Чудища и куличики

Даниэль была прелестной восьмилетней девочкой, которую

привела ко мне на прием ее мама. Жалоб было в избытке, в том числе на возбудимость и проблемы со сном. Вот уже несколько лет, как девочку с трудом удавалось уложить спать. Как только подходило время отправляться в кровать, ее охватывал страх. Она утверждала, что в спальне живут чудища. Мать использовала все разумные доводы, чтобы убедить девочку в том, что чудищ не бывает и нечего бояться. Но девочка продолжала верить в своих чудищ и отчаянно старалась убедить маму, что это правда.

Я заинтересовалась подробностями и попросила девочку рассказать, как выглядят чудища, не шумят ли они, не прикасаются ли к ней и т.д. Девочка оживилась и с волнением отвечала на мои вопросы, ведь они подтверждали мою веру в реальность ее мира. Мать озадаченно прислушивалась к нашей беседе. Улучив момент, она отозвала меня в сторону и высказала свое возмущение тем, что я потакаю выдумкам дочери и свожу на нет все ее многолетние старания избавить ребенка от этих фантазий. Прежде чем переделывать девочку на свой взрослый лад, объяснила я матери, надо сначала признать реальность ее мира, понять ее страхи, а тогда уже искать выход. Пусть сама представит себя восьмилетней девочкой, которую преследуют чудища, может, тогда извлечет для себя нечто важное и полезное из нашей беседы с дочерью. Тем временем у меня возникла метафора, которая помогла Даниэль увидеть чудищ совсем с иной точки зрения и подсказала, как справиться со своим страхом и проблемой в целом.

Когда я спросила девочку, слышала ли она когда-нибудь историю о чудищах и куличиках, она отрицательно качнула головой. "А Вы?" - спросила я мать. "Нет", - ответила та, пожав плечами.

Так вот, начала я свой рассказ, жили когда-то очень несчастные дети, потому что у них не было друзей. Чего они только ни придумывали, чтобы у них появились друзья, но никто на обращал на них внимания. И так им стало грустно и нехорошо на душе. И пришла им однажды в голову мысль, что надо как-то выделиться, чтобы их заметили другие дети и стали с ними дружить. Придумали они себе очень чудные, странные костюмы и вести себя стали тоже очень необычно. Вышли они в таком виде к другим детям, а те перепугались до смерти и решили, что перед ними чудища. Так и бродят теперь эти несчастные дети в костюмах чудищ и сами всех боятся. Я напомнила Даниэль сцену из известного детского фильма, где герой, мальчик Эллиот, встречает у себя во дворе непонятное существо Ити, и как они оба дрожат от страха. А потом Эллиот сделал Ити подарок и они подружились. "Помню, куличик!" - радостно откликнулась Даниэль. "Правильно, - подтвердила я. - А теперь, Даниэль, когда вернешься домой, сделай своим чудищам подарок, и они станут добрыми".

Тут девочка попросила разрешения выйти в туалет. Воспользовавшись ее отсутствием, мать с улыбкой заметила: "Знаете, я прямо видела все, что вы рассказывали. Глупо, конечно, но в этом было столько смысла. Я уж и позабыла, как, бывало, в детстве не могла оторваться от радиоприемника, когда передавали сказки. Чего только не навыдумаешь потом. Спасибо, что напомнили мне мое детство".

Через неделю мать сообщила мне, что Даниэль сделала в подарок чудищам куличик и выложила его перед дверью стенного шкафа, где они "живут". За исключением данной ночи, всю неделю она спала спокойно.

В последующие три недели у Даниэль иногда бывали приступы страха перед сном, но мать каждый раз напоминала ей о куличике, Эллиоте и Ити. Задерживаясь у кровати девочки, чтобы рассказать ей что-нибудь и успокоить перед сном, мать, к восторгу дочки, стала прямо-таки отменной сказочницей.

 

Юнг и "внутренний ребенок"

В автобиографической книге "Воспоминания, мечты и размышления" (1961) Юнг рассказывает о своем удивительном знакомстве с ребенком в себе и о том, какой неизгладимый отпечаток оставило это знакомство на всей его судьбе. В главе "Встреча с бессознательным" он рассказывает о том, как после серии необычных сновидений его охватило внутреннее беспокойство и состояние "постоянной подавленности". Эмоциональная тревога была настолько сильной, что он стал подозревать у себя "психическое расстройство". Пытаясь докопаться до причин случившегося, он начал перебирать детские воспоминания. Но это ему ничего не дало, и он решил предоставить ситуации развиваться своим ходом. Вот тут-то и пришло живое и трогательное воспоминание, которое перевернуло всю его жизнь.

 

"Я припомнил время, когда мне было лет десять-одиннадцать. В этот период я ужасно увлекался строительством из кубиков. Я как сейчас увидел построенные мною домики и замки, ворота и своды которых были сделаны из бутылок. Несколько позже я стал использовать для своих построек камни, скрепляя их сырой землей. К моему изумлению эти воспоминания вызвали в душе какое-то глубокое трепетное чувство. "Ага, - сказал я сам себе, - все это еще живо во мне. Малыш внутри меня не умер и полон творческой энергии, которой недостает мне. Но как мне найти путь к нему?" Для меня, взрослого человека, казалось невозможным вернуться к себе одиннадцатилетнему. Но другого пути не было, и я должен был найти обратную дорогу к своему детству с его детскими забавами. Это был поворотный момент в моей судьбе. Но меня грызли бесконечные сомнения прежде, чем я покорился собственному решению. Было до боли унизительно признать, что иного пути, кроме детской игры, нет".

 

Юнг действительно "покорился" и стал собирать камешки и другие строительные материалы для своего проекта: постройки целого игрушечного поселения с замком и церковью. Каждый день после обеда он исправно приступал к своим строительным работам, да еще отрабатывал "смену" по вечерам. Хотя он все так же сомневался в разумности цели своего дела, однако продолжал доверять своему порыву, смутно догадываясь, что в этом есть какой-то скрытый знак.

 

"По ходу стройки в мыслях произошло некое просветление, и я стал улавливать те неясные предположения, о которых до этого лишь смутно догадывался. Естественно, я не раз задавал себе вопрос по поводу своих трудов: "Что тебе в этом? Ты строишь свой городок, словно совершаешь какой-то ритуал!" Ответа у меня не было, но внутри была уверенность, что я на пути к открытию собственной легенды. А игра в строительство - это лишь начало пути".

 

Встреча с "внутренним ребенком" высвободила огромную творческую энергию Юнга, что позволило ему создать теорию архетипов и коллективного бессознательного.

Как мы уже упоминали, Юнг дал определение разным видам архетипов - матери, отца, ребенка, героя, злодея, искусительницы, плута и так далее. Прямое отношение к теме данного раздела имеет его четкое понимание неповторимого значения архетипа ребенка (ребенка внутри нас), изложенное в главе "Психология архетипа ребенка". По Юнгу, этот архетип символизирует будущие потенции сознательной личности, привнося в нее уравновешенность, целостность и жизнеспособность. "Ребенок внутри" синтезирует противоположные качества характера и высвобождает новые способности.

 

"Доминанта ребенка - это не только нечто из далекого прошлого, но и то, что существует сейчас, то есть, это не рудиментарный след, а система, функционирующая в настоящем...."Ребенок" прокладывает путь к будущему преображению личности. В процессе индивидуализации он уже предвидит, что получится в результате синтеза сознательных и бессознательных элементов при формировании личности. Поэтому он (архетип ребенка) является объединяющим символом, сводящим воедино противоположности".

 

В другой главе Юнг дает еще более четкое определение архетипа ребенка:

 

"Он воплощает жизненные силы, находящиеся вне ограниченных пределов нашего сознательного разума; воплощает пути и возможности, о которых наше одностороннее сознание не имеет никакого представления... Он выражает самое сильное и непреодолимое стремление каждого существа, а именно - стремление к самореализации".

 

Для Юнга архетип ребенка значит больше, чем просто понятие или теория. Это был живительный источник, к которому он не раз припадал в трудные моменты своей личной жизни и профессиональной карьеры.

 

Эриксон и "внутренний ребенок"

Детскость как черта характера вызывала уважение и у Эриксона, возможно, еще и потому, что, будучи уже взрослым человеком, он оставался по-детски шутливым и проказливым. Вот его прелестная история о том, как он обратился к ребенку в себе (хоть и подсознательно), чтобы разрешить взрослую проблему:

 

"Я работал над научным докладом, но дело застопорилось, когда я дошел до места, где мне надо было описать нелогичность поведения одного из моих пациентов. Я решил войти в транс, причем подумал: интересно, каким делом я займусь - тем, что не смог описать, или другим? Выйдя из транса, я обнаружил, что перечитал кучу комиксов. Надо же, убухать все время на комиксы!

Когда я снова принялся за свой доклад, то решил, что лучше буду работать в бодрствующем состоянии. Дошел я до раздела, что мне никак не давался, и что же вы думаете? Откуда ни возьмись в голове возник утенок Дональд Дак и его приятели Хьюи, Дьюи и Луи, а история, что с ними приключилась, очень напомнила мне моего пациента, вот вам и логика! Мое подсознание подтолкнуло меня к полке с комиксами и заставило читать их, пока я не нашел точный образ для передачи смысла".

 

Эриксон рассказывает еще одну историю о подсказке, которую ему дал "ребенок внутри". Эриксон ждал в аэропорту своего вылета и наблюдал за женщиной с маленькой девочкой. На вид малышке было годика два. Она была довольно непоседливая, а мать выглядела утомленной. Внимание девочки привлекла игрушка в витрине киоска. Девочка быстро перевела взгляд на мать, которая углубилась в чтение газеты. Тогда девочка стала время от времени подпрыгивать и вертеться возле матери, тормоша ее и не давая читать. Делала она это настойчиво и методично. Вконец измотанная мать встала, решив, что ребенку надо размяться. И, конечно, девочка потащила ее прямо к киоску. Так, не промолвив и слова о своем желании, ребенок сумел заполучить желаемое.

 

"Я наблюдал за этой крохой и думал, как именно она раздобудет игрушку. Я полагал - следуя логике взрослого - что малышка просто возьмет мать за руку и поведет к киоску. Но она оказалась гораздо умнее меня - она оказалась изобретательной!"

 

Мы, психотерапевты, учимся на примерах Юнга и Эриксона черпать творческие силы из живительной связи с ребенком внутри нас, учимся жалеть и понимать детей, нуждающихся в нашей помощи.