Общественные отношения в Вавилонии при Ахеменидах в основном не отличались от тех, которые существовали в Ново-Вавилонском царстве. Вавилон, Урук, Ниппур и другие самоуправляющиеся города этой страны продолжали и при Ахеменидах быть важными центрами ремесла и торговли. Благосостояние этих городов было основано, во-первых, на эксплуатации труда рабов-ремесленников, которые хотя и работали не под надзором хозяина, а самостоятельно, тем не менее вынуждены были отдавать большую часть произведённого ими продукта рабовладельцу. Во-вторых, эти города вели обширную посредническую торговлю, а также торговлю предметами вавилонского ремесла (тканями, ковровыми изделиями и т. п.). Однако крупные рабовладельцы Вавилонии, торговцы и ростовщики были обмануты в своих надеждах занять привилегированное положение в державе Ахеменидов. Разветвлённый персидский административный аппарат извлекал из Вавилонии особенно большие доходы. Многие видные представители персидской администрации сделались в Вавилонии крупнейшими рабовладельцами-землевладельцами. Правда, в доходах персидской администрации участвовали и крупные вавилонские рабовладельцы; так, повидимому, торговые роды Эгиби и Мурашу получали на откуп сбор налогов. Однако в целом рабовладельцы Вавилонии были стеснены существованием Персидской державы. Даже посредническая торговля уже не была теперь их монополией: Вавилон был в это время наводнён иноземцами, среди которых важную роль играли, в частности, финикийские и малоазийские купцы. Земли в Вавилонии находились либо в собственности частных лиц («владение руки»), либо в собственности государства. На царской (государственной) земле выделялись наделы, держатели которых были обязаны выставлять воинов («земля лука»). В частной собственности находилась, по всей вероятности, земля граждан привилегированных городов и представителей царской администрации. Менее известно положение рядовых земледельцев за пределами города; по всей вероятности, как и в ассирийское время, они жили общинами, платили налоги, отбывали повинности и часто зависели от крупных собственников. Налоговое обложение, введённое персами, было крайне тяжёлым. Вавилонская сатрапия, население которой вряд ли превышало 3 млн. человек, уплачивала в казну ежегодно около 1 000 талантов (приблизительно 30 т) серебра, т. е. примерно по 10 г серебра на душу. Но граждане привилегированных городов, вероятно, общегосударственных налогов не платили, и это ещё более увеличивало налоговое бремя сельского населения. К тому же если налоги собирались откупщиками, то фактически размер обложения был ещё больше, так как часть сборов оседала у откупщиков. Принимая во внимание, что средняя численность семьи составляла 4—6 человек, можно считать, что каждая семья уплачивал а ежегодно по 50, а то и по 100 г серебра, т. е. половину средней цены одного раба или цену довольно большого участка поля. Население Вавилонии изнывало под бременем персидской власти. Если при первых Ахеменидах сохранялась фикция существования Вавилонского царства и персидские цари принимали наряду с прочими титулами также титул вавилонских царей, то в дальнейшем и эта видимость самостоятельности Вавилона стала казаться им опасной. Власть персов в Вавилонии была не слишком прочной, и им постоянно приходилось бороться со вспыхивавшими здесь восстаниями.
Малая Азия при Ахеменидах
Малая Азия была одной из важнейших в экономическом отношении частей государства Ахеменидов. Она выплачивала казне ежегодно 1760 талантов серебра и играла первостепенную роль в торговле: через неё проходила «царская дорога» из Эфеса в Сузы (через Сарды — Сангарий — Галис — Евфрат), а греческие города западного побережья держали в своих руках значительную часть транзитной торговли между Востоком и Западом. Территория Малой Азии при Ахеменидах подразделялась на несколько сатрапий. Сатрапы, назначавшиеся ахеменидскими царями из числа приближённых персов, сохраняли свою власть в ряде поколений; так, например, во главе Даскилейской сатрапии стоял род Артабаза, одного из тех персов, которые участвовали в убийстве Гауматы. Ахемениды использовали также местных династов в качестве своих сатрапов. Полунезависимое положение сатрапов усиливало их центробежные стремления Опираясь на союзников из числа малоазийской рабовладельческой знати и особенно из городов, стремившихся к освобождению от обременительных для них податей, сатрапы нередко выступали против центральной власти. Вводя в Малой Азии свою податную систему и связанные с ней учреждения, Ахемениды сохраняли местную, давно сложившуюся административную организацию; греческие полисы, равно как и местные малоазийские города, в значительной своей части возникшие на базе храмовых объединений, использовались в государстве Ахеменидов как самоуправляющиеся единицы, разумеется, подчинённые персидскому бюрократическому аппарату. Города находились в меньшей зависимости от произвола сатрапов, чем территории, не имевшие городской организации, и имели право непосредственного обращения к персидскому царю через своих представителей. В своей политике сохранения местных самоуправляющихся организаций в Малой Азии Ахемениды иногда даровали городам полное освобождение от налогов: это распространялось главным образом на крупные храмовые общины, жрецы-правители которых становились вследствие этого приверженцами Ахеменидов. На территории Малой Азии были и многочисленные царские хозяйства, находившиеся в ведении специальных царских управляющих, а также земельные владения, выделенные царями представителям иранской знати. Малая Азия и после падения державы Ахеменидов сохраняла некоторые следы персидского владычества как в виде отдельных учреждений, так и в виде иранского этнического элемента, религиозных обрядов и культурных традиций, особенно в своих восточных областях.
