе страх, одиночество, неуверенность… Тебе нужна будет проблема, выглядящая решением, но на самом деле еще более увеличивающая в нем потребность.

Отец: Конечно, это большая ошибка применять обезболивающее, чтобы притупить боль при хроническом заболевании.

Дочь: Это касается многих вещей, о которых ты говорил, затрагивая проблему аморальности паллиативов, наподобие отправки пищевых продуктов в Африку, не решая проблем роста народонаселения и ухудшения среды.

Отец: А помнишь шутку Сэмюэла Батлера о том, что если бы головная боль предшествовала радостям опьянения вместо того, чтобы за ними следовать, тогда алкоголизм был бы добродетелью…

Дочь: Ты считаешь, что здесь и находится связь, на которую ты намекал в заглавии книги? Конечно, есть люди, для которых религия является паллиативом, а – многие новые религии – это просто средство; опьянения. Ты помнишь, как несколько лет назад я писала доклад о том, как религию можно превратить в развлечение, и о том, как людей в нашем обществе приучают к скуке? Мы рассматриваем ритуал как очень скучную вещь, если он только не облачен в новое и красивое музыкальное оформление и красивые одежды…

Отец: Коллингвуд говорит о разнице между искусством и развлечением: о том, что подлинное искусство делаете вас богаче в конце концов, но требует определенной дисциплины вначале, чтобы войти в его мир; в то время как развлечение не требует дисциплины, чтобы получать от него удовольствие, вначале и оставляет вас полумертвым в конце. Обучение постепенно стало совращать детей подсахариванием пилюли вначале, развлекая их. |

Дочь: На днях ты сказал, что путь напрямик является ошибкой в определении логических типов. Может ли паллиатив быть путем напрямик? Может быть, есть связь между обратной связью, не негативная обратная связь заменяется позитивной обратной связью, что приводит к росту пагубных привычек.

Отец: Кэп, ты знаешь историю с эндорфином? Сейчас известно, что при боли мозг сам выделяет вещество называемое эндорфином. Это химики так назвали вещество, которое о своем названии и не знает. Это вещество по своему воздействию похоже на морфий (по болеутолению). Поэтому у вас есть альтернативам или пользоваться своим собственным болеутоляющим, или использовать искусственное болеутоляющее. Если вы используете искусственное болеутоляющее, тогда вы уменьшаете производство своего собственного. В общем, происходит что-то похожее на сцены из Фауста: вы получаете возможность при помощи волшебства управлять своей жизнью, а за это закончите жизнь там, где пылает огонь. Управление прямым путем всегда приводит вас к беде – вы пойманы!

Дочь: Признание того, что вы пойманы, несколько критически настраивает нас по отношению к избавлению от пагубных привычек.

Отец: Ну что ж, у нас в Калифорнийском университете есть один-два преподавателя, которые чувствуют себя пойманными гонкой вооружений. Но этого мало, чтобы от нее избавиться. Другое дело, что выходом могло бы стать полное падение – то, что американцы называют «опуститься на дно», – то есть вам надо однажды утром проснуться в сточной канаве или потерять работу. И если этой данной беды оказывается недостаточно, тогда повышается ее уровень. Но бороться с пагубными привычками не полезно, так как при этом увеличивается различие между разумом и телом, и они вступают в конфронтацию. Я считаю это страшной ловушкой.

Дочь: А разве не надо верить в бога, чтобы быть членом ААА (Ассоциации анонимных алкоголиков)?

Отец: Первыми двумя шагами являются: признание того, что вы алкоголик и жизнь была невыносимой, а также признание наличия во Вселенной принципа, вероятно – Бога, который сильнее вас. Существует уравнение между алкоголем и Богом, которые оба сильнее вас. Бог отождествляется с вашим подсознательным, поэтому он становится имманентным Богом, а не Богом, сидящим на вершине горы или в облаках, так что вы могли бы погрозить ему кулаком. Билл У., основавший ААА, был очень умным человеком.

Дочь: Существует очень известная молитва, не так ли? С просьбой «дать ясность ума, чтобы принять то, что изменить не в силах, дать храбрость и мужество, чтобы изменить то, что можно, и дать мудрость, чтобы понять разницу».

Отец: Ту же самую картину вы можете наблюдать у Персиваля, психбольного. На первой стадии своего заболевания его голоса ставят его в безвыходное положение: «Мне причиняли страдания приказы, которые, как мне казалось, исходили от Святого Духа, и когда я говорил голосом своим, а не данным Духом, меня наказывали». На следующей стадии голоса меняют тональность: «В следующий раз духи начали петь мне следующее: ты попадешь в и психбольницу, если сделаешь то, третье, десятое… Если сделаешь так, будешь Сэмюэлом Гоббсом, если нет – будешь Германом Гербертом» (одно из вымышленных им имен для одного из надзирателей). Итак, ты видишь, что его голоса становятся терапевтами.

Рядом с этим мы можем поставить высказывание Оппи – Роберта Оппенгеймера – о том, что мире идет по направлению к аду на высокой скорости, см положительным ускорением и, возможно, с положительной скоростью изменения ускорения и, возможно, не дойдет до пункта назначения «только при условии, что мы и русские не захотим это допустить». Сейчас все шаги, которые мы предпринимаем для обеспечения безопасности, ускоряют наше приближение к аду.

Дочь: Это напоминает мне историю о дельфине, о котором ты писал на Гавайях. Тренер ждал чего-то нового в поведении дельфина и, как только это новое появлялось, усиливал, подкреплял его свистком, или кормежкой рыбой, или еще как-нибудь. Это означало, что то, что было правильным в ходе предыдущего занятия и вознаграждалось, теперь становилось неверным и более не вознаграждалось, так как более на было «новым». И поэтому после – какого количества дюжины уроков? – дельфин очень возбудился в своем бассейне и выдал целую серию новых трюков которых никто никогда прежде не видел у дельфинов. То есть дельфин понял.

Отец: Это должно было быть очень болезненно для дельфина. Очень интересно, что когда мы повторяли последовательность событий в качестве эксперимента, мы никак не могли заставить тренера подчиняться правилам. Тренер постоянно бросала дополнительную рыбку дельфину, так как в противном случае, говорила она, «потеряет» дельфина. Ну и вот, если врач хочет заставить пациента выйти на новый уровень проникновения в суть вещей, возможно возникновение необходимости бросить ему несколько незаработанных рыбок, чтобы смягчить боль. Но отметьте, что боль эта – общего вида, которую Сэмюэл Батлер назвал добродетелью, боль – которая предшествует решению проблемы. И вот именно это и происходит, если вам удается успешно отлучить наркомана от употребления наркотиков. Вы уже приспособились к наркотику, а теперь нарушение адаптации второго уровня будет болезненным.

Дочь: Папа, я никак не могу понять, когда ты говоришь о шизофрении, а когда о пагубных привычках. Настолько ли они похожи друг на друга или это просто привычка?

Отец: Ну, как тебе сказать? Общее у них то, что в обоих случаях есть потребность войти за пределы разговора о том, что как будто что-то существует внутри каждого индивидуума – или шизофрения, или приверженность к пагубным привычкам. Сходство проистекает из того факта, что умственные характеристики относительны – скажем, между двумя лицами или между человеком и средой. У вас должны быть А и В. А может быть человеком, и В может быть человеком. Или А может быть печенью, а В – толстой кишкой. Чтобы получить адаптацию в толстой кишке, необходимо изменить печень. Но каждый раз, как только вы изменяете печень, вы снова выводите толстую кишку из нормального состояния. Итак, на первом уровне познания вы учитесь правильно поступать в конкретном контексте, но затем вам будет нужно познание на следующем уровне, чтобы разобраться с фактом изменяющегося контекста, который вы создаете собственной реакцией.

Дочь: Может ли рост стать пагубной привычкой? Он ведь создает проблемы.

Отец: Да, конечно, рост всегда ставит проблему, как можно вырасти, не изменяя пропорций. Пальма, например, не имеет слоя камбия вокруг ствола и не имеет возможности откладывать дополнительные слои древесины, то есть становиться толще по мере роста. Пальма просто растет вверх и в конце концов падает. Постоянные изменения на первом уровне фатальны. Поэтому исходит ли боль роста из необходимости изменений второго уровня? И не является ли приверженность пагубным привычкам каким-то образом противоположностью роста?

Дочь: Итак, у нас теперь есть приверженность пагубным, привычкам, шизофрения, рост и адаптация… Я думаю, что наш разговор становится неуправляемым.g

Отец: А еще хотят добавить «присоединение». На фоне быстрого технологического изменения цивилизация¹ отношения между этими словами начинают напоминать пинцет, постоянно пытающийся нас схватить. Калифорнийский университет связан с двумя очень, крупными лабораториями, занимающимися исследованиями в области атомного оружия, Ливерлюр и Лос Аламос, где занято около 13 тысяч человек. Это очень органичное присоединение, а не паразит, при избавлении от которого чувствуешь облегчение. Это член симбиоза, чьи ткани срослись с нашими. И если мы захотели избавиться, то…

Дочь: Меня всегда удивляло то, что люди думают, что можно просто уничтожить атомное оружие или заморозить гонку вооружений.

Отец: Преподаватели, о которых я говорил, вместе с членами Совета даже не желают на фоне исследования, стоящего 700 миллионов долларов, собрать 2-3 миллиона, которые потребовались бы для разрушения формальных черт «приверженности к пагубным привычкам – адаптации присоединения», так как это относится ко всему народу и затрагивает его интересы.

Дочь: Ладно, не ворчи. У нас есть гипотетический инженер, который готов создать для нас машину, а мы еще не выработали спецификации.

Отец: Хорошо. Итак, что мы имеем? Познание должно происходить на двух уровнях и включать две соединенные части. И есть еще проблема. Если вы описываете организм, вам потребуется большое количество описательных утверждений – сколько у него глаз, где они находятся по отношению к носу и рту, какова температура тела и количество сахара в крови. Причем эти описательные предложения не существуют раздельно. Они взаимосвязаны в различные петли. Если вы измените какую-либо из них более определенного уровня, организм будет привязан за ногу, фигурально выражаясь. Сначала он получит стресс, а затем, если вы зайдете слишком далеко, – смерть. Нация, народ в этом отношении ничем не отличаются от приведенного в качестве примера организма.

Дочь: А как насчет любителя выпить? Он сюда вписывается?

Отец: Конечно. Он придерживается мнения, что жизнь зависит от определенного вида изменений – не от наличия определенного количества алкоголя в крови, а от тенденции к его повышению. Есть любители выпить, очень умело поддерживающие положительный рост алкоголя в крови. Но, видите ли, в этих системах взаимосвязанных переменных вы не можете взять одну переменную и постоянно ее изменять в одном направлении. Что-то нарушится, и алкоголик в четыре часа утра очутится в сточной канаве. А теперь следующее: нации становятся приверженными к постоянно растущему ВНП, что является такой же проблемой, что и в случае с пальмой. Еще раз повторяю: нельзя взять из взаимосвязанной системы одну переменную и постоянно ее изменять в одном направлении.

Дочь: Циклы бума и банкротства. Войны. Суровые решения. А между ними мы пытаемся поступать все более и более осторожно, не изменяя основного нарушения системы.

Папа, а вот та рыба, которую тренер давала дельфину, хотя тот ее и не заработал, только чтобы поддержать зависимость. Ведь очень легко образовать дурную привычку.

Отец: Ну вот, мы вернулись к вопросу об опьянении без, предварительной головной боли.

Дочь: Какое же огромное для меня удовольствие узнавать что-то новое, писать или даже спорить с тобой… Потому что разговор также является причиной головной боли.

Отец: Конечно. В искусстве в отличие от развлечения, усилие предшествует награде. Очень важно, находясь в угнетенном состоянии, не дать поймать себя мысли о том, что снимет такое состояние развлечение. Да, конечно, но только на какой-то очень короткий период.

Дочь: Я бы очень хотела, чтобы ты поменьше разбрасывался идеями, а больше говорил бы о концепции приверженности дурным привычкам, которая могла бы объяснить наносимый ущерб, как наносится вред людям.

Отец: Ладно. Вот почему мы должны говорить на языке машин. Чтобы мы могли вести речь о формальных вопросах без излишнего морализования или впадения в сентиментальность. В любом случае смещение внимания от отдельной личности к процессу взаимодействия отодвигает нас от вопросов оценки. Вместо «хорошо» или «плохо» мы можем использовать термины «обратимый» и «необратимый», «самоограничивающий» и «самоувеличивающийся». Нам следует мыслить в терминах двух частей системы с определенным стыком между ними.

Дочь: Алкоголик и дьявольские напитки?

Отец: Вроде того, так как зачастую одна из частей – предмет. Планета Плутон может быть неживым предметом, если рассматривать ее как отдельное целое. Но если существует взаимодействие между Плутоном и «мной», законным будет проверить характеристики большего целого, частями которого являются Плутон в "Я". Большее целое будет живым, так как его компонент, "Я", есть живое существо, так же как и целое" которое называется "Я" имеет неживые компоненты (зубы, сыворотка крови). И если потеря части системы (В) уменьшит или разрушит жизнь другой (А), мы можем сказать, что А имеет пагубную привычку к В.

Дочь. На помощь! Я больше не могу! У тебя выходит, что я проявляю пагубную привычку к кислороду.

Отец: Правильно!

Дочь: Но, послушай. Следует все-таки различать три уровня. Уровень первый будет системная зависимость и будет включать мое отношение с воздухом, протеином, силой притяжения, отношения рыбы с водой и т.д. Все те вещи, без которых я не могу существовать. Это и есть единица выживания, не так ли? Это напоминает нам, что следует думать о взаимозависимых частях как о части целого, не просто о печени и толстой кишке, а об организме и среде.

Затем второй уровень включает процесс приобретения такой зависимости, что предполагает системное изменение, особенно при его необратимости или обратимости, связанный с определенными затратами. Вот где наша модель должна соответствовать модели таких вещей, как познание, адаптация, акклиматизация и т.д. В этот момент у тебя могут появиться истинные решения. Это все равно, что постоянно принимать одну и ту же дозу лекарства при высоком кровяном давлении – конечно, ты при этом зависим: лекарство стало частью системы, которая– есть ты, твое выживание. Затем идет уровень третий. Это то, что ты получаешь вместе с наркотиками, алкоголем, гонкой вооружений или ростом ВНП, то есть там, где есть устойчивый рост, нарастание. У меня стабильная зависимость от теплосистемы в моем доме. Но когда я начинаю перестраивать, переналаживать ее зимой, доводя до отметки 70 в феврале, – вот это и будет тот случай, для которого следует зарезервировать термин «склонность к привычкам»…

Отец: Поскольку ты используешь термины таким способом, что концентрируешь внимание на системе: ты, твой термостат, горючее – т.е. все, что стало частью твоей жизни. А мы обычно под термином «склонность к привычкам» подразумеваем не просто нарастающий процесс, а такой процесс, в котором становление подобных привычек считается носящим адаптирующий или терапевтический характер, но на самом деле не удовлетворяющий наши потребности. Я бы очень хотел иметь склонность к договору о разоружении, но ребята из военно-промышленного комплекса имеют чувство не просто сильное, но намного сильнее – сильнее, чем вчера, и сильнее, чем русские. Гонка вооружений делает нас уязвимыми и имеет тенденцию к эскалации.

Дочь: Не просто ведь договор об ограничении вооружений? А договор, ведущий к разоружению, в котором! каждый шаг создает потребность в следующем.. Представь себе мир, в котором политический процесс стал проявлять такую склонность к разоружению, что после уничтожения всего настоящего оружия у нас появился бы карнавальный ритуал, чтобы вернуть хорошие чувства!

Отец: Изменение знака.

Дочь: Папа, прежде чем мы двинемся дальше, я хотела бы прокатать одну идею. Мне кажется, что мой первый уровень подходит к твоему нулевому познанию и сочетается с диаграммами теплосистемы или стрельбой из ружья в главе IV. У меня есть потребность в питьевой воде, и когда моя жажда перейдет через определенный порог, она включает кнопку, которая заставляет меня подняться от машинки и выпить глоток воды. Система работает по тому же самому гомеостатическому циклу. Что касается приверженности привычкам, смысл ее в том, что она перенастраивает систему, изменяет структуру, так что в следующий раз мне понадобится большее количество. Похоже ли это на калибровку?

Отец: Вместо удовлетворения потребности ты ее создаешь.

Дочь: Слушай, папа, это ведь соответствует тому, что ты говорил о гибельности эволюционной теории Ламарка, не так ли?

Отец: Теперь твоя очередь думать. Как я уже сказал, вряд ли можно найти более важный вопрос.