Глава 6. Новоиспеченная парочка 1 страница

БОЛЬШЕ ЧЕМ ДРУЗЬЯ

Глава 1. Бессонная ночь

 

Вздох.

Мне было скучно. По правде говоря, мне было скучно все лето. Два месяца время тихо отсчитывало секунды в убийственно медленном ритме. Но ничто бы не смогло изменить сей факт. И поэтому я никому не говорила о своем состоянии. Какой в этом смысл? Родители все равно бы не смогли ничего сделать или предложить какую-нибудь идею, чтобы мои продолжительные каникулы перестали быть настолько печальными.

Вздох.

В этом океане тоски моим единственным утешением стала работа. Да, это может удивить, но, по крайней мере, на заработанные деньги я смогла пополнить свой гардероб, не без помощи моей сестры, однако. Она была влюблена в моду и обожала раздавать советы как правильно одеваться, а это было именно то, в чем я нуждалась. Вся моя зарплата ушла на одежду, парикмахера и поход к косметологу.

Я перекатилась на другую сторону кровати.

Забота о себе. Как не похоже это было на мои обычные занятия. Тогда я целый день пролежала на кушетке, в то время как вокруг меня суетилась увлеченная одной мной девушка, делая мне массаж и массу других приятных процедур. Я, обычно сидящая уткнувшись носом в очередную книгу, с волосами, собранными в мой фирменный, безобразный хвост, впервые в жизни стала замечать, что мужчины оглядываются мне вслед... Бессмысленно уточнять, что в последнее время я очень много краснела!

Я снова вздохнула.

Я с нетерпением ждала наступления завтрашнего дня. Время решило сыграть со мной злую шутку и снова замедлило свое течение до капли. Я в энный раз посмотрела на будильник: до момента, когда необходимо будет встать, ещё оставалось несколько часов... Хотя меня не удивляло то, что я не могла заснуть. В конечном счете, мы же с сестрой сегодня неплохо повеселились. Было классно. Танцы... Я люблю танцевать. Такие дни заставляли чувствовать себя живой, помогали сделать вид, что это не я в последнее время просто погибала от тоски.

Ворча, я взбила подушку.

В Хогвартсе, в течение учебного года, я была до такой степени серьезной и сдержанной ученицей, что в этом году меня назначили Старостой школы. Я пока ещё не знала, кто будет моим напарником, и, если честно, вся эта ситуация меня немного смешила. Я никогда не являлась душой компании, и такое положение вещей меня вполне устраивало. Никто меня не доставал, и я могла чувствовать себя свободной от общественного мнения. При этом у меня были замечательные друзья, которые уделяли мне массу внимания. Иногда я спрашивала у себя, по каким причинам мальчишки приняли меня в свои ряды. Ведь я являлась стопроцентной противоположностью им, хотя они, кажется, ценили это.

В моем горле образовался ком.

Они втроем уехали на все каникулы. О, они меня, конечно, звали с собой. Даже умоляли, но я к тому времени уже устроилась на работу. Мои родители отлично зарабатывали, и, на самом деле, деньги не являлись проблемой: я с легкостью могла бы оплатить это путешествие. Дело было в том, что не о таком отпуске я мечтала: два месяца вкушать радости жизни в различных уголках земного шара. И затем, единственная девушка в сопровождении трех парней, переполненных гормонами...

Согласно совам, регулярно прилетающим ко мне, парни веселились как сумасшедшие. Они встретили огромное количество девушек и основательно пополнили свои сведения о слабом поле. Один или даже два раза мальчишки в деталях мне расписали достоинства одного из этих завоеваний... Я надеялась, что никогда не повстречаюсь с этой девушкой, в ином случае я просто не смогу удержаться от того, чтобы кое-что у неё уточнить... Я рассмеялась. Отлично, давайте рассмотрим факты. С некоторых времен они уже не являлись девственниками, я это точно знала, так как каждый раз по этому поводу утраивался скромный, только для нас четверых, праздник.

В первый раз, когда отмечали потерю невинности одного из трех шалопаев, в течение всего мероприятия мое лицо пылало, и я не могла сказать ни слова, чтобы не запнуться, что очень сильно веселило парней. Во время поздравления второго новоиспеченного мужчины, я уже не заикалась, а на третьей вечеринке даже смогла оторваться. В тот вечер они, не переставая, твердили в один голос: «Следующий праздник будет в твою честь!» После подобного заявления я не была уверена в том, что у меня появиться желание им рассказать, когда этот шаг во взрослую жизнь будет сделан.

Они уже проявляли свою опеку надо мной, и мне даже страшно было подумать, что будет, если я пересплю с кем-то, кто их не устроит. Имели место два случая, после которых я точно могла сказать, что никто из мужской части Хогвартса ко мне и близко больше не подойдет. Первый ухажер продержался день, второй – целых два. Допрос устроенный этими тремя мерзавцами сильно охладил их пыл.

Я прекрасно помнила наши ссоры по поводу второго парня, помнила, как пыталась им внушить, что они не должны лезть в мою личную жизнь. Они же принимали угрожающий вид, упирали руки в бедра и, сверкая глазами, утверждали, что имеют на это полное право. Однако однажды, после моей особо прочувственной проповеди, один из них крепко обнял меня и пообещал больше так не делать. И все вроде бы прекрасно, путь был открыт, но к тому времени я уже начала сомневаться, ведь моим рыцарям понадобилось приложить совсем немного усилий, чтобы заставить тех двоих сбежать. Это могло означать только одно: неудачливые поклонники несильно-то мной и дорожили.

Вздох.

Все, решено! В этом году я выйду из тени. Мне было семнадцать, этот возраст просто обязывал иметь парня и чувственный флирт. Главное, необходимо будет тщательно скрываться, чтобы до ушей моих друзей не дошли пересуды. Мерлин, это было практически невозможно! К несчастью, эти не в меру заботливые паршивцы всегда были в курсе всего, что происходило в замке, и это даже иногда меня немного пугало. Хотя, в этом не было ничего удивительного. Все ученицы Хогвартса постоянно крутились подле них, а кто лучше девушек знал все сплетни? Я с уверенностью могла сказать: никто!

За это лето я обрела веру в себя и собственные силы. Частично мне помогли советы сестры, а частично – моя работа. Я работала в магловской больнице, нянечкой на педиатрическом отделении. Я постоянно была вынуждена общаться с огромным количеством людей. К тому же больные дети всегда являлись наиболее сложной категорией пациентов. Надо было видеть мое лицо, когда один из безобразников повторно ложился в больницу с рецидивом, или же наоборот, кто-то из малявок возвращался с родителями домой. Лето было длинным и нудным, но насыщенным событиями. Я не могла этого не признать.

Я снова поменяла положение тела.

Я не хотела завтра утром выглядеть не выспавшейся. Я уже так и слышала вульгарные шуточки моих друзей. Почему я никак не могла заснуть? День же был трудным: утренний визит к бабушке с дедушкой, последняя пробежка по магазинам перед возвращением в магический мир, семейный ужин с родителями, прощальная вечеринка с сестрой... Ладно, может быть ничего особо утомительного и не случилось сегодня, но все же я заслужила сон!

Я прыснула со смеху.

На самом деле я отлично знала, почему не могу заснуть, но находила эту причину смехотворной и сознательно отодвигала её на задний план, пытаясь даже не думать о том, до какой степени она была правдива в действительности. Мысль была очень проста: завтра я снова их увижу. Завтра мы в последний раз вернемся в Хогвартс. Завтра я узнаю, нравлюсь ли я им в моем новом амплуа... Все это, признаю, до дрожи в коленях тревожило меня.

Почему меня волновала встреча со старыми друзьями? Всего лишь потому, что я изменилась и точно знаю, что изменились они. Мы сейчас находились в поре взросления, созревания. В каком-то роде меня это настораживало. Я боялась потерять их и снова остаться в одиночестве. Конечно, я никогда по-настоящему не буду одна, моя семья всегда поддержит меня, но это, естественно, несравнимо.

Вздох.

Вот уже шесть лет, как все свое школьное время я проводила вместе с ними, я привыкла к этому. В будущем году, когда они будут учиться на авроров, может быть, они забудут меня... Может быть, нет... Но как можно было узнать точно? В одном я была совершенно уверена: сама я никогда не смогу их забыть. За шесть лет у меня накопились миллионы воспоминаний о них, и, даже бы если я сознательно захотела забыть мальчишек, у меня бы ничего не вышло... Что-то я сегодня была слишком сентиментальной.

Я зажгла свет.

Надо было почитать. Раз я не могла заснуть, надо было заняться делом: итак уже достаточно проворочалась в постели, думая обо всем этом. Настроение резко упало, как я не пыталась это предотвратить: мне хотелось быть веселой и улыбающейся, когда я завтра с ними встречусь. Я резко отбросила уже раскрытую книгу. Она была увлекательна, но, взглянув на обложку, я опять вернулась к своим размышлениям, вместо того, чтобы погрузиться в чтение. Не так давно её принесла сова вместе с очередным письмом. Скорее всего, один из них подумал обо мне, увидев эту книгу на прилавке, и вот она уже была у меня.

Ремус. Умнейший из троицы. Самый мягкий человек на свете. Мозг компании. Наши разговоры часто наводили скуку на остальных, но я их обожала. Мы развлекались тем, что расширяли наш кругозор взаимовыгодным путем. Он узнавал о магловском мире, а меня вводил в мир волшебников. Справедливый обмен.

Именно благодаря Ремусу я на первом курсе познакомилась с двумя другими мальчиками. По правде говоря, сначала мы представляли собой две маленькие группы по два человека, которые со временем объединились. Я считала, что в наших отношениях присутствовало нечто волшебное. Точно тысячи крошечных ниточек и атомов притягивали нас друг к другу. Мальчики жили в одной спальне, которая словно являлась их бастионом, и творили в ней все, что им заблагорассудится. Я же жила отдельно, с девчонками, и являлась их совестью и, в какой-то мере, их музой, принцессой. Достаточно часто у меня появлялось впечатление, что мы с Ремусом были всезнающими родителями остальных, хотя иногда бывало и такое, что роли менялись...

Однажды вечером Сириус подобно смерчу ворвался в общую гостиную Гриффиндора, при этом сбив с ног зазевавшегося семикурсника. Он сел к нам и присоединился к разговору, но вел себя немного нервно, а потом вообще заявил: «Если вас вдруг спросят, скажите, что весь вечер я был с вами». Мы согласно закивали, но, хотя и были удивленны его таинственной просьбой, вопросов задавать не стали. Уж очень он был в этот раз серьезен.

Сириус. Самый озорной. Король Мародеров. Знатный коллекционер отработок. Блэк происходил из чистокровной магической семьи ультраконсервативной закваски. Он должен был попасть на Слизерин, как и все его предки до этого, но Шляпа, руководствуясь одной ей известными мотивами, отправила его в Гриффиндор. Возвращаясь из дома с каникул, он всегда выглядел не лучшим образом, но мы никогда не лезли с расспросами... Часто он сам нам все рассказывал спустя несколько дней, но бывало и такое, что он молчал о событиях, произошедших в семье благородных Блэков.

Один случай я помнила, как сейчас. Это был первый день в Хогвартсе. После торжественного ужина все студенты сидели в общей гостиной, внезапно портрет отъехал, и в комнату вошла сухопарая волшебница неопределенного возраста, являющаяся деканом Гриффиндора. Она держала за ухо первокурсника, который априори уже давно должен был находиться среди нас. Оказалось, что мальчишка попытался организовать шутку над слизеринцами, но был пойман завхозом. Больше всего меня тогда поразила его улыбка. Он потерял баллы и заработал недельную отработку в первый же день в школе, но выглядел при этом ужасно довольным. И так было всегда. Даже в самой неприятной ситуации Сириус улыбался.

Джеймс. Из них троих он был самым роковым сердцеедом. Высокомерный. Претенциозный насмешник, но вместе с тем вернейший друг. А ещё у Поттера был врожденный талант к полетам. Чтобы зря не растрачивать его уникальные способности, Джеймса возвели в ранг капитана команды Гриффиндора по Квиддичу. Он стал отличным капитаном: со времени его назначения команда не проиграла ни одного матча. Все девушки валялись у его ног. Было достаточно лишь одного намека на улыбку, направленного в их сторону, чтобы они начинали кудахтать подобно индейкам. Каждый раз это меня страшно смешило.

Надо было отметить, что из трех мальчишек, он мне был ближе всего. Я, конечно, являлась их общей подругой, и все знала о сердечных делах каждого... Хм, возможно, мне стоило использовать другой термин для обозначения их отношений с девушками... Хотя не суть, я отвлеклась. Все же я справедливо могла назвать именно Джеймс моим лучшим другом, ведь о нем я знала намного больше, чем о других. Он делился со мной тем, что ему, я полагаю, трудно было обсуждать с парнями.

Взять хотя бы ту девушку, в которую он был влюблен без памяти. Впервые, когда Джеймс спросил мое мнение о ней, я потеряла дар речи. Я никогда до этого не думала, что он способен на такие сильные чувства. Нет, это не то, что я хотела сказать! Просто наблюдая за тем, как он менял девушек словно перчатки, трудно было поверить в безнадежную, безумную влюбленность. А главное, она совершенно не была похожа ни на одну из его прежних пассий...

С пятого курса он бегал за ней... Нет, я неправильно выразилась. Он безостановочно преследовал её, а она всеми возможными способами унижала его. Но Джеймса не останавливали оскорбления, он все также посылал ей подарки, уговаривал согласиться на свидание с ним и вымаливал поцелуи. Сначала ситуация была совершенно ординарной: просто ещё одна приглянувшаяся ему девица. Но в отличие от других, эта всегда ему отказывала, ни разу не уступив. Так девчонка превратилась в вызов его мужскому самолюбию, а потом и в почти недоступную мечту.

Я сказала «почти», так как в конце шестого курса их отношения стали менее напряженными, и мне не терпелось узнать, произошли ли у них какие-то продвижения за лето... Для меня это было чем-то вроде слащавого романа с продолжением, но только в натуральную величину.

В Хогвартсе мы каждый вечер вдвоем обсуждали эту тему. Он терзался муками безответной любви, а я пыталась внушить ему, что он просто недостаточно активно «кадрит» её. Другие никогда не пробовали подслушать, о чем наши беседы, так как знали, что если мы вполголоса переговаривались, а Джеймс нежно сжимал меня в своих объятиях, не стоило нам мешать. По началу, его ласки меня нервировали, но потом я поняла, что, обнимая меня, он словно прижимал к себе младшую сестру... или некое теплое, уютное бесполое существо. Наверное, незнакомому с нашей ситуацией человеку могло бы показаться это обидным и раздражающим... Пусть даже так это и было, но я ни за что на свете не согласилась бы передать роль вечной наперсницы Джеймса Поттера кому-либо другому.

В итоге я все же заснула, так как следующим, что я помнила, было резкое пробуждение. Через два часа я сяду в Хогвартс-Экспресс, чтобы в последний раз вернуться в школу. Я встала с кровати и потянулась. Оставалось надеяться, что эта ужасная ночь не принесла непоправимого вреда моей внешности. Захватив банное полотенце, я направилась в ванную комнату. Встав под душ, я не смогла сдержать стона удовольствия: теплые струи мягко расслабляли напряженные мышцы – настоящее наслаждение.

Выключив воду, я завернулась в полотенце и восхищенно уставилась в зеркало. Прикрытая только куском хлопчатой ткани, я выглядела очень сексуально и сильно отличалась от той скромной девушки, отражение которой привыкла рассматривать. Улыбнувшись сама себе, я тщательно вытерла, высушила и уложила непокорные волосы. Вернувшись в комнату, я облачилась в заранее выбранную для этого важного дня одежду и нанесла на лицо легкий макияж, после чего придирчиво осмотрела себя. Слава Мерлину, на свете существовал солярий, благодаря которому моя кожа была покрыта золотистым загаром без всяких поездок на море. Без этого чуда магловской техники была бы я сейчас похожа на привидение, а не на симпатичного тинэйджера, которого я сейчас видела перед собой.

Я спустилась на кухню, где, судя по шуму, суетилась моя мама. Без сомнения она сейчас готовила для меня ленч. Каждый раз она собирала мне с собой столько еды, что половину я отдавала мальчикам, чему те всегда бывали очень рады.

- О, ты уже поднялась, дорогая.

- Да, мама. Тебе помочь?

- Не стоит, я уже закончила.

- Ладно.

- Ты все собрала? – спросила она, заворачивая последний бутерброд в целлофан.

- Ага, все в порядке. По-моему, я ничего не забыла.

- Отлично, тогда скажи отцу, чтобы он погрузил багаж в машину.

Я поднялась в свою комнату, чтобы в последний раз проверить чемоданы, а затем отлевитировала их в прихожую. Какое это было счастье - совершеннолетие! Теперь я имела право использовать магию вне школы. Это сильно облегчало жизнь! Например, в мгновение ока позволяло восстановить сломанную вещь или заставить исчезнуть пятно. Вчера вечером, когда мы с сестрой вернулись с вечеринки, она была немного пьяна, и аккуратность её передвижений оставляла желать лучшего. Результатом послужило несколько вдребезги разбитых ваз и парочку других мелких элементов декора, которые так любила наша мама. Я же просто шла за сестрой и устраняла последствия этих разрушений, так что родители, и мама в особенности, ничего не узнали.

- Пап, я спустила для тебя чемоданы.

- Дорогая, тогда и в багажник их сама загрузи.

- Хорошо.

- Нам уже пора выезжать. Попрощайся с сестрой.

У моей сестры вошло в привычку не сопровождать нас на вокзал: она находила слишком печальным прощаться на перроне, и мы всегда обменивались прощальными поцелуями дома. Надев белые балетки, я выбежала из дома и, бросив на него последний взгляд, села в машину.

На вокзале Кинг-Кросс, между девятой и десятой платформами, царило обычное для первого сентября оживление. Родители-маглы, впервые провожавшие своих детей в Хогвартс, растеряно крутились у барьера, который разделял магический и магловский миры, и задерживали тех, кто точно знал, куда надо идти. Мы с родителями без приключений подошли к стене, ведущей на платформу 9 ¾. Вот и настал тот ужасный момент – пришло время прощаться. Я уже видела слезы в маминых глазах, а отец с любопытством и грустью рассматривал стену, в которой я год за годом исчезала, оставляя свою семью почти на целый год.

- Лили, не забывай нам писать!

Будто бы я могла забыть! Клянусь, родители напоминали мне об этом миллионы раз... Я бросила им озорную улыбку и, вздохнув, сделала шаг навстречу последнему году учебы в Хогвартсе. Глава 2. Долгожданная встреча

 

Кое-как выпутавшись из рук родителей, я, пройдя сквозь стену, оказалась в толпе снующих туда-сюда волшебников и сразу же почувствовала, как мое лицо озарила счастливая улыбка. Может быть, это казалось безумным, но Магический мир во много раз сильнее, чем мир маглов, ощущался для меня домом. Первые несколько лет после поступления в Хогвартс я чувствовала себя так, словно меня разрывали на две части, и тогда же пообещала себе, что никогда не прерву связь ни с одним из этих миров. Теперь же, надо было признать, что сдержать обещание будет очень трудной задачей. Действительно, все мои контакты с маглами в течение учебного года сводились к переписке с родителями и сестрой... А этого было слишком мало.

Как всегда в день отправления Хогвартс-Экспресса платформа 9 ¾ представляла собой жуткое зрелище. Студенты от одиннадцати до семнадцати лет общались друг с другом, выясняли отношения, перебегая от одной компании к другой, а многие из них, особенно учащиеся младших курсов, весьма шумно пытались избавиться от ‘нежной родительской опеки’.

Я ощущала на себе многочисленные взгляды, а мой слух иногда улавливал тихие перешептывания о том, кем я была... Я улыбнулась ещё шире. Очень забавно было наблюдать за тем, как люди строили предположения, не узнавая меня... Хотя вряд ли это долго будет продолжаться. Существовало не так много девушек, обладающих моим, рыжим, оттенком волос и зелеными глазами. Ладно, хорошо, глаза скрывались за темными очками, но волосы... Без комментариев!

Я осмотрелась, пытаясь не обращать внимания на тот факт, что я являлось всеобщей мишенью для сплетен: продвигаясь к Хогвартс-Экспрессу, я слышала, что переговоры смолкали по мере моего приближения и возобновлялись, стоило мне только пройти мимо. Наверное, я должна была чувствовать себя польщенной, но в данный момент я была озабоченна лишь тем, как бы скорее отыскать Мародеров. Я привстала на цыпочки. Хотя росту мне это особо не прибавило, я все же не теряла надежды увидеть парней.

- Могу я вам помочь?

Приторный голос, обольстительная улыбка... О, какие люди! Я, не отдавая себе отчета, в предвкушении сощурила глаза. Я отлично знала этого типа... Как, впрочем, и Мародеры, которые терпеть его не могли. Если бы этот парень знал, кто перед ним стоит, он взял бы ноги в руки и мгновенно исчез, чтобы не получить нагоняя от моих трех друзей... Я загадочно ему улыбнулась. Как только я заговорю, он меня узнает, так что я должна была подобрать удачные слова, чтобы за минимум времени добиться максимально разгромного результата.

- Конечно можешь. Я ищу Мародеров.

Он заметно напрягся, но от меня все же не отошел. Улыбка, конечно, ослабла, и он немного стушевался, но я была уверена в том, что он меня не узнал. Отлично, игра продлится дольше, чем я рассчитывала.

- Я многое могу вам рассказать об их похождениях...

Ну вот, приехали: повествование о моих друзьях, в котором не было и капли похвалы. Напротив рассказ изобиловал утрированными, грязными подробностями их приключений. Действительно, он решил, что я была новенькой и никого здесь не знала... Вот мальчишки посмеются, когда я им расскажу об этом случае...

Я продолжила озираться и увидела стайку девушек, ‘влюбленных’ в моих друзей. Они постоянно преследовали их в Хогвартсе, не скупясь на многочисленные женские уловки. Именно их я называла хихикающими индюшками, впрочем, таковыми являлась большая часть студенток Хогвартса. И не надо думать, что этой болезни были подвержены только старшекурсницы. В прошлом году одна первогодка поинтересовалась у Ремуса, сильно ли его смущает разница в возрасте. Сказать, что он был в шоке, значит не сказать ничего!

Наконец я увидела Мэрилин. Она была высокой, светловолосой и, нельзя не отметить, действительно великолепно выгладила. Это была та самая девушка, которую любил Джеймс. Я не знала, был ли Поттер на самом деле так сильно очарован ей, как об этом мне рассказывал, или он просто хотел её, но я была совершенно уверена, что Мэрилин не оставляла в его сердце места равнодушию. Девушка происходила из богатой чистокровной семьи аристократов, и это было заметно по её манере держаться: постоянно гордо приподнятый подбородок и чуть высокомерно прищуренные глаза. Она была настоящей ледяной принцессой. Но когда Мэрилин находилась в кругу своих подруг, она преображалась: широко, открыто улыбалась, заливисто смеялась и словно сияла изнутри волшебным светом красоты, на который толпами слетались очарованные поклонники.

Однако, к несчастью для неё, все эти парни не особо спешили ухаживать за ней, так как очень боялись Мародеров и возможной мести Джеймса. Следовательно, у неё, как и у меня, было не так уж и много кавалеров, а те, что обращали на неё внимание, очень быстро сбегали, прикрываясь пустыми оправданиями. Надо отметить, что каждый такой случай был сопряжен с очередной проделкой Мародеров... В конце шестого курса Джеймс, наконец-то, добился разговора с ней, а потом несколько дней ходил с мечтательным выражением лица. Это выглядело... мило.

Отлично, если Мэрилин здесь, то и Джеймс должен крутиться где-то неподалеку. Единственная проблема, из-за которой я тут же не могла сорваться с места, заключалась в том, что мой новоиспеченный ухажер никак не хотел от меня отлипать, даже мысли, по-моему, не допуская, что он одним своим присутствием причинял мне массу неудобств. Нет, физически он мне, конечно, не мешал, ведь я даже не обращала на него внимания, не то что слушать его проникновенную речь, но... Но мне необходимо было найти Мародеров. Я повернулась к надоедливому парню, уже готовясь раскрыть тому великий секрет дня, и сразу же увидела Сириуса, стоящего за спиной у этого неудачника.

Наши взгляды незамедлительно схлестнулись, и я констатировала, что лето действительно пошло ему на пользу. Кожа Сириуса приобрела легкий золотистый загар, глаза блестели свежим зарядом хитрости, и, казалось, что он даже немного умудрился вытянуться в длину, хотя я считала, что дальше расти было уже невозможно. А ещё он подкачал мускулы... Я чуть смущенно улыбнулась, признаваясь сама себе, что Сириус был божественно сложен. Было понятно, почему столько девушек кидалось ему на шею. Скорее всего, я бы тоже не удержалась, если бы не знала о его упрямстве и отвратительном подходе к любовным отношениям.

Он вернул мне улыбку, и я буквально замерла от изумления. Мерлин, да он же тоже не узнал меня! Хотя, чему я удивлялась. Два месяца назад он на этом самом месте попрощался с неприметной девушкой в неправильно подобранной одежде, на несколько размеров больше, чем было необходимо... Теперь же без ложной скромности я могла утверждать, но была похожа на женщину больше, чем многие другие мои ровесницы. Это же говорило отражение в зеркале и полные желания взгляды окружающих...

- Приветствую Вас, прекрасная мисс, - пропел Сириус, поднося мою руку к губам и одновременно с этим отталкивая в сторону рассерженного прилипалу. – Меня зовут Сириус Блэк, и я – Ваш вечный раб. Мне кажется, что я влюбился в Вас с первого взгляда, и Вы оказали бы мне великую честь, снизойдя до меня.

Я почувствовала, как по моему пищеводу медленно поднимается волна дикого смеха. Потратив несколько минут на то, чтобы успокоиться, я снисходительно кивнула головой, стараясь оставаться серьезной перед этим образчиком идеальной, хотя, по моему мнению, скорее чрезмерной, галантности. По крайней мере, теперь я точно знала причину всеобщего помешательства Сириусом... Он протянул мне руку, и я оперлась на неё без лишних слов. На самом деле мне было до безумия весело, и я не могла дождаться момента встречи с остальными. Интересно, кто-нибудь из них меня узнает? Без сомнения, Джеймс... Мы же так много времени проводили вдвоем... Или Ремус, с которым мы подружились ещё во время первой поездки на этом поезде.

Сириус любезно разгонял передо мной толпу, так что я без проблем шла вперед, опираясь на мужскую руку и левитируя свой чемодан. Вскоре я заметила двух оставшихся Мародеров. Ремус был одет в рубашку поло и элегантные брюки; и то и другое выгодно подчеркивало его изящную фигуру, а великолепный загар придавал ему обаяния. Волосы Люпина казались светлее, чем я их запомнила: скорее всего, они выгорели на солнце. Рядом с Ремусом, небрежно прислонившись плечом к стене, стоял Джеймс и подкидывал на ладони свой знаменитый снитч. Он также использовал летние деньки, чтобы загореть и привести себя в блестящую форму... Надетые им футболка и широкие джинсы, которые так редко можно было увидеть на чистокровке, поддерживали его извечный имидж мятежника. Его волосы, как и каждый год перед возвращением в школу, были достаточно коротко подстрижены, а глаза скрывались за темными очками, которые очевидно давали Джеймсу отличную возможность незаметно понаблюдать за Мэрилин.

- Эй, парни, смотрите, какую я вам привел красавицу, - воскликнул Сириус, как только мы присоединились к ребятам.

- А Малышку ты не нашел? – спросил Джеймс.

У каждого Мародера было свое прозвище, и мне досталась ‘Малышка’. Дано это имя мне было из-за моей миниатюрности. Я была невысокой и очень хрупкой, и парни часто подшучивали надо мной, говоря, что меня постоянно необходимо таскать на руках или хотя бы просто придерживать, чтобы сильный порыв ветра случайно не снес меня с ног.

Сириус отрицательно качнул головой, и я повернулась к Ремусу, которой всё ещё не произнес ни слова. Он очень внимательно окинул меня взглядом, а потом уголки его губ чуть заметно приподнялись в улыбки. В итоге, наверное, окажется, что он будет единственным, кто узнал меня без подсказок с моей стороны... Хотя, может быть, он улыбнулся по другой причине?

- Нет, но нам пора уже занимать купе, найдем её в поезде... – немного взволнованно заключил Сириус, в последний раз осматривая толпу.

- Прелестная леди, позвольте предложить Вам мою руку, а мой друг позаботится о Вашем багаже? – в голосе Ремуса слышался смех.

Я согласно кивнула. Я развлекалась, и Ремус жаждал принять участие в этой забаве. Он взял меня за руку и повел к Хогвартс-Экспрессу. Дорога до школы занимала большую часть дня, но поезд был достаточно просторным и комфортным, чтобы путешествие для нас было приятным. Ремус оглянулся, чтобы посмотреть, как далеко находились Сириус и Джеймс, прежде чем склонился к моему уху и шепнул:

- Малышка, ты очаровательна! Ты не рассказывала в своих письмах о том, что так кардинально изменилась.

- Я хотела сделать вам сюрприз... И я думаю, что для всех кроме тебя это и будет огромным потрясением!

- Я тоже так думаю. Кстати, Сириус собрался тебя клеить...

Не знаю почему, но эта фраза огорчила меня. Что в этом такого, если кто-то из них заинтересуется мной? В конце концов, я была такой же девушкой, как те, с которыми они бесстыдно флиртовали, тогда почему... Должно быть, мое расстройство было заметно, так как Ремус почувствовал себя обязанным добавить:

- Ты его лучшая подруга, и он не хочет потерять тебя. Он не хочет, чтобы ты думала, что он ставит тебя в одну линию с теми ветреницами, которые проходят через его постель...

- Однако, не так уж много рыжих в Хогвартсе...

- Да, но я не думаю, что они ожидали увидеть вместо нашей Малышки молодую женщину... Если бы они знали, что это ты, они бы не сделали... не сказали бы и половины из сказанного...