Лексико-фразеологические сопоставления

Предварительные замечания

Сопоставительный анализ различных переводов одного и того же произведения может дать ценнейший материал для всесто­роннего освещения вопросов теории и практики художественного перевода. Мастерство перевода, к сожалению, редко обсуждается в научной литературе, а такой анализ необходим, ибо он мог бы дать ответ на вопросы: в какой мере пере­дан в переводе идейно-художественный замысел автора, почему хорош или плох тот или иной перевод, в какой степени оправ­дан выбор языковых средств? Объективная оценка перевода возможна лишь на тройной основе: эстетической, литературовед­ческой и лингвистической.

В рамках общелингвистической теории перевода, имеющей дело с материалом разных языков, должно развиваться и част­ная теория перевода, имеющая дело с конкретными парами язы­ков. Но если основы общей теории перевода в некоторой мере разработаны, то в области частной теории сделаны лишь первые шаги.

 

Основная задача частной теории перевода — установление закономерных соответствий между исходным языком и языком перевода.

То, что теория перевода может строиться на базе сопоставитель­ной стилистики двух языков, показал еще полвека тому назад Шарль Балли. Это подтверждается и «Стилистикой француз­ского языка» Фрица Штромейера, постоянно прибегающего к параллелям с немецким, и, наконец, прекрасно продемонстриро­вано еще в книге Вине и Дарбельне «Сопоставительная стилистика французского и английского языков. Система перевода» (J.-P. Vinay et J. Darbelnet. Stylistique comparee du francais et de I'anglais. Methode de traduction. Didier. Paris, 1978).

 

Лексико-фразеологические сопоставления

Одним из существенных достижений современной теории пере­вода является формулировка понятия адекватности (пол­ноценности) перевода, как понятия точности функциональной, имеющего решающее значение при анализе художественного перевода. При анализе адекватности лексико-фразеологического состава перевода необходимо одновременно учитывать не только смысловую точность, но и стилистическое и экспрессивно-эмо­циональное соответствие подлиннику избранных переводчиком средств.

Основное требование перевода — воссоздание идейной на­правленности подлинника — в целом достаточно строго соблю­дается современными переводчиками. Зато в переводах дореволю­ционных можно в изобилии найти «идеологические поправки» к оригиналу. Так, в переводе Яковенко книги Томаса Карлейля «Герои, почитание героев и героическое в истории» местами снята антимонархическая направленность. Когда Карлейль гово­рит о «монархических принципах, покрывающихся пылью на полках библиотек», в переводе упоминаются «известные прин­ципы, покрывающиеся пылью...» Многие из таких поправок вызваны были либо цензурными требованиями, либо цензурны­ми опасениями переводчика и редактора.

Интересно, что даже в переводе «Ярмарки тщеславия» Теккерея, опубликованном И. И. Введенским в журнале «Отечествен­ные записки» в 1851 г. и сразу же попавшем под огонь критики «Современника», ни тогдашний анонимный критик, ни поздней­шие критики этого талантливого, но крайне разнузданного пере­вода не заметили идейного искажения подлинника. В переводе Введенского религиозная сатира Теккерея притуплена: священ­ник Бьют Кроули превращен в захолустного помещика. У Текке­рея пастор Кроули не в состоянии написать проповеди, это делает за него жена. У Введенского миссис Кроули помогает мужу сочинять речи, которые он произносит в клубе перед сосе­дями-помещиками. У Теккерея пастор Кроули, наспех отслужив обедню и накинув плащ поверх рясы, садится на коня и мчится на охоту. У Введенского его герой-помещик отправляется на охоту после встречи в клубе.

Иной раз, казалось бы, мелкая на первый взгляд ошибка пе­реводчика на деле влечет за собой серьезное искажение смысла подлинника. Многие читатели, познакомившиеся с замечательной книгой Анри Барбюса о первой мировой войне — «Огонь», книгой, которую Горький назвал «беспощадно правдивой», удивлялись «демократическим нравам», якобы ца­рившим во французской армии 1914—1918 гг. А все дело в том, что в единственном существовавшем в то время переводе Спивака тяготы и опасности окопной жизни все время делил с солдатами некий «адъютант». Так переводил Спивак, наделавший уйму и других ошибок, французское adjudant, т. е. унтер-офицер. А ведь этот перевод, неоднократно переиздававшийся, распространялся у нас в сотнях тысяч экземпляров до появления нового, значи­тельно лучшего перевода, выполненного Валентином Парнахом.

Встречаются и в переводах нашего времени серьезные по со­держанию ошибки. Иной раз ничтожная на первый взгляд «ме­лочь» может подвести переводчика, исказив смысл подлинника. В десятках переводов даже в последнее время можно было отме­тить буквальный перевод восклицания «Нear! Нear!» «Слушайте, слушайте!» (например, в переводе «Цитадели» Кронина). Между тем, по-английски это не призыв шумной аудитории к порядку, а, напротив, возглас одобрения: «Правильно, правильно!» Пона­добилось ровно тридцать лет, чтобы это выражение попало в англо-русский словарь В. К. Мюллера.

Сопоставление двух или нескольких переводов одного ориги­нала с особой убедительностью вскрывает и самые сложные случаи отклонений от содержания текста, связанных иногда с искажением идейного образа персонажа. Конечно, первый пе­реводчик романа К. Причард «Золотые мили» и не подозревал, что он клевещет на любимую героиню трилогии Причард — Салли Гауг, приписывая ей религиозные предрассудки, когда переводил следующую, обращенную к ней фразу старого рудо­копа Дэлли:

But all the priests do is keep on tellin a poor bugger— beggin' y'r pardon, missus—no matter what sort of a raw deal he gets here, it'll be all right in heaven (3 К. S. P r i с h a r d. Golden Miles. London, 1948, p. 113).

- А священники только и твердят беднякам —вы уж меня, хозяйка, простите: «На земле тебя. Причард. Золотые мили. Перевод с английского обидели, на небе воздается» (К Т. Кудрявцевой и С. Серпинского. М., 1949, стр. 109).

На самом деле Дэлли Куин просит прощения вовсе не за то, что якобы оскорбляет религиозные чувства собеседницы, выражая свое неверие в загробную жизнь, а за ругательство, вырвав­шееся у него:

- А попы долбят нам в уши, что за нашу дермовую...— прошу прощения, мэм, — жизнь на земле нам воздается сто­рицей на небе (Катарина Сусанна П р и ч а р д. Золотые мили. Перевод с английского Т. Озерской и Т. Кудрявцевой. М., 1954, стр. 110).

Во втором переводе правильно передано ругательство bugger, и никакого идеологического смещения не произошло.

Можно привести и второй пример из сопоставления тех же переводов, особенно наглядно показывающий, что буквальная «точность» перевода приводит подчас к полному идейному иска­жению подлинника:

...and I'm not denyin' I'd be hard put to it to find the money to bury father, if I'd had to depend on one of these money-grubbin' firms makes their profit out of the tears of heart-broken widders and orphans, Mr. Gough.

—Ух, как трудно мне было бы раздобыть у этих толсто­пузых грабителей на похороны моего старика. Знай только наживаются на слезах сирот и несчастных вдов! Вот как, мистер Гауг!

Выходит, что вдова рудокопа жалуется на то, что шахтовла­дельцы неохотно жертвуют деньги на похороны погибших в их шахтах рабочих. На самом деле, как видно из контекста, она рада, что Гауг согласен похоронить ее мужа бесплатно и жа­луется на другое — на жадность похоронных бюро:

—... если бы не вы, мистер Гауг, так просто и не знаю, где бы я взяла денег похоронить моего старика. Ведь эти обдиралы из нового похоронного бюро рады случаю набить себе карман за счет убитых горем вдов и несчастных сирот.

Нетрудно видеть, что этот абсолютно правильный перевод в лексическом отношении гораздо дальше от подлинника, чем иска­жающий смысл первый перевод. Это яркий пример одного из важнейших приемов достижения адекватности — приведения каждой отдельной детали переводимого текста в соответствие с содержанием целого.

Выбор лексико-фразеологических средств имеет решающее значение для адекватной передачи стиля автора в переводе. Не­обходимым условием достижения адекватности является умение отличить в подлиннике индивидуальное от стандартного, тради­ционного. О гладком, трафаретном «переводческом» языке, ней­трализующем и обезличивающем стиль автора, уже говорилось не раз. Но чтобы проникнуть в сущность индивидуального сти­ля, переводчик должен обладать не только литературоведче­скими, но и лингвистическими знаниями.

Большую помощь могли бы оказать в этом отношении слова­ри языка писателя, наподобие словаря Эллиса — A Lexical Con­cordance of Schelley, в котором систематизированы все слова, использованные в поэтических произведениях, дневниках и пись­мах Шелли, и приведены в тех словосочетаниях, в которых они встречаются у автора, причем индивидуальные сочетания отгра­ничиваются от традиционных.

Сопоставление переводов с особенной рельефностью выде­ляет случаи неправильного стилистического отбора слов пере­водчиком, пусть и не влияющие на смысловое содержание. Вот наглядный пример из сопоставления двух переводов «Тихого американца» Грэма Грина:

«Когда он отбыл, Пайл сел в коляску с Гренджером» (Грэм Грин. Наш человек в Гаване. Тихий американец. Перевод с анг­лийского Е. Голышевой и Б. Изакова. М., 1959, стр. 275).

 

«Когда машина уехала, Пайл сел в коляску с Грейндже-ром» (Грехэм Грин. Тихий американец. Перевод с английского Р. Райт-Ковалевой и С. Митиной. «Иностранная литература», 1956, № 6, стр. 22).

Слово «отбыл», взятое из языка официальных сообщений, звучит фальшивой нотой в первом переводе. Подлинник не дает никаких оснований и для иронического переосмысления:

After he had driven away. Pyle took a rickshaw with Gran­ger (Graham G r e e n e. The quiet American. London, 1955, p. 39).

В том же переводе американец, «атташе по экономическим вопросам», говорит так, как если бы он был перевоспитан на наш лад:

— Наши ребята прямо горят на работе (пер. Е. Голышевой и Б. Изакова, стр. 271). Ср.: — Они у нас молодцы... (пер. Райт-Ковалевой и Г. Митиной, стр.46),

что в точности соответствует стилю речи американца: Не said, «These guys are

real keen» (стр. 46).

Следует помнить, что неуменье переводчика отнести слово или словосочетание к определенному стилистическому пласту, как правило, приводит к грубым ошибкам. В неоднократно пере­издававшемся переводе «Братьев Земганно» Гонкуров фразеоло­гизм dans un coup de soleil принят за свободное сочетание слов и переведен: «в солнечных лучах», хотя это просторечное выра­жение означает «подвыпивший», «под мухой», что ясно из контекста (это говорится о состоянии «Перешитого», когда он, сидя в трактире и доканчивая пятую бутылку вина, покупает балаган у Земганно). Такая же участь постигла другой французский фразеологизм mettre la viande dans les torchons в первом пере­воде «Огня» Барбюса, где один из солдат произносит такую загадочную фразу: «Пора укладывать говядину в тряпки», а между тем этот арготизм всего-навсего означает: «Пора на боковую».

Было бы неправильно из приведенных примеров сделать вы­вод, что отдельные ошибки и промахи определяют качество ра­боты переводчика. Отдельные ошибки не делают погоды в пере­воде. Решает вся система выбора лексико-фразеологических средств, система, воссоздающая содержание и стиль подлинника на новой языковой основе.

За рубежом проявляется заметная тенденция построить все­объемлющую теорию перевода на основе сопоставительной стилистики. Помимо упомянутой выше работы Вине и Дарбельне, можно сослаться и на часто переиздаваемую «Сравнительную стилистику французского и немецкого языков» А. Мальблана (А. М а 1 b 1 а n с. Stylistique comparee du francais et de 1'allemand. Paris, 1959).

В упомянутой уже выше книге Вине и Дарбельне «Сопоста­вительная стилистика французского и английского языков. Си­стема перевода» авторы пытаются дать всеобъемлющую схему приемов или способов перевода, которая распадается на семь категорий:

1. дословный перевод

2. заимствования I. Приемы прямого перевода

3. кальки

 

4. модуляции

5. транспозиции II. Приемы непрямого перевода

6. эквиваленты

7. адаптация

Следует иметь в виду, что три первые категории по существу не являются приемами перевода, а просто раскрывают характер словарных соответствий между эквивалентами в двух языках. То же, что авторы называют «эквивалентностью» (6-я катего­рия), на самом деле обозначает замену одного образа другим при переводе фразеологизма, например «как собака на кегельбане» (фр.) и «как бык в посудной лавке» (англ.).

Под «транспозициями» авторы понимают замены одной части речи другою в процессе

перевода. Остальные два приема пере­вода касаются лексики и фразеологии и могут быть

объединены понятием «адекватных замен». Очень подробно разработаны авторами разновидности

«модуляций», охватывающих:

1) замену абстрактного понятия конкретным и наоборот;

2) замену причины следствием или наоборот;

3) замену средства результатом или наоборот;

4) метонимические замены;

5) переосмысление синекдохи;

6) изменение точки зрения;

7) замены в обозначении пространства и времени;

8) замены в передаче действий органов чувств;

9) замены в обозначении внешнего вида, формы,употреб­ления;

10) «географические модуляции»;

11) несовпадения сравнений

и др.

При всей внешней оправданности приведенной выше схемы она страдает одним существенным недостатком: прямого отно­шения к переводу она не имеет. Все конкретные примеры расшифровки каждой категории, приводимые авторами, относятся к языку, а не к речи. Это давно установив­шиеся соотношения между французскими и английскими слова­ми и словосочетаниями. Такова Первая категория: le dernier etage — the top floor, т. е. верхний этаж (англ.) — последний этаж (фр.). Пятая категория: the keyhole — Ie trou de la serrure. Девятая категория: a high chair — une chaise d'enfant. Одинна­дцатая категория: fond de tiroir — bottom of the barrel; sous-fifre — second fiddle.

Таким образом, и в способах непрямого перевода авторы вы­деляют только словарные эквиваленты, не касаясь самого существенного для дела вопроса о конкретном использовании рассматриваемых приемов перевода в зависимости от контек­ста — узкого и широкого. Исключением является лишь прием грамматической транспозиции. Ему посвящены наиболее инте­ресные для творческой работы переводчика страницы книги.

Область закономерных соответствий в теории перевода могла бы быть значительно расширена, если бы в параллельных дву­язычных словарях приводились характерные для исходного язы­ка свободные сочетания слов с их переводом. Большую помощь оказали бы переводчикам и специальные двуязычные словари словосочетаний. Создание таких словарей потребовало бы широ­кого использования сопоставительного анализа переводов.