Физиологические теории эмоций

Ослабление двигательной иннервации + расстройство координации - > смущение

Усиление двигательной иннервации + судороги органических мускулов - > нетерпение

Усиление двигательной иннервации + судороги органических мускулов + расширение

кровеносных сосудов - > радость

Усиление двигательной иннервации + судороги органических мускулов + расширение

кровеносных сосудов + расстройство координации - > гнев

 

Следовательно, физиологические изменения рассматриваются в данной теории не как следствие переживаемых эмоций, а как их источник. Правда, эмоции трактуются как акты сознания, то есть эта теория по-прежнему остается в рамках интроспективной психологии.

Бихевиористская теория эмоций. Основатель бихевиоризма Дж. Уотсон (1919) подверг критике все концепции, основанные на самонаблюдении, а вместе с ними и теорию Джемса — Ланге. По его мнению, эмоции представляют собой специфический вид реакций, проявляющихся в трех основных формах: страха, ярости и любви. Эти формы имеют характерные врожденные особенности своего выражения в поведении, подвергаясь при жизни вместе с тем многочисленным изменениям. Благодаря процессам научения увеличивается как число факторов, способных вызывать эти реакции, так и формируются новые типы реакций, проявляющихся вместе с врожденными. Но, «хотя во всех эмоциональных реакциях проявляются такие внешние факторы, как движения глаз, рук, ног, туловища, доминирующими являются висцеральные и секреторные факторы» (Дж. Уотсон, 1930).

Таким образом, согласно бихевиористской концепции, эмоции – врожденные реакции организма, предполагающие глубокие изменения всего «телесного механизма». Следовательно, Уотсон в значительной степени остался на позициях Джемса — Ланге, хотя и исключил из их теории интроспективные элементы. Сходную трактовку эмоциям давал и В. М. Бехтерев, который рассматривал их как мимико-соматический тонус и мимико-соматические рефлексы.

 

Модифицированная «периферическая» теория эмоций Э. Клапареда. Пытаясь примирить «классическую» теорию эмоций с «периферической», Э. Клапаред (1928) использует еще одно понятие – «чувства», рассматривая их как особый класс эмоциональных явлений, позволяющих определить ценность, жизненное значение событий, к которым человек должен приспособиться. При этом, чувства в нашем поведении полезны, тогда как эмоции целесообразными не являются и с функциональной точки зрения представляют собой регрессию поведения (проявлением примитивных способов реагирования). От ощущений же эмоции отличаются синкретичностью, сознанием не отдельных, а многочисленных органических реакций. В результате схема возникновения эмоций приобретает следующий вид (см. рис. 2.3(б)).

 

 

 

Рис. 2.3(б). Схема возникновения эмоций (по Э. Клапареду)

 

Таким образом, «эмоция страха следует за чувством опасности; это случается тогда, когда мы оказываемся не в состоянии убежать или защитить себя естественным путем; на смену нормально развивающемуся поведению приходит тогда поведение расстроенное» (Э. Клапаред, 1928). В случаях же, когда эмоция возникает внезапно (например, когда мы вздрагиваем от неожиданного звука), теория Джемса—Ланге сохраняет полное значение в своей обычной форме.

Основные возражения против теории Джемса — Ланге были резюмированы У. Кенноном (1927): 1) при отделении (путем перезки) всех афферентных волокон от внутренних органов, эмоциональное поведение не изменялось; 2) одни и те же диффузные висцеральные реакции наблюдаются при разных эмоциях; 3) внутренние органы обладают относительно малой чувствительностью и изменения в них происходят слишком медленно, чтобы они могли предшествовать эмоциональной реакции; 4) искусственно вызываемые висцеральные изменения, характерные для некоторых эмоций, не влекут за собой соответствующего эмоционального поведения. Инъекция адреналина лишь повышает специфическую восприимчивость, увеличивающую вероятность возникновения эмоции, а не вызывает ее непосредственно. Между ощущением органических реакций и переживанием эмоций не существует параллелизма.

Аргументы Кеннона стали предметом многолетней дискуссии. В пятидесятых годах ХХ века с ним полемизировал американский исследователь Венгер. В результате этой дискуссии взгляды Кеннона на эмоции претерпели значительные изменения. Вместо теории эмоций, подчеркивающей роль висцеральных изменений, им была выдвинута концепция, согласно которой центральная нервная система (прежде всего таламус) имеет приоритетное значение в возникновении эмоций по сравнению с вегетативной.

 

«Таламическая» (или «центральная») теория эмоций У. Кеннона — П. Барда. Согласно этой теории, центры эмоций расположены в подкорке. Возбуждение этих центров придает деятельности коры эмоциональный компонент, так как за организацию эмоциональных реакций отвечает именно таламус. Таким образом, эта теория также в известной степени отождествляет эмоции с физиологическими процессами, но уже происходящими в центральной нервной системе (см. рис. 2.3(в)).

Рис. 2.3(в). Схема возникновения эмоциональных переживаний и сопутствующих им физиологических изменений (по У. Кеннону)

В более поздних исследованиях П. Барда (1934) было показано, что эмоциональные переживания и физиологические сдвиги, им сопутствующие, возникают почти одновременно (см. рис. 2.3(г)).

Такой подход к эмоциям, направленный на изучение связанных с ними процессов центральной нервной системы, положил начало многим плодотворным исследованиям. Хотя «таламической» теории эмоций были противопоставлены другие (например, «активационная» теория Д. Линдсли), а в ряде дальнейших исследований была выявлена важная роль лимбической системы (Пейпец, 1937) и коры головного мозга,— сама идея оказалась весьма жизнеспособной.

Рис. 2.3(г). Схема возникновения эмоциональных переживаний и сопутствующих им физиологических изменений (по П. Барду)

Активационная теория эмоций Д. Линдсли. Вслед за открытием некоторых функций ретикулярной формации ствола мозга Д. Линдсли (1951, 1957) выдвинул свою теорию эмоций. Согласно Линдсли, активация - это нейронное возбуждение ретикулярной формации ствола мозга с сопутствующими изменениями электроэнцефалографических показателей коры. Эмоциогенные стимулы (внешние условные либо внутренние безусловные) возбуждают импульсы, активирующие ствол мозга, который, в свою очередь, посылает импульсы к таламусу и к коре больших полушарий. Гипотетический активирующий механизм трансформирует эти импульсы в поведение, характеризующееся «эмоциональным возбуждением», и в ЭЭГ-показатели, характеризующиеся низкой амплитудой, высокой частотой и асинхронностью. Когда импульсы возникают за счет снижения эмоциональной стимуляции и непосредственно воздействуют на таламус, то возникают синхронизированные, высокие по амплитуде, низкочастотные ЭЭГ-комплексы. Линдсли предсказывает, что при этих условиях должно обнаруживаться «эмоциональная апатия». Линдсли понимал, что его теория не объясняет природу отдельных эмоций: его основной целью было установить взаимосвязь между определенными предшествующими условиями, изменениями электрической активности мозга, измеряемой с помощью ЭЭГ, и наблюдаемым поведением. Однако при таком подходе нет необходимости вообще рассматривать эмоции как особый феномен, поскольку все эмоциональные реакции представляют собой лишь определенные значения континуума активации. Исследования других ученых позволили выявить не только количественное, но и качественное разнообразие эмоций.

Анатомо-физиологическая теория эмоций Дж. Грэя. Английский психолог Дж. Грэй выделяет три мозговые системы, которые определяют появление трех основных групп эмоций: тревожности, радости—счастья и ужаса—гнева.

Система мозговых структур, генерирующая тревожность, названа автором системой поведенческого торможения (Behaviour Inhibition System, или BIS). Эта система отвечает на условные сигналы наказания или отмены положительного подкрепления, а также на стимулы, содержащие «новизну». Ее активность блокируется антитревожными веществами (барбитуратами, алкоголем, бензодиазепинами).

Вторая система — система борьбы и бегства — связана с эмоциями ярости и ужаса. Она реагирует на безусловные аверсивные раздражители. Ее активность блокируется аналгетиками (морфинами), а на антитревожные вещества она не реагирует.

Третья система — система приближающегося поведения (Behaviour Approach System, или BAS). Адекватными для нее стимулами являются условные сигналы награды (пищи, воды и т. д.). Эмоции, возникающие при активации BAS, связаны с приятным предвидением, надеждой, переживанием подъема, счастья.

Индивидуальные особенности эмоциональности человека зависят, по мнению Дж. Грэя, от баланса этих эмоциональных систем. Повышенная индивидуальная активированность ВIS предопределяет склонность человека к высокой тревожности. Доминирование системы борьбы/бегства отражает склонность к агрессии или активному защитному поведению. От преобладания ВАS зависит склонность к проявлению положительных эмоций, оптимизму.

Биологическая теория эмоций П. К. Анохина. Согласно этой теории, эмоции представляют собой «физиологические состояния организма, имеющие ярко выраженную субъективную окраску и охватывающие все виды чувствований и переживаний человека – от глубоко травмирующих страданий до высоких форм радости и социального жизнеощущения» (П. К. Анохин, 1949). Автор отмечает, что эмоции закрепились в эволюции как своеобразный инструмент, позволяющий удерживать жизненный процесс в оптимальных границах и предупреждать разрушительный характер недостатка или избытка каких-то факторов жизни конкретного организма.

В основе генеза эмоций лежат потребности организма, возникновение которых приводит к появлению отрицательных эмоций, а удовлетворение – положительных. В терминах теории функциональных систем механизм возникновения эмоций – это рассогласованность акцептора действия (афферентной модели ожидаемого результат) с реальной афферентацией о ходе приспособительного акта.

Отрицательные эмоции играют мобилизующую роль, способствуя наиболее быстрому удовлетворению потребностей оптимальным способом, положительные же выступают в качестве подкрепляющего фактора, санкционирующего полезный приспособительный эффект. Неоднократное удовлетворение потребностей, окрашенное положительной эмоцией, способствует обучению соответствующей деятельности, а повторные неудачи в получении запрограммированного результата вызывают торможение неэффективной деятельности и поиски новых, более успешных способов достижения цели.

Как мы уже отмечали выше, вопрос о первичности внутренних переживаний либо же физиологических реакций относительно друг друга в настоящее время решается в пользу признания сложности психологической структуры эмоций, в которой и переживание и физиологические изменения рассматриваются как составляющие целостной эмоциональной реакции.