Разрабатывая методологический принцип единства сознания и деятельности, С. Л. Рубинштейн выделил схему анализа деятельности. Единство сознания и деятельности выступает, согласно С. Л. Рубинштейну, прежде всего в том, что различные уровни сознания, вообще психики, проявляются и раскрываются через соответственно различные виды деятельности и поведения: движение – действие – операция – поступок.
В самой деятельности С. Л. Рубинштейн выделяет следующие ее существенные компоненты и конкретные взаимосвязи между ними: действие (в отличие от реакции и движения), операцию и поступок в их соотношении с целью, мотивом и условиями деятельности субъекта. Любой из компонентов деятельности не может быть определен вне его отношения к психике.
Поведение человека включает в себя систему действий и поступков и не сводится к совокупности реакций. Действие, в отличие от реакции, выражает отношение субъекта к объекту. Действие всегда направлено на объект. Отношение субъекта к объекту регулирует деятельность. Действие отличается от поступка прежде всего иным отношением к субъекту. Действие становится поступком по мере того, как оно начинает регулироваться общественными отношениями к действующему субъекту и к другим людям как субъектам (в процессе формирования самосознания). Согласно С. Л. Рубинштейну, действие становится поступком, когда оно осознается самим субъектом как общественный акт, выражающий отношение человека к другим людям. И, далее «Поступком в подлинном смысле слова является не всякое действие человека, а лишь такое, в котором ведущее значение имеет сознательное отношение человека к другим людям, к общему, к нормам общественной морали».
Согласно С. Л. Рубинштейну, специфическая психологическая проблематика деятельности как таковой и действия как единицы деятельности связана с вопросом о целях и мотивах человеческой деятельности, о ее внутреннем смысловом содержании и строении. С. Л. Рубинштейн отмечает: «Предметы, существующие в окружающем человека мире или подлежащие реализации в нем, становятся целями человеческой
деятельности через соотношение с ее мотивами; с другой стоны, переживания человека становятся мотивами человеческой деятельности через соотношение с целями, которые он себе ставит. Соотношение одних и других определяет отправные конечные точки человеческих действий, а условия, в которых они совершаются в соотношении с целями, определяют способы их осуществления – отдельные операции, которые входят в их состав». Выделенные С. Л. Рубинштейном типы соотношений в деятельности определяют, согласно его терминологии, отправные и конечные точки в анализе человеческих действий.
Цели и мотивы, согласно С. Л. Рубинштейну, характеризуют и деятельность и систему входящих в нее действий, но характеризуют по разному. Цели и мотивы деятельности выступают как единство целей и мотивов субъекта, из которых он исходит. Мотивы и цели деятельности, в отличие от мотивов и целей действий, носят обычно интегрированный и обобщенный характер, выражая общую направленность личности. На различных этапах исходные мотивы и конечные цели деятельности порождают разные частные мотивы и цели, характеризующие те или иные действия.
Действие, отмечает С. Л. Рубинштейн, в контексте целей и мотивов действующего субъекта приобретает для него тот или иной личностный смысл, определяющий внутреннее смысловое содержание действия, которое не всегда совпадает с его объективным значением, хотя и не может быть оторвано от него. Объективное значение определяется предметным результатом действия. При этом одно и то же действие может приобретать объективно различный общественный смысл в контексте различных конкретных общественных ситуаций.
Цель действия, данная в конкретных условиях, может достигаться соответственно различными способами и средствами. Такими средствами, согласно С. Л. Рубинштейну, являются операции, входящие в состав действия. Действие, приводящее к цели, в конкретных, изменяющихся условиях становится решением задачи.
С. Л. Рубинштейном поставлен вопрос о навыках как об
автоматизированном способе осуществления действия. «… выключение из поля сознания отдельных компонентов сознательного действия, посредством которых оно выполняется, и есть автоматизация, а автоматизированные компоненты, участвующие в выполнении сознательного действия человека, это и есть навыки в специфическом смысле этого слова. Навыки, таким образом, это автоматизированные компоненты сознательного действия человека, которые вырабатываются в процессе его выполнения». С. Л. Рубинштейн отмечает, что ни одна из
высших форм человеческой деятельности не может быть сведена к механической сумме навыков. «С другой стороны, в любую форму деятельности навыки входят необходимой составной частью; только благодаря тому, что некоторые действия закрепляются в качестве навыков и как бы спускаются в план автоматизированных актов, сознательная деятельность человека, разгружаясь от регулирования относительно элементарных актов, может направляться на решение более сложных задач». То, что действие стало навыком, означает, что человек в процессе упражнения приобрел возможность осуществлять данную операцию, не делая ее выполнение сознательной целью. Отсутствие сознательности и преднамеренности не исключает при этом возможности сознательного контроля над выполнением автоматизированного действия и возможности сознательного вмешательства в его ход (хотя, по словам С. Л. Рубинштейна, перемещение внимания на выполнение операции вносит сбивчивость в выполнение автоматизированного действия и нарушает его
ход).
Вопрос о навыках тесно связан с вопросом о соотношении сознательности и автоматизма. Наряду с единством сознательности и автоматизма, для навыка, согласно С. Л. Рубинштейну характерно единство устойчивости и изменчивости (вариативности), фиксированности и лабильности.
Действие, таким образом, по мнению С. Л. Рубинштейна, является
исходной «единицей» не только деятельности, но и исходной «единицей»,
«клеточкой» или «ячейкой» психологии. А. В. Брушлинский, акцентируя внимание на том, что С. Л. Рубинштейн в центр разноуровневых взаимоотношений в деятельности ставит именно действие, отмечает:
«Признание действия основной «клеточкой» психологии человека не означает, конечно, что действие признается предметом психологии… Психология не изучает действие в целом, и она изучает не только действие. Признание действия основной «клеточкой» психологии означает, что в действии психологический анализ может вскрыть зачатки всех элементов психологии, т. е. зачатки у человека его побуждений, мотивов, способностей».
В качестве единицы анализа деятельности действие также
рассматривалось А. Н. Леонтьевым, Б. Ф. Ломовым.
Лекция 7. Психология субъекта. Разработка субъектно-
