Проблемы и перспективы рекреационного использования спелеоресурсов западного Кавказа

Как показал опыт исследований горных регионов Западной Европы, наибольший экономический эффект с наименьшим ущербом для окружающей среды удается получить в результате рекреационного освоения этих территорий, хотя такой путь тоже не лишен проблем (Люкшандерль, 1987). Проведя аналогии с Западным Кавказом (далее ЗК), имеющим схожие с горами Западной Европы природные условия, можно отметить две основные тенденции в современном использовании региона (Остапенко, 2000):

1. Уровень рекреационного освоения горных районов ЗК очень низок, ведущую роль играют лесоразработки, добыча полезных ископаемых и животноводство, наносящие серьезный ущерб окружающей среде (особенно лесоразработки).

2. Осваиваются (причем хаотично) в основном рекреационные ресурсы Черноморского побережья Кавказа, что в ближайшем будущем может привести к ухудшению курортной инфраструктуры и состояния природной среды и соответственно к снижению аттрактивности и рентабельности этого района.

Поэтому можно сделать вывод о предстоящем переносе рекреационной активности в горные регионы, которая будет определяться такими факторами, как наличие живописных ландшафтов, дорог и коммуникаций, возможностью строительства зданий и сооружений. В некоторых районах ЗК уже разрабатываются планы развития туризма, началось строительство новых дорог и улучшение существующих, например, в Республике Адыгея, Апшеронском и Мостовском районах Краснодарского края.

Карстовые ландшафты, представленные на территории ЗК преимущественно известняковым, гипсовым и доломитовым карстом, имеют ряд особенностей, которые делают их особо перспективными для рекреационной деятельности:

1. Высокая степень расчлененности рельефа, в результате которой формируются скалы, останцы, карровые поля, воронки и провалы. Это наряду с наличием разновысотных горных цепей приводит к образованию очень живописных многоплановых пейзажей, привлекающих туристов (Путрик, Свешников, 1986).

2. Наличие структурных подземных элементов карстового ландшафта (Воропай, Андрейчук, 1985), часть которых (например, пещеры) очень привлекательна для рекреационного использования.

3. Карстовые формы рельефа часто являются убежищами для растений и животных, которые здесь меньше подвержены антропогенному воздействию и таким образом способствуют сохранению биологического разнообразия.

Пещеры ЗК могут играть важную роль в рекреационном освоении территории и выступать в качестве интегрального ресурса (Реймерс, 1990). Пещеры имеют эстетическое значение, т.к. подземные ланд­шафты необычно красивы, выразительны и величественны. Весьма привле­кателен и живописен подземный рельеф из-за своей контрастности, разно­образности и необычности. Карстовые полости имеют также оздоровительное значение из-за повышенной ионизации и чистоты воздуха, их посещение стимулирует развитие любознательности, пробуждения интереса к научному познанию мира, бережного отношения к природе, стремление к совершенствованию физических возможностей и технических навыков человека (Мавлюдов, 1998). Следует отметить, что ресурсный потенциал подземных пространств изучен довольно слабо (Дублянский и др., 2001). Это актуально и для карстовых полостей ЗК, которые в силу их естественного генезиса можно рассматривать как спелеоресурсы. В то же время на фоне слабой изученности ресурсного потенциала пещер региона наблюдается тенденция к их активному использованию в рекреации: например, активно эксплуатируются такие оборудованные для экскурсий пещеры как Большая Азишская, Нежная, Воронцовская и существует тенденция к увеличению количества таких объектов.

Освоение пещер для туристских, экскурсионных и других хозяйственных целей порождает ряд специфических проблем. Рентабельная и безопасная эксплуатация естественных и искусственных подземных пространств воз­можна только при их комплексном исследовании, а затем — соблюдении ряда эксплуатационных норм и правил (Дублянский, 1978). Научно обоснованное использование пещер в рекреации — достаточно сложный вопрос, так как в связи с ограниченностью удобных для освоения спелеоресурсов неизбежно возникают конфликты между экономическими выгодами и проблемой сохранения потенциала этих ресурсов, в том числе их экологических компонентов.

В силу того, что пещеры находятся в земной коре и зачастую не имеют хорошо заметного соединения с поверхностью — входа, то их обнаружение и исследование во многом схоже с разведкой полезных ископаемых. В связи с разнообразием месторасположения, рельефа, обводненности и экологии лишь незначительная часть известных в настоящий момент пещер может в перспективе использоваться в рекреационном обслуживании, хотя и эта часть полостей в масштабах ЗК может составлять десятки пещер. Большая часть известных в настоящее время пещер обнаружена в результате непрофессионального поиска и изучения силами любителей-спелеологов и отчасти — профессиональных исследователей. В итоге возникает первая проблема: результат исследования приобретает экономическую значимость, и способы эксплуатации и охраны спелеоресурсов далеко не всегда соответствуют мировоззрению тех, кто их обнаружил. В результате значительная часть информации о реальном состоянии спелеоресурсов может утаиваться как от органов, способных контролировать использование и охрану этих ресурсов, так и от структур, желающих их эксплуатировать. Отчасти это явление связано с тем, что исследователи могут утерять возможность беспрепятственного доступа в пещеру, если она получит охранный статус или начнет эксплуатироваться, с другой стороны, большинство спелеологов заранее подозревает будущих организаторов эксплуатации пещеры в некорректном отношении к пещере.

Опыт оборудования Кунгурской и Новоафонской пещер свидетельствовал о том, что исследования возможностей использования карстовых полостей для туристско-экскурсионных целей, начатые спелеологами-общественниками, затем были продолжены силами квалифицированных высоко специализированных коллективов карстологов, гидрогеологов, инженеров-геологов (Дублянский, 1978), но такие отношения были более характерны для плановой экономики СССР. Изменение отношения к исследованию пещер в рыночном обществе иллюстрирует такой интересный факт, как попытка торговли неизвестной ранее карстовой полостью. Летом 2001 года несколько жителей Апшеронского района обнаружили в Гуамском ущелье новую нетронутую пещеру, обладающую значительной протяженностью, объемами, привлекательными натечными образованиями и большой колонией летучих мышей. Первооткрыватели распространяют видеоролик об этой пещере и ищут “спонсоров”, которым они готовы за несколько тысяч долларов показать вход в новую пещеру, получившую спелеоним Арэд. Предложения краснодарских спелеологов о совместном исследовании пещеры были проигнорированы, поиск “спонсоров” продолжается, и в результате может быть нанесен огромный ущерб еще одной полости, несмотря на то, что она, по-видимому, находится на территории памятника природы, да и в соответствии со своими характеристиками сама по себе претендует на высокий охранный статус.

Другая проблема — это подходы к использованию пещер в рекреационной деятельности, так как роль экскурсионного объекта — не единственная из возможных. В современной теории менеджмента туризма спелеотуризм скупо отнесен к альпийскому циклу рекреационной деятельности, с сопутствующими приключенческим и спортивным циклами (Менеджмент…, 2001). Это также свидетельствует о слабой изученности спелеоресурсов и способах их эксплуатации. В настоящее время в эксплуатации карстовых полостей ЗК наблюдается преимущественно тенденция к созданию экскурсионных объектов с максимальной посещаемостью и соответственно, с предельно высокой рентабельностью. Эта тенденция возникла еще в советские времена и она основана прежде всего на опыте эксплуатации Новоафонской пещеры. Но в качестве рекреационного объекта, как показывает опыт эксплуатации пещеры Нежной, может использоваться пещера с довольно скромными размерами и натечным убранством.

Ощущение незаконности, временности эксплуатации пещеры приводит к тому, что пользователи не строят долгосрочных планов эксплуатации, оборудование полости не проектируется, а создается “по месту” из недолговечных материалов, стабильное состояние подземных ландшафтов и их компонентов при этом также оказывается за пределами внимания. Результат такого отношения — выходящие из строя осветительные приборы в Воронцовской и Азишской пещерах, применение в оборудовании большого количества стальных конструкций без антикоррозионного покрытия, злоупотребление лампами накаливания. В Азишской пещере даже сделали карьер по добыче глины для изготовления сувениров, хотя пещерная глина ничем не лучше другого керамического сырья, которое можно добывать в больших количествах на поверхности, не разрушая водно-аккумулятивные отложения пещер

Спелеоресурсы ЗК, наряду с экскурсионными, могут применяться также в лечебных целях, для спортивного спелеотуризма, в культурно-просветительских целях (в качестве музеев) и, разумеется, — в экологическом туризме.

Возможности неспецифического, но в то же время экологически обоснованного использования спелеоресурсов очень широки, в том числе, когда спелеообъект не является основным в цикле рекреационной деятельности. При этом нагрузка на спелеоресурсы может быть спроектирована таким образом, что ее интенсивность на отдельных объектах снизится. Этому может способствовать то, что туристские потоки вызваны не самим фактом наличия рекреационного ресурса, а информированностью о нем (Менеджмент…, 2001). Как показывает опыт эксплуатации пещеры Нежной (подтверждая мировой опыт), для получения прибыли вовсе не обязательно оборудовать какие-либо уникальные пещеры, достаточно скромная полость может служить приманкой, которая привлекает клиента, значительную часть прибыли при этом обеспечит не экскурсия в пещеру, а предоставление услуг питания, размещения, парковки автотранспорта, продажа сувениров и т.п. В приведенном случае многие постоянные клиенты посещали полость лишь один раз (а иногда и ни разу), но зато активно пользовались другими услугами.

Взятие курса на экологический туризм может быть актуально и для рекреационного освоения пещер. Разумеется, без значительного вреда для пещер можно будет посещать привходовые части очень многих карстовых полостей, оснащенных минимальным оборудованием. Осознание экологических ценностей уже давно живет в среде спелеологов-любителей, остается лишь перенести их достижения и философию в среду развивающегося в России экологического туризма.

Третья проблема — это определение экологических критериев, регламентирующих использование спелеоресурсов в рекреации. Биологические ресурсы пещер зачастую представлены редкими и эндемичными видами организмов, поэтому некоторые полости следует исключить из всякого использования в связи с тем, что в них обитают крупные колонии летучих мышей или эндемичные виды троглобионтов. Большую роль в цивилизованном освоении пещер может сыграть правильно проведенная экологическая экспертиза проектных материалов, начиная с декларации о намерениях и технико-экономического обоснования. Серьезными аргументами в этом вопросе могут стать такие моменты, как охранный статус карстовой полости, а также наличие в ней редких и охраняемых видов животных, прежде всего зимующих рукокрылых и возможно (в будущем) троглобионтных беспозвоночных. Разумеется, в каждом случае будет необходимо провести тщательное исследование (ревизию) пещеры, а не опираться лишь на старые сведения. Игнорирование этих моментов при оборудовании Воронцовской пещеры — вопиющий факт нарушения законов Российской Федерации и международных конвенций по охране биологического разнообразия. Спелеологи, как представители заинтересованной общественности, также могут принять участие в экспертизе и предоставить дополнительную информацию о пещере, позволяющую более обоснованно отнестись к ее охране, правильно выбрать способ оборудования и режим эксплуатации. Экологические аспекты рекреационного освоения пещер в значительной степени зависят от степени компетентности проектировщиков и здравого смысла их заказчиков — предпринимателей.

Часть карстовых районов является водоохранными зонами, например некоторые массивы Лагонакского нагорья, карстовые источники которых используются для водоснабжения ряда населенных пунктов, в том числе городов Апшеронска и Майкопа. Другой известный пример — массивы Ахцу и Алек в окрестностях Сочи, в которых зарождаются знаменитые сероводородные воды Мацестинского месторождения. Со временем могут выявиться и другие карстовые районы, связанные с формированием минеральных или пресных вод, использующихся для водоснабжения и поэтому нуждающихся в изъятии из обычного землепользования, за исключением рекреационного. Использование пещер таких районов в рекреационных целях тоже может быть проблемным, во многих странах вход в пещеры водоохранных зон категорически запрещен, если в этих пещерах есть активные водотоки, но ведь здесь существует достаточно много сухих пещер и гротов.

Составной частью оптимизации карстового ландшафта (Воропай, Андрейчук, 1985) является его охрана. В настоящее время охрана карстовых ландшафтов носит ограниченный характер. Охраняется, как правило, отдельно взятые объекты или группы компонентов ландшафта (пещера, урочище, карстовый источник, комплекс форм рельефа или отдельное озеро). В свете системной концепции представлений о ландшафте как единой, целостной системе совершенно очевидна недостаточность охраны толь­ко тех или иных его подсистем или компонентов. На данный момент для рациональной организации охраны карстовых ландшафтов можно предложить ряд мер:

1. Начать составление кадастров карстовых объектов для административных территорий, так как значительную часть объектов, нуждающихся в охране, составляют пещеры и соответственно массивы, в которых они заложены. Много информации уже собрано и хранится у независимых исследователей — спелеологов, краеведов, или в специализированных организациях — геологических, инженерно–строительных и других.

2. Принять критерии, согласно которым следует признавать нуждающимися в охране те или иные карстовые ландшафты (биологические, хозяйственные, социальные, научные, политические и т. п.).

3. Разработать недорогую систему мониторинга (скорее всего биоиндикационную).

4. Применять действенные административные меры, вплоть до прекращения деятельности организации, нарушающей охранные режимы.

5. Вести среди населения (в первую очередь среди детей и молодежи) пропаганду бережного отношения к природе, воспитание интереса к ней.

Охрана карстового ландшафта должна быть комплексной и строиться на учете системообразующих связей его элементов. Придавая карстовым массивам статус охраняемых территорий (в том числе с возможностью ведения рекреационной деятельности — национальных парков) можно решить в общих чертах две основные проблемы: равномерное распределение рекреационной нагрузки (и экономического развития) между Черноморским побережьем Кавказа и горами, и в то же время, защитить эти массивы от деградации в результате лесоразработок, добычи строительного сырья и чрезмерного выпаса скота. Рекреационное освоение карстовых ландшафтов ЗК практически не продвигается дальше уровня, достигнутого в доперестроечное время, большинство имеющихся в настоящее время туристских объектов малорентабельно, а проекты в области экологического туризма скорее всего будут просто убыточными на первых порах. Поэтому пока еще далеко до постановки вопроса о чрезмерной рекреационной нагрузки на эти территории, но если их освоение сойдет с мертвой точки, то через несколько лет придется срочно заниматься организацией мониторинга и принимать меры сначала по охране отдельных элементов карстовых ландшафтов (в частности пещер), а затем — ландшафтов в целом.

 

Горнолыжный туризм в последние три десятилетия развивается очень быстро. Привлекательность горнолыжного туризма обусловлена тем, что это единственный массовый вид спорта и отдыха в зимнее время. К тому же зимний горный пейзаж отличается высокой эстетичностью, также как и сам спуск по трассе ярко экипированных лыжников. Заниматься горнолыжным туризмом в настоящее время стало модным.

Горнолыжный туризм и отдых включает катание на лыжах, слалом, прыжки с трамплина, фристайл, сноуборд, фрирайд и горнолыжные походы. Наиболее подходят для развития массового горнолыжного туризма территории, обладающие определенными природными условиями. Рельеф - слабо расчлененный с протяженными склонами от сотен метров до нескольких километров крутизной до 35° (оптимально 17°). Мощность снежного покрова - не менее 50 см при устойчивой солнечной погоде. Важнейшим условием является лавинная безопасность трассы.

Для занятий горными лыжами созданы крупные комфортабельные туристические базы, микрогородки, состоящие из кемпингов. Они превратились в настоящие курорты, использующие лечебные свойства горного климата.

История горнолыжного спорта Романтика романтикой, а первые спуски с гор предпринимались в силу житейской необходимости. Если же вы живете высоко в горах и вам надо ежедневно по глубокому снегу спускаться вниз, то волей-неволей вы освоите повороты на лыжах. Так и поступали пионеры горнолыжного спорта — скандинавские крестьяне: они становились на укороченные лыжи, брали в руки длинную палку с расширением на конце (подобно веслу - чтобы лучше рулило и не утопало в снегу) и, опираясь на нее то с одной, то с другой стороны, смело скользили вниз между скалами, обрывами и деревьями. Там же, в Норвегии, родилось слово "слалом", оно означает "след на снегу", оставляемый спускающимся лыжником.

Самые древние лыжи находятся в Лыжном музее в Осло: их длина 110 см, ширина 20 см. Примерно таких же размеров были лыжи у охотников в течение многих веков: такими лыжами и сейчас пользуются охотники и звероловы Гренландии, Аляски, жители Севера, Сибири, Дальнего Востока.

С появлением лыжного спорта лыжи видоизменились: они стали значительно уже и длиннее. Пользовались для катания по снегу и одной лыжей: отталкивались ногой, как на самокате. В северных странах распространены были широкие лыжи с заостренными концами спереди и сзади. На юге, в горных районах, лыжи делали сильно утолщенными посередине — здесь выдалбливалось углубление под ступню: это было удобно для поворотов при спуске.

Чтобы лыжи не соскальзывали назад при подъеме в гору, их скользящую поверхность частично и полностью обивали камусом — короткошерстной шкурой с ног лося или оленя, мехом нерпы, тюленя. Одна длинная палка с заостренным концом помогала и отталкиваться, и тормозить, и поворачивать и колоть при случае зверя.

Креплениями долгое время служили две ременные петли: одна крепила носок ступни на подъеме, вторая охватывала пятку. Такими лыжами пользовались полярные экспедиции, в частности, экспедиция Фритьофа Нансена. Кстати, он написал о лыжах целый трактат, в котором давал подробные указания, как ими управлять при спуске с гор.

Постепенно менялась ширина лыж, особенно посередине; чтобы на лыжах было легче поворачивать, на задник ботинок стали делать натяжное крепление, а носок заключать в железные скобы. По мере того как пионеры горнолыжного спорта совершенствовали технику поворотов и увеличивали скорость спусков, менялась и конструкция лыж.

Чтобы вес лыжника равномерно распределялся по всей длине лыж, им была придана плавная кривизна, получившая название весового прогиба. Чтобы лыжи лучше держали след, сохраняли направление, в скользящей поверхности делали углубление — желоб. Для большей прочности и гибкости лыжи стали изготавливать из нескольких слоев древесины разных пород: березы, ясеня, бука, гикори. Чтобы скользящая поверхность не так быстро изнашивалась, не становилась "круглой" и имела лучшее сцепление со снегом, ее стали окантовывать особо прочной древесиной, а со временем — металлическими кантами.

По свидетельству историков, первые лыжные соревнования состоялись в 1844 году в норвежском городе Тремсее. На заре лыжного спорта лыжи равнинные мало чем отличались от горных и соревнования нередко, кроме бега по равнине, включали спуски со склонов окрестных гор и прыжки с трамплина.

Подобное лыжное троеборье долгое время сохраняло свои права в разных странах. В 1879 году жители местечка Телемаркен устроили неподалеку от норвежской столицы на горе Гусби первые "Чистые" горнолыжные соревнования. Известные своим мастерством спусков с гор, они вызвали на состязание лыжников Христиании (так называлась нынешняя столица Норвегии - Осло).

Соревнования на Холменколлерских горах собрали огромное количество зрителей. По описанию очевидцев, лыжники мчались по очень крутому склону, с которого "спускаться было почти невозможно". Зрелище было настолько необычным и захватывающим, что слух о нем прокатился по всей Европе. Лучшие лыжники столицы были посрамлены. Они "спускались сгорбленными", опасливо тормозили, перекидывая палку с одной стороны на другую, а с трамплинов не прыгали, а "сваливались мешками". Зато спортсмены из Телемаркена "ехали гордо выпрямившись, вместо палки демонстративно держа в правой руке еловую веточку", с трамплина пролетали 25 метров, а внизу, "поднимая фонтаны снега, делали эффектный поворот без помощи палки и останавливались".

И все же основоположниками современного горнолыжного спорта считают не норвежцев, а австрийцев. Австрийский альпинист и лыжник Матиас Здарский в 1896 году применил безостановочный спуск с поворотами; он изобрел плуг, появилась упоровая техника. Для ведения поворота в плуге потребовались более жесткие ботинки и более прочные крепления. В конце прошлого века он выпустил первый учебник по горнолыжной технике, где обобщил все достижения, имевшиеся на тот период, предложил более прогрессивную форму лыж и креплений (правда, техника Здарского также опиралась на одну палку), изложил основы группового обучения.

Почти 20 лет потребовалось поклонникам нового спорта, чтобы убедить Международную лыжную федерацию (ФИС) "признать" горные лыжи как самостоятельный вид. Слалом и скоростной спуск для мужчин и женщин были включены в программу лыжного чемпионата мара лишь в 1931 году, где первенствовали англичане. Однако вскоре лидерами нового спорта прочно становятся представители альпийских стран: Австрии, Франции, Германии, Швейцарии, Италии. Лишь время от времени отдельные спортсмены из других стран "врываются" в их плотные ряды.

 

С начала 30-х годов открылась новая эра в развитии горных лыж. Они становятся популярным видом массового отдыха и туризма. "Горнолыжный бум" был вызван появлением- канатных дорог — подъемников.
Где только не катаются сегодня на горных лыжах! В Австрии и Франции, в США и Японии, в Новой Зеландии и на Филиппинах. Катаются на всех материках. Наши горнолыжники отдыхают на Кавказе и в Хибинах, на Урале и в Карпатах, на Камчатке и в Крыму, на Алтае и в Сибири, в Средней Азии, не перечислишь все места! А в последние годы российские любители горных лыж стали пробовать свои силы на самых известных горнолыжных курортах Франции, Австрии, Италии, Словакии, Болгарии и других стран.
Стремительное развитие туризма, организация массового отдыха горнолыжников, обеспечение необходимого при этом комфорта привели к созданию в ряде развитых стран целой индустрии зимнего отдыха, занявшей ведущие позиции в национальной экономике. Современный горнолыжный центр включает гостиничные комплексы, систему маятниковых, канатно-кресельных и буксировочных дорог — подъемников, трассы спусков разной протяженности и сложности, учебные склоны, службу трасс и контрольно-спасательную службу, спортивные организации и сооружения, магазины, пункты проката инвентаря и школы обучения.

Более 4 млн. мест в больших и малых гостиницах, пансионатах и приютах предназначены для отдыха в зимних горах Западной Европы. В 1996 году более 5 млн. французов выезжали в Альпы, Пиренеи и их предгорья, чтобы покататься на лыжах. Пятая часть населения Австрии — горнолыжники.
Разнообразны формы горнолыжного катания и туризма. Любители горных лыж устремляются в горнолыжные центры малых и больших гор. С помощью подъемников туристы накатывают за день многие десятки километров спусков. Такой объем тренировочных нагрузок недостижим при других занятиях физкультурой. Самые опытные, любители путешествий в поисках романтики и острых ощущений направляются, в отдаленные горные районы, чтобы спуститься в сложных, незнакомых и порой экстремальных условиях по ледникам, ущельям, в лесных массивах по непроложенным еще маршрутам.