...Место писателя в общественной жизни мы, советские литераторы, определяем как коммунисты, как сыновья нашей великой Родины, как граждане страны, строящей коммунистическое общество, как выразители революционно-гуманистических взглядов партии, народа, советского человека.
Совсем другая картина получается, когда объявляется некий сочинитель, который у нас пишет об одном, а за рубежом издает совершенно иное. Пользуется он одним и тем же русским языком, но для того, чтобы в одном случае замаскироваться, а в другом — осквернить этот язык бешеной злобой, ненавистью ко всему советскому, ко всему, что нам дорого, что для нас свято.
...Мы называем нашу советскую Родину матерью. Все мы — члены одной огромной семьи. Как же можем мы реагировать на поведение предателей, покусившихся на самое дорогое для нас? С горечью констатирует русская народная мудрость: «В семье не без урода». Но ведь уродство уродству рознь. Думаю, что любому понятно: ничего нет более кощунственного и омерзительного, чем оболгать свою мать, гнусно оскорбить ее, поднять на нее руку!
Мне стыдно за тех, кто оболгал Родину и облил грязью все самое светлое для нас. Они аморальны. Мне стыдно за тех, кто пытался и пытается брать их под защиту, чем бы эта защита ни мотивировалась.
Вдвойне обидно за тех, кто предлагает свои услуги и обращается с просьбой отдать им на поруки осужденных отщепенцев.
Слишком дорогой ценой досталось всем нам то, что мы завоевали, слишком дорога нам советская власть, чтобы мы позволили безнаказанно клеветать на нее и порочить ее.
Иные, прикрываясь словами о гуманизме, стенают о суровости приговора. Здесь я вижу делегатов от парторганизаций родной советской армии. Как бы они поступили, если бы в каком-либо из их подразделений появились предатели?! Им-то, нашим воинам, хорошо известно, что гуманизм — это отнюдь не слюнтяйство.
И еще об одном я думаю. Попадись эти молодчики с черной совестью в памятные 20-е годы, когда судили, не опираясь на строго разграниченные статьи Уголовного кодекса, а «руководствуясь революционным правосознанием» (аплодисменты), ох, не ту меру наказания получили бы эти оборотни! А тут, видите ли, еще рассуждают о «суровости» приговора.
Мне хотелось бы сказать и буржуазным защитникам пасквилянтов: не беспокойтесь за сохранность у нас критики. Критику мы поддерживаем и развиваем, она остро звучит и на нынешнем съезде. Но клевета — не критика, а грязь из лужи — не краски с палитры художника!
Документ № 3
ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА ЖУРНАЛА «НОВЫЙ МИР» А. Т. ТВАРДОВСКОГО НА ЗАСЕДАНИИ СЕКРЕТАРИАТА ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР
«Новый мир» открыто заявляет о своих идейно-эстетических пристрастиях и воспринимает как похвалу странные упреки в том, что он «гнет свою линию». «Гнуть свою линию» — значит быть принципиальным, держаться того, в чем убежден и что усвоено из того учения, которое всесильно, потому что верно.
Для меня лично всегда было ясно, что в области эстетики марксизм-ленинизм отдает предпочтение реализму, жизненной правде, проникновению в сложность явлений подлинной действительности, какая она есть, а не какой она может быть представлена, ибо воздействовать на действительность можно, именно видя ее, а не заменяющую ее схему...
Да, мы держимся линии реализма, правдивого отображения действительности, верности великим заветам русской классической литературы, являющей миру непревзойденные образцы реалистического искусства.
...Мы знаем, что именно своей требовательностью, непримиримостью к халтуре и пустозвонству мы снискиваем одобрение и симпатии читателей нашего журнала... Давайте откровенно говорить. Хорошо, что Анне Ахматовой удалось на закате выслушать добрые слова на Родине и умереть с сознанием, что она русская поэтесса, а тех мы заколотили в гроб, а теперь подбираем листочки, совершенно несложные. А прошло не сто лет, а полтора десятилетия. Это же можно сказать о Пастернаке, и еще что-то на память приходит, тот же Булгаков. Зачем в нашей практике такая печальная цепочка писательских судеб, в отличие от тех писательских судеб, которые принадлежат к 1937 году — явлению общему? Почему нужно сперва заколотить в гроб, а потом подбирать листочки?..
Документ № 4
