Семейная и групповая жизнь

Сотрудничество внутри семьи сложнее, чем в парах. Оно охватывает взаимоотношения не только между самцом и самкой, но и между родителями и потомством. Цели их деятельности также сложнее. Родители должны обеспечить убежище и пищу своему потомству, а также защитить его от хищников. При выполнении всех этих функций деятельность особей должна быть согласована во времени и ориентирована. Другие тенденции, которые могли бы ей помешать, требуют подавления. Так, у многих видов потомок генерирует стимулы, вызывающие у родителей пищевую реакцию. В другом случае стимулы, исходящие от родителя способны запускать у потомка реакцию избегания. Кроме того ситуация включает в себя новый элемент, а именно защиту потомства от хищников. Это один из способов компенсировать беспомощность молодых особей.

Однако семейные взаимоотношения не включают столь сложных церемоний, которые наблюдаются порой при ухаживании. Ведь каждая церемония, делает демонстрирующую их особь заметной, а, следовательно, уязвимой. Это могло развиться только тогда, когда выгода перевешивает неизбежные недостатки. Другими словами, они не появились бы без крайней необходимости. Обычно мы считаем социальное сотрудничество, например выращивание птенцов птицами-родителями, чем-то само собой разумеющимся. Однако оно выглядит так просто потому, что для нас привычно. Вместо того чтобы возмущаться, когда ненормальные родители бросают своих детей, следовало бы удивляться тому, что большинство родителей этого не делают. Они стараются довести свою непростую и тяжелую работу до конца

Семейная жизнь

Если птице случится найти на своей территории чужое яйцо до того, как у нее появилась собственная кладка, она не станет насиживать его, даже если оно лежит прямо в ее гнезде. И не потому, что не признает его за собственное. Ведь она не отличает свои яйца от соседских. Просто у нее пока отсутствуют какие-то внутренние факторы, без которых реакция насиживания невозможна. Вне сезона размножение яйцо, например, для чайки – просто пища. Незадолго перед откладкой собственных яиц и в самке, и в ее партнере происходят внутренние изменения, в результате которых их нервная система приобретает способность реагировать насиживанием на стимул-ситуацию «яйцо в гнезде». Главный ответственный за это внутренний фактор у птицы секретируемый гипофизом гормон пролактин. Однако способность к насиживанию определяется не только им. Необходимы сами яйца; от них исходят зрительные и осязательные стимулы, запускающие у птицы соответствующую реакцию. Так что опять перед нами временная согласованность стадий: 1) гормональная синхронизация и 2) настройка поведения сигналами, вызывающими немедленный ответ.

Когда появляются птенцы, поведение родителей снова изменяется. Вступают в действие новые программы – выкармливания и охраны потомства. Эти программы у разных видов неодинаковы.

Переход от заботы о яйцах к заботе, о потомстве тоже подчиняется внутренней синхронизации, корректируемой более тонко и обусловленной внешними стимулами. Так, в начале насиживания птица отрицательно реагирует на разбитое яйцо или птенца, однако к концу этого периода такие раздражители ее не тревожат. Даже если они появляются за несколько дней до вылупления собственного потомства. Следовательно, в ходе насиживания птица внутренне готовится к следующей фазе жизни.

Внешние стимулы обеспечивает птенец. В отношении некоторых птиц есть данные, что он стимулирует родителя, еще находясь в яйце. Скорее всего, тот реагирует на писк, который слышен перед вылуплением.

Как только родители вступили в фазу заботы о потомстве, их деятельность, например кормление, должна синхронизироваться с потребностями этого потомства. С этой точки зрения лучше всего изучены опять же птицы.

У многих видов птенец, чтобы позволить родителю накормить себя, должен раскрыть клюв. В противном случае птица-родитель смотрит на него, затем «беспомощно» оглядывается по сторонам, как будто недоумевает, что произошло. Она может прибегнуть к особому социальному поведению, стимулирующему потомка, например, коснуться его или издать тихие призывы. Если и это не помогает, родитель обычно проглатывает принесенный корм.

Наиболее показательна реакция певчих птиц на кукушонка. Когда кукушка откладывает свое яйцо в гнездо горихвостки, птенец из него обычно вылупляется несколько раньше, чем из яиц приемных родителей. Вскоре после вылупления кукушонок выбрасывает из гнезда прочие яйца, а если за это время из них вылупляются птенцы – то и их. Он кладет их на спину и, пятясь назад, переваливает через край гнезда. Несчастные птенцы горихвостки гибнут от холода и голода. Они могут даже лежать на краю гнезда – все равно родители «не догадываются» вернуть их назад или обогреть и накормить там, где они находятся. Ведь кукушонок раскрывает клюв гораздо шире, чем остальные птенцы, его стимул гораздо сильнее. Родители просто игнорируют собственных птенцов – они не получают от них необходимых стимулов.

У хищных птиц порядок кормления птенцов полностью зависит от интенсивности выпрашивания пищи. Самый активный в этом смысле первым получает корм. Таким образом, птенцы обычно соблюдают своего рода очередь, поскольку интенсивность выпрашивания зависит от того, насколько каждый из них голоден. Еслиже один из них слаб с самого начала, то он будет получать слишком мало пищи, в результате выпрашивать ее все слабее и в конечном итоге погибнет.

Не только родители реагируют на детей, но и дети – на родителей.

Детям приходится согласовывать свое выпрашивание со временем появления корма. Ведь постоянное выпрашивание опасно, оно привлечет внимание хищника. Например, домовый сыч грабит гнезда таких дупловых птиц, как скворцы, если птенцы в них пищат. Поэтому, выпрашивание ограничивается короткими интервалами появления на гнезде одного из родителей с пищей. Это обеспечивается реакцией птенцов на стимулы, исходящие от родителя. У дрозда, например, они раскрывают клювы, когда гнездо слегка встряхивается севшей на него взрослой птицей. Позднее, когда открываются глаза, они начинают реагировать на зрительные стимулы. Кроме того, потомство некоторых видов примерно через неделю после выхода из яйца способно реагировать на родительский голос. Спустя еще несколько дней птенец различает своих родителей индивидуально и выпрашивает корм только у них.

Итак, функции синхронизации и ориентации обычно выполняются одними и теми же стимулами. Родители подают потомству сигнал не только типа «пора есть», но и «пища здесь».

Подавление неадекватных реакций, ставит новые проблемы. Например, у многих рыб молодь так мелка, что вполне сравнима с существами, употребляемыми родителями в пищу. Встает вопрос: как родителям удается не поедать собственных детей? У некоторых рыб, «вынашивающих» мальков во рту, эта проблема решается относительно просто. Пока мать держит во рту потомство, она просто не питается. Пищевой инстинкт полностью подавлен, а вместе с ним автоматически устраняется опасность проглотить молодь. Однако другие рыбы заботятся о потомстве как, например, самец колюшки. Они хватают отбившихся от стаи мальков и возвращают их назад. При этомих пищевой инстинкт не угасает, и они охотно поедают дафний, червей-трубочников и другую добычу на протяжении всего сезона размножения.

Лоренц наблюдал забавный случай, демонстрирующий способность родителей различать пищу и собственное потомство. В сумерки самцы уводят мальков в своего рода «спальню», т. е. в яму, вырытую на дне. Самец, собирал потомство именно с этой целью. И вот, захватив в рот одного из мальков, самец заметил необыкновенно аппетитного червячка. Остановившись, самец несколько секунд смотрел на добычу и как будто колебался. Наконец, он выплюнул малька, схватил червяка и проглотил его. Затем снова подобрал своего потомка и отнес его в ямку.

У многих птиц подросший птенец, приобретая облик взрослой особи, начинает раздражать своих родителей, т. е. одним своим видом стимулировать их агрессивность. Некоторое время он может избегать нападений с помощью инфантильного поведения. Молодая птица принимает позу подчинения, которая в каком-то смысле противоположна угрожающей позе взрослой особи. Однако по мере истечения периода размножения это поведение молодой птицы становится все менее эффективным. Ведь родительский инстинкт у взрослой птицы угасает. Обычно эти отношения сбалансированы так, что родители теряют интерес к потомству уже тогда, когда оно само способно следить за собой.

Другая система, не позволяющая родителям поедать собственную молодь, выработалась у цихловых рыб. Они едят мальков других видов, однако процесс научения развивает в них способность отличать свое потомство от чужого. Это было показано в простом эксперименте Нобла. Он подменил икру одной «неопытной» пары, размножавшейся впервые в жизни икрой другого вида. Рыбы признали выклевавшихся мальков и стали заботиться о них. При этом, встречая мальков собственного вида, они их съедали. Такая пара оказалась «испорченной» навсегда, поскольку в следующий раз, когда ей сохранили собственную икру, мальки были проглочены, как только из нее выклюнулись. Значит, рыбы научились считать своим другой тип потомства.

В то же время у молоди должна быть как-то подавлена реакция на собственных родителей, как на хищников.

Лоренц обнаружил, как цаплям кваквам удается «убедить» своих птенцов в своих лучших намерениях. Когда родитель подходит к гнезду, он отвешивает глубокий поклон тому, кто в нем находится, неважно – партнер это или потомок. Кланяясь, птица демонстрирует свою красивую иссиня-черную шапочку и поднимает три тонких белых пера, растущих на голове, которые обычно сложены сзади. После такого вступления она заходит в гнездо, где встречает сердечный прием. Однажды, когда Лоренц, взобравшись на дерево, затаился около гнезда квакв, вернулся один из родителей. Привыкшая к наблюдениям ученого птица не обратилась в бегство, но, вместо того чтобы совершить умиротворяющую церемонию, приняла угрожающую позу. Птенец, который не боялся Лоренца, сразу же атаковал своего отца. Это было первое, указание на то, что птенец узнает своих родителей по свойственному только им умиротворяющему поведению, которое подавляет его защитную реакцию.

Люди уже на разумном уровне разработали аналогичные церемонии. Приветствие, каков бы ни был его психологический подтекст, часто выполняет функцию умиротворения, подавления агрессивности и других нежелательных реакций.

Потребность в защите беспомощного потомства связана с новой категорией социального поведения. У многих видов молодь «замаскирована». Однако маскировка помогает только тогда, когда сочетается с неподвижностью. Поиск пищи и ее выпрашивание, напротив, требуют движения. В результате у многих видов выработалось особое поведение, которым родители командуют потомство «затаиться». Так, крик тревоги черного дрозда подавляет у птенцов выпрашивающее поведение и заставляет их застыть в гнезде. Эта реакция очень развита у птиц, птенцы которых бродят вокруг гнезда и обычно обладают покровительственной окраской. Самые юные серебристые чайки при крике тревоги просто затихают в гнезде. Подрастая, они учатся распознавать особые убежища в окружающих зарослях, по тревоге бежать в укрытие и затаиваться в нем.

Помимо отношений между родителями и потомством существуют и отношения между самцом и самкой, позволяющие им делить обязанности. Например, у чибиса самка сидит на яйцах, в то время как самец охраняет гнездо. Его задача – атаковать хищника и предупреждать самку о его приближении. Услышав предупреждающий крик, самка отбегает от яиц, которые остаются защищенными только покровительственной окраской. Отбежав примерно на 50 м, она взлетает и часто присоединяется к самцу, нападающему на хищника. У других видов яйца насиживают самка и самец по очереди. Здесь опять же встает проблема временной согласованности. У многих видов яйца буквально ни на секунду не оставляются родителями. Что же мешает насиживающей птице бросить их до появления своего партнера? Все дело в «освобождающей» церемонии, которой она должна дождаться и без которой ей очень трудно покинуть свое место. Когда ненасиживающий партнер в паре серебристых чаек часами ищет пищу, у него растет потребность вернуться на свою территорию и сесть на яйца. Опустившись на землю, он собирает немного гнездового материала и идет к гнезду, часто издавая при этом «мяукающий» призыв, тот же самый, что и перед кормлением птенцов. Именно такое приближение вместе с характерным криком и поведением стимулирует сидящего на яйцах партнера подняться на ноги. Однако если его потребность насиживать еще слишком сильна, он может и не отреагировать на самую настойчивую «освобождающую» церемонию и остаться в гнезде. При этом партнер иногда пытается вытолкнуть его силой, и между ними возможна спокойная, но упорная борьба.

Групповое поведение

Многие животные объединяются в более крупные, чем семьи, группы. Иногда они состоят из нескольких семей, как в случае гусиных и лебединых стай, или же образованы особями, уже не связанными семейными узами. Выгоды для индивидов от группового существования различны. Среди них наиболее очевидна защита от хищников. Высшие животные предупреждают друг друга об опасности, в результате чего группа в целом бдительна, не менее самой наблюдательной из составляющих ее особей. Более того, многие животные объединяются для совместного нападения. Эти функции наблюдаются в основном среди теплокровных, но и на более низких уровнях эволюции можно обнаружить множество других выгод групповых действий.

Мы рассматривали экологическое понятие «групповой эффект». Например, серебряный карась в группе ест больше, чем в изоляции, и быстрее растет, причем, не только из-за увеличения количества съедаемой пищи, но и под действием каких-то других факторов. Рост ускоряется и тогда, когда каждая изолированная рыба потребляет столько же корма, сколько и живущая в группе. Морской плоский червь в группе лучше переносит колебания солености, чем в изоляции. Успехи тараканов в тестах на ориентирование лучше, если их содержать по две-три особи вместе, а не поодиночке

Таким образом, очевидно, что групповое существование дает особям преимущества. Здесь опять же уместно спросить: как поведение способствует достижению этого благоприятного результата?

Прежде всего, особи должны собраться и остаться вместе. Это может быть обеспечено сигналами, воздействующими на различные сенсорные органы. У птиц такие сигналы обычно зрительные, слуховые или и те и другие одновременно. Показано, что зеркальца на крыльях уток и гусей, выделяющиеся яркой окраской и неодинаковые у разных видов, служат именно для этой цели. Утки и гуси, которые часто реагируют на летящую птицу, взлетая и присоединяясь к ней, наиболее охотно делают это, когда ее зеркальце напоминает их собственное независимо от таксономической близости. Яркий и своеобразный узор на хвосте многих птиц, особенно куликов, безусловно, служит для той же цели. Призывные звуки, издаваемые певчими пернатыми, например синицами и вьюрками, способствуют сохранению группы; каждая особь привлекается песней, свойственной только собственному виду, что легко заметить, наблюдая за поведением отбившейся от стаи птицы.

Социальное поведение высших животных выходит за рамки простой агрегации. У некоторых видов известно более сложное сотрудничество. Колюшки реагируют на вид своего питающегося сородича стремлением найти пищу и для себя. Этот эффект известен под названием «симпатической индукции», или «социального облегчения». Он наблюдался у многих видов и связан не только с питанием, но и с другими инстинктами. Когда одна птица в стае проявляет признаки тревоги, прочие также настораживаются. Сон – еще один «заразный» тип поведения. Вспомните, когда вы видите зевающего человека, у вас тут же появляется почти неодолимое желание зевнуть. Преимущества всех этих типов социального облегчения очевидны: оно синхронизирует деятельность особей, препятствуя их рассеиванию в ходе выполнения различных функций.

Большинство таких взаимоотношений основано на высокоразвитой тенденции каждого индивида реагировать на движения других. Социальные животные чувствительны к мельчайшим знакам, к самому незначительному «шевелению». Слабо выраженные движения типа нерешительных попыток шагнуть или подпрыгнуть называются движениями намерения, или интенционными. Взлетая, галка внимательно смотрит на других членов группы. Если они остаются на месте, она либо возвращается назад и откладывает свое намерение до лучших времен, либо побуждает остальных присоединиться. Для этого она подлетает к сидящим на земле особям и низко планирует над ними, быстро тряся на лету хвостом.

Другой тип социального сотрудничества – совместное нападение. Оно опять же лучше всего известно для птиц. Многие из них, например галки, вороны и различные певчие виды, «осаждают» хищника. Они, могут собираться вокруг сидящего в кустах ястреба-перепелятника, или домового сыча, или же над крадущейся кошкой. Такое поведение часто можно наблюдать и у домовых воробьев.