Кармические следы и сновидение

От автора

Хочу поблагодарить тех, кто способствовал подготовке книги к печати и прежде всего и больше всех — Марка Далби, моего ученика и близкого друга, работать с которым мне было очень приятно. Мы провели немало часов в кафе в окрестностях Беркли, обсуждая разные вопросы. Без него эта книга не увидела бы света.

Я также благодарен Стивену Д. Гудману, коллеге и другу, благодаря ценным советам которого рукопись стала лучше, Сью Эллис Дайер и Крису Бэйкеру — за редакторскую правку первого варианта книги, Сью Дэвис и Лоре Шекерджиан, которые прочитали книгу и высказали свои замечания, и Кристине Кокс из Сноу Лайон Пабликейшнс, опытному редактору, которая, приложив к тексту свое мастерство, существенно улучшила книгу.

Фотографии, на которых изображены позы медитации и йоги сновидений (соответственно сс. 96 и 125) сделал Антонио Риестра, а моделью послужила Луз Вергара. Рисунки чакр на сс. 120 и 122 сделала Моника Р. Ортега. Я хочу также поблагодарить всех тех, кого я здесь не упомянул и кто оказывал мне разнообразную помощь.

Посвящаю эту книгу Намкаю Норбу Ринпоче, который стал в моей жизни источником вдохновения, — и в том, как я учу других, и в моей личной практике.

Предисловие

В Тибете говорят: "Чтобы пресечь все сомнения по поводу подлинности учения и передачи, нужно обратиться к линии преемственности и к истории". Поэтому я начну эту книгу с краткой истории моей жизни.

Я появился на свет вскоре после того, как мои родители бежали из Тибета, спасаясь от притеснений китайцев. Жилось им трудно, поэтому меня отдали в христианский пансион, где, как надеялись родители, обо мне позаботятся. Отец мой был буддийским ламой*, а мать практиковала Бон*. Прошло немного времени, и отец умер. Затем мать снова вышла замуж, на этот раз за бонского ламу. И он, и мать хотели, чтобы я жил в своем культурном окружении, и вот, когда мне исполнилось десять лет, меня отдали в главный бонский монастырь, который находился в Индии, в Доланджи, где я принял монашеский сан.

После того, как я прожил в монастыре некоторое время, Лопон (старший наставник) Санге Тендзин Ринпоче признал во мне перерождение Кюнгтула Ринпоче, знаменитого ученого и учителя, писателя и преподавателя медитации. Он был хорошо известен как искусный астролог, а в Западном Тибете и в Индии прославился как укротитель злых духов. Многие знали его как целителя, обладавшего магическими способностями. Одним из его покровителей был владыка княжества Химачал в Северной Индии. Князь и его супруга, которые не могли иметь детей, обратились к Кюнгтулу Ринпоче с просьбой вылечить их, что он и сделал. В настоящее время их сын Вирбхардур занимает пост премьер-министра штата Химачал-Прадеш.

Когда мне исполнилось тринадцать, мой коренной учитель Лопон Санге Тендзин, человек большого знания и высокой реализации, собрался передать одно из самых важных и тайных учений традиции Бон: линию Великого Совершенства (Дзогчен*) устной передачи Шанг-Шунга (Шанг-Шунг ненгюд*). Хотя я был еще очень юн, мой отчим навестил Лопона Ринпоче и попросил, чтобы меня допустили к занятиям, которые должны были продолжаться ежедневно в течение трех лет. Лопон любезно согласился, но велел мне, как и остальным будущим ученикам, рассказать ему сон, увиденный в ночь перед началом занятий, чтобы он смог определить нашу готовность.

Некоторые ученики не запомнили снов, и это было воспринято как знак препятствий. Лопон велел им начать очистительные практики и отложил начало занятий до тех пор, пока каждый ученик не увидит сон. Сновидения других учеников свидетельствовали о том, что им необходимо выполнить те или иные практики, чтобы подготовиться к получению учений, например, практики, которые укрепили бы их связь с бонскими охранителями*.

Мне приснился автобус, который объезжал вокруг дома моего наставника, хотя на самом деле дороги там не было. Во сне кондуктором был мой Друг, а я стоял рядом с ним и вручал билет каждому, кто входил в автобус. Билеты представляли собой кусочки бумаги, на которых был написан тибетский слог А. Тогда шел второй или третий год моего пребывания в Доланджи. Мне было тринадцать лет, и я не знал, что в учении Дзогчен А является одним из важнейших символов. Наставник, по своему обыкновению, ничего не сказал про мой сон. По поводу хорошего он не особо распространялся, но я был счастлив уже потому, что мне позволили посещать занятия.

В тибетской духовной традиции учитель зачастую использует сны учеников именно таким образом, чтобы решить, может ли ученик получить то или иное учение. И хотя прошло немало времени, прежде чем я начал изучать и практиковать йогу сновидений, этот случай положил начало моему интересу к снам. На меня произвело глубокое впечатление то, как высоко ценятся сны в тибетской культуре и в религии Бон, и то, что информация, идущая от бессознательного, часто бывает важнее информации, которую может дать сознательный ум.

После занятий, продолжавшихся три года и включавших многочисленные ритриты по медитации вместе с соучениками, а также много ритритов, которые я выполнил в одиночку, я поступил в монастырскую школу диалектики. Как правило, на то, чтобы завершить программу обучения, построенную на традиционной основе, уходит от девяти до тринадцати лет. Нам преподавали обычные академические предметы: грамматику, санскрит, стихосложение, астрологию, изобразительное искусство, но мы изучали и не совсем обычные дисциплины: эпистемологию, космологию. Сутру*, Тантру* и Дзогчен. За время учебы в монастыре я получил много учений и передач по йоге сновидений, наиболее важные из которых опирались на тексты Шанг-Шунг ненгюд, "Материнской тантры" и книги Шардза Ринпоче.

Я учился хорошо, и, когда мне минуло девятнадцать, меня попросили учить других, что я и начал делать. Примерно в это же время я написал и опубликовал краткое жизнеописание Шенраба Мивоче*, основателя религии Бон. Позже я стал директором школы диалектики и, занимая этот пост на протяжении четырех лет, уделял много сил становлению и развитию школы. В 1986 году я получил степень геше — высшую из тех, которые дает тибетское монастырское образование.

В 1989 году по приглашению Итальянской Дзогчен-общины Намкая Норбу Ринпоче я отправился на Запад. Хотя у меня не было планов давать учение, члены общины попросили меня об этом. Я стал раздавать кусочки бумаги, чтобы использовать их для сосредоточения в медитации. На каждом был написан тибетский слог А. И тут мне припомнился сон пятнадцатилетней давности, в котором я раздавал билеты точно с такой же буквой А людям, входившим в автобус. Это поразило меня до глубины души.

Я остался на Западе и в 1991 году получил стипендию Фонда Рокфеллера для проведения научной работы в Университете Риса. В 1993 году вышла моя первая книга на Западе, "Чудеса естественного ума" (The Wonders of the Natural Mind), в которой я попытался просто и ясно изложить учение Великого Совершенства (Дзогчен). В 1994 году мне присудили грант Национального Фонда гуманитарных наук, который дал мне возможность вместе с Анной Кляйн, профессором кафедры религиеведения Университета Риса, изучать логические и философские аспекты традиции Бон.Так проявляется моя склонность к науке, но практика всегда важнее, а потому все это время я продолжаю интересоваться снами и практикой йоги сновидений. Интерес мой — не только теоретический.

Я доверяю мудрости своих снов, на которые с раннего детства оказывали влияние сновидческие переживания моих учителей и матери и практика использования сновидений в традиции Бон, и последние десять лет интенсивно практикую йогу сновидений. Каждый вечер, ложась в постель, я испытываю чувство свободы. Дневные дела закончены. Иногда ночная практика бывает успешной, иногда — нет, и этого следует ожидать, пока не достигнешь очень высокого уровня. Тем не менее, почти каждый вечер я отправляюсь спать с намерением завершить дневную практику. Учения, которые вошли в эту книгу, основаны на собственном опыте практики и на трех текстах, которые я упоминал выше.

Книга "Тибетская йога сна и сновидений" выросла из устных учений, которые я на протяжении нескольких лет давал в Калифорнии и Нью-Мехико. В ней сохранился тот неформальный дух, которым были отмечены эти учения. Слова, которые при первом появлении в тексте помечены звездочками, можно найти в глоссарии в конце книги.

Для меня йога сновидений стала основной поддержкой в развитии практики. То же самое можно сказать и про очень многих тибетских учителей и йогинов*.

На меня, например, всегда производила большое впечатление история о Шардза Ринпоче, великом тибетском учителе: он умер в 1934 году и обрел Тело Света (джалу*), знак полной реализации. У него было много опытных учеников, он написал много важных текстов и работал на благо страны, в которой жил. Трудно себе представить, как он мог так много сделать в своей внешней жизни, выполнять многочисленные обязанности и осуществлять долгосрочные проекты, которые он предпринимал на благо других, и в то же время достичь таких высот в духовной практике. Он смог все это сделать потому, что не был часть дня писателем, другую часть — учителем, а остальные несколько часов практиком. Практикой была вся его жизнь, независимо от того, занимался ли он медитацией, писал книги, учил или спал. Он пишет, что сновидческая практика играла важнейшую роль в его духовном странствии и являлась неотъемлемой частью его достижений. Так может случиться и с нами.

Введение

Треть жизни мы проводим во сне. Что бы мы ни делали, какие бы благие или неблагие поступки ни совершали, кем бы мы ни были: убийцами или святыми, монахами или гуляками, каждый день для нас заканчивается одинаково. Мы закрываем глаза и растворяемся во тьме, причем делаем это без страха, хотя все, что мы называем "собой", исчезает. Проходит краткое время, и начинают возникать образы, а с ними — наше ощущение себя. Мы снова существуем в мире сна, который кажется безграничным. Каждую ночь мы участвуем в глубочайших таинствах, перемещаясь из одного измерения опыта в другое, утрачивая ощущение себя и снова обретая его, — и воспринимаем это как должное. Утром мы просыпаемся, и для нас начинается "явь", но в каком-то смысле, мы по-прежнему спим и видим сны. Учения говорят нам, что у нас есть выбор: день и ночь оставаться в этом сонном состоянии заблуждения или пробудиться к истине.

Начиная заниматься йогой сна и сновидений, мы присоединяемся к длинной линии преемственности. Многие века мужчины и женщины выполняли те же практики, что и мы, и, сталкиваясь с теми же сомнениями и препятствиями, получали такую же пользу, какую можем получить мы. Для многих высоких лам и опытных йогинов йога сна и сновидений стала главной практикой — именно благодаря ей они обрели реализацию. Размышляя над прошлым и вспоминая людей, посвятивших жизнь учениям, — наших духовных предшественников, которые вместе с этими учениями передают нам плоды своей практики, — мы зарождаем в себе веру в эту традицию и благодарность за то, что она есть.

Некоторым тибетским учителям может показаться странным, что на Западе я даю эти практики людям, которые не выполнили необходимых предварительных практик или не достигли должного понимания. По традиции эти учения держат в тайне, как в знак уважения к ним, так и в качестве защиты: чтобы их сила не оказалась подорвана из-за неправильного понимания неподготовленных людей. Их никогда не давали всем подряд и с легкостью, но берегли для тех людей, которые готовы их получить.

Эти практики нисколько не утратили своей действенности и ценности — изменилась обстановка в мире, поэтому я и стараюсь найти новый подход. Я надеюсь, что если просто и открыто передавать то, что является действенным, это поможет лучше сохранить традицию и принести пользу большему количеству людей. Однако необходимо чтить учения — и чтобы лучше сохранять их, и чтобы обеспечить развитие собственной практики. Постарайтесь, пожалуйста, получить прямую передачу этих учений от подлинного учителя. Хорошо, если вы прочитаете об этих йогах, но лучше получить устную передачу: она создает более тесную связь с линией преемственности. Кроме того, на пути легко встретить препятствия, которые трудно преодолеть самому, тогда как опытный учитель сумеет их обнаружить и поможет устранить. Это важный момент, о котором нельзя забывать.

Наша человеческая жизнь драгоценна. Мы обладатели полноценного тела и ума, а с ними — совершенных возможностей. Мы можем встречать учителей, получать учения, перед нами жизнь, предоставляющая нам свободу выбора духовного пути. Мы знаем, что для духовного пути и для осуществления нашего желания помогать другим необходима практика. Мы также знаем, что жизнь быстро пролетает и от смерти нет спасения, и все же в повседневной суете бывает трудно практиковать столько, сколько нам хотелось бы. Может быть, мы ежедневно уделяем медитации час-другой, но при этом остаются двадцать два часа на то, чтобы отвлекаться и носиться по волнам сансары*. Но всегда есть время сна — треть жизни, которую мы проводим во сне, можно использовать для практики.

Основная мысль этой книги в том, что благодаря практике можно научиться лучше осознавать каждое мгновение жизни. При этом свобода и гибкость постоянно возрастают, и мы начинаем меньше зависеть от привычных мыслей и отвлекающих факторов. У нас развивается устойчивое и четкое присутствие, которое позволяет нам более умело выбирать правильную реакцию на то, что происходит, — реакцию, благотворную для окружающих и для нашего собственного духовного роста.

Постепенно развивается постоянное осознавание, которое позволяет нам сохранять полную осознанность, как во сне, так и наяву. Тогда нам удается правильно и творчески откликаться на любые события сновидения и в этом состоянии выполнять различные практики. Доведя эту способность до совершенства, мы обнаружим, что и во сне, и наяву нашей жизни сопутствуют больший покой, безмятежность, ясность и понимание. Кроме того, это подготовка к тому, чтобы после смерти достичь освобождения в промежуточном состоянии (бардо*).

Учения дают нам много методов, позволяющих улучшить качество повседневной жизни.

Это хорошо, потому что наша жизнь важна и достойна лучшего. Но конечная цель этих йог — привести нас к освобождению. Поэтому данную книгу лучше всего рассматривать как практическое руководство к йогам тибетской бонско-буддийской традиции, в которой сновидения используются для освобождения от призрачности повседневной жизни, а сон — для пробуждения от неведения. Чтобы воспользоваться ею именно так, необходимо установить связь со знающим учителем. Затем, чтобы придать уму устойчивость, нужно выполнять практики пребывания в состоянии покоя (шинэ*), которые вы найдете в третьей части книги. Когда вы почувствуете, что готовы, приступайте к предварительным практикам и выполняйте их некоторое время, нераздельно соединяя со своей жизнью. После этого переходите к основным практикам.

Спешить некуда. Мы с безначальных времен блуждаем в иллюзиях сансары. Мало что изменится, если мы прочитаем еще одну книгу о духовном пути и тут же забудем.

Если же мы пройдем путь этих практик до самого конца, это поможет пробудить нашу изначальную природу — просветление.

Если нам не удается сохранять присутствие во сне, если каждую ночь мы забываемся, каковы же тогда наши шансы сохранить осознавание, когда придет смерть? Если мы погружаемся в сновидения и взаимодействуем с образами ума так, будто они реальны, не следует ожидать, что мы сумеем освободиться после смерти.

Взгляните на свои переживания в сновидениях — и вы узнаете, каково вам будет в смерти. Взгляните на свои переживания во сне — и вы обнаружите, пробуждены ли вы на самом деле.

КАК ПОЛУЧИТЬ УЧЕНИЯ

Наилучший подход к получению духовных учений в устном или письменном виде — "выслушать, обдумать, пережить", то есть умом понять сказанное, сделать вывод о том, что оно означает, и осуществить его на практике. Если подходить к освоению учений именно так, то процесс обучения будет непрерывным и неуклонным, если же остановиться на уровне рассудка, это может стать препятствием для практики.

Слушая или получая учения, хороший ученик должен походить на стену, намазанную клеем: брось на нее траву — пристанет. Плохой же ученик похож на сухую стену: что ни брось, упадет на пол. Получив учения, не стоит их терять или тратить впустую. Ученик должен хранить учения в своем уме и работать с ними. Учения, не проникнутые пониманием, — все равно что травинки, брошенные на сухую стену: они падают на пол, и о них забывают.

Прийти к выводу относительно смысла учений — все равно что включить свет в темной комнате: скрытое становится явным. Это ощущение удовлетворения, когда все встает на свои места и обрывки знаний сливаются в единое целое. Оно отличается от чисто рассудочного понимания тем, что мы действительно знаем это, а не просто слышали. Например, если нам скажут, что в комнате есть желтые и красные подушки, это пример рассудочного понимания: ведь если мы войдем в комнату в темноте, то не сможем различить цвета подушек. Постичь смысл — все равно что включить свет: мы сами видим, где желтое, а где красное. Учение — уже не просто нечто такое, что мы можем пересказывать: оно стало частью нас самих."Осуществить на практике" — значит превратить то, что было понято умом: получено, обдумано и осмыслено — в непосредственное переживание. Это все равно что попробовать соль на вкус. Можно говорить о соли, знать ее химический состав и т. д., но непосредственное ощущение вкуса соли возникнет у вас только тогда, когда вы ее попробуете. Это ощущение невозможно получить рассудочным путем, его невозможно передать словами. Если мы попробуем объяснить его человеку, который никогда не пробовал соль, он не сможет понять ощущение, которое испытали мы.

Если же мы говорим с тем, кто уже имел это ощущение, то оба знаем, о чем идет речь. Так и с учениями. Именно так следует их осваивать: прочитать или выслушать, обдумать, прийти к выводу относительно смысла и обрести этот смысл в непосредственном переживании.

В Тибете, чтобы сделать новые кожи мягкими, их натирают маслом и кладут на солнце. Практик — все равно что новая кожа: жесткий и неподатливый, с узкими взглядами и твердыми установками; учение (Дхарма*) — все равно что масло, проникающее внутрь благодаря практике, а непосредственное переживание — все равно что солнце: когда присутствуют оба фактора, практик становится мягким и податливым. Но в кожаных мешках хранят и масло. Если продержать его в таком мешке несколько лет, кожа задубеет как дерево и ее уже не размягчишь, сколько ни натирай маслом. Того, кто много лет изучает Дхарму, занимаясь лишь умствованиями и не получая практических переживаний, можно сравнить с такой задубевшей кожей.

Учения могут размягчить жесткую кожу неведения и обусловленности, но если хранить их в уме, не втирая практикой и не подогревая непосредственным переживанием, человек может закоснеть в своем интеллектуальном понимании. Тогда новые учения не смягчат его, не проникнут сквозь грубую кожу и не смогут его изменить. Нужно стараться не накапливать учения только как рассудочное понимание, чтобы это рассудочное понимание не стало препятствием к Знанию.

Учения — это не умные мысли, которые можно коллекционировать, а путь, по которому нужно идти.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Природа сновидений

Тендзин Вангьял Ринпоче

Сновидение и реальность

Все мы видим сны, независимо от того, помним мы их или нет. Мы видим сны в младенчестве и продолжаем видеть их до самой смерти. Каждую ночь мы попадаем в неведомый мир. Мы можем оказаться самим собой или кем-то совсем другим. Можем встречать людей, которые нам знакомы или незнакомы, живы или умерли. Мы летаем, видим существ, не похожих на людей, переживаем блаженство, смеемся, плачем, испытываем ужас и восторг, меняем облик. Однако обычно мы уделяем этим удивительным переживаниям мало внимания. На Западе многие из тех, кто проявляет интерес к этим учениям, подходят к сновидениям с мерками, почерпнутыми из психологии, а потому, начиная увлекаться использованием снов в духовной жизни, обычно уделяют основное внимание содержанию и смыслу сновидений и редко исследуют природу самого сновидения. Когда же это происходит, такое исследование приводит нас к загадочным процессам, которые таятся в основе всего нашего бытия, а не только жизни в сновидениях.

В практике сновидений первый шаг — совсем простой: нужно осознать те огромные возможности, которые сновидения открывают для нашего духовного пути. Обычно мы считаем сны чем-то "нереальным", в противоположность "реальной" жизни наяву.

Однако нет ничего реальнее сновидения. Это утверждение имеет смысл только в том случае, если вы понимаете, что обычная явь точно так же нереальна, как и сон.

Тогда можно понять, что йога сновидений распространяется на все переживания — не олько на ночные сны, но и на сны наяву.

 

Как возникают переживания

НЕВЕДЕНИЕ

Все наши переживания, в том числе и сновидения, берут начало в неведении. На Западе такое утверждение может вызвать удивление, поэтому давайте сначала разберемся, что подразумевается под неведением (маригпа*). В тибетской традиции проводится различие между двумя видами неведения: врожденным и обусловленным культурой. Врожденное неведение является основой сансары и отличительной чертой обычных существ. Это незнание своей истинной природы и истинной природы мира, а результат — то, что мы пребываем в плену заблуждений двойственного ума.

Двойственность порождает противоположности и дихотомию. Она расчленяет нераздельное единство переживания на то и это, верное и неверное, ты и я. На основе такого умозрительного разделения у нас возникают предпочтения, которые проявляются как влечение и неприязнь — привычные реакции, образующие большую часть того, что мы отождествляем с собой. Мы хотим это, а не то, верим в это, а не в то, уважаем это и презираем то. Мы хотим удовольствий, покоя, богатства и славы и стараемся избежать страданий, бедности, тревог и позора. Мы хотим всего этого для себя и для тех, кого любим, а до других нам нет дела. Мы хотим иных ощущений, нежели те, которые у нас есть, или хотим удержать ощущение и не допустить неизбежных перемен, которые привели бы к его утрате.

Есть и второй вид неведения, который обусловлен культурой. Он выражается в склонностях и запретах, которые укоренились в обществе и вошли в систему ценностей. Например, в Индии индуисты убеждены, что говядину есть нельзя, а свинину можно. Мусульмане убеждены, что допустимо есть говядину, а свинина для них запрещена. Тибетцы же едят и то, и другое. Кто же из них прав? Все они уверены, что правы. Разные убеждения исходят из предрассудков и поверий, которые являются частью культуры, а не из исконного знания.

Еще один пример можно увидеть в философских разногласиях. Есть множество философских систем, которые расходятся в некоторых тонкостях. Хотя эти системы призваны помочь людям обрести мудрость, они порождают неведение, поскольку их последователи цепляются за двойственное понимание реальности. Это неизбежно происходит в любой умозрительной системе, поскольку оперирующий понятиями ум есть проявление неведения.

Неведение, обусловленное культурой, развивается и сохраняется в традициях. Оно пронизывает любой обычай, любое мнение, любую систему ценностей и совокупность знаний. И отдельные люди, и общества в целом считают эти предпочтения настолько бесспорными, что принимают их за глас здравого смысла или за предначертанный свыше закон. Вырастая, мы становимся сторонниками разнообразных убеждений, политических партий, систем врачевания, религий, представлений о том, как должен быть устроен мир. Мы оканчиваем начальную школу, среднюю школу, возможно, колледж, и в каком-то смысле каждый аттестат становится наградой за развитие все более утонченного неведения. Образование укрепляет привычку смотреть на мир сквозь особую призму. Можно стать специалистом по ошибочным взглядам, достичь больших успехов в этой области и общаться с другими такими же экспертами. Так бывает и в философии, где изучают сложные интеллектуальные системы, превращая ум в отточенный инструмент познания. Но, пока мы не преодолеем врожденное неведение, все, что мы приобретаем, — это усвоенные предрассудки, а не исконное знание.

У нас развивается привязанность к самым ничтожным вещам: к определенному сорту мыла или к определенной прическе. Если взять более крупный масштаб, то мы создаем системы религии, политики, философии, психологии и науки. Но никто не рождается с убеждением, что нельзя есть говядину или свинину или что одна философская система права, а другая заблуждается, или что одна религия истинная, а другая ложная. Все эти представления необходимо приобрести.

Приверженность определенным ценностям — результат неведения, обусловленного культурой, но склонность усваивать ограниченные взгляды берет начало в двойственности, проявлении врожденного неведения.

В этом нет ничего плохого. Так уж повелось. Наши привязанности могут привести к войне, но они проявляются и как передовые технологии и разные умения, которые приносят миру большую пользу. Пока мы не достигнем просветления, наш удел — двойственность, и это нормально. Тибетцы говорят: "Пока живешь в теле осла, наслаждайся вкусом травы". Иными словами, нужно ценить эту жизнь и наслаждаться ею, потому что она исполнена смысла и драгоценна сама по себе, а также потому, что это наша жизнь.

Если мы не будем осмотрительны, то может случиться так, что учения станут лишь средством укрепления нашего неведения. Можно говорить, что стремиться получить ученую степень или ограничивать себя диетой — вредно, но суть вовсе не в этом. С таким же успехом можно говорить, что неведение — это плохо или что обычная жизнь — всего-навсего сансарное заблуждение. На самом деле неведение — это просто омраченность сознания. Привязанность или отвращение к нему — все та же старая игра в двойственность, разыгрываемая в мире неведения. Можно убедиться, насколько глубоко она пронизывает все. Даже учения вынуждены иметь дело с двойственностью, например, поощрять стремление к добродетели и неприятие порока, парадоксально используя присущую неведению двойственность для преодоления того же неведения. Какое тонкое понимание необходимо развить и как легко можно сбиться с пути! Вот зачем необходима практика: чтобы иметь непосредственное переживание, а не изобретать очередную умозрительную систему, чтобы потом ее развивать и отстаивать. Когда смотришь на вещи с более высокой точки, различия между ними стираются. С точки зрения недвойственного знания, таких понятий, как важное и неважное, не существует.

ДЕЙСТВИЯ И ИХ РЕЗУЛЬТАТЫ: КАРМА И КАРМИЧЕСКИЕ СЛЕДЫ

Нас обусловливает культурное окружение, в котором мы живем, но семена этой обусловленности мы носим с собой повсюду. В действительности, все, что нам мешает, находится в нашем же уме. Мы виним в своих бедах внешний мир, сложившуюся ситуацию и полагаем, что, имей мы возможность изменить обстоятельства, нам улыбнулось бы счастье. Но ситуация, в которой мы оказались, — лишь вторичная причина нашего несчастья. Первичная же причина — это врожденное неведение и проистекающее от него желание, чтобы все было не таким, как оно есть.

Скажем, мы решаем спастись от стрессов большого города и переезжаем на берег океана или в горы. Или меняем отрезанность от мира и трудности сельской жизни на городскую суету. Такая перемена может быть хороша, потому что меняются вторичные причины и можно обрести удовлетворенность. Но совсем ненадолго. Корень неудовлетворенности перебирается в новый дом вместе с нами, а из него вырастает новое недовольство. И скоро мы снова попадаем в пучину надежды и страха.

Или мы можем думать, что, будь у нас больше денег, лучший партнер, лучшее тело, образование или работа, мы могли бы стать счастливыми. Но мы знаем, что это не так. Богатые не застрахованы от бед, новый партнер нас так или иначе разочарует, тело состарится, новая работа надоест и т. д. Пока мы думаем, что можно найти причину несчастья во внешнем мире, нам удастся лишь на время удовлетворять свои желания. Если этого не понимать, ветры желаний будут гонять нас туда-сюда и мы нигде не найдем покоя и удовлетворения. Направляемые кармой, мы постоянно сеем зерна грядущей кармической жатвы. Такое поведение не только отвлекает нас от духовного пути, но и не позволяет обрести удовлетворение и счастье в повседневной жизни.

До тех пор, пока мы отождествляем себя с влечением и неприязнью пребывающего в движении ума, мы порождаем отрицательные эмоции, которые возникают из-за разрыва между желаемым и действительным. Поступки, совершаемые под влиянием этих эмоций, — а к ним относятся почти все поступки, которые мы совершаем в повседневной жизни, — оставляют кармические следы.

Карма* значит "действие". Кармические следы* — это результаты действий, которые хранятся в сознании и оказывают влияние на наше будущее. Можно отчасти понять кармические следы, если подойти к ним с позиции того, что на Западе называют тенденциями, присутствующими в бессознательном. Это наклонности, шаблоны внешнего и внутреннего поведения, укоренившиеся реакции, привычные умопостроения. Они диктуют наши эмоциональные отклики на ситуации и определяют интеллектуальное понимание, а также присущие нам эмоциональные привычки и умственные клише. Они создают и обусловливают все отклики, которые возникают у нас в ответ на любое переживание.Вот пример кармических следов на грубом уровне, хотя та же самая динамика действует даже на самых тонких и скрытых уровнях переживаний. Человек вырос в доме, где постоянно ссорятся. Проходит тридцать или сорок лет с тех пор, как он покинул дом, и вот однажды, проходя по улице, он слышит, как люди бранятся. Этой же ночью ему снится сон, в котором он ссорится с женой. Проснувшись утром, он расстроен и замкнут. Жена замечает это и реагирует на его настроение, что раздражает его еще больше.

Последовательность этих переживаний дает нам некоторое представление о кармических следах. В детстве этот человек реагировал на домашние ссоры страхом, злостью и обидой. Он ощущал отвращение к ссорам, что было вполне нормальной реакцией, и это отвращение оставило след в его сознании. По прошествии десятилетий он проходит по улице и слышит перебранку — это вторичная причина, которая стимулировала старый кармический след, который ночью проявился в сновидении.

Во сне человек реагирует на раздражение жены чувством злости и обиды. Этот отклик определяется кармическими следами, которые скопились в его сознании в детстве и, вероятно, с тех пор многократно усиливались. Когда во сне жена, которая целиком и полностью является проекцией ума спящего, раздражает его, он реагирует неприязненно, как и в ту пору, когда был ребенком. Неприязнь, которую он ощущает во сне, — это новое действие, создающее новое семя.

Проснувшись, он не может отделаться от отрицательных эмоций, которые являются плодом прежней кармы, и ведет себя с женой отчужденно и замкнуто. Его жена еще больше усугубляет ситуацию, реагируя на основе собственных кармически предопределенных привычных склонностей: ведет себя резко, отчужденно, виновато или подобострастно, — и человек снова реагирует не лучшим образом, сея еще одно кармическое семя.

Любая реакция на любую ситуацию — внешнюю или внутреннюю, наяву или во сне, — которая коренится во влечении или неприязни, оставляет в сознании след.

Поскольку реакции диктует карма, эти реакции пожинают следующие кармические семена, которые диктуют дальнейшие реакции и т. д. Так карма умножает сама себя.

Это и есть колесо сансары, бесконечный круговорот действий и реакций.

Хотя этот пример акцентирует психологический уровень кармы, карма определяет все измерения бытия. В жизни человека она обусловливает эмоциональные и психические явления, а также восприятие и толкование бытия, функции организма и причинно-следственную динамику внешнего мира. Любая разновидность переживания, важного или незначительного, управляется кармой.

Остающиеся в сознании кармические следы подобны семенам. И, чтобы проявиться, им, как и семенам, нужны соответствующие условия. Как семенам, чтобы прорасти и дать побеги, необходимо определенное сочетание влаги, света, питательных веществ и тепла, так и кармические следы проявляются тогда, когда складывается подходящая ситуация. Те составляющие ситуации, которые способствуют проявлению кармы, называют вторичными причинами и условиями.

Полезно думать о карме как о причинно-следственном процессе, потому что это помогает осознать: выбор, который мы делаем в ответ на любую ситуацию, внешнюю или внутреннюю, имеет свои последствия. Если мы по-настоящему поймем, что каждый кармический след есть семя грядущего кармически предопределенного действия, то сможем использовать это понимание, чтобы стараться не создавать дурных причин и, напротив, создавать условия, которые будут влиять на нашу жизнь благотворно. Или же, обладая нужным умением, можно предоставлять эмоциям самоосвобождаться по мере возникновения — в таком случае новая карма не рождается. Если мы реагируем на ситуацию дурными эмоциями, оставшийся в сознании след в конце концов созреет и окажет дурное влияние на другую жизненную ситуацию. Например, если кто-то на нас зол и мы отвечаем гневом, то оставляем след, который увеличивает вероятность следующего проявления гнева, а также вероятность встречи с вторичными ситуациями, которые будут способствовать проявлению привычного гнева. В этом легко убедиться, если мы часто злимся сами или знаем человека, с которым это происходит. Злые люди постоянно попадают в ситуации, которые, казалось бы, играют на руку их злости, тогда как с добрыми людьми это случается реже. Внешние ситуации могут быть похожи, тогда как разные кармические склонности создают разные субъективные миры.

Если эмоция проявляется бурно, это может повлечь тяжкие результаты и сильную реакцию. Гнев может вылиться в драку или какое-то разрушительное действие, которое причинит людям физический или эмоциональный ущерб. И это справедливо не только в случае гнева. Проявление страха тоже может вызвать у человека, который его переживает, сильнейший стресс, может отдалить его от людей и т. д. Нетрудно убедиться, что это ведет к возникновению отрицательных следов, которые неблаготворно скажутся в будущем.

Если мы подавляем эмоцию, отрицательный след все равно возникает. Подавление — это проявление неприязни. Оно происходит, если мы внутренне напрягаемся, прячем что-то за дверь и запираем ее на замок, изгоняем часть своего переживания в темноту, где оно выжидает, питая скрытую вражду, пока подходящая вторичная причина не призовет его к действию. Это может проявиться очень по-разному. Например, если мы подавляем ревность к кому-то, она может проявиться в виде эмоционального взрыва или выплеснуться резким суждением о людях, к которым мы втайне ревнуем, даже если сами не признаемся себе в этой ревности. Такое суждение — тоже действие, основанное на неприязни, которое порождает семена дурной кармы.

БЛАГАЯ КАРМА

Вместо того, чтобы поддаться одной из таких дурных реакций — уступать в своем поведении кармической склонности или подавлять ее — можно на миг остановиться, посовещаться с собой и предпочесть использовать противоядие от данной отрицательной эмоции. Если кто-то на нас зол и в нас тоже закипает гнев, противоядием станет сострадание. Поначалу его использование может показаться вымученным и неискренним, но если мы осознаем, что человек, который нас раздражает, является игрушкой собственных обстоятельств, а потом поймем, что он страдает сужением сознания, поскольку попал в ловушку собственной дурной кармы, то ощутим сострадание и сможем начать избавляться от своих дурных реакций. Делая это, мы начинаем изменять свое будущее в положительную сторону.

Этот новый отклик, все еще основанный на желании, — в данном случае, на желании добра, покоя или духовного роста — создает благой кармический след: мы посеяли зерно сострадания. Когда мы столкнемся с гневом в следующий раз, есть немного больше вероятности, что мы отреагируем на него состраданием, и такой отклик гораздо приятнее и просторнее, чем узость защищающего себя гнева. Так практика добра все больше приучает нас по-иному реагировать на мир, и мы обнаружим, что стали, к примеру, встречать все меньше гнева, как внешнего, так и внутреннего.

Если мы продолжим эту практику, сострадание будет в конце концов возникать самопроизвольно и без всяких усилий с нашей стороны. Используя понимание закона кармы, мы сможем приучить свое сознание использовать все переживания, даже самые личные и мимолетные грезы, для укрепления своей духовной практики.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ЭМОЦИЙ

Лучший отклик на отрицательные эмоции — предоставить им самоосвободиться, пребывая в недвойственном осознавании, свободном от влечения и неприязни. Если мы умеем это делать, эмоция минует, как летящая в небе птица: от нее не остается никакого следа. Эмоция возникает, а потом самопроизвольно растворяется в пустоте.

В этом случае кармическое семя проявляется в виде эмоции или мысли, или телесного ощущения, или побуждения к конкретному поведению, но, поскольку мы не отвечаем влечением или неприязнью, семя грядущей кармы не создается. Каждый раз, когда мы позволяем, скажем, зависти, возникнуть и раствориться в осознавании, не попадаясь в ловушку этого чувства и не стараясь его подавить, наша кармическая склонность к зависти ослабевает. Нет нового действия, которое могло бы ее укрепить. Освобождая эмоции таким образом, мы подрубаем корень кармы. Это все равно что сжечь кармические семена раньше, чем им удалось вырасти в беды.

Вы можете спросить: почему лучше освобождать эмоции, чем создавать благую карму?

Дело в том, что действие всех кармических следов направлено на то, чтобы ограничить нас, свести к определенной личности, тогда как цель пути — полное освобождение от любой обусловленности. Это не значит, что, как только человек освободится, все благие качества, такие как сострадание, перестают существовать.

Они остаются. Но, больше не повинуясь кармическим склонностям, мы можем ясно видеть ситуацию и реагировать на нее спонтанно и правильно, а не бросаться из одной крайности в другую. Относительное сострадание, проистекающее от положительных кармических склонностей, — вещь очень хорошая, но еще лучше абсолютное сострадание, которое у человека, освободившегося от кармической зависимости, возникает без усилий и изъянов. Оно шире, просторнее, действеннее и к тому же свободно от заблуждений двойственности.

Хотя предоставить эмоциям возможность самоосвободиться — наилучший отклик, его трудно осуществить, пока наша практика не станет совершенной и устойчивой. Но, какой бы она ни была сейчас, каждый из нас волен остановиться на миг, когда возникнет эмоция, свериться с собой и выбрать действие, которое было бы максимально уместным. Все мы можем научиться притуплять силу импульса, кармической привычки. Можно использовать процесс рассуждения, напоминая себе, что эмоция, которую мы ощущаем, — лишь плод предшествующих кармических следов.

Тогда нам удастся уже не так прочно отождествлять себя с эмоцией или точкой зрения и избавиться от своей оборонительной позиции. По мере того, как узел эмоций ослабевает, наша личность становится менее напряженной и более просторной. Мы можем выбирать более удачный отклик, зароняя семена благой кармы.

Опять же, важно делать это, не подавляя эмоций. Зарождая сострадание, следует расслабиться, вместо того чтобы жестко подавлять в себе гнев, пытаясь создавать благие мысли.

Цель духовного пути — не только принести благо в далеком будущем или в следующей жизни. Упражняясь в том, чтобы реагировать на ситуации более осознанно, мы изменяем кармические следы и развиваем качества, обеспечивающие благие перемены в жизни, которую мы ведем сейчас. Все яснее убеждаясь, что каждое переживание, каким бы личным и незначительным оно ни было, имеет следствие, мы можем использовать это понимание для того, чтобы изменить свою жизнь и свои сны.

ОМРАЧЕННОСТЬ СОЗНАНИЯ

Кармические следы остаются с нами как психические остатки действий, совершенных с влечением или неприязнью. Это омрачения сознания, хранящиеся в сознании - основе человека, которое по-тибетски называется кунжи намше*. Хотя о нем говорят как о вместилище, на самом деле кунжи намше равнозначно омраченности сознания: если нет омрачений сознания, нет и кунжи намше. Это не предмет и не место — это динамика, лежащая в основе формирования двойственного переживания. Оно так же невещественно, как собрание привычек, и так же сильно, как привычки, которые позволяют языку иметь смысл, образам превращаться в предметы, а жизни — казаться чем-то значимым, что мы можем направлять и понимать.

Говоря о кунжи намше, часто используют метафору хранилища или сокровищницы, которую невозможно разрушить. Можно представить, что в кунжи намше хранится собрание шаблонов или схем. Это грамматика переживания, на которую оказывает большее или меньшее влияние каждое действие, которое мы выполняем на внешнем или внутреннем уровне, физически или мысленно.

Пока в сознании человека существуют привычные склонности, существует и кунжи намше. Когда человек умирает и тело распадается, с кунжи намше этого не происходит. Кармические следы сохраняются в сознании до тех пор, пока не очистятся. Когда же они полностью очистятся, кунжи намше перестает существовать, а человек становится буддой.

КАРМИЧЕСКИЕ СЛЕДЫ И СНОВИДЕНИЕ

В сансаре все переживания определяются кармическими следами. Настроения, мысли, чувства, мысленные образы, впечатления, инстинктивные реакции, подсказки "здравого смысла" и даже наше самоощущение — всем этим управляет деятельность кармы. Например, вы проснулись в угнетенном настроении. Вы завтракаете, все, казалось бы, в порядке, и все же вы ощущаете необъяснимую подавленность. Это можно объяснить созреванием кармы. Причины и условия сошлись таким образом, что проявилась депрессия. Может существовать сотня причин для того, чтобы такой упадок духа случился именно в это утро, и проявиться он может множеством разных способов. Он может проявиться и ночью — как сновидение.

В сновидении кармические следы проявляются в сознании, не скованном рассудком, который зачастую заставляет нас отмахиваться от чувства или мысленного образа, сочтя его несущественным. Этот процесс можно объяснить так: днем сознание озаряет чувства и мы воспринимаем мир, сплетая отдельные чувственные и психические впечатления в осмысленное целое своей жизни. Ночью сознание покидает чувства и покоится в своей основе. Сумей мы благодаря практике достичь устойчивого состояния присутствия, сопровождаемого переживанием пустой, светоносной природы ума, мы бы осознавали эту чистую и ясную осознанность и пребывали в ней. Но для большинства из нас сознание озаряет лишь омрачения, кармические следы, и они проявляются как сновидение.

Кармические следы похожи на фотоснимки, которые мы делаем с каждого своего переживания. Любую реакцию влечения или неприязни, направленную на любое переживание — воспоминание, чувство, впечатление или мысль, — можно сравнить со съемкой. В темноте сна мы проявляем пленку. Какие именно образы проявятся конкретной ночью, зависит от вторичных условий, которые нам недавно встретились.

Некоторые образы или следы глубоко въедаются в нас благодаря сильной реакции, тогда как другие, являющиеся результатом поверхностных впечатлений, оставляют лишь слабый отпечаток. Наше сознание как луч проектора озаряет следы, которые были затронуты, и они проявляются в виде образов и переживаний сновидения. Мы соединяем их, как кадры кинопленки, — именно так работает наша психика, чтобы получить нечто осмысленное, — и результатом становится сюжет, созданный из обусловленных склонностей и привычных лиц: сновидение.

Тот же самый процесс постоянно происходит и наяву, создавая то, что мы обычно считаем "собственным опытом". Его движущие силы легче понять во сне, потому что там их можно наблюдать свободными от ограничений материального мира и рассудочного сознания. Хотя днем мы продолжаем участвовать все в том же процессе создания сновидений, мы проецируем внутреннюю деятельность ума на внешний мир и считаем свои ощущения "реальными" и внешними по отношению к собственному уму.

В йоге сновидений такое понимание кармы используется для того, чтобы заставить ум по-иному реагировать на переживания, создавая новые кармические следы, из которых возникают сновидения, больше способствующие духовной практике. Дело здесь не в принуждении, не в сознании, которое, действуя с позиции силы, подавляет бессознательное. Йога сновидений опирается на все возрастающую осознанность и интуицию, которые позволяют нам делать правильный выбор.

Понимание динамической структуры опыта и последствий поступков ведет к осознанию того, что каждое переживание, каким бы оно ни было, предоставляет благоприятную возможность для духовной практики.

Практика сновидений также дает нам метод, позволяющий в снах сжигать семена грядущей кармы. Сохраняя присутствие в сновидениях, мы предоставляем кармическим семенам самоосвобождаться по мере возникновения, так что впредь они больше не будут проявляться в нашей жизни как неблагоприятные состояния. Как и в жизни наяву, это может происходить только в том случае, если мы умеем пребывать в недвойственной осознанности ригпа*, Ясного Света ума. Если для нас это недоступно, мы можем хотя бы развивать склонности для того, чтобы даже в сновидениях выбирать благое с духовной точки зрения поведение, пока не сумеем полностью преодолеть предпочтения и двойственность.

В конце концов, когда мы настолько очистим омрачения, что их не останется совсем, не будет больше пленки — скрытых кармических влияний, которые придают цвет и форму свету нашего сознания. Поскольку кармические следы — это корни сновидений, после того, как они полностью исчерпаны, остается только чистый свет осознанности: нет ни фильма, ни сюжета, ни сновидения, ни того, кто его видит, — только сияющая изначальная природа, которая и является абсолютной реальностью.

Вот почему просветление кладет конец сновидениям и его называют пробуждением.