Просто подумай об этом, пожалуйста. Я очень сильно тебя люблю. Я хочу, чтобы ты осталась в моей жизни навсегда. Я хочу каждый день просыпаться с тобой. 3 страница

История рассказывала о том, как он страдал от рук своего отца, и та ночь была последним гвоздём в его гробу. Он мог справиться со смертью Пола, со старыми воспоминаниями и чувствами, который обострились, но вышедшая история – это слишком.

Я знаю, он чувствует, что его выставили миру в качестве слабого человека, каким он себя считает. Это калечит его, и единственный способ справиться с эмоциями, который он знает, – прятать их с помощью наркотиков. Так он больше не сможет чувствовать.

Оборотная сторона такова: он не видит, что перестаёт любить тоже. Он перестает любить меня на каком–то базовом уровне.

Он всё ещё здесь, похоронен глубоко внутри себя. Но сейчас Джейк, который рядом со мной, не любит меня. Не так. И не потому что он не хочет, а потому что не может. Так что теперь от меня зависит, как найти способ вернуть его обратно.

Я думаю, он начал употреблять их снова в то время, когда начался тур по США. На каком–то подсознательном уровне я знала, но просто не хотела верить. Но сейчас это стало слишком сложно игнорировать.

Он пошёл принять душ сегодня утром, а когда вышел из ванной, я посмотрела на него и увидела, как у него носом пошла кровь.

Вот тогда я и поняла, что он там делал.

Он начал преуменьшать роль кровотечения. Сказал, что это потому что он уставший и напряжённый. Остановив ему кровь, я пошла в ванную в поисках доказательства употребления им наркотиков, но так и не смогла их найти. У него богатый опыт по скрыванию зависимости. Теперь только нужно найти способ, как вывести его на чистую воду.

– Что мне делать? – спрашиваю я у Стюарта, бросая ложку на стол.

– Противостоять ему. Он отрицает это?

– Да. Как мне ему противостоять?

– Пытайся. Но, Тру, он не признает проблему, пока не будет готов, тебе нужно это знать и быть готовой к обратной реакции, которая, несомненно, последует, когда ты начнёшь ему противостоять.

Я обхватываю голову руками.

– Не могу поверить, что он вернулся к этому, – я поднимаю голову, – Это, должно быть, ужасно для тебя – видеть его таким снова... Он рассказал мне, что случилось в ЛА... когда ты нашёл его, – выражением лица я намекаю на остальное.

– Я рад, что он рассказал тебе. Это доказывает, насколько он тебе доверяет.

– Ты оставишь его сейчас?

Стюарт смотрит на меня удивлённо.

– Нет. Кто тебе это сказал?

Я сцепляю пальцы вокруг кружки с кофе.

– Джейк сказал, что ты его предупредил, если он продолжит их употреблять, то ты уйдёшь. И я подумала, если он начал снова... то ты, наверняка, сдержишь слово.

Не думаю, что Джейк справится без Стюарта. Честно признаться, не думаю, что даже я смогу справиться без него. Я начала полагаться на нашу дружбу очень сильно за последние несколько недель.

Он качает головой, улыбаясь.

– Я никогда его не оставлю. Мне очень нравятся эти преимущества, – он закатывает иронично глаза, – Джейк мне как семья, и ты, чика, сейчас тоже, – он наклоняется и сжимает мою руку. Мои глаза наполняются слезами, – Это была просто пустая угроза.

– Она сработала, – говорю я, вытирая глаза салфеткой.

– Да, но он был также готов к тому моменту. Он знал это, как и я.

– Это то, что я должна сделать? Напугать его своим уходом?

Он пожимает плечами. Отклоняется назад на спинку стула, он убирает волосы со лба.

– Всё, что угодно, может помочь, но Джейк будет лечиться, только если действительно этого захочет... он любит тебя, как никогда раньше. Я вижу связь между вами, ребята, так что может угроза о твоём уходе может шокировать его. Я знаю, твоё возвращение в его жизнь значит многое. Может, мысль о потере тебя снова подтолкнёт его на путь истинный.

– Но что, если... – я делаю паузу, сглатывая из–за собственных слов, опускаю глаза, теребя край стола пальцами, – Что, если угроза не сработает, и он продолжит употреблять их?

Стюарт наклоняется ближе ко мне.

– Ну, милая, прежде чем ты что–то предпримешь, ты должна решить, готова ли к риску. К возможности потерять его. Не думаю, что ты когда–то теряла Джейка навечно, а не временно? Такое может случиться, если он ещё не готов столкнуться со своей проблемой.

Я не хочу потерять Джейка. Ни за что. Даже на мгновение. Но я не хочу такую версию его.

– Я уже потеряла Джейка в тот момент, когда он сделал это в первый раз, – вздыхаю я, поднимая глаза на Стюарта, – И если у меня есть хоть какая–то надежда вернуть его обратно, то я буду бороться с этой версией его, и не уйду, не важно, что произойдёт.

 

Когда я возвращаюсь в наш номер отеля "Ритц", я сразу понимаю, что что–то произошло. Я практически могу чувствовать напряжение Джейка в воздухе, едва открывая дверь.

– Где ты, чёрт возьми, была? – Он появляется в тот момент, когда я захожу в номер, – Ты больше не отвечаешь на грёбаные звонки?

Я вздыхаю про себя. Началось.

– И тебе привет, – ерничаю я.

– Я, бл*дь, не шучу, Тру.

– Как и я, – я одариваю его тяжёлым взглядом, когда прохожу мимо.

Достаю телефон из сумки, я вижу десять пропущенных звонком и пять голосовых сообщений.

– Мы со Стюартом пили кофе, – говорю я, запихивая телефон обратно в сумку и ложу её на стол.

– Я звонил ему, и он не ответил. Почему?

– Не знаю, я не умею читать мысли. Может, потому что он проводил время со мной? Может, потому что это его выходной? Почему бы тебе не спросить его?

Я оборачиваюсь и вижу Джейка, расхаживающего с гримасой чистой ярости на лице. Я не знаю, что случилось с ним сейчас, но кажется, мы собираемся спорить о чём–то, не важно, что это, прежде чем я смогу поговорить с ним о наркотиках.

– Детка, что случилось? – спрашиваю я, направляясь прямо к нему, выдавая себя.

Я пытаюсь найти мягкий и тактичный подход к нему, это единственный способ. Джейк иногда может вести себя неразумно. Джейк, принимающий наркотики, ведёт себя неразумно всегда.

– Вот, что случилось, – он отходит от меня, оставляя в замешательстве, и подходит к столу, хватает конверт, шагает обратно и отдаёт его мне в руки.

– Что это? – Смотрю вниз удивлённо.

– Открой его, чёрт возьми, а потом ответь мне на этот же вопрос.

Я озадаченно смотрю на него, а затем обратно на конверт. Ладно, не важно, что там, но это полностью вывело его из себя. Я осторожно открываю конверт, пробираюсь рукой внутрь и беру пальцами то, что напоминает фотографии. Ага, это фотографии. Фотографии меня и Уилла в "Калло’с" в последний раз, когда я его видела. Одна – там, где я и Уилл сидим за столом напротив друг друга, следующая – Уилл держит мою руку, и последняя – Уилл обнимает меня возле "Калло’са".

Я смотрю на Джейка.

– Где ты это взял?

– Ты трахалась с ним?

Такое чувство, что я получаю пощёчину.

– Нет.

– Я не верю тебе.

– Верь, во что хочешь, но это правда, – я кидаю фотографии на журнальный столик вместе с конвертом, – Ты за мной следил?

– Нет. А нужно?

Я смотрю на него.

– Пресса прислала мне, – выпаливает он, – У них есть история о том, что у тебя была интрижка с ним.

Я фыркаю из–за этой нелепости.

– Ты находишь это смешным? – он смотрит на меня стеклянными глазами.

Он сейчас под наркотиками. И он явно не в восторге. Как и Джейк, я тоже не в восторге.

– Я бы сказала, да так и есть, – я впиваюсь пальцами в волосы, – Пресса обвиняет меня в романе с Уиллом, с мужчиной, с которым обошлись несправедливо, потому что я изменяла ему с тобой. Это просто больше, чем смешно! Мы не можем позволить этому случится. Мы должны рассказать прессе правду, а я должна позвонить Уиллу и предупредить его.

Я достаю телефон из сумки, собираясь набрать номер, но Джейк бросается вперёд и выхватывает телефон у меня из рук.

– Ты трахалась с ним и сейчас прямо передо мной собираешься звонить ему! – кричит он.

– Джейк, я не обманываю тебя насчёт Уилла. Забудь про тот факт, что я никогда бы не поступила так с тобой, но когда именно я могла это сделать? Я всё время с тобой. И я сейчас в США, а Уилл в Великобритании. Серьёзно, пожалуйста, одумайся и отдай мне телефон, – я протягиваю руку.

– Ты не позвонишь ему, Тру.

– Отдай. Мне. Мой. Телефон.

– Нет! – кричит он и бросает телефон через всю комнату. Всё, что я могу видеть, это как он разбивается вдребезги о стену.

– Ты сошёл с ума? – кричу я, запуская руки в волосы, – Господи, Джейк! Да что с тобой? Такое чувство, что я больше тебя не знаю.

Я иду туда, где лежит мой сломанный телефон. Присаживаюсь на корточки, начиная собирать части и пытаюсь починить их. Сидя здесь несколько минут, я делаю глубоких вдох, прежде чем говорю.

– Чтобы не случилось, ты должен Уиллу, – заявляю я, спокойно вставая, оставляя части моего разбитого телефона на столе, бедная Адель, – Он не сделал ничего плохого, и будет правильным его предупредить, чтобы он не попал в неловкую ситуацию. Ему нужно думать о карьере. Уверена, ты можешь это понять.

Джейк смотрит на меня некоторое время, его грудь тяжело поднимается и опускается.

– У меня есть юристы, которые решат проблему с историей.

– Ты можешь это сделать? – я чувствую огромное облегчение.

Я не хочу причинить ещё большую боль Уиллу, чем он уже получил, и если Джейк может остановить это, то всё к лучшему.

– Я могу сделать всё, что захочу.

Я ненавижу, когда он становится таким высокомерным. Я люблю сексуального высокомерного Джейке, а не "Я–король–в–мире–наркотиков" высокомерного Джейка.

– Тогда к чему... этот спектакль? Какой–то проклятый тест? Проблемы с историей уже решены, так? – я сжимаю руки в кулаки по бокам.

Джейк ничего не говорит, просто смотрит на меня.

– Почему ты не мог со мной просто поговорить, без всей это драматичности?

Его лицо снова выражает гнев.

– Как, ты, черт возьми, думаешь, я себя чувствовал, когда увидел эти фотографии, Тру? – он тычет пальцем в их направлении, – А затем ты на его стороне, как я и думал!

– На его стороне? Мы не в школе! – останавливаюсь я, собираясь с силами. Крики нас никуда не приведут.

– Джейк, я не на стороне Уилла, – говорю спокойным тоном, – Я знаю, что подобное, должно быть, шокировало тебя, но просто подумай, эти фотографии не то, что ты думаешь. Я помню, что за проблемы были у тебя с Уиллом, я знаю, но тебе нужно отпустить это и довериться мне. Он был единственным, кого обидели, не мы, – я подхожу к нему, – Я с тобой. Я всегда буду с тобой. Я не обманываю тебя, как бы иронично это не звучало. Я делала с тобой то, что не делала с Уиллом, потому что это ты – Джейк. Потому что это то, что я чувствую к тебе. Что всегда чувствовала к тебе. Я любила тебя всю свою жизнь. Ты должен это помнить. Да, я поступала плохо, но обещаю, я никогда не причиню тебе столько боли, сколько причинила Уиллу.

Его глаза смотрят мне в лицо.

– Мне просто нужно знать произошло ли между тобой и Уиллом что–то, когда вы виделись?

Я только что разговаривала сама с собой?

– Нет, – я пытаюсь сохранять спокойствие, но прямо сейчас мне едва это удаётся.

– Просто мысль о тебе с ним, – он проводит рукой по волосам, выглядя отчаянным, – Когда ты собиралась мне рассказать, что переспала с ним? Ты вообще собиралась?

Без вариантов. Я разговаривала сама с собой.

– Агрх! Никогда! – хлопая я в ладоши, моя голова окончательно взрывается, – Потому что здесь не о чем рассказывать. Я увидела Уилла в тот день, когда ты летел в Лондон, узнав о смерти своего отца. Я пошла на работу утром, чтобы увидеться с Вики, прежде чем ты должен был прилететь. Когда я вышла из здания, то наткнулась на Уилла. Он видел, как я шла на работу, и ждал, пока я выйду. Он просто хотел поговорить со мной. Это меньшее, что я могла сделать для него, после того, что было. Мы пошли в "Калло’с" выпить кофе. Мы говорили. Я плакала. Он держал мою руку, потому что мне было плохо от того, что я причинила ему боль. Это было мило с его стороны, после того, что я сделала. Мы покинули "Калло’с". Он обнял меня на прощание снаружи. А затем каждый пошёл своим путём, и с тех пор я его не видела и ничего от него не слышала.

Джейк смотрит на меня, но словно сквозь. Его зрачки сильно расширены, и мне интересно, слышал ли он вообще, что я только что сказала.

– Тогда почему ты мне просто не сказала, что вы виделись в тот день? – его голос звучит спокойно.

Я выдыхаю почти с облегчением, мои слова наконец–то дошли до него и этот разговор приближается к концу. Обратная сторона – в следующем я должна буду заговорить о его очевидном употреблении наркотиков.

– Потому что твой отец только умер, и я знала, что это расстроит тебя. Ты не можешь мыслить здраво, когда дело касается Уилла, детка. Я собиралась тебе рассказать, когда всё успокоится, но потом история о твоём отце... о том, что случилось, той ночью попала в новости, и не было подходящего времени.

Потому что ты снова начал употреблять наркотики.

Его лицо темнеет.

– Значит, вместо этого ты решила продолжить мне врать?

Вернулись к началу. Он меняется, как чёртов собственник–единоличник, я и точно заканчиваю с этим дерьмом.

– Ты, чёрт возьми, издеваешься? Не смей, Джейк, не смей, бл*дь, – я сердито указываю на него.

– Что? Я никогда тебе не лгал.

– Нет? Прости, но когда именно ты мне собирался рассказать о том, что снова начал употреблять наркотики?

Он смотрит на меня на расстоянии.

– Я не употреблял, – он хмурится, затем потирает нос.

– Конечно, нет. Тогда позволь мне прояснить, – я прижимаю ладонь ко лбу, – Для меня ненормально делать что–то вроде того, как выпить кофе с Уиллом, стараться разделить твои чувства в ужасный момент твоей жизни, но для тебя это нормально – не сдерживать обещания и лгать мне об употреблении наркотиков. Хорошо бы знать, куда мы катимся, Джейк, – добавляю я саркастически.

– Я не употребляю наркотики, – он хмурится снова, и между его бровей возникает складка.

Я прислоняюсь к столу, складывая руки на груди.

– Не стоит меня оскорблять. Я знаю.

– Ты ничего не знаешь, потому что я не употребляю.

– Не лги мне! – кричу я, глядя на него, выпрямляюсь, – Я хочу знать, когда это началось и в какой момент ты начал их употреблять?

– Я не...

– Не лги мне, чёрт возьми! – кричу я, – Я не тупая!

– Да, как–будто я не тупой по тому, что происходит между тобой и Уиллом за моей спиной.

Я смеюсь. Я вообще–то, смеюсь над его смелостью.

– Не пытайся свалить всё на меня, потому что это пустая трата времени. Скажи мне, что ты употребляешь? Если не скажешь, то я выйду через эту дверь и больше не вернусь, – я стараюсь говорить строго, давая ему понять, что имею в виду.

Он выдыхает. Он отступает к стене и проводит рукой по волосам.

– Просто немного кокса, – говорит он спокойно, пожимая плечами.

Хотя я это уже и так знаю, но мне всё равно больно это слышать. И чувствую, как часть моего сердца разбивается вдребезги.

– О, нет, Джейк, – качаю головой в отчаянье, – О чём ты только думал?

– У меня всё под контролем.

– Знаешь, для умного и успешного парня, временами ты чёртов идиот!

– Тру...

– Нет, Джейк, серьёзно, это не правильно. Где они? – мои глаза осматривают комнату.

– Что?

– Наркотики, Джейк! Где они?

– Они не здесь.

– Не ври мне!

Я начинаю ходить по комнате, сбрасывая подушки, вытягивая ящики, шаря по номеру, как сумасшедшая женщина.

Где наркоман будет их хранить? Думай, Тру, думай.

Затем я вспоминаю, что утром он был в ванной, и это похоже на то, что я однажды видела в фильме. Я устремляюсь в спальню, а затем прямо в ванную. Джейк быстро следует за мной, и тут я понимаю, что иду в правильном направлении.

Здесь я его победила. Я тяну крышку бачка. И вот он, привязан к трубе. Мешочек с белым порошком. Кокаин, думаю. Беру его, держа между пальцами, я поворачиваюсь к нему.

Он бледнеет.

Всё моё тело дрожит от страха и гнева. От страха, в основном. Я держу мешочек перед собой.

– Как давно?

Он смотрит вниз, не на меня.

– Как давно ты начал употреблять их снова? Или ты и не останавливался? Ты был под этим дерьмом всё время с тех пор, как мы вернулись в жизни друг друга?

Его глаза смотрят в мои.

– Нет. Когда я сказал тебе, что чист, то говорил правду.

– Так когда?

– В первый раз я принял в Чикаго.

Я задыхаюсь.

– Первый концерт тура? – Мои слова выходят тихими.

Даже если я и думала, что будет так, это всё равно все ещё трудно слышать.

– Почему? – мой голос дрожит. Моё горло печёт от слёз.

Он качает головой и пожимает плечами.

– Я просто был подведён к краю и... мне нужно было что–то, чтобы снять напряжение во время концерта. Это не большое дело, Тру.

– Не большое дело? Ты, черт возьми, серьёзно? – протестую я.

– Я – не наркоман, – он качает головой.

– Сколько раз ты принимал их с Чикаго?

Он перемещает взгляд на ноги. Не встречаясь со мной глазами, он отвечает:

– Один, два – максимум.

Он врёт. Страх начинает расползаться по мне, как паутина.

– Сколько. Раз?

Он вздыхает и опирается на кафельную стену.

– Это имеет значение?

– Буду считать, что каждый день.

Он не спорит с эти фактом, значит я правильно понимаю. Моя кровь леденеет. Он был под наркотой последние две недели. Под наркотиками, когда мы ужинали вместе. Смотрели телевизор вместе. Каждый раз, когда он целовал меня. Занимался со мной любовью. В его теле была эта дрянь. Всё тускнеет на фоне этого.

Я чувствую себя обманутой, такой злой, и это просто вырывается прямо из меня.

– Не могу поверить в это, Джейк! Ты обещал мне, что больше не вернёшься к этому снова! В "Ламб Фоллс" ты мне обещал!

– Да, но всё изменилось, – его голос тихий и холодный, и он не тот Джейк, которого я знаю. Джейк, которого я люблю.

Слёзы собираются в глазах. Чувствуя себя потерянной, выставленной на произвол судьбы, я опускаю руку, в которой мешочек с кокаином. Я вижу, как глаза Джейка следует вниз, словно его жизнь зависит от этого. Разочарование и боль проходят через меня, и я боюсь, что это сломает меня здесь. Я теряю мужчину, которого люблю, из–за этой дряни в моей руке, и я не имею ни малейшего понятия, как это остановить.

– Послушай, это не большое дело, – говорит он. Его голос меняется снова, становясь нежным, выражение лица смягчается, – Я просто брал немного, чтобы выдержать день, вот и всё. Тебе не стоит беспокоиться об этом, малышка.

– Тебе не нужно было это дерьмо, чтобы прожить день, – шепчу я, мой голос дрожит из–за слов, – Это неправильно, Джейк. Ты знаешь это. Ты был таким раньше.

– Я не наркоман. Я всё держу под контролем.

– И это именно так, как говорит наркоман, – я кусаю внутреннюю часть щеки, чтобы не расплакаться, – Как наркоман, который помочился на сцене перед тысячами людьми... как наркоман, который чуть не утонул.

Его глаза сужаются. Его челюсть сжата, я вижу, как работают его желваки. Я знаю, он пытается сдерживать свой гнев. Пока.

– Тогда всё было по–другому, – его голос звучит даже жалко, – Я не был под контролем. Я под контролем сейчас. Тогда у меня не было тебя, малышка, – он пытается подойти, но я выставляю руку вперёд, останавливая его.

– Теперь у тебя есть я, но ты продолжаешь использовать эту дрянь. Что–то не сходится, Джейк. Это не убедительная причина. Я вообще не думаю, что это как–либо отличается от последнего раза. Я думала, что ты наконец покончил с тем, где был. Плавая лицом вниз в этом чёртовом бассейне мёртвым, ты продолжаешь это!

Его взгляд заставляет меня заплакать. Я знаю, что это было резко, но мне нужно вдолбить в него хоть немного здравого смысла.

– Знаю, сейчас всё слишком тяжело для тебя. Я знаю, что ты борешься с собой с тех пор, как умер твой отец, и эта история о том, что он сделал с тобой, выплыла наружу. Я знаю, что ты находишься под давлением тура и…

– Правда? – кричит он на меня. Такой порыв его гнева заставляет меня практически выпрыгнуть из своей ледяной кожи, – Потому что, по правде говоря, ты не имеешь грёбаного понятия! Чем занимаешься ты, Тру? Ведёшь тупую маленькую колонку в дерьмовом журнале! Я? Управляю чёртовым музыкальным Лейблом и группой, забочусь обо всех и в то же время гастролирую. Так знаешь что? Думаю, что ты ни черта не знаешь о давлении, под которым я нахожусь!

Из меня будто выбивают весь воздух. Я знаю, что это говорит не он, но это не делает боль слабее.

– Спасибо, Джейк. Было хорошо узнать, что в твоих глазах я сижу на месте и ничего не делаю.

Я протискиваюсь мимо него и направляюсь обратно в гостиную. Он следует за мной. Останавливаясь, я оборачиваюсь. У меня осталась ещё одна карта, чтобы сыграть.

– Я знаю, что ты борешься, это очевидно, твоя жизнь находится под давлением, но я не могу смириться с употреблением наркотиков, – я сжимаю мешок в последний раз, – Они или я?

– Что? – он не верит своим глазам.

– Ты слышал. Или ты возвращаешься в центр реабилитации и лечишься, или я ухожу. Я не буду мириться и смотреть, как ты рушишь собственную жизнь снова, – моё тело дрожит под тяжестью собственных слов.

Все эмоции исчезают с его лица, он делает глубокий вдох через нос.

– Снова? Прости, но ты была там в прошлый раз?

Я крепко зажмуриваюсь, делая глубокий вдох. Затем открываю глаза.

– Нет. К чему это, Джейк? – я тяжело смотрю на него, – Они или я? – повторяю я, поднимая мешочек выше.

Его челюсти напряжены, его глаза расфокусированы, затем сужаются на моих с решительностью.

– Я не выполняю ультиматумы.

Боль поражает меня в грудь. Он принял решение. Он зашёл дальше, чем я себе представляла. Когда я моргаю от боли, слёзы начинают бежать по щекам. Я вытираю их рукавом. Затем бросаю мешок с кокаином в него. Он попадает ему в грудь и падает на пол.

– Хорошей тебе жизни с твоими наркотиками, Джейк.

Я поворачиваюсь на каблуках, чувствуя подступающие слёзы, и решаю уйти.

Джейк хватает меня сзади и тянет к себе.

– Тру, нет, я не хочу, чтобы ты уходила.

– Ты не можешь иметь нас обоих, – кричу я ему в лицо.

– Прекрати вести себя, как ребёнок! – вдруг бездушная ярость проступает в его голосе. Он наклоняется ближе к моему лицу, его рука сжимает мои пальцы до боли.

– Я? Я не веду себя, как ребёнок! – возражаю я, – Я думаю, тебе стоит взглянуть на себя в зеркало!

Его лицо искажается, и сейчас я не узнаю его. Он отпускает меня, толкая.

– Пошла ты. Я могу делать, чёрт возьми, всё, что захочу. И если я захочу вдыхать кокс через нос целый день, то буду делать это, потому что такова моя жизнь. Всё было хорошо, пока ты не вернулась, вмешиваясь во всё своим святым отношением. Ты мне была не нужна тогда и точно не нужна мне сейчас.

Воздух покидает меня, его слова пробиваются через кожу к костям. И в этот момент я хочу причинить ему такую же боль, какую он причинил мне сейчас.

– А знаешь что, Джейк? Ты был прав. Ты точная копия своего отца.

Он выглядит так, словно я его ударила. Сильно. Затем его лицо разглаживается, его глаза встречаются с моими.

– Если так думаешь, то ты знаешь, где находится дверь, – его голос холодный, бесчувственный и страшно спокойный.

Это его ультиматум. Мне так больно, я так зла, что не могу его видеть прямо сейчас.

– Да, я так думаю. И больше не могу быть с тобой. Я закончила, – поднимая подбородок, я поворачиваюсь на каблуках, хватаю сумку и хлопаю дверью гостиничного номера.

Глава 27

 

Сердце болит. Я в замешательстве. В моих мыслях одна неразбериха. Каждый раз, когда я закрываю глаза, всё, что вижу – это взгляд Джейка, когда я ему сказала, что он копия своего отца. Я не имела это в виду. Конечно, нет. Я пожалела об этих словах, как только они слетели с губ. Но моя гордость не позволила мне взять их обратно.

Джейк никогда не станет таким, как Пол. Он тёплый и любящий... нежный и такой добрый. Он просто потерялся и ему нужна помощь. Но я не уверена, как ему помочь, или что я – единственная, кто может это сделать.

Тем не менее, я ушла и оставила его в тот момент, когда он больше всего во мне нуждался. Что за человек это сделал? Знаю, он сказал некоторое дерьмо, но и я тоже. Честно говоря, моё поведение в последнее время поставило под сомнение меня и мои принципы.

Не так давно, я сказала Джейку, что никогда не оставлю его, несмотря ни на что. Прошлой ночью именно это я и сделала. Я не сдержала обещание. Я ругала его за то, что он не сдерживает обещания, а потом сама пошла и сделала это.

Переворачиваясь, я смотрю на часы в сотый раз за этот последний час. Сейчас полшестого утра, и я лежу в холодной пустой постели отеля "Бэст Уэстерн" в Бостоне.

Я не спала всю ночь. Я просто лежала в темноте, наблюдая за огнями. Прокручивая все снова и снова в голове, пытаясь выяснить, что лучше всего сделать.

Покинув "Ритц", я бродила по городу в течение нескольких часов. Зная, что я не могу вернуться в наш отель, мне некуда идти, и нет телефона, чтобы позвонить кому–то, я зашла в следующий отель, который могла себе позволить.

Оказавшись в номере, я приняла душ, вымыла голову шампунем, предоставленным отелем. Затем я высушила их феном. Он был маленький и пах сожжёнными волосами. У меня заняло вечность, чтобы высушить волосы, но я сделала это, потому что мне нужно было на чём–то сконцентрироваться. Что–то, что могло бы меня занять.

Затем я смотрела глупый телевизор несколько часов, пока не смогла больше его терпеть.

И сейчас, последние четыре часа или около того, у меня нет ничего, что помогло бы мне занять голову, так что я вынуждена думать о ссоре с Джейком.

Что я собираюсь делать?

Я была зла на него прошлой ночью. Зла, что он позволил себе вернуться к этому. Зла, что он лгал мне об употреблении наркотиков и держал это в тайне от меня.

Но больше я не сержусь. Теперь я беспокоюсь и мне страшно. За него. За нас. Если "мы" еще существует. Я просто не знаю, что делать. Что лучше для него?

Я бы хотела поговорить с папой об этом, получить совет. Но мне не хочется, чтобы он знал о нынешнем состоянии Джейка. И не дай Бог, если бы я рассказала маме. Она бы прилетела сюда, забрала меня домой, пинаясь и крича, уж в этом я не сомневаюсь.

У меня нет номера Стюарта, чтобы ему позвонить. Он был в моём телефоне, который Джейк сломал в приступе своей небольшой ярости. Я не хочу звонить Симоне и вываливать всё на неё. Не сейчас, когда она в мире любви с Дэнни. Кроме того, я не хочу, чтобы она оказалась в ситуации, когда ей придётся соврать Дэнни насчёт наркотиков Джейка, если он и сам не знает.

Сейчас я сама по себе, и мне нужно понять себя.

Единственная вещь, которую я знаю, так это то, что я не могу прятаться вечно от Джейка и его... наших проблем. Все мои вещи в "Ритц", и прямо сейчас на мне вчерашняя одежда и трусики. Мне нужна чистая одежда, какая угодно.

Знаю, я должна вернуться, просто... моя гордость все немножечко отрицает сейчас.

Нет, давай, Тру. Тебя не было всю ночь. Ты оставила его в терзаниях на достаточно долго. Ты доказала свою точку зрения.

У него сегодня концерт в "ТД Гарден". Иди и поговори с ним. Используй этот день, чтобы во всём разобраться. Джейк слишком важен, чтобы оставлять его в подвешенном состоянии.

Я встаю с кровати. Я уже в одежде, так что просто иду в ванную, хватаю сумку и покидаю номер. Я отдаю свою ключ–карту на ресепшн и выхожу на утренние улицы Бостона. Ни одного такси рядом. Чувствуя разочарование, иду в направлении, где, по–моему, должен находиться "Ритц".

Когда я иду, то вижу афишу с сегодняшнего концерта Джейка. Забавно, что я их не заметила вчера, когда в основном была зла на него.

Я останавливаюсь и смотрю на огромный стенд с Джейком, Томом и Дэнни на нём, они смотрят вниз на меня. Я вижу это в глазах Джейка. Его потерянный взгляд. Который никто не может увидеть. Взгляд, который только я могу исправить.

Вдруг я чувствую необъяснимый порыв любви к нему, как он разрастается и окутывает меня. Он облажался, но он мой. И я не могу без него, несмотря ни на что. Я так отчаянно хочу увидеть его сейчас. Мне просто нужно дойти до него и исправить то, что произошло между нами. У нас получится справиться с его проблемами вместе. Я могу быть сильной за нас обоих.

Увидев такси, свет которого направлен на меня, я бегу по улице и машу. Запрыгивая на заднее сиденье, я восстанавливаю тяжёлое дыхание.

– "Ритц – Карлтон".

Такси начинает ехать, я откидываюсь на спинку кресла, испытывая нервную дрожь по поводу того, что увижу Джейка.

Такси останавливается возле "Ритц", я плачу за проезд и выбираюсь на дрожащих ногах. Я так нервничаю, что увижу его после всего, что мы сказали друг другу.

Нет, это Джейк. Я могу сделать это.

Приводя дрожащие ноги в движение, я иду по пустому холлу прямо к лифту, который отвезёт меня к Джейку. Он вероятно спит, так что мне придётся разбудить его, потому что я больше не хочу откладывать разговор.

Я вставляю ключ–карту и нажимаю кнопку с двенадцатым этажом, которая приведёт меня прямо к президентскому люксу, где мы остановились. Лифт начинает подниматься, я стою скрестив руки перед собой, желудок урчит, когда я постукиваю ногой на месте. Это напоминает мне то время, когда я поднималась на лифте, чтобы взять у него интервью, несколько месяцев назад. Столько всего произошло с тех пор.