Гермиона взмахнула палочкой, чтобы зажечь старые газовые лампы, затем, слегка дрожа от прохлады в комнате, она присела на диван, обхватив себя руками. Рон прошёл к окну и отодвинул тяжёлые вельветовые занавески на пару сантиметров.
- Никого не видно, - сообщил он. – Думаю, если бы на Гарри всё ещё был бы След, они бы последовали за нами сюда. Я знаю, что они не смогут попасть в дом, но… что такое, Гарри?
Гарри закричал от боли: шрам загорелся, когда в его голове пронеслось видение. Он видел большую тень и чувствовал злость, которая не принадлежала ему, но она овладевала его телом, жестокая, но молниеносная.
- Что ты видел, - спросил Рон. – Ты видел его у нас дома?
- Нет, я просто почувствовал ярость… он очень зол…
- Но это могла быть Нора, - громко сказал Рон. – Что ещё? Ты ничего не видел? Он кого-нибудь проклинал?
- Нет, я просто почувствовал ярость… я не смог понять…
Гарри чувствовал смятения, а Гермиона лишь всё ухудшила, спросив испуганным голосом:
- Это снова твой шрам? Что происходит? Я думала связь прервалась!
- Прервалась. Ненадолго, - пробормотал Гарри, его шрам до сих пор болел, он чего ему было сложно сосредоточиться. – Я… я думаю, оно возникает, когда он теряет контроль, так было…
- Но тебе нужно закрыть разум! – нервно сказала Гермиона. – Гарри, Дамблдор не хотел, чтобы ты пользовался этой связью, он хотел, чтобы ты её оборвал, вот зачем тебе нужна Окклюменция! Иначе Волдеморт может понасадить в твоём разуме фальшивых картинок, помнишь…
- Да, я помню, спасибо, - сказал Гарри, сжав зубы; ему не надо было напоминание от Гермионы ни о том, что однажды Волдеморт уже использовал эту связь между ними, чтобы заманить его в ловушку, ни о том, что по этой причине погиб Сириус. Он не хотел рассказывать им, что он увидел и почувствовал, от этого угроза, исходящая от Волдеморта, становилась сильнее. Шрам болел всё сильнее, это походило на самообман, отказ верить в то, что ты болен.
Он повернулся к Рону и Гермионе спиной, делая вид, что изучает старый гобелен с генеалогическим деревом Блэков. Гермиона вскрикнула. Гарри достал палочку и быстро повернулся, затем увидел серебристого Патронуса, пролетающего сквозь окно комнаты и приземляющегося на полу перед ними. Патронус принял форум горностая и заговорил голосом отца Рона.
- Семья в безопасности, не отвечайте, за нами следят.
- Патронус растворился в воздухе. Рон застонал, усаживаясь на диван, Гермиона подсела к нему, сжимая его руку.
- Они в порядке, они в порядке! – шептала она, и Рон почти засмеялся и обнял её.
- Гарри, - сказал он через плечо Гермионы, - я…
- Нет проблем, - сказал Гарри, чувствуя себя хуже, пока боль в голове росла. – Это твоя сеьмя, конечно, ты волновался. Я бы чувствовал себя так же. – Он подумал о Джинни. – Я так себя и чувствую.
Боль в шраме достигала своей апогея, горя так же, как и в Норе. Он едва слышал, как Гермиона сказала «Я не хочу оставаться одна. Можно мы поспим в спальных мешках, которые я принесла, здесь?»
Он слышал, как Рон согласился. У него больше не было сил сопротивляться боли. Нужно было сдаваться.
- Ванная, - пробормотал он и вылетел из комнаты очень быстро, даже не переходя на бег.
Он едва успел: запирая дверь дрожащими руками, он обхватил голову и упал на пол, затем вспышка агонии, он почувствовал ненависть, которая принадлежала не ему, как она овладевала его душой. Он увидел длинную комнату, освещённую лишь светом камина, а на полу лежал огромный светловолосый Пожиратель Смерти, крича и дёргаясь, над ним стоял человек с поднятой палочкой. Гарри заговорил высоким холодным беспощадным голосом.
- Ещё, Роул, или мы закончим и Нагини тебя скушает? Лорд Волдеморт не уверен, что он простит в этот раз… Ты вызвал меня для того, чтобы сказать, что Гарри Поттер снова убежал? Драко, покажи Роулу, как мы им недовольны… Сделай это или сам узнаешь!
В огонь полетело полено. Пламя занялось, его свет появился на испуганном остром белом лице – словно выныривая с большой глубины, Гарри тяжело задышал и открыл глаза.
Он раскинулся на холодном чёрном мраморном полу, его нос всего лишь в сантиметрах от серебряных змей, на которых стояла ванна. Он сел. В его сознании застыл образ мрачного, окаменевшего лица Малфоя. Гарри чувствовал отвращение к тому, что он увидел, судя по всему, Драко действительно подчинялся Волдеморту.
В дверь коротко постучали, и Гарри подпрыгнул, когда до него донёсся голос Гермионы.
- Гарри тебе нужна твоя зубная щётка? Она у меня.
- Да, ладно, спасибо, - сказал он, пытаясь говорить так, будто всё было в порядке, и встал, чтобы впустить её.
Глава 10. История Кричера.
Гарри проснулся ранним утром, в спальном мешке на полу в гостиной. Маленький кусочек неба выглядывал из-за тяжёлых полотняных штор. Небо было насыщенно-синим, цвета пролитых чернил, такое бывает незадолго до рассвета. Абсолютную тишину в комнате нарушало лишь тихое дыхание спящих Рона и Гермионы. Гарри сел в спальном мешке и посмотрел на друзей. В темноте, фигуры были едва различимы. Вчера Рон проявил галантность и настоял, чтобы Гермиона спала на подушках от дивана, поэтому её силуэт выделялся над силуетом Рона. Рука Гермионы свисала на пол, а пальцы замерли совсем рядом с рукой Рона. Гарри подумал, что они заснули, держась за руки. Странно, но эта мысль наполнила его грустью, Гарри почувствовал себя, очень одиноким.
Он посмотрел вверх. Ничего. Только потолок с причудливыми тенями, да покрытая паутиной люстра. Ещё вчера он стоял под ярким летним солнцем и показывал места гостям на свадьбе. Кажется, это было очень давно, может быть целую жизнь назад. Что будет дальше? Гарри снова лёг, не обращая внимания на жесткие доски. Он лежал, глядя в потолок, и мысли проносились в его голове словно стайка беспокойных рыб. Гарри думал о Хоркруксах, о трудной миссии, что Дамблдор возложил на него… Дамблдор…
Тоска что не отпускала его с тех самых пор, как великий волшебник был убит, но теперь она стала совсем другой. Обвинения, что он услышал от Муриель на свадьбе, словно клубок ядовитых змей свили себе гнездо у Гарри в голове, отравляя светлые воспоминания, о Дамблдоре, волшебнике, которым он всегда восхищался. Мог ли Дамблдор действительно допустить, что бы, что-то подобное случилось у него в семье? Неужели он когда-то был таким же, как Дадли, готовый равнодушно наблюдать, игнорировать и даже издеваться до тех пор, пока это не коснется его самого? Неужели он мог просто уйти, оставив свою маленькую сестрёнку запертой на всю жизнь только за то, что та не могла колдовать.
Гарри думал о Годриковой Лощине, о могилах, которые его наставник никогда не упоминал, о странном завещании Дамблдора, и его негодование росло. Почему старый волшебник ничего ему не рассказал? Почему не объяснил? Действительно ли Дамблдор так заботился о нём или Гарри был лишь инструментом, который заботливо полируют и точат, но отложат прочь, когда в нём отпадёт нужда? Инструментам нет нужды знать старые семенные тайны они просто должны хорошо выполнять свою работу.
Гарри больше не мог лежать в компании собственных мрачных мыслей. Пытаясь хоть как-то отвлечься, он вылез из спального мешка, взял палочку и тихо вышел из комнаты. В коридоре Гарри прошептал Lumus и начал карабкаться по лестнице, освещённой лишь светом волшебной палочки. На втором этаже была спальня, где они с Роном спали, когда жили здесь в прошлый раз. Он заглянул в комнату. Двери шкафа были открыты, а постельное бельё раскидано повсюду. Гарри вспомнил про перевернутую ногу тролля на первом этаже. Кто-то основательно порылся в доме, после того как его покинули члены ордена. Снейп или может Мундугус, он много чего стащил из этого дома до и после смерти Сириуса. Гарри заинтересованно посмотрел на портрет где иногда появлялся Финеас Нигелус Блек, прадед Сириуса, но картина была пуста, только серый фон на том месте, где должен был находиться её обитатель. Очевидно Финеас Нигелус проводил ночь на портрете в кабинете директора Хогсварда. Гарри поднялся ещё на несколько пролётов, пока не дошел до самого верхнего этажа, здесь были только две двери. К двери напротив него была прибита именная табличка, которая гласила “Сириус”.
Раньше Гарри ни разу не заходил в спальню крёстного. Он толкнул дверь, держа палочку над головой, чтобы осветить как можно больше места. Комната была просторной и когда-то должно быть была очень красивой. Большая кровать с красивой, резной деревянной спинкой. Высокое окно, прикрытое длинными вельветовыми шторами и люстра, покрытая пылью. В пазах люстры до сих пор стояли огарки свечей, застывший воск свисал наподобие сосулек. Толстый слой пыли покрывал фотографии на стенах и спинку кровати. Паутина протянулась от люстры к большому деревянному шкафу. Когда Гарри двинулся в глубь комнаты, он заметил стремительные движения потревоженных мышей. Когда Сириус был ровесником Гарри, он оклеил стены своей спальни множество плакатов и фотографий. Плакаты висели так густо, что лишь кое-где из-под них проглядывали серебристо серый шёлк обоев. То, что фотографии до сих пор висели на стенах, могло объясняться лишь тем, что родители Сириуса не смогли разрушить заклятье, которым он их приклеил. Вряд ли они могли по достоинству оценить вкусы их старшего сына. Похоже, Сириус зашел довольно далеко в стремлении подчеркнуть своё отличие от остальных Блеков. Несколько больших гербов Гриффиндора, тускло блестевшие атласом и золотом, множество фотографий мотоциклов. А так же несколько плакатов (Гарри оценил смелость Сириуса) с едва одетыми магловскими красотками в бикини. Гарри догадался, что это магловские девушки, потому что они не двигались. Навсегда застывшие на бумаге улыбки, покрытые пылью лица. Единственной волшебной фотографией, легко заметной в контрасте с остальными, было изображение четверых учеников Хогвардса стоящих рука об руку и смеющихся перед камерой. Гарри сразу узнал отца, растрёпанные волосы торчали во все стороны, совсем как у Гарри, и он тоже носил очки.
На фотографиях, которые были довольно заметны среди остальных волшебных плакатов, около него стоял Сириус, беззаботный, красивый, его молодое чуть высокомерное лицо светилось счастьем. Таким Гарри никогда не видел крёстного при жизни. Справа от Сириуса стоял Петегрю, почти на голову ниже остальных, пухлый с маленькими блестящими глазками. Даже на фотографии было заметно как он рад что его приняли в самую лучшую компанию в школе, вместе с Сириусом и Джеймсом, знаменитыми сорванцами, предметом восхищения и зависти всех других учеников. Слева от Джеймса стоял Люпин уже тогда с чуть потёртым видом, но и его окружала такая же атмосфера радости что и остальных, и может быть лёгкой неожиданности, что его приняли в компанию, а может Гарри просто знал об этом и додумал детали.
Он попытался отклеить фотографию, в конце концов, теперь этот дом принадлежал ему, но куда там, Сириус позаботился о том, что бы никто не имел возможности изменить интерьер его спальни. Небо за окном стало немного светлей, полоска света из-под штор осветила книги, обрывки бумаги и множество других мелких предметов разбросанных по ковру. Гарри наклонился и поднял несколько клочков бумаги. Один оказался страницей из старого издания Истории магии, авторства Батильды Багшот, второй был обрывком инструкции по техобслуживанию мотоциклов. Третий был написан от руки и сильно скомкан. Гарри осторожно расправил его.
Дорогой Мягколап,
Огромное спасибо тебе за подарок Гарри на день рожденья! Пока это его любимейшая игрушка. Всего один год, а уже вовсю летает по квартире на игрушечной метле, ему это так нравиться. К письму я приложила фотографию, так что сможешь посмотреть. Метла поднимается всего на полметра, но Гарри уже чуть не убил кота и разбил вазу, которую Петунья послала мне в подарок. (Ваза была ужасная, так что жалеть не о чем).
Джеймсу тоже очень понравилось, он уже решил, что Гарри станет великим игроком в квидич, но нам приходиться убирать все хрупкие предметы и не спускать с Гарри глаз пока он развлекается с метлой.
День рожденья вышел очень скромным, мы выпили чая с Батильдой, она всегда добра к нам и безумно любит Гарри. Так жаль, что ты не смог прийти, но дела Ордена конечно важнее, а Гарри всё равно ещё так мал что не понимает что это его день рожденья. Джеймс последнее время немного грустный он злиться, что вынужден сидеть здесь взаперти. К тому же Дамблдор всё ещё не вернул ему плащ-невидимку, так что даже не получается выйти немного прогуляться. Если бы ты мог заглянуть хоть ненадолго, это несомненно его очень взбодрит. Недавно заходил Питер. Мне показалось он чем то расстроен, но это наверное из за того что случилось с семьёй МакКиннон, я плакала всю ночь когда узнала о них. Батильда проводит с нами почти каждый день, она потрясающая женщина, часто рассказывает удивительно интересные истории о Дамблдоре…
Руки Гарри словно онемели. Он стоял неподвижно, по-прежнему сжимая в руках кусок письма чудесным образом дошедший до него через столько лет, но внутри него словно что-то взорвалось и растеклось по жилам. Покачнувшись, он сел на кровать. Гарри снова прочитал письмо, но не смог уловить больше смысла, чем в первый раз. Теперь он просто смотрел на рукописный текст. Мама писала буку «Г» точно так же как он сам. Он искал все эти буквы в тексте, и каждая отзывалась коротким всплеском радости, словно на какую-то короткую секунду он мог оказаться рядом с мамой. Это письмо было огромным сокровищем, доказательством того, что Лили Поттер жила на этом свете и её тёплые нежные руки когда то двигались по этому листку, выводя буквы чернилами. Буквы складывались в слова, в слова о нём, о Гарри, её сыне.
Нетерпеливо смахнув с глаз непрошенные слёзы, Гарри ещё раз перечитал письмо, на этот раз, сосредоточившись на деталях. Это было всё равно что слушать полузабытый голос.
У них был кот… наверное он погиб как и родители в Годриковой Лощине… или может быть просто сбежал когда некому стало его кормить… Сириус подарил ему его первую метлу… Его родители знали Батильду Багшот, может быть их познакомил Дамблдор? Дамблдор всё ещё не вернул Джеймсу его плащ-невидимку… определенно в этой строке что-то было…
Гарри остановился, обдумывая слова матери. Зачем Дамблдору понадобился плащ-невидимка? Гарри чётко вспомнил его слова “Мне не нужен плащ, что бы быть невидимым” может быть, кому-то не столь одаренному из членов Ордена потребовалась помощь?
Гарри продолжил…
Питер был здесь… Петегрю, предатель! Похоже, он чем-то «расстроен» да неужели. Может быть, он уже знал, что видит Джейма и Лили в последний раз?
И наконец снова Батильда, она рассказывала удивительные истории о Дамблдоре, кажется невероятным что он…
Дамблдор что? Но в письме было множество всего, что касалось Дамблдора и могло иметь эпитет “невероятный”. Например, то что он получил худшие в классе оценки на экзамене по превращениям, или наколдовал очаровательного осла, так похожего на Аберфорта...
Гарри вскочил и внимательно обыскал пол кабинета. Может быть, второй кусок письма лежит где-то здесь. Он схватил бумаги с рвением ничуть не меньшим чем у того, кто раньше здесь всё перевернул. Он выдвинул ящики стола, перетряхнул книги, встал на стул что бы проверить, не лежит ли что-нибудь в пыли на шкафу, заглянул под кресло, и даже, измазавшись в пыли, залез под кровать. Наконец, лёжа на полу Гарри, заметил обрывок бумаги под тумбочкой. Когда он вытащил его, это оказалась большая часть фотографии, которую Лили описала в письме. Черноволосый ребенок пролетает на крошечной метле, весело хохоча и пара ног, очевидно принадлежащих Джеймсу, следовала за ним. Гарри сунул фотографию в карман, к письму Лили и продолжил поиски недостающей части. После четверти часа поисков Гарри пришлось признать, что обрывка с окончанием письма в комнате нет. Может быть, оно просто затерялось за те шестнадцать лет, прошедших с момента его написания, или его забрал тот, кто обыскивал комнату?
Гарри прочел первую часть ещё раз, на этот раз выискивая намёки на то что во второй части письма могло быть таким ценным для пожирателей смерти, вряд ли его игрушечная метла. Единственное что он мог предположить это информация о Дамблдоре, которую могла рассказать Батильда. “Кажется невероятным что Дамблдор…” Что?
- Гарри? Гарри! Где ты? – раздались взволнованные голоса снизу.
- Я здесь, что случилось?
Снаружи раздался звук шагов, и Гермиона буквально влетела в комнату.
- Мы проснулись а тебя нет, и не знали где ты! – сказала Гермиона пытаясь отдышаться. Она повернулась к открытой двери и громко крикнула. - Рон! Я нашла его!
Сердитый голос Рона, разнёсся эхом с первого этажа.
- Хорошо, передай ему от меня, что он урод.
- Гарри, больше никогда так не исчезай. Пожалуйста, - сказала она сквозь слёзы, - мы так испугались!
Гермиона оглядела перевёрнутую комнату и спросила уже намного спокойнее.
- А что ты тут делал?
- Посмотри что я нашёл, - Гарри протянул ей письмо, Гермиона взяла его и быстро пробежала глазами. Когда она дочитала до конца, он посмотрела на Гарри и прошептала.
- О… Гарри…
- Есть ещё вот это, - Гарри протянул обрывок фотографии, и Гермиона улыбнулась, глядя на малыша на метле.
- Я искал недостающую часть письма, грустно сказал Гарри, но его здесь нет.
Гермиона осмотрелась.
- Это ты так всё перевернул или так было до тебя?
- Кто-то уже обыскивал это место. - Вздохнув, сказал Гарри.
- Как ты думаешь, что они искали?
Гарри задумался, что может быть ценного в старом доме Блеков.
- Наверное, информацию об Ордене, если это был Снейп.
- А ты не думаешь что у них и так было всё что нужно. Я имею в виду то, что Снейп ведь был членом Ордена.
- Ну тогда… Гарри захотелось обсудить свои догадки, - А что если они искали информацию о Дамблдоре? Что-нибудь вроде второй части этого письма? Ты знаешь Батильду? Мама упоминала её в письме, ты знаешь кто она?
- Кто?
- Батильда Багшот, автор…
- Истории магии, закончила фразу Гермиона, - ей стало любопытно, - так значит, твои родители знали её? Она была потрясающим магическим историком.
- Она жива и сейчас, сказал Гарри, --и живет в Годриковой Лощине. Тётя Рона, Муриель говорила о ней на свадьбе. Она знала и семью Дамблдора. С ней было бы очень интересно пообщаться, правда?
В улыбке Гермионы, которой она наградила Гарри, пожалуй, было слишком много тепла и понимания. Он забрал у неё письмо и фотографию, и положил их в мешочек, висевший на шее, старательно глядя в пол, что бы не смотреть на Гермиону и не выдать своих чувств.
- Я понимаю, почему ты хочешь поговорить с Батильдой о своей семье и Дамблдоре. Но это нам ничем не поможет в поисках хоркруксов, верно?
Гарри не ответил, и Гермиона продолжила, ещё настойчивей.
- Знаю, ты хочешь пойти в Лощину Годрика, но подумай обо мне, о Роне. Мне страшно от того как легко Пожиратели смерти нашли нас вчера. Я уверенна, что сейчас нам нужно избегать места, где похоронены твои родители. Они ожидают, что мы пойдем туда!
- Дело не только в этом, сказал Гарри по-прежнему избегая смотреть на Гермиону… Муриель рассказывала о Дамблдоре много нехороших вещей тогда на свадьбе… мне просто нужно знать правду. Я должен…
Гарри рассказал её всё что услышал от Муриель. Когда он закончил Гермиона кивнула.
- Конечно я понимаю почему это тебя так расстраивает, Гарри…
- Ничего меня не расстраивает, - солгал он, - Я просто хочу знать что случилось на самом деле…
- Гарри, ты правда думаешь что можешь услышать правду от вредной старой карги вроде Муриель, или может от Риты Скитер? Как ты можешь верить хоть какой-то из их глупых сплетен? Ведь ты хорошо знал Дамблдора.
- Я думал, что хорошо его знал! Гарри хотел сказать это громко и уверенно, но вышло невнятное бормотание.
- Гарри, помнишь статью Риты, в которой она писала о тебе? Много там было правды? Додж прав, почему ты позволяешь, чьим то глупым сплетням омрачать твои воспоминания о Дамблдоре? Лучше выкинь это всё из головы, тебе сейчас эти мысли ничем не помогут.
Гарри отвернулся, пытаясь не выдать кипевшее в нём раздражение. Опять ему указывают, во что верить, а во что нет. Он все лишь хочет знать правду. Почему все так уверенны, что ему лучше обо всём забыть?
- Может, пойдем на кухню, - предложила Гермиона после недолгой паузы, - перекусим что-нибудь.
Гарри неохотно согласился, и последовал за ней. Когда он проходил мимо двери что вела в другую комнату, он заметил небольшую надпись белой краской. Поверх надписи прошли глубокие царапины к тому же буквы были маленькие, поэтому Гарри не заметил её, когда шёл в комнату Сириуса. Надпись была помпезной, аккуратно выведенные слова гласили:
Не входить!
Без особого разрешения
Регулуса Арктуруса Блека
Что-то в таком духе Перси Уизли мог написать на дверях своей спальни, но было что-то, несколько секунд он пытался понять что, а потом прочёл надпись ещё раз. И внутри у него всё задрожало.
- Гермиона? – Удивительно, но его голос был абсолютно спокоен.
- Да? Гарри?
Гермиона уже успела спустилась по лестнице на этаж ниже.
- Поднимись, пожалуйста, обратно.
- А что случилось?
- Этот Р.А.Б. Кажется я нашел его.
Гермиона сдавленно ойкнула и тут же взлетела наверх.
- В письме твоей мамы? Но где? Я не заметила…
Гарри покачал головой, а потом просто указал на надпись на дверях комнаты Регулуса. Она прочитала, а затем схватила руку Гарри с такой силой, что он вздрогнул.
- Брат Сириуса, - прошептала она.
- Он был одним из Пожирателей Смерти, - сказал Гарри, - Сириус говорил мне о нём. Он присоединился к Волдеморту когда был совсем мальчишкой, не старше нас. Сириус сказал, что он испугался и пытался покинуть общество, поэтому они и убили его.
- Да, все сходится, Гермиона шумно вздохнула, - Если он был Пожирателем Смерти, то общался с Волдемортом, и когда он разочаровался в нем, он мог захотеть если не убить Волдеморта, то хотя бы лишить его части сил.
Гарри только сейчас понял, что Гермиона до сих пор крепко держит его за руку. Она немного отстранилась и разжала пальцы, потом вышла из комнаты перегнулась через перила и закричала.
- Эй Рон! РОН! Поднимайся сюда скорее!
Рон появился через минуту тяжело дыша, с палочкой наготове.
- Что случилось? Если это опять гигантские пауки я хочу сначала позавтракать, прежде чем…
Он нахмурился и присмотрелся к надписи, на которую ему указывала Гермиона.
- Ну что? Это брат Сириуса верно? Регулус Артурур… Регулус… Регулус… Р.А.Б.? Ты же не думаешь?
- А вот это мы сейчас и узнаем, - сказал Гарри и толкнул тяжёлую дверь. Она не пошевелилась, заперто.
Гермиона поднесла палочку к дверной ручке и произнесла “Алохамора.” В двери что-то щёлкнуло, и она открылась. Все трое переступили порог, оглядываясь по сторонам.
Спальня Регулуса была лишь немного меньше, чем комната Сириуса, и точно так же старые стены хранили дух хозяина. Но если Сириус всеми силами стремился подчеркнуть своё отличие от семьи Блеков, Регулус был его полной противоположностью. Цвета Слизерина, изумрудный и серебряный, царили повсюду, в драпировке мебели, в цвете обоев и оконных рам. Герб Блеков был кропотливо выведен над кроватью вместе с семейным девизом TOUJOURS PUR («чисты всегда» - латынь).
Чуть ниже на стене висели вырезки из газет пожелтевшие от времени, образуя своеобразный коллаж с неровно обрезанными краями. Гермиона пересекла комнату и подошла к вырезкам.
- Ого! Они все о Волдеморте. Регулус похоже был его большим фанатом, за несколько лет до того как сам стал одним из Пожирателей…
Небольшое облачко пыли поднялось от покрывала, когда она села на кровать, что бы внимательно их изучить. Тем временем Гарри заметил фотографию. Команда Хогвардса по Квидичу улыбалась Гарри из рамки. Он подошел поближе и увидел змей вышитых у них на груди – слизеринцы. Регулуса можно было легко узнать на фото, он сидел в середине во втором ряду, он был немного похож на своего брата, чёрные волосы и такое же надменное лицо, но Регулус был меньше, ниже ростом и не столь красив.
- Он был Ищейкой, - сказал Гарри, - как я.
- Что, - чуть рассеяно спросила Геримиона, она всё ещё была погружена в чтение подшивки статей о Волдеморте.
- Он сидит в середине второго ряда, это место Ищейки… ладно неважно… Гарри понял, что его всё равно не слушают. Рон стоял на карачках, выискивая что-нибудь под шкафом. Гарри осмотрел комнату на предмет возможных тайников и подошёл к столу, но опять, кто-то уже как следует здесь всё обыскал, содержимое ящика стола было перевёрнуто. Судя по следам на потревоженном слое пыли, произошло это совсем недавно. Повсюду валялись старые перья, старые исписанные от руки тетради и недавно разбитая чернильница. Её чуть подсохшее содержимое покрывало те вещи, которые остались лежать в ящике.
- Есть более простой способ, - решила Гермиона, пока Гарри вытирал о джинсы измазанные в чернилах пальцы. Она подняла палочку и выкрикнула заклинание:
- Ацциo медальон!
Однако ничего не произошло.
Рон перебиравший складки опущенных штор, выглядел разочарованным.
- Вот и всё? Его здесь нет?
- Может и есть, но он прикрыт контр заклятьями, не дающими призвать вещь с помощью магии.
- Вроде тех, что Волдеморт наложил на каменный бассейн в пещере, - сказал Гарри, вспомнив как он не смог призвать фальшивый медальон.
- Ну и как нам тогда искать?
- Вручную, как обычные люди.
- Какая отличная идея, сказал Рон и прищурившись от пыли продолжил поиски в шторах. В течении следующего часа они облазили каждый уголок комнаты но, в конце концов, пришли к выводу, что его там нет.
Солнце встало. Его лучики слепили сквозь мрачно-зеленую ткань штор.
- Он может быть спрятан в где-нибудь доме, - сказала Гермиона обнадёживающим голосом, пока они спускались по лестнице. Чем сильнее падали духом Гарри и Рон, тем более решительной становилась Геримона.
- Удалось ли Регулусу уничтожить хоркрукс или нет, он хотел чтобы эта вещь была надёжно спрятана от Волдеморта. Помните все эти ужасные вещи, от которых нам пришлось избавиться, когда мы были здесь в прошлый раз. Часы стреляющие арбалетными стрелами, старая мантия что накинулась на Рона и чуть его не задушила. Может быть Регулус сделал это всё для того что бы защитить тайник с медальоном, хоть мы тогда этого не понима… ма…
Гарри и Рон с удивлением посмотрели на Гермиону, она стояла с глупым видом ногой замершей в воздухе, словно её ударила молния, зрачки расфокусировались и смотрели куда-то вдаль.
- …мали, - закончила она шёпотом.
- Что такое спросил Рон?
- Медальон! Он был в секретере в гостиной и никто не мог его открыть и мы… мы…
Гарри почувствовал словно у него внутри упал кирпич, он тоже вспомнил как они играли с блестящей побрякушкой, каждый по очереди пытаясь открыть. В конце концов, медальон выбросили в кучу мусора вместе с табакеркой полной бородавочного порошка и музыкальной шкатулкой моментально погружавшей слушателей в сон.
- Кричер множество выброшенных вещей притащил назад, - сказал Гарри. Это был их последний шанс, тонкая ниточка надежды. - Он целую гору мусора спрятал в буфете на кухне. Идём!
Они сбежали, вниз перепрыгивая сразу через две ступеньки. Они так громко шумели, что разбудили портрет матери Сириуса когда проходили через холл.
«Мерзкие грязнокровки!» Крики преследовали их всё время пока они спускались, до тех пор пока за ними не захлопнулась массивная дверь кухни. Гарри проскользнул к двери в каморку Кричера и открыл её. За дверью лежали старые грязные одеяла, на которых домашний эльф когда-то спал, но они больше не блестели от барахла, которое Кричер когда-то сюда натащил. Единственное что напоминало о тех временах, было старое издание книги «Благородство природы: Генеалогия волшебников». Отказываясь верить собственным глазам, Гарри обыскал и перетряхнул одеяла, единственное, что он нашел, было тело дохлой мыши. Окоченевший трупик выпал из одеяла и мрачно покатился по полу. Рон взревел и взобрался на кухонный табурет. Гермиона закатила глаза.
- Ещё не всё! - Упрямо сказал Гарри, затем громка закричал, - Кричер!
С громким треском домовой эльф, он был той частью наследства Сириуса которую Гарри принял с наибольшей неохотой, появился из ниоткуда перед пустым и холодным камином. Эльф был очень худ, в половину человеческого роста, его бледная кожа собиралась в складки, белые волоски обильно росли из его ушей, напоминавших крылья летучей мыши. Он по прежнему кутался в грязные лохмотья, в которых Гарри впервые его увидел. Высокомерный взгляд эльфа показывал, что его отношение к Гарри, изменилось не больше чем вкус к одежде.
