Глава III мать Эхнатона, тийа,[44] царица Египта

 

Все те, кому не дает покоя физический облик Эхнатона, пытаются найти рациональное объяснение шокирующей дисгармоничности его тела. Не заключается ли разгадка в том, что Эхнатон не был по своему происхождению чистым египтянином?

Это предположение находит очевидное подтверждение при внимательном изучении портретов матери Эхнатона, царицы Тийи. По мнению некоторых специалистов, у нее, несомненно, не египетская внешность – может быть, семитская. На изображениях царицы мы часто видим серьезное лицо с решительным, почти замкнутым выражением. Создается впечатление, что перед нами – «женщина с головой», непоколебимая в своих убеждениях и обладающая железной волей. Тийа ничем не напоминает тех очаровательных дам, чью красоту с таким мастерством запечатлели художники и рисовальщики XVIII династии; в ней мы не чувствуем ни малейшего желания соблазнять мужчин или хотя бы воздействовать на них уловками утонченной женственности.

Тем не менее, ничто не доказывает, что царица Тийа родилась не в Египте. Она, как мы точно знаем, была дочерью Йуйи и Туйи – супругов, исполнявших религиозные функции и, что очень важно, не состоявших в родстве с царской семьей. Имя ее отца – Йуйя, – говорится в тексте на скарабее, изготовленном в память о царской свадьбе. – Имя ее матери – Туйя. Тийа – супруга могущественного царя, Аменхотепа III, чья южная граница проходит через Карой [Судан], а северная – через Нахарину [Ирак].

Отец царицы, Йуйя, носил титул «отца Бога» и исполнял должность жреца бога Мина. Помимо соответствующих религиозных обязанностей он был облечен и военной властью, поскольку отвечал за колесничные армейские подразделения. Мать царицы, Туйя, была «управительницей гарема Мина» и «управительницей гарема Амона». Исполняя эти две серьезные функции, она должна была иметь очень высокий социальный статус.

Туйя, которая также носила поэтический титул «украшение царя», вне всякого сомнения, была настоящей египтянкой. В силу своих религиозных функций она имела доступ в частные апартаменты дворца, близко общалась с самыми значительными лицами при дворе и должна была до тонкостей знать все правила дворцового этикета.

Что касается Йуйи, то в нем некоторые ученые видят сирийского принца, получившего образование в Египте. Не так давно была выдвинута сенсационная гипотеза, которая отождествляла Йуйю с библейским Иосифом. Ее сторонники предполагали, что он хорошо адаптировался к своей новой родине и нашел себе влиятельную супругу, благодаря которой был принят в общество первых вельмож империи. Однако самые последние исследования опровергают эту гипотезу, так как показывают, что Йуйя был уроженцем египетского города Ахмима (в Верхнем Египте) и его блестящая религиозная и административная карьера разворачивалась в чисто египетском контексте.

Итак, мы можем заключить, что Тийа, вне всякого сомнения, была по своему происхождению египтянкой и принадлежала к знатной семье, которая имела доступ ко двору и пользовалась прекрасной репутацией у царя.

И все равно факт женитьбы Аменхотепа III на Тийе кажется очень странным – по крайней мере, на наш взгляд. Великий фараон, вместо того чтобы избрать себе супругой женщину царской крови, возвысил до положения царицы девушку, которая, хотя и занимала заметное положение в обществе, не принадлежала к его ближайшему окружению. Он осыпал родителей Тийи богатствами и почестями, как самых влиятельных вельмож. Решение фараона явилось для них истинным подарком судьбы, обеспечило им благосостояние и всеобщее уважение.

Почему же, выбирая будущую царицу Египта, Аменхотеп III отдал предпочтение семье, которая не была связана с короной? Некоторые египтологи, сознавая странность этой ситуации, предположили, что Йуйя и Туйя были лишь приемными родителями Тийи. Однако если ее происхождение в действительности было более знатным, почему этот факт замалчивался?

Выдвигалась и противоположная гипотеза, согласно которой этот брак был своего рода вызовом верховному жрецу Амона, намеренным скандальным нарушением обычных правил. Подобная романтическая интерпретация интересующей нас истории не имеет никакой научной ценности. Ведь фараон не должен был отчитываться за свои решения перед жрецами. Женившись на женщине относительно скромного происхождения, Аменхотеп III просто отступил от традиции, согласно которой предшествовавшие цари вступали в союз с женщинами царской крови. Однако после заключения брака Тийа сразу же стала полноценной царицей. Одному из ее сыновей предстояло властвовать в качестве законного фараона.

Облеченная титулами «великая наследница, дочь царя, сестра царя, супруга царя», Тийа была признана царицей со всеми правами и обязанностями, которые подобают соратнице фараона по управлению государством.

Тийа, одна из выдающихся личностей в истории Египта, не довольствовалась ролью царицы, которая скромно существует в тени всемогущего супруга. С самого начала своего «правления» Тийа заявила о себе как женщина с «государственным умом», которая активно участвует в принятии политических решений, а в некоторых случаях даже выступает их инициатором.

Она принимала участие во всех официальных церемониях и праздниках, сопровождала своего мужа в поездках по стране. Удивительная деталь: Тийа постоянно присутствует рядом с царем на публичных приемах, и придворные восхваляют ее.

Конечно, египтяне никогда не относились к женщине с пренебрежением, не ограничивали сферу ее активности одним только домом. Женщины Египта порой достигали самых высоких должностей и обеспечивали себе влиятельное социальное положение. Известны, например, несколько имен очень знатных дам, которые играли решающую роль в управлении страной. Фиванские же царицы положили начало освободительному движению, которое, после изгнания гиксосов, привело к рождению Нового царства. Тийу можно считать продолжательницей их дела. Она была настоящей соратницей Аменхотепа III, и эффективность ее подхода к государственным делам ни у кого не вызывает сомнения. Могущество царицы особенно явственно проявилось тогда, когда она занялась строительством собственного храма в Судане. Взяв на себя функции «начальницы строительных работ», она прославила царскую власть традиционным способом – воздвигнув новый храм.

В нашем распоряжении есть еще одно убедительное доказательство влияния и компетентности царицы. Митаннийский царь Тушратта направил Аменхотепу IV, только что взошедшему на царский престол, письмо, в котором мы можем прочитать следующее удивительное заявление: Все слова, которыми я обменивался с твоим отцом, – твоя мать Тийа их знала. Никто, кроме нее, не знал их, но у нее ты можешь обо всем узнать… С самого начала моего правления, все время, пока Аменхотеп III, твой отец, писал мне, он непрестанно писал только о мире. Не было ничего другого, о чем бы он писал мне непрестанно. Тийа… знала все слова твоего отца, постоянно писавшего мне. Именно Тийу, твою мать, ты можешь расспросить обо всем, о чем тогда шла речь (амарнские письма, ЕА 28 и 29).

Тушратта как нельзя более ясно дал понять молодому фараону, что царица Тийа не только была в курсе всех самых важных государственных дел, но в некоторых случаях брала на себя ответственность за их решение.

Тийа поделилась со своим сыном Эхнатоном теми секретами, которые хранила. Значит, это она представила фараону отчет о внутреннем положении в Египте и о состоянии международных отношений – в соответствии со своими взглядами. Конечно, Эхнатон не был совсем уж несведущ относительно всего этого и успел составить собственное мнение; однако мать дала ему «дополнительную информацию» неоценимой важности.

Царица Тийа оказала решающее влияние на формирование политической мысли Эхнатона. У нее были четкие идеи относительно будущего страны. Прежде всего, она не думала, что Египет и дальше может оставаться в относительной изоляции. Обе Земли процветали, египетская цивилизация была более роскошной, чем когда бы то ни было, боги осыпали своими милостями народ, который их почитал. Но царица не была удовлетворена этим благополучием, основания которого порой казались ей чересчур непрочными; она хотела расширить горизонты, осуществляя экспансию одновременно экономического и религиозного характера. Она открыла Египет для внешних влияний и пыталась создать космополитическое государство, народы которого узнавали бы друг друга, не вступая в конфронтацию. Ведь благодаря торговому обмену появилась возможность сравнивать преимущества разных стран и особенности их мировосприятия, но при этом Египет продолжал оставаться центром мира и светочем культуры.

 

 

Богиня неба Нут (часто ассоциировавшаяся с Хатхор). Изображение на внутренней стороне крышки саркофага Джед-Хора. Высота 1.2 м.

 

В религиозной сфере Тийа также внесла значительный вклад в развитие идей того времени. Ее брат, Аанен, совмещал две очень важные должности: на одной статуэтке из собрания Туринского музея он назван «(самым) великим из видящих» Гелиополя и «вторым жрецом Амона». Эта двойная функция обеспечивала Аанену совершенно особый статус: с одной стороны, он был членом всемогущей фиванской жреческой иерархии и, благодаря своему высокому рангу, знал ее механизм, с другой – принадлежал к гелиополитанскому жречеству, оттесненному на второе место в результате роста влияния жрецов Амона.

Тийа благодаря этой родственной связи была превосходно информирована обо всем, что происходило в обеих религиозных общинах. Она восхищалась великими принципами гелиополитанской солнечной теологии и внимательно следила за развитием фиванских амбиций.

Очень может быть, что царица Тийа располагала данными обо всех «болевых точках» египетского общества; Аанен же был одним из ключевых персонажей того периода.

Ограничивался ли брат царицы исполнением своих обязанностей важного должностного лица или, помимо этого, был одним из приверженцев древней солнечной религии, которая в правление Аменхотепа III постепенно вновь выходила на передний план? Тийа, во всяком случае, разделяла гелиополитанскую концепцию сакрального, согласно которой божество являет себя самым непосредственным образом – приняв внешний облик Солнца. Она покровительствовала жречеству древнего священного города Гелиополя, таким образом отчасти восстанавливая равновесие, уже давно нарушенное в пользу жрецов Амона. Правда, последние все еще сохраняли свое привилегированное положение.

Эти тактичные и скромные попытки восстановить равновесие не приводили ни к каким конфликтам. Скажем, вступая во время церемонии в барку под названием Блеск Атона, царица тем самым давала понять своим придворным, что она привержена солярной мистике. Или же царственная чета публично подносила приношения богу Атону. Почему это должно было волновать жрецов Амона? Ведь речь шла о незначительных эпизодах, которые просто подтверждали теологическую и духовную роль Тийи – роль, вполне традиционную для цариц Египта.

Дело в том, что египетская царица является воплощением Маат – мирового порядка (или вечного закона), который люди обязаны соблюдать. Царица – это также Хатхор (богиня неба, «Око Солнца», космическая сила, в которой возрождается каждая женщина). При Тийе «религии Атона» еще не существовало, но царица покровительствовала очень древней идейной традиции, приверженцем которой был и ее муж, Аменхотеп III.

Будущий фараон Эхнатон не мог оставаться равнодушным к той религиозной атмосфере, которая формировалась при царском дворе. Сильные индивидуальности его родителей сыграли определяющую роль в эволюции его собственной личности, особенно после события, решившего его судьбу, – кончины старшего брата.

Аменхотеп III и Тийа сочли своего второго сына достойным наследником египетского трона. Он принял имя Аменхотеп (IV), как бы заявив о том, что его царствование будет продолжением правления его отца – во славу бога Амона.