Глава 7. Под грузом проблем 4 страница

Он уже начал вникать в названия данного вида продуктов, как в поле зрения появилась подозрительно знакомая мужская рука с французским черным маникюром. Том быстро повернулся и увидел соседа, видимо, не заметившего Трюмпера, ибо тот в одной руке держал айфон и как-то нервно тыкал ногтем в экран.
Брови нахмурены, нижнюю губу парень закусил. Сердце Тома тут же стало биться чаще, а на лице расцвела улыбка. Парень явно был рад видеть Билла. Трюмпер оценил прикид брюнета: в супермаркете сосед выходил чем-то средним между «домашним Биллом» и этим же парнем на вечеринке. Он был одет в обычную футболку и простые, но, тем не менее, узкие джинсы, а глаза были накрашены не так внушительно.
- Привет, Билл, - громко и радостно поприветствовал соседа Том, отчего Каулитц встрепенулся и удивленно посмотрел на Тома. Натянуто улыбнувшись, как, впрочем, и всегда, Билл взял со стенда пачку масла и бросил его в пустую тележку:
- В последнее время твой наглый фейс слишком часто мелькает у меня перед глазами, - недовольно сказал он, чем не особо расстроил Тома:
- Ты, как всегда, само дружелюбие, - парень кинул в свою тележку тоже масло. - Как твои дела?
- Пока тебя не встретил, были нормально, - хмыкнул Билл. Впрочем, хмыкнул он как-то доброжелательно. Парень говорил обидные, иногда слишком холодные слова, иногда кидал их с неким недовольством, иногда и всё вместе взятое звенело в его голосе, но при этом у него получалось не обидеть, не задеть и уж тем более не лишить Трюмпера желания с ним общаться. Не смотря ни на что, в его голосе всегда сквозило что-то неуловимо теплое. И Том, заметив этот факт уже после первой встречи, все же иногда ловил себя на мысли, что это все несколько нелогично. Как-то до встречи с соседом такие холодные пафосные типы никакой симпатии не вызывали. А уж хорошего настроения и подавно.
- А, а после этого события дела стали просто замечательными? – Том радостно улыбнулся.
- Я бы так не сказал, - кинул через плечо Билл, уже покативший свою тележку дальше по супермаркету.
Трюмпер поспешил за ним, явно не собираясь отставать от юноши.
- А как бы сказал? Превосходно? Просто необыкновенно? Потрясающе? Круто? – играя бровями, поинтересовался парень. Билл, осматривающий злополучную кисломолочку, краем глаза заметил довольное выражение лица соседа и цокнул.
- Именно, - он повернулся к Тому и расплылся в язвительной улыбке, - и все это поставил бы в кавычки, - для наглядности брюнет согнул два пальца несколько раз и покивал.
- Вот так и знал, что ты съязвишь, - наигранно обиженно буркнул Том.
- Поздравляю. Можешь подрабатывать экстрасенсом, - брюнет кинул в тележку несколько десертов с шоколадом, как гласила упаковка, и пошел дальше. Трюмпер решив, что такая фигня ему может понравиться и он ее, кажется, даже ел, кинул в тележку такую же.
- Да ладно. По-моему, я жутко мил. И вообще – я вношу разнообразие в твою жизнь, - он снова догнал соседа.
- Гхм, - брови Билл от такого заявления удивленно приподнялись, - ну, можешь, надеется на это.
- Буду надеется, - заверил брюнета Том, и тут его внезапно осенило. Вспомнив кое-что он облизнулся и весело посмотрел на сосредоточенный профиль брюнета. В глазах заиграли озорные чертики, - Билл, а можно тебя попросить о помощи?
- Ну? – подозрительно прищурился сосед, успевший заметить чересчур довольное выражение лица парня.
- Не мог бы ты мне помочь с покупкой продуктов?
Кажется, такой просьбы Каулитцу еще слышать, а уж тем более выполнять не приходилось. Тонкие брови поднялись вверх, а глаза слегка округлились, в упор смотря на Трюмпера. Так смотрят на человека, у которого судя по прогнозам, не все в порядке с головой. Том, конечно, не дотягивал до душевнобольного, хотя в этом Каулитц и начал сомневаться, но, все же, несколько нездоров он был.
Трюмпер же, наоборот, наслаждался зрелищем. Наблюдать за соседом, пытающимся переварить информацию максимально быстро, было жуть как интересно. Спустя несколько секунд Том лишился картины, что называется, маслом, а к Биллу вернулось его адекватное состояние и способность говорить:
- Знаешь, Трюмпер, это самая глупая просьба мне за всю жизнь, - вынес вердикт Билл.
- Да ладно.
- Да. Ты переплюнул сам себя. Раньше в этом списке на первом месте стояло то чудное мгновение, когда ты заявился ко мне в десять утра, - Билл перевел взгляд на стенд с сыром, к которым они подошли и не заметили этого за разговором. По крайней мере, Том точно не заметил.
- Разве глупо попросить о приюте на часок другой у соседа? – пожал плечами Трюмпер, улыбаясь.
- Ага, особенно, когда ты идешь к незнакомому человеку, грубишь ему и…
- Жрешь его кексы? – милостиво подсказал парень.
- Кофе пьешь, - поджав губы и скосив взгляд на соседа, Билл снова вернулся к сыру
Том в это время просматривал однотипные желтые кусочки, не находя в них ничего особенного.
- После ты пил мой чай. Так что насчет продуктов?
- Это еще глупо по той причине, что ты, Трюмпер и так повторяешь за мной, словно попугай, - скептично заявил он и кинул выбранный после недолгих размышлений сыр к себе. Том закатил глаза и проделал тоже, снова догоняя Билла.
- Скажи, ты всегда такой вредный, или только когда я рядом?
- А ты всегда пристаешь к людям в супермаркете или я какой-то особенный, м? – поинтересовался брюнет, снова припарковавшись у очередного стенда. Теперь его вниманию предстали разнообразные колбасы.
- Язва, - скривился Том и стал рассматривать многочисленные палки сырокопченостей, на вид ничем особенным не отличавшиеся, - в конце концов, я бы мог пройти мимо тебя, но я этого не сделал. Я просто лишил тебя тяжелых дум, мучений и риторических вопросов, типа: почему же он прошел мимо, не удостоив меня взглядом? – Трюмпер картинно приложил правую руку к сердцу, тяжело вздохнул и покачал головой. Билл не сдержался от улыбки и хмыкнул.
- Как много нового я о тебе узнал. Самооценка не страдает, а вот чтение любовных романов и просмотр романтических фильмов, Том, до добра не доведет.
- Ой, да ладно, там такие героини есть. Такие слова говорят, я иногда пускаю скупую мужскую слезу, знаешь ли, - Трюмпер вытер под глазом, демонстрируя эту самую жидкость и кинув в свою тележку ту же колбасу, что и Билл, посеменил за ним.
- То-то, я смотрю, что у тебя шарики за ролики покатились.
- Да ладно, это же так красиво, - Трюмпер еще раз вздохнул. - Самое классное наступает после главных слов героини.
- Это которые «Я тебя люблю»? – Билл покосился и кинул в тележку пельмени.
- Это те, которые «я тебя хочу». Интересно, знаешь ли, - Трюмпер, закивав головой, подумал, что тоже любит пельмени, и кинул к себе.
Каулитц цокнул, пробормотав себе под нос что-то типа: «он еще и извращенец» и пошел дальше. Том не отставал.
У него было на редкость чудное расположение духа. Оно и неудивительно, после таких-то названий кисломолочной продукции и такого очаровательного брюнета, кидавшего на него подозрительные, но заинтересованные взгляды. Брюнет, со свойственной ему холодностью и пафосом ходил между рядов магазина, изредка поворачиваясь к Тому или косясь на него, когда они останавливались, чтобы что-то купить. Но на лице против воли расплывалась улыбка - Билл часто прятал ее, склонив голову, и тихонько посмеивался себе под нос. Трюмпер распинался как мог, отбивая все язвительные комментарии на счет своей скромной персоны от соседа и тоже улыбался. Чувствовал при этом себя превосходно - от потеплевшего взгляда карих глаз настроение все улучшалось и улучшалось. Тележки одновременно заполнялись одинаковыми продуктами, а Тому было уже откровенно все равно, что покупать и насколько качество продукта будет соответствовать его цене.
Когда все необходимое было куплено, они подошли к кассе. Миловидная девушка, пробивавшая покупки, сглотнула и устало посмотрела на прибывавших людей в очереди. Если бы она не напилась вчера, а как следствие, не чувствовала себя крайне плохо сегодня, она бы обязательно пофлиртовала с двумя симпатичными парнями, дружески переговаривающимися между собой. Но мысли кассирши были слишком заполнены собственным здоровьем, чтобы отвлекаться на каких-то там посетителей. Однако даже она, став пробивать продукты второго, не могла не заметить, что они в точности такие же, как и у первого. Она поморгала глазами, решив, что у нее внезапно начались галлюцинации, но товар так и остался прежним.
- Девушка, отомрите! – раздался бархатный голос, и парень с брейдами пощелкал у нее перед лицом. Кассирша сглотнула, посмотрела на Тома квадратными глазами и стала пробивать продукты, все так же пребывая в полной растерянности. Мимо проходящий охранник отвернулся и тихо засмеялся в сторонку. Лицо бедной девушки продолжало веселить.
Парни вывалились из магазина неприлично громко смеясь. Переглянувшись между собой, они еще раз обсудили бедную девушку, Том даже скопировал ее выражение лица и их снова сложило. Кто-то с осуждением покосился на двух громко смеющихся парней, застрявших прямо перед дверями супермаркета с огромными одинаковыми пакетами. Наконец утихнув и распрощавшись, Билл быстрым шагом направился куда-то вглубь стоянки, теряясь среди машин. Трюмпер еще пару секунд постоял, напряженно вспоминая, куда он поставил свою, так как площадь для авто перед магазином впечатляла своими размерами.
«Лед тронулся» - сделал он поспешные выводы, нашел свою машину и с улыбкой отчалил домой.

Глава 6. Судьба или случайность?
Время тянулось тягуче медленно, словно кто-то специально запретил стрелкам часов идти быстрее. Впрочем, Том находил этому причины, лежа перед телевизором и лениво щелкая пультом каналы.
Ему было скучно, ведь после напряженного распорядка дня длительный отдых быстро надоедает: и ни просмотр телевизора, ни Интернет не могут спасти от этого. Трюмпер лишь криво улыбнулся, вспомнив, что отдых его не такой уж и длинный – какие-то выходные. И нет, чтобы радоваться им, проводя время с дорогими людьми, развлекаясь и наслаждаясь вниманием - он лежит под телевизором и ноутбуком. Следовало отдать им должное – они были отнюдь не дешевыми.
Впрочем, Том мог позвонить друзьям, пойти в клуб, в конце концов, найти среди энного количества номеров в своем телефоне какую-нибудь девушку и прогуляться с ней. А еще можно было съездить к родителям, потому что мама жаловалась в трубку на то, что сын совсем не уделяет ей внимания, и, кажется, совсем забыл про своих родных, которые любят его, что про него, по убеждению женщины никак нельзя утверждать.
Да, Трюмпер мог спокойно сделать кучу вещей, но он никак не мог отлепить свой зад от дивана. Внутри было какое-то неприятное, пустое чувство, которое парень в силу свое занятости и вечной беготни испытывал крайне редко. И именно сейчас оно мешало оторваться от тупого просмотра рекламы. Не надо быть ясновидящим, чтобы понять: в мужчину, крепко ухватившись своими длинными когтями и острыми зубами, вселилась лень. И покидать она его явно не собиралась.
- Если делать ничего не хочется, нужно сделать то, что давно не делал! – объявил он телевизору, буквально скатываясь с дивана, и уверенной походкой направился на второй этаж. Там, в одном из небольших шкафов, пылилось то, что в подростковом возрасте Том считал едва ли не своей жизнью, своим увлечением, толчком к становлению своего «Я» и просто дорогой вещью: скейтборд. Трюмпер оставил всю свою коллекцию дома, кроме этого. Возможно потому, что именно с этого скейта началось его увлечение и первая небольшая победа, крайне важная ему не глобальностью, а той гордостью, что он испытал, когда одержал ее.
Том выудил предмет, с трепетом разглядывая абстрактный рисунок. Трюмпер мог бесконечно всматриваться в слишком яркие шары красных оттенков на черной поверхности и загогулины в тон, думая о чем-то своем. Когда было плохо – отвлекало, хотя в данный момент ничего такого парню и не нужно было: особых проблем не наблюдалось. Он улыбнулся уголками губ и провел рукой по доске, пальцами обводя завитушки. Потом хмыкнул про себя и, подхватив доску под мышку, направился в парк.
Погода на улице была великолепной, в отличии от других на редкость дождливых дней. Солнце уже начинало садиться, поэтому светило не так сильно, легкий ветерок ласкал лицо, а весенние запахи распускающихся цветов создавали приятный аромат. От внимания Тома не ускользнула тучка, которая, видимо, поливала пригород, и небольшая духота, но парень махнул на нее рукой и походкой вразвалочку направился в центральный парк. Он никогда там не катался, но слышал, что есть неплохое место в его южной части. Да и к тому же, охоты ехать на прежнюю площадку совсем не было – хотелось опробовать что-то новое.
Спустя минут десять Том оказался в эпицентре жизни парка. По аллее вперед-назад назойливо ездили роллеры-дилетанты и профессионалы, радостно перемигиваясь друг с другом. На лавочках сидела куча народа, от неприлично целующихся парочек до громко смеющихся подростков и весьма расслабленных родителей, отпрыски которых сбивали всех и вся на своем пути. Да и просто гуляющих было предостаточно.
Том улыбнулся этому ленивому празднику жизни и направился к площадке скейтеров. Ему был весьма безразличен тот факт, что никто его тут не знал. Том собирался покататься и отвести душу, не обращая ни на кого внимания.
Парень не катался уже год. Но за этот довольно продолжительный отрезок времени тело не забыло почти ничего. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить и, поймав равновесие, понестись по уже более свободной аллее навстречу небольшой площадке. Ветер с силой задул в лицо, и Трюмперу отчего-то резко захотелось засмеяться и протяжно завыть на весь парк что-то вроде «Я лечу!».
Оставалось радоваться, что он воздержался.
В груди что-то зарождалось, распускалось весенним цветком. Что-то заставляющее приятное, будоражащее чувство бежать по венам. Легкое волнение, граничащее с такой приятной эйфорией. Так, что покалывало на кончиках пальцев, сердце начинало стучать быстрее, и оттого приятное тепло разливалось по телу.
Адреналин.
Улыбка сама появилась на губах Тома, в голове образовался приятный вакуум: чувствовался лишь легкий весенний аромат, тепло расползающееся по телу, а вокруг был лишь ветер, вызывающий гул в ушах. Парню захотело добавить скорости еще и еще, стать частью этого ветра и…
Взвизг.
Трюмпер резко свернул вправо, отчего его пошатнуло так, что собственное тело чуть не обрушилось на твердый асфальт. Кое-как удержав равновесие, Том в считанные секунды спрыгнул с отлетевшей доски, устремив взгляд на причину неожиданной остановки.
Перед ним, словно каменное изваяние, стояла обширная, довольная полная фрау лет пятидесяти. Пухлые розовые руки буквально вцепились в дамскую сумочку и сжались в кулаки, а глаза были широко открыты, и Тому на секунду показалось, что они сейчас выпадут, продолжая гореть этим ужасом, словно увидели только что динозавра.
Динозавр посреди Берлина, да и вообще просто динозавр где бы то ни было – вещь довольно опасная и страшная. Парню лишь оставалось надеяться, что его вид не настолько ужасающ.
«У нее что столбняк?» - подумал о застывшей женщине Том и участливо пощёлкал пальцами перед её пухлым, таким же розовым лицом. Та растерянно перевела взгляд на него, потом на руки Томаса и неожиданно вскрикнула:
- Что вы себе позволяете?!
- Вы застыли! – облегчённо вынес вердикт парень, уже с минуту щелкающий у неё перед носом и практически потерявший веру в отмирание дамочки.
- Да.. вы… Негодяй! Вы меня чуть не сбили! – срываясь на визг проорала дамочка, чуть не хрюкнув. Тому вдруг подумал, что она похожа на розового поросенка, который умеет визжать человеческими словами.
- Но не сбил же, - недоуменно сказал Трюмпер, смотря на фрау. Ему тут же был подарен взгляд, в котором читалось явное сравнение его с подонком последней стадии.
- Грубиян! – вынесла вердикт женщина, топая ногой. - Вы не представляете, что бы было, если бы вы меня сбили! Вы хоть понимаете, какой вред вы могли принести моему здоровью, психическому и моральному?
- Простите, - отмахнулся Том, настолько вежливо, насколько вообще мог в этой ситуации.
- Нет, ну и где такое видано? – обратилась она уже к другой барышне бальзаковского возраста, подошедшей к ним. Посмотреть на разборку все подтягивались и подтягивались люди, окружая Трмпера с теткой в кружок. Толпа зевак, почти раскрыв рты, с интересом наблюдала за развернувшейся сценой, и казалось, что им не хватает только любимого попкорна и вредной «Кока-колы».
- Вот и я говорю! И это – подрастающее поколение! А у меня, между прочим, острое заболевание…
Дальше Томас решил не вникать в заковыристое название страшной болезни чуть не сбитой фрау, предоставив эту уникальную возможность толпе, которая наверняка могла посочувствовать более искренне, чем он.
Трюмпер подхватил свой скейт и дошел до ближайшей лавочки, не замечая ничего вокруг. Руки все еще тряслись, как с похмелья, тело немного потряхивало от пережитого: все же, столкновения парень никак не ожидал. Он отложил доску в сторону и запрокинул голову на удобную спинку лавочки, пытаясь отдышаться.
Все же на мгновение стало страшно еще тогда: черт бы побрал эту женщин вместе с тропинкой, выходящей из рощи деревьев так, что Том лишился возможности заметить ее раньше. Плюс невнимательность и большая скорость не могли поспособствовать нормальной оценке ситуации.
- Трюмпер, ты специально преследуешь меня? – донесся до Тома ехидный, но сильно знакомый голос справа. Парень резко повернулся на источник звука, устремив взгляд на отрешенное лицо брюнета и поднятые высоко вверх брови. В глазах читался явный вопрос.
- Даже если бы это было и правдой, поверь мне, я бы избрал менее мазохистский метод встречи, - хмыкнул Трюмпер, в очередной раз за сегодняшний день разглядывая Билла. На лице не было ни грамма косметики, а распущенные, чуть вьющиеся волосы растрепались ветром. Он был одет в простые, рваные джинсы и футболку, свободную, как для Каулитца, впрочем, тоже немного рваную. На коленях у парня покоилась книжка и плеер.
- Да уж, - Билл перевел взгляд на тетку, которая познакомилась с другой, и теперь угрожающе
махала своими короткими руками, описывая в воздухе круги, явно пытаясь что-то объяснить знакомой. Том, случайно посмотревший на нее, сморщился и отвернулся. Субъект явно был неприятен.
- Странно. Не думал, что ты так проводишь воскресные вечера, - Том кивком указал на еще совсем новенькую книгу. - Один. В парке, с музыкой и книгой.
- Это сильно удивило тебя?
- Нет, ну просто… Ты не казался мне тихой пташкой.
- Когда кажется, креститься надо, - спокойно заявил сосед, закрывая книгу. - А впрочем – иногда всем нужно единение, не думал об этом?
- Это был намек, чтобы я ушел?
- Нет. Это разъяснение ситуации. Намеки – не мой конек, - пожал плечами Билл. - Давно занимаешься? – он указал рукой на скейтборд, мирно забытый хозяином.
- С подросткового возраста.
- И отчего же ты чуть не сбил фрау? Визгу на весь парк было, - не удержался от смешка брюнет. Том сузил глаза.

- Увлекся. Я год не вставал на него, - проворчал он, становясь похожим на нахохлившегося попугая.
- А ты что-то умеешь, кроме как ездить на нем? Ну знаешь, там разные финты, в которых я ничего не смыслю, – внезапно бодро и с какой-то радостью в голосе спросил Билл и улыбнулся. Том даже слегка растерялся от такой заинтересованности скейтбордингом.
- Эм, - на секунду затормозил парень. - Естественно! Что б ты знал, я вообще долгое время считался лучшим скейтером!
Том сказал это с таким пафосом, на который вообще был способен, и гордо вздернул голову. Билла это повеселило.
- Это ты так хвастаешься? – уже в прежней манере хмыкнул сосед, чем немало успокоил Томаса.
- О, всего лишь констатирую факт. Пошли?
- Ну, пошли, - запихнув книгу в небольшой джинсовый рюкзак, пожал плечами сосед. Он поравнялся с Трюмпером, уже направившимся вперед со скейтбордом. Нужная площадка была в пяти минутах ходьбы.
- И все же ты меня преследуешь, - упрямо проворчал Билл.
- И все же у тебя мания величия, Каулитц, - улыбнувшись, Том посмотрел на задумавшегося соседа. - Это не более чем случайность.
- Да ну? – выражение лица все еще оставалось не доверяющим.
- Нет, ну если ты веришь в фатум, судьбу и Божественные столкновения, то ты вполне можешь свалить на них то, что сейчас безуспешно пытаешься без зазрения совести приписать мне.
- И почему же мы опять встретились, а?
Том резко развернулся, смотря в искрящиеся чем-то не совсем понятным глаза Билла. В них читалась насмешка, впрочем, не только она. В этих глазах вообще можно было увидеть много чего, и не понять, что это все означает и как себя с этим человеком вести. Они были читаемые, открытые, как книга. Книга, написанная языком, который ты не знаешь, пусть и жутко жаждешь выучить. И только по картинкам определяешь оболочку.
-Ну, может, судьба? – он пожал плечами. - Смотри. – усмехнулся Томас, при этом успев удивиться собственным мыслям. Он стал на скейт, подпрыгнул, ловко снова став двумя ногами на него и, разгоняясь, поехал вперед. Привычные движения, которые тело, пусть неохотно, но вспоминало, и, надо сказать, выполняло отлично. Без излишней скромности, Трюмпер знал, как он катался.
Впрочем, теперь это знал не только он.
Теперь это знал и Билл, который наблюдал за тем, как парень выделывал финты, делая это так же естественно, как если бы он родился приросшим к скейтборду. Это же заметили и подростки, днями ошивающиеся здесь в попытках научиться хоть чему-нибудь. И это же заметили «старожилы» не без уважения смотря на Тома, отмечая его профессиональные способности.
- Хэй, парень, да ты молоток! – парень-фаворит, а судя по наблюдениям Тома он им был, похлопал его по спине, как только тот закончил кататься. Но сопровождающая эти слова улыбка парня была настолько паршива и неискренна, что Тому невольно захотелось отвернуться
«Без тебя я этого не знал!» - раздраженно и скромно подумал Трюмпер, но подавил в себе желание скривиться и улыбнулся в ответ:
- Спасибо!
- Давно занимаешься?
- Давно, - согласился Том, наблюдая за брюнетом, заметно заскучавшим на лавочке, как только Трюмпер перестал кататься.
- И что же ты раньше не приходил? Нам нужны такие люди! Тебе бы еще пару месяцев поупражняться, - вклинился уже другой. Трюмпер почувствовал себя знаменитостью местного масштаба.
- Парни, у меня другие планы. Это так… Скучно было. А теперь – простите, я не сам пришел, - Том развернулся и ушел, спиной чувствуя противоречивые взгляды: радостный, персонально от главного, и немного грустные от всех остальных.
- Ладно, Том Трюмпер, ты классно катаешься, - спокойно согласился Билл, как только парень подошел к его лавочке. Тот самодовольно улыбнулся:
- А ты думал. Душно, - вздохнул он, собираясь стащить с себя огромную футболку. Он уже взялся за ее края, как услышал почти что шипение, исходящие от Каулитца.
- Не устаивай здесь стриптиз.
- Мм, боишься не удержаться?! – Том пошло подвигал бровями, игриво смотря на спокойного соседа, но продолжая сжимать край футболки. Билл резко встал, и, приблизившись к уху парня, томно прошептал:
- О да, ты дико сексуален, - у Тома от этих слов прошелся жар по телу, а Каулитц тем временем облизнулся, подмигнул и снова вернулся на лавочку.
- Ну, это все признают, - забыв про собственную футболку, парень отпустил руки и решил перевести тему от греха подальше. При чем в том, что инициатором чего-то неприличного будет именно он, Том сильно сомневался, после пары таких заявлений. - Так ты умеешь кататься на скейтборде?
- Нет, с чего бы мне?
- Да ладно, что совсем? – удивился Трюмпер. Друзья, знакомые, почти все парни в его окружении худо-бедно, но умели стоять на скейте. Хотя то, как выглядел Билл сразу отбивало желание подгонять его под одну планку, а поэтому, в общем-то, удивляться было нечему.
- Угу.
- Давай научу, я же видел, что тебе понравилось, - подмигнул парень и протянул руку. Каулитц на несколько секунд задержал взгляд на ладони, потом цокнул чему-то своему и решительно поднялся, напрочь проигнорировав руку Тома.
- Ну что ж, давай, я попробую. Только не здесь, - Билл указал на скейтеров, большинство из которых с каким-то слишком нездоровым интересом косились в их сторону. При чем у Тома вдруг возникло такое ощущение, что они ожидают тут дико интересного и захватывающего зрелища. Но, не смотря на раздражение от пристальных взглядов, не подстегнуть соседа он не мог:
- Так ты стесняешься?
- Ну, не люблю изображать клоуна, да и тут наверняка будет неудобно, - пожал плечами юноша, направляюсь прочь от площадки скейтеров. Вокруг лавочки действительно была вымощена брусчатка, на стыках которой скейтборд бы трясло. Трюмпер улыбнулся и последовал за соседом, кидая через спину прощание парням, с которыми он успел уже познакомиться.
Спустя минуты напряженных поисков они нашли место, где, во-первых, кататься можно было, во-вторых, много людей не наблюдалось, ну и, в-третьих, оно удовлетворило Билла, в отличие от тех пяти, что он забраковал до этого.
- Окей, ставай на скейт. Ногами.
- Мне даже интересно, чем еще на него можно стать, что ты так уточняешь, - округлив глаза, кинул Билл Тому и неуверенно принял положение, о котором говорил парень. Его качнуло, но в целом он не упал.
- Стал. Ногами, заметил?
- Теперь отталкивайся ногой, какой тебе удобно и езжай, - пожал плечами Трюмпер, сдерживая в себе порывы рассмеяться, когда сосед послал ему красноречивый взгляд и вопросительно поднял брови.
- Ты хочешь собирать мои кости по всему парку?
- Не беспокойся, далеко ты не уедешь. Максимум, до той лавочки, - махнул рукой Том. Билл в это время успел проследить траекторию собственного полета, и встречающиеся на пути колючие кусты, в которые можно было легко упасть, чуть-чуть отклонившись от курса.
От этой милой перспективы его основательно пошатнуло на скейтборде, отчего он чуть не оказался на асфальте парка. Том все это время с интересом наблюдал за ним с довольной миной, но, не смотря на безмятежный вид, был начеку, чтобы подстраховать неумеху.
- Нет, я так учиться не буду, - все же подал голос брюнет и подтвердил свои слова отрицательным кивком головы.
- Ладно, - усмехнулся Трюмпер, - давай руку, будем учить по-другому.
Рука была теплой, чуть влажной. Напряженной, как и весь Билл, и такой, несвойственно мужчинам, мягкой и гладкой. Том шел рядом с ним неспешным шагом, наблюдая, как Каулитц пытается сохранять равновесие свободной рукой, смешно махая ей в воздухе, а второй цепляется за Трюмпера, при этом всем делая жутко сосредоточенную мордашку.
И, в общем-то, получалось у него неплохо, как для человека, первый раз ставшего на доску. Да и Том не сильно следил за этим, больше концентрируясь на теплой и приятной руке соседа.
Спустя всего пол часа таких катаний, неумелых поездок без Тома на пол метра, пару взмахов руками персонально от Каулитца, которые могли слегка травмировать бедного учителя и кучу подколов, которые никто давно не считал, Билл изъявил желание отдохнуть.
Трюпер согласно кивнул, порядком устав быть учителем.
- Так, скейтер ты наш, да мы с тобой молодцы. Отталкиваться ты научился, вставать на скейт правой ногой и держать равновесие худо-бедно тоже. Главное, хорошо сосредоточься. Давай подъедешь ко мне?
- Мм, а без этого никак?
- Ну, должен я узнать, чему я тут тебя научил, не без угрозы для собственного здоровья, кстати. Просто слегка оттолкнись ногой, - парень отошел от брюнета на три метра, - ничего не бойся– я словлю, если что. Ну, или, спрыгивать я тебя тоже учил.
Билл буркнул себе что-то под нос, оценил расстояние и, тяжело вздохнув, встал на скейтборд. Надо сказать, делал он это уже гораздо уверенней. Несколько секунд парень простоял сосредоточенно нахмурившись («без умного выражения лица не покатается», - не мог не заметить Трюмпер) и, оттолкнувшись правой ногой, поехал вперед. Неуверенно – но прямо.

Том стал отходить, пятясь назад, освобождая Биллу пространство для катания. Правда, сам сосед на это явно не рассчитывал: в его глазах блеснула паника и уже через секунду он, в очередной раз описав руками замысловатый узор, начал падать, вместо того, чтобы спрыгнуть с доски, как учил Том.
Трюмпер дернулся вперед, как только заметил страх в глазах, так несвойственный брюнету и подхватил падающего соседа, смыкая руки на его талии. Скейт уехал вперед, сворачивая вправо, а парни так и остались стоять. Тому нравился запах брюнета, нравилось, что тот немного растерялся после неудавшегося падения и сейчас невольно прильнул к нему. А еще ему было до жути приятно чувствовать тепло худого Билла.
- Ты собираешься отлипнуть от меня? – прошипел Билл на ухо, как только оклемался, придав своему голосу грубости.
От этого у Тома лишь возникло желание вопреки словам сжать еще сильнее, обхватить еще крепче…Впрочем, додумать он не успел. Парень отпустил брюнета, наблюдая, как тот фыркает и отходит.
- И ты не скажешь «спасибо»?
- За то, что я из-за тебя чуть не грохнулся на асфальт, или за то, что ты еще меня потискать успел?
«Не успел я толком ничего!» - с долей сожаления подумал Трюмпер, забирая свой скейт. Капля упала ему на кисть и парень удивленно уставился вверх – пока они с Биллом катались небо покрылось завесой тяжелых, серых, даже черных туч, не предвещающих ровным счетом ничего хорошего. Да и, к тому же, на город почти опустились сумерки, что было не очень заметно из-за хорошего освещения парка, пора было уходить. Том с сожалением подумал, что из-за надвигающегося дождя возможность погулять подольше отпадает, что, естественно, не могло радовать.
Сразу стала ощущаться духота, позабытая еще пол часа назад. И еще – людей в парке стало немного меньше.
Неужели кто-то все-таки смотрит такую скучную вещь, как прогноз погоды!?
- Так, ладно, пойдем домой: мне, во-первых. Нужно еще поработать, во-вторых, кажется, дождь собирается, - задумчиво посмотрев в небо, сказал Билл. Том не мог не согласиться, хотя и идти в пустую квартиру совсем не хотелось. «В клуб потом рвануть, что ли? - отстраненно подумал парень, поравнявшись с Биллом. - И прийти завтра красавчиком на работу, чтобы Амели издевалась надо мной, таская кофе? А что, в принципе, неплохой план».
- И все же – кем ты работаешь? – парни неспешно направлялись к выходу из парка.
- Трюмпер, много будешь знать, скоро состаришься.
- Ты стал проявлять ко мне заботу? – елейным голосом почти пропел Томас.
- Нет, только отучать лезть не в свои дела.
- Знаешь, мне начинает казаться, что ты опасный тип, у которого серьезные проблемы с законом, - скорчил гримасу Том.
- У тебя, по-моему, паранойя, - пожал плечами сосед, чем в очередной раз ввел Трюмпера в состояния легкого недоумения. Именно поэтому он замолчал на минуту, обратив свое внимание на собственные кроссовки, выделяющиеся белым цветом. Редкие тяжелые капли продолжали падать, но дождь пока не собирался усиливаться.
- Все же странный ты тип, Каулитц, - вынес он вердикт.
- Еще скажи, что бахнутый, - тут же язвительно отозвался Билл в ответ.
- Заметь, это сказал не я.
- Да я и не отрицал этого особо, - улыбнулся Каулитц, - веселее жить.
- О, ну, я так понимаю, это у тебя с детства. Знаешь, я даже примерно представляю, каким ты был, - воодушевленно произнес Том.
- Мне даже интересно послушать твою гипотезу, на самом деле.
- Ну, ты был экспрессивной личностью, вечно выделялся и ходил с задранным носом, читал книги дома, учил уроки, старался не подавать вид, что тебя обижают…
- И мечтал о вечной любви… - голосом вдохновленной сериалом блондинки нараспев протянул Билл.
- Что, так и было? – Том и сам не верил в это.
- Я бы скорее сдох, чем жил таким образом, - хмыкнул юноша и скривился.
- И что же на самом деле?
- На самом деле, с четырнадцати лет и до конца школы мои одноклассники меня ненавидели, но продолжали что-то вякать и гнать на меня, хотя в действительности меня это беспокоило примерно так же, как, например, погода пятого сентября пять лет назад или личная жизнь Бреда Питта, - безразлично кинул Билл, снова переводя взгляд с Трюмпера на дорогу.
- О, - удивился тот, - а отчего же так стряслось-то?
- Ну, меня возненавидели за то, что на вопрос одного идиота гомофоба я ответил положительно.
- Он спросил педик ли ты? – спросил Том, хотя ответ и так был вполне очевиден.
- Да, - хмыкнул Билл и заметил выражение лица Трюмпера, - выглядел он так же, когда я рассмеялся, сказав, что так и есть.
- И что потом?
- А потом я в красках понял, что такое стадо. Люди, не имеющие своей точки зрения: скрытые геи, подсознательно завидующие моей смелости признаться, натуралы, рассуждающие и обвиняющие меня в том, чего сами не понимают. И некоторые учителя, до абсурда незнающие, что им со мной делать и устраивавшие мне лекции по этому поводу, лелея жалкие надежды наставить меня на путь истинный и вернуть в стадо. Как же, у нас ведь частная идеальная школа, с такой ах*енной репутацией, а такие как я только портят ее.
- Неужели ты был один все это время? - выдохнул удивленный Том.
- Неужели ты думаешь, что я скажу тебе что-то еще? – нахмурился Билл, - Но, в общем, я был сложным подростком.
- Надо сказать, этому качеству характера ты не изменил.
- Я и не собирался.
И тут Том внезапно понял, что ему хочется знать больше, намного больше про загадочного соседа. Он хочет знать, были ли у него друзья, а ведь были, человек не может без них, как он учился, кто его семья, поддерживала ли она его, что он чувствовал слыша оскорбления и чувствовал ли он что-то. Ведь, возможно даже, у него был любимый парнишка – опора, а возможно, он сам опора себе. Тому хотелось знать кто он и что в его голове и сердце творится, потому что дико интересно, что скрывается за холодной оболочкой, кроме смелости послать мир нах*й и безразличия, и вместе с тем узнать, что зашифровано в этих коротких порывах огня в глазах. Теми порывами, которые утягивали Трюмпера, заставляли купаться в коротком тепле этого парня. Впрочем, и этот холод, эта загадка в самом Билле его не могли оставить равнодушным.