Врачевание классического периода (магадхско-маурийская и кушано-гуптская эпохи)

В VI в. до н. э. древняя Индия вступила в период интенсивного, духовного и интеллектуального развития. Его характеризуют крупные достижения в различных областях знаний и создание выдающихся памятников древнеиндийской письменности: «Предписания Маку» (II в. до н. э.— II в. н. э.), математические, астрономические и медицинские трактаты (первые века нашей эры), а также возникновение и распространение религиозно-философского учения — буддизма (с VI в. до н. э.) — первой мировой религии.

К началу нашей эры в древней Индии сложилась высокоразвитая система медицинских знаний, «в некоторых отношениях: подобная системе Гиппократа и Галена, а в некоторых ушедшая еще дальше вперед», как писал о ней А. Бэшем.

Искусство врачевания (санскрит аюрведа — учение о долгой жизни) высоко ценилось в древней Индии. Буддийские предания и тексты сохранили славу о чудесных целителях Дживаке (VI—V вв. до н. э.), Чараке и Сушруте (первые века нашей эры).

Основные направления традиционной древнеиндийской медицины классического периода отражены в двух выдающихся памятниках древней аюр-ведической письменности: «Чарака-самхита» (датируется I—II вв. н. э.) и «Сушрута-самхнта» (датируется IV в. н. э.).

Более ранняя «Чарака-самхита» посвящена лечению внутренних болезней и содержит сведения более чем о 600 лекарственных средствах растительного, животного и минерального происхождения. Об их применении сообщается в восьми разделах: лечение ран; лечение болезней области головы; лечение болезней всего организма; лечение психических заболеваний; лечение детских болезней; противоядия; элексиры против старческого одряхления; средства, повышающие половую активность.

«Сушрута-самхита» в основном посвящена оперативному лечению; в ней описано более 300 операций, свыше 120 хирургических инструментов и не менее 650 лекарственных средств.

Познания индийских врачевателей о строении тела человека были самыми полными в древнем мире. Несмотря на несовершенство метода исследования, который основывался на мацерации тела умершего в проточной воде, древние индийцы различали: 7 перепонок, 500 мускулов, 900 связок, 90 сухожилий, 300 костей (сюда входят зубы и хрящи), которые подразделяются на плоские, круглые и длинные, 107 суставов, 40 главных сосудов и 700 их разветвлений (для крови, слизи и воздуха), 24 нерва, 9 органов чувств и 3 субстанции (прана, слизь и желчь). Некоторые зоны тела (ладонь, подошвы, яички, паховые области и т. д.) выделялись как «особо важные» (санскрит — marman). Их повреждение считалось опасным для жизни. Познания индийских врачей в области строения тела человека явились важной вехой в истории анатомии и сыграли существенную роль в становлении древнеиндийской хирургии.

Здесь необходимо отметить, что сравнение достижений древних индийцев с познаниями древних египтян и ацтеков весьма условно: египетские тексты медицинского содержания записаны во II тысячелетии до н. э. (т. е. почти на два тысячелетия раньше), а расцвет ацтекской медицины приходится на середину II тысячелетия н. э. (т. е. более чем тысячелетие спустя). В классический период истории древней Индии врачеватели отошли от господствовавших в ведийский период сверхъестественных представлений о причинах болезней. Религиозно-философские системы, на которых они базировались в поисках основ мироздания, выявляли и элементы естественно-научного знания. Человек рассматривался в тесной связи с окружающим миром, который, по мнению древних индийцев, состоял из пяти стихий: земли, воздуха, огня, воды и эфира. Различное качество предметов объяснялось различной комбинацией мельчайших частиц ану («атомов»). Жизнедеятельность организма рассматривалась через взаимодействие трех субстанций: воздуха, огня и воды (носителями которых в организме считались прана, желчь и слизь). Здоровье понималось как результат уравновешенного соотношения трех субстанций, правильного совершения жизненных отправлений тела, нормального состояния органов чувств и ясности ума, а болезнь — как нарушение этих правильных соотношений и отрицательное воздействие на человека пяти стихий (влияние времен года, климата, неудобоваримой пищи, нездоровой воды и т. п.). Сушрута разделял все болезни на естественные, связанные с природой, и сверхъестественные, посылаемые богами (например, проказа, венерические и другие заразные болезни, понять причины которых в то время было еще невозможно).

Диагностика болезней основывалась на подробном опросе больного и исследовании теплоты тела, цвета кожи и языка, выделений, шумов в легких, голоса и т. п. Интересно, что ни Сушрута, ни Чарака ничего не сообщают об исследовании пульса. В то же время Сушрута описывает не известное даже древним грекам сахарное мочеизнурение, которое он определял по вкусу мочи.

В трактате Сушруты описаны три стадии воспаления, признаками которого он считал: в первом периоде — незначительные боли; во втором — стреляющие боли, припухлость, чувство сдавления, местный жар, красноту и нарушение функции; в третьем — уменьшение припухлости и образование гноя. Для лечения воспаления Сушрута предлагал местные лекарственные средства и хирургические методы.

Тактика лечения в древней Индии, так же как и в других странах древнего мира, определялась прежде всего излечимостью или неизлечимостью заболевания. При благоприятном прогнозе врачеватель учитывал особенности болезни, время года, возраст, темперамент, силы и ум больного. Лечение направлялось на уравновешивание нарушенного соотношения жидкостей (субстанций), что достигалось, во-первых, диетой, во-вторых — лекарственной терапией (рвотные, слабительные, потогонные и т. п.), и в-третьих — хирургическими методами лечения, в чем древние индийцы достигли высокого совершенства.

О многогранности навыков и. знаний древнеиндийского врачевателя свидетельствуют известные слова Сушруты: «Врачеватель, знакомый с целебными свойствами кореньев и трав — человек; знакомый со свойствами ножа и огня демон; знающий силу молитв — пророк; знакомый же со свойствами ртути — бог!» Лучшие лекарственные растения доставлялись с Гималаев. Приготовлением лекарств, ядов и противоядий (от змеиных укусов) занимались только врачеватели: «для укушенных индийской змеей не было никакого исцеления, если он не обращался к индийским врачевателям,—сами индийцы вылечивали тех, кто был укушен» «Кндика». XV. II.

Слава о целебных свойствах индийских растений распространилась широко за пределами древней Индии; морскими и сухопутными торговыми путями их завозили в Парфию, страны Средиземноморья и Средней Азии, бассейнов Каспийского и Черного морей, Южную Сибирь, Китай. Основными предметами вывоза были нард, мускус, сандал, киннамон, алоэ и другие растения и благовония. В средние века опыт индийской медицины был заимствован тибетскими лекарями, о чем свидетельствует известный трактат индо-тибетской медицины «Чжуд-ши» (VIII—IX вв. н. э., см. с. 169).

Родовспоможение в древней Индии (рис. 31) считалось самостоятельной областью врачевания. В трактате Сушруты подробно изложены советы беременным о соблюдении чистоты и правильного образа жизни, описаны отклонения от нормального течения родов, уродства плода, эмбриотомия (которая рекомендовалась в случаях невозможности поворота плода на ножку или головку), кесарево сечение (применявшееся после смерти роженицы для спасения младенца) и поворот плода на ножку, описанный также римским врачом Сораном во II в., т. е. за два столетия до Сушруты (в. индийском порту Арикалиду в I— II вв. существовала римская торговая фактория; следовательно, не исключено, что Соран мог заимствовать указанный метод из более ранних буддийских сочинений, в которых часто упоминается об удачных излечениях путем оперативного врачевания).

Искусство оперативного лечения (хирургия) в древней Индии было самым высоким в древнем мире. Сушрута считал хирургию «первой и лучшей из всех медицинских наук, драгоценным произведением неба (согласно легенде первыми хирургами были врачеватели неба — близнецы Ашвины) верным источником славы». Еще не имея представлений об антисептике и асептике, индийские врачеватели, следуя обычаям своей страны добились тщательного соблюдения чисготы во время операций. Они отличаюсь смелостью, ловкостью и отличным владением инструментами

Хирургические инструменты изготовлялись опытными кузнецами из стали, которую в Индии научились производить в глубокой древности заточенные так, чтобы ими можно бы-.10 легко разрезать волос, они хранились в. специальных деревянных корооках.

Врачеватели древней Индии производили ампутации конечностей лааротомии, камнесечения, грыжесечения, пластические операции. Они «умели восстанавливать носы, уши и губы потерянные или искалеченные в бою или по приговору суда. В этой области индийская хирургия опережала европейскую вплоть до XVIII в., когда хирурги Ост-Индской компании не сочли для себя унизительным учиться v индийцев искусству ринопластики», писал А. Бзшем.

Способ ринопластики, подробно описанный в трактате Сушруты, вошел в историю ^под названием «индийского метода». Кожный лоскут для формирования будущего носа вырезался на сосудистой ножке из кожи лба или щеки. Подобным способом выполнялись и другие восстановительные операции на лице.

В Индии издавна развивались г и-г и е н и ч е с к и е традиции. Большое значение придавалось личной гигиене, красоте и опрятности тела, чистоте жилища, влиянию климата и времен года на здоровье людей. Гигиенические навыки, выработанные эмпирическим путем, закреплены в «Предписаниях Млну»:

Никогда не следует есть пищу... больных, ни такую, на которой оказались волосы или насекомые, ни тронутую намеренно ногой... ни поклеванную птицей, ни тронутую собакой.

Надо удалять далеко от жилища мочу, воду, использованную для омовения ног, остатки пищи и воду, использованную при очистительных обрядах.

Утром надо одеться, искупаться, почистить зубы, натереть глаза коллириумом; и почтить богов.

Предупреждение болезней было одним из важнейших направлений индийского врачевания. Уже в глубокой древности делались попытки предупреждения заболевания оспой, широко распространенной в Индии.

Так, в тексте, который приписывается легендарному врачевателю древности Дханвантари (датируется V в. н. э.), говорится: «возьми с помощью хирургического ножа оспенную материю либо с вымени коровы, либо с руки уже зараженного человека, между локтем и плечом сделай прокол на руке другого человека до крови, а когда гной войдет с кровью внутрь тела, обнаружится лихорадка». (В Европе вакцинация против оспы была открыта английским врачом Э. Дженнером в 1796 г.).

Гигиенические традиции способствовали развитию медицинского дела. В империи Маурьев (IV— II вв. до н. э.) действовали строгие правила, запрещавшие выброс нечистот на улицы города и регламентировавшие место и способы сожжения трупов умерших; в сомнительных случаях гибели человека назначалось вскрытие; тело умершего подвергалось осмотру и покрывалось специальным маслом в целях предохранения от разложения. Были установлены также строгие наказания за подмешивание ядов в пищу, лекарства и благовония.

Во времена Ашоки (268—231 гг. до н. э.)—самого выдающего правителя древней Индии (см. рис. 28) при буддийских храмах строили богадельни и помещения для больных — дхарма-шала (лечебницы), которые- в Индии появились на несколько веков раньше, чем в Европе. Ашока поощрял также разведение лекарственных растений, сооружение колодцев, озеленение дорог.

Несколько позже, в период империи Гупт (IV—VI вв. н. э.)—золотой век индийской истории — в стране стали сооружать специальные дома для калек, увечных, вдов, сирот и больных. К этой эпохе относят деятельность Сушруты и его последователей.

Медицина древней Индии была тесно связана с религиозно-философскими учениями, среди которых особое место занимает йога. Она объединила в себе религиозную философию, морально-этическое учение и систему упражнений-поз (асаны). Большое внимание в йоге уделяется чистоте тела и своеобразному образу жизни. Учение йоги состоит из двух уровней: хатха-йога (физическая йога) и раджа-йога (овладение духом). В современной Индии йогой занимаются здоровые и больные (в клиниках йоготерапии); научно-исследовательские институты продолжают изучение этой древней эмпирической системы.

Положение врача в древней Индии было неодинаковым на этапах истории. В ведийский период занятие врачеванием не было предосудительным: даже Агнй и близнецы-Ашвины уважительно назывались чудесными лекарями. К концу древности, с развитием кастовой системы и общественного неравенства некоторые занятия (например, хирургией) стали считать ритуально «нечистыми». Однако в целом занятие врачеванием вызывало большое уважение.

Важную роль в развитии врачевания в древней Индии сыграли монастыри и монахи, среди которых было много сведущих лекарей. Все монахи имели некоторые познания в области медицины, так как оказывать лечебную помощь мирянам считалось высокой добродетелью.

Среди центров медицинского образования особое место занимает г. Таксила (инд. Такшашила). Согласно буддийской традиции, в нем в течение семи лет учился медицине Дживака (VI—V вв. до н.э.)—знаменитый врачеватель при дворе магадхского царя Бимбисары (по преданию Дживака лечил и Будду). После индийского похода Александра Македонского Таксила стала местом поселения греков, которые в конечном счете индианизировались и оказали свое влияние на развитие местной культуры.

Обучающийся медицине должен был овладеть всеми гранями врачебного искусства: «Врач, неискусный в операциях, приходит у кровати больного в замешательство, подобно трусливому солдату, впервые попавшему в сражение; врач же, умеющий только оперировать и пренебрегающий теоретическими сведениями, не заслуживает уважения и может подвергать опасности даже жизнь царей. Каждый из них владеет только половиной своего искусства и похож на птицу с одним только крылом»,— записано в «Сушру-таамхите».

По окончании обучения будущий Врачеватель произносил проповедь, которая. приведена в «Чарака-самхите»:

Если Вы хотите достичь успеха в своей деятельности, богатства и славы и небес после смерти... Вы должны всей душой стремиться к исцелению больного. Вы не должны предавать своих больных даже. ценою собственной жизни... Вы не должны пьянствовать, не должны творить зло или иметь злых товарищей... Ваша речь должна быть приятной... Вы должны быть рассудительны и всегда стремиться совершенствовать свои знания... Ни о чем из того, что происходит в доме больного человека, не следует говорить... никому, кто, пользуясь полученными знаниями, мог бы повредить больному или другому.

Записанная в I—II вв. н. э., эта проповедь несет характерные черты своего времени, однако по основным положениям она весьма схожа с Клятвой древнегреческих врачевателей (записанной в III в. до н. э.). Это свидетельствует о единых принципах врачебной этики в странах древнего мира.

Врачебная этика древней Индии неукоснительно требовала, чтобы врачеватель, «который желает иметь успех в практике, был здоров, опрятен, скромен, терпелив, носил коротко остриженную бороду, старательно вычищенные, обрезанные ногти, белую надушенную благовониями одежду, выходил из дома не иначе, как с палкой и зонтиком, в особенности же избегал болтовни...». Вознаграждение за лечение запрещалось требовать от обездоленных, друзей врача и брахманов; и наоборот, если зажиточные люди отказывались от уплаты за лечение, врачевателю присуждалось все их имущество. За неправильное лечение врачеватель выплачивал штраф в зависимости от социального положения больного.

В классический период традиционная индийская медицина достигла апогея своего развития. По времени этс совпадает с эпохой эллинизма и рас цветом Римской империи на Западе, с государствами которого древняя Индия имела торговые и культурные связи по сухопутным (с I тысячелетия до н. э.) и морским (со II в: до н. э.) путям. На протяжении всей истории индийская медицина оказывала и продолжает оказывать большое влияние на развитие медицины в различных регионах земного шара.

4. Основными источниками по истории Северной Индии конца II—начала I тысячелетий до н. э. являются древнейшие памятники индийской религиозной литературы — веды. Они представляют собою сборники гимнов, напевов, жертвенных формул и заклинаний, а также обширные сочинения, посвященные истолкованию священного ритуала. Веды были созданы на языке, принадлежавшем к индоевропейской семье (и слово «веда» родственно, например, русскому «ведать»). Сам факт их составления свидетельствует о появлении в Индии индоевропейских племен. По языку, религии и мифологии веды обнаруживают особое сходство с иранской «Авестой».

Предки древних индийцев (создателей вед) и иранцев, очевидно, длительное время представляли собою группу близкородственных племен, живших на общей территории. Тех и других в науке принято именовать ариями (слово арья—«благородный»—было самоназванием господствующих родов в древнеиндийских и Древне-иранских племенных союзах). Арийские племена, расселившиеся во второй половине II тысячелетия до н. э. в Северной Индии, рассматривают как индоарийские, отличая их таким образом от иранских собратьев.

Несмотря на обширность ведийской литературы, включающей сотни и тысячи отдельных произведений, в течение многих веков она передавалась из поколения в поколение в устной форме и записана была довольно поздно. Расположить эти тексты в строгой хронологической последовательности не представляется возможным, хотя столетия несомненно отделяют наиболее ранние части «Ригведы» («Веды гимнов») от позднейших ритуальных комментариев. Развитие Индии от ранневедийской к поздневедийской эпохе может быть обрисовано лишь в самом схематичном виде. При этом реконструкция первоначального общества индоариев во многом опирается на анализ лингвистического материала и сведений, относящихся к иранским народам, а история первое трети I тысячелетия до н. э. восстанавливается с помощью не только ведийское литературы, но и эпоса. Период, определяемый обычно как «поздневедийский» (примерно IX—VII вв. до н. э.), с известным основанием может именоваться также «эпическим».

Судя по географическим названиям, встречающимся в «Ригведе», большая часть вошедших в нее гимнов составлена за территории Пенджаба. Ко времени coздания поздневедийских текстов арии расселилились уже по всей центральной части Индо-Гангской равнины. Эту область стали считать «Срединной страной», «Землею ариев», как особо священной и наиболее пригодной для совершения своих ритуалов. К жителям более восточных районов ведийские племена долгое время относились с предубеждением, считая их варварами. Территории вдоль среднего и нижнего течения Ганга тогда еще не были освоены индоариями. Археологические раскопки показывают, что здесь была распространена иная культура, чем в верховьях Ганга. Предполагают, что эта культура— «медных кладов и желтой керамики»— создана племенами группы мунда.

С областями верховьев Ганга и междуречья Ганга и Ямуны (Джамны) связан и сюжет эпической поэмы «Махабхарата». Основой ее повествования служит рассказ о династических распрях правителей из рода Куру. На стороне обеих соперничающих групп, согласно преданиям, выступали обширные коалиции племен, но все основные события происходили в пределах «Срединной страны». Анализ эпоса позволяет сделать важный вывод о том, что «ведийский период» не сводится к истории только индоариев. Многие прославленные эпические герои стояли во главе племен явно неарийского происхождения. О контактах ариев с местным населением свидетельствует и проникновение инородных слов в язык поздневедийских текстов. По всей видимости, расселение индоевропейцев на Индо-Гангской равнине сопровождалось не простой ассимиляцией аборигенов, а значительно более сложными этническими процессами. В результате слияния племен различного происхождения создавалась единая культура. Об этом свидетельствуют и данные археологии—распространение по всей территории «Срединной страны» первой трети I тысячелетия до н. э. единообразной культуры так называемой серой расписной керамики.

В эпоху создания «Ригведы» у ариев еще не сложилось классовое общество и государство. В экономике их огромное место занимало скотоводство, главным образом разведение крупного рогатого скота. Именно об увеличении стад молили богов авторы ведийских гимнов. Мифы и легенды индоариев повествовали о том, как боги сражаются со своими противниками, отбирая у них бесчисленные стада коров.

В ведийском языке даже само слово «война» (гавишти) буквально означает «захват коров». Земледелию первоначально уделялось меньше внимания, хотя «Ригведа» неоднократно упоминает ячмень и некоторые сельскохозяйственные орудия.

Арии пользовались изделиями из меди и бронзы, жилища строили из тростника и глины. Встречается и слово, обозначавшее деревню, — полагают, однако, что первоначально оно относилось не к постоянному поселению, а к скоплению кибиток, временной стоянке скотоводов. Городов они не знали вовсе и тем словом, которое впоследствии значило «город», называли ограды, предназначенные главным образом для охраны скота.

Все литературные произведения, относящиеся к ведийской эпохе, повествуют о бесконечных конфликтах и кровопролитных сражениях. Многие гимны «Ригведы» посвящены подвигам воинственного бога Индры, который на трехколесной колеснице теснит своих противников и разрушает их ограды и укрепления, выгоняя бесчисленные стада тучных коров. Этот типичный для ведийской сакральной поэзии образ, очевидно, навеян земными порядками. Упоминания боевых колесниц и оружия из бронзы заставляют предполагать наличие профессиональных ремесленников, таких, как кузнецы, оружейники, плотники. Однако этот перечень весьма невелик, и практически все виды ремесленной деятельности сводились к обеспечению потребностей знати в военном снаряжении.

Социальная организация индоариев в период их расселения в Пенджабе, видимо, оставалась еще племенной. Во главе каждого племени стоял раджа—военный вождь и предводитель, опиравшийся на помощь сородичей и сравнительно немногочисленных слуг. Рядовые члены племени, носившие оружие, принимали активное участие в различного рода сходках, созывавшихся для решения общих дел. Среди полноправных представителей «народа-войска» распределялась и основная масса добычи, получаемой в результате постоянных межплеменных войн.

Уже в ранневедийскую эпоху засвидетельствован институт рабства, и слово «даса», в древнеиндийском языке обозначающее раба, встречается во многих ведийских гимнах. Однако в «Ригведе» так называют обычно не рабов, а враждебные ариям племена. Само развитие значения слова от «врага» к «рабу» позволяет предполагать, что в рабство первоначально обращали военнопленных. Впрочем, мужчины-рабы не только в ведах, но даже в эпосе упоминаются довольно редко. Значительно чаще речь идет о женщинах-рабынях, которых захватывали как военную добычу и превращали в наложниц и домашнюю прислугу. Желая подчеркнуть могущество и щедрость вождей—своих покровителей, древнеиндийские певцы говорят о том, что их сопровождали тысячи рабынь и множество прекраснейших девушек правители дарили друзьям и приближенным. В целом социальная дифференциация в ранневедийское время была еще выражена довольно слабо.

В поздневедийскую эпоху происходили радикальные перемены в экономике, социальном и политическом строе Северной Индии. Значительно большее развитие получило земледелие. С помощью плуга с лемехом, изготовленным из твердых пород дерева, были распаханы обширные пространства Индо-Гангской равнины. Основной тягловой силой были волы, и разведению домашнего скота придавалось огромное значение. Молочные продукты составляли повседневную пищу, а по особо торжественным случаям—во время жертвоприношений и празднеств—устраивался забой скота, в том числе и коров (обычай вегетарианства в ведийский период еще не сложился).

Появилось железо, но оно, видимо, было дорогим и не отличалось высоким качеством. Из него изготавливали наконечники стрел и копий и другие виды оружия— широкого применения в хозяйстве железо еще не получило. Земледельцы поздневе-дийской эпохи строили свои дома из дерева и бамбука. Жилища, очевидно, различались по размерам и планировке в зависимости от социального положения их хозяев. Рядом с обыкновенными деревнями возвышались резиденции знати, окруженные валом или частоколом. Раскопки, проведенные в Хастинапуре и других местах, прославляемых «Махабхаратой», показали, что здесь действительно находились политические центры начала I тысячелетия до н. э. Однако описания пышных дворцов эпических героев совершенно не соответствуют поздневедийскому периоду. Археология убедительно доказывает, что образ жизни знати этого времени был еще весьма скромным.

Военные предводители, как и в эпоху «Ригведы», сражались на колесницах, запряженных лошадьми. Состязания в беге на колесницах были необходимой частью многодневных ритуалов, описанных в поздне-ведийских текстах. О легкой боевой колеснице речь идет и в дреэнейших эпизодах «Махабхараты». Правил ею возница, а стоявший рядом с ним царственный герой осыпал врага стрелами. Описание битв в эпосе сводится, по существу, к описанию поединков колесничных воинов, и лишь за спинами их угадываются массы пеших бойцов. Такая военная организация точно соответствовала и социальной структуре ведийского общества—на колесницах сражалась знать, а народ составлял ополчение.

Археологические находки «серой расписной керамики» свидетельствуют о дальнейшем развитии в начале I тысячелетия до н. э. профессионального ремесла. В поздневедийских текстах упоминается довольно большое количество различных ремесел, в том числе и таких, которые обслуживали повседневные нужды деревенского населения (например, горшечники, ткачи). Торговля все еще сохраняла меновый характер, но в качестве меры стоимости иногда фигурировали золотые шейные украшения (типа древнерусской гривны).

Источники начала I тысячелетия до н. э. продолжают говорить о племенах, но в это время можно четко обозначить ту область, которую занимало каждое племя. Население такой области часто было объединено не столько общностью происхождения и сознанием родственных уз, сколько территориальной близостью и подчинением одному вождю и правителю. В поздневедийскии период место племенных союзов постепенно начинают занимать ранние государственные образования.

Религиозные и эпические произведение содержат довольно скудную информацию об основной массе населения. Свободные и полноправные земледельцы составлял»

общины, каждая из которых охватывала одну или несколько деревень. Общинников объединяли не только соседские, но, как правило, и родственные связи, так как расселение происходило целыми кланами. Старейшины их традиционно пользовались огромным авторитетом. Наиболее важные дела решались на сходе, а главные обряды совершались от имени всей общины.

Часть деревенских жителей не обладала полнотою прав и потому не могла участвовать в сходах — люди, чуждые коллективу, не связанные с ним отношениями родства или свойства. Как правило, это были те, кто поздно появился на его территории ^иногда же, напротив, первопоселенцы, покоренные пришельцами). Религиозным выражением такой обособленности служило отстранение их от участия в общинном культе. Неполноправными считались все, кто был занят обслуживающим трудом, в том числе и деревенские ремесленники. Естественно, не могло быть речи о каких-либо правах тех, кто не имел даже личной свободы.

Развитие земледелия в поздневедийскую эпоху значительно расширило возможности для эксплуатации чужого труда. Домашние рабы (как женщины, так и мужчины) стали широко использоваться в хозяйствах знати. В деревне резкому имущественному расслоению препятствовала прочность внутриобщинных связей, но тем, кто не входил в общину, постоянно грозила опасность порабощения. Большинство их так и не превратилось в подлинных частных рабов. Однако и знать, и рядовые общинники рассматривали эти неполноправные категории населения как обреченных на рабство или даже как свою коллективную собственность.

Развитие социальной дифференциации в поздневедийскую эпоху выражается не только в появлении низших, бесправных и эксплуатируемых слоев. Меняется и положение основной массы народа. Его самоуправление все больше ограничивается пределами отдельной сельской общины, а дела всего племени и возникающего территориального государства переходят в исключительную компетенцию вождей и правителей. Эпические предания рисуют картину общества, где господствует военная аристократия. Еще более показательно то, что и жреческая ритуальная литература содержит характерное противопоставление знати («лучших») простому народу.

Когда-то «цари» (раджи) индоариев были главным образом военными предводителями. Недаром их называли такими терминами, как «вождь», «находящийся впереди» или «идущий впереди». Постепенно можно заметить развитие власти правителя, усложнение царского двора и органов управления. Однако до самого конца ведийского периода государство сохраняло крайне архаичные черты. Поздневедийские тексты, давая описание крупнейших ритуалов, перечисляют ряд категорий лиц, приближенных к царю. Одно из первых мест занимает военачальник (из чего следует, между прочим, что руководство войсками уже перестало быть главной обязанностью самого вождя). Несколько придворных носят титулы, связанные с их ритуальными функциями во время царского пира («тот, кто режет мясо», «тот, кто раздает» и т. д.), — место на пиру отражало и роль человека при дворе. Не менее важное значение придавалось игре в кости, посредством которой узнавали судьбу или волю богов. Поэтому и «бросающий игральные, кости» был в числе царских советников. Среди царских друзей или «слуг его дома»' мы видим также носителей титулов «изготовителя колесниц» и «плотника».

Многие из придворных (начиная с военачальника) были родичами правителя. Взаимоотношения в государстве приобретали вид как бы семейных связей. Поддержка родни была необходима для достижения власти, и недаром царские молитвы содержали, как правило, заклинание с целью заручиться помощью близких и одолеть соперников, «равных ему по рождению». Между разными группировками знати шла беспрерывная и ожесточенная борьба за власть. Приход к власти означал возможность собирать подати с народа. Регулярное налогообложение возникло не сразу. Первоначально речь шла о добровольных взносах, значительная часть которых тратилась на общие жертвоприношения, или о дани с общин, покоренных военного силою. Собирал подати сам правитель-раджа, его родичи или слуги, объезжая подвластные территории и попутно завоевывая новые владения. Крупные жертвоприношения сопровождались обильными угощениями и раздачами, что, в свою очередь, способствовало распространению славы царя, его престижу в среде как знати, так и простого народа.

Между представителями аристократии создавались непрочные союзы, часто неравноправные. Слабейшие правители вынуждены были временно подчиняться более могущественным соседям. Так возникали порою довольно обширные политические образования, владыки которых именовали себя «верховными» и «самодержавными» государями. Высшим успехом царя считалось проведение ритуала, который назывался «жертвоприношение коня». Специально отобранного коня пускали пастись на воле в течение года. Его сопровождала многочисленная вооруженная охрана, которая заставляла правителя любой местности, куда ступала нога коня, признавать верховную власть и платить дань царю, совершавшему жертвоприношение. Спустя год происходило торжественное заклание коня, а царь после этого считался как бы «владыкой всей земли». Ритуал «жертвоприношения коня» совершался в Индии до эпохи средневековья.

Рядом с вождями индоариев находились их жрецы, провидцы и одержимые, в порыве вдохновения изрекавшие священные заклинания вед. Они происходили из определенных родов и составляли замкнутые ассоциации, члены которых строго оберегали свои тайны от непосвященных, передавая их из поколения в поколение. Жрецы эти в качестве хранителей традиции и сверхъестественной мудрости были как бы племенными судьями, обеспечивавшими поддержание издавна установившихся порядков. Жречество поздневедийской эпохи рано консолидировалось в сословие, в известной мере не зависящее от племенных и политических границ. В это время была проделана огромная работа по редактированию и осмыслению древних религиозных текстов и ритуалов. Оформление обширных сборников вед и некоторая унификация обрядности способствовали культурному единству Северной Индии и сыграли важную роль в дальнейших судьбах древнеиндийской цивилизации.

Индоарийские племена не составляли политического единства, противостоявшего аборигенам. Часть местной знати и жречества вошла в состав господствующих социальных кругов возникавших государств, и напротив, некоторые арийские по языку и культуре общности оказались оттесненными и обездоленными. Социальное и политическое развитие Северной Индии конца II — начала I тысячелетия до н. э. привело к образованию четырех основных слоев общества: жречество; племенная военная аристократия; полноправный народ—общинники; низшие, неполноправные категории населения, включая рабов. Каждый из этих слоев превращался в замкнутое сословие—варну. Наследственный статус представителей каждой варны определял их занятия и религиозный долг: обязанности жрецов и учителей лежали на варне брахманов, кшатрии должны были воевать и править, вайшьи—трудиться, а шудры—смиренно служить трем высшим варнам. Эта схема общественного строя прилагалась ко всем областям, где распространялась индийская культура, несмотря на многообразие социальной действительности того или иного региона. Сословная идеология варн, развивавшаяся в поздне-ведийский период, стала отличительным признаком Индии и намного пережила ту эпоху, когда она в основном правильно отражала реальную структуру общества.

Итогом «ведийского периода» явилось распространение пахотного земледелия на Индо-Гангской равнине, развитие социального расслоения и возникновение специфической сословно-классовой структуры (варнового строя), становление ранних государств. В результате при активном взаимодействии арийских и местных культурных традиций к середине I тысячелетия до н. э. здесь сложились основы древнеиндийской цивилизации.

Ведическую религию, в виде различных разветвлений индуизма и зороастризма, народных вер, ныне исповедует четверть человечества. Речь идет не только об Индии. В странах Европы и Северной Америки различные восточные религиозные общества, основывающиеся на ведическом мировоззрении, уже охватывают до десятой доли всех верующих. Зороастрийцы (гебры и парсы) представлены в парламенте исламской республики Иран и в парламенте Индии.

Развитые виды ведической религии имеют духовной основой индийскую ведическую и иранскую зороастрийскую (авестийскую) литературу, включающую в себя тысячи томов древних сочинений и современных их толкований. Самые известные книги ведической религии Индии - Веды. Их четыре. «Ригведа» - «Веда гимнов», древнейшая, наиболее авторитетная книга, включающая в себя 10 книг и соответственно 1017 стихов. Самаведа, «Веда напевов», включающая 1549 стихов. А также две дополнительные Веды, созданные для нужд жрецов и лекарей - Яджурведа, «Веда жертвенных формул» (есть белая и черная) и Атхарваведа («Веда заклинаний»). Позже Вед были составлены комментарии к ним - сотни философских трактатов: Брахманы и потом 108 Упанишад. Дополнительная ведическая литература Индии - это Махабхарата, Рамаяна и Пураны. Героическая поэма Махабхарата - индийцами почитается как пятая Веда, это самая большая в мире поэма, включающая сто тысяч четверостиший. В сущности, Махабхарата представляет из себя отдельную литературу (знаменитая Бхагавад-Гита - часть Махабхараты). Рамаяна - это поэма о древнем герое и царе Индии Раме, воплощении Всевышнего. Пураны являются собранием историй о воплощениях Всевышнего, о жизни полубогов.

Зороастрийская литература Древнего Ирана представлена прежде всего Авестой. Авеста имеет четыре части - Ясну, Висперед, Видевдат и Яшты. Ясна («поклонение») составляет самую почитаемую часть Авесты, в нее входят Гаты («песни») общим числом 17 (900 строк), представляющие из себя зоро- астрийскую литургию. Помимо Гат остальную Ясну, насчитывающую 72 раздела, составляют различные моления, произносимые во время религиозных действ. Висперед («все главные главы») - это дополнения к Ясне - 24 раздела. Видевдат («закон против давав-демонов») - это жреческий кодекс, трактующий правила ритуального очищения и мифы о Сотворении Мира, создании Ирана. В Яштах собраны гимны божествам, почитавшимся древними иранцами.

Здесь были упомянуты только священные книги действующих ныне конфессий, не менее обширную литературу дают археологические, этнографические разыскания в разных странах Востока. Также более поздние сочинения, основывающиеся на недошедших до нас жреческих книгах (например, «Шах- намэ» поэта Фирдоуси).

vнание о ведической традиции в виде индуизма и зороастризма необходимо любому культурному человеку. Самое меньшее - нужно знать в пересказах основные сюжеты мифов Древней Индии и Ирана, ознакомиться и с шедеврами религиозного искусства - храмами, изображениями богов и героев. Я убежден, что этот раздел знаний не должен быть менее представлен в современном образовании, чем античное язычество Европы, хотя бы по той причине, что древняя русская языческая и ведическая вера много ближе к индуизму и зороастризму, чем к религии древних греков и римлян.

Особо следует выделять те места в священных книгах индуизма и зороастризма, в которых повествуется о землях, лежащих к Северу от Индии и Ирана. Это важнейшие и очень древние описания земель Руси, которую почитали и почитают прародиной ариев и истоком ведической веры и индуисты, и зороастрийцы.

Следует уделить внимание общности многих текстов, мифологических сюжетов русской и иных ведических традиций. Ставить рядом тексты русских народных песен, духовных стихов и повторяющие их тексты индийской и иранской ведической литературы. Сне сравнение непременно приведет к выводу, что на Руси сохранились песни не менее, а зачастую даже более архаичные, чем в Индии и Иране. Это оправдывается тем, что именно Русь является истоком ведической веры.

Древнейшие песни и былины в русской устной традиции сохранились лучше, чем где бы то ни было. Они более поэтичны, доступны. Там, где, например, Пураны Индии дают краткий пересказ сюжета древнего мифа - русская традиция дает саму древнюю песню, очень любимую народом и почти не искаженную временем.

Немало древних ведических гимнов, священных песен и отчасти мифов сберегла устная и письменная традиция русских православных мистических сект. Можно назвать почитаемые старообрядцами, духоборами, «божьими людьми» (хлыстами, скопцами), богумилами и другими "Голубиную книгу", «Животную книгу", "Тайную книгу", «Золотую книгу" и многие иные народные книги.

Полное собрание славянских народных песен, былин, сказок и сказаний, духовных стихов представляет из себя тысячи томов. И они содержат в себе те самые Изначальные Беды, утраченные ариями, пришедшими с Севера в Индию и Иран. Иные сборники русских народных песен и былин содержат сказания более древние и лучше сохранившиеся, чем сказания Пуран.

Ныне мною был опубликован полный свод Изначальных Вед, названый древним именем этого собрания мифов и преданий славян: «Звездной книгой Коляды". Каждый текст этой книги имеет прообраз в устном предании и в народных книгах славян (также в близких традициях). Мною была произведена работа по сбору текстов, переводу на современный русский язык, упоря- дочиванию, сличению, выделению древней основы. «Книгу Коляды» следует считать источником по древней вере славян, ибо каждый текст, образное выражение, мысль сей книги могут быть удостоверены народной песней, былиной, сказом.

Одним из важнейших источников по славянской мифологии и древней ведической вере славян следует считать также книгу «Веда славян», собрание песен южнославянского народа болгар- помакав. Сия книга (в двух томах) издана в конце прошлого века в Белграде и Санкт-Петербурге Стефаном Ильичем Верковичем. «Вела славян» заключает в себе обрядовые песни и моления славянским богам, она для славян не менее значима, чем «Ригве- да» для индусов. Она до сего времени не переведена на русский язык, однако многие древние славянские мифы из этой книги вошли в «Книгу Коляды».

Кроме тысяч томов славянского фольклора русская ведическая литература представлена также и памятниками древней пись- менности. Прежде всего - это «Книга Велеса», потом «Боянов гимн» и «Слово о полку Игореве". Уже сих памятников достаточ- но, чтобы говорить о великой русской ведической литературе и письменной культуре.

Более всех ныне известно «Слово о полку Игореве», созданное, как показал академик Б.А. Рыбаков, боярином Петром Бориславичем в XII столетии. Его племянник епископ Феодор выступал за единение русской ведической и христианской традиций, за что был казнен, а книги им писанные были сожжены. Сие семейство хранило русскую православно-ведическую (праведную) веру, они были продолжателями традиции, восходящей к Бояну и Златогору, певцам Древней Руси.

«Боянов гимн» - это древнейший памятник славянской письменности, созданный в IV столетии. Дошел до нас, как и «Слово о полку Игореве», в копии начала XIX столетия, однако подлинник еще, возможно, существует. Повествует о победе славян в войне готами Германареха. Содержит известия о князьях Бусе и Словене, песнопевцах Бояне и Златогоре.

Славянские мифы содержат также славянский перевод (Х в.) «Хроники Иоанна Малалы» (VI в.), где сопоставляется греческое и славянское язычество. Также сведения о древних богах славян содержат летописи, поучения протаю язычества, азбуковники, палеи и пр.

«Книга Велеса» - священное писание славян. Была написана на деревянных дощечках (43 доски) в V-IХ столетии жрецами Русколани и Древнего Новгорода. Содержит мифологию славян, тексты молитвенные, легенды и рассказы о древней славянской истории с XX тысячелетия до нашей эры по IX век нашей эры. «Книга Велеса» известна с начала ХIХ-го столетия, но дошла до нас в копии начала ХХ-го века.

До недавнего времени были известны и другие священные тексты древних славян, около двух десятков источников. Самые обширные и значительные из них таковы: «Перуница» (Перуна и Велеса вещания в Киевских капищах жрецам Мовеславу, Древославу и прочим), судя по описанию представляла из себя 12 книг. Далее: «О Китоврасе. Басни и Кощуны» (название условное, это славянская ведическая мифология), 143 доски V-го века. «Белая книга», включающая в себя сказания о Коляде Венедском, тризны Златогора, Буса Белояра, новгородские предания времен Буривоя и Владимира Древнего. Были и сочинения географические, гадательные книги и прочее, прочее.

Память о многих книгах сохранили и общины болгар-помакав («Золотая Книга», «Птичья Книга», «Книга Странствий» и так далее). Эти книги были уничтожены также не столь давно.

Ныне сии книги нам не доступны. Часть их, видимо, находится в закрытых государственных хранилищах в России. Часть еще в начале XIX века была вывезена по масонским каналам за пределы Российской империи, в основном в Австрию. Ныне сии рукописи распылены по библиотекам Европы и Америки, почитаются тайнописью. Многое из перечисленного еще можно спасти, часть возможных хранилищ сих рукописей нам известна. Но в отечественной науке отсутствует интерес к данной теме, а значит нет и государственной помощи исследованиям. Нужна перемена отношения к русской ведической культуре у тех, кто принимает решения в нашем государстве, то есть у власти политической и финансовой, ибо для нахождения, опубликования и изучения этих книг нужны значительные средства.

Важность русской ведической традиции, русской ведической литературы, велика не только для России, но и для всего мирового сообщества, ибо русский ведизм близок к истоку ве- дической веры и ведической культуры, а она во многом определяет жизнь современной цивилизации.

Ригведа ("Книга гимнов"), собрание преимущественно религиозных гимнов, возникших среди арийских племён в эпоху их переселения в Индию. Слагались на диалектах, объединяемых термином ведический санскрит. Р. — первый известный памятник индийской литературы, наиболее древняя и значительная из Вед. Окончательное оформление Р. принято относить к 10 в. до н. э., но некоторые гимны восходят, очевидно, к середине 2-го тыс. до н. э. Р. включает 1028 гимнов, составляющих 10 книг, или циклов (мандала), древнейшие из которых 2—7-я. Авторство каждой из них приписывается определённому жреческому роду (индивидуальное авторство гимнов Р. не определяется).

Гимны Р. — преимущественно молитвенные обращения к богам арийских племён. Воспеваемые божества олицетворяют разные явления природы; их образы отражают иногда очень ранние стадии мифотворчества. Часть гимнов не связана непосредственно с ритуальными целями, ради которых был составлен сборник в целом. Космогонические гимны (преимущественно в 10-й книге) свидетельствуют о начале развития философской мысли в Индии. Около 20 гимнов имеют форму диалога; в них усматривают зачатки драмы. Многие гимны содержат ценный исторический материал. Р. возникла как плод длительной традиции профессионального поэтического творчества. Её текст свидетельствует о высокой культуре стихосложения, о развитой системе выразительных средств поэтического языка. Р. ценна для изучения древнейшей мифологии и ранних этапов литературного процесса в Индии. В середине 19 в. исследование Р. послужило развитию сравнительной мифологии (М. Мюллер, Р. Рот и др.). Более всего параллелей мифология Р. находит в "Авесте", общее происхождение усматривается у ряда образов ведического и греческого пантеона (Дьяус — Зевс, Ушас — Эос, гандхарва — кентавр), а также в мифах других индоевропейских народов.

Самаведа - "книга песнопений. Текст данной Веды почти полностью позаимствован из Ригведы. Тексты располагаются в соответствии с последовательностью исполнения его певцами на богослужении.

Самаведа — самая ранняя из известных систематизированная компиляция гимнов, ориентированная на сочетание мелодии и произносимого текста. Каждая мантра Самаведы содержит в себе не только глубочайшее духовное значение соответствующей мантры Ригведы, но распространяется также в дополнительном измерении — сфере музыки. Самаведа — основа всех музыкальных систем Индии. Самаведа при перечислении четырех Вед занимает обычно третье место, но по сакральной значимости — второе за Ригведой. Однако «Айтарейя Брахмана» указывает, что слова Самаведы важнее, чем слова Ригведы. В «Чхандогхья Упанишаде» при разборе соотношения значимости Риг- и Самаведы предпочтение отдается последней...

Самаведа состоит из 1875 стихов, и 90% её текста повторяет гимны Ригведы, отобранные для Самаведы по особой мелодичности звучания.

Самаведа это самая ранняя, известная систематическая процедура определения мелодии для распеваемого стиха. Те люди, которые уже слышали распев стихов Самаведы, отмечают чувство радости или экстаза, пережитого ими. Не удивительно, что в эпической поэме Бхагавд Гите, относящейся к Махабхарате, говорится, что Самаведа является самой лучшей среди четырех Вед. Каждая мантра Самаведы содержит не только глубокое значение противоположной части мантры Ригведы, но и уделяет внимание музыке. Самаведа, это основа для всех видов музыки на субконтиненте Индии.

Тексты песен и стихов

Пение стихов Самаведы это не импровизация, а строгое следование процедуре. Есть метод создания текста песни, основанной на специальной Сама мантре. В первую очередь создается детальный план маркировки текста мантры. Каждый стих Самаведы маркируется одним или двумя знаками из семи имеющихся, именуемых, как и цифры 1, 2, 3 и т.д., и звучащих как у, ра, ка, и т.п. Седьмой не маркируется. Во втором шаге к основному тексту добавляются гласные звуки, изменяя некоторые слоги и добавляя цифры в некоторых местах для обозначения продолжительности пения этих стихов. Такая версия, называемая гана, имеется только в специальных книгах по пению Самаведы. Тексты ган, т.е. песен объясняются как графический формат текста. Например, первый стих Самаведы имеет три версии Ганы, название каждой соответствует Имени Риши, «услышавшего» или разработавшего ее. Например: парка Гаутамы, парка Кашьяпы.

Таким образом, из основных 1875 стихов получилось 2722 поющихся ганы. Ганы делятся на четыре категории: 1197 простых народных ган (грамагея), 294 лесных ганы (араньягея), 1026 приблизительных или экстраполяционных (уха) и 205 секретных ган (ухья).