Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает всё, что имеет, и покупает поле то

Поле – мир, сокровище – проповедание веры и познание о Христе. Оно сокрыто в мире; «премудрость Божию, – говорит апостол Павел, – проповедуем сокровенную» от начала века (1 Кор. 2, 7). Ищущий знания о Боге, находит его, и все, что имеет, то есть и языческие учения, и злые нравы, и богатства тотчас бросает и покупает поле, то есть мир. Ибо тот, кто познал Христа, владеет достоянием всего мира как собственностью, не имея ничего, обладает всем, содержит в рабском подчинении себе твари, повелевая ими, как Моисей, Иисус, Илия и другие.

Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее.

Настоящая жизнь есть море; купцы суть те, которые странствуют по сему морю и стараются приобрести какое-либо знание. Мнения многих мудрецов представляют собой многие жемчужины; но одна драгоценная жемчужина ибо одна истина, которая есть Христос. О происхождении жемчуга говорят следующее: есть в море некоторые особенные раковины, которые обыкновенно бывают крепко замкнуты черепицами. Но иногда они раскрываются и, когда упадет на них молния, опять затворяются. От павшей молнии и от сошедшей росы зачинается в них жемчуг, который поэтому и бывает чрезвычайно бел. Так и Христос зачался в Деве от небесной молнии – Святого Духа. И как обладающий жемчугом и часто держащий его в руке, сам знает, каким владеет богатством, а другие не знают, так и проповедь истинной веры сокрыта бывает от нерадивых и не хотящих искать ее. Но необходимо должно искать и иметь сей истинный жемчуг и отдавать все за него.

Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на берег и, сев, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. Так будет при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут, их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов.

Поистине страшна сия притча, ибо показывает, что если мы и имеем веру, но не ведем доброй жизни, ввержены будем в огонь. Невод означает учение веры, которое переплетено знамениями и пророческими свидетельствами. Рыбари суть апостолы; ибо, кого ни учили апостолы, они убеждали чудесами и пророческими словами. Этот-то невод собрал от всякого рода – варваров, еллинов, иудеев, блудников, мытарей, разбойников. Когда же будет он полон, то есть когда кончится мир, тогда находящиеся в неводе будут разделены. Так, хотя мы и веровали, но если окажемся при сем без добрых дел, извержены будем; напротив, те, которые имеют добрые дела, сложены будут в сосуды, то есть в вечные жилища. Всякое действие, доброе ли то или злое, есть пища души; поскольку и душа имеет свои мысленные зубы. Ими-то душа будет скрежетать тогда, сокрушая таким образом свои деятельные силы за то, что, имея возможность делать добро, не делала, а, напротив, больше творила зло.

И спросил их Иисус: поняли ли вы всё это? Они говорят Ему: так, Господи! Он же сказал им: поэтому всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое.

Видишь ли, как притчи сделали их гораздо проницательнее! Вот те, которые прежде были непонятливы и необразованны, теперь поняли то, что не ясно сказано им. Похваляя их за то, Спаситель говорит: как «всякий книжник» и прочее. Называет их книжниками, как людей, Уже наученных закону. Впрочем, хотя они и узнали закон, не ограничились, однако, законом, а научились Царствию Небесному, то есть познали Христа, и таким образом стали способны износить и от Ветхого и от Нового Завета. «Хозяин» есть Христос, Который богат, потому что в Нем сокровища премудрости. Он, уча Новому, приводил свидетельства и из Ветхого Завета. Так, например, Он сказал: отдашь ответ и за праздное слово – это новое, потом привел свидетельство: «подражайте мне, как я» – это ветхое. В этом подобны Ему апостолы, как, например, Павел, который говорит «подражайте мне, как я Христу» (1 Кор. 4,16).