Источником чувств являются разнообразные объекты действительности, с которыми человек входит в соприкосновение в процессе своей жизни и деятельности. Понятно, однако, что всякий объект может стать источником чувств лишь в том случае, если человек или непосредственно воспримет его, или узнает о нём каким-либо другим путём. Чтобы пережить некоторое отношение к объекту, нужно так или иначе познать его. Поэтому чувства переживаются всегда в связи с теми или другими познавательными процессами: ощущениями, восприятиями, образами памяти или воображения, мыслями и т. д.
Иногда источником чувства являются те свойства предметов (или те процессы в нашем теле), которые мы в данный момент ощущаем. Цвета, звуки, запахи и т. п. могут сами по себе вызывать в нас те или другие чувства. Такое чувство, непосредственно связанное с ощущением, называется чувственным, или эмоциональным, тоном ощущения.
Некоторые виды ощущений всегда имеют чувственный тон. Таковы, прежде всего, болевые ощущения. Под словом «боль» мы обыкновенно разумеем не только самые ощущения (колющие, режущие, рвущие, жгучие, тянущие и т. п.), но и то неприятное или даже мучительное чувство, которое с ними связано. Постоянно связаны с чувственным тоном и органические ощущения. Ощущения жажды, голода, аппетита, сытости, тошноты и т. д. всегда бывают или неприятными или приятными.
Если и не всегда, то по большей части имеют чувственный тон обонятельные ощущения. Как мы уже знаем, большинство людей редко пользуются обонятельными ощущениями для практических целей; обычно нам не приходится узнавать или различать вещи по запаху. Но зато запахи почти всегда имеют эмоциональную окраску, вызывают приятное или неприятное чувство и поэтому оказывают заметное влияние на самочувствие человека.
Чувственный тон ощущения в сильной мере зависит от потребностей, которые испытывает человек в данный момент. Запах пищи приятен для голодного и безразличен или даже противен для сытого. Мороженое приятно в жаркий день и совсем неприятно на холоде.
В других случаях чувства зависят не от самых ощущаемых свойств объектов, а от того значения, которое эти объекты имеют для нас в данной ситуации, от того, о чём эти объекты говорят нам. Один и тот же звук, например, может вызывать самые разнообразные чувства в зависимости от того, какое он имеет значение. Звук артиллерийских выстрелов вызывал чувство тревожного напряжения, когда он говорил о налёте вражеских самолётов, и он же вызывал чувство гордого ликования, когда это был звук салюта, которым столица родины приветствовала доблестные войска Советской Армии.
В некоторых случаях отдельные объекты приобретают для человека очень устойчивую эмоциональную окраску в силу воспоминаний, которые с этим объектом связаны. В этих случаях ярко выступает значение механизма временных связей; какой-либо предмет, связанный в прошлом с данным чувством, может вновь вызывать его. Таким образом, множество нейтральных свойств предметов и явлений становятся возбудителями чувства по общему механизму условного рефлекса. Если в нашей прошлой жизни какой-нибудь запах, цвет или звук был связан с радостным или тяжёлым событием, то связь эта может оказаться настолько прочной, что самый тот запах, цвет или звук впоследствии всегда как бы окрашивается радостным или тяжёлым чувством. Этим часто объясняется, почему человек особенно любит или не любит какой-нибудь запах или цвет.
Иногда, наконец, возникающие в нас чувства не связаны, прямо с тем, что мы в данный момент ощущаем и воспринимаем, а целиком относятся к тому, о чём мы думаем, что вспоминаем и воображаем.
Таким образом, эмоциональную окраску могут иметь не только ощущения и восприятия, но также представления и мысли. Всякий познавательный процесс может вызывать те или другие чувства.
Философы древности Платон и Аристотель высказали одну замечательную мысль: начало философии есть удивление. Это значит, что активная, творческая работа мышления начинается тогда, когда человек не просто столкнётся с чем-то непонятным, рождающим вопрос, но когда он «удивится», т. е. эмоционально загорится этим вопросом, когда непонятное вызовет в нём чувство удивления. Мысль эта подчёркивает роль в процессе познания интеллектуальных чувств, т. е. чувств, непосредственно связанных с мыслительными процессами.
К числу важнейших интеллектуальных чувств относятся наряду с чувством удивления, или изумления, ещё чувство сомнения и чувство уверенности.
Чувство сомнения, возникающее при отсутствии твёрдого доказательства и не позволяющее успокоиться на любом внешне подходящем решении вопроса, заставляет доводить до конца мыслительную работу, несмотря ни на какие трудности, стоящие на её пути.
Чувство уверенности даёт человеку силы бороться за свои убеждения, твёрдо и мужественно отстаивать правоту своих взглядов. Одного бесстрастного знания, что такие-то мысли правильны, недостаточно, чтобы стать подлинным борцом за идею.
Мысль приобретает всю свою силу и остроту только тогда, когда она пронизана глубоким чувством. Никогда не бывало, чтобы большие мысли создавались человеком, равнодушным к предмету своих занятий. Коперник, создатель одного из величайших переворотов в науке, писал, что его астрономические размышления родились из «невероятного чувства подъёма и воодушевления», которое он испытывал «при созерцании и раскрытии чудес неба». Возможно, однако, и противоположное — отрицательное — влияние чувства на мыслительные процессы. Это бывает в том случае, когда мысль подчиняется чувству, теряя при этом свою самостоятельность. Вместо того чтобы взвешивать все «за» и «против» какой-нибудь гипотезы, человек начинает пристрастно подбирать доводы в пользу того решения, на которое его толкает чувство. И мышление перестаёт быть средством познания, а становится орудием оправдания того, что желательно человеку, что его привлекает к себе, что ему приятно.
В жизни всегда возможны ситуации, когда «доводы сердца» оказываются в противоречии с доводами разума, когда, по выражению Чацкого, «ум с сердцем не в ладу». Правильный выход из таких положений никогда не может заключаться в том, чтобы заглушить «голос разума». В последнем счёте решение вопроса всегда должно принадлежать разуму.
Чувства и деятельность
Самый сильный источник чувств находится в деятельности человека. Какой бы из основных видов деятельности мы ни брали — труд, ученье, игру,— мы всегда увидим, как много разнообразных чувств возникает в ходе этой деятельности. По отношению к игре это совершенно очевидно: никто не станет по собственной охоте приниматься за какую-нибудь игру, если она оставляет его совершенно равнодушным. Легко понять, однако, что ещё более глубокие, сильные и разнообразные чувства должны быть связаны с трудовой и учебной деятельностями, которые составляют главное содержание человеческой жизни и которыми в значительной мере определяется жизненная судьба человека.
Самый процесс деятельности — трудовой, учебной, игровой — может доставлять наслаждение. Занятие любимым делом всегда является источником радости.
Об этом говорит, например, отрывок из биографии А. Г. Стаханова, рисующий его эмоциональное состояние во время работы в шахте 31 августа 1935 года, в ту ночь, когда он впервые сломал установленные нормы, дав в смену вместо 13—14 т угля 102 т. «Стаханов не чувствовал напряжения. Необыкновенная весёлость охватила его. Ему хотелось петь, ему казалось, что его молоток смеётся от радости и лёгкости».
«Вдруг—кто-то кричит сквозь грохот, что смена кончилась. Этого Стаханов ожидал меньше всего. Он только ещё входил в работу. Кажется, не более часу ещё прошло, ничто не говорило об усталости — ни мускулы, ни молоток, и вдруг — уже шесть часов пролетели!»
Во многих видах деятельности имеются некоторые решающие моменты, от которых зависит результат всей предшествующей подготовительной работы. Сдача экзаменов для учащегося, первое выступление в новой роли для актёра, проведение ответственной, долго и тщательно подготовлявшейся операции для начинающего хирурга — примеры таких решающих моментов. Приближение к этим моментам характеризуется переживанием своеобразного чувства напряжения, всё более и более возрастающего и сменяющегося, когда пройдёт решающий момент, чувством разрешения, освобождения от напряжения. В некоторых видах деятельности можно наблюдать на коротких промежутках времени очень резкую смену чувств напряжения и разрешения. Нигде это не проявляется так ярко, как в боевой обстановке, когда такие короткие и, казалось бы, простые моменты в деятельности, как «своевременно заметить появление противника», «сделать меткий выстрел», становятся в высшей степени ответственными действиями.
Шолохов в одной из глав романа «Они сражались за Родину» даст прекрасное изображение смены напряжения и разрешения, рассказывая о том, как боец Лопахнн при отражении атаки пикирующих бомбардировщиков сбил фашистский самолёт.
«Слегка побледневший Лопахин выставив ружьё и крепко упираясь ногой в нижний уступ окопа, тщательно целился... Нет, на этот раз Лопахин не мог, не имел права промахнуться! Он весь как бы окаменел, только руки его, железной крепости руки забойщика, слившись воедино с ружьём, двигались влево, да прищуренные глаза, налитые кровью и полыхавшие ненавистью, скользили впереди тянувшего ввысь самолёта, беря нужное упреждение». После двух промахов Лопахину удалось попасть во вражеский самолёт и сбить его, «и только тогда Лопахин с огромным и радостным облегчением вздохнул, вздохнул всей грудью...
— Вот как надо их бить! — сказал он, раздувая побелевшие ноздри, уже не скрывая своего торжества»
Он «трясущимися руками торопливо свернул папироску, усталый и как-то обмякший, сел на дно окопа, несколько раз подряд жадно затянулся.
— Думал, что уйдёт, проклятый! — сказал он уже спокойнее, но от волнения всё ещё замедляя речь»
Источником разнообразных и очень сильных чувств являются те трудности, без которых не обходится ни одна деятельность.
Отношение к трудностям может быть самым различным. Они могут вызывать чувство неуверенности, растерянности, беспомощности, досады, но могут также быть источником прямо противоположных чувств: уверенности в себе, сознания своей силы, своеобразных переживаний бодрости и возбуждения. Самый процесс преодоления трудностей может быть связан с радостным подъёмом и давать наслаждение, неведомое людям, привыкшим избегать трудностей и уклоняться от борьбы с ними. «Помните, товарищи,— сказал товарищ Сталин на выпуске академиков Красной Армии,— что только те кадры хороши, которые не боятся трудностей, которые не прячутся от трудностей, а наоборот — идут навстречу трудностям для того, чтобы преодолеть и ликвидировать их». Жизнь крупных деятелей большевистской партии, и прежде всего Ленина и Сталина, даёт множество иллюстраций к этим замечательным словам история жизни товарища Сталина, писал французский писатель-революционер Анри Барбюс,— «это непрерывный ряд побед над непрерывным рядом чудовищных трудностей».
Очень различно может переживаться и неудача, неуспех в достижении поставленной цели. У одних людей неудача рождает уныние, печаль, угнетённое и подавленное настроение, тогда как у других она вызывает подъём чувства напряжения и характерное чувство гнева на себя, на свою неумелость, чувство, заставляющее мобилизовать все свои силы и во что бы то ни стало добиться своего. Человек, «рассердившийся» после неудачи, может иногда достичь результата, который упорно не давался ему, пока он был в спокойном состоянии.
Не менее яркие чувства вызываются успехом, сознанием достигнутой цели. Чувства радостного удовлетворения, ликования, законной гордости, облегчения после напряжённых усилий сопровождают обычно окончание большой и трудной работы.
Эмоциональная память
Эмоциональная память выражается в запоминании и воспроизведении чувств.
Вспоминая прошлые события нашей жизни, мы не только воспроизводим зрительные образы людей и обстановки, слова, произносившиеся нашими собеседниками, мысли, вызванные в нас этими словами; иногда при таких воспоминаниях в нас оживают и пережитые раньше чувства. Встреча с человеком, который сам по себе безразличен для нас, но с которым связано воспоминание об очень радостном событии нашей жизни, может окрасить весь день в радостное настроение. Мы можем бледнеть при одном воспоминании о давно пережитом страхе или краснеть при простом упоминания а поступке, который в свое время вызвал острое чувство стыда.
Великий русский артист и режиссёр К. С. Станиславский в книге «Работа актёра над собой» пишет: «Раз вы способны бледнеть, краснеть при одном воспоминании об испытанном, раз вы боитесь думать о давно пережитом несчастье,— у вас есть память на чувствования, или эмоциональная память».
А. И. Герцен в качестве эпиграфа к первой части своей знаменитой книги «Былое и думы» взял следующие строки Н. Огарёва:
Когда мы в памяти своей
Проходим прежнюю дорогу,
В душе все чувства прежних дней
Вновь оживают понемногу,
И грусть, и радость те же в ней,
И знает ту ж она тревогу...
Эмоциональная намять является важным условием душевного роста человека. Тот, кто бесследно забывал бы чувство радости и удовлетворения, сопровождавшее совершение благородного поступка, так же как и чувство стыда, вызванное дурным поступком, тот человек имел бы слабое побуждение к новому совершению благородных дел и к воздержанию от дурных.
Значение эмоциональной памяти заключается, кроме того, и в том, что она увеличивает богатство и разнообразие эмоциональной жизни: источником чувств становится не только настоящее, но и прошедшее.
Основные качества чувств
Чувства отличаются огромным разнообразием качеств и оттенков. При этом можно отметить одну особенность, отличающую чувства от других психических процессов. Большинство чувств легко сгруппировать в пары, обладающие противоположными качествами: удовольствие — неудовольствие, радость — печаль, веселье — грусть, любовь — ненависть, возбуждение — спокойствие и т. п. Эту особенность называют полярностью чувств. Противоположные эмоциональные качества образуют как бы полюсы, между которыми располагаются всевозможные промежуточные оттенки чувств. Самые эти противоположные качества называются полярными качествами.
Наибольшее значение имеют две пары таких полярных качеств, характеризующих чувства.
Первая из этих пар — удовольствие и неудовольствие. Почти всякое чувство является приятным или неприятным, связано с удовольствием или неудовольствием. Чувством, как мы знаем, называется переживание человеком своего отношения к тому, на что направлено это чувство. Отношение же всегда бывает положительным или отрицательным. Поэтому и чувства имеют положительный или отрицательный характер. В чувствах удовольствия, радости, счастья, веселья, ликованья, любви переживается положительное отношение, тогда как в чувствах неудовольствия, страдания, печали, горя, грусти, отчаяния, ненависти, отвращения — отрицательное отношение.
Очень важно заметить, что в переживаниях человека нередко совмещаются одновременно и положительное и отрицательное отношения, так что одно и то же переживание включает в себя одновременно и удовольствие и неудовольствие. Воспоминание о прошлом счастье приятно, потому что даёт возможность снова хотя бы мысленно пережить это счастье, но оно содержит в себе и грусть от сознания того, что этого счастья уже нет больше. Чувства, связанные с преодолением трудностей, также заключают в себе обычно и положительную и отрицательную стороны. Ведь нельзя назвать преодолением трудностей такое действие, которое не содержит в себе ничего неприятного, тяжёлого, которое доставляет одно лишь удовольствие. Чтобы преодолеть настоящую трудность, приходится пережить немало неприятных, а может быть, и мучительных моментов. Однако для человека, умеющего и любящего бороться с трудностями, и самые тяжёлые моменты связаны с такими чувствами, как бодрость, уверенность в своих силах, радостное и гордое сознание возвышенности тех целей, за которые он борется.
Другая, не менее важная противоположность, или полярность, эмоциональных качеств — это противоположность между активным и пассивным характером чувства. Чувства возбуждения, напряжения, подъёма, бодрости имеют активный характер; чувства покоя, беззаботности, угнетённости, подавленности, уныния имеют характер пассивный. Ярким примером полярности между активным и пассивным характером чувства может служить та смена чувства напряжения чувством разрешения, облегчения, которая сопровождает выполнение решающего действия в ходе какой-нибудь ответственной деятельности.
С этой точки зрения различают чувства стенические (от греческого слова «стенос» — сила), повышающие жизнедеятельность, увеличивающие силу и энергию, и чувства астенические (от греческого слова «астенэс» — слабый, бессильный), понижающие жизнедеятельность и уменьшающие силу и энергию. Бывает бурная, возбуждённая радость, вызывающая прилив сил и жажду деятельности,— это чувство стеническое, но бывает радость тихая, связанная с освобождением от забот и трудов и вызывающая жажду покоя; такую радость можно назвать чувством астеническим. Горе может действовать на человека угнетающе, подавляюще, вести к унылой апатии и бездействию; но может быть мужественная и глубокая скорбь, вызывающая не расслабление, а напряжение всех сил человека.
Очень ярко обнаруживается противоположность между стеническими, активными, и астеническими, пассивными, чувствами в тех эмоциях, которые пробуждает в человеке опасность. Столкновение с опасностью мюжет вызвать у человека тяжёлое, угнетающее чувство астенического характера; это чувство называется страхом. Страх делает человека беспомощным, ослабляет его физические и умственные силы, подавляет его психическую жизнь. Однако столкновение с опасностью вовсе не всегда вызывает страх. Возможна и прямо противоположная реакция на опасность — стеническое чувство, которое можно назвать чувством боевого возбуждения. Оно повышает физические и умственные силы человека, обостряет его сообразительность и находчивость, увеличивает быстроту и точность действий.
«Советский лётчик,— пишет А. Н. Толстой,— никогда не уклонится от боя, и чем ближе к нему опасность, тем злее его сердце, тем расчётливее его движение, тем стремительнее его рефлексы. Это напряжённо-расчётливый восторг боя».
Чувства страха и боевого возбуждения полярны с точки зрения противоположности между пассивным и активным чувством. Но они полярны также и с точки зрения противоположности между неудовольствием и удовольствием. Страх — безусловно отрицательное чувство; он всегда неприятен, а при сильных степенях мучителен. Чувство же боевого возбуждения включает в себя положительные переживания: радость борьбы, гордое сознание своей силы и т. д.
Есть люди, которые в борьбе с опасностью находят величайшую радость жизни. Таков был, например, великий русский полководец Суворов, о котором один из его биографов пишет: «Всякий раз, когда ему приходилось провести несколько лет вне боевой обстановки, он начинал буквально хиреть. Образно выражаясь, он хорошо спал только под грохот пушек. Так было с ним всю его жизнь вплоть до глубокой старости».
Замечательный русский революционер, один из лучших соратников Ленина и Сталина, Яков Михайлович Свердлов говорит в одном из своих писем: «...Борьба людей и с внешними условиями и между собой за господство новых начал жизни полна захватывающего интереса. Принять участие в этой борьбе — огромное наслаждение».
Маркс на вопрос о том, каково его представление о счастье, ответил одним словом: «Борьба».
Аффекты
Аффектами называются эмоциональные процессы, стремительно и бурно овладевающие человеком и имеющие характер сравнительно кратковременных вспышек. Таковы, например, взрывы гнева, отчаяния, страха.
Примером аффективной вспышки гнева может служить описанная Л. Н. Толстым реакция Кутузова во время Бородинского сражения на донесение о ходе дел на левом фланге, привезённое ему флигель-адъютантом Вольцогеном. Иностранец Вольцоген, человек глубоко чуждый русской армии и великому патриотическому подъёму, одушевлявшему её, совершенно ложно понимал смысл развёртывающихся боевых действий. Относясь пренебрежительно к русским войскам и их главнокомандующему, он с полупрезрительной улыбкой доложил Кутузову, что все пункты позиции в руках неприятеля и что отбить их нечем, так как войска в полном расстройстве бегут и остановить их нельзя.
— «Вы видели? Вы видели?.. — нахмурившись закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена.— Как вы... как вы смеете!..— делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он.— Как смеете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете... Неприятель отбит на левом и поражён на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете...
Все молчали, и слышно было одно тяжёлое дыхание запыхавшегося старого генерала».
Аффективный характер могут иметь самые разнообразные чувства. Вполне возможна, например, аффективная вспышка радости, картину которой рисует Л. Н. Толстой в «Войне и мире», изображая приезд Николая Ростова с театра военных действий домой: «не успел он добежать до гостиной, как что-то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Ешё другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; ещё объятия, ещё поцелуи, ещё крики, слёзы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время» «Наташа... прыгала, как коза, всё на одном месте и пронзительно визжала».
Всякое чувство, как мы знаем, изменяет жизнедеятельность организма и выражается в разнообразных телесных симптомах. При аффектах это внешнее, телесное выражение чувства бывает особенно ярким. Обычно оно имеет в аффекте характер двигательного перевозбуждения, проявляясь множеством бурных движений, слов, действий. Но иногда аффект имеет прямо противоположное внешнее выражение — задержку всех движений, полное прекращение всякой активности. Человек может «оцепенеть» от страха, гнева или отчаяния.
В 55 и 56-й главах IV тома «Войны и мира» дано изображение двух аффективных переживаний горя: горе Наташи после смерти князя Андрея и горе старой графини Ростовой после известия о смерти её младшего сына Пети. Резким контрастом к бурной реакции старой графини (она бьётся, кричит, мечется) является «оцепенение» Наташи. «Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана и, что-нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряжёнными пальцами, упорным неподвижным взглядом смотрела на то, на чём останавливались глаза».
Нередко говорят, что в состоянии аффекта человек «теряет голову», «сам себя не помнит», «не сознаёт, что он делает». Это неверно. Только психически больной человек может в припадке бешеного гнева или ярости действительно ничего не сознавать и впоследствии не помнить того, что он в это время сделал. Здоровый человек никогда не теряет сознания и памяти от гнева или другого какого-либо аффекта. Примером может служить герой одного из произведений Л. Н. Толстого, совершивший убийство в состоянии бешеного гнева. Он говорит, рассказывая о своём преступлении: «Когда люди говорят, что они в припадке бешенства не помнят того, что они делают,— это вздор, неправда. Я всё помнил и ни на секунду не переставал помнить». «Всякую секунду я знал, что я делаю».
Столь же ошибочно думать, что в состоянии аффекта человек не может владеть собой и потому не должен нести ответственность за те действия, которые он совершил в это время. Действительно, при сильном аффекте человек иногда теряет власть над собой и совершает поступки, в которых он впоследствии горько раскаивается. Однако причиной этого является не столько сам аффект, сколько недостаток воли, недостаток самообладания. Аффекты вовсе не имеют непреодолимой власти над человеком.
Дав волю аффекту, «отдавшись ему», действительно трудно взять себя в руки и овладеть собой. Но «трудно» не значит «невозможно». Человек с сильной волей сумеет преодолеть эту трудность. Гораздо легче, однако, другое: не давать воли аффекту, не позволить себе «отдаться ему». Чтобы воспрепятствовать аффективной вспышке, надо не дать ей начаться. Существует старинное житейское правило: прежде чем отдаться вспышке гнева, надо мысленно сосчитать до десяти. (Один из героев Чехова, человек очень вспыльчивый, считал в подобных случаях даже до ста.) Тургенев советовал человеку, чрезмерно разгорячившемуся в споре и начинающему терять власть над собой, провести раз десять языком внутри рта, прежде чем вымолвить слово.
Психологический смысл этих очень полезных советов заключается в том, чтобы отсрочить наступление вспышки и тем самым получить время взять себя в руки; кроме того, отвлечение внимания на постороннюю механическую операцию может действовать охлаждающе.
Настроения
Чувства обычно бывают направлены на какой-нибудь объект: человек радуется чему-то, грустит о чём-то, сердится на что-то, боится чего-то, любит кого-то. Но наряду с такими чувствами, относящимися к определённым объектам, мы замечаем и другого рода эмоциональные состояния. Мы говорим, что человек находится в радостном, весёлом настроении. Это значит, что он радуется не одному лишь какому-нибудь факту; это значит, что в данное время он вообще склонен к радостным, весёлым чувствам что он может обрадоваться и такой вещи, которая в другое время оставила бы его равнодушным. Когда у человека сердитое, раздражённое, «плохое» настроение, его всё сердит: и трамвай — за то, что своевременно не подходит к остановке, и сосед по трамваю — за то, что неосторожно толкнул его, и газета — за то, что не легко складывается.
Настроением мы называем общее эмоциональное состояние, окрашивающее в течение некоторого времени всё поведение и все переживания человека. Настроение может быть радостным или печальным, сердитым или добродушным, бодрым или вялым, приподнятым или унылым и т. п. Очень часто в основе настроения лежит определённое чувство, вызванное каким-нибудь событием, имеющим для данного человека существенное значение. Неприятное известие, полученное утром, может испортить человеку весь день, создав тревожное или печальное настроение. Серьёзная удача в работе может на несколько дней вызвать радостное, приподнятое настроение. Чувство обладает способностью как бы растекаться или разливаться с того объекта, которым оно вызвано, на другие связанные с ним объекты. В результате и получается то общее эмоциональное состояние, которое называется настроением.
Этот процесс «растекания» чувства, создающий настроение, хорошо показан Л. Н. Толстым в рассказе «После бала». Захваченный любовью к Вареньке Б., герой рассказа во время бала, особенно значительного и счастливого для него, испытывает любовное, восторженное чувство ко всему, что он видит: «Я обнимал в то время весь мир своей любовью. Я любил и хозяйку... и её мужа, и её гостей, и её лакеев... К отцу же её (т е. к. отцу Вареньки.— Б. Т.), с его сапогами и с ласковой, похожей на неё улыбкой, я испытывал в то время какое-то восторженное, нежное чувство». После бала он не может спать, потому что чувствует себя слишком счастливым. Он выходит на улицу, и чувство счастья, которым он полон, снова окрашивает для него весь мир. «И лошади, равномерно покачивающие под глянцевитыми дугами мокрыми головами, и покрытые рогожками извозчики... и дома улицы...— всё было мне особенно мило и значительно».
Не всегда человек отдаёт себе отчёт в том, что явилось причиной его настроения. Событие, вызвавшее исходное чувство, могло быть внешне мало заметным: замечание, брошенное кем-либо из собеседников, хмурый взгляд, улыбка, показавшаяся насмешливой. Самый факт скоро забылся, но чувство, вызванное им, осталось и создало тревожное, недовольное настроение, которое может казаться беспричинным.
В известной мере настроение зависит от физического самочувствия человека. Сильное утомление, недосыпание, недомогание «понижают» настроение, тогда как здоровый отдых, крепкий сон, физическая бодрость способствуют «поднятию» настроения.
На настроение некоторых людей большое влияние оказывают природа, время года, погода. Пушкин, как известно, из всех времён года больше всего любил осень, когда у него особенно легко создавалось приподнятое, бодрое настроение, вызывающее прилив творческих сил.
Не следует думать, что настроение является пассивным отражением тех внешних условий, в которых находится человек. Люди с богатым содержанием душевной жизни и с сильным характером могут в самых тяжёлых условиях сохранять бодрое, приподнятое и даже радостное настроение. В известной мере сам человек является «хозяином своего настроения».
Прочтите, например, следующий отрывок из письма Якова Михайловича Свердлова. Письмо это Свердлов писал жене из глухого остяцкого селения Максимкин Яр, где он находился в ссылке: «Представь моё положение. В жалкой лачужке, которую трудно и назвать комнатой... с маленькой семилинейной лампочкой, без малейшего намёка на какую-нибудь товарищескую среду... почти без книг, без газет, без писем. А вместе с тем я не унываю, не хандрю... не лишился обычной бодрости, а, пожалуй, и жизнерадостности. Тебе покажется это противоречием. А между тем оно так, как я пишу...»
Чувство долга
Чувство долга является важнейшим, центральным в той группе чувств, которые называются моральными чувствами и которые связаны с переживанием человеком своего отношения к другим людям и в особенности к определённым общественным группам: к своему народу, к партии, комсомолу, к своему колхозу, своему заводу, своей школе, своей семье.
В основе чувства долга лежит сознание человеком интересов той общественной группы, к которой он принадлежит, и своих обязательств по отношению к ней. Но одного знания этих интересов и обязательств ещё недостаточно. Чисто рассудочное, сухое знание того, как нужно, как следует поступить, не может явиться основой для развития долга. Оно должно превратиться в сильное и глубокое переживание. Если человек переживает несчастья родины так же остро, как свои собственные несчастья, производственный успех своего завода, как свой собственный успех, удачи своего класса, как свои удачи,— тогда он становится способен переживать свой долг, а не только знать его. Поэтому-то мы говорим о чувстве долга, а не о простом знании его.
Из сознания долга вырастает оценка человеческих поступков как хороших или дурных. Такая оценка всегда связана с сознаванием общественного значения этих поступков и этим по существу отличается от оценки действий как приятных или неприятных.
Оценка своих собственных поступков как хороших или дурных, причём оценка не только рассудочная, но и эмоциональная, называется совестью. Сознание правоты своих поступков — «спокойная совесть» — может доставлять человеку величайшую радость и удовлетворение, давать уверенность в себе и силу противостоять клевете и несправедливым обвинениям. Сознание, что совершён дурной поступок, вызывает «угрызения совести», «муки совести», чувство раскаяния. Голос совести требует в этих случаях действенного исправления совершённого поступка. Если человек никак не выявляет своего раскаяния, уклоняется не только от исправления, но и от открытого признания своей ошибки, у него создаётся то длительное состояние тяжёлого внутреннего беспокойства, которое характеризуется словами «нечистая совесть».
И чувство долга и вытекающая из него чуткая совесть предполагают высокую сознательность человека. Но они предполагают также наличие глубоких и действенных чувств: любви к родине, преданности партии, чувства органической связи со своим коллективом и т. п. При этом условии исполнение долга перестаёт быть тяжёлой обязанностью. Оно становится радостным делом, счастьем в жизни.
