Я оказалась в огромном зале. Я уже была в нём несколько раз. И он не является моим любимым местом, потому что просто одно нахождение там вызывает у меня сильное чувство дискомфорта.
Там была очень высокая платформа с единственным массивным, белым Троном, стоящим на ней. Трон расположен прямо по центру платформы, настолько высокой, что Трон является абсолютно недосягаемым для людей, стоящих перед ним. Этот зал наполнен плачем и ужасными оглушающими звуками стенаний и воплей стыда.
Позади Трона расположен огромный экран, занимающий почти половину платформы. Всё время Иисус стоит перед этим экраном. Отец сидит на Троне. Иисус и Отец одеты в белое. Фактически, вся комната из самого чистого бриллиантового белого цвета: потолок, пол, стены, Трон, экран, платформа, двери, одежды ангелов, и так далее. Я оглядела себя и увидела, что я тоже одета в белое, обязательную одежду для этого зала. Все, кроме тех, кого судят, должны быть одеты в белое. Те, кого судили, были одеты в то, в чём умерли. Если они умерли нагими, значит, в таком виде они и являлись сюда.
Там я увидела человека, стоящего перед Троном Суда. Из его глаз, по искажённому агонией лицу потоком текли слёзы. Поднятые вверх руки, как бы молили о пощаде, но ни одно слово не сходило с этих уст. Экран над ними показывал всю их жизнь. Каждая мысль и каждый мотив, скрытые за их словами и действиями, были показаны на этом экране. Всё в их жизни было выявлено и показано, от самого момента их рождения, до момента их смерти. И они ничего не могли сделать, кроме, как стоять перед экраном в ужасе с поднятыми руками, так как каждый эпизод их жизни осуждал их. Каждая слеза и каждая капля крови, пролитые кем-то из-за них, были призваны в свидетели против них. Каждое слово, сказанное ими, всё ещё висело в воздухе, и также должно было свидетельствовать по их делу.
Пока я наблюдала, я плакала не столько от сожаления о потерянной жизни, хотя само по себе это было невероятно трагичным, сколько от отвержения Того, Кто сотворил эту потерянную жизнь. Я потрясена количеством жизней, которые отвергли Господа Бога, который так их любил. Любил их до самого момента их смерти, и даже после, я плакала из-за той боли, которую это причиняло Троице. Эти люди умерли без малейшего знания того, что могут быть отношения с Отцом, Сыном и Духом Святым, но они были не единственными, кто потерял от этого. Троица потеряла отношения с ними, и я чувствовала эту боль Их сердца. Я осознавала, что я плачу о каждом из них; о Троице и о потерянной душе.
Это был Зал Суда для тех, кто не имел отношений с Троицей. Там было несчётное количество людей, кто думал, что их дела спасут их, но они были жестоко разочарованы и посрамлены, обнаружив, что их дела ничтожны в сравнении с отвержением Любви Бога. Осознав то, что они сделали, и как легко было принять Его Любовь, они просто немели и цепенели.
Как только кто-то был осуждён, его тут же выводили через огромную дверь справа от платформы, ведущую прямиком в ад Второго Неба. Им всем было дано то, к чему они стремились в жизни – быть без Бога. Они не верили в Него при жизни, Он и дал им их свободу в смерти – свободу быть без Бога. Теперь Он не должен был больше уговаривать их оставить свои пути. Теперь Он мог оставить их одних, согласно с их выбором. Они не хотели изобилия, которое Он предлагал, вместо этого выбирая дела своих собственных рук. Он и дал им плод их дел – наказание первой смерти, которое является адом. Они не хотели Жизни, которую Он предлагал, Он и дал им смерть выбранную ими.
Там были люди, которые охотнее ставили себя выше Бога и выше других, чем учились любить по Божьим заповедям. Большинство имели подобие любви и были на самом деле «хорошими» людьми всю свою жизнь на земле. Но вся их доброта не приобрела им Вечной Жизни. Их собственная праведность не смогла спасти их, или даже покрыть, потому что они отвергали Творцу. Их собственная любовь была найдена как несуществующая.
Те, кто был спасён, шли в другой Зал Суда. Снова, всё в этом Зале было белым, включая униформу ангелов и мою. Там, также, был огромный экран, занимающий половину платформы. Всё же эта платформа не была такой высокой, поэтому позволяя тому, кого судят, находиться ближе к Троице.
Каждый, кого судили, представал перед Троном одетым в белые одежды. Два ангела, по одному с каждой стороны, сопровождали каждого предстающего перед Троном. Когда человек стоял перед Троном, его жизнь показывалась на экране, Иисус, также, стоял на своём месте. Экран воспроизводил каждый эпизод, который не был покрыт Кровью Иисуса – т. е. в котором не было раскаяния. Их мысли и мотивы воспроизводились поверх их слов и поступков. Все и каждый, осознавая, что стоят перед Всевышним, опускали головы, закрыв лицо руками и рыдали. Когда их жизни воспроизводились, то огромные их части отсутствовали. Это были те части и эпизоды, которые были покрыты Кровью Иисуса. Вместо этих временных отрезков были долгие периоды, когда экран был просто красным, как образ Крови Иисуса, покрывшей их жизни, их грехи были омыты.
В конце «фильма» появлялись четыре ангела. У одного в руках была Книга Жизни. Отец спрашивал, записано ли имя человека в Книге, ангел смотрел и говорил: - «Да, Господь, это так». Когда Отец смотрел на Иисуса, тогда Он делал шаг вперёд и говорил: - «Да, Отче, Я знаю его». Иногда Отец и Дух Святой говорили: - «Да, Я знаю их». Потом один из ангелов, выйдя вперёд, надевал корону на голову того человека, другой - надевал кольцо ему на палец, ещё другой - надевал накидку ему на плечи, пояс ему на талию и новую обувь ему на ноги.
Суд над этим человеком закончился. Его спасение было утверждено, но его позиция на небесах ещё должна была быть определена. Некоторые были отправлены в школу, на уровень, который был определён судом. Они должны были научиться всему тому, чему они не научились в школе жизни. Другие были взяты в сады, особняки и даже другие дворы, где они должны были встретиться с другими бывшими выпускниками. Тем, кто на земле преодолел всё, что им было дано преодолеть, были даны награды. Некоторые были взяты на пир.
Всем им было дано желание их сердец – быть с Богом. Они поверили в Него при жизни, даже если это были последние секунды, Он и дал им вечность с Ним. Они возжелали изобилия, предлагаемого Богом, избирая Его благость, вместо дел рук своих. И Он дал им вечность, полную всяких благ, которые только Он мог дать. Они возжелали жизнь, которую Он предложил, и Он так и дал им провести вечность с Ним. Они стали живым храмом Господа, потому что они хотели быть так близко с Ним всегда; Он обещал им, что никогда не оставит их и не забудет.
Я плакала, видя Его Сердце наполненным радостью принятия и взаимоотношений, и Он с радостью соединился со своим народом в единстве и любви. Это были люди, которые уже научились любить, как Он заповедал.
Школа
Однажды, через четыре года после смерти моей матери, сидя в своей спальне, я смотрела кино и работала за компьютером. Вдруг, я услышала шум, и, оглянувшись, увидела ангела, стоящего возле моей кровати. Он поднял руку, вытер лоб, и сказал: - «Ух. Твоя мать наконец-то научилась говорить «Аллилуйя»». Он исчез так же быстро, как появился.
Несколькими годами позже, я гуляла по садам Небес и проходила по лужайке, покрытой великолепнейшей травой, на которой расположился учебный класс. Учителем был ангел, он учил людей тем вещам, которые они должны были усвоить ещё при земной жизни, но не усвоили. В этом открытом классе были сотни людей.
По всему лицу земли не было ни одного человека, кроме Еноха и Илии, который усвоил бы всю учебную программу, предложенную ему на земле. И каждый, кто не усвоил, должен был посещать школу на небесах до тех пор, пока не усвоит. По окончании каждого класса за их усердие устраивалось торжество.
Мне, также, был показан очень большой комплекс настоящей школы для начального - более элементарного обучения, начиная с детского сада и далее. Это была школа для тех, кто спасся за мгновения до смерти, у кого было очень маленькое реальное понимание природы Господа, или их места в Нём.
В 2005-ом году, когда я сама посещала Библейскую школу, изучая духовные вещи Господа, ко мне пришёл ангел и захватил моё внимание. Он указал мне на заднюю часть класса, где я увидела мою мать в мантии и головном уборе выпускницы, закончившую обучение. Не могу сказать, какой это класс, Но я знаю, что в тот день, я была так рада и горда за неё.
Ранее я видела, как моя мать приняла Господа, когда была в коме. Дух Святой касался её сердца, научив молитве покаяния. Я также знаю, что когда она была маленькой девочкой, она отдала своё сердце Господу, но всю свою жизнь ходила своими путями. Она всегда была «хорошим» человеком, но её жизнь была далеко не примерной. Но было то раннее обращение, которое было подтверждено во время комы. Когда она умерла, она была отправлена в школу, и у неё заняло четыре года, прежде чем первыми словами из её уст стали «Аллилуйя», вместо чего-то неприличного. И ещё десять, чтобы закончить класс.
