Российское самодержавие во второй половине ХIХ века

Рассмотрим сейчас российское самодержавие во второй половине ХIХ века.

С первых дней своего царствования Александр II столкнулся с проблемой реформирования системы административного управления. По мере приближения к отмене крепостного права, сопровождавшегося некоторым ростом крестьянского, а также либерально-оппозиционного движения и активизацией сопротивления помещиков, выступавших против крестьянской реформы, эта проблема становилась все более актуальной.

Уже во второй половине 1855 г. в петербургских кругах широко обсуждается Записка курляндского губернатора П.А. Валуева «Дума русского» резко критиковавшая сложившийся механизм управления. Выход из нестерпимого положения П.А. Валуев видел во введении «Начал правды в формах управления вместо бездушной формалистики, в децентрализации «разрешительной власти» и в установлении единства, в действиях отдельных правительственных учреждений. Взгляды П.А.Валуева разделял великий князь Константин Николаевич, фактически возглавлявший либеральную группу государственных деятелей ратовавших за реформы. Последние хорошо понимали, что «действительная жизнь» не имеет ничего общего с жизнью официальной, по бумаге».

Решающее слово оставалось за верховным носителем власти, который в то время также осознавал необходимость перемен. В 1857 г. он решил образовать Совет министров, действовавший наряду с Комитетом министров, не обеспечивавшим «единство государственного управления». Председательство в Совете министров император возложил на себя. Новый орган должен был стать «местом коллективного приема все подданейших докладов», всестороннего обсуждения и принятия взвешенных решений по наиболее крупным вопросам государственной жизни. На практике этого, однако, не получилось. Заседание Совета министров Александра II нередко использовал для объявления своей воли.

Между тем подготовка и проведение крестьянской реформы, о которой речь будет идти впереди, появление у правительства новых задач, требовавших разрешение, вновь выдвинули проблему «единства государственного управления» на первый план.

Отличие состояло в том, что в правительственных кругах теперь решение этой проблемы связывали с образованием по западноевропейским образцам кабинета с однородным составом во главе с премьер-министром.

На рубеже 50-60-х гг. XIX века верховная власть, выступив инициатором проведения реформ, обеспечила себе на некоторое время известный престиж. Александр II пользовался поддержкой значительной части общества и был популярен.

Во главу угла он ставил, прежде всего, сохранение всей полноты власти. Император 12 ноябрь 1861 года конституировал Совет министров, утвердил соответствующий акт. При этом, однако, было категорически отвергнуто предложение ввести пост главы Советы министров, с которым император фактически делил бы в известной мере реальную власть. Вообще, введение улучшений, характерных для конституционных государств, как и самой конституции император считал преждевременным.

Между тем в высших слоях российского общества все более утверждалась мысль о том, что «во всех европейских государствах разным сословиям представлена некоторая доля участия в делах законодательства или общего государственного управления и, что если как везде, то так должно сбыться и у нас».

В 1863 году, когда начались восстания в Польше, Литве, Белоруссии и отсутствовало должное спокойствие «в русских» губерниях страны. Министр внутренних дел П.А. Валуев разработал проект, предусматривающий привлечение выборных от населения в состав Государственного совета для обсуждения Законопроектов, но с совещательными правами. Этот проект бюрократы-консерваторы, по-видимому, расценили как шаг на пути к российской конституции и вместе с императором отвергли.

В 1866 году великий князь Константин Николаевич, занимавший пост председателя Государственного совета, представил императору записку о необходимости формирования специального собрания из выборных представителей от земств при Совете для предварительного обсуждения вопросов, которые правительство сочтет нужным поставить. Записка, обсуждавшаяся в крайне узких кругах сановников, не имела последствий.

Вновь этот вопрос на повестку дня был поставлен в 1873-74 главой Ill-отделения шефом жандармов П.Л. Шуваловым, государственная деятельность которого обычно трактуется как крайне реакционная. Он предложил императору призвать общественных деятелей к обсуждению в Государственном Совете проблеме внутренней политики. Однако и на этот раз сторонники незыблемости самодержавия во главе с Александром II провалили «конституционную потугу». II.А. Шувалов в июле 1874 г. был уволен из Ш-го отделения и был направлен послом в Лондон.

В 1877 г. министр внутренних дел А.Е. Тимашев, напуганный ростом народнического движения, считал, что на всякий случай необходимо иметь готовым проект, составленный «в конституционном духе». В феврале 1880 г. была образована «Верховная распорядительная комиссия по охране государственного порядка и общественного спокойствия». Во главе ее поставили графа М.Т. Лорис-Меликова считавшегося, что для борьбы с «крамолой» одних репрессивных мер мало. G

В начале 1881 года он представил Александру И доклад о создании при Государственном Совете двух временных подготовительных комиссий, с участием представителей от Земств и органов городского самоуправления. Они должны были разработать Законопроекты по указанию царя. Боясь, что это предложение не было воспринято как конституционный проект, Лорис-Меликов наделил членов комиссий лишь правом совещательного голоса. При этом он особо подчеркивал, что его проект «не имеет ничего общего с западными конституционными формами. За верховной властью сохраняется всецело и исключительно право возбуждения Законодательных вопросов в том время и в тех пределах, какие верховная власть признает за благо указать».

Предложение М.Т. Лорис-Меликова было одобрено императором. На 4 марта 1881 года было назначено заседание Совета министров по утверждению проекта правительственного сообщения. Однако бомба, брошенная народовольцем И.И. Гриневицким, изменило ход дальнейших событий. После смерти Александра II проект был отвергнут на том основании, что ведет «прямо к конституции».

Тем не менее в мае 1882 г. новый министр внутренних дел Н.И. Игнатьев представил Александру III проект организации совещательного Земского собора, который предполагалось созвать в 1883 г. И на этот раз он был отвергнут. Н.И. Игнатьева как человека недостаточно надежного уволили в отставку. Итак, инициатором созыва центрального совещательного ведомства были люди по роду деятельности достаточно хорошо осведомленные о состоянии умов в империи. Их поддерживали и главы ряда других ведомств. Это само по себе свидетельствует о том, что некоторые министры вовсе не слепо выполняли вволю царя. Они не были безоговорочно заинтересованы в сохранении абсолютизма.

Комитет министров и Государственный Совет в проводимых преобразованиях. Среди дел, поступавших на утверждение Комитета министров, все больше оказывалось уставов банков, акционерных компаний, положений о биржах и т.д. Вместе с тем система высших государственныхучреждений не остается неизменной.

В 1880 г., Александр 11 по инициативе М.Т. Лорис-Меликова закрывает Ш отделение СЕИВК. Его дела передаются Департаменту государственной полиции Министерства внутренних дел. Т.е. император лишает органа, фактически стоящего под министерствами, тайно контролировавшего деятельность государственного аппарата; принимавшего меры по устранению злоупотреблений, ставившего в известность об этом императора.

В результате несколько сузились возможности верховного носителя власти осуществлять свои прерогативы самодержца. Вместе с тем вырастает значение Министерства внутренних дел, которое вместе с Министерством финансов доминирует над другими ведомствами и конфликтует друг с другом из-за преобладания.

В 60-80 гг. XIX в. заметно меняется и характер функционирования министерств, курировавших развитие экономики страны. В их структуре проводится частичная реорганизация, учитывавшая потребности капиталистического развития. Разумеется, при этом не остаются вне поля зрения и личные, порой не бескорыстные, интересы отдельных влиятельных вельмож, желавших получить высокооплачиваемые должности. В центральных правительственных учреждениях увеличивается прослойка лиц с высшим образованием, вообще заметен рост профессионализма. Это находит свое подтверждение в деятельности, прежде всего Министерств финансов и путей сообщения, где среди чиновников появляется немало выходцев из недворянского сословия.

Поступательное развитие капитализма в сфере экономики усложняло процесс управления его, создавало проблемы, которые самодержавие уже не в состоянии было быстро и эффективно решать. Общие условия для проявления частной инициативы и предприимчивости в России того времени были далеко не идентичны тем, которые наблюдались в передовых странах Западной Европы, скажем, в Англии. Для русского царизма, имевшего разветвленное казенное хозяйство, было традиционным вмешательство государственных органов в экономику страны. Степень этого вмешательства и формально-юридически и фактически ослабела. Однако и в начале XX в. представители российских деловых кругов неоднократно заявляли о невозможности решить без участия правительственных учреждений ни одного общего вопроса, имеющего отношение к экономике.

Ускорение социально-экономического развития было прямо связано с проблемой превращения России в правовое государство, которое представляло бы разумный простор для проявления частной инициативы и предприимчивости. Между тем царизм медленно и неравномерно эволюционировал в этом направлении. Помимо субъективных причин эволюции препятствовали и огромные масштабы богатой ресурсами страны, населенной многочисленными этносами, переживавшими разные ступени общественного, и большие различия в уровне жизни, и следовательно и восприятии перемен внутри каждого из этносов.

Наличие в России крепостного права, являвшегося потенциальным источником социальных конфликтов, ставило непреодолимую преграду на пути формирования единого гражданского общества и туго увязывало в один клубок экономические и политические проблемы. Учитывая особую важность вопроса о крепостном праве, самодержавие в конце 50-х гг. XIX в. приступило к первоочередному его решению. «Лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно само будет отменено снизу», заявил Александр II 30 марта 1856 г. в речи, произнесенной перед московскими дворянами. С целью 3 января 1857 г. он образовал секретный комитет.