Все начиналось со Страттона

Виктор Савич

 

Победить и выжить.

И это всё о них.

 

Гомель 1998г.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Сколько бы ни существовало хороших и разных книг о боевых собаках, настоящему любителю, новичок он или профессионал, всегда будет недоставать той одной, в которой помимо уже знакомых сведений, будут присутствовать неповторимые личные наблюдения коллеги-заводчика, грани его видения проблем АПБТ, способствующие формированию собственных представлений читателя о такой хорошо известной и такой загадочной породе.

Удивительна даже сама энергетика слова «питбультерьер». Услышав или прочитав его, у «фанатов» учащается пульс, загораются глаза и они готовы часами читать и слушать обо всем, что касается неисчерпаемой темы их хобби, увлечения, которое не проходит как «грипп», а остается «на всю оставшуюся жизнь».

Десятки раз перечитывая и смакуя только им понятные и доступные места, подчеркивая отдельные фразы и целые абзацы «книги книг» азартные кинологи пребывают в состоянии той эйфории, той душевной приподнятости, которая вносит смысл и порядок в наше, порой, откровенно бестолковое существование.

Книга Виктора Савича, заводчика-профессионала, страстного любителя и знатока «питов» - это не наставления опытным собаководам и не нравоучения начинающим кинологам. Это свое личное видение проблем разведения и подготовки к испытаниям собак с непревзойденными психическими и физическими данными. Это его многолетний опыт, тренера и владельца четвероногих бойцов, которые умели и умеют побеждать в соревнованиях самого высокого ранга и беззаветно любить своего друга и хозяина.

НЕ ВСЕ ЗОЛОТО, ЧТО «МADE IN USA»

Причиной появления этой книги является совокупность многих обстоятельств, из которых главное, пожалуй, то, что большинство людей всерьез интересующихся американскими питбупьтерьерами располагают довольно тенденциозной, а зачастую просто недостоверной информацией. И не смотря на все нарастающий поток популярных и специальных публикаций, тема боевых собак, как красный лоскут для быка, является особым раздражителем средств массовой информации. Для них не существует альтернативы. АПБТ однозначно ассоциируется с «собаками дьявола», «чудовищами» и «монстрами», угрожающими самой жизни на земле. В доказательство этих версий тщательно отбираются лишь негативные или непроверенные сведения.

Мне бы хотелось, чтобы читатели, встречаясь с подобной информацией, могли отличать «зерна от плевел» и представляли вещи в истинном свете. Только тогда вы получите право судить и уважать этих собак, имя которых «питбуль».

Немного подробней хочется остановиться на необходимости адаптации опыта западных питменов, исходя из специфики отечественных условий и менталитета наших разведенцев. В этой связи стоило бы критически пересмотреть авторитет США, который для многих собаководов СНГ является непоколебимым. При непредвзятом рассмотрении противоречивой зарубежной информации можно прийти к неожиданному открытию: «а король- то голый». Сколько ушатов грязи, домыслов, сплетен выливают друг на друга всеми уважаемые, американские пит – авторитеты. А сколько привезенных собак с гарантией гейма на поверку не являлись таковыми! Словом, «не все золото, что made in USA». На одни примеры не хватило бы места и в нескольких книгах.

Разумеется, подобный скепсис распространяется не на всех американских селекционеров. Я сердечно благодарен господину Страттону за то, что он открыл для меня удивительный мир питбулей. Рассказал правду о жестоком и красивом виде спорта, в котором азарт и воля к победе, настойчивость и отвага проявляются настолько, что заряжают вас неиссякаемой жизненной энергией.

ПОБЕД ЖУКА

Занимаясь собаками с 12 лет, я пришел к выводу, что АПБТ вобрал в себя лучшие их качества. Однако, все по порядку. Около 30 лет назад пределом моих мечтаний был ньюфаундленд и сенбернар. Но по иронии судьбы первой собакой стала обыкновенная дворняжка, нечто среднее между пинчером и ягдтерьером, по кличке Жук. Теперь можно с уверенностью сказать, что именно Жук дал мне «путевку в собачью жизнь». С тех пор я не мыслил своего существования без четвероногого компаньона. Жук научил меня понимать собак, умению чувствовать себя в их шкуре, видеть мир их глазами. Именно это взаимопроникновение, незримая связь двух «я», помогает собаководам достигать успехов в дрессировке и подготовке к спортивным выступлениям. По крайней мере, для меня это оказалось главным подспорьем в последующей работе. Сначала с южно-русскими, кавказскими, среднеазиатскими овчарками, а затем и с питбультерьерами.

А пока я ездил со своим беспородным Жуком в составе команды городского клуба служебного собаководства с показательными выступлениями по дрессировке. С тех пор у меня осталось много друзей, для которых я был и остался Виктор Жук. Иногда при встрече они до сих пор называют меня так.

Признаюсь, что уже тогда приходилось скрывать от приятелей свою увлеченность собачьими потасовками. Я даже вел счет, согласно которому из 50-и «зарегистрированных» мною псов во всей округе лишь два могли дать отпор Жуку. А скольких овчарок он тогда опозорил?! И хотя подвиги моего полукровки не сравнишь с боями питов, для меня, 13-летнего мальчишки, они были предметом особой гордости.

Но не только победами над дворовыми забияками славился мой воспитанник. 10-килограммовый малыш сходу преодолевал трехметровые барьеры, карабкаясь по ним, как кошка. Ходил на «задержание» как заправский пограничный пес. Выполнял команды общего курса дрессировки голосом и жестом. Делал выборку вещи и человека не хуже любой ищейки.

Естественно, что все свое свободное время я проводил с ним в лесу, в поле, на реке, уже тогда понимая значение физических нагрузок и неоспоримые преимущества тренированной собаки. Ведь для укрепления нервной системы современных питов такой моцион, даже без боевой спецподготовки, необходим как воздух. ... О ТОМ, КАК Я КОГДА-ТО ЦЕНИЛ «КАВКАЗЦА» С «АЗИАТОМ»

К тому времени в нашем городе появились первые «южаки» и «кавказцы». Это были великолепные экземпляры, привезенные из знаменитого некогда питомника «Красная звезда».

С тех пор и до 1990 года я стал заниматься исключительно отечественными овчарками. Первым вопросом, который я задавал хозяину понравившейся мне собаки, был такой: «А как она дерется?» Как-то само собой выходило, что наши тогдашние тусовки всегда сопровождались собачьими драками.

В любую погоду по выходным дням я спешил на прогулку, где встречался с такими же заядлыми любителями, каким был сам. И если прогулка заканчивалась без очередного выяснения отношений между четвероногими лидерами, я приходил домой разочарованный и с нетерпением ждал следующего воскресенья. Иногда нас собиралось более 40 человек и трех десятков собак. Всей этой толпой мы гуляли. Собаки бегали вокруг, предоставленные сами себе. Если между ними возникала потасовка, то драчунов не разнимали, лишь отводили остальных собак в стороны и с замиранием сердца смотрели на это зрелище. Трёх - пятиминутная схватка запоминалась на месяцы и обсуждалась годами.

Я отлично помню всех выдающихся личностей собачьего мира: «кавказцев», «южаков», доберманов, боксеров, «эрделей». Встречаясь в узком кругу, мы и теперь перебиваем друг друга возгласами: «А помнишь...»

Тем первым боям, конечно, было далеко до нынешних. Но ведь тогда не то, что о питах, о бультерьерах знали лишь понаслышке.

Однако, уже в 70-е годы у нас проходили довольно интересные поединки. Расскажу об одном из них. Первый соперник: кобель, «немец», украденный из питомника «Красная Звезда» по кличке Марс, признанный и почитаемый фаворит. Вес 52кг, отлично оттренированный, опытный боец и «по-собачьи дьявольски красив». Его оппонент: южно-русская овчарка по кличке АЮ (в переводе означает Медведь) похожий на двухпудовую бракованную игрушку белого медведя. Хотя и неказист с виду, но стоек и упорен в бою, что доказывал не раз в процессе своего быстро растущего авторитета.

Договорились пускать собак в намордниках, но через несколько минут, бойцы от них освободились сами. Поединок продолжался больше часа без передышки. Уже увели в больницу хозяина Марса Рому Шапиро. В пылу борьбы ему серьезно прокусили руку. Мне повезло. Я отделался разорванной курткой и брюками. Но это не отвлекло моего внимания от схватки двух лучших представителей клыкастого племени. Они оба демонстрировали наличие настоящего боевого духа. К исходу боя Марс начал избегать противника, «терновал» как сейчас говорят о питах. Шатаясь от усталости, АЮ тем не менее, продолжал атаковать.

Это и предопределило мое довольно долгое увлечение «южаками». Но все же второй моей собакой помимо Жука стал щенок «кавказца», внук знаменитого Урана II, победителя международной выставки в Будапеште. Мое страстное желание держать в квартире двух собак не разделяли родители. Пришлось уйти из дома, на несколько дней, предъявив ультиматум...

Так в 17 лет у меня появился Филя (Флибустьер), который радовал своими боевыми успехами вплоть до призыва в армию. Уходя на службу, я пристроил его в питомник караульных собак при Белорусской железной дороге, где он, к несчастью, погиб.

За два года один Бог знал, как я соскучился по собакам. Поэтому мой долгожитель Жук нисколько не удивился, когда я, едва дождавшись дембеля, привез ему на воспитание щенка «южака» из Ленинграда.

Спустя три года я уже был вожатым караульных собак, а затем и инструктором питомника отечественных овчарок в Гомельском аэропорту.

Так мое детское увлечение стало профессией. Поработав 3-и года в Западной Сибири и поднакопив денег, я привозил со всех концов страны довольно хороших собак отечественных пород. В местном клубе был председателем секции отечественных овчарок. Вел группу любителей собаководов, мечтавших стать инструкторами-дрессировщиками. Вкладывал в это дело душу, знания и весь, пусть небольшой, опыт. Мне было непонятно, почему люди, стремящиеся стать профессиональными кинологами, ориентируются лишь на информацию, почерпнутую в книгах, игнорируя «живой» опыт собаководов-практиков. Лично мне много дала стажировка в качестве судьи по отечественным породам у опытного кинолога из Днепропетровска Юрия Владимировича Овоца. После общения с ним я утвердился в мысли, что мелочей в нашем деле не бывает. Малейшая халатность, недобросовестность может свести на нет усилия нескольких лет племенной работы. Настоящим шоком для меня стало известие о том, что один из вожатых отравил в питомнике несколько собак, в том числе и привезенных мною. Падёж случился от соленого мяса. Горе-кинолог вначале забыл это мясо предварительно вымочить, а потом не поставил в вольеры воды.

Уволившись, решил поступать в университет, но судьба распорядилась иначе. Уже через год я работал в другом питомнике при тепличном совхозе с караульными собаками. Снова меня окружали знакомые морды южно-русских, среднеазиатских и кавказских овчарок. До появления у меня бультерьера Рики оставалось еще несколько лет.

СКОЛЬКО ВОЛКА НЕ КОРМИ...

С каждым годом крепчала моя страсть к собакам-гладиаторам. Как священная реликвия, из рук в руки передавались видеокассеты с записями боев "азиатов" и «кавказцев», снятыми в Средней Азии и на Кавказе. Мой питомник переживал лучшие времена. Отбирались самые качественные производители, подрастал перспективный молодняк. Но и этого, казалось, недостаточно. Я решил вывести боевых метисов. С этой целью завел пару волков в надежде скрестить их с овчарками. К сожалению, мечте моей не суждено было сбыться. Волчица сумела удрать из питомника еще до годовалого возраста. Волк по кличке Серый прожил у меня больше трех лет. Но и от него не получилось потомства, хотя он и повязал трех сук. Позже я узнал от охотников, что волк становится половозрелым только в 4 года.

Любопытно было наблюдать за поведением хищника в питомнике. Мои взрослые «кавказцы» и «южаки» «щемили» Серого. И вплоть до трех с половиной лет он подчинялся им, как, наверное подчинялся бы взрослым волкам в вольной стае. Если в питомнике появлялся чужой пес, Серый сразу же начинал за ним охотиться, предпочитая нападать сзади. Однако, я ни разу не видел, как он дерется по-настоящему.

Я вел дневник наблюдений за своими питомцами. Перелопатил горы литературы о собаках и волках от Брэма и Сабанеева до С.Томпсона и С.Воробьева. Часами простаивал у вольер с волками в зоопарках Москвы и Ростова, на зообазе Госкино в городе Петушки. А скольким охотника я морочил голову своими расспросами. Наверное, многие начинающие питятники задавали себе вопрос: «Кто лучший боец, волк или пит? А что будет, если…». Теперь, эти вопросы кажутся наивно-детскими, типа кто сильнее паровоз или пароход?

Волк - продукт матери-природы, и надо сказать, весьма совершенный, а пит - результат кропотливой деятельности поколений селекционеров, которые должны нести за него ответственность. Питбуль без опеки человека, запрограммирован на уничтожение. Попав в природные условия, он бы предпочел не бороться за выживание, поедая падаль и охотясь на мелких животных, а погибнуть в честном бою с крупным зверям. Например, с диким кабаном. Да и в суровые морозы с короткой шерстью выжить проблематично.

Много воды утекло с тех пор, но «волчий интерес» остался, как и уважение к охотничьим и караульным собакам.

С КРАСОТЫ ВОДЫ НЕ ПИТЬ...

Часто бывая со своими питомцами на выставках, приходилось не раз сталкиваться с несправедливым судейством. Оценка охотничьих и отечественных пород собак с позиции экстерьера наносит огромный ущерб уровню поголовья, развращает владельцев. Мода на «кавказцев» и «азиатов» сыграла над ними злую шутку. По мере роста численности, ухудшались их качества. Только благодаря энтузиастам, навсегда отдавшим свое сердце этим породам, мы еще имеем значительное количество достойных экземпляров.

Бои пастушьих собак все чаще практиковались в Средней Азии. В середине 80-х годов проверка собак на прочность в боевых контактах уже проводилась в городе Донецке. Мой азиат Барон, сын Боба, удерживал первенство в Ростове-на-Дону по боям и экстерьеру. «Ратными подвигами» радовал и Душман, принадлежавший, моему вожатому Валерию Злотникову. Потомок приобретенных мною ранее собак, Душман, как пит, применял разнообразные приемы. Обладая сильным укусом, серьезно травмировал противников. На его счету были даже смертельные исходы. Единственный пес, с которым Душман сражался на равных, был Боб. Однажды на прогулке они в течение почти трех часов выясняли отношения, делая пяти -десятиминутные перерывы, чтобы перевести дыхание. В результате " - ничья, доставившая немало хлопот ветеринарам. Ведь зашивать пришлось обоих.

Тогда же в Алма-Ате я познакомился с замечательным человеком Аликом Янатхановым. «Виктор, говорил он мне, злобной и опасной для людей можно сделать любую собаку. Во сто раз труднее вырастить бойца, но это и во сто раз почетнее». Глубоко в душу запали мне эти слова, и я решил не останавливаться на уважаемых мною отечественных породах, как это сделали некоторые мои друзья.

Зная, как много значит физическая подготовка, я гонял собак за велосипедом, бродил по мелководью быстрых рек, вынуждая их плыть против течения, с тяжелым апортом в зубах. Использовал утяжелитель для ошейника, заставлял карабкаться своих подопечных по крутым склонам. Положа руку на сердце, могу признаться, что с овчарками мне удалось добиться большего успеха, чем сейчас с лигами. Но главное, из года в год приобретались необходимые навыки, появилась интуиция, предвидения в разведении и содержании, выявлении никому незаметных качеств. Поэтому к селекционерам-скороспелкам отношусь скептически, больше доверяю бывалым собаководам. Мне кажется, что если современные методы и опыт селекции, которыми пользуются пит – профи, применить, например, к кавказцам, то лет через 30-40, а может и раньше, они займут среди всех пород мира лидирующее положение.

Благодаря «усилиям» доморощенных кинологов, некомпетентности начальников клубов ДОСААФ, судей, заводчиков, мы в погоне за красотой внешних форм растеряли рабочие качества некогда грозной породы. Такая же тенденция просматривается и в отношении американских стаффордширских терьеров. Отбор «самых красивых среди сильных» превратил этих собак в шоу-догов, которых смешно, право, сравнивать в боевом ринге с питами. Тем не менее не перевелись еще энтузиасты «боевых»? стаффов, пытающиеся доказать преимущества массы и веса. Хочется им напомнить народную мудрость, которая гласит: «маленький да удаленький». Можно с уверенностью сказать, что ни одна из моих лучших собак того времени не продержалась бы против классного пита и десяти минут.

ЭРА БУЛЬТЕРЬЕРА.

Как правило, путь к питу для многих моих друзей имел своеобразный переходный этап. Этим этапом было увлечение, тогда еще только входившим в моду, бультерьером. Согласитесь, молодому человеку, увлекающемуся собачьими боями, как не обратить свой взор на небольшую смелую собачку, способную в одиночку сражаться с диким вепрем. Эра бультерьера для меня началась с Рики, привезенного из Днепропетровска. Он пришел на смену Жуку, прожившему больше тринадцати лет. Хотя я любил всех своих питомцев, Жук и Рики заняли в моей судьбе особое место. Они спали со мной на одной кровати, ели то, что ел я. И, безусловно, заслужили это всей своей недолгой собачьей жизнью.

Я до сих пор не могу простить себе то, что по моей вине жизнь Рики стала короче. А случилось следующее. Я привез, своего Буля, в Москву, на бои организованные в каком-то спортзале. Как помнят, думаю многие, тогда в боевых рингах безраздельно царствовали ACT. А самым «крутым» из них был сорокакилограммовый красавец Рэм. Вот сним-то и предстояло встретиться, моему бультерьеру, который весил в два раза меньше. Я не был дилетантом в вопросах подготовки собак, к подобного рода испытаниям. Рики прошел тщательную подводку к соревнованиям и находился в хорошей физической форме.

Бой проходил с судьей в ринге, без правил. Но дело было не только в правилах. Мы тогда еще не знали, ни что такое гиповолемический шок, ни как выводить из него собак, расходующих ради победы все резервы своего организма.

Этот бой не равных соперников длился больше часа, а затем после короткого перерыва еще 40 минут. Хотя большинством голосов результат схватки был признан ничейным и мне вернули денежную ставку, это не могло меня утешить. Через три дня Рики умер у меня на руках. При нынешнем опыте восстановления собак после схваток я бы этой смерти не допустил, а тогда... стояла зима 92года.

ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ СО СТРАТТОНА...

Когда мне впервые попала в руки книга Р.Страттона «Все об американском питбультерьере», я еще не видел ни одного, живого, пита, но уже твердо решил: это моя порода.

И вот весной 1993года у меня появилась небольшая черная собачка, которую я назвал Джиной. В нашем городе поселились еще двое щенков Фантик и Графиня, привезенных из Югославии Олегом Гуляковым, это были питы, неизвестного мне тогда линейного разведения, они жили у моего друга и компаньона, ныне покойного, Виктора Мищенко. От части благодаря его финансовой поддержке я получил возможность приобщиться к всемирному братству питмэнов.

Знакомство с их опытом для меня началось с просмотра и тщательного анализа видеозаписей из Югославии, где были запечатлены поединки предков наших собак и таких известных теперь линий, как Рэд Бой, Снути, Раскл, Уелоу Том и другие. Иметь подобных бойцов было пределом моих мечтаний. Мое профессиональное становление происходило следующим образом: вначале я внимательно смотрел бой на кассете, представляя себя владельцем одной из дерущихся собак. Затем после осмысления, выводов и перерыва смотрел этот же бой с точки зрения владельца другой собаки. Бессонными ночами "прокручивал" мысленно все увиденное, пытался представить себе, как бы я тренировал каждого в отдельности бойца в надежде на победу. Я завидовал людям, побывавшим в Югославии, Германии, Венгрии, которые своими глазами видели легендарных собак. Слушая их рассказы, учился правильно проводить роллинги (спарринги).

Моим заочным учителем стал Гойкович. (Позже меня познакомил с ним Олег Гуляков). И, несмотря на незнание языка, мы все же сумели понять друг друга. Ведь общей и неисчерпаемой темой этих бесед были питы. Благодаря Гойковичу, у нас появилось несколько прекрасных собак, в том числе и Кид.