История узбекского права: плюрализм юридических традиций

Право любой страны – это неразрывная часть ее национального достояния, в определенном смысле – порождение традиций, наследие предков и способ самовыражения данного общества. Взаимовлияние и взаимодействие различных правовых культур и традиций существовали всегда и всюду, будучи одним из источников обогащения правопонимания и духовного мира человека. Как правило, из смешения различных культур рождались новые народы и нации, новые цивилизации и традиции.

Исторически народы Турана (возрожденное ныне доисламское тюркское наименование территории нынешнего Узбекистана), Мавераннахра (арабское географическое название региона в Средней Азии между реками Амударья и Сырдарья), Туркестана (русское название региона, введенное в оборот во второй половине XIX в.) в сохранении самобытности пошли путем развития своей государственности и права, религии и культуры, языка и литературы. Но Туран, Мавераннахр и Туркестан – не единственные названия, под которыми Узбекистан известен в мировой истории. Эту богатую страну ремесел, земледелия, торговли по Великому Шелковому пути, страну «тысячи городов» Александр Македонский назвал Согдианой.

На нынешней территории Узбекистана возникла одна из древнейших цивилизаций мира. История узбекского народа, национальной государственности и права своими корнями уходит в глубь веков. Процветавшие здесь государства древнего Турана, Мавераннахра, Туркестана оставили яркий след в развитии мировой культуры. Традиции узбекского государства и права неразрывно объединяют единство общечеловеческого и национально-государственного начал и развиваются в соответствии с духовно-правовым потенциалом узбекской цивилизации, насчитывающей не менее трех тысяч лет.

Узбекское право имеет длительную историю, которую можно разделить на четыре периода.

Первый – древний период узбекского права, т.е. с момента возникновения государства и права на территории Узбекистана до установления мусульманского права (с начала первого тысячелетия до н.э. до VII в. н.э.). Это эпоха туранско-правовой цивилизации. Характерной чертой государственно-правовой жизни было стремление к объединению родственных племен в единое государство, к независимости, миру и равенству.

Территория расселения предков узбеков последовательно входила в VII в. до н.э. в состав государства Ассирии, в VII–VI вв. до н.э. – в царство Ахеменидов, с 328 г. до н.э. – в империю Александра Македонского, с середины III в. до н.э. – в Греко-Бактрийское царство, с I в. н.э. до V в. – в состав Кушанского царства, с V в. – в царство Эфталитов, а затем Тюркского каганата.

Узбекистан имеет богатую правовую культуру, сформировавшуюся в период античности, средневековья и Нового времени как результат взаимодействия различных правовых традиций и культур. Древнейшие цивилизации – согдианская, парфяно-хоросанская, бактрийско-тохаристанская – с зачатками собственной государственности, культурными, политическими, религиозными и правовыми

традициями издревле существовали на территории нынешнего Узбекистана.

Древний Узбекистан был центральным связующим звеном Великого Шелкового пути, местом активного соприкосновения Востока и Запада, буддизма, зороастризма, манихейства, ислама и христианства, взаимодействия восточной и западной культур, многих языков и наций. Религиозно-духовные, познавательные, государственно-правовые и этические ценности занимали важное место в образе жизни, традиционной культуре узбекского народа.

Древний период воплощал в себе опыт развития государственности и права начиная с античной Согдианы, государств Ахеменидов, Селевкидов и Хорезма, Бактрийского и Кушанского царств, государств Эфталитов и Тюркского каганата. Анализ редких древних юридических памятников показывает, что уровень правовой культуры был достаточно высоким. Например, в 1932 г. было найдено свыше 80 документов, относящихся к VII–VIII вв. Особый интерес вызывает в них механизм обеспечения выполнения условий договоров, защиты прав и интересов субъектов правоотношений, четкое определение их прав и обязанностей, гарантий осуществления последних.

Из источников известно, что до прихода арабов народы Узбекистана руководствовались «Авестой» – священной книгой зороастризма – и, видимо, находились под влиянием законов царя Хаммурапи, Ахеменидов и политико-правовых идей Платона, Аристотеля, правовых норм эллинистических полисов (полисов-государств), Греко-Бактрийского и Парфянского царств,, державы Кушан и Тюркского каганата.

Второй – период мусульманского права, т.е. с момента прихода арабов в Мавераннахр и установления мусульманского государства и права до колониального завоевания Средней Азии Россией (с VII в. до второй половины XIX в.). Это эпоха мусульманско-правовой цивилизации Мавераннахра.

Узбекистан воплощает в себе средневековый опыт развития государственности Саманидов, Караханидов, Газневидов, Сельджуки-дов, Хорезмшахов, Чингисхана и Чингисидов, Амира Темура и Те-муридов и узбекских ханств, а также исторический и юридический опыт древнего узбекского народа с его вековой мечтой о своем госу- \ дарстве и праве.

Примечательной особенностью исторического развития предков узбекского народа в период античности и средневековья являлось влияние и взаимодействие с правовыми традициями не только Китая, Индии, Греции, Рима, Византии, но и ассиро-вавилонского, ахеме-нидского права.

Уже в первом столетии существования ислама мусульмане появились в, Индии, Испании, на западе Китая, на юге Франции. Особенно интенсивно межкультурное и межнациональное взаимодействие происходило в мусульманской Испании или, как ее называли арабы, в стране аль-Андалус. Для Османской империи – конгломерата различных народов и чрезвычайно пестрых в национально-культурном отношении государств – ислам нередко был единственной связующей нитью. Он выступал не только как государственная религия и официальная идеология, но и как цементирующее начало в жизни столь неоднородной державы и пестрого в национально-конфессиональном отношении общества, как мощный культуротворящий фактор, несмотря на значительную долю немусульман. В этом смысле ислам сыграл важнейшую для судеб Востока роль объединителя различных культур, традиций, обычаев, содействовал слиянию и взаи-мОобогащению народов, а также формированию на базе мусульманской цивилизации новых культур.

С VIII в. начинается новый период в правовой истории народов Мавераннахра. Это было связано с внедрением ислама и шариата в Узбекистан с их богатыми религиозными, культурными и юридическими традициями. Шариат выступал не только в качестве религиозно-правовой системы, он представлял собой комплекс институтов, охватывающих социально-духовную жизнь и оказывающих сильное влияние на исторические, культурные, национальные и правовые традиции, нравственные представления людей и их быт.

В Мавераннахре гражданские, земельные, семейно-брачные, наследственные и другие вопросы частного права регулировались нормами мусульманского права ханифитского толка. На основе этих же норм разрешались и уголовные дела, велось судопроизводство. Кроме того, шариат вобрал в себя многие нормы местного обычного права, т.е. традиционные установления народов Мавераннахра, которые получили обобщающее название «адат».

Существование в Мавераннахре местных традиций отмечал еще известный русский востоковед академик В.В. Бартольд. Он писал: «Если представители наук приглашались из Персии, то мусульманская богословская школа всецело основывалась на местных традициях... в которых, помимо черт, характерных для всего мусульманского мира, проявлялись и местные особенности».

В VII–XIX вв., с перерывом на господство в XII-X1V вв. монгольского права, основанного на «Ясе» Чингисхана, Узбекистан был включен в исламское международное правовое пространство. Юри-дико-культурологическая ценность Мавераннахра для людей средне-

вековья заключалась в его интеграционном потенциале, выходящем за рамки только мусульманского мира и сплетающемся с культурой, наукой Индии.

Наиболее известным сборником хадисов (сообщений) – преданий, относящихся к поступкам и изречениям Пророка Мухаммеда, – является сочинение «Сахид» Мухаммеда ибн Исмаила,ал-Бухари (ум. в 870 г.). Он слушал хадисы более чем у тысячи шейхов, проверил 600 тыс. хадисов, которые тогда были в ходу, а 200 тыс. записал сам у своих учителей и собеседников. В результате было отобрано 7397 хадисов из 97 книг, состоящих из 3450 глав. В число шести общепризнанных собраний хадисов в мусульманском мире вошло также «Ал-кутуб-ас-ситта», принадлежавшее перу имама ат-Термези (ум. в 892 г.).

Настоящий расцвет права наступил в IX–XII вв. в период Восточного Ренессанса, или мусульманского Возрождения. Арабо-му-сульманская цивилизация восприняла и в дальнейшем передала европейцам самые различные достижения античных греков, а также более поздних эпох эллинизма и древнеримского господства на Ближнем Востоке, усвоив также определенные элементы арамейской, иранской, индийской, китайской культур.

Философия права конфуцианства с его культом государственного порядка неоднократно привносилась в страны Средней Азии. Было это и до прихода сюда ислама, когда шел обмен купцами и буддистскими, несторианскими паломниками. Взаимодействием были и войны между Бактрией, Согдом, Западно-Тюркским каганатом, Уйгу-рией и императорским Китаем. Нормы верности традиции и предкам, нормы стабильности, ставшие фундаментом китайской цивилизации, проникали в исламскую среду при завоевании Уйгурии и Северо-Восточного Китая.

Движение купцов и воинов в Монгольской империи приносило в Мавераннахр из Китая, которым некоторое время управляла монгольская династия Юань, знания об основах конфуцианской этики. Они были популярны в Великой степи как сущность морали не только китайцев, но и всей Восточной и Центральной Азии. Вряд ли достоверно то, что конфуцианство оказало прямое влияние на среднеазиатский вариант ислама, но своеобразие в его культуре и государственной концепции не могло возникнуть вне многовекового взаимодействия с цивилизациями Китая и Индии. С точки зрения чисто юридической в XII-XIV вв. влияние монгольского права, а именно «Ясы» Чингисхана, было скорее негативным, чем позитивным. Право Мавераннахра очень мало подвергалось влиянию монгольского обычного права.

Нормы Корана не были и не могли быть правом прямого применения, это право преимущественно религиозно-нравственное. Оно сформировалось в исламской оболочке под воздействием множества культурных и правовых традиций, писаных и устных. Ислам вобрал в свою духовность также культуру многих разных народов. Свой весомый вклад внесли и народы Мавераннахра. Это понятно. С одной стороны, они жили в исключительно культурном крае, а с другой – страна была удалена от центра Арабского халифата и нуждалась в своем собственном понимании права на основе норм шариата.

В Мавераннахре ислам и шариат пали на почву с богатыми культурными и юридическими традициями. С того времени и начинается их многовековое взаимодействие, вобравшее в себя элементы ближневосточной цивилизации и права с местными и юридическими традициями. Общность правовых систем проявляется и в исторических наслоениях одной системы на другую, в их сосуществовании и соответственно взаимодействии. Так, характерный для мусульманского права институт казиев (кадиев) уходит корнями в византийское право.

Юридические традиции народов Мавераннахра производны от его цивилизации, общей и государственно-правовой культуры, морали народов. Вечно живая культурная традиция, часть которой – правовая традиция, действующая не только в сфере официальной государственности, но и в сфере религиозно-морального регулирования правоотношений в нациях и народах – вот в чем величие культурно-исторической и правовой традиции народов Мавераннахра.

Применение шариата на практике возможно лишь при его юридической разработке, систематизации и разъяснении мусульманскими факихами, которые в своих сочинениях стремились приспособить формы шариата к местным условиям. Чтобы на основе шариата решить тот или иной вопрос, судьи, как правило, обращались не к самому Корану или сунне, а к одной из тех книг или сборников, которые считались в данном государстве авторитетными. Судьи и духовные лица, применявшие шариат при решении конкретных юридических дел, должны были ссылаться именно на эти книги или сборники, а не на первоисточники мусульманского права. В этом смысле сочинения мавераннахрских факихов являлись источником действующего права.

Основным суннитским юридическим мазхабом в Мавераннахре был ханифизм. Узбекистан был одним из главных центров, развивших ханифитский мазхаб права. В Бухаре, Самарканде, Хиве, Ташкенте и других городах были созданы мусульманские учебные заведения – медресе – для подготовки мусульманских юристов-факихов.

Мавераннахрские факихи, изучавшие созданные до них работы по мусульманскому праву, внесли весомый вклад в доктринальную разработку и развитие ханифитской школы шариата. Они снискали себе славу во всем исламском мире как знатоки мусульманского права – комментаторы Корана, хадисособиратели, факихи, мухадди-сы. Их работы оказали значительное влияние на развитие мусульманской культуры и юриспруденции. Из 544 биографий факихов, содержащихся в сочинении Махмуда б. ал-Кафави (ум. в 1582 г.) «Ката'иб а'лам ал-ахйр мин фукаха'мазхаб ан-Ну'ман ал-мухтар» («Разряды выдающихся мужей из законоведов школы ан-Ну'мана-избранника»), 221 относится к Мавераннахру, что составляет 42% всех биографий законоведов.

Сочинения мавераннахрских факихов имели не только местное, но и общемусульманское значение, приобрели широкую известность во всех исламских странах. Мавераннахр дал мусульманскому миру обширную богословско-юридическую литературу. Только в одном бухарском медресе в 1843 г. насчитывалось более 100 руководств по мусульманскому праву, что свидетельствует о существовании своеобразной юридической мавераннахрской школы шариата.

Факихи Мавераннахра сыграли решающую роль в возрождении и становлении ханифитских центров в Сирии, Египте и Малой Азии, создании наиболее авторитетных книг шариата. Из самых популярных и распространенных в Мавераннахре юридических трудов факихов следует назвать фундаментальную работу Шейх-ул-ислама Бурхануд-дина ал-Маргинани «Китаб ал-Хидоя» («Руководство к частностям»), т.е. «указание верного пути», в данном случае – в смысле права¹.

В «Хидое» содержатся подробные сведения о нормах различных отраслей мусульманского права, о мнениях основных факихов хани-фитского толка, а также представителей других юридических мазхабов ислама по этим вопросам. Автор создал свой труд применительно к условиям Мавераннахра, но его приняли во всем мусульманском мире. Пока не были упразднены казийские суды, «Хидоя» была на-

¹ В свое время по распоряжению Британского правительства Индии это сочинение было переведено с арабского подлинника на персидский язык в Бенгалии, а с персидского языка на английский язык под руководством сэра С. Гамильтона. См.: Hamilton С. The Hedaya. 2-nd ed., trad. S.C. Grady. L., 1870. С английского перевода в 1893 г. был издан в Ташкенте русский перевод под заглавием: «Хидоя. Комментарии мусульманского права» в 4 томах под редакцией бывшего военного губернатора Сыр-дарьинской области генерала Р.И. Гродекова. С 1994 г. начато переиздание этого произведения. См.: Хидоя. Комментарии мусульманского права / Отв. ред. А.Х. Саидов. Ташкент, 1994.

стольной книгой для всех факихов Узбекистана, широко использовалась в обучении и судебной практике.

«Хидоя» имеет важное значение для понимания механизма распространения и функционирования шариата не только в Маверан-нахре, но и в других историко-культурных регионах мусульманского мира. Положения и нормы, методы и принципы шариата, изложенные в «Хидое», близки правовому мироощущению, духовным ценностям и традициям народов, исповедующих ислам.

Но в некоторых областях Мавераинахра, таких, как Шаш, Илак, вокруг Бухары, Тараз, Сугнак и Хива, преобладали сторонники ша-фиитского толка права. Можно найти упоминание о существовании в Мавераннахре приверженцев и маликитской школы права. Эти данные позволяют укрепиться во мнении, что тюркские народности, приняв ислам, приняли вместе с тем и ханифитское право.

Хотя и жители Мавераннахра принадлежали к суннизму, среди них встречались и шииты, причем из различных мазхабов и сект, в частности из исмаилитского мазхаба шариата, секты алавистов, а также представители школ му'тализма, наджжаризма, джахизма, кер-рамизма, которые подразделялись на более мелкие направления, представители суфизма.

Пример самостоятельного и практического подхода к разработке фикха дает деятельность Амира Темура (1336–1405 гг.). Как видно из свода его правовых норм – «Уложения», он уделял большое внимание осуществлению норм шариата. Сравнительный анализ «Уложения» Темура показывает происхождение многих норм от «Хидои». Например, в п. 4 «Уложения» сказано: «Надлежащий порядок и соблюдение законов послужили основанием и подкреплением моего предназначения и успеха». Амир Темур высоко поднимал престиж факихов, о чем сказано в п. 7. Он интересовался «...постановлениями древних от Адама до Мухаммеда, «Печати пророка», и от него до наших дней», как сказано в п. 8. В соответствии с традицией организации судопроизводства Амир Темур отделял его от административной деятельности, утверждал верховного судью или казия для армии и особых судей для народа. Представляет интерес система содействия религиозно-моральному праву для предостережения от запрещенных законом дел.

В государстве Амира Темура и Темуридов действовал Совет мусульманских факихов, выносивший экспертные заключения не только по богословским, но и по юридическим вопросам.

Третий – колониальный период развития узбекского права, т.е. с завоевания Россией Средней Азии и установления советской власти в

Узбекистане и вплоть до провозглашения государственной независимости (со второй половины XIX в. до 1991 г.).

Колониальный захват Туркестана, а до этого междоусобицы узбекских ханств значительно замедлили эволюцию мусульманской правовой системы, опирающейся на собственные юридические традиции.

В середине XIX в. на территории современного Узбекистана было три узбекских государства: Бухарский эмират, Хивинское и Коканд-ское ханства. Во второй половине XIX в. Российская империя завоевала Среднюю Азию и образовала Туркестанский край. Бухарский эмират и Хивинское ханство признали протекторат России, а Коканд-ское ханство прекратило свое существование.

Колониальное право в Туркестанском крае складывалось из законов Российской империи и правовых актов регионального действия. Объективно эта система приобщала узбекское право к правовому регулированию европейского типа, что отвечало тенденциям развития законодательства в данный период в Оттоманской империи, Афганистане и Иране.

Военное министерство Российской империи, которое управляло Туркестанским краем, создало в Ташкенте «школу» восточных языков для подготовки колониальных военных и чиновников. В «школе» были подготовлены оригинальные исследования по исламоведению и шариату, а также переводы важных работ по исламу зарубежных авторов на русский язык. При генерал-губернаторе Туркестанского края и управлениях военных губернаторов областей были штатные консультанты из числа мусульманских законоведов.

Помимо всех колониальных расчетов, основательное изучение мусульманского права имело большое культурное значение. Европейцы, а также образованная часть русских увидели, что мусульманское общество живет по четким правовым нормам систематизированного права, иначе говоря, что существует особая правовая цивилизация, выдержавшая несколько испытаний завоевателями, сумевшая оказать определяющее воздействие и на развитие страны-завоевателя. Значительное число норм шариата при всем их своеобразии воспринималось уже тогда как общечеловеческие нормы, имевшие сходство с правом народов Европы. Следует отметить сходство земельных сервитутов, некоторых положений наследственного права, сложившихся в IX–X вв. в Бухаре и Хорезме, с аналогичными институтами римского права. Барон Торнау, крупный русский исламовед, обращал внимание на то, что «опыт управления мусульманскими народами подтвердил всю практическую важность ознакомления с системой их законоведения».

В 1917 г. произошла усеченная, в советской форме, европеизация узбекского права. После государственного переворота в Ташкенте была установлена советская власть и создана Туркестанская АССР. В результате советской правовой экспансии законодательство искусственно унифицировалось под общие стандарты и на территории республики стало действовать российское законодательство: Кодекс о гражданском состоянии, семье и опеке (1918 г.), Кодекс законов о труде (1922 г.), Гражданский кодекс (1922 г.), Земельный кодекс (1922 г.), Уголовный кодекс (1922 г.), Уголовно-процессуальный кодекс (1922 г.) РСФСР.

Мусульманское право функционировало как единственная правовая система до начала 1920 г., когда были свергнуты Бухарский эмират и Хивинское ханство. В семейно-бытовой сфере обыденное толкование и применение шариатских норм сохранялось в той или иной мере до 1928 г.

В период с 1919 по 1928 г., когда решалась судьба советской власти в регионе, по семейному праву допускалась деятельность казийских (шариатских) судов, признавались гражданские права и функции исламских законоведов, лояльно относившихся к советской власти. Сохранялись, правда, в очень ограниченном количестве, медресе, где продолжалась подготовка мусульманских правоведов. Еще в начале 30-х годов в Ташкенте, не говоря уже об отдаленных селах, люди обращались в неофициальном порядке к казням за решением семейных проблем, вопросов, касающихся раздела имущества на основе норм шариата. Вот тогда-то по политическим, идеологическим, социальным мотивам шариату и его хранителям, мусульманским факихам, был объявлен смертньгй бой.

Таким образом, в первые десять лет советской власти в Узбекистане мусульманское право сохраняло определенное влияние. Так, согласно Положению о, казийских судах, принятому правительством Туркестанской АССР 23 декабря 1922 г., действовали нормы шариата и адата, если таковые не противоречили «нормам революционного правосознания трудящихся масс». Другими словами, существовал дуализм правовой системы, т.е. параллельное действие, или «сосуществование», советского права и шариата. Несмотря на влияние законодательства о наследовании¹ в РСФСР, на практике казийские суды применяли нормы шариата и адата.

В 1924 г. была образована Узбекская ССР, которая просуществовала до сентября 1991 г. За этот период было принято три Конституции: в 1927, 1937 и 1978 гг.

В 20-х годах была осуществлена первая кодификация основных отраслей узбекского права на основе рецепции кодексов и законов

РСФСР. Были приняты: Уголовный кодекс (1926 г.), Гражданский кодекс (1927 г.), Уголовно-процессуальный кодекс (1927 г.), Земельно-водный кодекс (1929 г.), Кодекс законов о труде (1929 г.), Кодекс законов о браке, семье, опеке и записи актов гражданского состояния (1928 г.).

В 60-70-х годах осуществляется вторая кодификация всех отраслей права. Принимается 16 кодексов: Гражданский (1963 г.), Семей-но-брачный (1969 г.), Гражданско-процессуальный (1970 г.), Трудовой (1971 г.), Исправительно-трудовой (1970 г.), Водный (1972 г.) и др. Кроме того, были приняты многочисленные законы и подзаконные акты По отдельным отраслям права. Таким образом, в начале 90-х годов по своей форме узбекское право было писаной кодифицированной системой права.

Советская правовая система Узбекистана служила интересам командно-административной плановой экономики, игнорировала политический плюрализм, утверждала монополию одной партии и была сильно идеологизирована. Кроме того, законодательный орган республики лишь копировал союзные или российские законы, партийные и правительственные решения. Многие законы были по сути своей эклектичны, оторваны от реальных условий, а порой противоречили национальным особенностям и традициям, интересам республики, ущемляли ее суверенитет. В международно-правовом отношении Узбекистан был замкнут в рамках социалистического лагеря и фактически не имел свободных выходов в мировое сообщество, не выступал как равноправный субъект международного права.

Четвертый, современный период в развитии узбекского права начинается с сентября 1991 г., когда на политической карте мира появилось новое суверенное государство – Республика Узбекистан. Это период суверенного развития и нового возрождения узбекского права. За годы независимости был избран собственный путь правового обновления и прогресса. В этих целях были изучены опыт законотворчества многих стран мира и отечественные юридические традиции. Многие принимаемые законы предварительно прошли экспертизу в известных международных юридических организациях и у зарубежных специалистов.

В настоящее время сложилась целостная система государственно-правового регулирования процесса демократических преобразований и социально-экономических реформ в Узбекистане. Она органически сочетает в себе все ветви власти: президентскую форму правления, законодательную, исполнительную и судебную власть.

Быстрый рост законодательного массива – отличительная черта современной правовой системы Узбекистана. За восемь лет независимого правового развития в Узбекистане принято более 400 законов (конституционные и обычные), кодексов, других нормативных актов. Новое законодательство призвано служить юридической основой для укрепления государственного суверенитета, демократизации общества, перехода к социально ориентированной рыночной экономике, для развития экономических, торговых, культурных и дипломатических отношений с зарубежными государствами.