Творчество Горация («Оды», «Эподы» или «Сатиры»)

. ГорацтйКвинт Гораций Флакк(65-8 гг. до н.э.).Раннее тв-во Г. имеет агресивно-полемический х-ер: отливается оно в форму ямбографии или сатиры. Ямбографические стихотворения относятся к 30-м годам и составляют небольшой сборник "Эподы" - двустишие, в котором второй стих короче первого. Гораций начинает с политической поэзии, с пылкого протеста против непрекращающихся войн. Он дает картину "Золотого века", но на каких-то "блаженных островах"., куда только и остается бежать гражданам обреченного Рима. 2-й эпод прославляет прелести сельских занятий, но в конце оказывается, что все это прекрасное вложено в уста жадного ростовщика. Элемент пародии распространяется и на любовные стих-я. 11-й эпод - сентиментальная элегия. В течение 30-х годов - "Сатиры" см. № 72....В 23-ем году - три книги лирических "Стихотворений", иногда их называют "Одами". "Ода" - песня, или лирическое произведение в стиховых формах песни, и,в частности, "Оды" Горвция весьма далеки от "высокого стиля". Как чистый классицист, Г. ищет для себя образов в древнегреч. лирике и находит их главным образом в лирике эолийцев. От архилоховского стиля Г. переходит к формам монодической лирики. Его образы теперь - Алкей, Сапфо, и Анакреонт, римский поэт усматривает свое право на бессмертие в том, что он "первый свел эолийскую песню на италийские лады".("Памятник"). Гораций т.о. обогащает поэзию стиховыми и строфическими формами эолийской лирики. Сборник 23 года содержит в пестром чередовании стихотворения, написанные "алкеевой строфой", "сапфической", "асклепиадовой"и.т.д. Воспроизводя метрическое построение и общий стилистический тон эолийской лирики, Г. во всем остальном идет собственными путями. Как в эподах, он использует худ. опыт разных периодов, нередко перекликается с эллинистической поэзией. Древнегреческая форма служит облачением для эллинистически-римского содержания. Переводов из древнегреч. у Гор. нет. Некоторые оды нач. с цититы: "Нам пить пора" - Алкей)., но цитаты несут такую же роль, как сегодня эпиграф. Мысль и воображение преобладают у Г. над чувством. Склонен к дидактической форме, характерной для античной лирики. Стихотворение Г. обычно имеет форму обращения, поэт адрксуется к некому второму лицу и лирическая тема развертывается между авторским "я" и "ты" адресата; другие формы - монолог или диалог используются лишь в виде исключения. Иногда обращается к божеству. Почти все мужские адресаты од - реальные лица, современники поэта, но никто кроме Мецената не удостаивается больше одного обращения. Другая характерная ос-ть горацианской лирики в том, что обращение почти всегда содержит в себе волеизъявление или совет. По тематике и жанровым разновидностям оды весьма разнообразны. Обращения к богам, составленные по всем правилам античного гимна, политические стихи и философские размышления чередуются с любовной, пировой и дружеской лирикой, с насмешливыми и обличительными произведениями и со стихотворениями на различные жизненные случаи. При всем своем многообразии четко выделяется несколько основных групп, создающих специфический облик сборника.

 

Тибулл и Проперций

Тибулл.

Талантливым римским поэтом-элегиком I в. до н.э. был Тибулл. Он родился в богатой семье всадника около 55 г. до н.э., а умер в 19 г. до н.э., в один год с Вергилием.

Поэт входил в литературный кружок Корвина Мессалы, а не в кружок Мецената, пропагандировавшего идеологию нового режима - режима принципата. Кружок Корвина Мессалы в противоположность кружку Мецената не преклонялся перед цезаризмом и, наоборот, даже выражал скрытую оппозицию ему.

До нас дошел сборник, в котором содержались стихи нескольких поэтов. Две первые книги этого сборника, кроме того, еще одна элегия и одна эпиграмма принадлежат Тибуллу.

В первой книге пять элегий посвящены Тибуллом его возлюбленной, которую звали, по словам Апулея, Планией, что значит "ясная", но поэт переводит это имя на греческий язык и называет свою милую Делией.

В первой и десятой элегиях поэт говорит о своей мечте жить в деревне на лоне природы, в деревне, где царят простота и добрые старые нравы. Тибулл скорбит, что в его время всюду властвуют деньги, ведутся войны и причина войн тоже деньги - жажда наживы.

В конце первой элегии Тибулл снова проклинает войны, из-за которых льются слезы людские.

В десятой элегии Тибулл снова говорит о ненавистной войне, считая золото, страсть к наживе ее причинами, и воспевает мир. В той же десятой элегии, как и в первой, Тибулл снова воспевает мир.

Тибулл мечтает о мирной жизни на лоне природы, о счастливой жизни со своей возлюбленной Делией.

Вторая книга элегий Тибулла была написана в период между 25 и 19 гг. В этой книге шесть элегий. В трех из них поэт говорит о своей любви к какой-то женщине, которую он называет Немезидой, связывая, видимо, это имя с именем богини мщения Немезиды. Он с болью в сердце пишет о том, что его возлюбленная требует денег, одни стихи ей не нужны. У кого есть деньги, тому доступна любовь,- для него не страшна стража у ворот дома возлюбленной, перед ним даже собака и та молчит. Тибулл негодует, что его Немезидой обладает бывший раб, ранее не раз продававшийся с торгов. Поэт покорно говорит Немезиде, что готов ради нее бороздить поля, даже носить кандалы, терпеть побои, только бы знать, что он любим ею. Эти элегии трогают силой чувства, выраженного в них, искренностью любовных переживаний и связанных с ними страданий.

Во второй книге элегий, кроме трех, посвященных Немезиде, остальные три элегии не связаны с темой любви. Тибулл прославляет деревенскую жизнь, ее праздники. "Я пою деревню и богов деревни" (II, 1, 37),- говорит поэт. Поэт рисует добрые нравы деревни, простоту и честность селян, а заканчивает элегию тостом в честь своего друга и наставника Корвина Мессалы.

Пятую элегию Тибулл посвятил сыну Мессалы Мессалину в связи с возведением его в звание жреца коллегии пятнадцати. В ней он говорит и о будущем Рима, о его величии, о том, что власть его будет простираться от стран, где начинается день, до той реки, в волнах которой солнце купает своих усталых коней. Характерно, что и в этой элегии, где судьба Рима связывается с судьбой Энея, Тибулл ни слова не говорит о наследниках Энея из рода Юлиев, то есть Октавиане Августе, а обращается только к Мессале и его сыну Мессалину. Элегии Тибулла трогают своей искренностью чувства и нежностью души. Он умеет живо передать оттенки любовного чувства, умеет нарисовать картины природы, показать жизнь простого человека.

Он прекрасно владеет богатством латинского языка, пишет легко и изящно, в совершенстве владеет ритмом, особенно ему удается соединение гекзаметра с пентаметром. Его поэзию высоко ценили еще в древности. Так, Овидий, младший современник Тибулла, написал элегию на его смерть ("Любовные элегии", III, 9).

Он называет Тибулла славой элегии и говорит, что его произведения будут читать в веках. Овидий просит лириков, Катулла и Кальва, чтобы они в подземном мире, в елисейских полях, вышли навстречу усопшему поэту. В другой своей элегии (I, 15) Овидий говорит, что, пока люди будут любить, они всегда будут читать стихи Тибулла.

У нас, в России, элегии Тибулла высоко ценил Батюшков, некоторые из них он и перевел. Ценил их и Пушкин, который в стихотворении к Батюшкову говорит про себя, что он "Тибуллом окрещен".

Проперций.

Младший современник Тибулла Секст Проперций был выдающимся римским лириком. Он родился около 50 г. до н.э., а умер около 15г. до н.э. Отец его был богат, но потерял часть земли при отчуждении ее Августом в пользу ветеранов. Проперций входил в кружок Мецената, но был другом Овидия.

Он оставил нам четыре книги элегий. В основном эти стихи посвящены любви поэта к красавице Кинфии, подлинное имя которой, по словам Апулея, было Гостия.

В первых десяти элегиях I книги Проперций пишет о счастье своей любви, а в остальных элегиях этой книги, а также и во II книге он большею частью выражает свою душевную боль от сознания, что Кинфия ему не верна, но поэт все ей прощает.

Проперций - певец страстной любви, видящий цель жизни в любви, поэтому понятны его слова, когда он свою победу над Кинфией ставит выше победы Августа, только что одержанной им над парфянами.

Как и Тибулл, Проперций в некоторых элегиях осуждает современное ему общество, где царит корыстолюбие, где нет ни чести, ни прав, ни добрых нравов.

Проперций был сторонником реформ Августа, сторонником цезаризма. Под влиянием Мецената и всей обстановки его литературного окружения Проперций постепенно отходит от любовной тематики.

В III книге поэт заявляет, что он освобождается от своей любви и переходит в поэзии к иной тематике. В 11-й элегии этой книги Проперций восхваляет Августа и его победу при Акциуме, где принцепсу удалось окончательно сломить его политического противника Антония.

Проперций - верный сторонник александрийской поэзии, он утверждает, что первый перенес в Италию стихи эллинистических мастеров, элегии Каллимаха и Филета.

Следуя за александрийскими поэтами, Проперций вносит в стихи мифологические образы, стремясь через них выразить свои чувства. Так, он сравнивает спящую Кинфию с Ариадной, которая уснула на берегу после отплытия Тесея, сравнивает с Андромедой, освобожденной от оков и уснувшей на берегу реки. Страдающую Кинфию он сравнивает с Брисеидой, Андромахой и Ниобой.

Многочисленные мифологические образы, сравнения придают элегиям Проперция тон учености и не так трогают сердце читателя, как искренние, простые элегии Тибулла. Язык поэзии Проперция не столь доходчив, как язык элегий Тибулла, в нем немало грецизмов и архаизмов.

Элегии Тибулла были, видимо, более популярны в Риме, чем элегии Проперция, но стихи последнего тоже охотно читались, о чем свидетельствуют выдержки из его элегий, начертанные на стенах в Помпее.

Проперция вместе с Тибуллом упоминают Марциал, Стаций, Плиний Младший и Квинтилиан.

Гете в "Римских элегиях" обратился к элегиям Проперция и тнорчески использовал их.

Любовные элегии Овидия

1. Первый период его творчества:

(до 2г н.э)

Любовные элегии—«Песни любви» (по-видмому первое произведение Ов. В этом роде. Восхваляется некая Коррина, но навряд ли это была реальная женщина, скорее условно-поэтический образ, обширные риторические декламации. Тематика—разнообразные любовные переживанияи похождения. Любовное чувство отличается непостоянством, излишней откровенностью и натурализмом, почти всегда лишено глубоких элементов, серьезности, но написано красиво.), «Героини» (показаны мифологические герои и героини, прежде всего чисто художественным стиль, образы любви не повседневного типа, а эстетически. Много глубокого психологизма, героини отличаются яркими индивидуальными чертами, ни одну нельзя отождествлять с другой, изображена разлука и пылкое желание), «Медикаменты для женского лица», «Наука любви». В целом, достаточно легкомысленно.

Поэт судя по всему сам не испытывал удовлетворения от своей пустой лирики, поэтому «Героини» более серьезны.

47. Творческий путь Овидия.

Родился 43 г. до н э в городе Сульмоне (недалеко от Рима). С самой ранней юности вошел в круг тогдашних виднейших поэтов Рима. Посещение риторских школ в Риме рано приучило его к изощренному риторически- декламационному стилю. Предпринял путешествие в Грецию и Малую Азию, как было положено в его время для поэта. Вел в Риме легкомысленный образ жизни, своей легкомысленной поэзией вступал в антагонизм с Августом. И в 8 г Август дал распоряжение о высылке Овидия в город Томы, нынешняя Румыния), где тот и умер в тоске в 18 г.

1. Первый период его творчества:

(до 2г н.э)

Любовные элегии—«Песни любви» (по-видмому первое произведение Ов. В этом роде. Восхваляется некая Коррина, но навряд ли это была реальная женщина, скорее условно-поэтический образ, обширные риторические декламации. Тематика—разнообразные любовные переживанияи похождения. Любовное чувство отличается непостоянством, излишней откровенностью и натурализмом, почти всегда лишено глубоких элементов, серьезности, но написано красиво.), «Героини» (показаны мифологические герои и героини, прежде всего чисто художественным стиль, образы любви не повседневного типа, а эстетически. Много глубокого психологизма, героини отличаются яркими индивидуальными чертами, ни одну нельзя отождествлять с другой, изображена разлука и пылкое желание), «Медикаменты для женского лица», «Наука любви». В целом, достаточно легкомысленно.

2..Второй период: первые годы до ссылки. Не пренебрегает никакой лестью в отношении Цезаря и Августа, хотя любовная тематика все же на первом месте.

«Метаморфозы»—главное произведение этого периода. Огромное произведение, содержащее примерно 250 разработанных превращений, располагая их в хронологическом порядке, разрабатывая каждый миф в виде эпиллия. Вся античная мифология начиная с самого древнего превращения—сотворения мира, кончая эпохой Цезаря. Превращение является глубочайшей основой первобытной мифологии, вообще любимый жанр эллинистической литературы. Дает фантастическую мифологию в качестве самостоятельного предмета, в то же самое время, реалистично.

3 Третий период—блеск художественного таланта, написал после ссылки. «Скорбные письма» (искренность тона, глубокое душевное страдание, моление Августа о пощаде) и «Письма с Понта» (письма к друзьям, просьбы о помиловании, однообразие тона, сетование на судьбу).

48. Характеристика римской традиции историографияи
Тит Ливии.
Тит Ливии родился в 59 г. до н.э. в городе Патавии (в современной Падуе), был воспитан в старинных республиканских традициях и получил философское и риторическое образование. Патавия в гражданскую войну была на стороне Помпея, город имел республиканские традиции, поэтому Ливии получал от Октавиана Августа иногда ироническую оценку "помпеянца". Но в исторических трудах Ливия проводится идеология правящих кругов римского общества эпохи принципата Августа, родственная политическим идеям "Энеиды" Вергилия.

В основе исторических трудов Ливия лежит идея величия Рима, прославления древних нравов, героики и патриотизма предков. Это преклонение перед нравами предков вполне совпадало с реставрационной политикой принципата. Октавиан Август мастерски делал вид, что он восстанавливает республику; древние нравы считались образцом для современников.

Тит Ливии создал своего рода "поэтическую эпопею в прозе", считая историю наставницей жизни. Ливии писал сильным, эмоционально захватывающим языком; он дает яркие художественные характеристики, описания событий и героических фигур - патриотов легендарного Рима; Ливии - прекрасный ритор. Подобно Фукидиду и Саллюстию, он влагает правдиво художественно построенные речи в уста исторических лиц. Но в отличие от Фукидида Ливии не исследователь, а историк-литератор, повествующий о событиях без их анализа.

Тацит.
Публий Корнелий Тацит - один из талантливейших историков древнего мира, родился в 55 г. в Умбрии, умер около 120 г. н.э.
Тацит восхваляет честную жизнь, гражданскую доблесть и победы Агриколы в Британии. В биографический материал искусно вводятся географические, этнографические и социально-политические сведения о далекой малоизвестной и сильной своими свободо любивыми народами Британии.

Тацит подробно характеризует родовой строй, экономику, культуру и нравы, обычаи древних германцев; он не идеализирует их: пишет об их жадности, страсти к пьянству и дракам, ведущим к убийству. Он советует римлянам хорошо изучить врага. Но в то же время Тацит указывает, что эти варвары-германцы не имеют тех губительных пороков - роскоши, продажности, жадности, разврата, рабства, которыми поражен великий императорский Рим.

4 9 . Трагедии Сенеки.
Луций Анней Сенека, философ и писатель (4 г. до н.э.- 65 г. н.э.), родился в Испании в Кордубе (Кордова). Отец его, написавший труд о римских риторах, был из сословия всадников. Он оказал большое влияние на риторическую подготовку сына. Луций Сенека получил образование в Риме. Он учился философии у стоиков Аттала и Папирия Фабиана, пифагорейца Сотиона. До конца своей жизни он сохранил склонность к стоицизму, хотя интересовался Платоном и Эпикуром.

Таким же моралистом, как в философских трактатах, выступает Сенека и в своих трагедиях. Все они, за исключением одной "Октавии", написаны на мифологические темы, использованные в творчестве греческих трагиков. Однако сюжеты трагедий у Сенеки получают своеобразную разработку, так как действительность эпохи Нерона наложила на них свою печать.

Трагические сцены принимают в пьесах Сенеки уродливые формы, особенно при изображении убийств, преступлений или проявления жестокости.

В трагедиях также высказываются взгляды в духе стоической морали и ощущается отношение автора к императорскому режиму. Так, в трагедии "Агамемнон" Сенека устами хора прославляет простую жизнь. "В скромном быту долговечнее жизнь, и счастлив тот, кто затерян в толпе". Этот основной мотив повторяется и в других трагедиях ("Федра", "Фиест", "Эдип" и др.) В противоположность скромной незатейливой жизни в трагедиях осуждаются пресыщенность богатых и власть тиранов. Нет справедливой царской власти, когда "и правда, и стыд, и брачная верность бегут из дворцов" ("Агамемнон"). Никто не выдерживает долго власть, основанную на насилии, а умеренная власть остается ("Троянки"). Мысль о судьбе, смерти, самоубийстве преследует Сенеку также в трагедиях. "У человека можно отнять жизнь, а не смерть",- говорит Эдип ("Эдип").

В полном соответствии с такими идеями находятся образы трагедий. Это - люди большой страсти, проявляющие чрезмерную жестокость (Медея, Федра). Образы их прямолинейны и схематичны. Герои произносят слишком длинные монологи, на которые оказала влияние риторика (монолог Андромахи о смерти маленького сына Астианакса), обилие афоризмов создает искусственный декламационный стиль, так отличающий трагедии Сенеки от трагедии его греческих предшественников.

50. Особенности сатиры Ювенала и Марциала.

Марциал. Литературная деятельность. Деятельность Марциала как эпиграмматиста начинается в 80-е годы. Литературное наследство его состоит из сборника "О зрелищах", куда входят 32 неполных стихотворения, написанные в связи с открытием огромного амфитеатра Флавиев; за ним последовали два сборника: "Ксении" ("Подарки") - надписи к подаркам гостям за обедом и "Апофореты" ("Уносимое") - надписи к подаркам, уносимым гостями после обеда. Хотя они остроумны и написаны живым языком, но не они принесли Марциалу славу. Марциал известен благодаря тем эпиграммам, которые он посвятил изображению действительности, высмеивая порочные явления повседневной жизни. Эти эпиграммы составляют 12 книг. Эпиграмма как произведение остроумное и насмешливое получила такое значение сравнительно поздно. В древней Греции эпиграмма обозначала короткую надпись, сделанную элегическим дистихом. Эта надпись могла быть надгробной, на трофеях и на предметах, посвященных богам. С течением времени, в связи с развитием индивидуализма, это небольшое стихотворение меняло свою направленность. Оно становилось удобной формой для выражения впечатлений поэта, отношения его к другим лицам и часто носило язвительный характер. Такие эпиграммы на Юлия Цезаря и его приближенных писал Катулл в I в. до н.э.

Марциал во многом следовал Катуллу, используя его размеры: ямбы, хромые ямбы и одиннадцатисложные фалекийские стихи; Марциал часто писал и традиционным элегическим дистихом.

В основе всех его эпиграмм - подлинная жизнь. В своих эпиграммах он стремится к тому, чтобы "жизнь узнала свои нравы" (VIII, 3). И ему это блестяще удается. Трудное положение клиента, обязывающее его всюду сопровождать своего патрона, способствовало выработке у Марциала наблюдательности. В его стихотворениях проходит целая галерея образов в обстановке действительности императорского Рима. Немало эпиграмм Марциал посвятил положению клиентов - бедных людей, живущих подачками богатых патронов и вынужденных пресмыкаться перед ними. С большой остротой подчеркивает он контраст между роскошью богачей и нищетой бедноты.

Эту тему нищенского существования клиентов Марциал варьирует на все лады. Его возмущает и бесправное положение рабов, которых продают и на вырученные деньги устраивают пышный обед.

В его эпиграммах есть остроумные зарисовки нравов, которые Домициан хотел поднять восстановлением законов Августа. В обстановке повседневной жизни перед нами проходят люди, сделавшие разврат источником дохода, распущенные замужние женщины, светские щеголи, которым чужды гражданские интересы, искатели наследства, врачи-шарлатаны, богачи-паразиты. Источник их богатства - не честный труд, а преступная жизнь.

Изображая пороки своего времени, Марциал возмущался социальным неравенством, возможно, потому, что он сам был лишен материальных благ.

Несмотря на зависимое положение, Марциал выражает чувство собственного достоинства, знает свое превосходство над другими.

Это в значительной мере искупает ту лесть, которую он расточает по отношению к императору и власть имущим.

Благодаря этим эпиграммам Марциал стал популярен, и его стихотворения распространялись еще до их издания, так что позже нередко ему приходилось бороться с плагиаторами.. Он выступает, также и против бездарных поэтов. Свои задачи и отношение к поэзии Марциал выражает в ряде эпиграмм.

Считая своей обязанностью изображать действительную жизнь так, что сама жизнь скажет: "Это - мое" (X, 4), Марциал выбирает эпиграмму, стиль которой определяется "солью" и "желчью" (VII, 25). Этот жанр, свободный от напыщенности, позволял Марциалу изображать отрицательную сторону человека несколькими штрихами, часто в непристойной, циничной форме. Марциал умеет "игривый свой стих" пропитывать "римской солью" (VIII, 3). И наряду с этим у Марциала есть эпиграммы, в которых он с задушевностью, лирически рисует картины природы, сельской жизни, особенно у себя на родине.

Пусть эпиграмма, говорит он, принадлежит к тому же низкому жанру, как комедия, но он не собирается "комедий башмак на котурн трагедий сменить". Мифологические сюжеты трагедий чужды действительной жизни: и Эдип, и Фиест, и Сцилла, и Медея - все это, с его точки зрения, только чудеса. Книга сильна человеком. Ученость александрийского направления, главой которой считается Каллимах, не может дать истинного представления о жизни. Эти мысли Марциал высказывает в эпиграмме X, 4. Не может указать истинного значения действительности и эпос, за которым он не признает воспитательной роли.

Простые жизненные явления, изложенные безыскусственным языком повседневной речи, характеризуют эпиграммы Марциала. Он мастер краткой, остроумной импровизации; сравнения, сентенции, поговорки, пословицы, неожиданные концовки - без всякого налета риторики - делают эпиграмму Марциала особенно меткой.

Марциала охотно читали его современники, им интересовались и в средние века. Он оказал влияние на европейскую эпиграмму XVI-XVII вв. Лессинг под его влиянием построил свою теорию эпиграмм. Шиллер и Гете назвали сборник своих эпиграмм "Ксении". У нас Пушкин комментировал эпиграммы Марциала, а Вяземский назвал его "кипящий Марциал, дурачеств римский бич".

Ювенал. Сатиры первой группы имеют резко обличительный характер. Распущенность, развращенность нравов заставили Ювенала избрать сатиру как самое острое оружие борьбы в литературе. И его гневная инвектива обрушивается прежде всего на власть имущих, влиятельных людей Рима. Если острие сатиры он направляет не на настоящее, а на прошлое, называя людей времен Домициана и Нерона, то все же читатель понимает, что автор разумеет пороки и преступления своих современников. Об этом свидетельствует начало первой сатиры, где Ювенал говорит, почему он избрал именно этот жанр. В первой сатире Ювенал как бы сгруппировал недостатки, которыми страдает современный Рим: погоню за наследством, развращенность молодежи, сводничество, скупость, чревоугодничество, паразитизм богачей и высокомерие их по отношению к бедным клиентам. Вторая сатира посвящена осуждению противоестественных пороков мужчин, которые принимают вид добродетельных людей. В третьей сатире Ювенал сетует на то, что "не находится места в Риме для честных ремесел и труд не приносит дохода", нет в нем места для ритора, грамматика, геометра, художника, цирюльника, врача -- их вытеснили греки. "Переносить не могу я квириты, греческий Рим!" - восклицал Ювенал. Греков принимают в богатых домах и предпочитают их бедным. Все в Риме гнило: сын желает смерти отца, муж занимается сводничеством, воровство - обычное явление. Со страстью обрушивается Ювенал на могущество денег в Риме, на роскошь богатых людей, особенно из среды вольноотпущенников, которые приобрели сокровища позорным для свободного человека путем. Их образ жизни резко контрастирует с нищенским существованием бедняков, обитающих в развалинах и находящихся в полной зависимости от власти влиятельных людей. Социальная несправедливость выражается не только в материальной зависимости от богачей - Ювенал глубже подходит к этому вопросу. Его возмущает политическое и социальное неравенство. Бедняки не участвуют в совете. "Кресла очисти для всадников, раз у тебя не хватает ценза",'- с горечью заявляет он. Бедняка можно безнаказанно, несправделиво обидеть, даже прибить, и вся "свобода" этого свободного человека состоит в том, что "битый, он просит сам, в синяках весь, он умоляет, зубы хоть целы пока, отпустить его восвояси". Четвертая сатира откровенно направлена против Домициана и его режима, политический характер сатира получает почти с самого начала. "Наполовину задушенный мир терзался Флавием. Рим пресмыкался перед последним лысоголовым Нероном". Здесь дается пародия на государственный совет, созванный для решения вопроса, как приготовить огромную камбалу, для которой не нашлось соответствующего блюда; резко отрицательны характеристики государственных деятелей. Форма эпической поэмы с использованием в начале ее традиционного обращения к музам только усиливает целенаправленность произведения и делает сатиру особенно острой. Пятая сатира почти целиком посвящена унизительному положению клиентов, которых угощают худшими блюдами, между тем как сам патрон признает только изысканные кушанья. Развратный образ жизни аристократок, измена мужьям, их беспорядочные любовные связи, жестокое обращение с рабами изображены в шестой сатире. Ювенал выступает в ней против увлечения иноземным, против нездорового интереса к восточным культам, связанным с развратными оргиями. В седьмой сатире автор привлекает внимание читателей изображением бедственного положения людей умственного труда: поэтов, адвокатов, преподавателей риторики, при этом надеется на щедрость императора Траяна.

С возмущением рисует Ювенал в восьмой сатире картину нравственного упадка знатных людей, тех, кем некогда был славен Рим, называя многочисленных представителей сенаторского сословия. Теперь это опустившиеся, развращенные потомки. В них нет гражданских чувств, и плебей в этом отношении их превосходит. Ювенал считает, что лучше быть братом Ферсита и походить на Ахилла, чем сыном Ахилла, подобным Ферситу.

Наконец, в девятой сатире поэт опять высказывается против разврата, позорящего семейные отношения. Этой сатирой заканчивается первый период творчества Ювенала, который, по словам Пушкина, можно охарактеризовать как "Ювеналов бич".

Действительно, в указанных сатирах Ювенал гневно бичует пороки высшего общества императорского Рима. Всю силу своего темперамента он сосредоточил на изображении нравственного вырождения некогда знатных родов, морального падения семьи, безграничной власти денег, являющейся источником преступлений, беспутства, пресыщенности жизненными благами одних и нищенского существования других. Иногда сатира затрагивает вопросы не только социального, но и политического характера, однако Ювенал не ставит целью изменить коренным образом рабовладельческий строй. Он мечтает о возвращении старого времени, когда знатные патроны были более щедры, чем новые - выскочки из вольноотпущенников.
в) Сатиры второго порядка. Сатиры, написанные после 120г., не отличаются таким обличительным характером, как указанные выше. В них Ювенал в более спокойном тоне оценивает жизнь с точки зрения стоической морали. Он ставит вопросы о неразумных человеческих желаниях, о воспитании детей, об угрызениях совести, о преимуществах военного сословия. Сатиры этого периода написаны в декламационно-риторическом стиле. Общий тон этих стихотворений - примиренческий. Нет смысла в стремлениях к славе, богатству, высокому положению, если боги все предопределяют. Важно только сохранить здоровый дух в здоровом теле.
г) Язык и стиль сатир. В зависимости от направленности сатиры Ювенал умеет варьировать язык. Пародируя эпическую поэму, он употребляет возвышенные слова, сменяя их в другом случае простыми, безыскусственными, используя нередко грубую лексику низов общества.

Негодующий характер сатир первого периода предопределил их стиль. Для выражения чувства гнева, возмущения Ювенал пользуется нагромождением ярких образов, гиперболами, амплификацией (усиление), патетическими восклицаниями, вопросами. Хотя эти приемы свойственны были риторике, но у Ювенала они так органически вплетаются в ткань произведения, что у читателя не создается впечатления искусственности или фальши. Некоторые сентенции и выражения Ювенала стали крылатыми, например: "В здоровом теле здоровый дух"; "хлеба и зрелищ". В морализирующих рассуждениях сатир второго периода риторически-декламационный характер выражен очень ясно. В средние века Ювенал привлекал читателя как моралист. В XVIII-XIX вв. Ювеналом интересовались как борцом против деспотизма и тирании.