Европейская культурология как наука “вторичная” формировалась, выходя из-под родительской опеки философии и опираясь на ряд наук, выступивших по отношению к ней в роли “эмпирических доноров”. Среди них особая роль принадлежит социологии, психологии, этнографии, искусствоведению, религиоведению и т. д. Сама логика размежевания обозначилась как преодоление классического (опирающегося на процедуру теоретического самосознания) философствования и свойственного ему панлогизма и европоцентризма, разрушение классической модели культуры и выход в плоскость культурологизирования (чаще всего в форме обсуждения проблемы “кризиса Европы”). Не трудно заметить, что преодоление монолинейной установки на мировое культурное развитие и признание равноценности различного типа культур требовало расширения исследовательского поля за счет отказа от философских спекуляций в пользу культурной конкретики.
Современное культурологическое знание складывалось как осознание кризиса культуры, невозможности гармонии человека и природы. Происходит отказ от поиска рациональных оснований этой гармонии и, соответственно, разрушение философской процедуры самосознания и рефлексии как метода реконструкции культурной традиции. “Разрывы”, “зазоры” между природой и культурой не удалось ликвидировать на почве идеалистического историзма. Этот факт можно рассматривать и как неудачу в построении определенной культурно-философской теории, и как крушение некоего культурного проекта, все еще связанного с эпохой Просвещения. Гегель достраивал свою философию Абсолютного Духа, снимающего в себе все противоречия, когда в Германии, а затем и во всей Европе развивалось движение романтизма.
В романтической философии культуры оппозиция “культуры” и “природы” или “культуры” и “жизни” была вновь сформулирована со всей определенностью и резкостью, чтобы остаться впредь одной из основных проблем философии культуры вообще. Затем формирующееся в недрах “философии жизни” понимание культуры оказало мощное влияние на развитие культурологической теории. Другие ее проблемы создали противоречия внутри самой культуры, предопределили последующий распад ее внутреннего единства (основой и целью которого служили Бог, Разум, Абсолютный Дух) и противопоставление прежде единых ценностей и идеалов: ценностей науки, например, ценностям морали и искусства и т. д.
Все обостряющаяся борьба заставляет говорить о кризисе культуры, ее трагедии, и эта тема входит в философию культуры, доминируя в ней вплоть до второй половины XX века. Разумеется, в расколовшейся культуре возникают самые разные концепции ее кризиса, различные его аспекты выделяются в качестве основных: кризис религиозного сознания (либеральная теология и ницшеанское “Бог умер”), кризис социально-экономического строя (марксизм), кризис искусства, кризис рационалистической философии (позитивизм, “конец философии”, иррационализм), и даже кризис науки. В конце XIX—первой половине XX столетия кризис культуры становится одной из основных тем философствования. Практически невозможно назвать философское течение, которое не ставило и не решало бы этой проблемы.
В отличие от существовавших ранее и продолжавших свое развитие философских теорий культуры появляются конкретные исследования культуры, опирающиеся на этнографический материал и данные так называемой полевой антропологии. Начало такого рода исследованиям было положено работой Тайлора “Первобытная культура”. Открывался широкий спектр видения многообразного типа культур, возможностей перехода от рефлексивных форм осознания культуры к дескриптивным, от размышлений об основаниях культуры к проведению конкретных культурологических исследований, т. е. трансформации философии культуры в теорию культуры. В XX веке свои концепции культуры, развернутые культурологические сюжеты и образы создали практически все направления философии.
Г. В. Драч
КУЛЬТУРОЛОГИЯ КАК НАУКА
Культурология, если она претендует на роль научной дисциплины и собственный предмет исследования, с неизбежностью обращается к “археологии культуры”, выявляет ее генезис, функционирование и развитие, раскрывает способы культурного наследования и устойчивости, “код” культурного развития. Эта работа осуществляется на трех уровнях: сохранение культуры, ее базисных оснований, скрывающихся за вербальной, символической оболоч кой; обновление культуры, институты обновлени знания, новационные воздействия на “код” культуры; трансляция культуры — опредмеченный мир культуры как мир социализации индивидуума. Все три уровня, характеризуя культуру в широком спектре ее формообразований (наука, техника, искусство, религия, философия, политика, экономика и т. д.), в то же время позволяют выявить структуру, образ деятельности, целостность культуры, что не может сводиться к описанию достижений культуры {элитарной культуры), и предполагает постановку и концептуальное решение проблемы воссоздания такой целостности.
Все эти соображения дают возможность сделать некоторые выводы о предмете и задаче К. как научной дисциплины. Ее предметом выступает генезис, функционирование и развитие культуры как специфически-человеческого способа жизни, который раскрывает себя исторически как процесс культурного наследования, внешне сходного, но все же отличного от существующего в мире живой природы. Задача К. — построить “генетику” культуры, которая бы не только объяснила историко-культурный процесс (в мировом и национальном масштабах), но могла бы прогнозировать его и, в перспективе, управлять им.
Поставленная задача предполагает решение следующих фундаментальных проблем: выявление “гена” и “генетического кода” культурных феноменов, т. е. базисных структур, которые ответственны за сохранение, передачу социального опыта; изучение факторов, оказывающих расшатывающее, мутационное воздействие на “гены” культурно-исторических образований, перестраивающих их “код” в процессе творчества; изучение суммарных последствий такого развития как реальной истории “очеловечивания” мира.
Разумеется, такое понимание предмета, задач и программы культурологических исследований требует вовлечения в научный оборот обширного, разностороннего материала из всех областей и сфер социального творчества, однако главным полем исследования в этой синтетической области знания должен стать образ мысли, образ жизни, образ деятельности “рядовых” субъектов истории. Палеоантропологическая реконструкция — наряду с дешифровкой знаковых систем, т. е. семиотическим анализом, — поэтому есть и метод, и содержание К. как теоретической дисциплины, не сводимой к иллюстративности и описательству и предполагающей строго концептуальный тип формулирования, постановки и решения своих проблем. При этом надо учитывать, что К. допускает многообразие применяемых методов и соответствующую реконструкцию различных типов культур.
Сказанное позволяет охарактеризовать взаимодействие элементов К. как системы знания. Прежде всего нужно отметить, что К., выделяясь из философии, выступает как стиль философствования и связь с ней воплощается в философии культуры. Как бы ни рассматривалась сама философия (сциентистски или мировоззренчески), философия культуры является методологией К. как самостоятельной научной дисциплины и обеспечивает выбор ее познавательных ориентиров, дает возможности различной трактовки природы культуры. Если философия культуры нацелена на ее понимание как целого (всеобщее), то К. рассматривает культуру в ее конкретных формах (особенное), с опорой на определенный материл. То есть в К. как научной дисциплине по сравнению с философией культуры акценты смещены на объяснение ее конкретных форм с помощью теорий так называемого среднего уровня, основанных на исторической фактологии. А философия выполняет методологическую функцию, определяет общие познавательные ориентации культурологических исследований.
Г. В. Драч
