Французский национальный стереотип

Исторически сложилось так, что на протяжении почти двух веков Франция была ближе России, нежели другие европейские страны, и более того, в известном смысле, была для дореволюционной России своего рода шлюзом европейской культуры. По-видимому, что-тоиз этих прошлых времен осталось в «генетичес­кой памяти» нашего народа, который и сегодня воспринимает Францию как не­кую особую державу Европы, а Париж — как всемирную столицу моды и красоты. Франция вообще ассоциируется в представлении россиян с искусством, эстети­кой, утонченностью. И в этих представлениях, на наш взгляд, очень чутко улавли­вается духовная основа национального стереотипа: чувство прекрасного и стрем­ление к гармонии и совершенству, безусловный интеллектуализм и любовь к искусству во всех его проявлениях. Под этим углом зрения и следует рассматри­вать структуру национального стереотипа.

1. Интеллектуализм, любовь к искусству, гармонии и красоте — естественные свойства национального характера французов — очень интересно прояви­лись в сфере деловой жизни. Практика показывает, что ни одна европей­ская нация не занимается построением высокосовершенных планов, проек­тов и программ так истово, как французы. Некоторые исследователи²⁴ ставят вопрос шире и обращают внимание вообще на то, что сам процесс познания, выстраивания совершенной логической схемы, обработки ее де­талей — все это своего рода стихия, в которой природный француз чувству­ет себя, что называется, в своей среде. Но у этой «медали» есть, естественно, и своя оборотная сторона.

²⁴Там же

2. Этой оборотной стороной является своего рода робость и нерешительность французов в сфере реализации и практического выполнения всего заду­манного на бумаге. При этом совершенно неважно, идет ли речь о реализа­ции бизнес-проекта, программы поддержки образования или прикладных НИОКР, которые должны довести до реальной технологии некое научное достижение из фундаментальных областей знаний. И есть интересное объяснение этого феномена: поскольку действительность во многом ало­гична и нередко иррациональна, плохо укладывается в гармоничные логи­ческие схемы и требует сиюминутных, критичных по времени решений, а все это категорически выпадает из французского национального характера, то такое отношение к реализации планов и проектов и есть естественная реакция природного француза.

Если сравнивать все сказанное выше с соответствующими чертами англий­ского стереотипа, то можно без преувеличения сказать, что это — нации-антиподы (во всяком случае в смысле обсуждаемой проблемы).

3. Еще одна очень интересная черта национального характера французов — нелюбовь к компромиссам и большая, чем у других наций, склонность к кон­фликтам и спорам при решении разных проблем. На наш взгляд, это четко вытекает из базовой черты национального стереотипа. Действительно, любой поиск компромисса так или иначе нарушает первоначальную закончен­ность плановой логичной схемы, которая, по замыслу автора, и должна была эффективно решить проблему. Когда же в столкновении с действи­тельностью схема оказывается во многом негодной и требуется компромисс («неэлегантное» и «не строго логичное» решение), то реакция француза — конфликт и спор (хочется добиться, чтобы «красивая схема» победила!), Сравним: прагматик-англичанин, не атакующий проблемы в лоб, изначально ориентирован на поиск некоего компромиссного решения, прилаживая его к обстоятельствам!

Исключительно интересно, однако, своеобразное разрешение этого конф­ликта на уровне страны в целом: коль скоро «стройные логические схе­мы» то и дело натыкаются на «нелогичную действительность», а искать решения «по месту» претит национальному характеру, то, чтобы не по­грязнуть в бесконечных конфликтах, нация создает и постоянно развива­ет гигантскую регламентирующую систему законов, правил, официально утвержденных установок и т. д. Правоведы утверждают, что система французского законодательства — одна из наиболее громоздких в мире, и это касается в том числе и экономики, и бизнеса. Эта попытка создать «за­кон и порядок» на все случаи жизни требует от нации (точнее, уже от госу­дарства) и соответствующих усилий по поддержанию этой системы в ра­бочем состоянии, а в условиях динамично меняющейся внешней среды это, конечно, непростая задача.

4. Когда же мы переходим к личностным чертам французов, их манере и сти­лю общения, поведению в семье и в личной жизни вообще, то здесь действу­ет, образно говоря, своеобразный эффект компенсации. А именно: пожалуй, никто так не раскован, свободен от условностей, так естествен и так отлича­ется живостью характера, искрящимся юмором и находчивостью, как фран­цузы в неофициальной обстановке. Складывается впечатление, что в семье, в кругу друзей и близких француз как бы получает компенсацию за необхо­димость следования строгим схемам, законам и регламентам в деловой и официальной жизни. Присущее нации стремление к красоте и эстетичнос­ти проявляется в самых причудливых и нередко шокирующих иностранцев формах, правда, смягчаемых природным изяществом, тактом и высокой культурой общения.

Прежде чем завершить этот раздел, попробуем рассмотреть одну из сторон де­ловой жизни через призму описанного выше стереотипа применительно к практи­ке России. Речь идет о частых жалобах российских бизнесменов, работающих с французскими деловыми партнерами, на крайнюю скупость французов, их посто­янное нежелание вкладывать деньги в совместные проекты и т. д. Действительно ли речь идет о такой национальной черте, как скупость, или дело сложнее? На наш взгляд, здесь следует учесть два важных соображения, а главное — сделать из них практические выводы.

а) Французы любят хорошо отработанные, с сильной логикой и обосновани­ем, детализированные проекты — об этом говорилось выше. Но будем от­кровенны, ведь отработка таких проектов — отнюдь не самая сильная черта нынешнего российского бизнеса. Мы, скорее, склонны набрасывать очень схематичные (чтобы не сказать — формальные) бизнес-планы, а затем, что называется, дорабатывать их на ходу. А это-то и неприемлемо для француз­ского стереотипа!

б) Француз «робеет перед реальным делом», и в этом смысле главнейшая за­дача нашего бизнесмена — понять: дело зачастую вовсе не в скупости. Про­сто-напросто кто же будет давать деньги на дело, в реализуемости и успехе которого не уверен?! Значит, нужно приложить максимум усилий, выдум­ки, убежденности, чтобы показать и доказать партнеру-французу, что игра стоит свеч и что дело вполне может иметь успех и обязательно будет его иметь.

Вот такая попытка заменить простой и неконструктивный рецепт («скупой француз») на хотя бы общий анализ национального стереотипа поведения и есть настоящая серьезная разработка международного менеджера.