Осмысление, «сделанность» и умение. Характер соотношения познания и практики в осмыслении обусловлен тем, что окружающая человека действительность не только природна, но и социальна. В окружающих нас «естественных» предметах заключена социально-практическая деятельность — они сделаны, выращены, куплены, подарены и т. д., т. е. погружены в социальные связи и имеют в них определенное назначение. Последнее выступает как бы внутренним предикатом вещи и указывает на отношения, в которых она реализуется, т. е. на связанную с нею программу социально-практической деятельности. Если значения вещи утратились с гибелью определенной культуры, перед исследователем встает вопрос не столько о том, из чего и как сделана данная вещь, сколько
ради чего и с какой целью она использовалась. Так, исторкЁКд интересует не просто восстановление предметов прошлого, а прежде всего восстановление видов и форм деятельности, с ними связанных. Нередко воссоздание смысловой структуры опыта (социальных значений прежде всего) позволяет восстановить и саму вещь по ее остаткам — факт хорошо известный археологам и реставраторам.
Социальные значения не сводимы ни к собственно предмету или обозначаемому другому предмету, ни к ментальному образу этого предмета. Они — и здесь ведущую роль играют смысловые социальные значения — суть характеристики способов деятельности с данной вещью, система связей и функций предмета. Эта система и воссоздается в процессе и в результате осмысления, которое, по сути дела, есть процесс создания и воссоздания программ социально-практической деятельности, выявления и осознания идеи «сделанности» предмета. Причем сам предмет выступает как единство значения и его воплощения.
Осмысление как осознание сделанности имеет место не только в практической (производственной, инженерной и т. д. деятельности), но и в науке (от идеи «скрытого схематизма» Ф. Бэкона до конструктивизма в основаниях математики), в искусстве, политике и других сферах. Беспрецедентный по своей активности и преобразовательной мощи прогресс европейской цивилизации со времен античности до наших дней обусловлен идеей оформленности бытия каждой вещи, установкой на ее сделанность. Именно эта установка в различных модификациях реализуется всей европейской философией в характерных для нее понятиях и критериях соразмерности, пропорциональности, рациональности, симметричности и ритмичности, единстве частей и целого, структурной упорядоченности, гармоничной законосообразности как мира в целом, так и единичных вещей и явлений. Активизм, преобразовательная направленность европейского мировоззрения предопределили «обеспеченность» предметов реальности необходимой мерой знания и умения, нужных для порождения этой реальности, идею «замысла» и соответствия вещи ее назначению.
Осознание сделанности является центральным моментом осмысления. Сделанность заключается не в сотворенности мира неким демиургом, а в конструктивном характере осмысления мира человеком. Трактовка осмысления как осознания характера и содержания порождающей конструктивной деятельности распространима и на познание человеком естественных, природных явлений. В этом случае речь идет также о знании «механизма порождения» объекта познания посредством эксперимента, математического алгоритма, программы для ЭВМ и других процедур.
В самом обйцем виде критерии адекватности осмысления задаются общественной практикой, определяющей характер и содержание осмысления. Так, не обладая специальными знаниями и умениями, можно разобрать неисправные часы, забраться внутрь механизма как угодно «глубоко», рассматривать его как угодно «пристально», но так и не постигнуть причины неисправности. Мастер же починит часы, ибо он знает их «скрытый схематизм», сделанность как закон функциониров ания.
Знание объекта — это не чистая ноэма гуссерлианской феноменологии и не кантонская идея-ноумен предмета, а в конечном счете его конкретно-историческое осмысление. Последнее не может быть ни простой постановкой субъектом себя на место познаваемого объекта, неким вчувствованием в него, как считают сторонники философской герменевтики, ни полной элиминацией субъекта, выявлением «чистого» объекта, как считают сторонники позитивистской традиции. И в том и в другом случае речь фактически идет о познании предмета самого по себе. Поэтому позиции сторонников указанных философских ориентации не так уж далеки друг от друга, как это обычно представляется ими самими.
Осмысление — это процесс и результат познания в деятельностно-практическом контексте, когда не только объект познания, но и само знание берутся не сами по себе, а в связи с целями и задачами социально-культурной практики. Осмысление тем шире, глубже и богаче, чем с более отдаленными целями практики оно связано, в том числе — целями явными и неявными, сложно опосредован-
ными. Многообразие преследуемых целей определяет обилие смысловых связей и ассоциаций: чем отдаленнее цели, тем большее количество взаимосвязей приходится учитывать, тем адекватнее должно быть познание, глубже проникновение в сущность.
