Лексико-грамматические разряды существительных

ИМЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

 

Частеречные признаки существительных

Имя существительное – это часть речи, обозначающая предмет (субстанцию) и выражающая это значение в словоизменительных категориях числа и падежа и в несловоизменительной категории рода.

Существительное называет предметы в широком смысле слова; это названия вещей (стол, стена, окно, ножницы, сани), лиц (ребенок, девочка, юноша, женщина, человек), веществ (крупа, мук а, сахар, сливки), живых существ и организмов (кошка, собака, ворона, дятел, змея, окунь, щука; бактерия, вирус, микроб), фактов, событий, явлений (пожар, спектакль, беседа, каникулы, печаль, страх), а также названных как независимые самостоятельные субстанции непроцессуальных и процессуальных признаков – качеств, свойств, действий, процессуально представленных состояний (доброта, глупость, синева, бег, решение, толкотня).

Значение предметности проявляется в том, что существительные или называют предметы, или обозначают признаки и действия наподобие предметов. Что бы ни называло существительное, оно представляет некоторую субстанцию как независимую, как носителя признаков. К каждому существительному можно поставить вопрос с местоимениями кто или что. Такие вопросы А. М. Пешковский назвал «мерками существительного», т. е. предметности. «Когда мы спрашиваем кто или что, мы не называем никакого предмета (да и не знаем его, иначе не спрашивали бы), а только показываем своим вопросом, что то, о чем мы спрашиваем, нам представляется как предмет, а не как качество или действие»

Значение предмета может заключаться в корне (дом, скамья, книга, перо, собака, ворон, пальто, такси и т. п.), но в целом предметность связана с грамматической оформленностью слова, которая включает в себя формы словоизменения, словообразующие суффиксы (и другие словообразовательные признаки), замещение синтаксических позиций подлежащего и дополнения и синтаксические связи. Так, слово нежность лексическим значением обозначает качество, но при этом выражает предметность, и это объясняется тем, что оно грамматически оформлено как существительное: образовано при помощи субстантивного суффикса -ость, имеет субстантивный род, изменяется по субстантивной парадигме, в предложении может быть подлежащим и дополнением и присоединять к себе согласованное определение (Твоя нежность меня удивила).

Морфологическими признаками существительных являются категории рода, числа и падежа. Что же касается одушевленности (неодушевленности), то она является основанием для выделения особого лексико-грамматического разряда существительных.

С синтаксической стороны существительные характеризуются тем, что могут быть любым членом предложения, кроме простого сказуемого (т. е. не могут замещать позицию финитной формы глагола), но специфически их отличает от других частей речи то, что они выражают грамматическое подлежащее и дополнение. Эти две функции для существительного являются первичными. Если о какой-нибудь лексеме известно, что она не может быть ни подлежащим, ни дополнением, то можно считать, что данная лексема не относится к существительным (не должна относиться).

Яркой синтаксической приметой существительных является их согласовательное свойство. Нет таких существительных, с которыми не могло бы согласоваться то или иное прилагательное.

Лексико-грамматические разряды существительных

При описании существительных в грамматиках принято выделять лексико-грамматические разряды. Это выделение происходит с учётом следующих условий:

- каждый разряд объединяет слова с определенной семантикой;

- слова каждого из выделенных лексико-грамматических разрядов обладают общими морфологическими, а в некоторых случаях и словообразовательными характеристиками;

- лексико-грамматические разряды тесно связаны с грамматическими категориями и взаимодействуют с ними;

- значения, на базе которых слова объединяются в лексико-грамматические разряды, не обязательно выражаются морфологическими средствами. Этим лексико-грамматические разряды отличаются от грамматических категорий, значения которых регулярно выражаются морфологическими средствами.

Существительные разделяются на следующие лексико-грамматические разряды:

собственные и нарицательные;

конкретные, отвлеченные, собирательные и вещественные;

одушевленные и неодушевленные.

Эти разряды пересекаются: например, имена собственные включают в себя названия как одушевленных, так и неодушевленных предметов; существительные вещественные, обозначающие однородную массу вещества, могут иметь собирательное значение (клюква, виноград, сахар); существительные конкретные объединяют в своем составе все те слова, – одушевленные и неодушевленные, – которые называют считаемые предметы.

По признаку называния предмета как индивидуального или как представителя целого класса все существительные делятся на собственные и нарицательные. Существительные собственные (или имена собственные) – это такие слова, которые называют индивидуальные предметы, входящие в класс однородных, однако сами по себе не несут какого-либо специального указания на этот класс. Существительные нарицательные (или имена нарицательные) – это такие слова, которые называют предмет по его принадлежности к тому или иному классу; соответственно они обозначают предмет как носитель признаков, свойственных предметам данного класса.

Граница между именами собственными и нарицательными непостоянна и подвижна: имена нарицательные легко становятся собственными наименованиями, прозвищами и кличками. Имена собственные часто используются для обобщенного обозначения однородных предметов и становятся при этом нарицательными: держиморда, донкихот, донжуан; Мы все глядим в Наполеоны (Пушкин); Твой иконный и строгий лик По часовням висел в рязанях (Есенин.); Приезжают в столицу Смиренно и бойко Молодые Есенины В красных ковбойках (Смеляков).

Среди имен собственных различаются: 1) имена собственные в узком смысле этого слова и 2) наименования.

Собственные имена в узком смысле этого слова – это географические и астрономические названия и имена людей и животных. Это лексически ограниченный и медленно пополняемый круг слов-названий, присваиваемых или присвоенных одному предмету. Повторения здесь возможны как совпадения (например, совпадающие названия рек, деревень, поселков); они также высокочастотны в системе собственных имен лиц и животных.

Среди имен лиц, как правило, нет слов, повторяющих нарицательные существительные. В случаях типа Идея, Эра, Гелий, Радий, Уран, Сталь (личные имена, дававшиеся в 20-e и 30-е годы XX в.) обобщенно-предметные значения в именах собственных ослабляются, а в старых именах такого типа – полностью утрачиваются, например: Вера, Надежда, Любовь.

В состав имен лиц входят отчества (наименования по имени отца) и фамилии (наследуемые семейные наименования). Отчество всегда мотивировано личным именем отца: Владимирович, Алексеевич, Владимировна, Алексеевна; Никитич – Никитична; Ильич – Ильинична. Русские фамилии, как правило, образованы от различных именных основ при помощи суффиксов - ов (- ёв) и - ин (- ын), реже - ск (ой), - ск (ий), - цк (ой), - цк (ий): Королёв, Пушкин, Бородин, Куницын, Луговской, Маяковский, Трубецкой. Есть ряд фамилий, формально совпадающих с прилагательными в формах им. п. муж. или жен. р.: Благой, Мостовой – Благая, Мостовая, а также (в произношении, но не по ударению) в формах род. п. ед. ч. муж. р.: Благово́, Дурново́, Сухово́, в церковнославянской форме Жива́го, Мертва́го, или род. п. мн. ч.: Кручёных, Польских, Черных.

Семантическое своеобразие имен собственных определяет их морфологические особенности: этим словам не свойственно употребление в формах мн. ч. Формы мн. ч. здесь нормальны для обозначения разных лиц и предметов, имеющих одно и то же собственное имя: В одном классе несколько Светлан; В детском доме было шесть Валентин. Формы мн. ч. фамилий обозначают, во-первых, лиц, находящихся между собой в семейных, родственных отношениях: братья Жемчужниковы, супруги Добрынины, купцы Морозовы, династия сталеваров Кузнецовых; во-вторых, лиц, имеющих одну и ту же фамилию (однофамильцев): В городе проживают триста Ивановых и двести Петровых; Оба они – мои однофамильцы: Александровы Николаи Григорьевичи (газ.).

Для имен собственных – наименований используются нарицательные существительные или сочетания слов. При этом нарицательное существительное не утрачивает своего лексического значения, а лишь изменяет свою функцию. Таковы названия газета «Известия», журнал «Здоровье», завод «Серп и молот», фабрика «Большевичка», духи «Сирень». Наименованиями могут служить также имена собственные: гостиница «Москва», пароход «Украина».

Значения нарицательных существительных сохраняются в составе наименований художественных и научных произведений: «Мертвые души», «Обрыв», «Преступление и наказание», «Дама с собачкой», «Города и годы», «Капитал», «Диалектика природы».

Орфографической приметой всех имен собственных служит написание их с большой (прописной) буквы. Если имя собственное – наименование состоит из нескольких слов, то с большой буквы пишется только первое слово: «Капитанская дочка», «Отцы и дети», «Серп и молот» (название завода).

Нарицательные существительные делятся на четыре типа: конкретные, абстрактные (отвлеченные), вещественные и собирательные. Это разбиение связано с морфологической категорией числа, так как только конкретные существительные последовательно употребляются в формах обоих чисел.

Конкретные существительные - это слова, называющие вещи, лица, факты и все явления действительности, которые могут быть представлены в отдельности и подвергнуты счету: карандаш, кольцо, инженер, поединок, война. Все конкретные существительные, за исключением существительных, не имеющих форм ед. ч. (pluralia tantum), имеют формы ед. и мн. ч. По своему значению и морфологическим особенностям конкретные существительные противопоставлены не только отвлеченным существительным, но и существительным собирательным и вещественным.

Отвлеченные (абстрактные) существительные – это слова, называющие отвлеченные понятия, свойства, качества, действия и состояния: слава, смех, благо, плен, доброта, близость, ловкость, бег, движение. Большую часть отвлеченных существительных составляют слова, образованные от прилагательных и глаголов с помощью нулевого суффикса (горечь, хворь [прост.], вывоз, замена), суф. - ость (орфогр. также - есть) (красивость, свежесть, трусость), - ств (о) (ничтожество, большинство, первенство, хвастовство), - щин (а) / - чин (а) (сдельщина, неметчина [устар.]), - изм (реализм, гуманизм), - и |j|- / - стви |j|- (орфогр. слова на - ие, - ствие) (радушие, спокойствие), - от (а) (кислота, доброта, хрипота), - изн (а) (белизна, кривизна), - ин (а) (глубина, седина), - ни |j|- / - ени |j|- / - ти |j|- (орфогр. слова на - ние, - ение, - тие) (наказание, терпение, извлечение, развитие), - к (а) (плавка, голодовка, бомбежка), - аци |j|- / - енци |j|- / - ици |j|- / - ци |j|-/- и |j|- (орфогр. слова на - ация, - яция, - енция, - иция, - ция, - ия) (стилизация, компиляция, транспозиция [спец.], конкуренция), - аж (массаж), - ёж (платёж) и некоторых других, менее продуктивных суффиксов.

Меньшую часть отвлеченных существительных составляют немотивированные слова: беда, ум, нрав, страх, мука, печаль, страсть, горе, уют, грусть, суть.

Отвлеченные существительные обычно не имеют форм мн. ч. Формы мн. ч. образуют лишь те слова, которые могут называть не только отвлеченные свойства, качества, состояния или действия, но и единичные их проявления: боль – боли, обман – обманы, м у ка – м у ки, печаль – печали, радость – радости, движение – движения.

К собирательным относятся существительные, называющие совокупность однородных предметов и выражающие это значение с помощью таких суффиксов, как - ств (о): студенчество, юношество; -|j|- (орфогр. слова на - ьё:): бабьё, зверьё, дурачьё; - н (я): матросня, ребятня; - и |j|- (орфогр. слова на - ия): пионерия, аристократия; - от (а): беднота и др.

К существительным с собирательным значением как к лексико-грамматическому разряду при широком понимании собирательности могут быть отнесены также слова, в которых собирательность выражается, не словообразовательно, а лексически: ботва, мелюзга, хлам, мебель. Все такие слова.

Примечание. Существительные, употребляемые в формах ед. ч. в собирательном значении, не относятся к собирательным, например: зерно (зерно нового урожая), перо (набить подушки пером), неприятель (войско противника).

Отличительным признаком всех собирательных существительных является то, что они не образуют форм мн. ч.

Существительные вещественные называют вещества: пищевые продукты (жир, крупа, мука, сахар), материалы (гипс, цемент), виды тканей (бархат, ситец), ископаемые, металлы (железо, уголь, олово, сталь, изумруд, яшма), химические элементы, лекарства (уран, пирамидон, аспирин), сельскохозяйственные культуры (овес, картофель, пшеница) и другие однородные делимые массы. В отличие от собирательных существительных вещественные существительные, как правило, не имеют суффиксов для выражения вещественного значения. Это значение выражается только лексически.

Вещественные существительные обычно употребляются или только в ед. ч., или только во мн. ч.: мед, чай, мука, олово; дрожжи, духи, сливки. Принимая форму мн. ч., вещественное существительное, употребляющееся обычно в ед. ч., обособляется от формы ед. ч. лексически: крупа (цельное или дробленое зерно некоторых растений, употребляемое в пищу), но крупы (различные сорта крупы).

Существительные муж. р., называющие вещества, в род. п. ед. ч. наряду с флексией - а (орфогр. также - я) имеют флексию - у (орфогр. также - ю): стакан чая и чаю, кусок сахара и сахару, плитка шоколада и шоколаду.

Все существительные делятся на одушевленные и неодушевленные. Одушевленные существительные – это названия людей и животных: человек, сын, учитель, студентка, кот, белка, лев, скворец, ворона, окунь, щука, насекомое. Неодушевленные существительные – это названия всех других предметов и явлений: стол, книга, окно, стена, институт, природа, лес, степь, глубина, доброта, происшествие, движение, поездка.

Примечание. Деление существительных на одушевлённые и неодушевлённые не отражает полностью существующее в мире деление на живое и неживое. К одушевлённым существительным не относятся, во-первых, названия деревьев и растений (сосна, дуб, липа, боярышник, крыжовник, ромашка, колокольчик), во-вторых, названия совокупностей живых существ (народ, войско, батальон, толпа, стадо, рой).

Одушевленные существительные морфологически и словообразовательно отличаются от неодушевленных. Одушевленные существительные – наименования лиц или животных женского пола – часто бывают мотивированы словом, называющим лицо или животное без указания на его пол или (реже) называющим лицо или животное мужского пола: учитель ← учительница, студент ← студентка, школьник ← школьница, москвич ← москвичка, внук ← внучка, поп ← попадья, лев ← львица, слон ← слониха, кот ← кошка, гусь ← гусыня.

Одушевленные существительные, как правило, имеют морфологическое значение муж. или жен. р. и лишь немногие – значение сред. р., при этом принадлежность существительного к тому или иному роду (кроме сред. р.) определена семантически: существительные муж. р. называют лицо или животное мужского пола, а существительные жен. р. – женского пола. Одушевленные существительные сред. р. называют живые существа безотносительно к полу. Это или название невзрослого существа (дитя), или общие наименования типа лицо, существо, животное, насекомое, млекопитающее, травоядное. Неодушевленные существительные распределены между тремя морфологическими родами – мужским, женским и средним.

Парадигмы одушевленных и неодушевленных существительных во мн. ч. последовательно различаются: одушевленные существительные во мн. ч. имеют форму вин. п., совпадающую с формой род. п.: нет братьев и сестер, нет животных – увидел братьев и сестер, увидел животных. Неодушевленные существительные во мн. ч. имеют форму вин. п., совпадающую с формой им. п.: персики, груши и яблоки лежат на столе – купил персики, груши и яблоки. Формы согласуемых определений повторяют указанное различие: нет родных братьев и родных сестер, нет никаких животных, увидел родных братьев и родных сестер, увидел интересных животных и спелые персики, сладкие груши и антоновские яблоки лежат на столе, купил спелые персики, сладкие груши и антоновские яблоки.

В парадигме ед. ч. одушевленность и неодушевленность выражена у слов муж. р. 2 скл., но не у слов жен. и сред. р.: в ед. ч. у одушевлённых существительных муж. р. совпадают формы род. и вин. п. (нет брата, вижу брата), а у неодушевлённых – формы им. и вин. п. (нужен карандаш, купил карандаш). Таким образом, формы вин. п. в ед. ч. у слов муж. р. последовательно различаются в зависимости от того, называет ли слово одушевленный или неодушевленный предмет. Слова жен. р. в ед. ч. сформулированному правилу выражения одушевленности/неодушевленности не следуют: нет брата и вижу брата, но нет сестры, вижу сестру; нужен карандаш и купил карандаш, но нужна ручка, купил ручку. Слова сред. р., как и слова жен. р., в ед. ч. не имеют формального разграничения одушевленности/неодушевленности. Все существительные сред. р. (как одушевлённые, так и неодушевлённые) формально охарактеризованы так же, как неодушевленные существительные муж. р., – формы им. и вин. п. у них совпадают: появилось неизвестное животное, увидел неизвестное животное.

У слов муж. р. с флексией - а в им. п., а также у слов общего рода в тех случаях, когда они называют лицо мужского пола, одушевленность выражена синтаксически – формой род.-вин. п. прилагательного, согласуемого с существительным, и не выражена падежными формами самих существительных: взял книгу у знакомого юноши; отошел от несносного плаксы и встретил знакомого юношу, вспомнил несносного плаксу.

Единственным отступлением от последовательного выражения одушевленности во мн. ч. является форма вин. п., равная им. (а не род.) п. у слов – названий лиц в составе фразеологизированных конструкций типа идти в солдаты, взять (кого - н.) в курьеры, пойти в няньки.

Принадлежность слов к разряду одушевленных или неодушевленных своеобразно обнаруживает себя морфологически в системе имен, которые в своих лексических значениях совмещают понятия о живом и неживом. Это следующие случаи.

1) Существительные, называющие такие предметы, которые или не соответствуют обыденному представлению о живом (названия микроорганизмов: вирус, микробы, бактерия) или, наоборот, ассоциативно отождествляются с живыми предметами (мертвец, покойник, кукла), употребляются следующим образом: первые имеют тенденцию употребляться как неодушевленные (наблюдать, изучать бактерий, вирусов, микробов и наблюдать, изучать бактерии, вирусы, микробы; последнее предпочтительнее), вторые употребляются как одушевленные (… наши сети притащили мертвеца. Пушкин).

2) Неодушевленные существительные, примененные к конкретным лицам или к живым существам, приобретают морфологические приметы одушевленности. Это отрицательно характеризующие наименования типа мешок, дуб, пень, колпак, тюфяк обычно с определяющим местоименным прилагательным: нашего мешка обманули, в этого дуба (пня) ничего не втолкуешь, видел я этого старого колпака, этого тюфяка.

3) Слова идол и кумир в знач. ⁽тот, кому поклоняются, кого обожают⁾ (при отнесенности их к определенному лицу) выступают как одушевленные: смотреть с восторгом на своего идола, обожать своего кумира; Тринадцати лет, представьте, влюбилась в своего теперешнего мужа... До двадцати трех лет ждала, отца прогневила, и пошла - таки за своего идола (Тургенев); глядеть на идолов кино (газ.). Слово кумир в знач. ⁽то, чему поклоняются, подражают; идеал⁾ выступает то как одушевленное, то как неодушевленное: Делать кумира из этого старого, бесполезного человека (Л. Толстой); не надо делать кумира из орфографии (газ.); но: Как Дездемона избирает Кумир для сердца своего (Пушкин); Вся в прошлом, она постепенно создала себе кумир в добродетели настоящего мужчины (А. Рыбаков). Употребление слова кумир в данном значении как неодушевленного преобладает. Существительное идол в знач. ⁽статуя, изваяние, которому поклоняются как божеству⁾ в редких случаях употребляется как одушевленное: На берегу Дуная русские поставили деревянного идола Перуна (А. Н. Толстой); Митяй сурово смотрел на серых, высеченных языческим резцом идолов (С. Бородин).

Слова болван, идол, истукан, употребленные бранно по отношению к человеку, имеют морфологические признаки одушевленности: не хочу видеть этого болвана; И в кого такого идола уродила! (Шолохов).

4) Слова дух ⁽бесплотное сверхъестественное существо⁾, гений, тип в применении к лицу выступают как одушевленные: вызвать духа, знать гения, встретить странного типа; Я ему ставлю в пример немецких гениев (Пушкин); Не время выкликать теней (Тютчев) (слово тень употреблено в значении ⁽дух, привидение⁾).

5) Слова, употребляющиеся в некоторых играх, в частности, в картах и в шахматах; дама, валет, король, конь, слон склоняются как одушевленные существительные: открыть валета, короля; взять слона, коня. По образцу склонения таких названий, как валет и король, изменяются туз и козырь: сбросить туза; открыть козыря; Мы пошли к Сильвио и нашли его на дворе, сажающего пулю на пулю в туза, приклеенного к воротам (Пушкин).

Примечание. В играх вообще возможно представление неодушевленных предметов как одушевленных. Так, в бильярде известны выражения играть шар а, сделать шар а: «Такого шара промазали», – сказал студент с насмешкой. Подобно всем игрокам, он склонял шар в родительном падеже, как живое существо, ибо ни один бильярдист не может заставить себя видеть в шаре неодушевленный предмет, – так много в нем чисто женских капризов, внезапного упрямства и необъяснимого послушания (Л. Славин).

Наличие у одушевлённых существительных собственной парадигмы, отличающей их от существительных неодушевлённых, у многих исследователей служит основанием для выделения в русском языке особой морфологической категории одушевленности/неодушевленности. Однако рассмотрение одушевлённых и неодушевлённых существительных как лексико-грамматических разрядов (т. е. как классов слов в пределах существительного как части речи) поддерживается тем, что эти существительные абсолютно последовательно противопоставляются на основании только лексико-семантических признаков. Противопоставление одушевленности/неодушевленности не имеет обязательного для морфологической категории регулярного грамматического выражения: последовательно это противопоставление отражено в падежных формах мн. ч. и непоследовательно – в падежных формах ед. ч. В ед. ч. противопоставление слов по признаку одушевленности/неодушевленности имеет место только у слов муж. р.; у слов жен. и сред. р. такое противопоставление формально не выражено.