Пути утверждения капитализма: западная Европа, Россия, США

Тема 8. ЭПОХА НОВОГО ВРЕМЕНИ

Новое время - это эпоха, создавшая тот мир современной цивилизации, в котором мы сейчас живем. Грань, отделяющая ее от средневековья и даже раннего нового времени, еще сохранившего близость к средневековью, достаточно хорошо ощутима.

Капитализм и модернизация

В новое время начала формироваться индустриальная цивилизация, которая строится на принципиально иных основах, чем предшествовавшая ей традиционная. Разрушение устоев традиционной цивилизации получило название модернизации. В этом смысле XVII и XVIII столетия стали своего рода переходной эпохой, подготовившей Западную Европу к вступлению в индустриальную эру. Модернизация - это сложный, довольно длительный процесс, который охватывает все области жизни общества. Она включает в себя:

· урбанизацию - небывалый рост городов; город впервые в истории получает экономическое преобладание, оттесняя на второй план деревню;

· индустриализаци ю - постоянно нарастающее использование машин в производстве, начало которому положил промышленный переворот в Англии во второй половине XVIII в.;

· демократизацию политических структур, закладывающую предпосылки для становления гражданского общества и правового государства;

· невероятно быстрый по сравнению с прошлыми эпохами рост знаний о природе и обществе;

· секуляризацию - светскость сознания и развитие атеизма.

Все эти процессы, неразрывно связанные друг с другом, меняли облик человека, его систему ценностей и прежде всего представления о своем месте и роли в жизни. Человек традиционной цивилизации был уверен в стабильности окружавшей его природы и общества, в котором он жил. И то, и другое воспринималось как нечто неизменное, существующее согласно изначально данным Божественным законам.

Современный человек смотрит на общество и природу иначе, считая, что их возможно и даже желательно контролировать и видоизменять.

Принципиально другим становится отношение к государственной власти: она лишается в глазах людей Божественной санкции, ее воспринимают рационально, о ней судят по результатам более или менее удачных действий тех, кому общество вручило бразды правления. Не случайно эпоха модернизации - это эпоха революций, сознательных попыток насильственным путем переустроить мир.

Модернизированный человек - это мобильная личность, которая быстро приспосабливается к изменениям, происходящим в окружающей жизни. В отличие от человека средневекового он не ограничен социальными рамками своего сословия, корпорации или географическими рамками своего города, родной деревни. Поэтому современный человек ощущает себя частью более крупной общности - класса или нации.

Иным становится и массовое сознание. Благодаря распространению грамотности и появлению средств массовой информации пропасть, отделявшая его в средние века от сознания интеллектуальной элиты, сужается.

Конечно, не все процессы, связанные с модернизацией, проявили себя сразу и в полном объеме. В XVII и особенно в XVIII в. росли города, но сельское хозяйство не уступало своих ведущих позиций в экономике, в нем была еще занята большая часть населения. В аграрном секторе долго сохранялась техническая отсталость и мелкое производство.

Во второй половине XVIII в. начали использоваться первые машины, но экономика в целом не была индустриализована. Увеличивалась роль изобретений, но установка на постоянное усовершенствование производства еще не превратилась в ведущий принцип.

И все-таки происходившие в эту эпоху изменения подрывали основы традиционализма, а в XIX в. его крушение в передовых странах Западной Европы стало совершенно очевидным.

Каким же образом утверждение капитализма соотносится с модернизацией? История до сих пор подтверждала, что оба эти процесса неразрывно связаны, как бы подпитывают друг друга. Капитализм еще ни разу не был построен в традиционном обществе. Ни одна страна не смогла стать в истинном смысле модернизированной, минуя капитализм. И это естественно: капитализм ориентирован на постоянные новации, на свободную конкуренцию, которая стимулирует частную инициативу. И в этом смысле он противоречит самому духу традиционализма.

Анатомия революций

Революция - это радикальное, относительно быстрое (в рамках исторического времени), насильственное изменение политической и социальной структур, а также основных систем ценностей, которые сложились в обществе. Революциям близки бунты и восстания, дворцовые перевороты, но только революции приводят к глобальной ломке старых устоев.

Революции не слишком часто происходят в истории (здесь не идет речь о "революционных сдвигах", как, например, переход от античности к средневековью). На протяжении многих тысячелетий, вплоть до нового времени, их не переживала ни одна цивилизация. И есть страны, которые до сегодняшнего дня не испытали революционных потрясений.

Почему революции появились именно в новое время? Историки считают, что революция - это один из путей модернизации традиционного общества. Как правило, они не происходят в полностью традиционных обществах и вряд ли могут произойти в обществах, достигших высокого уровня модернизации. Революциям подвержены общества на переходном этапе от традиционности к модернизации.

Сначала ареал распространения революций был сравнительно небольшим: в конце XVI-XVIII вв. он охватил лишь несколько стран Западной Европы (Голландия - 1566-1609 гг., Англия - 1640-1660 гг., Франция - 1789-1794 гг.) и североамериканские колонии (1775- 1783). В XIX в. географические рамки процесса модернизации стали расширяться, и одновременно участились революции. В XX в. они охватили не только Запад, но и Восток.

Хорошо известно, что революции возникают в ситуации, когда социально-экономическое развитие вступает в противоречие с более косной политической структурой, сдерживающей его. Но само по себе это противоречие еще не порождает революций. Для них нужна обстановка тяжелого кризиса, который создает революционную ситуацию. Обычно такие кризисы стимулируются поражениями в войнах, неудачной политикой правительства, которая провоцирует недовольство самых широких слоев общества.

Так, Англия накануне революции испытала жестокий финансовый кризис. В стране шли массовые гонения на пуритан - английских кальвинистов, которые хотели полностью очистить церковь от влияния католичесгва. Большую роль в обострении кризиса сыграли и действия английских королей - Якова I и Карла I, которые привели к разрыву с парламентом.

В Америке ситуацию предельно накалили те меры, которыми британское правительство хотело пресечь в колониях тенденцию к автономности. В те времена поток переселенцев стремился на Запад, захватывая неосвоенные земли. Но путь к ним преграждали королевские указы. Колонии еще не располагали значительными материальными средствами, а метрополия вводила новые налоги и повышала таможенные сборы. Английские власти старались притормозить развитие местного производства, продавали привозные товары по завышенным ценам. Наконец, ограничивалась самостоятельность законодательных собраний, которые отстаивали интересы колонистов.

Бедственное положение сложилось перед 1789 г. во Франции. В торговле и промышленности наступил застой, казна пустовала из-за чрезмерных трат двора. К тому же 1789 год оказался неурожайным, и в стране начался голод.

Но, помимо кризисов, для возникновения революций необходимо еще одно условие. Сознание людей должно бить в достаточной степени модернизированным, чтобы они поверили в возможность и желательность изменения государственного строя. А это происходит, только если разрушаются традиционные представления о незыблемости политического порядка и о Божественном происхождении власти.

В Англии роль идейных вдохновителей революции сыграли пуритане - английские кальвинисты. Из их среды выходили яркие публицисты, которые отстаивали право народа восстать против тирана. Вожди английской революции говорили о том, что их ждут великие дела и они будут "создавать новые небеса и новую землю". Образ рая, взятый из Откровения Иоанна Богослова, стал символом революционного переустройства общества.

И в каждой последующей революции обязательно возникали идеи пересоздания несовершенного общества. Религиозная терминология со временем сходила на нет, но идеал справедливости оставался неизменно. Американская Декларация независимости (1776) - первая в мире декларация прав человека - была вдохновлена философией просветителей.

С этими словами перекликается текст французской Декларации прав человека и гражданина (1789), пронизанной идеями "свободы, равенства и братства": "Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах", цель общества состоит в том, чтобы обеспечить "общее благосостояние".

Идеи справедливого социального устройства играют огромную роль в революциях. Один из современных историков заметил по этому поводу, что революции на первых порах дают очень мало свободы (ведь практически каждая из них порождает диктатуру), но формируют духовное единство людей, борющихся за то, чтобы социальная гармония стала реальностью.

Революции начинаются со стихийных массовых выступлений, в результате которых создается вакуум власти. Обязательно наступал момент, когда королевская власть теряла в глазах общества свою законность и авторитет, и тогда управление переходило к представительным органам: Генеральным штатам в Голландии, Долгому парламенту в Англии, Национальному собранию во Франции, Континентальному конгрессу в Америке.

Вопрос о том, когда заканчивается та или иная революция, является в ряде случаев спорным. Разрушение старых государственных структур может произойти достаточно быстро, но такие яркие эпизоды, как, скажем, взятие Бастилии, - это лишь первый этап революций. После него идет долгий (иногда охватывающий несколько десятилетий) процесс корректировки основ нового общества - и политических, и социально-экономических.

На этом этапе единство участников революции распадается и начинается ожесточенная борьба различных группировок за власть. Ведь цель буржуазных революций была не только в том, чтобы сломать устои феодального общества, но и утвердить власть на более демократических основах. Для стран, переживающих революцию, это тяжелый период гражданских войн, смены разных форм правления. Радикальные течения борются с умеренными и консервативными, и от исхода этой борьбы зависит характер преобразований, которые осуществляются революцией.

В английской революции наиболее радикальными были движения левеллеров, которые требовали полного равенства в политических правах, и диггеров, которые выступали за решение аграрного вопроса в пользу крестьян, имущественное равенство и даже отмену частной собственности. Эти движения не добились власти, хотя некоторые требования левеллеров были приняты новым правительством. Гораздо сильнее оказался другой лагерь, объединявший крупную и среднюю буржуазию и дворян-джентри.

Во Франции радикалы-якобинцы сумели захватить власть у весьма умеренного Учредительного собрания. Главной своей целью якобинцы провозгласили построение "царства добродетели и справедливости". Была принята самая демократичная конституция среди всех, появившихся во время революции. Однако на деле якобинская республика представляла собой режим диктатуры, и большинство демократических свобод не проводилось в жизнь. Ведя борьбу с контрреволюцией, радикалы одновременно в принудительном порядке создавали общество равенства. Для этого применялись террор и репрессии, конфискация имущества "врагов революции" и принудительные займы у богатых, смертная казнь за спекуляцию продовольствием, вводились твердые цены на товары и максимум заработной платы.

Такой режим оказался недолговечным: насильственная уравнительность противоречила основам буржуазного общества, которому революция расчистила путь. Однако французские радикалы наиболее последовательно и решительно устранили все препятствия на этом пути, нанеся самый решительный удар по феодализму. Пришедший на смену якобинцам Конвент отменил многие постановления прежней власти, вернув свободу предпринимательства, а вместе с ней и имущественное неравенство. При этом снова использовались методы террора и репрессий.

Европейские революции шли от республиканского правления к военной диктатуре (протекторат Кромвеля 1653-1658 гг., консульство Наполеона 1799-1804 гг., которое завершилось тем, что Наполеон провозгласил себя императором), а от военной диктатуры - к реставрации монархии. В Англии реставрация произошла в 1660г., во Франции - в 1814-1815 гг. Вслед за периодом глобальной ломки всех устоев общества происходило постепенное возвращение к эволюционному пути развития, в том числе восстановление прежних форм государственности, хотя и в ином качестве. Королевская власть в Англии утратила свое былое могущество, а попытки преемников казненного Карла I вернуть его закончились Славной революцией 1688 г. - мирным переворотом, в результате которого на трон был посажен "послушный" принц Вильгельм Оранский, вызванный парламентом из Голландии.

Во Франции королевская власть сохранила большую руководящую роль в государстве, но восстановление абсолютизма все равно было невозможно.

Наиболее радикальной оказалась американская революция, участники которой сумели сохранить республиканской строй и предоставить народу широкие права участия в политической жизни.

XVII и XVIII столетия открыли эпоху буржуазных революций, которые в XIX в. охватили другие европейские страны, все больше закрепляя в общественном сознании мысль о том, что революция - морально оправданное действие и ее можно готовить, организовывать.

ПУТИ УТВЕРЖДЕНИЯ КАПИТАЛИЗМА: ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА, РОССИЯ, США

Как уже говорилось, будущее той или иной страны зависело прежде всего от того, насколько активно она вливалась в процесс модернизации, насколько быстрым темпом шло в ней становление капитализма. Отсюда происходило своеобразное перераспределение сил в мире в целом и внутри западноевропейской цивилизации.

Капитализм и модернизация провели еще более четкую, чем прежде, разграничительную линию между Западом и Востоком. В эту эпоху окончательно определилось превосходство Запада над некогда могучим соперником. Развитие России, несмотря на сильное восточное начало, проявлявшееся в самых разных сферах ее исторической жизни, к XVIII в. сближалось с западным вариантом. Еще один центр модернизации и капитализма появился в североамериканских английских колониях. Внутри западноевропейской цивилизации наметились различные градации, разделившие ее с точки зрения успехов в развитии капитализма и модернизации на центр и периферию.

На уровень передовых стран вышли Голландия, Франция и Англия, где сложились благоприятные или относительно благоприятные условия для разрыва с традиционализмом. Германия, Испания, Италия, Скандинавия оказались вытесненными на периферию. Но и страны, относящиеся к центру, развивались несинхронно, неодинаково. Достигнутое первенство было трудно удержать, ибо новая эпоха требовала постоянных новаций, гибкости политических и экономических структур.

Периферия Западной Европы

Состав периферии может вызвать удивление. Ведь в нее вошел не только Скандинавский регион, который всегда развивался с опозданием, но и Германия, Италия, Испания - страны, в которых довольно рано началось формирование буржуазных отношений. Особенно невероятна метаморфоза, происшедшая с Италией - родиной капитализма, возникшего в богатых торговых городах-республиках еще в XIV в.

Что же вызвало такую перемену в судьбе некогда сильных европейских держав?

Некоторые из них вступили в новую эпоху при неблагоприятных внешних и внутренних обстоятельствах. Германия пережила опустошительную Тридцатилетнюю войну (1618-1648). Ганзейский союз потерпел фиаско, потому что на Балтийском море хозяйничали сильные соперники - шведы и голландцы, а это вело к ослаблению ранее процветавших немецких городов. Отрицательные последствия вызывала и политическая раздробленность. Государственное образование, носившее громкое название Священная Римская империя германской нации, состояло из огромного количества княжеств, вполне самостоятельных и слабо связанных друг с другом. Многочисленные пошлинные сборы, которые должны были выплачивать купцы, переезжая из одного княжества в другое, осложняли складывание единого национального рынка.

В столь же трудном положении оказалась и Италия. Как и Германия, она состояла в то время из множества независимых государств. Лишенная государственного единства, почти вся Италия стала жертвой испанских Габсбургов, которые втягивали страну в бесконечные разорительные войны, причем вели их на итальянской территории. После 1700 г., когда пресеклась линия испанских Габсбургов и началась война за испанское наследство (1701-1714), на Италию стали претендовать австрийские Габсбурги. Обосновавшись на севере страны, они открыли следующую серию войн с новой испанской династией Бурбонов, которые закрепились на юге.

Помимо этих внутренних неурядиц, Италия, истощенная войнами, потеряла прежнее лидерство в средиземноморской транзитной торговле. В XIV-XV вв. оно было основой для расцвета городов-республик. Теперь торговые пути переместились на океаны, а на Средиземном море разбойничали турецкие и североафриканские пираты. Итальянских купцов стали вытеснять голландцы, а потом англичане и французы.

Но самым большим препятствием на пути к модернизации были феодальные отношения, надолго задержавшиеся в странах периферии. Нередко сохранению старых порядков содействовала королевская власть.

Деревня во всех странах европейской периферии оставалась феодальной. На крестьянах по-прежнему лежал тяжкий гнет многочисленных поборов и повинностей. Арендная плата была высокой: в Италии, например, она доходила до 1/2 и даже до 2/3 урожая и часто взималась в натуральной форме.

Настоящим оплотом крепостничества стала Восточная Германия. У тамошних феодалов оставались очень широкие права над личностью крестьянина; ориентируясь на товарное производство, они возрождали барщину - давно забытое в передовых странах Европы явление.

Большая часть крестьянства периферийных стран вела полунищенское существование, не имела возможности повысить производительность сельского труда, но и не отрывалась от земли. В результате зарождавшаяся промышленность не обеспечивалась свободными рабочими руками.

Буржуазия была слаба, неконсолидирована и слишком зависима от властей, чтобы претендовать на политическую власть.

Опорой старых порядков в Испании и Италии стала победа Контрреформации. Католическая церковь не просто отстаивала свои прежние позиции в государстве, но и утверждала старую систему ценностей. Особенно мрачная обстановка царила в Испании, где продолжала свирепствовать инквизиция и горели костры, на которых сжигали еретиков. В Германии идеи Реформации сохранили свое влияние, но только в виде лютеранства - учения, в котором отразилась дворянско-бюргерская идеология. Кальвинизм, который нес в себе дух и этику капитализма, здесь не распространился.

Таким образом, практически во всех областях жизни стран периферии законсервировалось средневековье, а вместе с ним и структуры феодализма. Только во второй половине XVIII в. в Италии, Испании и Германии стали появляться крупные мануфактуры и капиталистические фермы. Но медленный темп развития был уже задан, и преодоление дистанции, отделявшей периферию от центра, требовало много времени и усилий.

Русский путь модернизации

В России процессы развития капитализма и модернизации во многом определялись той политикой, которую проводил абсолютизм. Уже во второй половине XVII в., при царе Алексее Михайловиче (годы правления 1645-1676), начались первые, хотя и робкие попытки оказывать содействие национальной торговле и промышленности. XVII век был также переломным в смысле освобождения от диктата византийского культурного влияния и обращения к опыту Запада.

Кульминацией этого процесса явилась, конечно, эпоха Петра I (годы правления: 1682/9-1725), царя-преобразователя, который нанес серьезный удар по традиционализму. Комплекс реформ, охватывавший многие (хотя и не все) сферы жизни, казалось, должен был заложить прочную основу для модернизации страны и утверждения капитализма. Подчинение церкви государству, введение "Табели о рангах", способствовавшей социальной мобильности, активная протекция национальной промышленности и торговле, забота об образовании и просвещении страны, ломка традиционных устоев быта и норм поведения - такой обширной программы, реализуемой сверху, не знала, пожалуй, ни одна западноевропейская страна.

При этом подражание Западу, в котором часто упрекали и упрекают Петра I, было отнюдь не главной целью, а имело лишь утилитарное, прикладное значение как способ модернизировать Россию. "Подтягивание" России к модели передовой державы, сильной экономически и в военном отношении, конечно, имело первостепенное значение в условиях битв, которые разыгрывались между модернизированными и традиционными странами.

Однако реформы Петра I, проводившиеся в жизнь варварскими методами, до предела обострили конфликт между государством и обществом. Демократизация политической жизни не была осуществлена. Государственная власть еще раз и в очень резкой форме - издавна заявленные ею претензии на роль своеобразного катализатора цивилизационного процесса. А общество еще раз получило возможность убедиться в том, что к нему относятся как к пассивному материалу для исторических экспериментов. Не случайно впоследствии славянофилы писали о резко обозначившемся в ту эпоху расколе, о пропасти, отделившей власть от народа. Однако помимо сопротивления массового сознания существовал более важный источник внутренних противоречий.

Борясь с традиционализмом, русский абсолютизм укреплял главную его основу - крепостную зависимость значительной части населения. Реформы вели страну в двух, в сущности противоположных, взаимоисключающих направлениях. Это проявилось подтвердила - и в очень уже в Петровскую эпоху, но и преемники великого реформатора продолжали начатую им линию модернизации на основе традиционализма. Поэтому развитие промышленности в России шло весьма своеобразным путем. Проблема рабочих рук решалась за счет труда крепостных. На протяжении XVII-XVIII вв. правительство переводило на положение крепостных все новые и новые категории крестьянства, ужесточало личную зависимость от государства даже посадских людей.

Нельзя сказать, что Россия не достигла успехов. К концу XVIII в. в стране было уже около 2 тыс. мануфактур, в основном централизованных. Среди них немало было тех, которые создавали в своих поместьях дворяне и на которых работали приписанные к ним крестьяне. Росла сеть рассеянных мануфактур. Россия вышла на первое место в Европе по производству чугуна, экспортировала на Запад черные металлы, активно торговала со странами Востока. Однако материальная база, социально-экономическая основа для развития капитализма оставалась очень ограниченной. И во многом именно это определило противоречивость развития страны в XIX в.

Американское чудо

В североамериканских английских колониях капитализм едва ли не с самого начала их существования получил большие возможности для развития.

Первые поселения британских колонистов появились в Северной Америке лишь в начале XVII в., но численность населения росла быстрыми темпами. За первой - английской - волной эмиграции последовали другие; в будущие США стали приезжать немцы, голландцы, швейцарцы и французские гугеноты, превращая колонии в огромный "этнический котел". Уже в первой половине XVII в. (прежде всего в северных колониях) начали появляться города - будущие центры промышленности и торговли. Домашнее ремесло еще долгое время сохраняло свое значение, но в 1640-х гг. возникли первые мануфактуры; развивалось судостроение. В Нью-Йорке и Пенсильвании появились железоплавильные печи, и вскоре производство железа увеличилось настолько, что это стало беспокоить английские власти.

И все-таки на первых порах североамериканские колонии жили прежде всего за счет сельского хозяйства, в котором были заняты 9/10 населения.

Английские короли пытались насадить за океаном феодальные отношения: раздавали своим приближенным земли, жаловали хартии, согласно которым землевладелец мог отдавать свои земли зависимым держателям. Однако развитие колоний пошло по иному, гораздо более прогрессивному пути.

Только в богатых южных колониях, работающих на внешний рынок, долго сохранялось плантационное хозяйство, основанное на рабском труде. На севере распространялось фермерство, т. е. утверждался капиталистический путь развития сельского хозяйства. Этому способствовали огромные неосвоенные пространства земли. Уход на Запад был способом решения споров между арендаторами и землевладельцами: беднейшие колонисты захватывали свободные земли, причем, как правило, делали это самовольно и становились независимыми собственниками земли.

В политической жизни колонисты также проявляли большую активность. Разрыв с метрополией был, в общем, предопределен с самого начала, так как ориентация на автономность возникла очень быстро. Власть концентрировалась в руках губернаторов, которые назначались английским правительством, однако при них были советники (как правило, из числа колонистов), которые отстаивали местные интересы. Большую роль играли органы самоуправления: собрания представителей колоний и легислатуры (законодательные органы). Чиновники из метрополии были ограничены в своих действиях. За их финансовой политикой осуществлялся строгий надзор.

В результате еще задолго до революции в Северной Америке сложилась особая духовная атмосфера, поражавшая прибывавших за океан европейцев.

Это ощущение свободы и больших возможностей для самореализации личности стало важнейшей основой для складывания американской нации.

Американская революция, устранившая слабые ростки феодализма в колониях и порвавшая с диктатом метрополии, открыла в конце XVIII в. путь для быстрого наращивания потенциала модернизации. Конечно, США заметно отставали от передовых европейских стран, но новое государство обладало хорошей основой для развития капитализма.

Почему же произошло американское чудо? Некоторые исследователи склонны объяснять это тем, что первыми поселенцами были по преимуществу пуритане - носители капиталистического духа. Действительно, преследуемые на родине правительством, английские кальвинисты переселялись в Америку целыми общинами. Нет сомнений в том, что на первых порах они сыграли роль своего рода стержня в экономической, политической и культурной жизни колоний.

Но не менее важными были и другие факторы: колонисты принесли с собой демократические традиции, которые веками вырабатывала английская парламентская система. Усвоив еще на родине передовые методы хозяйственной деятельности, они имели возможность внедрять их на новой почве, где феодальные отношения не имели глубоких корней.

Россия и североамериканские колонии позднее, чем сильнейшие страны Западной Европы, вступили на путь капиталистического развития. Поэтому они, естественно, отставали от Англии, Голландии, Франции. Но темпы их роста и потенциальные возможности были велики. Это и позволит им сделать в XIX в. огромный рывок вперед. Однако уже в XVIII в. между Россией и будущими США проявилась существенная разница. В североамериканских колониях в отличие от России, несмотря на многочисленные трудности (неосвоенное пространство, зависимость от метрополии и т. д.), не было препятствия для развития в виде сохранившихся феодальных отношений.

Европейский центр

Среди трех наиболее передовых стран Европы классический вариант утверждения буржуазных отношений осуществился в Англии. Английская модель развития капитализма была самой быстрой, самой полной и, пожалуй, наиболее жестокой. Рассматривая ее как своего рода образец, сравнивая ее с вариантами развития Франции и Голландии, мы можем выяснить, почему именно Англия захватила в конце XVII-XVIII в. лидерство.

Возможно, главную роль здесь сыграло то, что полем деятельности для английского капитализма был не только город, но и деревня. В других странах именно деревня - основной оплот феодализма и традиционализма - сдерживала переход к новому. В Англии, наоборот, в деревне концентрировалась база для важнейшей в XVI-XVII вв. отрасли промышленности - сукноделия. Это была уникальная ситуация, которая дала свои плоды.

Во-первых, большая часть дворянства стала заниматься предпринимательской деятельностью (создавала овцеводческие фермы), иначе говоря, обуржуазивалась, увеличивая число заинтересованных в ломке традиционных структур и, прежде всего, - в использовании наемного труда.

Во-вторых, феодалы, реализуя свои права на землю и сгоняя с нее держателей-крестьян, создавали армию пауперов - людей, которым не оставалось ничего иного, как стать вольнонаемными рабочими. Это обеспечивало важнейшее условие для развития капитализма. К середине XVIII в. в Англии класс крестьянства как мелких производителей исчез. Законы правительства, получившие название кровавых, содействовали этому процессу. Бродяг и нищих ждали суровые наказания; разорившихся крестьян можно было в принудительном порядке отправлять на предприятия.

Кроме того, благодаря рано происшедшей буржуазной революции государственная структура уже во второй половине XVII в. была кардинальным образом перестроена в интересах новой экономики.

Правда, и до революции английские короли поощряли промышленность и торговлю. Но их действия далеко не всегда были последовательными. Многое зависело и от личности монарха.

После победы революции монархия была реставрирована, но абсолютизм навсегда закончил свое существование. Согласно Биллю о правах (1689) Англия стала конституционной монархией, в которой власть концентрировалась преимущественно в руках парламента. Король не мог без его согласия отменять или принимать законы, назначать налоги, иметь свое постоянное войско. Депутатам гарантировалась свобода слова; провозглашалась свобода выборов в парламент. Буржуазия получила доступ к политической власти и, следовательно, к непосредственному управлению обществом.

Хотя страна еще только оправлялась от революционных переворотов и длительных гражданских войн, в ней успешно развивалось кораблестроение, сукноделие, производство пороха и бумаги, добыча угля, по которой уже в конце XVII в. Англия вышла на первое место в Европе. Быстро увеличивалось число торговых компаний, крупных централизованных мануфактур - предшественниц фабрик. Правда, в то время Англия еще уступала Голландии, но в XVIII в. расстановка сил стала иной.

Своими победами Англия была обязана не только революции политической, не только активному развитию собственной промышленности, но и революции в технической мысли. Как никакая другая европейская страна, Англия была богата техническими изобретениями и людьми, которые умели их использовать. В 1760-е гг. она первой вступила в эпоху промышленного переворота и сразу же совершила еще один мощный рывок вперед, оставив далеко позади Францию и Голландию.

В 1771 г. предприниматель Аркрайт построил первую фабрику, на которой использовалась прядильная машина, приводившаяся в действие водяным колесом, а через двадцать лет в Англии было уже 150 фабрик. В 1780-е гг. Дж. Уатт изобрел паровую машину, которая стала, по выражению К. Маркса, "универсальным двигателем крупной промышленности". Началась новая, промышленная фаза развития капитализма.

Победоносное шествие капитализма, естественно, имело свои издержки. В то время еще трудно было предугадать, что новые отношения должны повысить уровень благосостояния общества. Напротив, крестьянство лишалось земли и разорялось; законы, преследующие люмпенов, были абсолютно варварскими; рабочий день на фабриках длился по 14-16 часов; падало значение квалифицированного труда, а это означало разорение мелких ремесленников; безжалостно использовался дешевый детский и женский труд.

Неудивительно, что рабочие ломали машины и у многих государственных деятелей той эпохи, особенно в странах периферии, столь быстрые и резкие трансформации вызывали сомнения. Так, германский император Фридрих II с опаской отзывался об использовании машин: "Тогда очень большое количество людей, до сих пор кормившихся от прядения, лишилось бы куска хлеба; это совершенно не может быть допущено". Однако остановить развернувшиеся процессы было невозможно, и страны, в которых они шли медленнее, неизбежно оттеснялись более сильными противниками.

Так произошло с Голландией, первой европейской страной, в которой капитализм одержал победу над старым строем, родиной самой ранней буржуазной революции.

Голландия

Еще в конце XVI в. Голландия пережила крупнейший политический переворот. Историки приравнивают его к революции, хотя по форме это было национально-освободительное движение против испанской царствующей династии Габсбургов, которым принадлежали Нидерланды. Связь с испанскими монархами не была слишком прочной: в стране сохранялись Генеральные штаты, а правил ею статхаудер (штатгальтер) - наместник испанского короля. Но чужеземное владычество давало о себе знать: Габсбурги насаждали свои законы и порядки, преследовали протестантов, а во второй половине XVI в. король Филипп II пытался проводить в Нидерландах суровую налоговую политику, пагубную для экономики. В стране нарастало национально- освободительное движение, а в 1581 г. мятежные Генеральные штаты приняли акт о низложении Филиппа II. Так были заложены основы нового государства - Республики соединенных провинций (в нее вошли северные провинции, в то время как южные, несмотря на упорную борьбу, оставались под властью Испании).

Правда, политические структуры не были сломаны столь кардинально, как впоследствии в Англии. Во главе государства - республики по-прежнему стояли статхаудеры из царствующего дома Оранских-Нассау, которые превратили свой сан в наследственный. Буржуазия была представлена в Генеральных штатах, но в целом доступ к власти был для нее затруднен. И все-таки принятые в ходе революции меры - отмена испанских законов, реформы бюрократического аппарата, утверждение кальвинизма как официальной религии - создали благоприятные возможности для развития капитализма.

Соединенные провинции славились своей текстильной промышленностью, судостроением, молочным животноводством. Но главным источником богатства в XVI-XVII вв. была посредническая торговля. В те времена, по свидетельствам современников, все гавани и каналы были заполнены судами. Голландских купцов, которые захватили в свои руки почти всю торговлю между странами Южной и Северной Европы, называли "морскими извозчиками".

Голландия царила на морях. Не удовлетворяясь европейскими рынками, голландские купцы устремлялись в колонии Испании и Португалии, оттесняя своих соперников. В XVII в. Голландия, ставшая самой богатой страной Европы, превратилась в международный финансовый центр. Амстердамский банк и биржа приобрели общеевропейское значение, и не только экономическое. Должниками Амстердамского банка были многие иностранные правительства (как и правительство Голландии), поэтому финансисты получали возможность негласно влиять на внешнюю и внутреннюю политику европейских держав.

Но это процветание, основанное преимущественно на торгово-денежном капитале, оказалось непрочным. Промышленность развивалась, но слабо; не преуспела Голландия и в области технических изобретений. В результате во второй половине XVIII в. Голландия, в недавнем прошлом образцовая капиталистическая страна, уступила место Англии, и не только по уровню развития промышленности. Англия, ставшая мощной морской державой, и постепенно набиравшая силу Франция превратились в серьезных соперников Нидерландов на море.

Франция

Развитие капитализма во Франции было гораздо более замедленным, чем в Англии и Голландии. Это объяснялось тем, что революционная ломка феодальных структур произошла поздно - в конце XVIII в. На протяжении XVII-XVIII вв. капитализм постепенно вызревал в рамках старой системы без тех глобальных потрясений, которые выпали на долю Англии. Французская деревня была мало затронута буржуазными отношениями. Капиталистические фермы, ставшие в Англии XVIII в. обычным явлением, во Франции были редкостью. В основном они группировались вокруг крупных промышленных центров. За исключением этих небольших островков капиталистического хозяйства во французской деревне сохранялись прежние сеньориальные отношения. Однако под их покровом медленно формировался новый уклад. Этот процесс облегчался тем, что крестьяне были лично свободны и обладали большой хозяйственной самостоятельностью. Расслоение крестьянства шло весьма активно, но благодаря различным формам аренды и субаренды беднейшая часть крестьян не лишалась земли окончательно, как это было в Англии.

Что касается феодалов, то они не торопились встать на путь предпринимательства. Более того, во Франции такого рода деятельность все еще считалась недостойной дворянина. Французы, ездившие в Англию, с удивлением писали об аристократах, не гнушавшихся заниматься коммерцией.

Крупное купечество формировалось прежде всего в приморских городах - в Марселе, Нанте, Бордо, так как внутренний рынок еще не давал больших возможностей для сбыта. Выгоднее было заниматься внешней торговлей - с Испанией, Италией и колониями. Французские буржуа, не получившие пока твердых гарантий от государства, предпочитали покупать землю, превращаясь во владельцев феодальной ренты. Буржуазия охотно покупала и должности, ибо положение чиновников, людей мантии, казалось более привлекательным, чем рискованное предпринимательство. Наконец, буржуа часто становились рантье, т. е. покупали ценные бумаги и жили на проценты с них. Приток капиталов в производственную сферу был небольшим.

Политика меркантилизма, которую вел французский абсолютизм, продолжала оставаться важнейшим стимулятором в развитии капитализма. Большую роль здесь сыграл Ж. Кольбер, министр финансов Людовика XIV. Под его покровительством создавались крупные мануфактуры, стало развиваться судостроение, были основаны Вест-Индская и Ост-Индская торговые компании. Франция приняла участие в переделе мира, хотя значительно уступала по силе своим соперницам - Англии и Голландии.

Итак, уже в XVII-XVIII вв. среди стран, вступивших на путь капитализма, началась конкуренция. Чтобы занять лидирующее положение, требовалось прикладывать большие усилия. Многое зависело от успешного развития торговли, а главное - своей промышленности, от умения производить товар с наименьшими затратами, пользоваться различными нововведениями, техническими усовершенствованиями. И, разумеется, экономический рост был напрямую связан со степенью политической модернизации. Наибольшие возможности открывались перед странами, где буржуазия получила доступ к власти, где законы давали простор для предпринимательства.

ГЕРОИ НОВОГО ВРЕМЕНИ

В XVII-XVIII вв. на Западе вместе с утверждавшимся капитализмом в жизнь входил и новый тип человека, с особым отношением к труду, религии, обществу, семье и любви, к самому себе.

Это новое восприятие мира, совершенно непохожее на прежнее, средневековое, стало зарождаться еще в эпоху Реформации. С течением времени протестантская этика, разработанная Жаном Кальвином, охватила самые широкие слои общества, но главными ее носителями были буржуа. И это вполне естественно: она давала именно те ориентиры, которые были необходимы для жизни в капиталистическом обществе, где многое зависело от трудолюбия и предприимчивости, где социальное происхождение уже не предопределяло судьбу человека.

Образ буржуа, который пришел на смену средневековому рыцарю, мы можем восстановить по литературе той эпохи, на основе биографий представителей третьего сословия, все более активно стремившихся завоевать свое место в обществе. Обратимся к прославленным произведениям двух идеологов буржуазии, которые оказали огромное воздействие на своих современников. Это автобиография выдающегося американского политического деятеля Бенджамина Франклина (1706-1790) и роман английского писателя Даниеля Дефо "Робинзон Крузо", написанный в 1719 г.

Джентльмен-буржуа

И Франклин, и Дефо, воплощая свои идеалы на бумаге, подтверждали их реальность собственной жизнью. Они родились в мещанских протестантских семьях: отец Дефо вытапливал свечи, потом стал мясником; отец Франклина, уехавший, как и многие другие, из Англии в Америку в поисках религиозной свободы, изготавливал мыло и свечи. Их сыновья сумели многого добиться, их карьера может служить прекрасной иллюстрацией главного принципа, выдвинутого новым временем: человек должен быть всем обязан самому себе. Дефо добился славы журналиста и писателя. Особенно впечатляет карьера Франклина: он начал ее мелким типографским служащим, а закончил блестящим дипломатом, видным политическим деятелем, сыгравшим важную роль в отсоединении североамериканских колоний от Англии.

Что же представляли собой новые герои - носители капиталистического духа, многими презираемые "лавочники" и "мещане"? Идеологи буржуазии создавали свой идеал, отталкиваясь от идеала аристократического, рожденного в средние века, потому что буржуазия претендовала на роль новой элиты в обществе. Однако теперь право на элитарность давало не благородное происхождение, а личные достоинства. Дефо, советуя буржуа усваивать изящные дворянские манеры, презрительно отзывался о "джентльменах порождению" - дворянах, которые кичатся своим родом, но обычно ничего собой не представляют. Истинного уважения достоин "джентльмен по воспитанию", или "купец-джентльмен", который сам добился и богатства, и знаний, и умения вести себя в обществе - одним словом, создал себя как личность.

Одним из важнейших критериев успеха были деньги. "Неблагородная" для аристократа тема зарабатывания денег становится теперь едва ли не главной. В XVII-XVIII вв. появлялось бесчисленное количество "руководств по обогащению". Конечно, стремление к богатству - явление вневременное, оно существовало всегда. Но для докапиталистического человека обычно главным было обеспечить себе пропитание. Его хозяйственная деятельность определялась потребностями, которые в средневековом обществе оставались практически неизменными: сколько благ потребляется, столько и должно быть произведено. В XVII- XVIII вв. страсть к обогащению, выходящему далеко за рамки необходимого, вышла на передний план в сознании человека, стала определять смысл жизни.

Для чего нужны деньги? Отношение к этому, казалось бы, простому вопросу было отнюдь не однозначным. Неправильно было бы свести его к примитивному лозунгу "Обогащайтесь!". Достижение богатства и в XVIII в. еще воспринималось - согласно учению Жана Кальвина - как знак Божественной милости. "Человек, которому Бог дал богатство и душу, чтобы правильно его употребить, получил в этом особенное и превосходное знамение милости", - писал Франклин, не отличавшийся пылкой религиозностью. Богатство, следовательно, накладывает на человека обязательства: нельзя, чтобы оно лежало праздно, "оно должно умножать имущество своего владельца и повсюду распространять счастье". Кроме того, деньги - это путь к независимости, к свободе личности от жестоких законов общества. Стань обеспеченным человеком - "и независимость будет твоим щитом и твоей защитой, твоим шлемом и короной".

Пути к обогащению

Каким же образом можно разбогатеть? Средневековые люди предпочитали искать клады, заниматься алхимией или делали ставку на неожиданное везение - милость монарха, добычу от военных походов и т. д.

Дух авантюризма был не чужд и капиталистическому человеку. XVI-XVII вв. - это время искателей золота и приключений, морских разбойников, среди которых постепенно лидерство завоевали англичане. Пиратством не брезговали заниматься представители аристократических семей; корабли "купцов-авантюристов", полуразбойников, снаряжались при помощи коронованных особ. История сохранила яркие образы знаменитых пиратов той эпохи, соединявших в себе ученых, поэтов, философов, аристократов и грубых беспощадных грабителей. Это Уолтер Рэли, "благородный разбойник" Фрэнсис Дрейк, Мартин Фробишер, Кавендиш, который однажды, захватив богатую добычу, поднялся по Темзе на кораблях с парусами из дорогой ткани, с позолоченными мачтами и моряками, разодетыми в шелк и бархат.

Однако со временем личности такого рода стали изменяться под влиянием общества. Авантюризм не исчез, но принял более цивилизованные формы.

И все-таки важнейшей основой капиталистического духа было трудолюбие, а не авантюризм. Роль труда - ежедневного, упорного и методического - неуклонно возрастала в сознании буржуазии.

В средние века эта мысль была чужда не только дворянству, но и низшим, трудящимся слоям общества. Исследователи подсчитали, что число праздников в докапиталистическую эпоху было огромным: в течение года около 100 дней, а то и больше, пропадало для работы. Да и сам темп труда был медленным.

Капиталистический человек начинает спешить. "Время - деньги" - эта знаменитая фраза Франклина стала лозунгом новой эпохи. Отсюда проистекала любовь к порядку, к составлению графиков, по которым идеологи буржуазии советовали строить день тем, кто хочет разбогатеть. Принципу пользы подчинялись буквально все стороны жизни.

Главные добродетели буржуа: воздержанность в еде и питье, немногословность, порядок, неукоснительное выполнение задуманного, бережливость, трудолюбие, искренность, справедливость, умеренность, опрятность, спокойствие, целомудрие, скромность. (По Б. Франклину).

Однако, по учению идеологов буржуазии того времени, методы достижения богатства должны быть нравственны. "Честность - вот лучшая политика", - писал Франклин. Добродетельный торговец или предприниматель будет процветать, пользуясь доверием отгружающих. Так рекомендовалось вести себя не только по отношению к клиентам, но и к своим коллегам. Старая цеховая солидарность еще не изжила себя.

Собрав воедино основные особенности новой личности, зародившейся в капиталистическую эпоху, мы получим в результате весьма неромантичный образ человека - прагматичного, "умеренного и аккуратного", расчетливого. Правда, эта приземленность уравновешивалась ярко выраженным стремлением преобразовать мир вокруг себя. Примером тому может служена деятельность Франклина, поражающая своей почти ренессансной разносторонностью. Помимо занятий политикой он прославился и научными открытиями в области электричества. Франклин основал первую в Америке публичную библиотеку, Академию, превратившуюся затем в знаменитый Пенсильванский университет, первое в своем штате научное общество - словом, на деле реализовал собственный призыв к тому, чтобы богатство одного служило многим. Франклин оставил массу всевозможных проектов, стараясь улучшить, усовершенствовать все, с чем сталкивался.

Таков и Робинзон Крузо, который, оставшись один на необитаемом острове, создал в этом диком месте подобие цивилизации.

Разумеется, реальность, как это обычно и бывает, расходилась с теориями. Исторические события наглядно показывают, что человек нового типа не только создавал, но и разрушал, и грабил, и далеко не всегда употреблял богатство во благо ближнего. И все-таки образ этого человека появился на реальной основе, оказывая, в свою очередь, огромное воздействие на общественное сознание, формируя новую систему ценностей.