Глава 24 Переплетение теней

 

– Кажется, все сошло гладко, – сказал я Гоблину.

– Вы бы видели этого Шеда! – гоготнул Ростовщик. – Дрожит как кролик, потеет как свинья и врет как сивый мерин. Целый скотный двор в одном лице.

– По-твоему, он врал? – усомнился я. – Он не сказал ничего, что противоречило бы известным нам фактам.

– Что ты выяснил? – спросил Гоблин.

– А я думаю, врал! – продолжал настаивать Ростовщик. – Или, по крайней мере, не говорил всей правды. Он как-то замешан в этом деле.

– Что ты выяснил? – сердито переспросил Гоблин.

Тут вошел Ильмо:

– Ну, как дела?

– Отлично, – ответил я. – Я выяснил, куда девался Ворон.

– Что?! – хором воскликнули Ильмо и Гоблин.

– Он отчалил из города. На корабле. В первый же день, когда открылась гавань.

– Вместе с Душечкой? – осведомился Гоблин.

– А ты ее где-нибудь видел? Сам-то ты как думаешь?

– Спорим, что Аза слинял вместе с ним, – задумчиво протянул Ростовщик. – Старина Шед сказал, они оба уехали в первый же день.

– Возможно. Я был ужасно горд собой, когда он раскололся. Теперь Шед остался у нас единственным слабым звеном.

Он один знает, куда девались Ворон с Азой. Не станет Шеда – и никто уже не проболтается Волу или Взятым.

Ильмо нахмурился. Такое предложение было больше в его стиле, нежели в моем. Он решил, что я говорю на полном серьезе.

– Не знаю, – сказал он. – Слишком уж это просто. Кстати, нас здесь внизу уже заприметили, верно?

Гоблин кивнул:

– По легенде мы моряки, отставшие от корабля. Но люди сравнивают свои наблюдения и пытаются вычислить, кто же мы на самом деле. Если Шеда убить, может подняться довольно сильный шум, который насторожит Вола. А если он начнет копать, рано или поздно новости дойдут до Взятых. Я думаю, крайние меры лучше приберечь на крайний случай.

Ростовщик согласился с ним:

– Старина Шед что-то скрывает. Я нутром это чую. Костоправ рассказал ему о грабеже в Катакомбах – а тот и ухом не повел. Любой другой на его месте тут же помчался бы к соседям, и слухи разнеслись бы по всему району быстрее чумы.

– Шишка по-прежнему следит за ним? – спросил я.

– И не только Шишка, но и Щекотун с Акулой по очереди. Старина Шед теперь чихнуть не сможет без нашего ведома.

– Хорошо. Продолжайте в том же духе. Но не трогайте его. Мы просто хотим, чтобы он держался подальше от Вола и Взятых. – Я снова погрузился в размышления.

– Ну, что надумал? – не выдержал Ильмо.

– Пока я говорил с Шедом, у меня мелькнула идея. Вол для нас сейчас – главный фактор риска, правильно? Мы знаем, что если Вол нападет на след, то вцепится в него бульдожьей хваткой. И мы знаем, как ему не терпится взять след этого Азы. Так почему бы нам не отправить его за Азой на юг?

– Трудно сказать, – пробурчал Ильмо. – А вдруг он его найдет?

– Зачем Волу нужен Аза? Чтобы допросить его о набеге на Катакомбы. Как по-вашему, может Вол рассчитывать на сотрудничество местных властей на юге? По-моему, вряд ли. Насколько я знаю, Арча для южных соседей – типичная притча во языцех. В любом случае, нам нужно только выиграть время.

Но даже если Вол отыщет Азу – он найдет тогда и Ворона. А Ворона сюда никакими силами не затащишь, поскольку он считает, что Взятые ищут Душечку. Поэтому они сцепятся, и я лично ставлю на Ворона. Он заткнет единственный источник информации, на время или навсегда. Улавливаете мою мысль? А если, паче чаяния, победит Вол, то Ворон уже не сможет проболтаться.

– С чего ты взял, что тебе удастся уговорить Вола? – спросил Ильмо. – Это глупо, Костоправ. Вол не погонится за каким-то ничтожным подозреваемым.

– Еще как погонится! Помните, когда мы только прибыли в Черепичник, ему приходилось работать у нас переводчиком? Откуда, как вы думаете, он знает язык Самоцветных городов? А я у него спросил. Он провел там три года, выслеживая парня не менее ничтожного, чем Аза.

– Эти хитросплетения с каждым днем становятся все безумнее, – сказал Гоблин. – Мы постоянно наводим тень на плетень, так что я уже запутался в нашем собственном вранье. По-моему, лучше всего нам сейчас затихариться и лечь на дно до прибытия Капитана.

У меня тоже не раз возникало ощущение, что мы лишь ухудшаем ситуацию. Но я не видел иного выхода, кроме как не смыкать вежды и не терять надежды.

– Лучший выход из положения – убить всех, кто что-нибудь знает, – лаконично сформулировал Ильмо. – А потом самим грудью пасть на острия мечей.

– По-моему, это чересчур радикальный выход, – возразил Гоблин. – Но если ты подашь пример, я ему последую.

– Меня ждет Шепот. С докладом, – сказал я. – Есть у кого-нибудь блестящие идеи насчет того, что мне ей сказать?

Как же, дождешься от них! Я ушел, трепеща при мысли о предстоящей встрече. Каждый раз, представая перед Шепот, я боялся, что она все поймет по моим глазам. И злился на Ильмо, потому что не ему приходилось выносить ее ежедневные выволочки.

С Волом все получилось на удивление просто. Он бросился собирать вещи прежде, чем я закончил вешать ему на уши лапшу. Очень уж ему не терпелось зацапать этого Азу.

Меня даже сомнение взяло: может, он знает что-то такое, чего не знаем мы? Или просто зациклился на загадке ограбления Катакомб?

С Шепот было посложнее.

– Я хочу, чтобы вы послали с ним кого-то из своих, – заявила она.

Мне же надо было ей что-то сказать, вот я выложил почти всю правду. Я считал, что шансы на поимку Азы и Ворона равны нулю. Но… Шепот неожиданно выказала к этому делу интерес, которого я не ожидал. Возможно, она знала больше, чем говорила. В конце концов, она была одной из Взятых.

Ильмо отобрал троих, назначил Шишку главным и велел ему прирезать Вола, если потребуют обстоятельства.

Капитан с Отрядом находились, как мне сказали, в Воландерских горах, в сотне миль от Арчи. Им предстоял еще медленный переход через крутые перевалы, а я уже изнывал от нетерпения. Когда Старик прибудет сюда, бремя наконец свалится с моих плеч и с плеч Ильмо. «Поторопитесь!» – мысленно воззвал я к ним и вернулся к плетению нашей паутины обманов.

 

Глава 25 Любовь

 

Каштан Шед влюбился. Влюбился так, что хуже некуда, – в женщину значительно моложе себя, чьи вкусы значительно превосходили его возможности. Он отдался своей страсти со всем пылом быка, объятого половой охотой, не думая о последствиях и швыряя деньгами с такой щедростью, будто они текли из бездонного источника. Но источник иссяк. Через две недели после первой встречи со Сью Шед уже взял заем у процентщика Гилберта. За первым займом последовал второй, потом третий. Через месяц Шед залез в долги глубже, чем за всю зиму.

А ему было плевать. Эта женщина делала его счастливым, вот и весь разговор. К его обычным недостаткам добавились теперь склонность к безрассудному упрямству и подсознательная уверенность в том, что деньги для него не проблема.

Как-то утром в «Лилию» пришла жена Ферта Сэл, мрачная и слегка сконфуженная.

– Каштан! – сказала она. – Можем мы поговорить?

– А в чем дело?

– Ты обещал помочь с квартплатой и едой.

– Конечно. Какие проблемы?

– Ну, мне не хотелось бы выглядеть неблагодарной, и я прекрасно понимаю, что не имею никакого права ждать от тебя помощи, но домовладелец угрожает выбросить нас на улицу, поскольку за квартиру не плачено уже две недели. И мы не можем найти работу, потому что сейчас ни у кого нет заказов на шитье.

– За квартиру не плачено, говоришь? Но я же виделся с ним недавно… – Вообще-то, если честно, это было довольно давно. Он просто забыл. И про мать забыл. Ее прислуге через пару дней пора будет платить жалованье. Не говоря уже о Лизе. – Ох, черт! Прости, пожалуйста. У меня вылетело из головы. Но ничего, я все улажу.

– Шед, ты был добр к нам, хотя тебя никто не принуждал. Мне больно смотреть, как ты запутался в ее сетях.

– В каких сетях?

– В сетях этой женщины. Она хочет пустить тебя по миру. Шед так удивился, что даже не разозлился.

– Сью? Но зачем? Как это?

– Брось ее. Тебе же лучше будет, если ты с ней порвешь. Все кругом видят, чего она добивается.

– И чего же она добивается? – устало спросил Шед.

– Не важно. Я и так сказала больше чем нужно. Если мы можем хоть чем-то тебе помочь, дай нам знать.

– Обязательно. Обязательно, – пообещал Шед.

Он поднялся наверх, заглянул в потайную шкатулку и обнаружил, что она пуста.

Во всей таверне не было ни герша, ни в спальне, ни внизу. Что происходит?

– Лиза! Куда девались все деньги?

– Я их спрятала.

– Что?

– Я их спрятала. Если вы будете и дальше так швыряться деньгами, то скоро вылетите в трубу. А потратите что-нибудь на дело – скажите мне. Я возмещу расходы.

Шед выпучил глаза.

– Да кем ты себя возомнила, девчонка сопливая?! – взорвался он.

– Девчонкой, которая сохранит вам таверну даже против вашей воли. Девчонкой, которая не даст потаскушке Гилберта окончательно сделать из вас дурака.

– Гилберта?

– Конечно. А вы как думали?

– Убирайся! – рявкнул Шед. – Ты здесь больше не работаешь!

Лиза пожала плечами:

– Как хотите.

– Где деньги?

– Прощенья просим. Приходите за ними, когда маленько прочухаетесь.

Шед рванул за ней через зал. Посетители захлопали в ладоши, подзадоривая его. Он осыпал ее угрозами. Он умолял Ничего не помогало. Лиза оставалась твердой как алмаз.

– Это мое личное дело! – возражал он.

– А вы докажите, что эта женщина не шлюха Гилберта. Тогда я отдам вам деньги и уйду.

– Я докажу!

– А если я права?

– Чушь! Я знаю ее.

– Ни черта вы не знаете. Она свела вас с ума. Так что будет, если я все-таки права?

Шед не мог даже в мыслях представить такого.

– Плевать я хотел на твое вранье!

– Ладно. Но если я все-таки окажусь права, то управлять таверной буду я. Вы дадите мне возможность вытащить нас из долгов.

Шед коротко кивнул и бросился вон из «Лилии». Он ничем не рисковал. Девчонка все наврала.

Что за игру она затеяла? Ишь, раскомандовалась! В точности как его матушка после смерти отца, пока не ослепла. Да как она смеет с ним так обращаться, эта соплюшка! Он вдвое опытнее ее – и в торговых делах, и в житейских тоже.

Полчаса он бродил по городу. А когда тоска и злость немного улеглись, то обнаружил, что стоит неподалеку от Парусной улицы. Черт! Раз уж его сюда занесло, надо заскочить к Гилберту. Одолжить денег, чтобы увидеть Сью сегодня вечером. Эта сучка Лизка может спрятать его деньги, но она не в силах помешать ему сходить к ростовщику.

Через полквартала его начали терзать угрызения совести. Слишком многие люди зависели от него. Он не должен ухудшать и без того плачевную финансовую ситуацию.

– Чертова девка, – пробормотал он. – Зачем она наговорила мне столько гадостей? Теперь из-за нее начнешь подозревать всех и каждого!

Он прислонился к стене, борясь со своей совестью. Страсть то брала верх над чувством ответственности, то отступала. Он изнывал от тоски по Сью… Если она и вправду любит его, никакие деньги ему не нужны…

– Что? – внезапно вырвалось у него. Он протер глаза. Но они его не обманули. Это была Сью, и она зашла к Гилберту. В животе у Шеда что-то оборвалось.

– Нет. Она не может… Должно быть какое-то объяснение…

Но предатель рассудок тут же начал перечислять маленькие странности в их отношениях, критиковать склонность Сью к мотовству. Над огнем невыносимой боли потихоньку начала вскипать ярость. Он перебежал через дорогу и бросился в проулок, огибающий здание сзади. Окно конторы Гилберта как раз сюда и выходило. Шед не надеялся, что оно будет открыто. Он просто думал, что сумеет хоть что-нибудь подсмотреть.

Окно было закрыто, но Шед услышал. Хотя он отдал бы все на свете, лишь бы не слышать, как они занимаются любовью.

Он решил было покончить с собой на месте. Потом решил убить себя у порога Сью. Он придумал еще дюжину эффектных жестов протеста. И понял, что этих негодяев ничем не проймешь.

Они заговорили. Их болтовня быстро покончила с последними сомнениями Шеда. В разговоре всплыло знакомое имя: «Каштан Шед».

– Он готов, – сказала женщина. – Я раскрутила его насколько смогла. Ну, может, еще один заем, прежде чем он вспомнит о своих родичах.

– Ну так постарайся! Я хочу связать его по рукам и ногам. Ему нужно вырыть яму поглубже, не то сбежит. От Крейга-то он ушел!

Шеда затрясло от злости.

– Сколько он тебе должен?

– Восемнадцать лев плюс проценты, а их набежало около десятки.

– Могу раскрутить его еще на пять монет.

– Давай. У меня покупатель ждет не дождется.

Шед ушел. Он бродил по Котурну несколько часов. Выглядел он так мрачно, что люди шарахались от него. Нет мести более жестокой, чем та, что зреет в черном сердце труса.

Вечером того же дня Шед зашел в контору Гилберта, упрятав все эмоции в мрачную бездну своей души, которая открылась ему в ночь охоты на Крейга.

– Мне нужно пятнадцать лев, Гилберт. Срочно.

Гилберт изумленно выпялил глаза:

– Пятнадцать? На кой тебе так много?

– Я заключил выгодную сделку, но деньги нужно отдать сегодня вечером. Можете накинуть сверху еще пару процентов.

– Шед, ты и так по уши в долгах. А ну как не сумеешь расплатиться?

– Если дело выгорит, я уплачу все сразу.

Гилберт уставился на него:

– Что с тобой, Шед?

– А что со мной?

– Ты стал ужасно самоуверен.

Шед полоснул ложью по самому больному месту:

– Я собираюсь жениться, Гилберт. Хочу сегодня сделать даме предложение. И поэтому мне нужно поскорее завершить сделку, чтобы привести «Лилию» в порядок для невесты.

– Та-ак! – выдохнул Гилберт. – Так-так-так! Каштан Шед решил жениться. Очень интересно. Ладно, Шед. Я, конечно, рискую, ну да черт с тобой. Пятнадцать, говоришь?

– Спасибо, господин Гилберт. Век не забуду вашей доброты…

– А ты уверен, что сумеешь расплатиться в срок?

– Я верну вам десять лев еще до конца недели. С гарантией. А когда Сью начнет помогать мне в «Лилии», мы запросто покроем остальные долги.

Гилберт вкрадчиво улыбнулся:

– Слушай, а ты не против, если я попрошу в залог нечто более существенное, чем твое слово?

– То есть?

– Я имею в виду закладную на «Железную лилию».

Шед изобразил мучительные раздумья.

– Ладно, – вздохнул он наконец. – Моя Сью стоит риска.

Гилберт просиял улыбкой голодного крокодила, сумев в то же время напустить на себя деловой вид:

– Погоди. Сейчас схожу запишу и принесу деньги.

Шед проводил его нехорошей улыбкой.