Объективный и субъективный логос

В трактовке логоса Гераклитом имеются две стороны. С одной стороны, это - то объективное, что он хочет выразить этим понятием, или, - объективный закон. С другой стороны, выражение этого понятия в мышлении передается посредством слова или иначе - то, что соответствует понятию. Согласно Гераклиту, субъективный логос людей имеет все возможности быть в согласии с объективным логосом, но большинство людей в силу обывательского самомнения и умонастроения находятся в разладе с ним. Большинство, склонное к чувственным удовольствиям и духовной спячке, не умеет ни выслушать, ни сказать. В противовес большинству, субъективный логос которых расходится с объективным логосом, логос-разум наилучших людей, в душе которых огненный элемент преобладает над влажным, находится в согласии с логосом мира.

Весьма оригинально Гераклит раскрывает диалектику всеобщего логоса и многообразия вещей, диалектику единого и многого вообще, логос всеобщ, присущ всем вещам, но в то же время в известном отношении находится вне их, отличен и обособлен от них, подобно тому, как смысл речи и содержится, и не содержится в отдельно взятых словах. Смысл речи, его логос, есть нечто единое и целое, единораздельное целое, которое связано со всеми словами, но отлично от слов, взятых разрозненно. То же можно сказать и о мире - космосе, единство и стройность которого определяются его логосом.

Об объективном характере логоса, независимости его от человеческого мнения свидетельствует и используемый Гераклитом образ прорицательницы Сивиллы, чьими устами неосознанно, независимо даже от неё самой, передается истина этого закона. "Сивилла неистовыми устами произносит угрюмое, неприкрашенное, неподмазанное, речь её звучит сквозь тысячелетия, ибо она побуждаема божеством”. Логос в качестве объективного закона характеризуется самим Гераклитом, как единый божественный закон: "...все человеческие законы питаются единым божественным, который простирает свою власть, насколько желает, всему довлеет и над всем одерживает верх".

Сложнее объяснить вторую сторону этого вопроса, - какими средствами выражено понятие закона. О логосе как истине, правде говорится и во Фрагменте 28: "То, что самый испытанный (мудрец) знает и соблюдает, есть только мнение. И, однако, Правда настигнет лжецов и лжесвидетелей".

Здесь можно видеть объективный всеобщий смысл истины логоса, превосходство его над любым индивидуальным представлением, хотя бы даже человека наимудрейшего, неизбежность победы истины над любым субъективным мнением, над лжесвидетельством.

Но логос как истина, правда, мудрость - это уже категория разума, или познания, и свидетельствует о подходе Гераклита к пониманию закона как умопостигаемого. Отсюда и происхождение самого термина логос (разум, слово). Но это только подход. Категория познания ещё не выделена полностью. Логос понимается и как разум - как тот разум, который присущ самому первоогню. "Всем управляет Перун”, т.е. он направляет. Перуном же он называет вечный огонь, он говорит также, что “огонь разумен и является причиной управления всем”. Поскольку логос всеобщ, то и разум присущ всему.

В понятии и трактовке логоса у Гераклита много мифологических наслоений. Наделение всего разумностью явно носит гилозоистический характер, так же как и представление о вечно живом огне. Но имеется уже некоторое отличие его гилозоизма от гилозоизма мифологических представлений. Из представлений о всеобщей одушевлённости и жизненности выделена одна сторона - разумность всего - и имеется тенденция к естественной трактовке разума вообще. И он сознательно выступает противником мифологии. Он явно против религиозных представлений и обрядов: "Но напрасно они, запятнанные кровью, жертвоприношениями хотят очиститься, как если бы кто - либо, вступив в грязь, грязью пожелал бы обмыться... И этим статуям они молятся, как если бы кто-либо захотел разговаривать с домами..."; "ведь не священным образом совершаются посвящения, принятые у людей мистерии"; "Дионис же, ради которого они неистовствуют в вакханалиях, тождественен Аиду", т.е. небытию. У Гераклита имеются тенденции к естественной трактовке разума и пробудившийся интерес к человеческому познанию.

Как бы ни решал Гераклит вопрос об отношении мышления к чувствам или ощущениям, бесспорны попытки Гераклита возвести душу в целом, к её материальной основе. Такую основу он видел в сухом огненном естестве. Физике огня в психологии Гераклита содействует учение об огненной "психее". В связи с этим Гераклит утверждает, будто мудрейшая и наилучшая та душа, природа которой характеризуется "сухим блеском", и наоборот, наихудшая душа у пьяниц:

"Пьяный шатается, и его ведёт незрелый юноша. Он не замечает, куда вдет, так как душа его влияния".

Одна из заслуг Гераклита состоит в постановке гносеологической проблемы и в попытке адекватно выразить связь субъективного логоса, требующего непротиворечивости, с объективным "логосом" бытия, глубоко противоречивым по своей сути. На пути согласования субъективного логоса с объективным древний мыслитель столкнулся с трудностями, результатом которых и явились его оригинальный стиль, его парадоксы и всё его "метафизическое" учение о логосе. Полемика вокруг вопроса об отношении непротиворечивого мышления к противоречивому бытию не прекратилась и по сей день.

Учение Гераклита Эфесского было обусловлено тремя факторами:

1. историческими событиями, происходившими в греческом мире на рубеже 6 - 7вв.;

2. критическим осмыслением мифопоэтических и философских воззрений предшественников Гераклита (Гомера, Гесиода, милетцев, Ксенофана и др.);

3. Личностью философа, его талантом и поэтическим складом ума, его темпераментом и необычайно чуткой реакцией на происходящие события.

Гераклит открыл новую картину мира и явился родоначальником диалектической идеи о противоречиво-парадоксальной природе вещей, о единстве и борьбе противоположностей как источнике бытия всякой вещи и всеобщего становления, движения и изменения. Хотя никто из мыслителей до и после Гераклита не выразил идею движения и изменения столь рельефно и впечатляюще, как это сделал Гераклит в смыслеобразе вечно текущей реки, тем не менее, он не был просто философом становления, как это нередко принято считать на основе платоновско - аристотелевской традиции.

В истории философии нового времени Гераклит, естественно, привлекал к себе внимание тех философов и историков философии, которые высоко ценили диалектику. Ленин, указывая на замечательные диалектические догадки Гераклита, писал: "Раздвоение единого и познание противоречивых частей его есть суть, одна из "сущностей", одна из основных, если не основная, особенностей или черт диалектики". Гераклитовские идеи, о которых говорит Ленин, - это догадка Гераклита о борьбе и гармонии противоположностей.

Гераклит привлёк к себе внимание и Гегеля, который заявлял, что в философии Гераклита нет ни одного положения, которое он, Гегель, не мог бы включить в собственную философию. Но Гегель был неточен, так как Гераклит в основных принципах своей философии - материалист, выводит всё из огня, а Гегель - идеалист и выводит всё сущее из абсолютной идеи. Но как бы ни было преувеличено утверждение Гегеля, оно говорит о том, что Гегель высоко ценил диалектику Гераклита.

Стихийная диалектика эфесского материалиста была исторически ограничена. Всеобщее движение Гераклит понимал как замкнутый круговорот природы; ему была совершенно чужда историчность, идея бесконечного поступательного развития. Герцен говорил о "беличьем колесе жизни" Гераклита, у которого намечалось учение о "мировом годе", о циклическом развитии космоса и о возвращении его в первоначальное состояние. Эту антидиалектическую идею Гераклита впоследствии разработали стоики. Высказав стихийную догадку о борьбе, как об "отце" и "управителе" всех изменений, Гераклит был совершенно чужд понимания абсолютного значения борьбы и относительного значения единства противоположностей.

При всей своей примитивности наивный материализм и стихийная диалектика Гераклита Эфесского сыграли свою роль – им было положено начало науке древних греков.

За тысячу с лишком лет развития древнегреческой философии материализм и идеализм, диалектика и метафизика, сложившиеся на почве Древней Греции, не оставались в неизменном виде, но претерпели длительную и сложную эволюцию, отражавшую, в конечном счёте, диалектику исторического развития античного рабовладельческого общества.