Только тот, кто легко может заработать большое количество денег и так же легко от них избавиться, будет достаточно убедителен, говоря о том, что деньги не главное в жизни

Если несколько веков назад китайский мастер боевого искусства показывал силу своего учения побеждая, будучи безоружным, вооруженного всадника, то современный властитель дум, показывая свое умение ученикам, должен легко побеждать на рынке, вступая в конкурентную борьбу с компаниями обладающими в сотни и тысячи раз большими ресурсами, финансовыми, организационными и техническими. Ничто другое не является сегодня доказательством силы учения.

 

Только свобода человека, не ограниченная никакими внешними условиям, но ограниченная внутренними духовными взглядами способна привести человека к тому, о чем человечество мечтает уже многие тысячелетия.

 

Но с помощью насилия, как уже не однажды доказывала история, нельзя привести ни одного человека, ни человечество к счастью.

Только свободное откровение человека, свободное его творчество желанно для Бога и задано Богом, только оно отвечает на Божью тоску по человеку. Бог ждет от человека свободного дерзновения творчества. Но в исторической судьбе человека, в конкретной человеческой истории, постоянно происходят срывы с пути свободы на пути принуждения и необходимости. Вся человеческая история наполнена такими соблазнами, от соблазнов принудительной католической или византийской теократии до соблазнов принудительного социализма, труден и трагичен путь свободы, потому что, поистине, нет ничего ответственнее и ничего более героического и страдальческого чем путь свободы. Всякий путь необходимости и принуждения — путь более легкий, менее трагический и менее героический. Вот почему человечество, в своих исторических путях, постоянно сбивается на соблазн подмены путей свободы путями принуждения.

Н. Бердяев «Смысл истории»

 

Возможность быть самым сильным в военном ли, экономическом ли смысле слишком искушает применить силу из лучших побуждений.

 

Но только достаточно духовно развитый человек, способный избежать этого искушения, может быть достоин овладеть «экономическим айкидо».

 

В какой стране может быть создана эта новая религия, по настоящему духовная и по настоящему эффективная в современной жизни?

 

Россия заплатила страшную цену за проверку на опыте, что будет, если на первое место поставить экономику и довести эту идею К. Маркса до логического конца. Атеизм мгновенно превратил в ничто человеческую жизнь, а необходимость развития производительных сил повысила себестоимость человеческой жизни до стоимости ежедневной баланды, ватника и затрат на нары.

 

Еще до ужасных событий которые произошли в России под влиянием коммунистических идей Н. Бердяев пишет:

 

Но русскому сознанию дано понять кризис культуры и трагедию исторической судьбы более остро и углубленно, чем более благополучным людям Запада. В душе русского народа, быть может, сохранилась большая способность обнаруживать волю к чуду религиозного преображения жизни. Мы нуждаемся в культуре, как и все народы мира, и нам придется пройти путь цивилизации. Но мы никогда не будем так скованы символикой культуры и прагматизмом цивилизации, как народы Запада. Воля русского народа нуждается в очищении и укреплении, и народ наш должен пройти через великое покаяние. Только тогда воля его к преображению жизни даст ему право определить свое призвание в мире.

Н. Бердяев «Воля к жизни воля к культуре»

 

Если бы коммунизм оказался эффективнее экономически, чем западная или в частности американская экономика, то победил бы именно он. Во второй мировой войне две тирании, одну из которых возглавлял Гитлер, а вторую Сталин, выясняли кто сильнее. И в результате борьбы двух тираний победила более жестокая, коварная, и беспринципная.

 

Например, после ужасных поражений лета 1941 года Сталин (практически уничтоживший православную церковь и посадивший в лагеря десятки миллионов людей) мог обратиться по радио к гражданам России: «Братья и сестры!»

 

Победив Гитлера, коммунистическая идеология проиграла холодную войну, экономически рыночная экономика, западная идеология оказалась сильнее.

 

И именно поэтому западная идеология и опаснее! Он намного безнравственнее чем нам сегодня кажется.

 

Утверждать, что социальный прогресс производит нравственность, все равно что утверждать, что постройка печей производит тепло. Тепло приходит от солнца; печи же производят тепло только тогда, когда в печи положены дрова, т.е. работа солнца. Точно так же и нравственность происходит от религии. Социальные же формы жизни производят нравственность только тогда, когда в эти формы жизни вложены последствия религиозного воздействия на людей — нравственность.

Л.Н. Толстой «Религия и нравственность»

 

Пока еще Запад питается тем запасом дров, которые были заготовлены ранее, но новые не заготавливаются. И та мораль, которая там есть, давно забыла свои корни, а значит может и подстраивается к «текущему моменту».

 

Все наше славянофильское сознание было проникнуто враждой не к европейской культуре, а к европейской цивилизации. Тезис, что «Запад гниет», и означал, что умирает великая европейская культура и торжествует европейская цивилизация, бездушная и безбожная.

...Но старая Европа изменила своему прошлому, отреклась от него. Безрелигиозная мещанская цивилизация победила в ней священную культуру.

...Лучшие люди Запада ощущали эту смертельную тоску от торжества мамонизма в старой Европе, от смерти духовной культуры — священной и символической — в бездушной технической цивилизации.

Н. Бердяев «Воля к жизни и воля к культуре»

 

Античеловечность рыночной экономики глубже запрятана, но повторюсь, как только мы честно признаем, что для среднего жителя страны западной демократии деньги находятся на первом месте и от преступлений его удерживает только уважение к закону и страх наказания, мы легко можем построить прогноз будущего.

 

Этот прогноз хорошо описан в западных фантастических фильмах; создание людей с заданной программой поведения, тотальный контроль, вживление электронных устройств наблюдения в мозг и т. п.

 

Из вышеописанного понятно, что это уже не сюжеты фантастических фильмов, это то, что уже входит в жизнь. И если компьютер 10 лет назад был мало кому известен, то сейчас очень многие умеют им пользоваться. Что из сюжетов фантастических фильмов будет в нашей жизни через десять лет?

 

То что нельзя отменить, можно превратить в свою противоположность.

 

Она увлеклась темой. У Джулии все неизменно сводилось к ее сексуальности. И когда речь заходила об этом, ее суждения бывали очень проницательны. В отличие от Уинстона она поняла смысл пуританства, насаждаемого партией. Дело не только в том, что половой инстинкт творит свой собственный мир, который неподвластен партии, а значит должен быть по возможности уничтожен. Еще важнее то, что половой голод вызывает истерию, а она желательна, ибо ее можно преобразовать в военное неистовство и в поклонение вождю. Джулия выразила это так:

— Когда спишь с человеком, тратишь энергию; а потом тебе хорошо и на все наплевать. Им это — поперек горла. Они хотят, чтобы энергия в тебе бурлила постоянно. Вся эта маршировка, крики, махание флагами — просто секс протухший. Если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трехлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи?

«Очень верно, — подумал он. — Между воздержанием и политической правоверностью есть прямая и тесная связь. Как еще разогреть до нужного градуса ненависть, страх и кретинскую доверчивость, если не закупорив наглухо какой-то могучий инстинкт, дабы он превратился в топливо? Половое влечение было опасно для партии, и партия поставила его себе на службу».

Джордж Оруэлл, «1984»

Если коммунисты секс отменили (в СССР секса нет), то западная демократия при помощи порнографии его превратила нечто механистичное и бездушное, и то другое есть искажение и извращение. В одном случае секс нечто аморальное и запретное, в другом нечто искусственное и потребительское.

 

Общее одно, личность в сексуальных отношениях не имеет значения, имеет значение наличие или отсутствие удовольствия на Западе или выполнение супружеского долга у коммуниста. Сейчас маятник качнулся в противоположную сторону, к свободной любви в России и к пуританской морали на Западе, но как вы понимаете это изменения все в той же бездуховной плоскости.

 

Но продолжим цитату из Д. Оруэлла

 

Т акой же фокус проделали с родительским инстинктом. Семью отменить нельзя; напротив любовь к детям, сохранившуюся почти в прежнем виде, поощряют. Детей же систематически настраивают против родителей, учат шпионить за ними и доносить об их отклонениях. По существу, семья стала придатком полиции мыслей. К каждому человеку круглые сутки приставлен осведомитель — его близкий.

Джордж Оруэлл, «1984»

 

Я слышал, что в Германии младшим школьникам дают задание на дом — подежурить на перекрестке и записывать номера автомашин, которые тронулись на желтый свет светофора. Разумеется, на красный там не ездят.

 

«Тот же Анненков, говоря о «страшной немецкой честности» и «совершенной... неспособности сделать что-нибудь не вседневное», с иронией отмечал: «Клеветники говорят, что в Германии случаются преступления: вы понимаете, как это мнение ложно и неприлично»

И. Виноградов, В. Воропаев

 

Школьник, который записывал номера автомашин, всю жизнь будет знать, что кто-то в любой момент может внимательно наблюдать за ним.

 

России понадобился опыт сталинский лагерей, чтобы донос властям стал предательством и человек не мог гордиться этим.

 

Но что следует дальше, дальше за тотальной слежкой и безукоризненным выполнением законов?

 

Мы разорвали связи между родителем и ребенком, между мужчиной и женщиной, между одним человеком и другим. Никто уже не доверяет ни жене, ни ребенку, ни другу. А скоро и жен и друзей не будет. Новорожденных мы заберем у матери, как забираем яйца из-под несушки. Половое влечение вытравим. Размножение станет ежегодной формальностью, как возобновление продовольственной карточки. Оргазм мы сведем на нет. Наши неврологи уже ищут средства.

...Не будет искусства, литературы, науки. Когда мы станем всесильными, мы обойдемся без науки. Не будет различия между уродливым и прекрасным. Исчезнет любознательность, жизнь не будет искать себе применения. С разнообразием удовольствий мы покончим. Но всегда — запомните, Уинстон, — всегда будет опьянение властью, и чем дальше, тем сильнее, тем острее. Всегда, каждый миг, будет пронзительная радость победы, наслаждение оттого, что наступил на беспомощного врага. Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека — вечно.

 

... Лицо для растаптывания всегда найдется. Всегда найдется еретик, враг общества для того, чтобы его снова и снова побеждали и унижали. Все что вы перенесли с тех пор, как попали к нам в руки, — все это будет продолжаться, только хуже. Никогда не прекратятся шпионство, предательства, аресты, пытки, казни, исчезновения. Это будет мир террора — в такой же степени, как мир торжества. Чем могущественнее будет партия, тем она будет нетерпимее; чем слабее сопротивление, тем суровее деспотизм.

...Вот какой мир мы построим, Уинстон. От победы к победе, за триумфом триумф и новый триумф: щекотать, щекотать, щекотать нерв власти. Вижу, вам становится понятно, какой это будет мир. Но в конце концов вы не просто поймете. Вы примите его, будете приветствовать, станете его частью.

Джордж Оруэлл, «1984»

 

Вы скажете, что в западной демократии это невозможно, но вспомните борьбу с антикоммунизмом в США, как они сами это назвали — «охота за ведьмами».

 

Но сейчас внешний враг становится все слабее и слабее. И наступит час, когда понадобится новый невероятно опасный враг, в борьбе с которым должны будут сплотиться люди, и так как снаружи уже никто не будет противостоять, этот враг будет найден внутри.

 

Западная демократия спасла мир от угрозы коммунизма и теперь она начнет, она имеет право, учить как надо жить правильно.

 

Свободный человек распоряжается только тем, чем можно распоряжаться беспрепятственно. А распоряжаться вполне беспрепятственно можно только самим собою. И потому, если ты увидишь, что человек хочет распоряжаться не самим собою, а другим, то знай, что он не свободен: он сделался рабом своего желания властвовать над людьми.

Эпиктет

 

И еще одно высказывание по поводу желания вести мир к лучшей жизни.

 

Скажу тем, кто хотел бы принудительно вести мир к совершенству: такое употребление насилия, т.е. зла для целей блага, было бы признанием, что благо само по себе не имеет силы, что зло сильнее его, — это было бы поклонением тому началу зла, которое владычествует над миром.

В.С. Соловьев

 

Но попробуем представить себе, как тирания может быть создана на Западе.

 

Учитывая, что уровень жизни на Западе все возрастает, рано или поздно значение материальных стимулов начнет падать (прямо по К. Марксу). Если уже сейчас Запад живет по принципу — «каждому по труду», то рано или поздно в результате развития социальных программ начнет воплощаться в жизнь принцип — «каждому по потребностям».

 

Но так как значение материальных стимулов начнет уменьшаться (все необходимое и не только необходимое, будет у каждого) начнет повышаться значение моральных стимулов. А для того, чтобы решать кому и сколько моральных стимулов выделить, необходимо определять победителей. То есть неизбежно введение чего-то похожего на наше соцсоревнование.

 

Для того чтобы оценить кто победил, нужен тот, с кем сравнивать, — идеал (суперамериканец). То есть без культа какой-нибудь личности соцсоревнование невозможно. Так же как невозможен чемпионат мира без чемпионов. Когда будет выработан образ суперамериканца, то необходимо будет система оценки моральных качеств американца в сравнении с идеалом, то есть контроль за поведением и затем разумеется «помощь» тем, кто не очень похож на идеал. Так как забота о человеке будет поощряться в соцсоревновании, никто не окажется без «помощи».

 

Для любого русского человека дальнейший сценарий известен, но так как Западом это не пережито, то и опасность этого сценария для них неочевидна. Тем более, что психологические особенности западного человека, более наивного, исполнительного и обязательного, делают для все это для него в сотни раз опаснее.

 

Среднему американцу очень трудно представить себе, как это можно, говорить одно, делать другое, а думать третье и поэтому все будет, в том числе и лидерами, восприниматься за чистую монету. А это исключает возможность инакомыслия внутри этой системы.

 

Находясь в рамках рационального мышления западная цивилизация неизбежно, планомерно повторит то, что мы сделали после 1917 года, но так как к этому их приведет не злая воля одного человека, а беспощадная логика развития, то и шансов на разрушение тоталитаризма у них будет слишком мало. Повторю еще раз цитату из «Розы Мира» Даниила Андреева.

 

Тирания будет тем более абсолютной, что тогда закроется даже последний, трагический путь избавления: сокрушения тирании извне, в итоге военного поражения: воевать будет не с кем, подчинены будут все. И всемирное единство, мечтавшееся столькими поколениям, потребовавшее стольких жертв, обернется своей демонической стороной: своей безысходностью в том случае, если руководство этим единством возьмут ставленники темных сил.

 

Джордж Оруэлл подробно описал философию власти. Как бы ни казались эти слова страшны, за ними стоит еще более страшная действительность.

 

Нас не занимает чужое благо, нас занимает только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долгая жизнь, ни счастье — только власть, чистая власть. Что означает чистая власть, вы скоро поймете. Мы знаем что мы делаем, и в этом наше отличие от всех олигархий прошлого. Все остальные, даже те кто напоминал нас, были трусы и лицемеры. Германские нацисты и русские коммунисты были уже очень близки к нам по методам, но у них не хватило мужества разобраться в собственных мотивах. Они делали вид и, вероятно, даже верили, что захватили власть вынужденно, на ограниченное время, а впереди рукой подать, уже виден рай, где люди будут свободны и равны. Мы не такие, мы знаем, что власть никогда не захватывают для того, чтобы от нее отказаться. Власть не средство; она цель. Диктатуру учреждают не для того, чтобы охранять революцию; революцию совершают для того, чтобы установить диктатуру. Цель репрессий — репрессии. Цель пытки — пытка. Цель власти — власть.

Теперь вы меня понимаете?

Джордж Оруэлл, «1984»

 

После этого остается только спросить, что является целью экономического господства, к чему так рвется любая западная держава находящаяся на гребне успеха? И второй вопрос, за счет чего это (экономическое господство) достигается.

 

Но что касается вас, власть — покуда только слово. Пора объяснить вам, что такое «власть». Прежде всего вы должны понять, что власть коллективна. Индивид обладает властью настолько, насколько он перестал быть индивидом... Один — свободный — человек всегда терпит поражение. Так и должно быть, ибо каждый человек обречен умереть, и это самый большой его изъян. Но если он сможет полностью, без остатка подчиниться, если он может отказаться от себя, если он может раствориться в партии так, что он станет партией, тогда он всемогущ и бессмертен. Во-вторых, вам следует понять, что власть — это власть над людьми, над телом, но самое главное над разумом.

Джордж Оруэлл, «1984»

Опаснее всего то, чего человечество еще не знает, того чего нет в его опыте. Власть над сознанием людей достигалась ранее через власть над телом. Страх физических страданий и смерти заставлял принимать чужие взгляды. Но внутренние сомнения оставались. Современные психотехники позволяют добиться того, что человек изменит свои взгляды, как ему будут казаться сознательно и добровольно.

...Он смолк, а потом спросил, как учитель способного ученика: — Уинстон, как человек утверждает свою власть над другими?

Уинстон подумал.

— Заставляя его страдать, — сказал он

— Совершенно верно. Заставляя его страдать. Послушания недостаточно. Если человек не страдает, как вы можете быть уверены, что он исполняет вашу волю, а не свою собственную? Власть состоит в том, чтобы причинять боль и унижать. В том, чтобы разорвать сознание людей на куски и составить снова в таком виде, в каком вам угодно.

Джордж Оруэлл, «1984»

 

Если вы подумаете, что делают с сознанием людей современные средства массовой информации, то согласитесь, что это и есть разрывание сознания людей на куски и составление в другом порядке.

 

После того, как рациональное мышление поставлено во главу угла оно и стало способом подчинения себе людей.

 

Правильно то, что логично, ведь так? Правильно то, что дает результаты. Согласны? А результаты ведь важнее всего, так? А если результаты важнее всего, то они важнее человека. Логика неизбежно приведет к тому, что человек станет вторичен, а общество первично, и таким образом человек будет вынужден подчинить все свои интересы интересам общества.

 

Рационалистическое мышление античеловечно по своей природе.

 

Правды на земле не было, нет, не будет и не должно быть; при человеческой правде люди забудут божественную истину!

К. Н. Леонтьев

 

Только отход от сухого, рационального, бездушного подхода может дать шанс.

 

... нынешняя цивилизация идет к своему неизбежному логическому концу. И как уже бывало в истории предыдущих цивилизаций, в недрах стареющей зарождаются ростки новой — суперцивилизации. Ее чертами будут овладение психической энергией, постижение многомерности, утверждение космического сознания. Но для этого нужно переместить весовую функцию сознания, шагнуть от Декарта к Спинозе, включить человека в единый природный комплекс.

А. Мартынов «Исповедимый путь»

 

Но много ли шансов будет у этих ростков будущего?

 

В российских фильмах герой-одиночка, вставший на борьбу с мафией или государством всегда гибнет, мы слишком хорошо знаем, что одиночка не может победить в условиях тоталитарного государства.

 

В американских фильмах герой-одиночка побеждает. Для наивных американцев мир выглядит именно так.

 

Иосиф Бродский в своей речи при вручении ему Нобелевской премии (1987 г.) говорит:

 

Однако, перед тем как перейти к поэзии, я хотел бы добавить, что русский опыт было бы разумно рассматривать как предостережение хотя бы уже потому, что социальная структура Запада в общем до сих пор аналогична тому, что существовало в России до 1917 года. (Именно этим, между прочим, объясняется популярность русского психологического романа XIX века на Западе и сравнительный неуспех современной русской прозы. Общественные отношения, сложившиеся в России в XX веке, представляются, видимо, читателю не менее диковинными, чем имена персонажей, мешая ему отождествить себя с ними). Одних только политических партий, например, накануне октябрьского переворота 1917 года в России существовало уж никак не меньше, чем существует сегодня в США или Великобритании. Иными словами человек бесстрастный мог заметить, что в определенном смысле XIX век на Западе еще продолжается. В России он кончился; и если я говорю, что он кончился трагедией, то это прежде всего из-за количества человеческих жертв, которые повлекла за собой наступившая социальная и хронологическая перемена.

 

Россия получила ужасную прививку от единомыслия и единственно верной теории. Сейчас любой человек, оказавшийся несколько раз правым и рассказывающий о своих успехах в России с помощью средств массовой информации, вызывает тайную надежду аудитории, что в следующий раз он убедится, что все обстоит совсем по-другому.

 

Спинным мозгом русский чувствует опасность правоты одного человека, одной теории, одной группы людей, одной партии.

 

Именно этим видимо и объясняется неприятие западного образа жизни до конца в России, слишком уж все хорошо, слишком уж все складно. По-настоящему американцы согласны с друг другом, может быть немного другая налоговая политика, может быть немного другая социальная политика, но с тем, что нет ничего лучше рыночной экономики и западной демократии согласны практически все.

 

Но что такое демократия хорошо объясняет следующая цитата:

 

Когда среди 100 человек один властвует над 99, это несправедливо, это деспотизм; когда 10 властвует над 90, — это также несправедливо; это олигархия; когда же 51 властвует над 49 (и то только в воображении — в сущности же опять 10 или 11 из этих 51) — тогда это совершенно справедливо, — это свобода!

Люси Малори

 

В сегодняшней России если и можно найти согласие, так это в том, что ни одна из официальных точек зрения не является верной, все что делалось, делается и будет делаться неправильно и что дальше будет еще хуже.

 

И это совершенно верно. Любая деятельность, не имеющая в своей основе духовного начала, бессмысленна и бесполезна.

 

Россия предчувствует, хотя еще и не может сформулировать, ту мысль, которую еще в начале века пытался донести Н. Бердяев.

 

Я мыслю эту новую эру как раскрывающую два пути перед человеком. На вершине истории происходит окончательное раздвоение. Человек волен пойти путем самоподчинения себя высшим божественным началам жизни и на этой почве укрепить свою человеческую личность и волен подчинить и поработить себя другим, не божественным и не человеческим, а злым сверхчеловеческим началам. Эта есть тема о том, почему всемирная история есть внутреннее раскрытие Апокалипсиса. Личность человеческая, на вершине новой истории, не может вынести рабства у общества и у природы, и вместе с тем она чувствует все большее и большее рабство и у природы, и у общества. Происходит порабощение человеческой личности природой и общественной средой.

Машиной, развитием материальных производительных сил пытался человек овладеть природными стихиями, но вместо этого он становится рабом созданной им машины и созданной им материальной социальной среды. Это уже обнаружено в капитализме и будет обнаружено социализме. Таков трагический результат всей новой истории, трагическая ее неудача.

 

Видимо, большинство жителей России каким-то образом способно осознать:

 

«Когда у человека не происходит духовного роста, он умирает и его страдания могут облегчить только пост и молитва»

А Тихомиров «Трактаты»

 

Человечество находится сегодня в этой ситуации, рост духовного уровня прекратился и человечество начало болеть, умрет оно или выздоровеет сегодня вряд ли можно сказать. А когда речь идет о смерти, духовной смерти, разумеется, ни одно из заявлений политиков о экономике и правовом государстве и тому подобном не находит отклика в русской душе.

 

Повторюсь, что сегодня единственной точкой зрения в России, с которой согласны, такова: все делается не то и не так.

 

То есть другими словами Россия находится в оппозиции сама к себе. Это звучит достаточно бессмысленно, но если представить себе, что Россия находится в оппозиции не сама к себе, а к остальному миру, то вроде бы в этой позиции появляется смысл. То есть, если система рыночной экономики так хороша, западная демократия так великолепна, то попробуйте внедрить ее в России. Или попробуйте организовать в России японские кружки качества или что там у вас еще есть. При виде такой попытки у любого русского на лице появляется лукавая улыбка. Смысл ее понятен в России, но трудно объяснить на Западе.

 

Легче всего здесь было бы привести известную цитату о том, что умом Россию не понять... Но если Россию не понять умом, то чем? Вот что говорит о понимании Г. Гурджиев.