Фарисеи упрекнули Иисуса в нарушении субботнего покоя. Иисус же объясняет им, что они, строгие ревнители Писания, обнаруживают полное непонимание его. «Неужели вы не читали никогда, что сделал Давид, когда, будучи голоден, вошел в храм и ел хлебы предложения, которых никто, кроме священников, не должен был есть?»
Хлебами предложения назывались двенадцать хлебов, которые клались каждую субботу на особом столе, сначала в скинии, а после в храме, пред Господом от сынов Израилевых (Лев. 24, 5—9); эти хлебы как бы предлагались Тому, перед Кем были положены, и потому получили название хлебов предложения. Каждую субботу их сменяли новыми хлебами, а снятые должны были есть священники на том святом месте, где они были положены (Лев. 24, 9).
В Первой книге Царств, в главе 21, сказано, что Давид, гонимый Саулом, пришел в Номву (где тогда была скиния) к священнику Ахимелеху и просил у него хлеба для утоления мучившего его и спутников его голода. У священника не было простого хлеба, и потому он дал Давиду хлебы предложения.
Передавая слова Иисуса, Евангелист Марк называет Авиафаром того первосвященника, при котором Давид ел хлебы предложения, тогда как в книге Царств он называется Ахимелехом. Эту неточность Евангелиста в передаче слов Иисуса объясняют тем, что Авиафар был сыном и преемником первосвященника Ахимелеха, а также другом Давида; при жизни еще своего отца Авиафар помогал ему в исполнении обязанностей первосвященника, а по смерти его был так долго первосвященником при царе Давиде, что при имени царя Давида невольно вспоминалось имя Авиафара, как современного ему первосвященника. Во всяком случае, исторически верно то, что Давид вошел в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения (Мк. 2, 26).
Если мучения голода, которые испытывал Давид, заставили первосвященника нарушить закон о хлебах предложения, — если, таким образом, помощь ближнему в нужде выше соблюдения буквы закона, как милость выше жертвы, — то и ученики Иисуса, утоляя свой голод зернами из срываемых колосьев, могли нарушить закон субботнего ничегонеделания в том его виде, как понимали фарисеи. А что фарисеи неправильно понимали этот закон, — что в нем вовсе не содержится безусловного воспрещения что-либо делать, это Иисус разъяснил указанием на священников, которые в храме по субботам совершают священнодействия и жертвоприношения, убивают жертвенных животных, снимают с них кожу, приготовляют их для принесения в жертву и сжигают, однако невиновны (Мф. 12, 5) в нарушении субботнего покоя? Если служители храма невиновны в том, что нарушают покой субботнего дня, то тем более невиновны служители Того, Кто больше храма (Мф. 12, 6).
У фарисеев нет милосердной, сострадательной любви к ближним, какой требует Бог; все их внимание направлено на одни только жертвы, священнодействия и установленные преданием обычаи. Если бы они понимали, что сострадательная любовь к голодному выше всех преданий, обычаев и жертв, то они не осудили бы голодных, срывающих колосья в субботу. Поэтому, Иисус и говорит им: если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы, то не осудили бы невиновных (Мф. 12, 7).
Недавно еще, после посещения мытаря Матфея, Иисус объяснял фарисеям, что значит: милости хочу, а не жертвы (см. с. 241). Быть может, и теперь между фарисеями были некоторые из тех, которым Иисус сказал тогда: пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? (Мф. 9, 13). Они, как видно, не научились понимать смысл этого изречения. Поэтому Иисус и говорит им теперь: «Если бы вы знали, если бы вы понимали, что Богу не нужны ваши жертвы, посты и омовения, а нужна любовь к ближним, милосердие к ним и добрые дела, то вы не осудили бы Моих учеников; но вы не понимаете даже того, что не человек создан для соблюдения субботы, а суббота дана, установлена для человека».
