Юрген Хабермас – современный философ и социальный теоретик. Его работы получили широкую известность на рубеже 60-70-х годов, а в начале 80-х с публикацией фундаментального труда «Теория коммуникативного действия» интерес к его идеям среди социологов в странах Запада еще более возрос. Вместе с тем в отечественной литературе социальная теория Хабермаса лишь совсем недавно стала предметом систематического рассмотрения.
Как правило, Хабермаса считают представителем 2-го поколения Франкфуртской школы. На него действительно оказали влияние труды теоретиков неомарксизма: Хоркхаймера, Маркузе и Адорно. Но Х.никогда не стремился просто развить и продолжить их идеи. Он пытался разработать свою собственную концепцию, основанную на реконструкции классических философских и социологических теорий. Он опирался только на марксистскую традицию, но и на идеи Вебера, Фрейда, Мида, Дюркгейма, Парсонса, а также на феноменологическую социологию. Так же среди источников его теории значительное место занимают концепции, заимствованные из различных направлений философии, психологии, лингвистики.
Существенное значение для Хабермаса имеет реконструкция социальной теории Маркса. С одной стороны, Х. во много остается в русле марксистской традиции, но его взгляд на теоретическое наследие Маркса свободен от какого либо догматизма. Х.не принимает то положение классического марксизма, что законы, религия, мораль общества не имеют собственной истории, так как они являются элементами идеологической надстройки, производной от базиса. В отличие от этого Х. придерживается взгляда, что сфера культуры не подчинена целиком экономической сфере, но имеет свою собственную логику развития. С его точки зрения, социальный прогресс определяется не только развитием материального производства, но и ростом человеческого знания. Если Маркс уделял исключительное внимание понятию труда, то Х. настаивает на том, что не меньшее значение для общественного развития имеет коммуникативное взаимодействие между индивидами, направленное на достижение взаимопонимания и согласия относительно целей их деятельности.
Вслед за Вебером Х. рассматривает процесс рационализации различных сфер жизни западного общества. Х.опирается на идеи работы Вебера «Протестантская этика и дух капитализма». Он утверждает, что в теории Вебера существует определенный разрыв между анализом рационализации в сфере этики и культуры, с одной стороны и в сфере политики и экономики - с другой. Согласно Х., рассматривая общество эпохи раннего капитализма, Вебер делает основной акцент на рационализации этической сферы, но не уделяет достаточного внимания экономическим и политическим структурам. В то же время с точки зрения Х., когда Вебер обращается к анализу современного ему общества, то описывает прежде всего рациональную капиталистическую экономику и рациональное бюроктатическое управление, но не дальнейшую рационализацию культуры и морального сознания. Х. считает необходимым показать, что в и в эпоху раннего капитализма и в XX в.происходит своего рода диалектическое взаимодействие между культурой и политико-экономическими структурами.
Одним из центральных понятий разработанной Х. теории выступает понятие «жизненного мира» (понятие близкое к значению, используемому Щюцом). Жизненный мир представляет собой сферу непосредственного существования людей и их первичных контактов и взаимодействий, включая в себя всю совокупность разделяемого людьми опыта повседневной жизни.
С точки зрения Х., эволюция общества сопровождается процессом рационализации жизненного мира. Так, в традиционных обществах преобладало мифологическое мышление, а господствующая культурная традиция навязывала индивидам определенные нормы и ценности. В отличие от этого в современном обществе сама культурная традиция становится предметом рефлексии, критического осмысления, в результате чего мировосприятие современного человека характеризуется значительно большей логической последовательностью и рациональностью.
Каким же образом может быть достигнуто подлинно рациональное взаимодействие? Прежде всего, Х. обращается к ситуации, когда поведение людей не является вполне рациональным, а коммуникация между ними оказывается систематически искаженной. Возможность выхода из такой ситуации Х. связывает с использованием некоторых идей Фрейда и в частности разработанных им методов психоанализа. Согласно Фрейду, в ходе психоаналитической процедуры пациент приобретает способность анализировать свои воспоминания или содержание своих снов таким образом, что им осознаются вытесненные ранее в сферу бессознательного побуждения. В случае успеха такой процедуры пациент освобождается от искаженных восприятий и достигает большей степени рационального контроля над своими действиями. Тем самым устанавливается подлинно рациональная коммуникация между терапевтом и пациентом. По мнению Х., этот пример может служить моделью всякой коммуникации, то есть, в конечном счете, возможно преодолеть причины, искажающие процесс коммуникации между взаимодействующими индивидами.
Х. использует понятие «идеальной речевой ситуации» для обозначения такого положения дел, когда все разногласия и конфликты между людьми разрешаются в процессе коммуникации, полностью свободной от какого-либо принуждения. Идеальные речевые ситуации должны удовлетворять 2 условиям: 1. все потенциальные участники дискурса должны иметь равные шансы на использование коммуникативных актов. 2. все участники дискурса должны иметь равные шансы на выдвижение толкований, утверждений, рекомендаций, оправданий и на проблематизацию, обоснование и опровержение их притязаний на значимость, так что ни одно предвзятое мнение не может долго избегать тематизации и критики.
Подобная ситуация предполагает, что равноправные индивиды в ходе обсуждения интересующих их проблем подчиняются лишь силе более убедительных аргументов, но не внешнему давлению. При этом целью коммуникации является достижение консенсуса, согласия между всеми ее участниками. Х. рассматривает такую ситуацию в качестве идеального типа, с которым должны сопоставляться реальные процессы коммуникации, являющиеся в той или иной степени искаженными. Вместе с тем Х. очевидно придерживается точки зрения, что идеальная речевая ситуация в принципе вполне достижима.
Данная концепция Х. нередко подвергалась критике. При этом прежде всего подчеркивался утопизм предложенной им модели коммуникации. Идеальная речевая ситуация подразумевает, что все участники коммуникации обладают равными возможностями отстаивать свою точку зрения. Между тем в реальной жизни уровень образования и степень компетентности индивидов в той или иной сфере могут существенно различаться. Представители некоторых социальных групп обладают явными преимуществами в доступе к образованию и культурному капиталу. Так же с точки зрения критиков, даже при условии примерно равной компетентности участников коммуникации достижение согласия может быть затруднено, когда речь идет о взаимодействии между представителями разных культур или сторонниками различных научных парадигм.
Большое внимание Х. уделяет проблеме социального действия. Он разрабатывает свою собственную концепцию типов социального действия, которая противопоставляется им концепции Вебера. Основное значение для Х. имеет понятие коммуникативного действия, но оно выступает лишь как один из идеальных типов. В концепции Х. телеологическое действие направлено на наиболее эффективное достижение какой-либо цели. Такое действие разделяется им на два вида: инструментальное (направлено на природные объекты) и стратегическое (предполагает взаимодействие с окружающими людьми. Но при этом субъект стратегического действия рассматривает др. людей как средства достижения своей цели). Нормативное действие подчинено каким-либо общеразделяемым ценностям и нормам, с которыми индивид должен соотносить возможные последствия своих поступков. Драматургическое действие связано с самовыражением действующего индивида, с попыткой создать определенный образ в глазах окружающих. Коммуникативное действие направлено на достижение совместных результатов на основе добровольного согласия его участников.
Если субъектом стратегического действия выступает отдельный индивид, стремящийся к достижению своих эгоистических целей, и такое действие в сущности не является социальным в полном смысле этого слова, то каждый из последующих типов так или иначе соотносится с действиями др.людей. Коммуникативное действие в наибольшей степени направлено на достижение взаимопонимания между индивидами. Оно всегда предполагает возможность установления между ними подлинно рациональной коммуникации.
Как полагает Х., какие-либо искажения коммуникации, порожденные самим жизненным миром, возникшие в силу недостаточной рационализации взаимодействия индивидов, могут быть преодолены. Тем не менее, процесс коммуникации продолжает оставаться искаженным, теперь уже в силу влияния внешних причин. Жизненный мир подвергается экспансии со стороны системы, то есть экономической и политической организации общества. Понятие жизненного мира, обозначающее сферу непосредственного общения индивидов, отражает лишь одну сторону социальной реальности. Вторая сторона этой реальности представлена понятием системы, которое включает в себя прежде всего рыночный механизм и бюрократические управленческие структуры.
Рыночная экономика и государственная власть вторгаются в сферу межличностного взаимодействия и навязывают ей свои требования. Этот процесс обозначается Х. как колонизация жизненного мира системой. В результате такого процесса на уровне жизненного насаждаются товарно-денежный обмен и отношения господства и подчинения. Вместе с тем Х. не считает колонизацию жизненного мира необратимой. В качестве основных сил, противодействующих в современном обществе влиянию системы, он рассматривает новые социальные движения: антивоенное, экологическое, феминистское и др. Деятельность такого рада движений позволяет хотя бы частично ограничить дальнейшую экспансию системы.
