О подлинных книгах богодухновенного писания 3 страница

Люби меру в страннолюбии. Кто украшен добродетелями, тому радушно отворяй свой тесный дом. А кто не выше других, тому оказывай милость издали. Обитель твоя да будет ограждена от молвы. Деве лучше быть гостеприимной, чем отворять дом для всех странных, потому что на многолюдстве теряется стыд. И чем может быть опозорено светлое девство, на то не собирай доказательств со всех концов земли.

Уважай седину и подражай честным нравам. Благоразумная седина принесет тебе больше пользы, нежели юность.

И с благочестивым намерением не переходи с места па место. Нога твоя, поспешая в святые места, как бы ни пыли они отдалены, да не соплетется, часто вопреки приличию, с ногой легкомысленных мужей. Царь Христос у всякого в доме; он близок к любящему — в сердце у него.

Первое место дай Богу, а следующее затем — иерею, земному Христу, руководителю твоей жизни. Спеши за ним на крыльях, покоряйся ему безмолвно; с ним радуйся, когда простираешься вверх, и ему подчиняйся, когда падаешь, чтобы, в страхе, опять вознестись высоко.

Умри для всех прочих — это для девы лучше, нежели вести жизнь открытую и выставленную напоказ всякому. Хвалю тех женщин, которых даже не знают мужчины, которые живут вдали от мира, но втайне видимы Богу.

Будь очень благочестива, но не смотри очень надменно. Погнавшись за людской славой, легко потеряешь добрую славу. Женская слава гибнет, как скоро делается видной для мужчин.

Ревнуй к добродетельному и отвращайся от порочного. Равно худо и завидовать добрым, и любить порочных.

Не останавливайся в своем пути, видя, что злые ведут покойную жизнь, и не терзайся сердцем, видя, что добрые изнемогают. Это игра жизни; а ты смотри единственно на конец.

Наслаждаясь хорошей погодой, ты радуешься; но не знаешь еще ясно, что будет. Бойся, чтобы с какой-нибудь стороны не подул смертоносный ветер. Поэтому всю жизнь свою или страшись, или готовься к страху.

Когда падает человек порочный, тогда тем паче утверждай свою ногу. А когда падает благоуспешный; крепись еще больше. Ибо если совершенные падают, то очень нелегко провести жизнь не поскользнувшись. Вся жизнь для тебя — угли под ногами, и угли горячие. Всегда идешь ты по скрытым сетям.

Боюсь, чтобы мне, положив основание жизни своей на песке, не разрушиться от дождя, рек и ветров; боюсь, чтобы подобно семени, которое пало на сухую и бесплодную землю, и мне, прозябнув скоро, еще скорее не засохнуть, когда ударят в меня солнечные лучи и легкие напасти; боюсь, чтобы во время моего сна сеятель негодных плевел и завистливый враг не подмешал худого семени. Когда же десять чистых дев, бодрствуя с зажженными светильниками и с недремлющими очами ожидают вожделенного жениха — Царя-Бога, чтобы им светлыми выйти навстречу приходящему с веселием; тогда не поставь меня в числе бедных умом и юродивых дев, чтобы мне уже в самое пришествие Христово, отягченными от сна очами, заметив едва мерцающий блеск светильников, слишком поздно не пожелать для себя капель елея светлой жизни, и чтобы запертые двери не преградили мне входа в союз церкви с Господом, где Слово, по великим уставам любви, сопрягаясь с душами чистыми, дарует им сияние и славу. Вот в брачный пир, который учреждает добрый Отец, веселясь о наилучшем Сыне; о, если бы на этой вечери было место и мне, и мне было место, и всякому, кто со мной единомыслен! Но вне пира останется тот, кто брачному веселию предпочитает или село, или пару новокупленных волов, ил и жену. Боюсь и того, чтобы среди пирующих, которые все одеты по-брачному, одного меня, у которого осквернены одежды, не связали по рукам и по ногам и не изринули из брачного чертога далеко от друзей и от брачного пира. Когда же Царь мой, возвращаясь с брака, придет внезапно к ожидающим и к неожидающим; о, если бы мне тогда оказаться в числе ожидающих и заслужить похвалу, как доброму служителю, имевшему страх, снисходительному к подначальным и правдивому раздаятелю твердого слова!

Сие заповедую девственности, как кротко советующий и сердечно любящий отец; а вы, чада, и дочери, и сыны, послушайте любимого отца. И если, как надеялся, имею какую-нибудь благодать у Бога, то не презрите заповедь отца, подобно сынам Илиевым. Не делайте этого, чада, чтобы и вас не постигло одинаковое с ними наказание. А прочим следующее слово; и я не безбоязненно, держа весы ровно (свидетель в том Бог), произнесу равный суд над теми и другими — над девственниками, и над живущими в супружестве.

Насколько девственность предпочтительнее супружества, настолько непорочный брак предпочтительнее сомнительной девственности. Посему и ты, ревнитель совершенства, или полнее возлюби чистую девственность, если имеешь к тому и силу, и расположение, или избери супружество, как говорят, после первого второе, также доброе плавание. Но избегай тех, которые хотят совместить ту и другую жизнь, и безбрачную, и брачную, то есть примешивать к меду желчь, к вину грязь, к священному Солиму злочестивую Самарию. Напрасен труд — по совершении пути идти вдруг назад; не в безопасности стрелок, если пущенная им стрела падает почти у ног его, а не долетает, куда нужно, и не попадает в высокую цель. И тому, кто в дар Царю-Христу принес девственность — эту словесную жертву, это бескровное заклание, вступить опять в супружество не только есть потеря, но и величайшее падение, близкое к смерти; а сверх того и нескончаемый стыд. Это значит, вдруг поскользнувшись, обратиться вниз на землю с обрывистой горы, на которую всходил ты с великим трудом, в намерении открыть там золото или провести время в приятном занятии, преследуя зверя. Кто же, слыша о злочестивом Анании и Сапфире, которые за собственную прибыль подверглись злой смерти, не побоится убавить в своем обете даже и малость? А некто из древних, когда тайно, без ведома вождя, присвоил себе златый язык, одежду и несколько денег, нанес тем вред целому народу (Иис. Нав. 7,21). В какой же степени выше жребий одушевленной твари, в такой, или еще в большей, худо для девы возвращение назад.

Да погибнет такой супружеский союз, которого не скрепил брачный закон! Всегда берегись жала того, кто непрестанно влечет назад души, простирающиеся вперед, чтобы ему царствовать над большим числом униженных, кто первый низложен из небесной славы на землю и влачит здесь иго позора, налагаемое на горде­ливых.

Теперь изреку добрый совет родителям, родственникам и целомудренным попечительницам, в руках у которых жизнь, позор и добрая слава дев. Непозволительно и неприлично поступать насильственно с тварью великого Бога. Все мы род Единого; и властвует ли кто или сопричислен к подвластным, богат ли кто или беден, восседает ли кто на великом престоле или преклонен до земли, покрыт ли кто сединой или цветет юностью — все от Единого, у всех одно дыхание, всё стремимся к одному концу; Бог для всех родился человеком, и умер, и воскрес; Он всем даровал широкое небо. Посему никто в угождение неразумной плоти не должен против воли вести деву к брачному ложу, когда она держится за Христа и живет лучшею любовью, как не нужно полип отрывать от его каменного ложа или певчую птицу выгонять из устроенного ею гнёзда. Напротив того, если у тебя христолюбивое сердце, если Бог связал тебя божественными узами и взял из мира, то со всею готовностью представь Христу прекрасную невесту или юного сына, как некогда чадолюбивая Анна представила Самуила — священный плод своих чистых ложесн, одушевленную жертву, которая священнее всякого первородного, а также колоса или грозди, срезанной добрым земледельцем в начаток Богу. А если ты идешь в середине между Христом и миром, то на одинаковых весах взвесь и супружескую, и одинокую жизнь, хорошо и разумно собрав в уме все выгоды невыгоды той и другой, и, предначертав двоякую цель, избери путь, на который влечет горячая любовь, и вспомоществуй, в одном случае порабощению, а в другом небесным стремлениям. Когда дева достигла совершенных лет, чтобы вступить в брак или исполнить целомудренное намерение; хотя, как супруге служит узами муж, так дочери — родители, а той и другой — Божий страх, не вступившей же в супружество — Христова любовь; однако же ты не удаляй от замужества деву, желающую иметь мужа, и не вводи насильно в дом к мужу стремящуюся к Богу. Пока же не уверишься несомненно, не препятствую делать некоторые испытания. Но если ты всю мысль свою и руку отдаешь супружеской жизни или радостно устроил уже и брачный чертог, и пляски, и пиршества, в веселии сердца забыл свою старость; а между тем изгоняемая тобой девственность приступит ко Христу (как некогда правосудие восходило на небо с жалобой за умерщвление вола земледелателя), то боюсь, чтобы вдвойне несправедливое решение не прогневался Бог, перед Которым всякая плотская природа смиряется так же, как тучный воск перед огнем; боюсь, чтобы страх Божий не связал тебя по плоти. И здесь бывает служение подобное небесному, и в смертных есть ум, приближающийся к Божеству.

Погрешил тот, кто бесплотное смешал с природами плоскими, от ангельского производил сильных исполинов и грехами небожителей думал очистить [2] землю. Предоставим сие эллинам, потому что они в защиту своих страстей умыслили представлять богов непотребными, ворами, андрогинами, прелюбодеями, развратителями людей, человекоубийцами, губителями родителей или детей своих, и, не довольствуясь сим, приносили жертвы самим страстям. Посмотри на первейшего из их богов, чем не делало его сладострастие: волом, лебедем, змеей, золотом, мужем, птицей, — всем, чем только повелевал ему делаться резвый Эрот — этот слабый ребенок. Они-то уничижали любезное девство, налагающее узы на плоть. Для них невероятна была светозарность плоти. Они всех меряют своим непотребством. Но чистому оку несвойственно видеть звезды омраченными. Земля и твердо стоит, но сему не доверяет, у кого кружится голова. А нам неприлично говорить о девственности укоризненно.

Почему же невероятно, что любовь к Христу-Царю может усыплять человеческие вожделения и плотскую любовь, как и прежде остановила кровавый ток у прикоснувшейся кровоточивой жены? Бог позволил похитить у Него благодать, и сухой песок сделался текущим источником, как скоро иссяк. Разве мужество в христианах не было выше огня, и мечей, и воды, и свирепых зверей, которые немилосердыми зубами терзали их члены? Когда теснил их гонитель, воздвигая брань за веру в Бога, тогда что видим у них? Не жизнь ли, проводимую без сна и без крова? Не молитвы ли и непрестанные воздыхания? Не истекают ли они слезами? Не возносятся ли от земли в ночных и дневных песнопениях, оставив мир и плоть? Не малыми ли крохами пищи поддерживается в них дыхание? Не служат ли им жилищем пещеры, а ложем камни или мягкая трава и сухие ветви? Не живут ли они под одним кровом со свирепыми зверями, чтобы только избежать злых внушений и уз плоти? Есть сказание о птице фениксе, что она, умирая, юнеет, по истечении многих лет, возрождаясь в огне, и из устаревшего праха является дивный самородный плод. Так и они, умирая, делаются вечноживущими, сжигаемые пламенной любовью к Царю Христу. В самой немощи открывается сила благочестивых. Кто видит все это, тот неохотно вступит в союз с юной плотью, потому что воспламенен лучшею любовью.

Общая всем матерь, природа! Возвещу не свои, но твои чудеса, какие ты расточила на суше и в морях. Слышу, что пернатая горлица, по смерти своего милого горлика, из целомудренной любви к разделявшему ее ложе, не принимает к себе в гнездо другого супруга. Мудрая птица! Но для человека сколько еще лучше чистая жизнь. Болтлива сероперая ворона, но и она верна юношеской любви и когда потеряет милого супруга, ненавидит всякого мужа. И у морских рыб есть свой закон; немногие не знают никаких уставов касательно брака, многие же заботятся о целомудрии и брачного ложа, и своей супруги. И здесь имеют силу права. Иные не домогаются иметь более одного плода. Иные же (и таковых большая часть) предаются наслаждениям любви только в весеннее время. Сама природа положила меру вожделениям. А время нежной любви определено. Для всех живых тварей: и воздушных, и водяных, и тех, которые ходят по суше. Далее срока не питали они в себе вожделений, в самом безумии страсти связаны благовременностью, когда возбуждает их к тому весна. И одни сбегаются кучами для исполнения супружеских дел; у других же соблюдается постоянная привязанность к милым супругам, и хранится закон любви, а некоторым достаточно один раз в жизнь рожать детей, как свидетельствуют об этом те, которые описали рождения животных и все, что их касается.

А если и у неразумных есть некоторая заботливость о целомудрии, то ужели ты, Божие создание, не свяжешь всех законов плоти, если захочешь? Человек так же уступчив разуму, как и медь огню. Если разум не царь плоти, тогда как образ Божий обожил меня; то в чем преимущество наше, если и мы уступаем таким же движениям? Хотя природа неудержима в большем числе людей; однако же знаем и то, что заповедь часто превозмогает и общую природу. И у меня есть подобное тело, но меня связал воздвигший меня крест, к которому пригвоздил я тяжелую плоть. Ибо желаю с Христом умереть, чтобы с Ним и восстать, имея все Христово: и ум, и тело, и гвозди, и воскресение.

Иной самовольно связал плоть не из любви божественной. Такие узы не называют и целомудрием. Однако же есть и Божий дар на то, чтобы жить нерастленно, иметь невозмущаемый и непоколебимый ум. Иной отвращается от приятного упоения, а иной — от пищи; иной же не терпит запаха, любимого другими. Некоторые имеют ненавистное расположение к подобным себе, живут в пустынях и охотно бегут вдаль от людей. Но твой ум не верит отрекшимся от супружеских уз, даже
думаю, он не не верит; но ты бежишь из страха, между тем как забываешь о невыгодах супружеской жизни.

Небольшая саламандра не бежит прочь от истребительного огня, но на низких ногах своих скачет в нем, как по земле. Есть огневидная рыба; представляясь воспламененной, она не умирает от этого дивного огня, но, горя, блещет среди воды. Камень магнит не притягивает ли к себе железной гири? И адамант не сокрушим ли? Есть камень, который, от удара железом, не издает сияния; а другой сияет от капель воды, но, издавая сияние в воде, перестает сиять от масла.

Но сколько есть еще более удивительных чудес? Кто исчислит их, хотя перескажет многое? Высокий Ум, перемешивая многоразличные образы вещей, так и иначе перестраивает целый мир, как ему угодно. Но из многих упомяну не о многом, что видел я сам или в чем уверяют меня книги и слух.

Не во всех ли реках одно течение — вниз? Не один ли закон морям, чтобы их связывали берега? Не один ли путь у пылающего огня — частыми порывами подниматься кверху? Однако же есть река, которая пересекает горькое море и остается рекой, одна вода не смешивается с другой, и мореходцы, приближая корабль к течению, спешащему к суше, черпают из моря сладкое питье. Видел я Эвбейский быстрый пролив — этот узкий проход и незамкнутый ключ моря, видел, как он неистовствует в своих возвратных течениях. Море прибывает и течет обратно назад. Океан то удаляется от земли, то опять поспешными волнами вторгается на сушу, и на киммерийских берегах то поле, то море. Но есть и другой поток — пламень огненный, если справедливо, что из утесов Этны извергается эта невероятная водотечь — огненная река, и несоединимое соединено по воле Христовой.

Могу и в малом указать подобные чудеса. В числе плодов есть, так называемый, « воловий рог». Он один пуще всего выращиваемого плодоносной нивой имеет тело, не размягчаемое влагой, не разрушается в земле, не тучнеет от дождей, но совершенно окреп и навсегда остается тверже рогов; этого рога не раздробляет и рог вола, когда рука земледельца рассыпает плоды по ниве; посему от рогов получил он и имя, и свойство. Но если мудрецы знают на сие другую какую причину, то она неведома мне.

Сие производит природа; выслушай же, чего домогалось искусство. Скворцы говорят подобно человеку, подражая чужому голосу, который они переняли, видя в зеркале изображение из дерева выточенного скворца и слыша человеческий голос промышленника, спрятавшегося за зеркалом. И ворон также крадет звуки у человека. А когда нарядный и кривоносый попугай в своем решетчатом доме заговорит по-человечески, тогда он обманывает даже слух самого человека; коням вешают канаты, и поверх их ходят кони. Степенный медведь ходит на задних ногах и, как умный судья, заседая на судейском месте, держит в лапах (как можно подумать) весы правосудия, и зверь представляется одаренным умом. Человек научил его тому, чему не научила природа. Видел я также укротителя зверей, который сидит на хребте у могучего льва и рукой укрощает силу зверя. Он держит бразды, а бегущий лев, забыв свою ярость, повинуется господину и ласкается к нему. Видел я также тяжелого и великорослого зверя с большими зубами, мальчик Инд сидит на нем и небольшой шпорой заставляет его идти, как корабль, поворачивая туда и сюда тело сильного слона. Бесстрашен был тот, кто первый замыслил укротить зверя, наложил ему на шею ярмо и повез огромную колесницу.

Но ты зверям приписываешь больше, нежели человеку, если соглашаешься, что принуждение победило природу в зверях, а люди не могут быть обучены добру, имея даже у себя помощником слово. Как же ты, невежда, до такой степени оскорбляешь творение великого Бога? Кто бывал таким ненавистником собственного своего рода? Но не такова мысль у меня, который рассуждаю здраво. Напротив того, знаю мужей и жен, которые и помыслами небесны, и телом непорочны. Все различие между ними в членах, а добродетели у тех и у других общие, и общий путь к славной жизни. Все преимущество в усердии, и то дает труд. Но твой ум не верит отрекшимся от супружеских уз; даже, думаю, он не верит, но ты бежишь из страха, и между тем забываешь о стольких невыгодах супружеской жизни.

Сие заповедую тем, которые близки только к небошественным; а ты, девственность, заботься о том, чтобы оградиться тебе отовсюду и хорошо утвердиться в Боге, стать совершенной жемчужиной между камнями, правой рукой между звездами, голубицей между пернатыми, маслиной между деревьями, лилией в полях, благотишием в море. Ты, дева, презрев весь мир и все приятности жизни, стань подле светозарного Христа и, взявшись рука за руку, введи Его в свой брачный чертог, исполненный утех, веющий сладостями и благоухающий; к небесным благовониям примешай твое собственное благовоние; к излиянным здесь невысказанным желаниям любви присоедини и свою любовь, к красоте присовокупи красоту; к сокровенной — сокровенную, к светозарной — светоносную, чтобы Христос стал благим любителем славного твоего образа, чтобы Христос стал твоим женихом, чтобы Христос, открыв покрывало, с радостью увидел достойную по красоте невесту, которая украшена добрыми жемчужинами, сидит на богато убранном седалище, высоко держит голову, чтобы столько прекрасную сделал Он еще более привлекательной, чтобы Христос тебя, исполненную радости, ввел в Свои обители, предложил тебе брачную вечерю среди великих нескверных ликов, при небесных песнопениях, увенчал главу твою вечно цветущими приятностями, поставил перед тобой чашу благоухающего питья, показал тебе тайны премудрости, подобно которой видим мы здесь в зеркале, и открыл истинный свет твоему непокровенному уму; когда грубые тела уступят место духу, а тела воздушные получат нестареющуюся жизнь.

Мы же, любезные юноши и девы, питающие в себе непорочную любовь к Царю, воспоем брак небесного Бога, возжегши светильники — сии подобия Божественного света, светильники неугасимые, духовные, которые делаются непрестанно более и более светлыми от чистых дел и помыслов высоких, даже небесных.

Приди же к нам, милосердная, и милосердна будь к нам, чистая Троица, из Единого сочетающаяся в Единое, Ты, Которая и ныне озаряешь светлые очи, а впоследствии еще светлее будешь озарять просветленных Тобой, Ты единый Бог — из Родителя через Сына в великом Духе совершенное Божество, покоящееся в Совершенных.

 

К девам

 

Дева, невеста Христова, прославляй своего Жениха; непрестанно очищай себя словом и мудростью, чтобы ты, чистая, вечно могла сожительствовать с Чистым. Этот союз гораздо выше тленного сочетания. Живя в теле, подражая духовным Силам, проходи на земле ангельскую жизнь. Здесь заключаются и расторгаются союзы; здесь тела родятся от тел, а в горней жизни каждая Сила живет одиноко, и она неразрушима. Первые Силы приемлют в себе луч чистой Сущности; это духи и огонь — служители Божьих велений. А плотское сочетание изобретено веществом, этой непрестанно текучею природой. Впрочем, Бог и сему положил меру, узаконив брак. Но ты, которая бежала от дел вещества, подружись с высшим, как ум дружит с умом, сливаясь в божественную гармонию, и, ведя брань с плотью, помоги Божьему образу. Ибо ты — Божье дыхание, для того сопряженное с худшим, чтобы после борьбы и победы получить венец, возведя в высшее и плоть, прекрасно подчинившуюся.

Положим, что похвально для тебя и супружество; но выше супружества нерастленность. Супружество — уступка немощи; а чистота — светлость жизни. Супружество — корень святых, а чистота — их служение. Ее и раньше уважали в установленные тому времена, например Адам в раю, Моисей на горе Синае, отец Предтечи — Захария, служа во храме. Супружество — корень и богоугодного девства; однако же оно — закон плоти и раболепство плотскому похотению. Когда имели силу Закон, и сени, и временные служения, тогда и супружество, как нечто детское, удерживало за собой первенство; когда же буква уступила, и заменил ее дух, когда Христос, родившись от девы, пострадал плотью, тогда воссияла чистота, и она отсекает мир, из которого с восшедшим Христом должно нам переселиться в высший мир.

Доблестно шествуй, дева, на гору, спасайся в высшем, не озирайся на Содом, чтобы не отвердеть в соленый столп. Естество плоти не должно слишком тебя устрашать; но не будь и отважна чрезмерно, чтобы не сбиться тебе с дороги. Искра зажигает солому, а вода утишает пламя. У тебя много врачевств чистого девства. Водружай себя Божьим страхом, истощай постом, бдением, молитвой, слезами, сном на голой земле и всецелой любовью к Богу, которая при истинном направлении усыпляет всякое желание, чуждое высшему. Падшего восставь, претерпевшему кораблекрушение окажи милость; а сама совершай благополучное плавание, распростерши паруса надежды. Упадут не те, которые смотрят под ноги, но которые несутся ввысь. У немногих расправляются от жара крылья; полет же многих благо-успешен. Пал Денница; но небо населено ангелами; предателем стал Иуда, но одиннадцать учеников сделались светилами.

Только всецело храни себя чистой, дева; не оскверняй пречистого Христова хитона. Пусть око твое будет целомудренно, язык девствен, ни ум, ни смех не блудодействуют, ноги не ходят бесчинно. Невымытую свою одежду и непричесанные волосы цени выше жемчужных и шелковых уборов. Прекрасный цвет — румянец стыдливости; великое убранство — бледность; прекрасная ткань — увенчаться всеми добродетелями. Пусть другая обезображивает образ Божий притираниями, делается одушевленной картиной, безмолвным обвинителем внутренних пороков; а ты умертви в себе, насколько возможно, и то благообразие, какое имеешь, сияй же красотой души, которая находит для себя украшения в Боге. Избегай взора мужчин, когда только можно, даже и целомудренных, чтобы не уязвить другого и самой не быть уязвленной от насмешливого велиара. Не порабощай очей очам, не привлекай слова словом, и ланиты твои да не дадут смелости ланитам другого. Не вкушай плодов осужденного древа, чтобы змий не удалил тебя от древа жизни. Послушайся меня, дева; не живи вместе со своим попечителем, имея женихом Христа, Который заботится о твоей чистоте. Для чего тебе, избежав плоти, опять возвращаться к плоти? Не всякому мужчине вместительна твоя простота. Как роза окружена шипами, такты окружаешь себя многолюдством и ходишь поверх лукавых сетей.

Кто наряжает брачное ложе, а кто предает погребению жениха; один стал отцом, а другой внезапно обесчадел. Как тяжелы муки рождения, иногда неразрешимые! Как мучительна ревность супруга, который боится, чтобы не похитил кто-нибудь любовь супруги! Легко ли воспитывать, учить детей, потом видеть к себе неуважение, получить за труды горькое возмездие! Но у тебя одна забота — взирать непрестанно к Богу. Тебе нужны небольшой кусок хлеба и тесный кров. А искуситель и через это вводил в искушение Христа, когда Христос взалкал, а он просил обратить камни в хлебы. Не подвергнись же ради этого чему-нибудь постыдному. Не будь хуже птиц, которые везде находят себе готовую пищу. По вере твоей не оскудеет у тебя елей в сосуде, и ворон пропитает тебя, как Илию в пустыне. Смотри, как Фекла спаслась от огня и зверей, как великий Павел охотно терпел голод и стужу, чтобы ты, дева, научилась взирать к единому Богу. Бог умел и тысячи людей накормить в пустыне. Красота увядает, слава скоротечна, богатство — неверный поток, владычествовать дается немногими. А ты избежала утех обманчивого мира, с радостью вступила в Святая Святых и вечно будешь ликовать с ангелами, заняв лучшее место между сынами и дочерями.

Но бодрственно ожидайте, девы, Христа, с немеркнущими светильниками встретьте Жениха, чтобы, взойдя с Ним в чертог, узреть Женихову красоту и приобщиться к высшим таинствам.

 

К монахам

 

(В этих стихотворениях св. Григорий восстает против обычая, по которому посвятившие себя созерцательной жизни мужчина или женщина избирали для попечения о делах домашних особу другого пола, под именем синизакта и синизакты, или также агапита (возлюбленного) и агапиты (возлюбленной))

Если мужи или жены станут хвалить совокупную для многих жизнь, чтобы под узами единомыслия заботиться о ликостоянии вокруг милосердого Царя, и по обету под одним кровом стремиться к одной цели и одной стезею — то сие весьма хорошо. Ибо ничто прекрасное не любит показываться одиноким; и то еще несовершенно, что не преуспевает даже и перед хорошим. И дружба, назначающая себе тесные пределы, мало доставляет приятного, равно как неразборчивая бывает грязна. Но советую и здесь утвердить великую пропасть, чтобы мужи или жены, посвятивши себя благочестию, жили раздельно и имели одну только общую славу. Зависть преследует не одних живущих в совокупности; им большая предстоит брань. А если хочешь жить один в общении с единым Христом, и это любезно. Впрочем, всем тот же страх, как и мне, а именно: борьбы с неприязненным и гибельного падения.

2. У меня уже седины; изнуряю свою плоть, смиряю око; дневными и всенощными трудами истомил я злосчастную душу, только бы избавиться мне от огня, но при всем этом не без труда сдерживаю в повиновении тело. Как же ты, хотя еще молод и плоть у тебя шире, чем у слона, при всем этом покоишь себя, как человек, достигший чистоты и духовно возлюбивший свою возлюбленную? Нет! Избегать нужно любви, которая не думает о Христе.

3. Попечителем у тебя, дева, присноживущий Христос, твой возлюбленный Жених, ревнующий о твоем небесном образе. Поэтому в попечители своей бедной плоти не принимай опять плоть, но избегай пересуда злых людей. Нескверного Христова хитона не покрывай позором, навлекши укоризну на всех дев.

4. Не безопасен огонь подле соломы. Не безопасно и тебе, монах, под одним с собой кровом держать женщину-девственницу. Положим, что надежда лучших благ разлучила между собой мужчину и женщину; но природа внутри себя скрывает еще тайный недуг. Пока ты держишь себя вдали, в тебе одна искра. Но как скоро сходишься вместе, при дуновении малого ветра воспламенишь пожар.

5. Из смеси белого и черного образуется сероватый цвет. Жизнь и смерть не имеют между собой ничего среднего. А этих, как их называют, синизактов, не знаю, куда причислить? Признать ли, что они сопряжены браком, или назвать безбрачными, или оставить для них какую-то средину? Но я (пусть говорят обо мне худо) не похвалю сего. На свете больше невоздержных, и всякий, по собственной немощи, скор в подозрении других. Ты носишь на себе плоть и живешь вместе со своей возлюбленной, которая также имеет плоть. Что же, думаешь, заключат о тебе живущие нечисто? Пусть ничего не скажут целомудренные, но кто равнодушно будет слушать насмешки, разглашаемые чернью? Брак — дело законное и честное. Но еще лучше плоти (и не мало лучше) свобода от плоти. А если, возлюбленные, есть кроме этого безбрачный брак, то вы будете жить в сомнительном супружестве.

6. Старайтесь, во-первых, действительно быть целомудренными, а во-вторых, не подавать даже и подозрения о чем-либо гнусном. Ты чист; ты чище золота; однако же мне больно видеть, что телом и очами предан ты своей возлюбленной. Ты называешь ее возлюбленной; это еще честное имя. Но увы, увы, чтобы не было тут и нечистой любви! Ты говоришь: «Ничего нет нечистого». Так, верю тебе. Но другим укажет это дорогу жить несвято с женщинами. Когда и целомудренный мужчина живет с целомудренной женщиной, он для нее тинная яма; говорю это мужчинам и женщинам, живущим вместе без брака. Хотя и совесть чиста, однако же нужно избегать злоречия. Аязык всего готовее злоречить. Кто приставит пламенеющий меч к моему раю? Кто даст стража великой девственности? Кто воспрепятствует, чтобы в мой рай не взошел какой возлюбленный, чтоб не прокрался туда язык завистливых? Насмешка не щадит и святых.

7. Небесная, великосердая, светозарная, высокошественная дева! Ты, которая сопрестольна с не знающими супружеских уз и ведущими одинокую жизнь ангелами, памятуй о Боге, избегай же стрел плоти и не посрамляй своей жизни, вводя к себе в дом попечителя-мужчину!

8. Как трудно при плотском сближении избежать плотских восстаний! Поэтому, монахи, держите себя дальше от женщин, потому что много и таких тайн брака, которыми привлекаемый взор оскверняет душу.

9. Дева, будь девой и для посторонних взоров, и в тайне, и не вводи к себе попечителя-мужчину. Твой возлюбленный — Христос. С презрением смотри на всякого мужа. На что тебе нужно внутри своего жилища иметь смертоносный яд? Слей очи с очами; слово со словом, но чистое с чистым; после этого украсим тебя венцами целомудрия. Чистому свойственно не терпеть при себе кумира неразумной плоти; а при общежитии мужчин и женщин болезнь недалеко.