Внутреннее наблюдение, подопытные, демонстративный

Контроль над сознанием.

Внутреннее наблюдение, каким бы продолжительным оно ни было, совершенно неощутимо для сознания и может осуществляться в отношении человека находящегося в покое, при движении по городу пешком, в автомобиле, любых видах городского и междугороднего транспорта.

Возможно считывание как текущего содержания сознания, его словесной и зрительной составляющей непосредственно, в реальном масштабе времени, так и всего наличного объема памяти, в том числе и полностью забытых самим человеком ее частей.

Первые опыты по микроволновому воздействию на мозг ставились на добровольцах из числа ученых и заключенных тюрем и лагерей. Потом понадобились подопытные, свободно живущие в обычной среде обитания – в городских квартирах, с семьями.

Тогда и было принято решение сделать цель, – манипуляции над сознанием, – средством ее достижения. Используя известную уже болезненность осознания контролируемым открытости своего мышления, заключить его мозг в своего рода радиационную тюрьму, никак не ограничивая свободу передвижения человека. Был разработан метод демонстративного контроля над сознанием.

Основа метода – показ специально подготовленными людьми, демонстраторами, точного знания мельчайших подробностей прошлой и текущей жизни, содержания памяти контролируемого, завуалированная публичная огласка порочащих его поступков, определенного рода подробностей личной жизни, особенно ее внутренней, недоступной обычному наружному наблюдению, стороны.

Демонстрация тщательно готовится, производится в присутствии знакомых людей, намек высказывается открыто, в лицо, присутствующие внимательно наблюдают за поведением подопытного, его реакцией на происходящее. Сразу после удара задаются дополнительные, обычно двусмысленные вопросы в попытке потрясти человека, окончательно вывести из равновесия, выявить, прежде всего, для него самого его внутреннее состояние.

С первой неопровержимой публичной демонстрации, в завуалированной для посторонних, но понятной ему форме, полной открытости его прошлой и текущей внутренней жизни и начинается осознание человеком его нового положения демонстративно контролируемого.

Удар страшной силы, открывающий многомесячный период первичного разоблачения души. Потрясенное сознание начинает лихорадочный поиск в памяти компрометирующих и просто неудобных для показа посторонним событий, полностью раскрываясь и подставляясь для новых ударов. Все найденное немедленно классифицируется по степени нежелательности и болезненности при оглашении, придумываются даже наиболее пугающие его формы.

Начинается самое тяжелое – ожидание неизбежных разоблачений, изматывающее иногда так, что сама демонстрация воспринимается как облегчение, избавление от многодневной пытки ожиданием.

При демонстрациях появляется новый элемент давления: каждому показанному факту присваивается словесный ярлык из числа наиболее употребимых слов. Через несколько месяцев количество ярлыков достигает таких размеров, что человек слышит и видит намеки на те или иные события своей внутренней жизни везде и всегда.

Внутренне состояние в период первичного разоблачения – сплошной многомесячный кошмар, пик болевых ощущений во время ожидаемых демонстраций, потом наступает частичное привыкание.

К концу периода меняется режим работы с контролируемым. Из повседневного и круглосуточного он становится цикличным. Выделяется два часа в сутки, один – известный контролируемому, другой для скрытого наблюдения его внутреннего состояния.

Наилучшее время для просмотра – перед утром, человека будят и отслеживают, как подводится окончательный итог минувшего дня и планируется день наступивший.

Назначение открытого спецчаса иное. К тому времени сознание автоматически отслеживает текущую внутреннюю жизнь на предмет уязвимости. Все неудобные для показа вещи выстраиваются по степени болезненности и в урочный час предъявляются контролирующему в наиболее травмирующей при оглашении форме.

Для сохранения режима ожидания появляется спецдень в неделю. Именно в этот день самое интересное из накопленного демонстрируется контролируемому. В попытке угадать, что же будет предъявлено, и проходит для него текущая неделя.

С целью предотвращения привыкания и поддержания уровня болезненности начинаются мысленные накачки страхом по темам, представляющим наибольший интерес в работе с данным человеком.

Период первичного разоблачения окончен, подопытный готов к стабильному многолетнему периоду эксплуатации и передается в эксплуатирующую организацию.

Дальнейшее использование его происходит обычно в виде двух параллельных потоков – поддержания состояния (учебный процесс) и экспериментальная работа.

Не знающий контролируемого обучающийся получает задание проникнуть в его сознание и память, произвести поиск в требуемом направлении, собрать информацию, проверить ее достоверность с помощью демонстраций и доложить начальству. Сравнивая найденное со всем объемом накопленной информации и можно оценить качество поиска.

Поработав с несколькими подопытными, получив практические навыки обучающийся готов работать с основным массивом контролируемых, внутреннее наблюдаемыми, там, где обратной связи в виде демонстраций нет и нужно уметь сразу получать достоверные данные.

Обслуживание учебного процесса занимает основную часть используемого времени подопытного. Наряду с учебной идет и методическая работа, разработка с привлечением психологов новых методов подавления, наносятся экспериментальные удары с применением различных микроволновых технологий.

Вечное ожидание все новых и новых ударов во исполнение бесконечной череды номеров программы экспериментов и составляет содержание жизни демонстративно контролируемого.

После появления международных договоренностей о совместном преследовании и возвращении обратно лиц, пытающихся бежать от контроля, не существует для демонстративно контролируемого варианта поведения, позволяющего, оставаясь живым, прекратить контроль.

Проблемой остается утилизация (приведение в безопасное для окружающих состояние с точки зрения сохранения секретности) сознания подопытных, достигших предельного возраста или выбывающих по болезни.

В последнее время намечаются, кажется, пути ее разрешения с помощью частичного уничтожения автобиографической памяти (смотри серию публикаций в «Комсомольской правде» в декабре 2002 года под общим заголовком «Я- зомби»)