Развитие психики является составной частью общей эволюции животных. Животные приспособляются к изменениям среды не только соответствующими изменениями в строении тела, но и изменениями форм поведения.
Для успешного приспособления к среде важнейшее значение имеет гибкость, изменчивость поведения животного, способность быстро изменять своё поведение в ответ на изменение внешних условий. Изменчивость поведения стоит в связи с уровнем психического развития: чем выше последнее, тем более гибко и совершенно животное приспособляется к изменениям среды.
Следует различать, с одной стороны, формы поведения животных с преобладанием наследственных механизмов, так называемые инстинкты, с другой — формы поведения, вырабатывающиеся в индивидуальном опыте животного.
Физиологическую основу инстинкта составляют безусловные рефлексы. Инстинктивное поведение представляет собой не что иное, как цепной рефлекс, т. е. ряд последовательных рефлекторных движений, из которых каждое предыдущее является начальным толчком для каждого последующего. Необъяснимые на первый взгляд инстинктивные действия, выполняемые животными без специального научения, представляют собой системы безусловных рефлексов, закрепившихся в процессе развития вида. Постройка сот пчёлами или гнёзд птицами, перелёты птиц — примеры инстинктивных действий.
Сложные цепные рефлексы (инстинкты) вырабатываются в результате накопления в ряде предшествующих поколений тех свойств, которые приобретались животными данного вида под влиянием воздействий среды. Этим объясняется, что инстинкты хорошо приспособлены к обычным для данного вида условиям жизни: пчела строит свои соты так, что на наименьшем пространстве и с минимумом материала достигается наиболее возможная вместимость.
Не следует, однако, думать, что такого рода действия в какой-либо степени говорят об уме животного; пчела, конечно, не производит математического расчёта своей постройки. Предположение о «разумности» инстинктивных действий опровергается следующими наблюдениями: эти действия продолжают выполняться даже и при таком изменении условий, которое превращает их в бессмысленные. Если у гагарки, высиживающей птенца, переложить во время её полёта за пищей яйцо несколько в сторону, она по возвращении садится в точности на прежнее место и продолжает его «высиживать», нисколько не заботясь о яйце, которое лежит поблизости, в поле её зрения. Таким образом, всякая необычная перемена в условиях жизни может превратить инстинктивное действие из очень совершенного и целесообразного в биологически бессмысленное, а иногда даже вредное.
Безусловные рефлексы (инстинкты) не являются, однако, совершенно неизменными. Передовая мичуринская биология разоблачила ложность утверждений биологов-идеалистов о неизменности наследственных свойств организма. Попадая в новые условия жизни, организм приобретает новые свойства; эти новые свойства, передаваясь по наследству, усиливаются и закрепляются в ряде поколений. Таким образом происходит изменение наследственности.
Образующиеся в процессе индивидуального развития условные рефлексы, с одной стороны, и врождённые, безусловные рефлексы, являющиеся результатом развития многих поколений,— с другой, теснейшим образом связаны между собой. Условные рефлексы, соответствующие постоянным факторам, встречающимся в жизни данного вида, могут всё более закрепляться, делаться наследственными и передаваться потомству. «Можно принимать, что некоторые из условных вновь образованных рефлексов позднее наследственностью превращаются в безусловные» (Павлов). Наоборот, те безусловные рефлексы, которые перестают отвечать изменившимся внешним условиям, перестают наследоваться потомством. Таким образом происходит изменение инстинктов. Но это изменение происходит относительно медленно, на протяжении жизни ряда поколений.
У животных, нервная система которых достигает достаточно высокого уровня развития, поведение строится в значительной мере на основе временных связей, складывающихся в индивидуальном опыте организма. Безусловные рефлексы животное наследует, а условные рефлексы у него вырабатываются в течение жизни.
То, что называется «дрессировкой» животного, представляет собой выработку условных рефлексов. Известные возможности к этому имеются уже у червей. Можно в результате многократно повторяющихся опытов приучить дождевого червя по пути в своё жилище поворачивать в определённом месте направо, а не налево, если после того, как он повернёт налево, пропускать через него электрический ток.
Изучение условно-рефлекторной деятельности у животных, стоящих на разных ступенях развития, показывает, что чем сложнее и совершеннее организм, тем в большей мере развита у него способность вырабатывать условные рефлексы. У млекопитающих, как хорошо известно, возможности выработки разнообразных условных рефлексов исключительно велики.
Биологическое значение условных рефлексов состоит в том, что новые временные связи дают возможность точно и своевременно приспособляться к меняющимся условиям жизни. При этом очень важным является не только то, что всевозможные нейтральные раздражители могут становиться сигналами безусловных раздражителей, но и то, что в изменившихся условиях новые нервные связи легко исчезают, затормаживаются. Условными рефлексами объясняются самые сложные формы целесообразного поведения животных.
Развитие психики осуществляется в неразрывном единстве с развитием материального носителя её — нервной системы, в частности мозга.
Начиная с млекопитающих, органом выработки условных рефлексов становится кора больших полушарий головного мозга, и важнейшее значение приобретает эволюция коры.
Усложнение нервной системы и развитие различных форм поведения животных в конечном счёте обусловлено образом жизни. Возьмём в качестве примера птиц. Центральный факт, определяющий и строение и психику их, заключается в приспособленности к лётной жизни в воздухе. Для лётной жизни нужно хорошее развитие зрения и слуха; в этом направлении и шло развитие органов чувств у птиц. У хищных птиц решающее значение имеет возможность издали видеть свою добычу, поэтому острота зрения достигает у них такой степени, которая недоступна ни одному животному. С другой стороны, жизнь в воздухе предъявляет мало требований к осязанию и обонянию, вследствие чего эти ощущения развиты у птиц очень слабо. Движения птиц высоко специализированы (лётные движения), но очень шаблонны и дают мало возможностей для развития разнообразных и изменчивых форм поведения. Воздух — значительно более однообразная среда, чем поверхность земли, на которой проводит жизнь большая часть млекопитающих. Поэтому у птиц эволюция пошла в направлении усовершенствования и усложнения безусловных рефлексов (инстинктов), наименее гибкой формы поведения, а у млекопитающих стали развиваться формы поведения более изменчивые, т. е. условные рефлексы.
Другим примером могут служить обезьяны. Фактом, из которого надо исходить при объяснении высоты их психического развития, является древесный образ жизни. Жизнь на деревьях расширяет поле зрения; значение обоняния уменьшается, роль зрения возрастает. Балансирование на ветвях, перепрыгивание с ветки на ветку требуют хорошего глазомера, развития осязания и, главное, способности к разнообразным и ловким движениям. Питаются обезьяны сердцевиной орехов, плодов, стеблей; пищу им приходится извлекать с помощью достаточно мелких и тонких движений. Показательно высокое развитие руки, до известной степени освобождённой от функции передвижения (благодаря древесному образу жизни) и начавшей исполнять функцию хватания. В результате у обезьян образуются многочисленные и очень подвижные системы условно-рефлекторных связей. Отдельные временные связи у обезьян, по мысли И. П. Павлова, замыкаются в цепи связей, эти цепи связей могут расти и обогащаться, повышая приспособительные возможности животного. При этом связи, отражающие действительные свойства, подкрепляются, а случайные связи тормозятся, следствием чего является отражение некоторых существенных свойств предметов, а затем и связей между предметами.
Высокое развитие у обезьян получает ориентировочно-исследовательский рефлекс, о котором И. П. Павлов пишет: «Едва ли достаточно оценивается рефлекс, который можно было бы назвать исследовательским рефлексом, или, как я его называю, рефлекс «что такое?», тоже один из фундаментальных рефлексов. И мы и животное при малейшем колебании окружающей среды устанавливаем соответствующий рецепторный аппарат по направлению к агенту этого колебания. Биологический смысл этого рефлекса огромен». На основе развития ориентировочно-исследовательского рефлекса возникает характерное для обезьян «любопытство» — стремление всматриваться во всякий новый предмет, хватать его и манипулировать с ним.
Всё сказанное помогает понять, почему у обезьян появились те зачатки мыслительной деятельности, которые составляют высшую ступень психического развития в животном мире.
Сознание человека
1) Роль труда и языка в развитии сознания
Сознание человека возникло в результате перехода от животного существования к трудовой деятельности. Животное приспособляется к природе, человек же изменяет природу для удовлетворения своих потребностей.
Своеобразием этой производственной, трудовой деятельности, составляющей основное, решающее отличие человека от его животных предков, определяются и особенности сознательной психики человека.
Для труда характерны прежде всего две связанные друг с другом черты: 1) употребление и изготовление орудий и 2) общественный, коллективный характер трудовой деятельности.
«Процесс труда,— говорит Энгельс,— начинается только при изготовлении орудий». Предпосылки для этого создались, как мы видели, уже у обезьян. Такими предпосылками являлись частичное освобождение руки от функции передвижения и приспособление её к функции хватания, развитие способности к манипулированию вещами под контролем зрения, развитие зачатков мыслительной деятельности. Потребовался, однако, ещё один решающий шаг — переход к прямой походке и полное освобождение руки от функции передвижения, чтобы перейти от случайного использования орудий высшими обезьянами к трудовой деятельности первых людей, основанной на изготовлении и употреблении орудий.
Многочисленными опытами доказано, что обезьяна иногда может использовать палку, сук или другой длинный предмет, для того чтобы достать приманку (банан, апельсин), до которой она не может дотянуться рукой. Однако имеется существеннейшее различие между настоящим орудием труда и палкой, которую обезьяна использует как «орудие» доставания банана. Это различие связано с коллективным характером труда. Труд возник как коллективная деятельность, и с самого начала орудия труда характеризовались определённым способами употребления, выработанным данным коллективом и известным данному коллективу. Поэтому орудия могли изготовляться «впрок» и храниться коллективом. Ничего подобного мы не находим у обезьян. «Способ употребления» палки для добывания банана не закрепляется за этой палкой и не становится свойством её, известным целой группе обезьян.
Употребление палки как «орудия» имеет случайный, эпизодический характер. Поэтому животные никогда не хранят своих «орудий». Употребление орудий связано с осознанием некоторых устойчивых постоянных свойств предмета и столь же устойчивых отношений этого предмета к другим. Нельзя изготовлять и употреблять орудие, не сознавая, что оно является средством добывания пищи или одежды, не сознавая, следовательно, того отношения, которое оно имеет к тем вещам, которые при помощи него добываются. А чтобы изготовлять впрок и хранить орудие, нужно сознавать, что это отношение имеет постоянный, устойчивый характер. Осознание постоянных свойств предмета и его отношений к другим предметам — один из важнейших признаков перехода от зачатков мыслительной деятельности, наблюдаемых у животных, к сознательному человеческому мышлению.
Коллективный характер труда предполагает известное сотрудничество индивидов, т. е. некоторое, хотя бы самое элементарное, разделение трудовых операций. Такое разделение возможно лишь в том случае, если каждый индивид сознаёт связь своих действий с действиями других членов коллектива и, тем самым, с достижением конечной цели.
Возьмём, например, деятельность загонщика в условиях первобытной коллективной охоты. Что побуждает его к деятельности? — Потребность в мясе или шкуре животного. Конечная цель, которую преследуют все участники охоты,— завладеть мясом и шкурой животного. Однако непосредственная цель действий загонщика совсем другая — вспугнуть зверя и погнать его от себя. Какой смысл имели бы эти действия, если бы загонщик не осознавал связи своих действий с действиями других участников охоты и, тем самым, с достижением конечной цели — получением мяса и шкуры животного? Очевидно, действия загонщика возможны лишь потому, что он осознаёт свои действия как средства, ведущие к достижению конечной цели охоты.
Таким образом, в условиях коллективного труда деятельность человека становится целенаправленной, т. е. она предполагает осознание цели и тех средств, которые ведут к достижению этой цели. В этом одно из коренных отличий человеческой деятельности и сознания от поведения и психики животных[1].
Сознание появилось одновременно с речью, т, е. общением людей друг с другом посредством языка. «Язык,— писал Маркс,— так же древен, как и сознание». И. В. Сталин указывает: «История не знает ни одного человеческого общества, будь оно самое отсталое, которое не имело бы своего звукового языка».
У животных нет языка. Правда, животные нередко воздействуют друг на друга с помощью звуков голоса. Примером могут служить хотя бы сигналы, подаваемые сторожевыми птицами в стае. Как только человек или хищное животное приблизится к стае журавлей, спустившейся на луг, сторожевая птица издаёт пронзительный крик и с шумным хлопаньем крыльев поднимается в воздух, а вслед за ней снимается и вся журавлиная стая. Однако эти случаи только внешне похожи на речевое общение людей. Птица издаёт крик не с сознательной целью известить птиц о приближающейся опасности; крик есть часть инстинктивной реакции на опасность, реакции, включающей в себя, кроме крика, ещё хлопанье крыльев, взлёт и т. д. Другие же птицы взлетают не потому, что они «поняли значение» этого крика, а в силу инстинктивной связи между этим криком и взлётом.
Условными сигналами для животного могут быть самые различные предметы или отдельные свойства их, совпадающие по времени с появлением пищи или приближением опасности. Такая сигнализация, обеспечивающая ориентировку в среде по свойствам и признакам окружающих предметов и явлений, имеющая общие закономерности для высших животных и человека, была названа И. П. Павловым первой сигнальной системой.
У человека в отличие от животных в процессе труда и общественной жизни развился звуковой язык. Слова и сочетания слов, которые мы слышим, видим или ощущаем при произношении, также сигнализируют собой определённые предметы или отношения окружающих нас вещей. Это составляет вторую сигнальную систему, являющуюся продуктом общественной жизни и образующую специально человеческую «прибавку», не имеющуюся у животных.
«В развивающемся животном мире на фазе человека,— пишет И. П. Павлов,— произошла чрезвычайная прибавка к механизмам нервной деятельности. Для животного действительность сигнализируется почти исключительно только раздражениями и следами их в больших полушариях, непосредственно приходящими в специальные клетки зрительных, слуховых и других рецепторов организма... Это — первая сигнальная система действительности, общая у нас с животными. Но слово составило вторую, специально нашу, сигнальную систему действительности, будучи сигналом первых сигналов».
О значении словесных воздействий И. П. Павлов пишет: «слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, как и все остальные общие у него с животными, но вместе с тем и такой многообъемлющий, как никакие другие, не идущий в этом отношении ни в какое количественное и качественное сравнение с условными раздражителями животных. Слово, благодаря всей предшествующей жизни взрослого человека, связано со всеми внешними и внутренними раздражениями, приходящими в большие полушария, все их сигнализирует, все их заменяет и потому может вызвать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражения».
Вторая сигнальная система неразрывно связана с первой; у человека всегда имеет место взаимодействие обеих сигнальных систем. Вторая сигнальная система позволяет в обобщённом виде сохранять накопленные знания, служит общению между людьми и лежит в основе механизма человеческого мышления. Через вторую сигнальную систему, в её взаимодействии с первой, осуществляется решающее влияние общественных условий на развитие сознания человека; через вторую сигнальную систему сознание человека проявляется в его общественной деятельности.
Речь возникла в процессе коллективного труда, когда у формировавшихся людей неизбежно должна была появиться «потребность что-то сказать друг другу» (Энгельс).
Одновременно формировался и орган человеческого сознания — кора большого мозга человека. «Сначала труд,— как указывает Энгельс,— а затем и рядом с ним членораздельная речь явились самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьян мог постепенно превратиться в человеческий мозг, который, при всем сходстве в основной структуре, превосходит первый величиной и совершенством».
Мозг человека отличается от мозга всех животных, в том числе и высших обезьян, прежде всего по своему размеру: средний вес головного мозга человека — 1 400 г, тогда как средний вес мозга человекообразных обезьян — от 400 до 500 г.
Исключительно высокое развитие имеет у человека кора больших полушарий. Она представляет собой пластинку толщиной в 3—4 мм, облегающую снаружи большие полушария. При микроскопическом исследовании обнаруживается, что кора состоит из ряда слоев, отличающихся друг от друга по типу и функциям, имеющихся в них нервных клеток. Отходящие от этих клеток нервные волокна связывают их с органами чувств, с органами движения, а также образуют связи между клетками. В коре насчитывается около 16 миллиардов нервных клеток.
Кора большого мозга человека является целостным органом, отдельные части которого, выполняющие различные функции, теснейшим образом связаны друг с другом.
Параллельно с развитием мозга шло развитие его ближайших орудий — органов чувств и органов движения. Важнейшее значение на первых этапах имело развитие руки, являвшейся у формировавшихся людей и органом трудовых движений, и органом познания вещей посредством осязания. Не меньшее значение получило и развитие человеческого голосового аппарата, способного производить членораздельные звуки, человеческого уха, способного воспринимать членораздельную речь, и человеческого глаза, способного замечать в вещах то, что недоступно ни одному из животных.
Основные принципы работы коры головного мозга, общие для человека и высших животных, изложены выше, в §3.
Учение И. П. Павлова о второй сигнальной системе и её взаимодействии с первой указывает на специфически человеческие механизмы высшей нервной деятельности. Основные законы высшей нервной деятельности, установленные И. П. Павловым, являются общими для всех людей. Но содержание психической жизни человека определяется в первую очередь воздействием общественных условий, в которых человек живёт и действует. С изменением общественной жизни существенным образом меняется психология людей, как совокупность исторически обусловленных особенностей, привычек, знаний, мыслей и чувств. Эти изменения в духовном облике людей представляют собой то, что отличает человека одной исторической эпохи от другой, одного класса от другого.
2) Общественно-историческая обусловленность сознания
Сознание человека возникло в результате перехода наших предков к трудовой, производственной деятельности. Но «производство,— говорит товарищ Сталин,— есть всегда и при всех условиях общественное производство». И мы видели, что все основные особенности человеческого сознания объясняются прежде всего коллективным, общественным характером труда. Поэтому развитие сознания, развитие человеческой психики обусловливается ходом общественно-исторического процесса.
Развитие это выражалось прежде всего в возникновении новых потребностей. Животное побуждается к деятельности всегда одними и теми же биологическими, инстинктивными потребностями. Выработка новых форм поведения, новых способов действия не связана у животного с появлением новых потребностей. Когда у собаки вырабатывается условный рефлекс на новый раздражитель, например на световой сигнал, то это не значит, что у неё возникает новая потребность, в данном случае — потребность в свете. Выработка новых форм поведения побуждается всё той же потребностью в пище и собака реагирует на свет только потому, что он стал сигналом пищи.
Не так обстоит дело у человека. Удовлетворение в труде первых потребностей вело к развитию, утончению этих потребностей, а затем - и к появлению новых.
Развитие потребностей создавало новые побуждения для человеческой деятельности и вело к постоянному усложнению её. Оно же сообщило человеческой психике богатство и широту, которые так резко отличают её от скудной психической жизни животных.
В деятельности, направленной на удовлетворение потребностей, создавались и развивались способности человека. Способности восприятия создавались по мере того, как деятельность человека требовала всё более тонкого и совершенного различения предметов действительности. Мыслительные способности развивались в силу того, что деятельность человека требовала от него всё более глубокого осмысливания связей и зависимостей между вещами и явлениями. Воля и способность к произвольному сосредоточению внимания развивались потому, что процесс труда требовал напряжения, усилий, требовал длительного сосредоточения внимания на предмете работы.
Чем шире и разнообразнее становилась деятельность человека, тем шире и разнообразнее становились его способности. В процессе развития няуки формировались способности научного мышления, развитие музыки вело к развитию музыкального слуха.
Овладевая природой, человек научался владеть и собой. В отличие от животных он способен сознавать свсё отношение к вещам, сознавать свои чувства, потребности, влечения. На основе осознания своих чувств и влечений, под влиянием требований общественной жизни и деятельности развивалась у человека способность владеть этими чувствами и влечениями, способность сознательно регулировать своё поведение. На этом пути формировались основы воли и характера человека.
Психическое развитие животных управляется биологическими законами, в том числе законами наследственности. В развитии психики человека эти факторы отступают на задний план перед другими, более существенными.
Уже в первых орудиях труда, как мы видели, закреплялся коллективный, общественный опыт. Овладевая орудием, первобытный человек овладевал общественным опытом. В этом уже заключался совершенно новый фактор психического развития, не известный миру животных. Другим средством передачи общественного опыта явилась речь, сначала устная, а затем и письменная. Благодаря речи опыт и знание всех людей могут стать достоянием каждого и передаваться из поколения в поколение.
Ребёнок в процессе воспитания и обучения овладевает наследием, созданным всеми предшествующими поколениями.
Сознание человека определяется общественным бытием. Сознание меняется вслед за изменением экономических или производственных отношений людей, т. е. тех отношений, в которые люди вступают между собой в процессе борьбы с природой за удовлетворение своих потребностей, в процессе производственной деятельности. «История показывает,— говорит товарищ Сталин,— что если в разные времена люди проникались различными мыслями и желаниями, то причина этого в том, что в разные времена люди по-разному боролись с природой для удовлетворения своих потребностей, и, в соответствии с этим, по-разному складывались их экономические отношения». Сознание человека отличалось одними чертами в эпоху первобытно-общинного строя, когда люди боролись с природой сообща, когда они не знали частной собственности. Оно приобретает другие черты с появлением частнособственнических отношений, когда возникает деление общества на классы и классовая борьба между эксплуататорами и эксплуатируемыми составляет основную черту общественного строя; так обстоит дело при рабовладельческом, феодальном и капиталистическом строе.
В классовом: обществе психические черты, характеризующие типичных представителей определённых классов, являются следствием того места, которое занимает этот класс в производстве. Нельзя, например, понять и научно объяснить важнейшие психические особенности таких героев «Мёртвых душ», как Собакевич, Коробочка, Плюшкин, если не исходить из их классовой природы, если смотреть на них только как на людей «вообще», не принимая во внимание, что это — русские помещики 30—40-х годов XIX в. Нельзя понять психологию героев Горького, если не видеть в них представителей определённых классов буржуазии (например, члены семьи Артамоновых, Егор Булычёв), рабочего класса (Павел Власов, Ниловна и другие действующие лица романа «Мать»).
Величайший исторический переворот — Великая Октябрьская социалистическая революция — положил начало глубочайшим изменениям в человеческом сознании. С переходом к советскому строю начинается новый этап в историческом развитии человека, освобождённого теперь от порабощающих его отношений частной собственности. Духовный облик советского человека качественно отличен от облика представителей различных классов капиталистического общества. В нашей стране, в которой завершается строительство социализма и осуществляется переход к коммунизму, происходит и величайшая перестройка сознания людей.
«Мы сегодня не те, что были вчера,— говорил товарищ Жданов,— и завтра будем не те, что были сегодня. Мы уже не те русские, какими были до 1917 года, и Русь у нас уже не та, и характер у нас не тот. Мы изменились и выросли вместе с теми величайшими преобразованиями, которые в корне изменили облик нашей страны».
Историческое развитие сознания никогда не протекает как процесс гладкий, ровный, спокойный. В процессе развития всегда происходит борьба старого и нового, отживающего и развивающегося, пережитков прошлого и зародышей будущего. При этом надо принять во внимание, что первичным, исходным является изменение общественных отношений людей, а вторичным, производным — изменение их сознания. «...Сначала изменяются внешние условия, сначала изменяется положение людей, а затем соответственно изменяется их сознание» (Сталин). Это изменение сознания не происходит сразу. Даже после того, как ясно определились новые черты сознания, когда они стали характерными, ведущими чертами, ещё продолжают давать себя знать в течение некоторого времени пережитки прошлого в сознании, и борьба с этими пережитками может принимать очень острые формы.
Развернувшееся в 1929—1930 гг. массовое вступление крестьян в колхозы и крутой поворот советской власти от политики ограничения кулачества к политике ликвидации, уничтожения его как класса знаменовали собой глубочайший революционный переворот, переход общества в новое качественное состояние. Следствием этого явились глубочайшие сдвиги в психологии крестьян. Эти сдвиги ярко показаны М. А. Шолоховым в романе «Поднятая целина». С точки зрения борьбы старого и нового в сознании крестьянина при переходе от единоличного к колхозному хозяйству особенно поучителен образ Кондрата Майданникова.
Кондрат Майданников — крестьянин-середняк. Одним из первых он подал заявление в колхоз и на собрании, где обсуждался вопрос об организации колхоза на хуторе Гремячий Лог, горячо призывал к этому других. Но переход к новой жизни был связан и у него с большой внутренней борьбой.
«Нелегко давался Кондрату колхоз! Со слезой и с кровью рвал Кондрат пуповину, соединявшую его с собственностью, с быками, с родным паем земли»... «Кондрат давно уже не верит в бога, а верит в коммунистическую партию, ведущую трудящихся всего мира к освобождению, к голубому будущему. Он свёл на колхозный баз всю скотину... Он — за то, чтобы хлеб ел и траву топтал только тот, кто работает. Он накрепко, неотрывно прирос к советской власти. А вот не спится Кондрату по ночам.. И не спится потому, что осталась в нём жалость-гадюка к своему добру...»
Он болеет душой за общественную, колхозную собственность, показывает образец нового отношения к труду: первым в колхозе заслужил почётное звание ударника. Но он ещё не может полностью отрешиться от пережитков частнособственнической психологии. «Иду мимо лошадиных станков,— думает он в тяжёлые, бессонные ночи,— чужие кони стоят,— мне хоть бы что, а как до своего дойду, гляну на его спину с чёрным ремнём до самой репки, на меченное левое ухо, и вот засосёт в грудях... И всё норовишь ему послаже сенца кинуть, попыреистей, помельче».
Самым замечательным у Кондрата Майданникова является его глубоко сознательное отношение к оставшимся у него пережиткам частнособственнической психологии, его страстное желание бороться с ними и побороть их. Когда секретарь Гремяченской ячейки ВКП(б) предлагает ему, лучшему ударнику в колхозе, вступить в партию, он отказывается, считая себя ещё недостойным высокого звания члена партии: «Раз я ишо не отрешился от собственности, значит, мне и в партии не дозволяет совесть быть. Я так понимаю». Такое отношение к пережиткам прошлого в своей психологии является лучшей гарантией победы над этими пережитками.
За 35 лет, отделяющие нас от Великой Октябрьской социалистической революции, в корне изменилось сознание советских людей. «Следует признать, что важнейшим завоеванием нашей революции является новый духовный облик и идейный рост людей, как советских патриотов». «Теперь советские люди не те, какими они были 30 лет назад» (Молотов).
Мы знаем, что в СССР формируются люди, сочетающие умственный и физический труд, и что всё больше сближается между собой психология жителей города и деревни.
Этот новый духовный облик завоёван в постоянной борьбе с пережитками прошлого. Психические черты нового человека не приходят сами собой. Они активно воспитываются в практике строительства социалистического общества под руководством великой коммунистической партии.
В этой воспитательной работе особенно важное значение имеют, с одной стороны, борьба с теми психическими чертами, которые отражают влияние капитализма и его идеологии и противоречат новому, социалистическому строю общества, а с другой стороны, ясное осознание тех новых черт, которые содержат в себе зародыши будущего, в которых уже просвечивает психология человека эпохи коммунизма.
Обращаясь к советским писателям, А. А. Жданов говорил: «Показать эти новые высокие качества советских людей, показать наш народ не только в его сегодняшний день, но и заглянуть в его завтрашний день, помочь осветить прожектором путь вперёд — такова задача каждого добросовестного советского писателя».
Эта же задача стоит и перед советской психологией.
Вопросы для повторения
1. В чём различие между раздражимостью и чувствительностью?
2. Что называется инстинктом?
3. Что вам известно по вопросу об изменчивости инстинктов?
4. Что представляют собой индивидуальные формы поведения животных?
5. Чем определяется процесс психического развития животных?
6. Каковы важнейшие отличия сознания человека от психики животных?
7. Какова роль труда в процессе превращения обезьяны в человека?
8. Какова роль звукового языка в развитии человечества?
9. Укажите особенности строения коры большого мозга человека.
10. В чём заключается учение И. П. Павлова о двух сигнальных системах?
11. Укажите основные особенности исторического процесса развития сознания.
12. Расскажите о развитии сознания советского человека.
Глава III. ОЩУЩЕНИЯ
